Текст книги "Гори, но живи (СИ)"
Автор книги: Наталия Лебедева
Соавторы: Юрий Климонов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
– Два месяца, товарищ Андропов, – вздохнул министр обороны. – А до конца года закроем всё, что нужно. Даже на Кубу поставим.
– Значит, тянем время до 1-го мая. Любыми путями этот срок должен быть соблюдён. Дальше… составляем списки предприятий, которым первым даём полный карт-бланш взаимодействия с потомками. Любые отрасли, любые направления. Шокина, Листова[30], Тарасова[31] и Величко[32] это касается в первую очередь. Список должен быть у меня на столе через месяц. Владимир Александрович, дай команду Остапову – пусть потомки определятся с опознавательными значками. «Филины» должны быть у всех. Если кто-то потерял или при попадании сюда им не успели выдать – не беда: изготовим.
– По Калашникову что? – сразу задал вопрос Крючков. – Он же у нас по отдельному списку проходит.
– Михаил Тимофеевича вызовем в ближайшее время в Кремль. По нему надо бы отдельно материал подготовить.
– Озадачу Остапова, – кивнул глава КГБ.
– Напоминаю всем – раскачки не допущу. Мы входим в активную фазу модернизации страны, поэтому люди должны понять и осознать ответственность за свои поступки и решения. Кончилось время застоя, товарищи.
6 февраля 1984 года. Москва. Кремль. 11 часов 30 минут
Михаил Тимофеевич сам толком не понимал, почему его неожиданно резко выдернули в Москву. Обычно хотя бы поясняли причину, а тут почти в ультимативном порядке… Калашников всю дорогу гадал, что случилось. Вчера, едва он попал в столицу, определили в гостиницу, поэтому генерал решил пойти в Кремль при параде – в генеральском мундире со всеми регалиями. Но как только он прибыл в Кремль, его сразу окружили дружелюбные лица охраны и секретарей. Он с недоверием глядел на все эти расшаркивания, пока его не пригласил генсек.
– Здравствуйте, Михаил Тимофеевич. Проходите, присаживайтесь.
– Благодарю, Юрий Владимирович, – кивнул тот, присаживаясь в кресло. – Разрешите вопрос?
– Почему вас так скоропалительно выдернули из Ижевска и пригласили в Москву? – усмехнулся генсек.
– Так точно.
– У нас появилась очень интересная информация по вашим разработкам. И не просто информация, а кое-какие наработки. Настолько серьёзные, что оценку им можете дать только вы.
– Заинтриговали, Юрий Владимирович.
Между тем генсек развязал тесёмки на большой красной папке и открыл её.
– Здесь разработки нового огнестрельного оружия и не только… – с этими словами он пододвинул к Калашникову всю папку. – Михаил Тимофеевич, хотя бы просмотрите материал, и я буду признателен за ваше экспертное мнение.
Михаил Тимофеевич заметил, что все материалы были распечатаны каким-то новым способом, но главное было в другом – в углу каждой страницы имелись штампы «Концерн КАЛАШНИКОВ» и «Совершенно секретно». За полчаса просмотра главного оружейника страны начали обуревать сложные чувства. Таинственный разработчик этого автоматического оружия превзошёл его самого – помимо огнестрельных образцов присутствовало совсем уж фантастическое – какое-то энергетическое.
– Юрий Владимирович, а чьи это наработки?
– Понравились? – улыбнулся Андропов.
– Вижу, что основная база – это мои разработки…
– Они все ваши, Михаил Тимофеевич.
– То есть как? У меня таких образцов точно нет.
– То, что я сейчас скажу, должно остаться между нами. Считайте, что это режимная информация.
– Так точно, понял.
– Михаил Тимофеевич, дело в том, что это разработки из будущего.
– То есть как? – опешил тот.
– В этом мире не всё поддаётся объяснению… Недавно на нас вышли потомки из 2082-го года. В числе их перспективных специалистов был и Михаил Николаевич Калашников. Ваш праправнук.
– Что? – ещё больше опешил Михаил Тимофеевич.
