Текст книги "Этот папа нам подходит! (СИ)"
Автор книги: Наталия Веленская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)
Глава 16
– И что ты ему ответила? – тихо спрашивает Женька, но я отчетливо слышу в её полушёпоте огромное любопытство и нетерпение.
– Правду, конечно.
– Да ладно! – воскликнула Огонькова, подскакивая с дивана.
– Тш-ш-ш!
Возмущенно шиплю и укладываю подругу обратно. Еще не хватало разбудить только что уснувших детей! Стены у нас в квартире настолько тонкие, что можно говорить соседу «будь здоров», когда он чихает. Тот даже не удивится и скажет в ответ «спасибо».
Мы с Женькой лежим валетом на моем тесном диванчике, разложенном посреди кухни. И в полной темноте разговариваем о вечном – о любви и мужиках. Ну и конечно же о том, как прошло моё первое свидание с Семёновым.
– Я про то, что Тимкин отец никак не принимает участие в его воспитании, – пояснила я, – А не то, что он его сын.
– Ой дурочка...
– Жень!
– Ник, и как долго ты собираешься тянуть котовского за причинное место? – усмехается подруга.
– Жень, это точно не та информация, которую нужно вываливать на мужика на первом свидании!
– Да? А на каком надо? На четвёртом, десятом? Или подождёшь, пока он тебе ещё одного ребенка заделает и сразу обрадуешь мужика, что ему двойное счастье привалило?
– Можешь считать меня дурочкой, – вздыхаю я, – Но я правда не хочу, чтобы он оставался со мной из жалости. Или проводил время вместе с Тимкой только лишь потому, что ему так велит отцовский долг и совесть. Я хочу, чтобы Макс по-настоящему нас полюбил. Когда я узнала, что беременна, у нас с ним не было никого шанса на счастье. Я же видела, что я ему не нужна. Поэтому я так и не решилась ему признаться. Да о какой любви тогда могла идти речь, если он даже меня не вспомнил...
– Ник, я видела твои фотки с той вечеринки и как тебя Катюха намалевала. Парик этот твой, секси шмотки. Да тебя бы мама родная не узнала!
– Она и не узнала, когда я утром пришла...
– Во-о-т! А я что говорю? Ник, там же ни грамма не было от той зашуганной серой мышки, которую все привыкли называть Ниной! Как он должен был тебя узнать, а? Это только в бразильских сериалах «они пересеклись взглядом, его сердце пробила насквозь стрела любви и он понял, что она та самая единственная…» – прогундосила Огонькова, подражая интонации героев из мыльных опер.
– Жень, завязывай! – давлюсь от смеха над пародией Огоньковой и легонько бью её подушкой.
– Ауч!
Женька перехватывает подушку и кидает обратно мне в руки.
– Хочешь сказать я не права? Вместо того чтобы поговорить начистоту с парнем и объяснить ему, что произошло, ты решила поиграть в униженных и оскорблённых. И ушла, сверкая перьями!
– Хорошо, пусть будет так, – вздыхаю я, – Правда никаких сверкающих перьев я не помню...
– Ну да, конечно. Орёл у нас – птица гордая, – пробурчала подруга свою любимую фразочку. Которой она обожала меня троллить в те моменты, когда я, по мнению Женьки, излишне сильно упрямилась или начинала задирать нос. – Ещё и забывчивая!
– Жень...
– Ник, ты вновь наступаешь на одни и те же грабли.
– Я просто хочу, чтобы у нас всё развивалось постепенно, как у обычной пары. Понимаешь? – поднимаюсь я с дивана и обхватываю дрожащими руками свои коленки. Потому что этот наш разговор с подругой уже давно вышел за рамки шуточного и затронул самые болезненные струны моей души. – Жень, я столько лет его любила и даже не надеялась на взаимность. Да я даже мечтать не могла, что наши пути когда-нибудь пересекутся! Мне до сих пор кажется, что я сплю! Что не было у нас никакого свидания. И что я завтра, когда я проснусь, всё это окажется прекрасным сном. И Макс снова будет для меня бесконечно далёким и чужим... Просто посторонний человек в костюме мультяшного героя, которого я каждый день вынуждена наблюдать по телевизору. Потому что Тимка не может прожить без своего любимого самосвала Сёмы!
