Текст книги "Москва зовёт (СИ)"

Автор книги: Наталия Лебедева

Соавторы: Юрий Климонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

– Прыгайте! Сейчас же!

Белова мгновенно сориентировалась и велела прыгать мальчику:

– Ты – первым! На счёт три!.. Раз! Два! Три!! – мальчишка не струсил и вскоре очутился на шатре пожарных.

– Я боюсь… – захныкала девочка.

– Нас вдвоём удержите? – поинтересовалась Дарья. – Девочка боится.

– Мужики! Растягиваем на всю катушку! И держим! – заорал один из пожарных. – Дава-а-ай!!

Дарья специально рассчитала так, чтобы малышка осталась на шатре, а она сама ушла, как на батуте, вперёд, высвобождая кинетическую энергию в полёте и паре кувырков при приземлении. Всё-таки занятия гимнастикой перед службой в «Алых беретах» сыграли свою положительную роль – девушка быстро вскочила на ноги и сразу же подбежала к пожарным.

– Как дети?

– С твоей помощью спасены! – пожарный дружески похлопал Дарью по плечу. – Ты из этих…э-э-э… «Алых беретов», да?

– Так точно.

– Девушка! – Белова оглянулась и увидела бежавшую к ней женщину. Та налетела, словно ураган, и стала покрывать лицо Дарьи поцелуями. – Спасибо!.. Спасибо тебе за всё!.. Если бы не ты!.. – она замотала головой, потом опустилась на колени, обхватила Белову за ноги и зарыдала.

– Да успокойтесь… всё уже позади… – Дарья, смущаясь, пыталась успокоить мать и детей.

– Дочка, ты даже не понимаешь, какое дело сделала… – покачал головой тот же пожарник. – Ты сегодня спасла две жизни. Две, понимаешь?

– «Пять-Семь», доложите обстановку! – в связной гарнитуре раздался голос Анфисы.

– Я – «Пять-Семь», во время выходного шла по улице и заметила пожар на втором этаже здания. Прорвалась внутрь и оказала помощь двум детям…

– Она моим детям жизнь спасла! – заорала, попытавшись приблизиться к Дарье мать двоих спасённых ею детей. – Вы уж наградите её чем-то! Пожалуйста!

– «Пять-Семь», вас ждут в ЦСБ – нужно написать рапорт, – проинформировала её Анфиса.

– Есть, – под аплодисменты собравшихся Дарья покинула место пожара.

* * *

С момента наступления чрезвычайной ситуации, Ксению Соломенцеву допустили в ЦСБ по указанию генерал-майора – ситуация позволила. Видя на громадном гала-экране всю череду действий курсанта Беловой, спецкор зажала руками рот, чтобы не закричать в ответственный момент. Сразу после благополучного завершения спасения малолетних детей и под овации других сотрудников Ксения всплакнула. Но ровно минуту продолжалась её слабость – она ринулась к Остапову.

– Александр Петрович! Разрешите мне взять интервью у этой девочки! Она… она совершила настоящий подвиг!

– Как, Юрий Валентинович, доверим репортаж нашему журналисту? – обратился генерал к Рокотову.

– Думаю, справится, – кивнул тот. – Но подвергнуть цензуре репортаж всё равно придётся.

– Я согласна, – закивала заплаканная Ксения.

Через четверть часа прибыла Белова – приехала на одной из пожарных машин. Пожарники пригласили на беседу руководство ЦСБ в лице генерала Остапова и почти в ультимативной форме, но с соблюдением субординации, потребовали наградить отличившуюся курсантку «Алых беретов». А та, то краснея, то бледнея, скромно стояла возле руководства, ожидая реакции.

– Товарищ генерал, таких людей нельзя затирать, – покачал головой старший пожарного расчёта.

– Мы, если нужно, все подпишемся под ходатайством, – поддакнул его помощник. – Хорошая смена у нас будет. Ведь если бы не она, детей могли бы и не спасти… те несколько минут форы от Даши позволили им не задохнуться.