– Ваш потомок пошёл ещё дальше и не только модернизировал ваши разработки, но и изобрёл новое оружие – энергетическое. В связи с этим у меня к вам вопрос: сможете довести до ума кое-какие модели, а остальное пустить на конвейер?
Калашников вдруг ссутулился, на глазах появились скупые мужские слёзы.
– Миша… Мишечка… как же я горд за тебя… Моя жизнь прожита не зря… у меня есть продолжатель моего дела… Сквозь время семья Калашниковых стала ведущим производителем оружия страны… И ты, приумножив мои знания, поделился своими…
– Михаил Тимофеевич, вот стакан воды… – генсек подал его генералу. – Понимаю ваши чувства.
– Юрий Владимирович, а нельзя ли мне с ним встретиться?
– Увы, нет. Группа добровольцев переместилась к нам, но ведущими специалистами никто рисковать не станет.
– Понимаю…
– Михаил Тимофеевич, нам нужно, чтобы вы изучили этот материал и часть готовых образцов пустили в работу. Особое внимание прошу уделить энергетическому оружию. Увы, барьер времени мог серьёзно осложнить перемещение образцов такого оружия, а вот обычный огнестрел – да, такие модели есть. Даже несколько. В ближайшее время мы найдём способ передать вам их.
– Спасибо вам, Юрий Владимирович. Это такой знаковый подарок… Знать, что моё дело не предано забвению… Я приложу максимум усилий, чтобы разработки моего правнука как можно быстрее попали на конвейер.
11 февраля 1984 года. Северная Корея. г. Пхеньян. Полночь
Весть о том, что советские радиолюбители получили разрешение на работу в эфире из Северной Кореи, облетела весь мир довольно быстро. К этому дню проверялись антенны, аппаратура – только ленивый не проверял готовность своей техники, стремясь получить вожделенную страну в свой список. При том, гарантии, что в ближайшие несколько лет появится ещё такая возможность, не давал никто. Старков и Лупин, с честью закрыв обязательства перед северокорейской стороной, ещё с вечера начали готовиться к мини-соревнованиям, ибо другого формата такой жёсткой работы не предусматривал никто. Потратив несколько вечеров над примерным прогнозированием прохождения по всем континентам, заодно выставив и отрегулировав все антенны, они решили поспать перед двумя бессонными ночами. За полчаса до начала, выпив по паре кружек кофе, оба радиолюбителя стали проверять оборудование и ждать заветного времени. И вот, когда стрелки часов подошли к отметке 00:00…
– This is Russian DX-pеdiditon now is opened![33] – проорал в микрофон Евгений. – I am P5AA, QRZ?[34]
И тут такое началось! С самого начала оба, не сговариваясь, стали работать на диапазоне 80 метров. Но когда на тебе стоит стена не только русских коллег, жаждущих провести связь, но и станции из Европы и Азии, а среди них находится немало тех, кто знает русский язык… Пусть с видимым акцентом, пусть коверкая часть фонетического алфавита, но они вызывают на русском!
Виктор ожидал всего, но не многоголосую какофонию телеграфных сигналов, сливающуюся в единое целое. Пришлось просить растянуться на 5 килогерц, чтобы хоть как-то слышать отдельные позывные.
Взяв темп 25 связей за десять минут, Старков постепенно вошёл в какой-то удивительный транс, ничего не замечая вокруг и работая на автомате, словно робот. Хорошо, что Виктор свободно мог писать любой из рук – теперь правая виртуозно перебирала манипулятор ключа, а левая, практически не останавливаясь, потоком выводила данные о связи. Евгению здесь было проще и сложней одновременно. Если вторая рука была свободна, то темп проведения связей ушёл намного выше Старкова. Каждые пятнадцать секунд в журнале появлялась новая, а уже потом, после экспедиции, они с Виктором увидят, что в редкие моменты количество связей в минуту доходило до шести.
