Текст книги "Гори, но живи (СИ)"
Автор книги: Наталия Лебедева
Соавторы: Юрий Климонов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
– Толково!
– Если проблем не будет, через два дня убываем в Казахстан под Талды-Курган. А дальше постепенно перемещаемся к Владивостоку. Только там уже будет нужна тёплая одежда и соответствующий инструмент – на Севере вечная мерзлота.
– Понял тебя. Завтра с утра озадачу соответствующие службы.
Тем временем. США. г. Феникс. Штат Огайо
Сэм Джонсон как обычно занимался разгрузкой поступившего из России оборудования. За прошедшее время «Феникс Индастриз» получило такой экономический и политический вес, что их грузы из России теперь стали приоритетными на местном терминале аэропорта, да и в Нью-Йорке, по слухам, за этим грузом установился негласный контроль. Большинство компаний электронной промышленности скрытно уже перешли на чипы Советов – слишком велика была разница по функционалу среди конкурирующих фирм-производителей. Ни японские, ни тем более штатовские аналоги не могли сравниться с советскими. Да ещё полный свод описаний каждого чипа и примеры их использования – этот вариант даташитов[24] стал своего рода эталоном для всех остальных производителей чипов.
Наращивание поставок и организация сборочных цехов в автомобильном и приёмо-передающем сегменте радиоэлектроники потребовали дополнительного усиления «Феникс Индастриз». Сэм неделю назад только заикнулся о новом наборе персонала в свою компанию, как разразился такой поток писем с резюме, что почтальоны уже не приносили корреспонденцию, а привозили на машине – до двух-трёх мешков за день. Мелкие фирмочки-сателлиты, распложенные в радиусе трёхсот миль, давно смотрели на «старшего брата» в позе тушканчика, подобострастно кивая на любые изменения в плане сотрудничества. Но Джонсон не проводил грабительскую политику – наоборот: с каждым днём все сильнее и сильнее опутывая их кольцами совместных направлений и не обижая с деньгами – давал им возможность заработать, не ущемляя себя. Именно этот фактор рачительного бизнесмена, а не стяжателя позволил мистеру Джонсону выйти и на политическую арену штата. В ближайшее время должны состояться выборы губернатора, и по слухам и предварительным прикидкам у Сэма практически не было конкурентов – налоговые сборы «Феникс Индастриз» занимали почти 54 процента от общего количества поступающих сумм.
Успешно разгромив «Ар Эл Дрейк компани», Джонсон заключил несколько очень выгодных контрактов не только гражданского направления, но и федеральных – новые системы связи, управляемые через компьютер, устанавливались как на суше, так и на море. И не только в американском сегменте – мексиканцы, канадцы, пуэрториканцы и бразильцы охотно заключили контракты на поставку такого оборудования. Русские предложили Сэму организовать сборочный конвейер, чтобы снизить себестоимость изделий. И это предложение было встречено на ура Джоном Смоуком. За какую-то неделю он собрал в Фениксе два десятка человек, понимающих в радиоэлектронике. А ещё через неделю их направили в Москву на профессиональную подготовку – в том же павильоне ВДНХ Вик – UA3KDI показывал нюансы настройки выпускаемого оборудования, отвечал на вопросы и рассказывал о перспективах развития этого направления. Ну а когда Сэм Джонсон пошёл по тому же пути, что и русские – дав работу десяти безногим инвалидам на сборке антенн, вот тут его социальный рейтинг резко пошёл вверх. Мало того, что среди этих бедолаг оказались как негры, так и латиноамериканцы, так ещё умело раскрученная рекламная компания, направленная на уничтожение расовой дискриминации, сделала свой ход – компанию «Феникс Индастриз» стали упоминать практически все значимые политические партии, ставя её в пример. В результате чего рейтинг на предстоящих выборах в губернаторы штата достиг именно этих цифр и продолжал потихоньку увеличиваться.
Но вчерашнее электронное письмо от миссис Шмелёвой сквозило эффектом разорвавшейся бомбы – ему предписывалось снабдить частью выпускаемого оборудования полицию штата, больницы и «Скорые», а также все системы гражданской обороны. Русские сознательно занижали свою долю в прибыли, но требовали именно такой неукоснительной социальной политики.
