Текст книги "Хелависа и группа «Мельница». Не только песни (СИ)"

Автор книги: Наталья О'Шей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Критика о группе «Мельница»

Статьи опубликованы в журнале о рок-музыке Fuzz № 2 (161) февраль 2007 г.

О богах и героях

МЕЛЬНИЦА – первый и пока единственный фолк-рок коллектив новой генерации, кому удалось добиться весьма ощутимой и стабильной популярности, перерасти клубные площадки и начать собирать большие залы. Музыканты говорят, что стена, о которую они 6 лет бились головой, не была такой уж толстой. И на самом деле они правы. Давайте посмотрим, почему.

Пожалуй, стоит начать с того, что российская фолк-сцена медленно, но верно развивается вширь. О том, что фолк может иметь коммерческий успех, уже начинают потихоньку заикаться, и довольно-таки многое делается для популяризации направления. Тем более что оно весьма неоднородно и представлено широким спектром групп и исполнителей, большинство которых относятся к двум течениям – «славянскому» и «кельтскому» (целый ряд коллективов, использующих более локальные музыкальные традиции или смотрящих в сторону Востока – Индии, Китая, Японии – мы сейчас описывать не будем, хотя они, безусловно, тоже влияют на общую картину). Ежегодно проводимые фестивали, новые и со стажем, в клубах и под открытым небом, приуроченные к Самайну, Белтейну, дню Святого Патрика и ни к чему конкретно (среди них «Майское дерево», «Пустые холмы», «Этнолайф», «Этнотроника»); аншлаги и в маленьких клубах, и в залах уровня ЦДХ, теле– и радиоэфиры (в частности, в передачах «Антропология» и «ПроСвет» Дмитрия Диброва) – все это говорит о том, что у групп, играющих фолк-музыку, есть свой постоянный слушатель, пусть даже и не массовый.

МЕЛЬНИЦУ обычно относят к командам, которые играют кельтскую музыку, хотя последние два альбома[15]15
  на тот момент, т. е. «Перевал» (2005) и «Зов крови» (2006)


[Закрыть] убедительно показывают, что это всего лишь одна из красок в их палитре. То, какие ярлыки навешивают на их музыку для удобства классификации, вопрос терминологии и, если угодно, репутации. Просто дело в том, что четко разделять музыкальные формы и внешнюю эстетику в случае с тем, что у нас называют уже устоявшимся общим термином «кельтская музыка», как-то не очень принято. Так уж сложилось.

Если копаться в истоках явления, то получится, что среди первых отечественных команд, исполнявших британский фолк в том виде, в каком мы привыкли его слушать и понимать, следует назвать АКВАРИУМ. На фестивале в Тбилиси в 1980 году БГ спел «Death Of King Arthur» на стихи Томаса Мэлори – позже эта вещь была записана в студии и включена в альбом «Radio Silence» 1989 года. Простой дуэт флейты и акустической гитары – многие до сих пор обходятся таким форматом для выступлений. А с приходом в состав АКВАРИУМА аккордеониста Сергея Щуракова Гребенщиковым была обыграна еще одна из версий самого себя, на этот раз на фундаменте SILLY WIZARD, а не привычного Боба Дилана. И это тоже было взято последователями и слушателями за образец. И не зря. БГ как никто другой умел указывать направления для других, его рекомендаций было достаточно для того, чтоб искать и находить записи коллективов, которых здесь до этого никто не знал и знать не хотел. Потому что было известно: этот человек умеет выбирать лучшее. Отчасти с его подачи в народ пошли записи Алана Стивелла, фактически заново воссоздавшего бретонский фолк, и CLANNAD, группы, которая еще в 70-х поставила фолк-звучание (первые три альбома – традиционные ирландские мелодии, потом начались синтезаторные обработки и уклон в new age) на коммерческие рельсы.