Переключение фазированных вертикальных антенн на другой азимут помогало лишь частично. Американцы, врубив свои киловатты, умудрялись пробиться сквозь заслон станций Европы и вырвать заветную связь с Северной Кореей. Когда «открылся» диапазон 40 метров, стало совсем невмоготу – звать начали столько людей, что Евгений даже охрип. Пришлось его напарнику по «Совстрою», бдящему в группе поддержки, готовить новый кофе. Затем наступил «АД» на диапазоне 20 метров, когда тебя зовут почти все континенты мира! И половина из них на русском! Не помогал даже поворот антенн, ничего не помогало – на смену одним территориям мира приходила волна других, с нового азимута. Дальше лучше не стало – переход на 15– и 10-метровые диапазоны лишь добавил сутолоку на частоте – пришли те счастливчики, которые уже провели связи на других диапазонах и теперь стремились закрыть эту территорию здесь.
Первые сутки, как потом выяснилось при анализе связей, позволили советской экспедиции установить новый мировой рекорд – 4290 связей телеграфом и 7150 связей телефоном.
Вторые сутки внесли небольшое облегчение: большинство индивидуальных и коллективных станций с повышенной мощностью «хапнули» что хотели, и не стали мешать «малышне». Но и этих рядовых станций было настолько много, что словами не описать. И если говорить по-русски могли не все, то уж слова рапорта точно понимала вся масса зовущих. Евгений уже стал забываться, отвечая иностранцам только на русском, а те отвечали на своём языке, подтверждая связь.
Вечер второго дня показал, что интерес к этой экспедиции настолько высок, что даже пятиминутного отдыха никому из операторов в Пхеньяне не светит. Если в первый день порадовали и прохождение и станции с высокой энергетикой – хорошими антеннами и мощными усилителями, то на второй приходилось напрягать слух и сквозь многоголосый «шёпот» вслушиваться в позывные корреспондентов. Естественно, темп снизился, хотя и ненамного.
Когда стрелки часов объявили об окончании экспедиции, на обоих радиолюбителей было страшно смотреть: похудевшие и осунувшиеся, но со счастливыми глазами. Виктор и Евгений, не сговариваясь, кинулись к аппаратуре, чтобы выключить её.
– Ты как, говорить можешь? – участливо поинтересовался Старков у Евгения.
– У-у, – промычал тот и слегка покачал головой.
– Тогда спать… остальное – завтра… всё завтра…
* * *
25 – Внимание! Только для топ-персонала! (англ.)
26 – В альтернативной истории главный оперативный дежурный одной из смен космодрома.
27 – В алтернативной истории глава NASA
28 – Режим «три нуля» в СССР
29 – Слова Сатина из пьесы М. Горького «На дне»
30 – советский государственный и партийный деятель, Министр химической промышленности СССР.
31 – советский государственный деятель, Министр легкой промышленности СССР.
32 – советский государственный деятель, организатор экономики, промышленности и производства.
33 – Русская DХ-экспедиция открыта! (анг.)
34 – Я – Р5АА, кто меня вызывает? (анг.)
Глава 9
13 февраля 1984 года. Пхеньян. Три часа пополудни местного времени
Старков проснулся от телефонного звонка. Голова гудела, как после хорошей попойки. С трудом поднявшись с кровати, он влез в тапки и подошёл к столу.
– Алло… – ответил, даже не обратив внимание, кто звонит.
– Вик, привет! Это Джон. Как самочувствие?
– Ещё жив… – мрачно ответил Виктор, вызвав хохот американского друга.
– Сочувствую, но и завидую! Такую свалку разгрести на частоте. Вот это вы повеселились! Тут два дня, как работает наш сайт в гала-сети, и уже идёт горячее обсуждение вашей экспедиции. Получено подтверждение Американской Лиги радиолюбителей, что ваша экспедиция включена в общий зачёт. Лично вы оба стали экспедиционерами этого года – есть такая номинация у нас. Теперь ждём список связей и карточки в подтверждение их. А видеорепортаж будет?
– Будет, но только после возвращения домой.
– И ты зальёшь его к нам на сайт?
– Постараюсь.
– Великолепно! Ладно, не буду мучить после такой работы. Отдыхай.
– Угу. Спасибо.
Едва он выключил телефон, как в комнату вошло несколько человек в военной форме, среди которых был и гид.