* * *
22 – В настоящей истории «Союз – Т-15» с аналогичным экипажем так и не был запущен.
23 – «Колумбия» OV-102 (англ. Columbia) – многоразовый транспортный космический корабль системы «Спейс Шаттл», изготовленный компанией Rockwell International и эксплуатировавшийся NASA.
24 – Техническая спецификация, карта данных, даташит (англ. Datasheet, data sheet) – документ, который объединяет в себе технические характеристики продукта, материала, компонента (например, электронного) или подсистемы и предназначен для использования инженером-конструктором.[1] Создается компанией-разработчиком (производителем) и начинается со вводной страницы, за которой следуют списки конкретных характеристик. В случае наличия исходного кода его располагают в конце документа или в отдельном файле.
Глава 8
Помимо основной массы прибывшего оборудования, Сэм обнаружил ящик с пометкой «Attention! Only for top staff!» [25]И не преминул его сразу вскрыть. В самом верху лежала записка:
«Мистер Джонсон! С этого дня вы переходите на систему персональной связи с нами. Каждый из этих смартфонов поступает в распоряжение вашего топ-персонала. Чуть ниже вы увидите список номеров телефонов руководства „Прометея“ и „Гефеста“. Прошу вас распорядиться им по профессиональным качествам каждого из ваших топ-специалистов. Обращаю ваше внимание на разницу во времени между нашими странами».
– Что там у тебя, Сэм? – сзади к нему подошёл Рич Смоук и перегнулся через плечо. – Это что такое?
– Это новая система связи… – глухо проронил тот, ещё не отойдя от шока. – На весь топ-персонал «Феникс Индастриз». Как я понимаю, позволяет через русские спутники связаться с руководством их фирм в любое время дня и ночи.
– Охренеть… – выпучил глаза Смоук. – Ты мне тоже дашь такой?
– Дам, только смотри, что тут написано, – он дал прочитать записку и ему. – И если я узнаю, что ты нарушаешь это правило… – он покачал головой. – Сразу отберу обратно!
– Я что, тупой? – обиженно проговорил тот. Потом взял первую из коробочек и раскрыл её. – Вот это да…
– Что там? – недоверчиво посмотрел на него Джонсон.
– Тут описание функционала этого смартфона… Вау, здесь не только связь, даже есть видео и фотокамера… и возможность подключения телефона к компьютеру… на диске программное обеспечение для обработки фото– и видеоматериалов… Слушай, Сэм… ты хоть понимаешь, ЧТО нам дали русские? Теперь любые съёмки можно вести с помощью этой штуки! Да мы теперь любые проблемы с оборудованием сразу снимем и отправим в Россию! А через некоторое время они помогут с решением! И тоже могут прислать видеозапись! Обалдеть… вот это техника у них шагнула…
23 января 1984 года. г. Рябиновск. Новая площадка НПО «Прометей». Утро
Утренняя планёрка была в самом разгаре.
– Товарищи, к нам поступила разнарядка сверху по подготовке определённого оборудования для спецслужб ГДР и Северной Кореи. Но если в Берлин попасть не проблема, то в Пхеньян… – Костя мотнул головой. – Хотя северокорейцы и дружелюбно настроены, ухо востро держать придётся.
– Константин Сергеич, – сразу оживился Старков. – А кто поедет в Северную Корею?
– Ты и поедешь, – усмехнулся тот. – Командировка на две недели. Задача твоей бригады – протянуть оптоволокно по нескольким объектам, настроить новые узлы связи и систему записи изображения. Знаю, что часть объёма работ не совсем по твоей специальности, но по оптике тебе будут помогать люди из «Совстроя», а по компьютерным технологиям – двое специалистов группы Соколова. Всего полетит семь человек.
– Константин Сергеич, есть вопрос.
– Говори, – кивнул тот.