– Не волнуйтесь, товарищи, замалчивать такой факт в её послужном списке не станем, – заверил их Остапов. – Более того, сейчас корреспондент «Комсомольской Правды» возьмёт у Беловой интервью, и о ней узнает вся страна…

– Ого! Тогда в самый раз будет! – старший из пожарных показал большой палец.

– …Ну и о награждении побеспокоимся.

Сразу после этого Соломенцева взяла девушку в оборот. Ксению интересовало буквально всё о Беловой: учёба, занятия гимнастикой, личная жизнь. Вызывали и привлекли к интервью даже звеньевого. Валера долго удивлялся столь внезапному вызову в ЦСБ, но только узнав причину, сразу поблагодарил за службу подчинённую и сам сел писать представление на награду. Естественно, под диктовку генерала, но сразу после написания на представлении поставили визы сначала Князева, а уж потом и Остапов. А через день в «Комсомольской Правде» вышла заметка «Ищут пожарные, ищет милиция…» Сразу после этого в адрес компетентных органов пошли письма из разных уголков необъятной страны. Читателей интересовали все подробности о героине заметки, но главное, почти в каждом письме люди обращали внимание на военный берет девушки, чётко видимый на фотографии, и спрашивали, что за подразделение, в котором проходит службу Дарья Белова.

20 января 1983 года. Бухта Солнечная.[23]Полдень

Погода распоясалась не на шутку – тёплый циклон принёс в Арктику не только повышение температуры, но и бору – оледенение, охватывающее при выпадении жидких осадков, замерзающих почти мгновенно. С острова Визе экспедиция отступила, потеряв ещё одни аэросани с повреждённой ходовой частью. Уходили без остановки, поочерёдно меняясь за рулём – дорога была каждая минута – даже радиообмен проводили на ходу. В этом была заслуга Старкова – Виктор умудрился аккуратно скомпоновать многострадальную мачту с обеими антеннами на одних из аэросаней, подвести кабель и питание, а потом самому почти в полусонном состоянии проводить сеансы связи. Уже под утро Птахин вывел экспедицию к бухте Солнечной. Уставшие, но не покорённые люди, сжав волю в кулак, начали выгружать последнее зарезервированное оборудование в деревянных ящиках. Им помогали не только местные полярники, но и часть военнослужащих, расквартированных неподалёку. Как только с разгрузкой было покончено, члены экспедиции устроили импровизированное собрание, чтобы обсудить дальнейшие действия.

– Итак, у нас осталось семь аэросаней…

– Рома, скорее уже пять, – не согласился главмех. – Ещё у двух ходовая ни к чёрту…. не знаю… не дам гарантии, что они выдержат ещё двести-триста «кэмэ».

– Твоё видение дальнейшего пути? – нахмурился Птахин.

– Оставшиеся пять используем на всю катушку – по двое садимся в них и, смазав пятки салом, в темпе вальса идём на Таймыр. Промедление смерти подобно… – покачал тот головой.

– Сколько будем отдыхать? Кто-нибудь смотрел сводки погоды?

– У нас в запасе всего три часа, – вздохнул Старков. – Дальше Солнечная попадает под циклон…

– Тогда есть мысль уйти на трёх аэросанях! – встал со своего места механик. – разливаем остатки топлива по трём машинам им идём без остановки, меняясь на ходу. Выигранное время пригодится при эвакуации с полуострова Таймыр.

– Чтобы не разводить кривотолки, сразу ставлю на голосование. Кто за это предложение, прошу поднять руки… Что, единогласно? – он удивлённо посмотрел на лес рук. – Тогда два часа на отдых и в путь!

Тем временем. г. Рябиновск

Сегодняшняя оперативная планёрка в ЦСБ была целиком и полностью посвящена новому заданию руководства. Остапов не спеша развернул папку и выложил оттуда целую стопку документов. Потом разложил их на три неравные стопки и внимательно оглядел подчинённых.

Руководство страны даёт отмашку на начало проведения крупномасштабного действия… – он взял один из листков и начал читать. – В целях продвижения идеологической составляющей эксперимента, руководству ЦСБ надлежит создать несколько видеороликов, показывающих реальность жизни потомков. Не только в Рябиновске, но и у себя, ТАМ.