Но все-таки следует помнить, что широкой популярностью у нас (и не только) пользовались не аутентичные источники – тем более что они были интересны исключительно профессионалам, и про их наличие и доступность можно писать отдельную статью – а произведения талантливых обработчиков. Среди них были и исполнители народных ирландских песен THE DUBLINERS, и панк-рокеры THE POGUES. Последние, судя по тому, как их слово до сих пор отзывается, оказались наиболее близки по подаче и общей разухабистости к нашему пониманию того, чем праздник отличается от обычного выходного дня. Ну и, естественно, еще были JETHRO TULL, чьи влияние и популярность неоспоримы, хотя по большому счету они никогда не исполняли фолк-рок, а уж тем паче настоящий фолк. Однако же наличием флейтиста в составах многих русских рок-групп мы обязаны исключительно творчеству Йана Андерсона.

Славянское же направление в фолк-роке было во многом определено КАЛИНОВЫМ МОСТОМ, что, конечно, тоже весьма условно, потому что в текстах Дмитрия Ревякина больше прослеживалось влияние Велимира Хлебникова, а в музыке – британского хард-рока и американского ритм-энд-блюза начала 70-х, нежели близость к корням. Но общий антураж позволял воспринимать группу именно с такой точки зрения. При этом прямых последователей у МОСТА не оказалось (кроме разве что недолго просуществовавшего проекта Натальи Марковой ДВУРЕЧЬЕ), а национальная самоидентификация посредством рок-музыки и сейчас еще только ждет своего часа. Попытки использования подлинного, аутентичного музыкального материала – полевых записей, архивных изысканий – предпринимались нечасто и широким кругом слушателей так и не были востребованы. Старания Инны Желанной и особенно мультиинструменталиста Сергея Старостина соединить старинный, раритетный народный фольклор с джазом и мировой этнической традицией интересны в основном лишь тем, кто этой музыкой и этими артистами специально интересуется. То же можно сказать о группе АБВИОТУРА, сочетающей сэмплы «бабушек» с хардкором. При этом нельзя не отметить возникшую недавно популярность Пелагеи – но фундамент ее репертуара составляют все-таки не реконструкции древних обрядовых песен, а городские романсы или русские фолковые стандарты XIX и XX веков.

Можно долго размышлять о том, почему русский человек привык пренебрежительно относиться к наследию пращуров, и даже извлечь эту особенность национального менталитета из времен Владимира Красное Солнышко, когда впервые на законодательном и широковещательном уровне собственная культура была объявлена неважной и ненужной, а заемная – правильной и главной, но речь сейчас не об этом. Тем более что интерес к язычеству, пусть и выраженный в чтении детских сказок о леших и кикиморах, до конца истребить ни одному реформатору так и не удалось. И вот тут-то, в литературе, кроется один из главнейших источников нынешнего отечественного фолк-бума. Хотя начиналось все опять-таки с литературы привозной.

Кроме рокеров и хиппи, у фолк-рока была еще одна потенциальная аудитория, которая начала формироваться еще в 80-х. Это толкиенисты. Первая волна любителей «Властелина колец» была воспитана еще самиздатовскими переводами, и тут, надо сказать, тоже без БГ и его культпросвещения не обошлось. Потом, в начале 90-х, на русский было переведено весьма приличное количество зарубежной фантастики и фэнтэзи. Эпопея Толкиена вышла уже официально, сразу в нескольких вариантах перевода, и резонанс был таким, что его отечественное продолжение – «Кольцо тьмы» Ника Перумова – было не просто издано огромным тиражом, но еще и широко востребовано. А серьезное увлечение трудами британского профессора рано или поздно приводит к копанию в истории английского языка, истории вообще, мифологии и многих других вещах. А там и до музыки рукой подать. То же самое можно говорить о клубах исторических реконструкторов, куда всегда стекались талантливые историки и филологи, которые одновременно могли быть (и были, и есть) и поэтами, и музыкантами. А как только клуб начинал заниматься, скажем, ранним английским средневековьем и всем, что с ним связано, он упирался в аутентичную музыку нужного периода.

Интерес же к ирландским, шотландскими, бретонским мелодиям часто означал увлечение культурой целого народа, а не просто меломанию. Понять, почему для нас притягательнее прочих стран стала именно Ирландия (не из-за одной же только джиги и пива!), до конца так и не удается. Можно только шутить, что уж к пьянству-то мы точно относимся одинаково.