– Товарищ Старков, вы арестованы, – процедил гид. – Прошу следовать за нами. Попытка бегства может плохо для вас закончиться.
Виктор пожал плечами и пошёл за ними. Они прошли до конца этажа, спустились вниз, в холл гостиницы и, выйдя из неё, попали к машинам. Петлять по улицам Пхеньяна пришлось недолго. Через несколько минут Виктор попал в какую-то военную организацию, в которой его отвели в один из кабинетов. Там, за массивным столом сидела женщина в военной форме. Сопровождавшие по её кивку покинули кабинет. Остался только гид-переводчик.
– Расскажите мне, товарищ Старков, с кем это вы сейчас разговаривали на английском? – женщина чуть подалась вперёд и скрестила пальцы рук.
– Это американский коллега по радиолюбительскому движению. Зовут его Джон Смоук. Он отвечает за эту экспедицию перед мировым радиолюбительским сообществом. Я – за связи с социалистическими странами, он – с остальным миром.
– И о чём вы с ним разговаривали? – нахмурилась она.
– Он спрашивал о моём самочувствии и пожелал скорейшего возвращения.
– А вы себя плохо чувствуете? – брови женщины взлетели вверх.
– Ну, как бы я не на курорте вчера был, – пожал он плечами. – Вы хоть знаете, что вчера мы установили новый мировой рекорд?
– Какой рекорд?
– Наша экспедиция оказалась настолько популярна среди всего мирового сообщества, что количество связей достигло неприлично высокого уровня. Вот такая популярность Северной Кореи, – развёл руками Старков.
– То есть вы, способствуете популярности Северной Кореи в глазах мировой общественности? – уточнила женщина-военный.
– А зачем тогда было затевать это всё? – начал блефовать Виктор. – Это же не просто дань какой-то моде! Получил распоряжение сверху о помощи нашим северокорейским друзьям. Насколько знаю, подключился даже наш МИД. Всё это звенья одной цепи. И отработали мы как роботы. У меня, вон, правая рука вся онемела, а мой напарник, скорее всего, на время потерял голос. Мы хотели показать, что люди в Северной Корее чуткие и отзывчивые… первая экспедиция организована на двое суток, чтобы подогреть интерес к вашей стране… Мы же не нарушили положение? Начали и закончили точно в срок?
– Да, здесь у нас к вам нет претензий. Всё, как и договаривались. Но вот ваш разговор с американцем не входил в обговоренные условия.
– Для меня он тоже стал некой неожиданностью… но вы же понимаете, что это политический ход? А если они проверяют, как вы отреагируете на него? – прищурился Виктор.
– Что вы предлагаете мне доложить наверх, товарищ Старков?
– А вы так и объясните руководству – экспедиция установила два новых мировых рекорда в радиолюбительском спорте. И всё это на вашей территории! То есть мы как бы работали в вашей команде, понимаете? И это ваш рекорд, а не Советского Союза. А всё мировое радиолюбительское сообщество следило за подготовкой к экспедиции за две недели до её начала, и теперь все благодарны Северной Корее за связь с вашей территорией.
– Я вас поняла, товарищ Старков, – намного мягче ответила она. – Когда вы сможете дать мне полный отчёт об экспедиции?
– Прошу двое суток на отдых. За это время мы подобьём итоги и сообщим их вам.
– Хорошо, так и поступим, – кивнула она и повернулась к переводчику. – Отвезёшь товарища Старкова обратно в гостиницу. Потом дашь указание, чтобы вызвали двух медиков. Спортсменам нужно поправить здоровье.
– Слушаюсь, – кивнул гид и сам повернулся к Виктору. – Товарищ Старков, прошу следовать за мной.
Уже уезжая обратно, Виктор вдруг пришёл к мысли, что больше ни за какие коврижки он не поедет в Северную Корею.