– Понимаешь, Северная Корея – единственная страна в мире, откуда ещё никогда не работала радиолюбительская станция. С момента образования этой страны НИКТО и НИКОГДА не выходил в эфир на любительских диапазонах. Пробовали получить разрешение на выход многие, но всем отвечали отказом. Давайте мы попробуем его получить? Ну, чем чёрт не шутит? При положительном решении этого вопроса у нас будет такой авторитет среди радиолюбительского сообщества, что даже словами передать нельзя. А «Прометей» в их глазах, выходит, может всё.
– Интересный политический и рекламный аргумент, – согласно кивнул Иванов. – Ты прав, стоит попробовать… Если что, сможешь выполнить это поручение?
– Смогу. Даже если нам дадут всего несколько суток – пусть! Важен сам повод! Идеально будет, если со мной поедет кто-то из радиолюбителей. Один работает телефоном, а я – телеграфом. Да ещё если это всё записать на видеокамеру… – усмехнулся Старков.
– Я тебя понял. Сразу после планёрки поговорю с генералом Остаповым.
К чести Александра Петровича, он также понял политическую подоплёку этого мероприятия. И сам отзвонился Крючкову. Тот с минуту переваривал эту новость, а потом сказал, что донесёт такую информацию до руководства страны. Кончилось тем, что на руководство Пхеньяна навалились с двух сторон: последовал официальный запрос от МИД СССР, а с другой стороны генерал Остапов озадачил Гульназ Джаныбекову просьбой помочь в решении этого вопроса.
Естественно, перед руководством Северной Кореи встала дилемма: пойти на принцип и лишиться новых технологий СССР или же дать возможность людям «старшего брата» выполнить миссию для всего мирового сообщества радиолюбителей. Дошло до того, что Ким Ир Сен вызвал внука с женой обратно в Пхеньян и долго и обстоятельно расспрашивал обо всех обстоятельствах этого вопроса. После пары дней жарких обсуждений руководство Пхеньяна решило выдать временное разрешение – лишь на двое суток и только двум конкретным лицам, гражданам СССР. Старкову очень повезло с напарником – им оказался такой же молодой специалист по оптоволокну из НПО «Совстрой» – Евгений Липин. Радиолюбитель-контестмен, член Владивостокского областного радиоклуба, который ежегодно входит в десятку лучших команд азиатской части СССР.
26 января 1984 года. г. Рябиновск. 10 часов 30 минут. Кабинет директора НПО «Прометей»
Вызов на мобильный телефон Джона Смоука прошёл штатно, и вскоре в трубке послышался его голос:
– Привет, Вик! Рад тебя слышать.
– Взаимно, Джон. Есть новости.
– Излагай.
Центральный радиоклуб Советского Союза, при поддержке НПО «Прометей» и МИД СССР, получил временное разрешение из Северной Кореи работать двое суток позывным Р5АА.
– Охренеть! Да это такая новость, что словами не передать! Как только эта информация пройдёт по миру, всколыхнутся все экспедиционеры, не говоря уже о рядовых радиолюбителях! Вик! Ваше руководство как господь бог – может всё! Когда планируется работа?
– 11-го и 12-го февраля. Как раз один из уикендов.
– Здорово! И с работы никому отпрашиваться не нужно. Не беспокойся, я за пару дней передам эту информацию по «круглым столам» большинства радиолюбительских сообществ. А сам буду ждать связей с такой редкой территорией мира.
Сразу за этим звонком последовал вызов руководства Центрального радиоклуба СССР.
– Алло…
– Это товарищ Бондаренко?
– Да.
– Василий Михайлович, здравствуйте. Это Виктор Старков – UA3KDI.
– А! Какие люди! Очень рад пообщаться, и понимаю, что вы не просто так набрали меня. Попробую угадать: «Прометей» решил организовать новую экспедицию?
– Ну… примерно так, – Виктор усмехнулся в трубку.
– И куда, если не секрет?
– В Северную Корею.
– Что???
– 11-го и 12-го февраля работаем позывным Р5АА из Пхеньяна. Оформлением разрешения занимается МИД СССР.
