Текст книги "Гори, но живи (СИ)"
Автор книги: Наталия Лебедева
Соавторы: Юрий Климонов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
– Что? – с придыханием пробормотал тот. – Вы не шутите?
– Какие шутки могут быть между партнёрами? Вот после сделки – пожалуйста, а сейчас всё на полном серьёзе.
– Оу, май год! Мне кто-то говорил, что русские не очень надёжны в бизнесе, так по прибытию домой я ему плюну в лицо! Ложь! Наглая ложь! А вы сами кем будете?
– Глава фирмы «Гефест» – Родион Громов.
– Мистер Громов! Буду рад продвигать такую чудесную технику у себя в Штатах! Это настоящее произведение искусства! Да-да! Такая эргономика и внешний вид! А технические характеристики у неё какие?
Пару минут Родион подробно рассказывал о внедорожнике, следя за тем, как растут и пучатся глаза у американца. Потом он замер, боясь, как бы Джонсона не хватил удар.
– Американские машины мощны, но жрут много топлива, «японцы» экономичны, но хлипки, а это… это великолепный симбиоз того и другого! Знающие люди в Америке оторвут их с руками, поверьте!
– Со следующего месяца мы начинаем полную техническую поддержку всех заявленных машин. То есть будем снабжать дилеров запасными частями и техническими консультациями по обслуживанию. Сейчас происходит накопление самих запчастей и готовится техническая документация.
– Великолепно! Чувствуется, что у вас слова с делом не расходятся! Я сам фанат машин и по достоинству оценил качество вашей продукции. Решено! Это направление будет интересно людям в Америке.
– Но это ещё не всё, – подмигнул ему Громов. – Представляю вам моего друга – Константина Иванова. Он – магистр микроэлектроники, часть которой стоит и на моих машинах.
– Рад познакомиться вживую, мистер Иванов, – Сэм энергично затряс руку Косте. – Меня тут мои инженеры просветили о ваших разработках…
– Тогда с чего начнём? – улыбнулся тот американцу.
Джон Смоук стоял около чёрного блестящего хэтчбэка и завороженно смотрел на него. Сказать, что эта машина понравилась ему, значит, не сказать ничего. Сейчас на кону стояли оба увлечения сорокачетырёхлетнего мужчины из Аризоны – выбрать эту лакированную красавицу или забрать радиолюбительский комплект: антенны и трансивер.
Он мимолётно перевёл взгляд на подходящего к нему мужчину, потом скосил взор на его бэйдж и расцвёл лицом – к нему подходил Вик, UA3KDI.
– Оу, май год! Какая встреча! Вик, очень рад! – лучезарно улыбнулся он Старкову.
– Джон? W0ZZ? – уточнил тот.
– Он самый!
– Взаимно рад встрече! Смотрю, тоже обратил внимание на автомобиль? У меня точно такой же дома.
– И как он?
– По сравнению с другими моделями советского автопрома вне конкуренции.
– Вот смотрю я на него и думаю, что купить – трансивер или его, – вздохнул Джон. – Мой «Бьюик» давно уже стал хламом.
– Знаешь, давай дойдём до моего шефа и поговорим с ним. Ты же сейчас станешь координатором заявок на электронную почту в Америке?
– Ну… да, – неуверенно кивнул тот.
– А как тебе добираться до почты или каких-то муниципальных или государственных учреждений на старой машине? – подмигнул Старков.
– Слушай, а ведь, правда! – расцвёл Смоук.
Пока Сэм Джонсон что-то изучал в английской копии договора, Виктор и Джон подошли в Иванову.
– Константин Сергеевич, тут такое дело… Вот это Джон Смоук – наш координатор выдачи разрешений на пользование электронной почтой. У него постоянные проблемы с машиной – слишком она стара. Мы могли бы выделить ему один «Москвич» хотя бы в треть цены, с условием использования по служебным нуждам? Но нужно учитывать, что он сегодня от нас получит и антенны с трансивером за тот видеосюжет об экспедиции по Африке.
– А почему нет? Руководство страны разрешило делать подарки всем партнёрам. Думаю, что все три машины уйдут сегодня в качестве именно этих подарков. Вон, видишь третий так и сидит в кабриолете? Наверное, очарован этой машиной, – усмехнулся Костя.