18 февраля 1984 года. США. штат Огайо. г. Феникс. Утро
Вчера в Огайо закончилась предвыборная гонка в губернаторы штата. Демократы и республиканцы из кожи вон лезли, хваля своих кандидатов. Хвалить-то они хвалили, да только избиратели знали, КТО за последние несколько месяцев превратил их серую и полунищенскую жизнь в то, что сейчас есть. В жизнь, когда не ты считаешь последние центы, когда на улицах исчезли попрошайки. Работа нашлась всем, а особо асоциальные элементы были вывезены из штата – полиция их почти буквально выкинула на дороги в другие регионы страны. Практически девяносто процентов гражданского населения работало в сфере интересов «Феникс Индастриз», а полиция, медики, и небольшая часть военных, что присутствовали в штате, даже не поворачивались в сторону «Слонов» и «Ослов» – незачем слушать их бесполезные разглагольствования. И потому вполне закономерным итогом стал триумф Сэма Джонсона – 84 процента голосов избиратели отдали ему, а не остальным двум конкурентам. Вчерашнее вечернее торжество тоже прошло без изысков – лишь скромный банкет в столовой компании с небольшим количеством приглашённых. Однако просмотр сегодняшней утренней прессы заставил нового губернатора нахмуриться. Некоторые особо ретивые газетёнки от республиканцев и особенно демократов возвестили всем штатам, что Огайо стал «красным». Читая пасквиль за пасквилем, он недовольно морщился, пока не раздался звонок мобильного телефона. На проводе обозначился не кто иной, как сама миссис Шмелёва.
– Здравствуйте, мэм, – почтительно поздоровался он.
– Доброе утро, Сэм. Поздравляю вас с заслуженной победой на выборах.
– Благодарю, но видели бы вы, как в прессе бесятся мои противники.
– Ну, противникам свойственно беситься от проигрыша. Зависть – она такая.
– Но как с ними дальше работать?
– Вот об этом я и хочу с вами поговорить. У вас же есть люди в местных газетах?
– Конечно! По мелочи кое-каким изданиям мы помогаем.
– Отлично! Ваша задача надавить на них и узнать, кто из сильных мира сего организовал вашу политическую травлю.
– А зачем и что это даст?
– Объясняю, Сэм. Через неделю вы вступаете во вторую фазу развёртывания нашего с вами бизнеса. Но для эффективного противостояния интригам в будущем вам необходимо знать, кому продавать новое оборудование, а кого можно просто слить, оставив за бортом крупных сделок. Помимо этого, как уже действующий губернатор штата вы начинаете новую социальную программу – внедрение помощи пожилым гражданам.
– Можно подробнее?
– Пожалуйста. Теперь каждый гражданин штата, проживающий на его территории, при достижении им возраста в 70 лет получает медицинскую помощь бесплатно.
– Это… это уже совсем из области фантастики, мэм.
– Ничуть, Сэм. Вы полностью трансформируетесь в некое социальное общество, схожее с Советским Союзом. Фактически, ваши визави правильно назвали Огайо «красным», только сделать они уже ничего не могут – ваш рейтинг среди избирателей настолько высок, что никакие рекламные компании против вас уже не сработают. Более того, новая волна поставок, и не только их, но и обучение вашего персонала кое-каким особенностям нового товара позволят вам вообще обойти всех конкурентов… хотя… конкурентов в этой области электроники точно не будет.
– А что это за область электроники?
– Это то, на чём зиждется вся система электронной почты и трансконтинентальной гала-сети. Это оптоволокно, Сэм, и его производные. Настала пора «Феникс Индастриз» начать глобальный проект, причём рабочих мест будет столько, что вы серьёзно поколеблете авторитет крупных американских компаний. И мы с вами заключим отдельный договор, в котором вы и только вы будете нашим эксклюзивным партнёром.
– Оу, май гот, мэм…
– Спокойно, Сэм, всё только начинается. Если обнаружатся проблемы с криминалитетом, сразу дайте об этом знать. Не молчите! Хорошо?
– Я понял вас, мэм.
– Так вот, мы сначала узнаём, кто там такой умный выискался, а потом финансово его устраняем. Совершенно легально. Всё в рамках честной конкуренции – одному продали, другого послали. Для военных заказов мы заканчиваем формирование пакета документации, гражданским, думаю, важен лишь результат – как таковое подключение к провайдеру услуг.