Женька поднимается и садится рядом со мной, обнимая меня за плечи.
– Никуль, это не сон. Вам с Максом правда выпал уникальный шанс.
– Я знаю. И я очень боюсь сейчас всё испортить, Жень...
– Ник, ты что действительно любила его все эти годы? – тихо спрашивает Огонькова.
– Да, все эти годы... С того самого дня, когда я впервые его увидела.
Освещаю темноту своей смущённой улыбкой, вспоминая тот день, когда я познакомилась с Максом.
– Я тогда шла с горой книг из библиотеки...
– И дай угадаю – снова упала при виде своего сногсшибательного красавца?
– Да, – тихо смеюсь я, – Увидела его и знаешь... Как будто время остановилось. Он просто шёл мне навстречу такой весёлый, улыбающийся. Глаза эти его голубые цвета весеннего неба... Я засмотрелась на него и споткнулась о порожек. Все книжки разлетелись в разные стороны, а Макс остановился и помог мне их собрать. И даже потом донёс их до нашего кабинета.
– Как благородно, – хохотнула Женька.
– Он всегда такой был, – не обращаю внимание на сарказм подруги, – Всегда готов был прийти на выручку, тяжести постоянно таскал у нас в студсовете. Если требовалась какая-то помощь, парни у нас обычно сливались, и только Макс один всегда готов был помочь. Не только мне, а вообще всем...
– Понятно. Рыцарь в сверкающих доспехах.
– Жень! – легонько толкаю её в бок. – Я никогда не встречала таких, как он. Знаешь, как говорят про внутренний свет в человеке? Вот это как раз про Макса. Он правда необыкновенный...
– Да обычный он, – вздыхает Огонькова, – Красивый, конечно, даже смазливый. Харизматичный, но актеру без этого никуда. Ну и добрый да, тут спорить не буду. А в остальном – мужик как мужик. Просто ты влюбилась и идеализируешь его. Но я уверена, в нём тоже можно найти кучу недостатков, если узнать его получше.
– Даже не представляю, какие у него могут быть недостатки!
– А они у него сто пудово есть, Ник! – назидательно говорит мне Женька. – У меня вот как минимум имеется к нему вопросик, почему он весь такой хороший и замечательный до сих пор кукует один. Обычно таких идеальных мужиков быстро окольцовывают какие-нибудь шустрые дамочки.
– Господи, Женьк, ему ещё и тридцати нет! – возмущённо говорю я. – Он очень много работает. Можно сказать, живёт своей работой! И между прочим, не всем нужно поддерживать новый тренд на ранние браки!
– Ну не знаю... – протягивает Огонькова. – Я бы тебе всё-таки посоветовала его поспрашивать, почему у него за все эти годы не было ни с кем ничего серьёзного.
– А может и было!
– Может и было, – усмехается Огонькова, – Только почему-то ты Шерлок в юбке, несколько лет шерстила его страничку в сети, но так ничего и не нашла. В любом случае узнать лишним не будет, как там на самом деле. Может, твой Семёнов просто из тех, кто боится ответственности.
– А если это так, то что? – глухо отзываюсь я.
– То лучше выяснить всё сейчас, Ник. Общайся с ним, получай удовольствие. Но потихоньку готовь почву для своего признания. Потому что о Тимке ему всё-таки надо рассказать. Ты не обязана тащить на себе всё одна.
Тяжело вздыхаю в ответ.
– Знаю...
– Ну что, освежила сегодня в памяти ваши поцелуи? – переводит тему Женька, легонько толкая меня своим плечом.