– Вот это у вас уровень поддержки! Колоссально! Виктор, я обязательно распространю эту информацию на «круглом столе» в следующую субботу! Это ж какой политический момент – советские радиолюбители первыми получили разрешение работать оттуда! Никому до этого не удавалось, а мы смогли! Сколько человек летит в экспедицию?
– Только двое. Я и Евгений Липин – UA0LPN. Мы оба контестмены, поэтому со свалкой на частоте справимся. Для советских станций и из социалистических стран за карточки отвечаю я, для капиталистов – Джон W0ZZ.
– Ага… записал… Виктор! Что по частотам?
– Записывайте… – минут пять Старков диктовал график работы на каждом диапазоне. – Василий Михайлович! График будет жёстким – я предполагаю, как нас будет звать народ, поэтому никаких лишних «пять минуточек» – чёткий переход на другой азимут после отработки времени по каждому направлению! Уровень антенн, сами знаете, высочайший.
– Да уж… – хмыкнули на том конце провода. – В общем, я понял, Виктор. Желаю вам провести как можно больше связей!
– Будем стараться.
29 января 1984 года. Северная Корея. г. Пхеньян
Старков поёжился, щурясь красными от недосыпа глазами. Вся эта командировка стала для него жутким цейтнотом – везде гнали как на пожар. Позавчера вечером, как только прилетели во Владивосток, пришлось контролировать перегрузку оборудования из одного самолёта в другой. Местные кагэбэшники, накрученные директивами из Москвы, категорически не хотели рисковать, поэтому сразу перегружали ящики, бобины оптоволокна и прочий сопутствующий груз по описи. К пяти рябиновцам добавились двое местных – Евгений Липин и его коллега по «Совстрою» – совсем молоденький парень: Антон Клюквин.
Евгений и Виктор сразу нашли общую тему для обсуждения и в перерывах между организационными моментами продолжали выстраивать тактику работы северокорейским позывным.
Вчера утром борт Аэрофлота доставил их в северокорейскую столицу, где встречала довольно представительная делегация. Помимо майора Ким Гу Джа и её супруга – Ким Чен Чжу, в числе встречающих находились полковник Ким Гён Хи и сын вождя – Ким Чен Ир. Получасовое представление гостей и официальная дружеская беседа, скорее для материалов северокорейской прессы, вконец истомила Виктора. С трудом дождавшись окончания этого мероприятия, Старков с наслаждением рухнул на кровать гостиничного номера и потянулся. Впрочем, здесь тоже всё завязано на цейтноте – через четверть часа вошла молодая женщина в военной форме и на довольно хорошем русском пригласила его на обед.
В просторном зале столовой ему пришлось отвечать на несколько вопросов, в том числе и по задачам радиоэкспедиции. Хорошо, что люди из МИДа подсуетились, заготовив Старкову ряд тезисов для ответов. Виктор отвечал уверенно и без лишнего волнения, так что политическая подоплёка советской радиоэкспедиции понравилась хозяевам. Здесь же сразу озвучили план работ, сроки выполнения и обговорили поведение и сопровождение прессы. Несмотря на новое место, сон у Виктора получился отменным. А сегодня с утра вся группа разъехалась по Пхеньяну и его окрестностям. Кто-то начал тянуть оптоволокно, кто-то распаковывать компьютерное оборудование в служебных помещениях. Виктор и двое его помощников начали с монтажа антенн спецсвязи. Единственное, что несколько давило на психику, это постоянное присутствие двух-трёх, а иногда и пятерых представителей северокорейского руководства: от майора до генерала. Это помимо гида на каждого. Всем было интересно, что русские здесь такое устанавливают. Хорошо, что хоть не спрашивали напрямую.
До обеда Виктору и его людям удалось не только установить и распаковать всё оборудование, но и заняться монтажом, а кое-где и окончательной настройкой. Благо очень помогал тот универсальный прибор Константина. С ним за пять-семь минут каждую из антенн настроили в резонанс, а потом отрегулировали расположение кабеля, запустив его в специальные алюминиевые каналы с герметичной крышкой.