– А как и у кого нанимать провайдера, мэм?
– Никак, Сэм, и ни у кого. Вы сами станете провайдером. Для этого вам нужно создать филиалы по всем штатам. Нанять квалифицированных людей, обучить специфике работы… кого надо, отправите к нам на стажировку в Москву. Если количество заказов в каком-то штате превысит ваше стандартное предложение, делаете укрупнение филиала и аккуратно завязываете знакомства по тому же самому принципу, что и в Огайо. Общественные службы любого штата должны в вас видеть честного и добропорядочного бизнесмена, способного не только зарабатывать самому и своей команде, но и давать мелкие блага остальным гражданам, да ещё заниматься благотворительностью. Пусть оборудование изготавливают на американских заводах, но только вы имеете право организовать информационно-технологическую гала-сеть по нашему патенту. Кто бы там не лез в делёж пирога, всех аккуратно отодвигаете от этой миски. Как показатель стабильности и надёжности, можете установить доступ к информационной сети в полиции и государственным медицинским учреждениям с половинной платой, а мы подкинем программы для оперативной работы в сети. Нужны обучающие видеоролики – дадим и их. Важно сразу показать уровень – «Феникс Индастриз» пришла всерьёз и надолго.
– А компьютеры, мэм? Ведь ваши работают на другой системе.
– Нужны компьютеры – привезём и их, в чём проблема?
– Как-то всё фантастично звучит…
– Не фантастичнее того, с чего мы с вами начинали.
– Но это совсем другой уровень… другие деньги, мэм…
– Вот потому я вам и сказала про криминалитет. Важно отсечь его сразу, жёстко обозначив статус-кво – не с их рылом соваться в наш калашный ряд, как говорят в России.
23 февраля 1984 года. г. Москва. Вечер
Именно к этой дате рябиновские инженеры закончили модернизацию двух московских кинотеатров. Светодиодные афиши с трёхмерным изображением стали настоящим шоком не только для зрителей или кинокритиков, но и конкурирующих кинотеатров. Да и в залах по достоинству оценили новую аудиосистему. А уж премьера нового фильма кинокомпании «Рябиновскфильм» да на новом телеэкране – слов нет, одни восторженные эмоции. Однако это было только начало – оба директора кинотеатров постоянно контактировали с коллегами из других городов. Слово за слово, на премьеру приехало десятка два директоров из необъятной Родины. Надо ли говорить, что после премьеры Лапин выдержал настоящий натиск от них? Кто-то просил фонды, кто-то изменение сметы на ремонт в этом году, рассчитывая заказать точно такое оформление, как у московских коллег. Лапина, просили, уговаривали, наконец – умоляли. В результате четверо получили разрешение на изменение сметы, двум дали фонды на покупку нового оборудования, а остальных внесли в список очереди на следующий год. Ну и сама картина – уже на следующий день газеты Москвы разнесли восторженные статьи критиков о новом чуде советского кинематографа – фильме «Подземелье ведьм». Даже Эльдар Рязанов в своей «Кинопанораме» отошёл от привычного графика и включил смонтированную по горячим следам передачу на Первом канале. А дальше Лапину пришлось вновь сдерживать натиск, только уже прокатчиков, железно мотивируя отсутствием у региональных кинотеатров специфичной техники для показа такой картины. Но выпущенный джинн из бутылки сделал своё дело. К Лапину обратились зарубежные компании, которые были не прочь приобрести права на показ этого шедевра. Кончилось тем, что Советский кинопрокат изменил состав допущенных фильмов, включив в него «Подземелье ведьм». И с первого месяца среди советских картин за границей прочно лидировал именно он.
Уже на следующий день Лапин позвонил Соломенцеву и жалобно поведал, что модернизация двух московских кинотеатров всколыхнула всех, и теперь нужны не только средства, но и выход на руководство «Рябиновскфильма» с просьбой заключить новые договора на переоснащение кинотеатров. Михаил Сергеевич пообещал содействие и вечером позвонил внучке.
– Алло, Ксюшенька, узнала?