Однако есть и еще одно объяснение нараставшей популярности фолка, которое довольно ловко укладывает две традиции в один смысловой ряд. Дело в том, что в середине 90-х наши книгоиздатели поняли, что преданиями об эльфах и драконах читатель скоро будет перекормлен, и на свой страх и риск стали выпускать в свет так называемое «русское фэнтэзи». Одним из флагманов направления, оказавшегося принятым на ура, стала Мария Семенова – также историк и реконструктор. Ее книги (а позже и произведения других авторов) о походах викингов на Русь вызвали всплеск интереса и к славянскому язычеству, и к древней Скандинавии. Оказалось, что в прошлом были не только зверские набеги непонятных варягов на еще более непонятных предков, но и широкий межкультурный обмен, и даже взаимная ассимиляция, выписанная во всех подробностях. И что славянская мифология не менее увлекательна, чем скандинавская, а все эти Самайны и Бельтейны, Одины и Торы вполне мирно могут соседствовать с Даждьбогом и Мораной, Колядой и Сварогом. И опять интерес к истории, культуре, языку привел к поиску соответствующих музыкальных форм – благо, изысканиями этими в основном увлекалась творческая молодежь. Так на отечественную фолк-сцену стали подтягиваться музыканты, играющие не только «эльфийскую» музыку – в акустических или полуакустические составах, с фэнтэзийными текстами – но и суровые песни про троллей, молодецкую удаль, заснеженные елки и все тот же алкоголь. Тут уж в источники вдохновения годилась не только Ирландия с THE POGUES, но и Швеция с дремучей HEDNINGARNA. Менее брутально настроенные коллективы могли брать пример со шведской же GARMARNA или финской VARTTINA. Тем же, кого больше интересовало отдельно взятое славянское язычество, ориентироваться было фактически не на кого (и даже полевые экспедиции тут не могли быть подмогой), и музыка изобреталась заново и составлялась из элементов скандинавской и английской (ирландской, шотландской) фолк-музыки и каких-то привычных русских (общеславянских) мелодических линий. Так с одной стороны появились «пивные фолкеры» ТРОЛЛЬ ГНЕТ ЕЛЬ, с другой – полистилистичные REELROADЪ и славяноориентированный КАЛЕНДАРЬ, а с третьей – TINTAL и WHITE OWL, играющие хард-рок и хардкор с отчетливо выраженным кельтским элементом. Возникшие в разное время и в разных местах, все упомянутые и неупомянутые группы за последнее десятилетие сделали нашу фолк-сцену одновременно и крайне пестрой, и удивительно терпимой к этой пестроте. Сейчас в каком-то составе вполне мирно уживаются волынка и жалейка, мандолина и варган, а в другом – народные ирландские ритмы спокойно сочетаются с тяжелыми гитарными риффами, и это никого не удивляет и не становится поводом для обструкции.

Одной из первых таких команд с причудливым набором инструментов и влияний был проект Тимура Рафиева PUCK & PIPER, основанный в Москве в апреле 1993 года, и удачно сочетавший рок-музыку с ирландской традицией. В первом составе, кроме Рафиева, игравшего на волынке, были задействованы Максим Шехтер (аккордеон), Александр Новак (ударные) и Александра Афанасьева (скрипка). Группа исполняла песни собственного сочинения, написанные в ирландском стиле. В PUCK & PIPER переиграли многие известные и уважаемые музыканты. Люди, которые так или иначе участвовали в этой группе, уходили и создавали собственные проекты. Среди них стоит отдельно отметить один – ВОИНСТВО СИДОВ (SLUA SI), впоследствии разделившийся на собственно ВОИНСТВО и ЖИТЕЛЕЙ ХОЛМОВ (SI MHOR). Эта команда была изначально ориентирована на традиционную ирландскую музыку. В первый состав группы вошли вокалист Юрий Андрейчук и скрипач Игорь Бурмистров. Потом к ним присоединились коллеги по предыдущей группе: басист Алексей Располов и волынщик Владимир Лазерсон. Со SLUA SI связано образование Русского Кельтского Общества и организация регулярных фестивалей кельтской музыки, в которых участвовали самые различные представители московской (и не только) фолк-сцены.