Уже к вечеру уставшие, но довольные наши специалисты возвращались в гостиницу. За полчаса приехали все и сразу же пошли в столовую, где делились последними новостями.
– Ну, Вить, как у тебя дела на трудовом фронте? – поинтересовался Лупин.
– Честно говоря, не думал, что так быстро решу вопрос с антеннами. Удалось всё настроить за один день. Если и завтра так дело пойдёт, думаю, к пятому числу мы вообще всё закончим.
– Везёт же тебе! – откровенно позавидовал ему коллега. – А тут одних анкеров вбивать – не перевбивать… За сегодня успели только определиться с местами подвеса и метров двести установили. А всего почти двести километров вешать…
– Жень! Если мы к пятому числу успеем, думаю, товарищи согласятся вам помочь. Одно ж дело делаем.
– Вить, если поможете, магарыч поставим! Будьте уверены!
– Не-не-не… давай без этого. Я своим по работе сверхурочные закрою в полном объёме, и у них по деньгам не хило так выйдет. Вот лучше подтяни своего напарника на 11-ое и 12-ое числа. Ну там… воды подать, бутерброд поднести, – подмигнул он коллеге. – Сам знаешь, такой темп тяжело держать.
– Замётано, Вить! – кивнул Евгений. – Думаешь, свалка на частоте обеспечена?
– Не думаю – знаю. Я ж и через ЦРК информацию вбросил, и другу своему из Огайо рассказал. Там теперь такой ажиотаж назревает, что как в тесте – две-три связи телеграфом и четыре телефоном… в минуту…
– Это да… там по нужде выскочить некогда будет.
2 февраля 1984 года. США. штат Флорида. мыс Канаверал. Ближе к обеду местного времени
Очередной запуск шаттла «Дискавери» не предполагал каких-то особенностей. Обычная, можно сказать, рутинная программа по запуску двух гражданских и одного военного спутника. Шаттл благополучно разогнался и, попав на околоземную орбиту, начал готовиться к пуску первого спутника. «Fox-14» – обычный спутник-ретранслятор. Таких на орбите уже чёртова дюжина, поэтому технология запуска была отточена до мелочей. Да и экипаж «Дискавери» запускал такие уже трижды. Поэтому вся предпусковая подготовка не заняла много времени. Однако в момент запуска двигателя спутника произошло ЧП. Виновником происшествия стал обычный обломок космического мусора, что постоянно движется по орбите планеты. Мелкий – до килограмма собственного веса, но его скорость и, следовательно, кинетическая энергия наделали немало дел. Удар обломка о спутник и запуск по несчастливому совпадению произошли одновременно, но того хватило, чтобы началась детонация в двигателе. И не только детонация – взрывом часть обломков спутника отбросило на сам корабль, повредив часть обшивки и один из топливопроводов. Естественно, как и предполагало Наставление пилотов, Джон Эллиот – командир шаттла и его пилот, решил включить двигательную установку и отвести корабль подальше от места взрыва. Но запуск двигательной установки повлёк второй взрыв, отчего «Дискавери» закрутило и отбросило от расчётной орбиты. А самим взрывом повредило один из управляющих кабелей, тем самым превратив шаттл в беспомощно вращающийся челнок.
– Хьюстон! У нас проблемы! – доложил Эллиот на Землю. – Электроника мертва – не могу запустить двигатели. Основная и дублирующая схема запуска не работают.
Бэнджамин Уоэтрс[26] мысленно чертыхнулся и поднял трубку телефона.
– Алло, мистер Джейкс[27]? Это Уотэрс. У нас проблемы, сэр… – он обстоятельно доложил о ЧП.
– Что думаешь делать, Бэн?
– Сэр, для нас удачно сложилось, что мы возродили проект с русскими. Раз «Союз-Аполлон» снова на пике популярности, спишем это ЧП на обкатку нового оборудования по проекту. Думаю, русские согласятся нам помочь.
– А если нет?
– А если нет, экипажу Эллиота осталось недолго… У них кислорода на семь суток и питьевой воды на одни.
– Я тебя понял. Сейчас буду выходить на МИД.