– Нет... Там сосед вышел, дядя Толик, что-то начал мне про стремянку вещать, о которой я его недавно просила. При нём как-то было неудобно... В общем, я его чмокнула в щёку и убежала домой.
– Надеюсь не дядю Толика? – смеётся подруга.
– Ну конечно же Макса!
– Ой не могу! – прикрывает ладошками рот Женька, которая, похоже, разошлась не на шутку в своем веселье. – Детский сад, штаны на лямках! Вот объясни мне, Ник, как вы умудрились с ним переспать тогда на вечеринке, если вы оба такие робкие и стеснительные?
– Да не был он никогда стеснительным, Женьк. А на той вечеринке уж тем более...
***
Пять с половиной лет назад
– Кать, я не пойду! – в ужасе смотрю я на себя в зеркало, но вижу там незнакомку в костюме женщины-кошки.
Нет, я знала, что Чемерис готовит для меня какой-то эффектный наряд для вечеринки. По туманным намёкам, которыми она то и дело подпитывала моё любопытство, я уже давно догадалась, что Катька остановила свой выбор на звериной тематике. А вот к супергеройству я совсем оказалась не готова. Тем более к такому… Тут Катюха превзошла себя и все мои самые смелые ожидания!
Кожаные лосины и топ на широких бретелях, немного оголяющий животик. Маска с кошачьими ушками, ботильоны на платформе и высоченном каблуке, ну и вишенка на торте – огромный хлыст, который я даже боялась взять в руки. Несмотря на любовь Чемерис к образу кошки в исполнении Мишель Пфайфер, она не стала убирать мои волосы под маску с ушами. Поэтому мои непослушные кудри были надёжно спрятаны под светлым париком. Который выглядел настолько натурально, что мне захотелось от души ущипнуть себя за локоть. Потому что в отражении была не я! Как будто меня взяли и без спроса переселили в тело другой девушки, и я понятия не имела, как из него вырваться, став привычной мне Вероникой Орловой!
– Пойдёшь как миленькая! – с воинственным видом упирает руки в бока Катюха. – Я что тут зря целый час старалась?!
– Господи, Кать, где ты его вообще откопала? – поправляю короткий топик, чтобы по максимуму прикрыть свой животик. Пускай и плоский, но всё равно оголять его вот так, выставляя на всеобщее обозрение точно перебор! И хлыст этот ещё дурацкий и какой-то вызывающе неприличный... – Только не говори, что в сексшопе!
– Много будешь знать – скоро состаришься!
– Кать, я в этом даже на улицу выйти боюсь! Не то, что показаться нашим ребятам!
– И зря! Хватит уже сидеть в своей скорлупе, Ник! Ты только и делаешь, что целыми днями учишься, учишься...
– Не только!
– Ну да, ещё помогаешь маме и горбатишься в студсовете! – возмущённо фыркает Чемерис, заглушая ладонью надсадный кашель. – Ник, позволь себе хоть немного расслабиться! Если я не могу пойти, то ты просто обязана оторваться там по полной за нас двоих!
Катюху на днях подкосил бронхит, поэтому ей пришлось отказаться от участия в костюмированной вечеринке, которую она практически в одиночку и организовала, будучи самым активным и неугомонным участником нашего студсовета. Но Чемерис нужно было срочно восстановиться за майские праздники перед предстоящими выступлениями. Это на нашем факультете начиналась зачётная неделя, которая плавно перетекала в экзамены, а у ребят с актерского помимо всего прочего планировалось несколько выступлений.
– Кать, ну это же не я...
Вновь растерянно смотрю на себя в зеркало, чтобы хоть как-то примириться с той незнакомкой, которую сделала из меня Чемерис.
– Вот и хорошо! Можешь вообще до полуночи побыть другим человеком! – смеётся подруга. – Это же костюмированная вечеринка, Ник! Повеселись, разыграй их всех, а потом, когда придёт время снять маску, пускай они офигеют!