– Ну что, Джон, сегодня у тебя день сплошных подарков, – Старков дружески похлопал по плечу приятеля. – Ты получаешь не только комплект радиоаппаратуры, но и эту красавицу, – кивнул он на хэтчбэк.
– Оу, май год! Вик! Да вы какие-то Санта-Клаусы! Ей-богу! – он энергично затряс руку Виктора. – Будьте уверены – я вас не подведу!
– А кто это сидит в кабриолете? – кивнул Старков в сторону машины.
– Это мой младший брат, – улыбнулся Смоук. – Эй, Рич! Ты чего там застрял?
– Джонни, я в шоке… такая классная машина… Подари я такую Розалин, она с меня пылинки сдувать будет…
– Розалин – его супруга, – пояснил Смоук-старший. – У них только недавно родилась дочь, и Рич постоянно мечется между домом и работой. Даже похудел изрядно. Хоть у Розалин есть водительские права, но Ричу машина нужнее, а на вторую пока не заработали.
– Ну так пусть подходит к нашему шефу и договаривается о подарке.
– Нет, вы точно Санта-Клаусы! – воскликнул Джон и пошёл к машине поднимать брата.
Как раз в это же время Сэм Джонсон переключился на юриста. Ира Шмелёва методично рассказывала о порядке дележа прибыли:
– Мистер Джонсон, мы всё уже продумали. Вот смотрите… сколько, по-вашему, будет стоить этот внедорожник?
– Ну… думаю, что минимум семьдесят пять тысяч долларов. Во всяком случае, не меньше. Это же специфичный товар… его оценят только знатоки – охотники или военные… ну, рейнджеры ещё…
– Хорошо, – кивнула она. – Тогда из этих семидесяти пяти двадцать пять ваши, тридцать пять наши, а остальные идут на содержание магазина и налоги, идёт?
– Конечно! – воссиял он. – Это вообще хорошие условия.
– По остальным автомобилям что?
– Хэтчбэк свободно уйдёт за сорок, а кабриолет…хм… думаю, за пятьдесят пять… особенно такой красный. Мечта девушек, – усмехнулся он.
– Получается двадцать за хэтчбэк, и почти тридцать за кабриолет…
– Да, мэм. Нас это полностью устроит.
– Только давайте сразу договоримся, мистер Джонс… Нам не нужны проблемы финансового плана… Ваши финансовые обязательства перед правительством – ваши и только ваши, о’кэй?
– О’кэй, мэм. Я и сам понимаю, что такое предложение бывает один раз в жизни. Если мой босс на чём-то заартачится, я найду способ перевести всю торговую активность лично в свои руки, а он пусть и дальше жалуется на свою судьбу.
– Вы можете позвонить нам, и кто-то подъедет в Москву, чтобы заново подписать договора, – пожала плечами Ира. – Но советую сразу определиться с вектором бизнеса. Кроме того, нам есть, что предложить вашим ветеранам Вьетнама и Кореи.
– Что? – удивлённо посмотрел на неё Джонсон.
– Механические протезы для ног. Подходят тем, у кого есть часть тела с коленным суставом. Цена очень символическая – 45 долларов. Можно вообще поставить их как благотворительность и, сделав на этом упор в рекламном ролике, переплюнуть всех конкурентов. Американцы покупают наши машины, зная, что небольшая часть денег уходит на один комплект протезов ветеранам войны.
– Оу, май год! Да если мы выставим это как благотворительность, за счёт части прибыли от автомобилей, за месяц мы не переплюнем, а просто перебьём всех конкурентов! – воскликнул Сэм. – Гениально! Просто гениально!
– Помимо всего обговоренного, мистер Джонсон, вы получите комплект ЭВМ, через который будете направлять финансовые отчёты нам о том, как идут продажи. Если где-то графики будут с проблемами, думаю, мы подскажем вам, как повернуть их в нужное русло.
– Просто бесподобно! – американец лучился от положительных эмоций. – Приятно иметь с вами дело, мэм!
– Да, если ваши техники будут испытывать трудности в обслуживании наших машин, думаю, квалификационные курсы в Москве станут весомым подспорьем.