– Дедуль, приве-э-эт… Ну ты прям как маленький! У меня же на телефоне сразу высветился твой номер. Как у вас там дела?
– Дома всё нормально, но звоню я тебе по производственному вопросу.
– Даже так? Ладно, говори, чем помочь.
– Помочь нужно не лично мне, а товарищу Лапину. Здесь вся Москва опять на ушах стоит из-за вашего фильма и ещё больше из-за нового оборудования кинотеатров. Вот по последнему вопросу товарищ Лапин интересовался, на кого можно выйти, чтобы решить этот вопрос. У нас запланирована модернизация двух кинотеатров в Киеве, одного в Кишинёве и ещё одного в Тбилиси. Помимо этого, нужно проработать график по другим кинотеатрам страны. И это только в областных городах, а про глубинку я уже не говорю…
– Дед, я конечно завтра с утра пообщаюсь с товарищем Ивановым, но пока ничего не могу обещать.
– Почему?
– Потому что он далёк от мира кинематографа, а я также далека от электроники. Будем искать компромисс.
– Хорошо, тогда подкинь ему идею, что он изготавливает комплекты, а договариваться Лапину придётся с тобой.
– Со мной? А зачем?
– А затем, Ксюнечка, что я собираюсь тебя поставить в ранг очень нужного Лапину человека. Тебе нужны актёры на новые фильмы?
– Конечно!
– Тогда ты решаешь свои проблемы одним щелчком пальцев, ибо Лапину новое оборудование нужно как воздух.
– Обалде-э-эть… дед, а ведь ты прав! Мне ещё и монтажёры нужны! Тоже как воздух!
– И всё это ты сможешь получать даже не напрягаясь, – усмехнулся Михаил Сергеевич. – Просто позвонив ему. И отказать тебе он не посмеет, если только вопрос не будет уж точно из трудно решаемых.
– Согласна!
– Всё, тогда звоню ему, и договариваемся о беседе на послезавтра. А ты к этому моменту должна выяснить об оборудовании.
24 февраля 1984 года. г. Рябиновск. Ближе к обеду
С утра решив текущие вопросы, Ксения добралась до Новой площадки радиозавода. Константин, увидев её, приветливо улыбнулся и пригласил присесть.
– Какие трудности?
– Константин Сергеевич, трудности не у меня, а у вас, – усмехнулась девушка.
– Да? И какие? – скрестил он пальцы на столе.
По мере рассказа Ксении Иванов всё больше и больше серьёзнел, а под конец даже вздохнул.
– М-да… не было печали, но купила баба порося… Вот теперь и думай, как выкрутиться из этой ситуации… И Лапина с Михаилом Сергеевичем нельзя подвести, и кого ставить курировать это направление, ума не приложу… У нас в кинематографе так хорошо, кроме вас, никто не разбирается… Стоп! А вы бы сами не смогли возглавить это направление?
– Но я же ничего не понимаю в электронике! Только как простой человек, знакомый с общими принципами работы.
– А не нужно вам углубляться в такие дебри. Просто мы вам будем давать комплекты оборудования, а уж вы станете распределять их по заявкам товарища Лапина. Все технические вопросы станут решать мои инженеры. Я даже дам вам телефон для товарища Лапина. Чтобы он мог связываться с вами в рабочее время.
– О! За такой подарок он будет весь Рябиновск на руках носить!
Примерно также отреагировал Сергей Георгиевич во время телефонного звонка товарища Соломенцева. Рассыпавшись в благодарностях, товарищ Лапин обещал поддержку в ЛЮБОМ направлении кинематографа. Дед лишь хмыкал, слушая по громкой связи телефона строгий голос своей внучки, в душе одобряя такую тактику общения: не хамя, но и не заискивая. Ксения чётко определила будущий формат отношений с главой ГКТР – работать конструктивно и без кулуарных подтасовок – чётко определились с поставками на этот год, запланировали кому сколько в следующем, но и с нужными специалистами начинающей кинокомпании нужно помочь.