Я не планировала никого разыгрывать. Я вообще до последнего не верила, что решусь показаться на этой вечеринке. Пока я ехала в такси, я раз десять хотела попросить водителя развернуться и поехать обратно домой.
Но где-то глубоко внутри притаилось огромное желание пересилить себя и попробовать впервые в жизни по-настоящему оторваться по полной. Позволить себе то, что никогда не позволяла раньше – ни о чём не думать и просто веселиться, непринужденно общаясь с нашими ребятами и танцуя до самого утра.
Нет, пить я не собиралась. Во-первых, потому что я никогда не отличалась любовью к спиртным напиткам, а во-вторых, без Чемерис это было опасно. И пускай там по большей части здесь собирались ребята из академии, всё равно я не хотела находиться в подвыпившем состоянии с теми, кому я не особо доверяла и для кого я уже несколько лет была «просто Нина», которую можно не воспринимать всерьёз.
Выхожу из такси и попадаю на одну из старых улочек нашего города, вдоль которой стояли полуразрушенные домики еще дореволюционной постройки. В одном из таких старых полуразрушенных домов и собиралась наша разношёрстная тусовка. Медленно иду на грохот музыки, стараясь не свалиться где-нибудь по дороге на своих высоченных каблуках. Весь внутренний дворик был заполнен людьми – кто-то вышел покурить и пообщаться, несколько парочек самозабвенно целовались, прислонившись к стене дома, кто-то распивал горячительные напитки прямо на деревянных ступеньках дома и покосившихся лавочках.
Из-за дурацких костюмов и масок я практически никого не узнаю. С одной стороны, это напрягает, с другой – даёт невероятное облегчение. Значит, и моя личность тоже остаётся для всех загадкой.
Под свист и одобрительные возгласы стоящих у дома парней, захожу внутрь дома. Щеки полыхают от смущения, что, кажется, ещё немного и у меня расплавится маска. Я не привыкла к такому вниманию со стороны парней! И вроде бы мне очень хотелось пообщаться с кем-нибудь, но в то же время каждую клеточку моего тела пронизывал дикий страх. Чёрт бы побрал Чемерис и её гениальный план по моему выходу из зоны комфорта! Ну не готова я к такому веселью! Просто не готова!
И если, зайдя в дом, одной из моих первых мыслей было спрятать куда-нибудь подальше свой хлыст, то сейчас я решительно отмела эту мысль в сторону. Пускай уж лучше хлыст побудет у меня в руках, на всякий случай. Как знать, может, мне придётся воспользоваться им по назначению, отгоняя особенно наглых товарищей.
Нет, всё-таки нужно было настоять на том, чтобы Катюха подобрала мне более приличный костюм! Хотя я то и дело натыкалась на девушек, одетых ещё более откровенно, чем я, но мне всё равно было дико некомфортно.
Не успеваю дойти до компании наших ребят из студсовета, как меня тут же перехватывает какой-то парень с микрофоном в руке.
– А вот и последний участник нашего конкурса! – вопит он на весь зал, приобнимая меня за талию и оттаскивая куда-то вперед на импровизированную сцену, где уже стояло несколько человек в ярких карнавальных костюмах. – Женщина-кошка! Друзья, давайте встретим громкими аплодисментами нашу несравненную женщину-кошку!
Толпа шумно приветствует меня, оглушая аплодисментами. Я пытаюсь вырваться из крепкого захвата и докричаться до ведущего, что ни в каком конкурсе я участвовать не собираюсь, но он меня не слышит. Или делает вид, что не слышит и просто запихивает меня в самый центр к другим участникам.
– А теперь давайте знакомиться! – вновь кричит в микрофон парень в костюме Джокера. – Итак, кто у нас тут? Вампир. Как тебя зовут, мой бледнолицый друг?
– Антон.
– Народ, поприветствуем Антона громкими аплодисментами!