– Вы готовы пойти даже на такой шаг? – опешил он.
– Сэм! Мы пришли на ваш рынок надолго. Если этот этап пройдёт без проблем, во втором мы дадим вам стратегические рычаги манипулирования экономикой.
– Простите, мэм, вы сейчас о чём? – Джонсон ошарашенно смотрел на Иру немигающим взглядом.
– О трансконтинентальной информационной компьютерной сети. Сейчас такая прокладывается по всей территории СССР, так почему бы не сделать её всемирной? И тогда вы, и только вы, имея эксклюзивное право торговли с фирмой «Прометей», будете решать, кому стоит сделать скидку, а кого и вообще выдворить из этого бизнеса, – ухмыльнулась она. – И здесь ни ЦРУ, ни военные не смогут ставить вам палки в колёса, потому что у вас будет поддержка всего населения страны. Не только личного плана, но и коммерческой составляющей. А бизнес в Америке является приоритетным направлением. Вспомните об отмене эмбарго между нами и вашей страной – неужели ключевую роль в этом шаге сыграли военные и спецслужбы?
– Вы правы, чёрт возьми… вы на сто процентов правы, мэм… А я приложу все усилия, чтобы второй этап нашего сотрудничества обязательно состоялся.
Тем же вечером. г. Москва. МИД
Именно сюда пригласили как рябиновцев, так и часть сотрудников АЗЛК и представителей некоторых министерств и ведомств.
– Нами заключены сделки с компанией «Ар Эл Дрейк» с целью продвижения советских товаров на американский рынок… – Шмелёва, делая этот доклад, рассказывала обо всех нюансах.
Когда она, наконец, закончила, первым вылез Патоличев.
– Ирина… э-э-э… Сергеевна, а по пропорции инвалютных цен и наших мы в накладе не остались?
– Нет, Николай Семёнович, даже взяли чуть-чуть лишнего, – улыбнулась она. – Примерно двадцать процентов от цены на нашем внутреннем рынке.
– Мне пора на свалку, – усмехнулся он. – Вы одна стоите целого ведомства. Как же я жалею, что вы не работаете у меня, – покачал он головой.
– Дать американцам надежду на управление рычагами экономики на таком уровне… – удивляясь, мотнул головой Громыко. – Действительно заоблачный уровень. Не боитесь, что начнут водить за нос?
– Нет, не боюсь. Более того, Сэм Джонсон прошёл психологическую обработку и сам решил повернуть бизнес так, что либо его нынешний хозяин пойдёт ему на уступки, либо он пошлёт его к чёрту и организует свою фирму. И тогда просто прилетит сюда на сутки для подписания договора на лояльную ему фирму.
– Считаю, что внешнюю торговлю с американцами по этому направлению пусть и дальше курирует Ирина Сергеевна, – предложил Патоличев.
– Кстати, Николай Семёнович, в ближайшее время наша продукция видеопроигрыватели встанет на конвейер. Как меня заверил Константин Сергеевич, ваше ведомство будет снабжено полным комплектом. Так? – повернулась она к брату.
– Совершенно верно, – кивнул тот. – Более того, мы планируем выпуск нового типа телевизоров. Где-то за квартал эта продукция сначала попадёт во все министерства и ведомства, а уже потом мы начнём обеспечивать ею обычных граждан. Помимо этого, начинается пуск ещё трёх перспективных направлений: умный телефон, новый тип ЭВМ и планшет-ежедневник для руководителей высшего звена. Кроме всего прочего, начнём вас подключать к системе электронной почты. Она позволит вам оперативно общаться со всеми отделами в любой точке не только страны, но и мира.
* * *
7 – Одна из его дочерей.
8 – Невероятно… Фантастика… (анг.)
Глава 4
15 сентября 1983 года. г. Спрингборо Штат Огайо. Полдень
Сэм Джонсон с трудом дождался появления босса на фабрике. Тот в последнее время переключился на благоустройство своего дома, фактически махнув на бизнес и предоставив полную свободу действий Сэму.
– Сэр, появились перспективные направления в бизнесе, – кратко доложил он.
– Мы выиграли какой-то подряд у военных? – попытался угадать тот.