– Это вы начинающая кинокомпания? – усмехнулся Лапин. – Да если бы все ТАК работали, мы давно уже Голливуд перегнали! Ксения Юрьевна, давайте так: вы в ближайшее время определитесь с нужными вакансиями, а я решу вопрос на уровне художественных и киномастерских. Подберём вам перспективные кандидатуры и после вашего собеседования с ними переведём их к вам в штат. Заодно нужно обговорить и финансирование вашей кинокомпании. А то как-то неудобно выходит – вы столько валюты для страны зарабатываете, а вас ничем не поддерживают. Непорядок!
– Сергей Георгиевич! Я ведь могу и с оборудованием для вокально-инструментальных ансамблей посодействовать.
– Да? И с чем, если не секрет?
– Электрогитары и клавишники. Качество мирового уровня.
– Вы серьёзно? Вот это поворот… Хорошо, сколько гитар можете поставить?
– А сколько нужно? Учтите, есть вариант индивидуального изготовления… ну там, цвет, форма…
– Ого! Вот это уровень! Хорошо, я вас понял и в ближайшее время спущу эту информацию на места. Думаю, что за квартал у вас будет определённое количество заказов, а уж когда раскушают… в общем, ждите наплыв заказов.
28 февраля 1984 года. Дача Ю. В. Андропова. Вечер
Шмелёва подъехала к дому генсека, во все глаза рассматривая местные достопримечательности. Но если Костик был здесь завсегдатаем, она приехала впервые. Всю дорогу прокручивала в уме, почему её так скоропалительно пригласили – особого повода она не давала. А тут в понедельник приехал генерал Остапов и на серьёзном тоне велел готовиться к поездке в столицу, да не абы куда, а на дачу самого генсека. Вот и думай, что хочешь! Но, анализируя поведение Александра Петровича и двоих сотрудников, направленных в качестве эскорта, их доброжелательные взгляды – всё это заставило Иру думать, что она может выйти сухой из воды. Так оно и случилось.
После вполне себе дружеского ужина с главой государства, на котором обе стороны касались лишь общих вопросов жизни в Рябиновске, девушку пригласили в кабинет Шести, куда незадолго до этого собрались высшие чины государства. Здесь Андропов чуть посерьёзнел и сразу же задал основной вопрос.
– Ирина Сергеевна, мы собрались здесь для того, чтобы выяснить не совсем здоровую вашу активность в плане сотрудничества с американскими бизнесменами. По нашим данным вы не просто ведёте деловые отношения с Сэмом Джонсоном, но и совершаете некие фоновые сделки на биржах ценных бумаг. Как вы прокомментируете свои действия?
– Вы помните, что сделали американцы в нашем времени, скажем, в 90-е годы прошлого столетия?
– Распался СССР, – негромко проронил Крючков.
– Не только! – мотнула она головой. – Эти сволочи уничтожили не только де-юро, но и де-факто нашу страну, разделив все союзные республики на отдельно взятые независимые государства! Но если бы это было хоть наполовину так, а вот и нет! Янки фактически разрушили всю инфраструктуру СССР! До основания! Сколько людей умирало от голода! Не знаете? А я вам скажу! Минимум пять миллионов! Примерно столько ушло из жизни стариков и детей! А последние ещё и скатились до беспризорничества! Так вот долг платежом красен! Я, конечно, не собираюсь устраивать геноцид в Америке, но развалить гегемона капитализма в моих силах!
– Вы это сейчас серьёзно? – удивился Громыко.
– Вполне!
– Тогда потрудитесь поведать нам хотя бы приблизительный план, – попросил он.
– Пожалуйста. Начнём с самого начала. США совершили роковую ошибку, нарушив все ранее достигнутые договорённости по Бреттон-Вудской системе.[35]Уйдя вообще от поддержки своей валюты золотым запасом государства, они начали печатать свои фантики в таких количествах, которое сами не могут обеспечить. Если сейчас внести долларовую массу хотя бы в семьдесят процентов от её общего количества, имеющегося в мире, в Америке наступит крах. Но они снова включают станок, чтобы покрыть издержки от программы «Звёздные войны». Для начала я постараюсь избавиться от всего долларового запаса, а потом приведу их общество к краху, заставив вообще отказаться от своей валюты.