Господи, куда я попала?! Что от меня сейчас будут требовать? Станцевать? Спеть песню? Я не хочу ничего делать! И приз мне тоже не нужен, каким бы он не был!
Аккуратно обхожу своих соседей и пытаюсь улизнуть со сцены, но цепкая лапа ведущего хватает меня за руку и останавливает на полпути:
– А это у нас женщина-кошка, которая гуляет сама по себе. Не уходи, красавица. Погулять ты всегда сможешь потом, и я думаю, многие котики с удовольствием тебе составят компанию. Я ведь прав, мужики?
Из зала вновь раздаются одобрительные выкрики, заставляющие меня в очередной раз залиться краской.
– А теперь, кисуля, назови нам свое имя!
– Вера…, – тихо говорю я, но не успеваю закончить, как ведущий вырывает у меня из рук микрофон.
– Народ, давайте поприветствуем громкими аплодисментами: женщина-кошка Вера! – орёт он на весь зал. – Вот так! Дайте мне больше шума!
К счастью, никаких песен и танцев от нас не требовали. Нужно было просто эффектно пройтись под музыку, демонстрируя всем свой костюм. И по тому, насколько сильными будут овации публики, ведущий планировал определять победителя. В качестве приза победителю обещали подарить десять литров пива.
Не могу сдержать разочарованного вздоха. Пиво я не пью, поэтому желание участвовать в этом цирке у меня окончательно пропадает. В очередной раз пытаюсь улизнуть во время проходки одного из участников конкурса, но вездесущий ведущий перехватывает меня на полпути и объявляет, что теперь моя очередь продемонстрировать свой костюм.
К горлу подкатывает мерзкая тошнота. Я не хочу ни перед кем дефилировать! Моё самое заветное желание сейчас – закрыть глаза и переместиться домой. Забраться под одеяло и не вылезать оттуда несколько дней кряду!
Но тут среди скандирующей толпы я встречаюсь глазами с ним…
Глава 17
Макс стоял среди компании своих друзей, которые громко обсуждали участников конкурса. В отличие от других ребят, я сразу же узнала его в костюме средневекового короля. И впервые в его небесно-голубых глазах я вижу интерес. Настоящий мужской интерес, которого я никогда не замечала у него раньше в мою сторону! Да, Макс вообще меня особо не замечал, когда мы пересекались в академии на общих мероприятиях. Конечно, Семёнов всегда был добродушным и вежливым, но уделял мне едва ли больше внимания, чем старому обшарпанному стулу, что стоял у нас в кабинете.
Кровь приливает к моим щекам, когда я замечаю, как Семёнов скользит оценивающим взглядом по моему костюму. Сердце начинает громыхать у меня в груди, когда мы вновь встречаемся глазами с Максом и он… он мне подмигивает! Растягивает губы в широкой улыбке, а потом поднимает вверх большой палец.
Я настолько в шоке от происходящего, что едва слышу, как ведущий объявляет мой выход.
Наверное, всему виной адреналин, который резко поднялся у меня в крови. А может, обстановка загадочности, которая царила вокруг благодаря маскам, что скрывали наши лица. Или это моё глупое влюбленное сердце, которое наконец увидело хоть какой-то намёк на возможную взаимность, подтолкнуло меня на этот шаг…
Я откидываю назад свою светлую копну волос, гордо вскидываю подбородок и начинаю медленно идти вперёд, соблазнительно покачивая бедрами. А подойдя ближе к толпе ребят на мгновение замираю, приняв позу точно супермодель на подиуме, эффектно взмахиваю хлыстом, ударяя его об пол, а потом резко разворачиваюсь для обратной проходки.
Слышу за спиной громкие одобрительные возгласы ликующей толпы.
Господи, видели бы меня сейчас мама и Чемерис! Хотя нет, пускай лучше мама никогда не узнает, в каком виде пришла на вечеринку её скромная и послушная дочь! Иначе она точно грохнется в обморок и не будет потом разговаривать со мной до скончания века!