– Нет, мы вовремя подсуетились и подписали выгодный контракт с русскими.
– Что? Немедленно отозвать нашу подпись! – глава фирмы покраснел от ярости.
– Но почему, сэр?
– Потому что я не желаю иметь с ними ничего общего. Эти подлые русские сбили самолёт моего старшего брата над Сайгоном… несколько моих друзей пришли инвалидами с той войны.
– Но вы сами сказали, что это война, а на ней может приключиться что угодно.
– Пока я здесь хозяин, мы будем делать то, что я говорю! – с гримасой злобы припечатал его босс.
– О’кэй, сэр, – с ноткой злорадства в голосе ответил ему Сэм. – Но тогда ищите себе другого управляющего и часть персонала! Я летал в Россию практически за свои средства, провёл длительные переговоры, стремясь поднять с колен вашу фирму, а теперь всё это спустить в унитаз ради ваших политических амбиций? Ищите другого дурака! – Джонсон порывисто встал со своего места и направился к двери. Глава фирмы даже не попытался его остановить. Уже в общем зале тот наконец-то сделал глубокий вздох и опустился на ближайший стул.
– Что-то случилось, сэр? – участливо поинтересовался у него один из работников. – На вас лица нет.
– Собирайте общее собрание, Торстон. Будем серьёзно разговаривать.
Через полчаса все собрались в одном из сборочных цехов. Сэм окинул всех собравшихся тяжёлым взглядом и начал речь.
– Леди и джентльмены! В управляющем блоке фирмы настал раскол. Два дня назад я ездил в Россию подписывать очень выгодный контракт. Он бы позволил нам больше не переводить персонал на работу без премий, смог бы увеличить ассортимент продукции… он мог всё, но мистер Дрейк отказался от него, мотивируя своими политическими взглядами. Поэтому я и кое-кто ещё из управленческого персонала собираемся покинуть эту фирму и основать новую. Я, как честный управляющий, ставлю вас в известность и даю вам шанс изменить свою жизнь к лучшему, сделав выбор – остаться прозябать здесь или уйти с нами. Да, на новом месте первое время будет трудно – нужно засучить рукава и трудиться в поте лица, но позже мы будем получать как хорошую зарплату, так и премии. Я подписал контракт на «Ар Эл Дрейк», но кто мешает нам переподписать его на другую фирму? И я уверен, что русские пойдут нам навстречу. Так что выбор за вами.
– Сэр! Мы вас знаем уже давно! Мы вам доверяем! – выкрикнул кто-то из толпы собравшихся, и его поддержала минимум половина людей.
– О’кэй, – кивнул Сэм. – Тогда я даю команду Ричу Смоуку, который составит списки сотрудников новой фирмы. Как только мы подберём место для нашего нового предприятия, сразу оповещу вас.
Разговор с Ричем не занял много времени, однако замаячившие проблемы надоумили Смоука позвонить брату.
– Джон привет. Есть новости.
– Привет, Рич. Что случилось? – тот передал разговор Сэма и главы компании. Джон думал недолго. – Жаль, конечно, но у нас в Фениксе есть очень приличный участок. Там раньше ремонтировали автомобили. Глава фирмы скоропостижно скончался, а на смену никто не пришёл. Что если нам арендовать его? Там места хватит на всё. А рядом есть возможность построить целый жилой квартал, чтобы не тратиться на бензин и прочие расходы.
– Хорошо, я поговорю с Сэмом, но ты же понимаешь, что нам нужен первоначальный стартовый капитал?
– У меня есть около тридцати тысяч долларов. Плюс могу взять кредит примерно на столько же.
– О’кэй. Я тоже в деле! Думаю, Розалин не будет возражать, если мы внесём в бизнес скопленные двадцать пять тысяч долларов на её машину. Ну и тоже возьму кредит.
– Поговори с Сэмом о персонале. Если кто-то из ваших сотрудников согласится на переезд, потом будут жить припеваючи. Кто не рискует, тот не пьёт шампанское.