Среди прочих была и группа бывшего монаха из Белоруссии Руслана Комлякова ТИЛЬ УЛЕНШПИГЕЛЬ, образованная в Москве в 1996 году. Руслан вспоминает, что первое выступление команды состоялось 10 января 1997 года в клубе барда Олега Митяева «Гнездо глухаря». Поначалу в составе УЛЕНШПИГЕЛЯ были виолончель, скрипка, флейта, гитара, потом к группе присоединился перкуссионист Денис Скурида. Весь материал – в основном баллады с отчетливым средневековым привкусом – изначально был написан самим Русланом, но потом он решил, что было бы неплохо добавить в репертуар группы новые песни и женский вокал, и вспомнил, что на одной из реконструкторских тусовок в Коломенском пару лет назад встречал девушку-менестреля. И даже записал ее телефон. Это была Хелависа. На дворе стояло лето 1998 года.

Этот псевдоним (настоящее имя Хелависы – Наталья Николаева, а с тех пор, как она вышла замуж за ирландца – Наталья О'Шей) был взят из книги Томаса Мэлори «Смерть Артура». Так звали ведьму, что пыталась соблазнить Ланселота, а иллюстрация Обри Бердслея казалась чуть ли не портретом певицы, которая на проверку оказалась вовсе не обычной тусовщицей. За плечами Хелависы музыкальная школа по классу фортепьяно и филфак МГУ – Наталья кандидат филологических наук и сейчас преподает в Московском университете и в Тринити Колледже в Дублине. Ездила на ролевые игры, была менестрелем (ее старые записи, теперь уже любовно оцифрованные с кассет, до сих пор ходят по рукам), долго и серьезно занималась исторической реконструкцией, участвовала в создании одного из старейших реконструкторских клубов «Наследие предков». Помимо МЕЛЬНИЦЫ, выступает с группой CLANN LIR – поет песни на ирландском, шотландском и валлийском языках. Там, кроме нее, играют Владимир Лазерсон, Юрий Андрейчук, Константин Вышинский и Татьяна Струнина. Именно в CLANN LIR Хелависа освоила кельтскую арфу (называемую также ирландской арфой – ее используют и Алан Стивелл, и Лорина Маккеннитт), и сейчас это один из тех инструментов, без которого Наталью трудно представить.

Сначала Хелависа не очень серьезно думала о музыкальной карьере, но предложение Руслана выглядело заманчивым, и она согласилась. Первыми в репертуар УЛЕНШПИГЕЛЯ были взяты песни «Горец», «Змей» и «Зима».

За время своего существования ТИЛЬ УЛЕШПИГЕЛЬ успели выпустить 2 кассетных альбома – «Герои» и «Вавилон» (тогда же было написано большинство вещей, которые потом вошли в первый альбом МЕЛЬНИЦЫ). Группа активно и весьма успешно выступала по клубам. Одновременно менялся состав: в УЛЕНШПИГЕЛЬ пришли Мария Болычева (скрипка) и Александра Никитина (виолончель) – обе на тот момент были студентками Академии им. Гнесиных – а также перкуссионист Павел Давыдович (позже – рыбинское РАЗНОТРАВIЕ). Тогда же у группы появляется собственный звукорежиссер Анна Кондакова. Но отношения с Русланом Комляковым у всех участников УЛЕНШПИГЕЛЯ необратимо портились. Причин никто не скрывает: это было связано с оплатой концертов. Недовольные организаторской и финансовой политикой лидера, группу вслед за флейтисткой Натальей Филатовой покинули все тогда находившиеся в ней музыканты.

Денис Скурида и Мария Болычева сразу же организовали собственный проект – ВЕТЕР ВОДЫ, но тогда же, вместе с остальными бывшими участниками УЛЕНШПИГЕЛЯ, согласились с предложением Хелависы продолжить выступать вместе, но уже под новым названием. Так и появилась МЕЛЬНИЦА.