От переизбытка эмоций мир начинает вращаться у меня перед глазами, и я не сразу понимаю, что говорит мне ведущий. Пытаюсь напрячь свой слух и наконец разбираю его слова, что мне аплодировали громче остальных участников. И значит, именно я выиграла конкурс, поэтому десять литров пива уже ждут меня.
Растерянным взглядом смотрю в угол комнаты, куда показывал мне ведущий, на длинный стол, заваленный спиртными напитками, на который ребята взгромоздили огромную баклажку с пивом, перевязанную сверху огромным красным бантом.
Что-то бормочу в ответ в знак признательности и покидаю импровизированную сцену. Чувствую, как в горле всё пересохло от волнения, а ноги начинают дрожать мелкой дрожью после пережитого стресса. Мне срочно нужно выпить воды и сесть, перевести дух!
Диджей делает музыку громче, и ведущий начинает активно зазывать всех на танцпол. Но я сейчас точно не в том состоянии, чтобы танцевать! Замечаю в углу зала, какой-то старый продавленный диван, который оккупировали целующиеся парочки. Но на одном из подлокотников, кажется, есть свободное место. Простите ребята, что потревожу ваше уединение, но если я сейчас куда-нибудь не приземлюсь, то точно растянусь посреди зала!
Пытаюсь пробраться сквозь беснующуюся толпу, которая зажигала под модный танцевальный сет. Но не успеваю сделать и пары шагов, как меня останавливают горячие мужские ладони, которые перехватили меня поперёк талии.
– Салют, Вера! – раздаётся мне на ухо знакомый голос.
Оборачиваюсь к Максу, от неожиданности роняя на пол свой хлыст женщины-кошки.
– П-привет, – заикаясь говорю я в ответ, с трудом осознавая, что происходит. Смеющиеся светло-синие глаза были так близко, что казалось, ещё немного и я утону в этой бездонной синеве. Забываю, как дышать. Просто стою и смотрю на Семёнова снизу вверх, как зачарованная, пока моё сердце все сильнее заходится в груди от волнения.
– Ты забыла свой приз, – говорит Максим, ещё ближе привлекая меня к себе, выбивая остатки кислорода из моих лёгких.
– Я не пью пиво…
– Я не о пиве, – качает головой Макс, одаривая меня одной из своих фирменных улыбок, от которых сходила с ума вся женская половина нашей академии. Склоняется ниже ко мне, опаляя мне мочку уха своим горячим дыханием. – Я о королевском поцелуе.
– Что?!
– Поцелуй от короля вечеринки, Вер. Как ты могла забыть о главном призе этого вечера? – спрашивает Семёнов.
Не успеваю ничего сказать в ответ, как Макс склоняется к моим губам и целует.
Чувствую аромат ментола с ноткой алкоголя. В отличие от меня Семёнов никогда не являлся приверженцем здорового образа жизни. О знаменитых весёлых вечеринках актерского отделения в нашей академии знали все. Само собой, Макс уже успел выпить на этой костюмированной вечеринке. И быть может, это должен быть шуточный поцелуй, но… Я на него отвечаю. Я не была особой мастерицей по части поцелуев, просто я решила полностью отдаться моменту. Вложить в этот поцелуй все свои эмоции и чувства, которые я скрывала от Макса с тех самых пор как влюбилась в него. Я знала, что это больше никогда не повториться, поэтому целовалась, как в последний раз. Пылко, чувственно и в то же время нежно.
Если Семёнов и удивился моему порыву, то виду не показал. И лишь сильнее прижал меня к себе, зарываясь рукой в мои волосы и углубляя поцелуй.
– Вау, – протянул он, когда наконец мы смогли оторваться друг от друга.
Комната начинает кружиться у меня перед глазами, ноги становятся как будто ватными. Если бы не Макс, который крепко сжимал меня в своих объятиях, то я точно рухнула бы на пол.