26 сентября 1983 года. Воздушное пространство где-то в районе Красноярска. Два часа пополудни местного времени
В то день Ким Чен Чжу наконец-то стартовал в родной Пхеньян. После всех перипетий крушения авиалайнера, курса реабилитации с последующим выздоровлением и частичным приходом в физическую форму, он жаждал увидеть отца. Да, попадание в опалу к деду, безусловно, сыграло свою отрицательную роль, но он надеялся, что после известия о его благополучном выздоровлении эта проблема как-то нивелируется на общем фоне.
– Ты чего загрустил? – подмигнула ему супруга.
– Да так… вспомнил о дедушке. Не знаю, как он меня встретит.
– Чен Чжу, если он также отрицательно станет относиться к тебе, мы вернёмся в нашу страну. Я помогу тебе устроиться куда-нибудь у нас, – приободрила его Гульназ. – В любом случае без работы не останешься.
Эти слова действительно успокоили парня, и он переключился на другую тему в разговоре с супругой. Она методично объясняла, как следует себя вести и какие темы лучше обходить, а на какие отвечать с ярым патриотизмом – всё-таки в его стране этому уделяют пристальное внимание, а он в Северной Корее бывал наскоками, поэтому может и не знать всех нюансов. Ким Чен Чжу понятливо кивал, в душе удивляясь образованности супруги.
Через некоторое время авиалайнер пересёк государственную границу Северной Кореи, а ещё спустя полчаса пошёл на посадку в аэропорту Пхеньяна. Здесь нечасто садились самолёты, а потому такое количество людей и, главное, их почти заоблачный уровень в иерархии руководства страны заставил служащих воздушного порта сильно волноваться. Вот самолёт плавно затормозил и вырулил к пятачку остановки, куда сразу же рванул механизированный трап.
Как только молодые люди сошли по трапу и дошли до дверей аэропорта, к ним навстречу двинулась небольшая делегация. В одном из её представителей Ким Чен Чжу сразу узнал отца – моложавого вида мужчина двигался со всей помпезностью, принятой в КНДР. Он лучезарно улыбнулся и первым обнял сына.
– Здравствуй, сынок! Рад видеть тебя в добром здравии.
– Здравствуй, отец! И я тоже очень рад тебя видеть.
– Как долетел?
– Прекрасно! Отец, позволь тебе представить мою жену – Гульназ. Она родом из Советского Союза.
– Здравствуйте, – улыбнулась ему Джанибекова.
– Здравствуйте, – кивнул тот. – У моего сына хороший вкус – удалось покорить сердце такой красавицы.
– Спасибо, – чуть смутилась она.
– Давайте проедем до Рёнсонг.[9] Нас ждут там.
Кавалькада машин двинулась по улицам Пхеньяна. Гульназ с интересом смотрела в окно машины, рассматривая местные достопримечательности. Наконец автомобиль остановился у резиденции, и офицеры охраны услужливо открыли двери. Первой из машины вышла миловидная женщина в военной форме и быстрым шагом направилась в левое крыло монументального здания. Пока Ким Чен Ир рассказывал невестке об истории этого знакового здания, полковник Ким Гён Хи[10] решительным шагом двинулась в кабинет главы государства. Открыв без стука дверь, она зашла внутрь и уселась в одно из кресел.
– Ну? Твоё первое впечатление? – Ким Ир Сен нетерпеливо откинул несколько бумаг, просматриваемых до этого.
– Мальчик здоров и даже не хромает.
– Как ты считаешь, насколько строго его наказать?
– Его инициатива со взлётом, думаю, была продиктована желанием быстрее попасть домой на обряд совершеннолетия. А дальше все карты спутала гроза в небе Москвы. Наказать его за это было бы верхом глупости. Меня сейчас другое интересует…
– Что?
– Понимаешь, отец, он привёз с собой жену…
– Как? – опешил тот.
– А вот так, – развела она руками. – Мальчик полностью стал мужчиной, решив создать семью.
– Весь в отца – тот тоже не стал заручаться моей поддержкой и одобрением брака.
– Нет, мальчик поступил мудрее, сыграв на политических связях нашей семьи.
– Поясни.
– Видишь ли… его жена – русская. Получается, что «старший брат» одобрил этот брак и дал нам одну из своих дочерей. Если мы сейчас не признаем этот брак, может произойти ухудшение отношений между нами и Советским Союзом.