Свой первый концерт группа дала в московском клубе «Форпост» 29 октября 1999 года: на афише в тот день все еще значилось ТИЛЬ УЛЕНШПИГЕЛЬ, но это никого не смутило. С декабря 1999-го в группе появился Алексей «Чус» Сапков. А через год в МЕЛЬНИЦЕ насовсем[16]16
  ошибка, но понятная, Грендаль был заметен


[Закрыть] остался и второй гитарист – Александр «Грендель» Степанов. Впереди были смены составов, новые песни, удачные альбомы и эволюция, которая многих старых поклонников поставила в тупик.

Движение вперед было поступательным. Поначалу композиции МЕЛЬНИЦЫ вместе с треками групп ВИЛЫ, WHITE OWL и ВЕТЕР ВОДЫ выходили на сборниках проекта «Археология». Первым «настоящим» альбомом стал «Дорога Сна», выпущенный фирмой «CD Land» при поддержке Ника Перумова в 2003 году. Это очень легкий и очень светлый, насквозь акустический альбом. И ничто не предвещало того, что через несколько лет для определения стиля группы будут в числе прочих использовать смешной термин «готик-фолк».

Постепенно становилось понятно, что исключительно бардовский подход к материалу Хелавису не интересует. Так уж получилось, что она воспитана на других вещах, и часто называет среди любимых групп JEFFERSON AIRPLANE, в чьем материале смешивались многие разновидности рок-музыки, однако почти не было фолковых мотивов. А значит, в основу творчества МЕЛЬНИЦЫ не могли не лечь еще и блюз, и арт-рок, и элементы психоделии. Пока же группа продолжала выступать по клубам и на различных фолк-фестивалях, и некоторые обозреватели отдельно отмечали, что песни исполняются на русском языке, что для русской кельтской сцены не так уж характерно.

Весной 2004 года небольшим тиражом был выпушен сборник «Master Of The Mill». Записанный в студии Театра Клоунады, он распространялся в основном на концертах, и теперь имеет определенную коллекционную ценность: кавер-версии, включенные в пластинку – «Master Of The Wind» MANOWAR и «Луч Солнца Золотого» из «Бременских музыкантов» – нигде больше не издавались.

Второй альбом МЕЛЬНИЦЫ «Перевал» вышел в 2005 году, и оказался не просто более тяжелым: в нем уже явно и отчетливо начали прослеживаться фолк-роковые структуры. Электрогитару успешно заменяла виолончель, рисунок ударных стал более ярким и отчетливым. Хелависа говорит, что две песни – «Прялка» и «Ночная Кобыла» – определили общее направление альбома, который в итоге стал более суровым и мрачным, чем предыдущие. Пока это все же были пробы новых выразительных средств, но пробы удачные. Игра явно стоила свеч.

Дальнейший путь МЕЛЬНИЦЫ больше напоминал взлет аэроплана. Еще в конце 2004 года группа собирала тысячные залы. «Ночная Кобыла», взятая в ротацию «Нашего Радио», надолго задержалась в чартах. МЕЛЬНИЦА выступила на «Нашествии». На концертах поклонники хором пели не только «Кобылу» и другие песни с «Перевала», но даже не издававшиеся официально вещи. А в апреле 2006 года МЕЛЬНИЦА получила Премию FUZZ как Лучшая новая группа.

В конце 2006-го вышел новый альбом с симптоматичным названием «Зов Крови», продолживший развивать те идеи, которые были заложены в «Перевале». И то, что здесь представлена часть старых композиций («Двери Тамерлана» и «Дракон» с «Master Of The Mill», «Рапунцель» с «Дороги Сна»), кажется естественным желанием привести весь материал к некоему общему знаменателю. И становится понятно, что на данном этапе перерождение завершено.

«Зов Крови» МЕЛЬНИЦА презентовала в Петербурге в ДК имени Ленсовета, а в Москве – на Малой спортивной арене Лужников, собрав оба зала. По-настоящему больших. А значит, стена все-таки пробита.

И среди многих возможных ответов на вопрос «почему» есть один довольно-таки простой: потому что многие хотели услышать именно это. Хелависа собирает в свой букет те образы, которые ей нужны, не думая, из какого уголка нашего мира они происходят. Да и всегда нашего ли? Черпая из того же источника, что и большинство фэнтэзийных писателей, опираясь на мощную мифологическую традицию, Хелависа охватывает очень широкое поле.