– Мне пора, – говорю я, пытаясь освободиться из кольца его горячих рук.
– Куда?! – опешил Семёнов.
– На улицу.
Воздух. Мне срочно нужен свежий воздух, чтобы проверить голову!
Аккуратно пробираюсь сквозь танцующие компании и выхожу в почти опустевший двор. Звуки ночного города действуют умиротворяюще и помогают немного прийти в себя. Правда сердце до сих пор колотилось, как сумасшедшее…
Прислоняюсь спиной к каменной кладке дома и делаю глубокий вздох.
– А ты не из наших, да? – раздаётся рядом со мной.
В голове всплывают слова Чемерис, что до полуночи я могу побыть другим человеком. И почему-то глядя в эти пронзительно голубые глаза Макса мне безумно захотелось стать сегодня совершенно другой девушкой.
Если серая мышка из студсовета, которую все постоянно называют Ниной, не достойна внимания Семёнова, то почему бы мне сегодня не стать Верой? Раскрепощённой, весёлой и яркой девушкой, которая могла запросто ответить на поцелуй незнакомого парня.
Киваю в ответ, прикидывая в уме, какую легенду мне придумать для Макса.
– Так дай угадаю… Пед?
Педагогический – это отличный вариант. В моём подъезде, как раз жила моя бывшая одноклассница Танька Плетнёва, которая училась в Педе на отделении физической культуры. А поскольку Плетнёва с самого детства отличалась излишней болтливостью, каждый раз, когда мы с ней пересекались в лифте, на меня против вываливался огромный поток информации о её студенческих буднях. Значит, если Макс начнёт задавать какие-либо вопросы, я смогу выкрутиться.
– Ага. Факультет физической культуры и спорта.
Физкультурник из меня, конечно, так себе. Я хоть и жилистая, но крепкой мускулатуры, как у Таньки и выносливости у меня отродясь не было. До сих с ужасом вспоминаю отжимания, «пистолетик» и бег на стометровку, которые нас заставляли делать в школе. Но вряд ли Семёнов сейчас начнет гонять меня по всем нормативам.
– М-м так значит ты с Петренко пришла? – улыбается Макс, припоминая какую-то из своих знакомых, которая водила дружбу с физкультурниками. – Так вот почему ты не пьёшь. Режим?
– Да, Якименко мне голову оторвёт, если после майских буду не в форме, – вспоминаю я фамилию злобного декана, на которую мне постоянно жаловалась Танька. Как говориться, если уж врать, то врать убедительно! – У нас турнир на носу…
Боже, Ника, остановись! Ещё немного и у тебя вырастет нос, как у Буратино!
– Вот как? А что за турнир? – Макс подходит ближе. Опирается ладонью о стену дома рядом со мной, отрезая мне все пути к отступлению.
– Волейбол, – брякнула я первое, что пришло в голову.
– Это хорошо, – улыбается Семёнов, склоняясь ко мне. – Обожаю смотреть на женский волейбол…
Ну ещё бы! Покажите мне такого мужика, который бы не заценил игру девушек в коротеньких шортиках!
– Пригласишь на вашу игру? – наклоняется ещё ниже, опаляя мне мочку уха своим горячим дыханием. Чувствую, как у меня все волоски на загривке встают дыбом от охватившего меня волнения, а по всему телу рассыпаются полчища мурашек.
– Я… я подумаю, – говорю я резко осипшим голосом.
Близость Макса путала мысли и заставляла меня пылать от смущения. Боже, как хорошо, что у меня на лице маска, а тусклый свет фонаря не даёт возможности рассмотреть ему моё залитое краской лицо!
– Я обещаю себя хорошо и послушно вести, – низко проговорил Семенов. Проходит губами прямо по кромке уха, разливая волны жары по всему моему телу. – Очень хорошо…
Вопреки своим последним словам про примерное поведение, Макс приподнимает за подбородок моё лицо и вновь накрывает мои губы поцелуем. А я… я не могу ему сопротивляться, да и не хочу.