Сенсационная новость о технических неполадках на «Дискавери» просочилась в средства массовой информации. Не только телеканалы США – эстафету подхватили практически все телекомпании мира, передавали последние новости, как и заявление МИДа США к русским с просьбой помочь экипажу ракетоплана.
Артём Соколов находился в районе Владивостока и только-только пришёл в домик, куда его определили с полковником Устиновым, когда мобильный телефон разразился гимном СССР, поставленным в качестве мелодии к звонкам высшего руководства страны.
– Слушаю…
– Товарищ Соколов?
– Я. А кто говорит?
– Сергей Иванович Аксёнов.
– А! Понял. Сергей Иванович, что-то случилось?
– Да. У американцев в космос вылетел «Дискавери», и при попытке протестировать какой-то узел стыковки в рамках проекта «Союз-Аполлон» произошёл взрыв.
– Доигралась коза на балалайке… – мрачно резюмировал Артём.
– В общем, тут уже серьёзный политический момент. Руководство страны наделило нас с вами серьёзными полномочиями. «Буран» уже готовят к запуску, УРы также летят на Байконур, где их встретят Кайсаров и Губанов.
– М-да… как все зачесались…
– Не то слово! Тут на ушах все, кто может! Даже руководство страны!
– Хорошо. Мне нужно одно рабочее место, чтобы подключиться к нему.
– Согласовано, что вы будете использовать моё, а я сидеть и учиться у вас.
– Ясно. Аделину оповестите.
– Уже.
Подошедший полковник Устинов застал Артёма распаковывающего второй «дипломат». Тот, который он постоянно возил с собой, но ни разу не открывал.
– Что-то случилось? – участливо поинтересовался Николай Дмитриевич.
– Угу, – мрачно кивнул Артём. – Начинаю миссию спасения американского космического корабля… по заданию Советского правительства…
– Может мне покинуть комнату?
– Не-не-не… у вас уровень секретности высокий, так что буду признателен за мелкую помощь, если вдруг она понадобится.
За несколько минут полковник увидел, КАК работают потомки. Широкоформатный ноутбук уже состыковался с ЦУПом, Артём обозначил себя перед искином и начал работу.
* * *
Весь мир замер, ожидая реакции СССР на призыв о помощи американских космонавтов. И Советский Союз ответил делом – объявив, что десять минут назад «Буран» успешно стартовал с космодрома. «Русский 'Буран» спешит на помощь!«, 'Русские протянули руку помощи и дружбы!» – такими заголовками встретили не только передовицы вечерних западных газет, но и подавляющее большинство телеканалов мира.
Через полчаса советский «Буран» подошёл к терпящему бедствие «Дискавери». Как и в прошлый раз, из чрева русского корабля выскочило восемь фигурок чёрного цвета, сразу облепивших американский шаттл.
– Аделина, выведи блок-схему «Дискавери».
– Выполнено.
– Подведи под сканирование корабля ближайший «Страж».
– Выполняю. Ближайший – «Страж-7»
Артём увидел три красных сегмента в управлении шаттлом и сразу сориентировал роботов.
– УР-3, верхняя часть корабля, сегмент RD-06. Есть версия о повреждении кабеля управления запуском двигателей. УР-7, на тебе сегмент TF-04. Там двигательная установка. Проверь все цепи – сигнальные и питания. УР-2, на тебе обшивка корабля. УР-5, произведи контроль шлюза корабля. Остальные пока в резерве.
Американцы сгрудились, насколько это позволяло, у иллюминаторов и жадным взглядом следили за работой спасателей. Как только робот вскрыл кабель-канал, сразу нашёл неисправность.
– Ур-3 обнаружил неисправность. – доложил он. – Имеются многочисленные повреждения в канале. Своими ресурсами не устранить.
– Понял тебя. Ожидай команды, – Артём быстро переключился на ЦУП. – Аделина, у нас есть канал с американцами?
– Да, есть.
– Соедини меня с ними.
– Да, слушаю… – услышал он голос американца.
– Мне нужен кто-то, имеющий общее командование операцией с вашей стороны.