И, играя фолк-рок, МЕЛЬНИЦА выбирает универсальный язык, с помощью которого создает тот мир, где многие будут находить свое. Огромная армия читателей фэнтэзи, узнающая в песнях Хелависы отражения знакомых миров, приверженцы бардовской традиции, любящие группу за такие вещи как «Королевна», любители самого разного фольклора – от скандинавского и британского до балканского и русского, да и просто поклонники рока, стосковавшиеся по крепким профессиональным командам с приличными текстами на понятном языке – вот те люди, которых ходили и будут ходить на эти концерты. Потому что МЕЛЬНИЦА им ближе и понятнее всего. А это значит, что колесо будет вращаться. Кто следующий?

Людмила Ребрина,

Екатерина Борисова

Лёд вершины

Москва. МСА Лужников. 2 декабря 2006 г.

Перед Мельницей стояла глобальная задача, но она заключалась не в том, чтобы собрать стадион, а в том, чтобы в который раз разрушить имидж еще одной группы, играющей кельтскую музыку. Весь альбом «3ов Крови» направлен на то, чтобы расширить рамки имиджа МЕЛЬНИЦЫ аудиально. Презентация альбома должна была закрепить этот новый образ.

Как себя чувствует зритель попавший из клуба на стадион? Ему холодно – под полом стадиона лёд. Как себя чувствует группа, попавшая из клуба на стадион? На настройке, в отсутствии публики, было ещё холоднее. Поэтому в начале концерта уже простуженная Хелависа поднимала термос с горячим чаем: «Ваше здоровье!».

Прогреть атмосферу попытались файерщики, жонглировавшие целыми веерами факелов. Но в итоге зрители грелись сами, водя хороводы и «ручейки» с помощью еще одних гостей празднества – клуба исторической реконструкции.

Мальчики и девочки в народной одежде вовлекали зрителей в свои передвижения, – может, не всегда осмысленные. Мельничные музыканты разогревались тоже на ходу. Первые песни были исполнены несколько отстранённо, без огонька.

Но отмежевание от кельтского имиджа не заставило себя ждать. На сцену вышли волынщики LOS GAITEROS DE MOSCOU, которые играли не на ирландских, но аж на галисийских волынках.

Новый хит группы «Травушка» давал возможность предвидеть появление на сцене русского народного коллектива. Им стал КАРАГОД. Четыре немолодые женщины сделали то, что не удавалось до сих пор никому в этот вечер. Они запустили искру. Спетая ими народная белгородская песня перешла в исполнение песен МЕЛЬНИЦЫ «Травушка» и «Мора».

Оба больших пальца вверх подняла Хелависа, прощаясь с ними. И, скорее всего, нас ждёт продолжение сотрудничества.

Группа продолжила играть песни с нового аль6ома. Некоторые были припасены для премьеры прямо на этом концерте.

«Невеста Полоза» – сложнопостроенная, мистическая песня. «Ай, волна» – пронзительнейшая женская баллада, которая будет срубать слушателя не хуже «Травушки».

«Ворон» – сольный номер Алексея Сапкова с качающим, почти фанковым ритмом и эквилибристическими рифмами.

«Ворожи» – песня за авторством второй вокалистки Мельницы Алевтины Леонтьевой. Ещё один глубокий поклон в сторону русских народных песен.

Наибольший сюрприз МЕЛЬНИЦА припасла на конец концерта, когда на сцену вышел совсем неожиданный гость – Николай Девлет-Кильдеев из группы МОРАЛЬНЫЙ КОДЕКС. Хелависа давно уверждала, что её группа больше связана с блюзом, нежели с фолком. Песня «Прялка», исполненная вместе с Николаем, не оставила сомнений в том, что с блюзом МЕЛЬНИЦА справляется отлично. Кильдея проводили с объятьями и поцелуями. Да и так видно было, что ему самому приятно солировать в этой песне.

Были бисы, был восторг зрителей и «мы вас любим» от музыкантов. Мельница справилась с площадкой.