– Но корейцам запрещено вступать в браки с иностранцами, – нахмурился Ким Ир Сен. – Это прописано в нашей Конституции.
– А кто мешает нам изменить ей имя? Пойми, отец, на кону сейчас наши дальнейшие отношения с Союзом. Без его поддержки нам не выжить.
– Ладно, я понял тебя. Так что ты там говорила о своих сомнениях?
– У девочки военная выправка. Это видно невооружённым взглядом. Даже могу поспорить, что она владеет каким-то видом единоборств – уж очень специфический взгляд и походка. Когда она выходила из машины, я видела, как цепко она оглядывала прилежащую территорию – наверняка прикидывала возможные ходы отступления.
– Она нас боится? – удивился глава государства.
– Скажем так, она наверняка знакома с азами охраны и потому профессионально оценивала незнакомую местность. Но в таком возрасте… – Ким Гён Хи мотнула головой. – Давай я сама за ней послежу. Может, что и удастся выяснить.
– Хорошо, поручаю это дело тебе, – он встал со своего места. – Пойдём, встретим их.
Через несколько минут глава государства с дочерью дошли до холла, где в ожидании собрались все сопровождавшие гостей из СССР. Ким Ир Сен придирчиво окинул взглядом молодую пару и улыбнулся.
– Смотрю, мой внук решил пойти по стопам отца – сам выбрал себе жену.
– Дедушка, я очень люблю Гульназ… не смог устоять перед её красотой, – вздохнул Ким Чен Чжу.
– Но у нас разрешены браки только между корейцами, – деланно нахмурился тот. – Как тогда поступим?
– Гульназ не против изменить своё имя, – ответил внук, а его супруга кивнула в знак согласия.
– Ты понимаешь по-корейски? – Ким Ир Сен обратился к девушке.
– Не только понимаю, но и говорю.
– И только правду? – задал он провокационный вопрос.
– Конечно. Умолчать могу, но никогда не совру.
– Тогда скажи нам, ты работала или училась до брака?
– Работала.
– Где?
– Комитет Госбезопасности, – при этих словах в группе собравшихся начался шёпот.
– Да? И какое звание носила?
– При отъезде сюда присвоено звание старшего лейтенанта.
– А здесь чем хочешь заниматься?
– Хочу работать на благо государства.
– Нашего или вашего?
– Корейской Народно-Демократической Республики.
– А как же старые связи с КГБ?
– Буду использовать с пользой для нашей страны.
– Ага… ну что ж, вижу, что внук у меня умный – взял себе не актрису или певичку, как некоторые,[11] а вполне себе полезного члена нашего общества… понимающего, что обороноспособность страны – главная забота руководства. Хорошо, не будем заставлять голодать наших прилетевших гостей, а идём ужинать.
27 сентября 1983 года. г. Пхеньян. Дворец Рёнсонг. Раннее утро
Гульназ с честью выдержала вчерашние беседы с главой государства – тот и за трапезой периодически задавал вопросы. Однако они были без провокаций. Глава государства скорее стремился узнать, чем живёт сейчас советская молодёжь, а вот его дочь-полковник всё время держала ухо востро, стремясь выудить максимальное количество интересующей её информации. Однако ответы девушки были лаконичны и касались лишь общей жизни в Советском Союзе. Но сегодняшнее утро изменило весь расклад мнений о молодой супруге племянника. Проходя от туалета к спальне, Ким Гён Хи в окно увидела девушку в спортивном костюме возле… турника на заднем дворе комплекса. Естественно, профессиональное любопытство полковника мгновенно выключило сон, и, одевшись, она направилась туда же. Несколько минут тихо наблюдала за тренировкой девушки, а потом решила заговорить.
– Смотрю, ты этим занимаешься с желанием, – сказала она, глядя на её подтягивания и «ласточки».
– Доброе утро. Да, тело нужно держать в тонусе.
– А с чем конкретно тебе приходилось работать в госбезопасности?
– Система охраны высокопоставленных особ государства.
– А если я приглашу несколько человек, чтобы убедиться в твоей профессиональной пригодности?
– Я уже размялась, – улыбнулась Гульназ. – Так что вполне могу участвовать в спарринге.