Прижимаюсь к нему сильнее, скольжу руками по гладкой ткани его костюма, очерчивая его широкие подкаченные плечи.
Это сон. Это прекрасный сон. Это не может быть правдой! Но даже если это так, пусть этот сон никогда не заканчивается!
Я потеряла счёт времени, сколько мы так целовались. Только шум компании курильщиков, которые с громким смехом вывалились на улицу, смогли нас с Максом ненадолго вернуть в реальность.
– Пойдём обратно, – улыбнулся Семёнов, переплетая наши пальцы и утягивая меня обратно к входу в дом. – Немного потанцуем.
Молча следую за ним, не в силах стереть с лица довольную улыбку. Мне даже не страшно, что я толком не умею танцевать. Почему-то рядом с Максом у меня напрочь пропадало моё обычное стеснение. Достаточно было увидеть его горящий взгляд, чтобы почувствовать себя по-настоящему особенной. Девушкой, которая может нравиться парням и которая может отрываться на танцполе вместе со всеми под модные музыкальные хиты.
Впрочем, то что мы вытворяли с Семёновым на танцполе сложно было назвать танцами в привычном смысле этого слова. Мы просто покачивались в такт музыке, тесно прижавшись друг к другу, периодически начиная самозабвенно целоваться, не обращая внимания на танцующих рядом людей.
Где-то рядом ослепительно сверкнула вспышка фотокамеры. Как же я могла забыть про фотоотчёт, который уже по традиции наши ребята из академии выкладывали в соцсети после каждой вечеринки! Фотографироваться у меня не было никакого желания, но Макс так тесно прижимал меня к себе, оплетая своими руками, что я просто не успела от него отстраниться и спрятаться от объектива фотокамеры.
А, впрочем, плевать! С такой белокурой гривой, которую нацепила на меня Чемерис, активным макияжем и маской вряд ли кто-то увидит во мне на фото Нину из студсовета.
– О, кажется, я узнал твою Петренко, – шепнул мне на ухо Макс, указывая в сторону девушки в костюме ведьмочки.
Семёнов помахал ей рукой, и я решила последовать его примеру, чтобы не портить свою легенду. И мысленно скрестила пальцы чтобы та самая Петренко не подошла к нам и не пристала с разговорами, которые могли запросто вывести меня на чистую воду.
– Вер, давай сбежим отсюда, – шепнул мне на ухо Макс, после того как покружил меня в танце и притянул к себе, обнимая сзади за талию.
– Куда? – поворачиваю к нему свою голову, потому что Семёнов по-прежнему категорически не желал выпускать меня из своих объятий.
Горящий взгляд голубых глаз полыхнул огнем.
– Ко мне, – медленно скользит губами по моей шее, задевает кромку уха, – Родители укатили на дачу, хата в нашем полном распоряжении.
Родители на даче…
Было в этом что-то такое волнительное и запретное. Та часть жизни, которая всегда была мне недоступна из-за моей неуверенности и стеснения.
Стыдно признаться, но к своим девятнадцати годам, это был первый раз, когда парень позвал меня к себе домой. Все мои немногочисленные отношения заканчивались гораздо раньше, чем мы добирались до этой стадии.
Я знала, что это неправильно. И что мама меня вообще-то не так воспитывала. Да и с Максом мы даже не встречались и вряд ли он относится к этому походу домой так же серьёзно, как я. Скорее всего для него было обычное дело уехать домой с какой-нибудь девчонкой после весёлой вечеринки… Но в тот момент мне было всё равно.
Позови он меня сейчас на прогулку по девяти кругам ада или отправиться на северный полюс для исследования жизни пингвинов, я бы тоже согласилась без раздумий.
– Поехали, – улыбнулась я, чувствуя, как затрепетало в груди моё сердце.