– Бэнджамин Уотэрс. Я оперативный дежурный в Хьюстоне. А с кем я говорю?
– Артём Соколов. Оперативный дежурный советского Центра. Мистер Уоэтерс, мы диагностировали неисправность кабеля управления. У нас нет возможности заменить кабель. Сожалею, но это так.
– Что предлагаете, сэр?
– Одно из двух: либо у вас есть схема простого управления двигателями… то есть включил-выключил, либо эвакуация экипажа на наш корабль.
– Но тогда «Дискавери» будет потерян NASA?
– Увы. Это так.
– А если мы найдём способ заставить управлять нашим шаттлом? Только там придётся разгерметизировать корабль.
– Тогда я посажу моего робота в качестве пилота, и ваш шаттл сядет. Но экипажу всё равно придётся приземляться на нашем корабле. Это без вариантов.
– Насколько это будет дороже предварительной договорённости?
– Мистер Уотэрс! Не всё меряется долларами! Не знаю как у вас, а у нас в стране люди ценятся намного выше жалкой бумаги с банковскими реквизитами. Говорите, что нужно сделать, чтобы запустить электронику «Дискавери»!
– Для этого вам понадобится схема корабля, а она находится в ранге «Топ-секрет»[28], – вздохнул Бэнджамин.
– Скажите хотя бы, какой сектор.
– Ну, GH-09. И что это вам даст? – скептически заметил американец.
– Левый или правый блок? И какой сегмент?
– Что⁇ Но откуда у вас схема корабля? Откуда, чёрт возьми?
– Я не уполномочен давать пресс-конференцию, – усмехнулся Артём. – Время дорого. Давайте конкретно работать.
Американцы пошли навстречу Соколову. Сначала он использовал резервных роботов, чтобы перевести экипаж «Дискавери» на «Буран». Заодно Эллиот получил команду из Хьюстона передать запасной сигнальный кабель русским. В ультимативной форме, так как подобные действия противоречили установленной секретности. Потом Артём напряг двух роботов и столько же американских инженеров из их ЦУПа. Они диктовали схему коммутации нового кабеля, а Соколов методично переводил роботам. Два часа двадцать минут ушло за замену кабеля. Потом УР-1 получил через телеметрический канал новую порцию знаний как управлять шаттлом и вскоре «Дискавери» успешно стартовал к Земле.
– Мистер Уоэтерс, неисправности на вашем шаттле успешно устранены. Его экипаж приземлится у нас в стране, откуда их заберут представители вашего государства.
– Большое спасибо, мистер Соколов. А что с кораблём?
– Сейчас корабль идёт по оптимальной траектории к мысу Канаверал. Давайте договоримся так: мой робот посадит ваш корабль, но не пытайтесь его задержать, иначе помогать вам больше не будем.
– Но как он доберётся до России?
– Дайте разрешение на посадку нашего пассажирского самолёта около «Дискавери».
– Но это режимный объект!
– Сэр, вы хотите разорвать все договорённости по программе «Союз-Аполлон»?
– Нет, но…
– Или мы дружим по-настоящему, или…
– Я понял вас, мистер Соколов. Через десять минут разрешение будет… чего бы мне это не стоило… И ещё раз большое спасибо за помощь.
– Мы – люди и должны помогать друг другу в трудных ситуациях. Неважно, какого цвета кожа человека, важно, что он представляет собой – отзывчивый и готовый прийти на помощь собрату или мелкое циничное существо. Один наш писатель в своё время сказал: «Человек – это звучит гордо!»[29] Так давайте всегда поступать как люди, а не крысы с тонущего корабля.
– Полностью с вами согласен, сэр.
* * *
Полковник Устинов сидел на стуле и наблюдал за происходящим в состоянии лёгкого шока. То, что сейчас сделал его напарник по настройке новых систем ПВО, никак не укладывалось в его голове. Это не просто способный человек, а настоящий гений. Сидя за тысячи километров от Центра Управления Полётами в Подмосковье, мгновенно понять и просчитать ситуацию, а потом и действовать безошибочно… Тут есть над чем задуматься.