Полковника долго упрашивать не пришлось – уже через несколько минут к турнику подошли четверо хорошо сложенных молодых людей в серой одежде свободного покроя. По команде Ким Гён Хи они кивнули и стали окружать девушку. Та какое-то время неподвижно стояла и наблюдала за ними, а потом пришла в движение. Сама полковник видела, как движения девушки стали желеобразными, словно она перетекала из одной стойки в другую, одновременно с этим нанося какие-то удары противникам. Только вот противники так и остались стоять в тех позах, при которых Гульназ нажала им куда-то в районе шеи. Нейтрализовав всех, она деловито отряхнула ладони и снова полезла на турник. Ким Гён Хи ошарашенно взирала на этот спарринг и не находила слов.
– Что ты с ними сделала?
– Это искусство точечной блокировки противника. Они видят, слышат и даже могут думать, но не двигаться. Дадите команду – «разомкну» их.
– Действуй, – кивнула полковник.
Джанибекова снова спрыгнула с турника и поочерёдно подошла ко всем четверым. Короткое нажатие в область шеи, и к ним снова возвратилась возможность двигаться.
– Впечатляет, – хмыкнула Ким Гён Хи. – Скажи честно, сколько тебе лет?
– Почти восемнадцать, – улыбнулась Гульназ.
– Что? Ты не шутишь?
– Я же вчера сказала товарищу Ким Ир Сену, что умолчать могу, а вот врать – точно нет.
– Почти в восемнадцать лет уделать четверых охранников главы государства… и как… – пробормотала полковник. – Да, тут есть, над чем подумать…
Естественно, с такой интересной информацией Ким Гён Хи сразу после завтрака поспешила к отцу. Увидев её встревоженной, он не преминул поинтересоваться об этом.
– Супруга твоего внука уникальна… – она не спеша поведала ему об утреннем спарринге. – Отец, ты хоть понимаешь, ЧТО нам передал «старший брат»?
– Суперниндзя? – усмехнулся тот.
– Можно и так сказать, – кивнула дочь-полковник. – Но в таком возрасте… такое… у меня нет слов. Но ещё при тренировочном бое я подумала, что неплохо бы русскую поставить тренировать таких же, как она, подростков. Ты только представь, какие могут получиться охранники! Кто подумает на юношу или девушку, что они напрямую связаны с нашей госбезопасностью?
– М-да… жена моего внука перещеголяла даже меня…
– Ты о чём, отец? – не поняла Ким Гён Хи.
– У меня в Красной Армии было звание капитан[12], а она выше.
– С чего бы?
– А с того, что в госбезопасности СССР звания на два ранга выше обычных военных. Получается, что у неё общевойсковое звание майора.
В тот же вечер Ким Ир Сен вызвал к себе внука и его супругу. Как только они вошли в рабочий кабинет, глава государства предложил им присесть.
– Я вызвал вас по важному делу… – он неторопливо открыл одну из картонных папок и достал оттуда погоны офицера северокорейской армии. – Это теперь твоё звание в нашей армии, – усмехнулся Ким Ир Сен, видя, как расширились глаза у девушки. – Что смотришь? Я сам был капитаном Советской Армии, тогда ещё Красной… давно это было… в сороковые годы… и я знаю, что звание госбезопасности на два ранга выше военного. Старший лейтенант приравнивается к майору, так что всё честно.
– Благодарю… постараюсь его оправдать, – кивнула покрасневшая Гульназ.
– Думаю, оправдаешь, – улыбнулся тот. – Теперь второй вопрос… – он снова полез в папку и достал уже документ, напоминавший паспорт. – Это твоё удостоверение личности гражданина КНДР. В Советском Союзе ты Гульназ Джа-ни-бе-ко-ва, – тщательно выговаривая каждый слог, произнёс Ким Ир Сен, – но здесь ты будешь Ким Гу Джа… майором армии КНДР Ким Гу Джа, наделённой довольно большими полномочиями. Курировать тебя будет полковник Ким Гён Хи. Все вопросы взаимодействия с ней.
– Так точно, поняла, – кивнула Гульназ.