Харизмы Хелависы хватило бы на Красную площадь. Есть у нас стадионы и побольше, но музыкальное развитие Мельницы отнюдь не упирается в покорение обширных площадок. Альбом «3ов крови» – это ещё один перевал на пути к вершине, которую музыканты видят перед собой, когда вновь достигают намеченной цели.

Алексей Анциферов

Сказки, фолк и драйв

«АиФ: Я хочу всё узнать!» № 06 (78) от 28 марта 2006 г.

Многочисленная аудитория узнала об этой команде только сейчас[17]17
  статья опубликована в марте 2006, написана могла быть и раньше


[Закрыть], хотя «Мельница» существует и успешно дает концерты уже шесть лет. Попав в хит-парад «Чартова Дюжина» радиостанции «Наше радио», их композиция «Ночная кобыла» оказалась на первом месте и долгое время не сдавала позиций. Последний альбом «Перевал» какое-то время находился в лидерах продаж во многих интернет-магазинах. Концерты коллектива проходят при переполненных залах. С чем связан такой успех? Может, это продолжение волны толкиенизма в России, или же люди просто устали от суеты и проблем современности и мысленно желают очутиться в прошлом, в истории, в сказке? Даже после беседы с Хелависой (Наталья О’Шей), Алексеем «Чусом» Сапковым и Александром «Гренделем» Степановым (участники «Мельницы») для меня этот вопрос остался открытым, хотя, наверное, у многих ответ на него уже есть, но у каждого свой.

– Хелависа, по образованию ты – филолог. Где именно ты училась?[18]18
  вопросы задаёт корреспондент АиФ Рустам Каримов (выделены курсивом)


[Закрыть]

Хелависа: – Московский Государственный Университет. Филологический факультет.

– Когда-то ты участвовала в толкиенистских ролевых играх…

Хелависа: – Я была в толкиенистской тусовке. Когда еще училась в последних классах школы и на первых курсах МГУ, я ездила на хоббитские игры два раза. В 95-м и 97-м годах.

– А сейчас проходят такие турниры?

Хелависа: – Это не турниры, это ролевые игры. Турниры – это историческая реконструкция, совсем другая вещь. Исторической реконструкцией я тоже очень долго занималась. И сейчас, конечно, проходят турниры, чемпионаты, фестивали. Например, в России есть «Федерация исторического фехтования». И ролевые игры сейчас тоже проходят. Я даже знаю людей, которые до сих пор ездят на такие хоббитские «слеты».

– С ростом популярности, помимо поклонников, часто появляются и недоброжелатели. Как вы воспринимаете критику в ваш адрес?

Хелависа: – Смотря какая критика. Если критика конструктивная, если приходит человек и говорит: «Я считаю, что в данном случае гитара крайне некачественная, и не понимаю, почему все от этого так «прутся». Вот это, действительно, очень хорошая критика, и тогда мы подумаем: «А действительно, что с гитарой?» А если говорят, что «флейтист ваш играть не умеет», то это не критика, это хамство.

– Последний альбом получился довольно «тяжелым». Можете прокомментировать этот факт?

Хелависа: – Такова была концепция альбома. Разница между первым и вторым альбомом только концептуальная. Мы хотели, чтобы в первый альбом вошли именно «легкие» песни, «воздушные», «светлые», а когда начали подбирать песни для второго альбома, стало понятно, скажем, что там будет «Прялка», «Ночная кобыла», и эти две песни сразу определили, каким будет альбом в целом.

– Поклонники группы уже давно были обеспокоены слухом о том, что Хелависа будет писать докторскую диссертацию в Ирландии и поэтому в течение нескольких лет не сможет выступать с группой. Пожалуйста, проясните эту ситуацию.

Хелависа: – Я хочу сказать, что докторская диссертация – это не раковая опухоль и даже не беременность. Так что я совершенно не понимаю, если я буду писать докторскую диссертацию, почему я должна прекращать выступления? Более того, по ходу выступлений группы «Мельница» я успешно написала и защитила кандидатскую диссертацию. Разницы между этими двумя диссертациями, честно говоря, нет (улыбается).