– Фу-у-ух… – устало потянулся на стуле Артём. – Аж спина затекла…
– Ну ты вообще, – мотнул головой Николай Дмитриевич.
– Да ничего тут сложного нет, – улыбнулся в ответ парень.
– Ты мне зубы-то не заговаривай. Твоя работа железно тянет на «Героя». Тут вообще без вариантов. Теперь мне понятна быстрота, с какой ты настраиваешь наше оборудование.
– Николай Дмитриевич, да бросьте! Ничего тут экстраординарного нет.
– Это в твоём понимании, а нам… нашему поколению… до твоего уровня как до звезды Альфа Эридана.
– Я только одного боюсь…
– Чего?
– Засветил я схему американского шаттла. Теперь они уцепятся за этот момент обеими руками…
– А иначе было сделать никак?
– Нет, тогда бы мы там пару суток телепались.
Так оно и вышло. Американцы сдержали слово и беспрепятственно пропустили пассажирский лайнер в святая святых – на мыс Канаверал. Более того, никто не рискнул приближаться к советскому роботу, пока его не забрал самолёт. Но вот потом… потом американские аналитики просчитали все возможные варианты получения русскими сверхсекретной схемы американского шаттла и вынесли вердикт: без тщательно продуманной и организованной операции по копированию этого материала никак не обойтись. Налицо акт недружественной политики, если не сказать больше, что автоматически возвращало отношения между СССР и США на грань серьёзной конфронтации.
3 февраля 1984 года. Дача Ю. В. Андропова. Кабинет Шести. Вечер
– Ну, что будем делать в создавшейся ситуации? – генсек внимательно оглядел собравшихся товарищей.
– Юрий Владимирович, я прекрасно понимаю ситуацию, но прошу не наказывать этого молодого человека, – заметил Громыко. – Да, с точки зрения дипломатии он совершил серьёзную ошибку, но им двигало желание помочь попавшим в беду коллегам из другой страны.
– Не волнуйтесь, Андрей Андреич, никто его наказывать не собирается, – улыбнулся Андропов. – Артём Соколов вновь совершил подвиг! А это издержки ситуации… но, тем не менее, их нужно как-то решить.
– Рейтинг этой космической службы скакнул на такую высоту, что не описать словами, – покачал головой Громыко. – Вообще, после этого случая к нашим посольствам во многих странах приходят обыкновенные люди и приносят мелкие подарки. На каждом из них написано «для мистера Соколова». А всему виной его последние слова при переговорах в Хьюстоне. Кто-то записал их и выдал средствам массовой информации. «Человек – это звучит гордо». Максим Горький расцеловал бы нашего героя. Он же ставит любого человека как вершину гуманизма. Не какую-то конкретную расу или нацию, а ВСЁ человечество. Очень сильный политический ход с далеко идущими последствиями!
– Так-то оно так, но как теперь быть с американцами, – покачал головой генсек. – Что получается… мы полностью выводим из строя их шпионскую сеть… потом помогаем коллегам из социалистических стран… а теперь ещё и знаем определённое количество их секретов в космической отрасли…
– Конфронтация по этому поводу отбросит нас лет на десять назад в отношениях с американцами, – заметил Громыко.
– Есть вариант, но нужно прикинуть все за и против, – сказал Крючков.
– Говори, Владимир Александрович, – нахмурился генсек.
– Придётся легализовать потомков чуть раньше, чем мы планировали.
– Что у нас с комплексами ПВО? – Юрий Владимирович повернулся к Устинову.
– Вчера вечером, насколько мне доложил сын, закончена установка последней – шестой, станции. То есть восток частично и полностью юг мы прикрыли. Запад и север ещё нет, но «Петард» уже столько, что хватит с запасом, а второе оружие свободно можно ставить даже на простые танки. Сын сказал, что он разбирался с этим вопросом и по хорошему удивился унификации креплений «Песца». Так что, если нужно, кое-какой заградительный щит можно будет соорудить на месте.
– Что говорят товарищи из военной промышленности? Через сколько времени будут готовы ещё хотя бы шесть экземпляров?