– Теперь ты, внук… В ближайшее время мы официально проведём твой обряд совершеннолетия и тут же зарегистрируем ваш брак. А дальше… – вздохнул глава государства. – Дальше ты со своей женой начинаешь работать по проекту сотрудничества Пхеньяна и Москвы. Возможно, даже в военном плане. Ты же понимаешь, что ваш брак дан авансом с обеих сторон?
– Понимаю, – кивнул Ким Чен Чжу.
– А аванс нужно отрабатывать. По мере появления вопросов у Ким Гу Джа, вам предстоит летать в Москву и договариваться о каких-то поставках оборудования.
12 октября 1983 года. г. Пхеньян. Ближе к обеду
За эти две с лишним недели Гульназ постепенно стала входить в новое политическое русло. Безусловно, разница проводимых внутренних политик была налицо. В СССР набор рекрутов делался не так ультимативно, а мягче. Здесь же в принудительном порядке согнали на один из спорткомплексов почти две с половиной тысячи подростков мужского и женского пола и, расставив в оцепление пару взводов охраны, начали принимать экзамен. Гульназ чётко обозначила задачи предстоящего мероприятия и дала команду начать физический отбор. Осматривая внешнее состояние подростков, она заметила, что не все парни и девушки, казавшиеся на первый взгляд худосочными и малопригодными к дальнейшей службе, оказались таковыми. Довольно большое количество из них смогло сдать экзамен в десять подтягиваний, даже представительницы женского пола. За четверо суток из двух тысяч четырёхсот восьмидесяти человек осталось тысяча сто, которых она сразу поделила на роты, взводы и звенья, а вот внутренним разделом на командование и рядовое членство занялась полковник Ким Гён Хи, исходя из степени родства кого-то из них с высшим руководством страны. Но Гульназ не стала вдаваться в полемику, предпочитая заниматься практическим обучением. Она лишь поинтересовалась у всех принятых о знании ими восточных единоборств. И такие люди нашлись – примерно сотня.
Сразу после окончания экзаменов курсантов начали определять в казармы, а майор и подполковник решили обсудить перспективы.
– Я смогу их обучить, но только поверхностно, – качала головой Джанибекова. – Я не педагог, как таковой, а лишь исполнитель. Хороший исполнитель, но привыкший тренироваться с учётом своего уровня физической подготовки. Без помощи извне нам не создать эффективное подразделение такого уровня, как я сама.
– Что тебя смущает? В чём трудности? – поинтересовалась полковник.
– В сопутствующем оборудовании. Понимаете, нам преподавала настоящая мастер этого дела, знающая и умеющая играть даже на сиюминутных чувствах. Девушки сначала даже обижались на неё, но потом поняли, что без этого нельзя.
– Что предлагаешь?
– Разделить подразделение на две неравные части. Взять тех, кто знаком с восточными единоборствами… ведь у них самоорганизация выше, чем у остальных… поэтому с ними будет полегче. А остальных направить в Советский Союз. Тут без вариантов.
– С русскими придётся договариваться, – с гримасой ответила ей полковник.
– А я на что? Вот и полечу с мужем договариваться в Москву, а там, глядишь, и в мой город пустят.
– А что не так с твоим городом?
– Он режимный.
– То есть закрытый от основной массы населения?
– Именно. А система обучения вообще доступна только по режиму гостайны высокого уровня.
– И тебя выпустили сюда? – опешила Ким Гён Хи.
– Это было продиктовано политической необходимостью. Кстати! Я слышала, что Вы собираетесь в субботу посетить базу под Хамхыном?
– Собираюсь, – кивнула полковник.
– Мой вам совет: на обратном пути езжайте по окружной дороге. Пусть дольше, но безопаснее.
– Почему? – сразу нахмурилась та.
– Уважаемая тётушка моего мужа… Не нужно искушать судьбу… Ни к чему хорошему это не приведёт.
– Ким… э-э-э… Гульназ! Ты что-то знаешь, да? Ну же! Скажи честно!
Девушка глубоко и эмоционально вздохнула, словно собираясь с мыслями.
– 15 октября 1983 года при следовании из военной базы под Хамхыном полковник Ким Гён Хи будет обстреляна группой вооружённых людей. Потеряв из охраны четверых человек, она прорвётся из окружения, но раны, полученные от двух отравленных пуль, будут её беспокоить до конца жизни. Оно вам надо?