– Многие ваши слушатели жалуются на звучание концертов в тех или иных клубах и на некоторых площадках. Часто ли возникают проблемы со звуком?

Хелависа: – Это зависит от места. Мы знаем, скажем, что в СДК МАИ звук неидеальный, и пытаемся как-то с этим справляться. Вот, например, ездили в Нижний Новгород, там был абсолютно великолепный звук. К сожалению, у нас такой состав, полуакустический, что нам по определению сложно бороться со звуком в тех местах, где плохая акустика. Хорошо группе, скажем, «Машина времени», у них все электрическое. Да, у них много инструментов, они много что используют, но у них все с «подключкой». Сложнее людям, которые используют этнические, не самые громкие неэлектрические инструменты.

– Вам интереснее играть на фестивалях или на сольных концертах?

Хелависа: – Нам интереснее играть сольно, без сомнения. Потому что, на самом деле, фестиваль – тяжелая работа…

Алексей: – Фестиваль – это в некотором роде бардак, какие бы ни были хорошие организаторы, за исключением таких серьезных фестивалей, как «Нашествие». На «Нашествии» было легко играть, потому что было все четко организовано, там не было никаких проволочек. То есть мы сразу приехали, сразу пошли строиться, точно так же, как только наше время подошло, мы сразу же отыграли, все нормально было со звуком, с аппаратом. Очень серьезный фестиваль.

Хелависа: – Плюс еще легче настроиться на то, чтобы отыграть полную концертную программу, чем выйти на небольшое выступление на фестивале. Потому что это требует от тебя такой же отдачи. Ты не можешь играть на фестивале вполсилы. И, когда 20 минут отыграл, ты думаешь, вот-вот, надо еще что-то делать, надо выкладываться еще, а тут хопаньки, «слезай со сцены и пиво пей». Это не очень приятное ощущение.

– Хелависа, недавно в программе «Звездная смена» на радиостанции «Наше радио» ты выступала в роли ди-джея. Как тебе работа радио-ведущего?

Хелависа: – Ну, во-первых, я должна сказать, что ди-джействовать мне было не-впервой. Потому что я уже занималась этим в Дублине. У меня на тамошнем русском радио была своя собственная программа об ирландской музыке. А вообще это приятная работа. Мне нравится. Приятно поделиться собственный музыкальным вкусом с людьми, и, я надеюсь, что мое ди-джейство на «Нашем радио», может быть, сломало какие-нибудь представления обо мне у поклонников (улыбается).

– На твоих сольных концертах звучат песни из творчества группы?

Хелависа: – Да. Только они звучат совершенно по-другому, чем в исполнении группы.

– А из музыкантов кто-нибудь помогает?

Хелависа: – Мне обычно помогает Грендель, наш гитарист.

– Хелависа, помимо «Мельницы» ты принимаешь участие в таких проектах, как группа ирландской традиционной музыки «Clann Lir» и трио арфисток «Romanesque». Где в основном можно услышать и увидеть их?

Хелависа: – Ну, во-первых, «Romanesque» прекратило свое существование, практически не успев начаться, потому что одна из наших участниц ушла. Она занимается созданием инструментов, то есть она больше мастер, чем музыкант. А вторая арфистка, Таня Струнина, влилась в «Clann Lir», что очень хорошо, так что «Clann Lir» – уникальный проект двух ирландских арф и других традиционных инструментов. «Clann Lir» можно услышать в небольших клубах Москвы. И каждый раз, когда я приезжаю в Россию, мы играем. Также у нас есть альбом. К сожалению, он не продается в магазинах, но его можно приобрести на концертах.

– Когда-то проект «Археология» представил фотовыставку «Крым. Фолк. Археология». Алексей, говорят, что там были и твои фотоработы. Так ли это?

Алексей: – Ну, тут не рассказывать надо, а показывать (улыбается). Вот как раз организатор – Сергей Андрианов (показывает на фотографа, находившего в гримерке). Он организовывал эту фотовыставку в клубе «Форпост». На ней были представлены работы тех, кто выступал на фестивале «Археология» и тех, кто принимал участие в раскопках. В принципе было весело и интересно. Все завершилось финальным концертом-аукционом.