– Но как? – Звонцова смотрела на генерала с ошарашенным взглядом.

– Подождите… у нас же есть видеотека! – нашёлся, что сказать Артём. – Если смонтировать небольшой – до получаса фильм, используя эти материалы?!

– И? – Остапов не понял его мысль.

– Ну и потом внести корректировки, наслоив на тот материал изображения ведущих.

– Ты знаком с профессиональным монтажом? Просто я не исключаю возможности выдачи этого материала на экспертизу… пусть позже, но такой вариант нельзя сбрасывать со счетов.

– Товарищ генерал! Не забываем, что уровень технических возможностей этого времени и нашего несоизмерим, – напомнила Звонцова. – Здесь важно тщательно проинструктировать актёров… чтобы не брякнули лишнего и вообще – держали себя в руках постоянно.

– Хорошо, кого будем отбирать на роль ведущих? – оглядел он собравшихся, но ответом ему стало молчание. – Я так и думал… Как дело за конкретикой, сразу в кусты…

– Обязанности контроля реплик и поведения актёров будет лежать на мне. Поэтому я буду участвовать однозначно. Я, конечно, не Ален Делон, – усмехнулся Юрий Рокотов, – но, думаю, что другого варианта просто нет. Если считаете по-другому, предлагайте другие кандидатуры.

– Почему? Юрий Валентинович у нас достаточно фотогеничен, – улыбнулся Артём. – Найти бы теперь женскую кандидатуру и порядок!

– Подождите, у нас же есть такая! – воскликнула Шмелёва.

– Кто? – уставился на неё Соколов.

– Ксения Соломенцева. Журфак МГУ.

– Только первый курс, – осадил её Рокотов. – И то, недоучилась.

– Но мне говорили, что она способная, – заметил Остапов.

– Это по нынешним меркам, а уровень такого материала должен соответствовать нашему. Вот в чём разница. Идеально было бы послать семейную пару – тогда мелкие огрехи нивелируются игрой такой пары. Люди будут обращать внимание на них, а не на мелкие ошибки фильма.

– Разберёмся, – ответил ему генерал. – Теперь другой вопрос – где будем снимать это произведение искусства?

– В цеху Новой площадки, – предложил Иванов. – Есть у меня такой объект.

– Это тот, куда свозили технику? – уточнил Остапов.

– Он и есть, – кивнул тот. – Только кто будет писать сценарий?

– А вот тут товарищу Соломенцевой и карты в руки, – усмехнулся генерал. – Справится, значит, будет и дальше работать в команде.

* * *

Ксения сидела за столом в своём кабинете и откровенно изнывала от безделья. Три статьи в «Комсомолку» уже были безжалостно скомканы и выброшены в мусорное ведро, изгрызено два карандаша, поломано столько же ручек, а идея так и не приходила. Вот в таком подавленном и удручённом виде её нашёл майор Рокотов. Зайдя в кабинет, он перехватил взгляд уставшей от мозгового штурма девушки. Смерил её оценивающим взглядом и без слов сел рядом, достав блокнот с ручкой. Ксения метнула на него пронзительный взгляд, но ничего не сказала, только нарочито глубоко вздохнула.

– У нас появилось новое задание руководства, – Рокотов первым нарушил тишину в кабинете. Ксения сразу оживилась, предполагая интересное развитие событий. – Нам поручено снять фильм.

– Фильм? – её брови мгновенно взлетели домиком. – Но… на какую тематику?

По мере повествования Рокотовым предполагаемого сюжета, Ксения всё больше и больше оживлялась – сначала были восторженные реплики, потом появились вопросы, а под конец девушка уже начала спорить с сотрудником КГБ.

– Так нельзя! Так никто не снимает!

– Вы настолько компетентны в этом вопросе, что можете поспорить со мной? – Юрий иронично посмотрел на неё.

– Я была на съёмках одного фильма… поэтому могу уловить всю подноготную этой кухни. Понимаете, Юрий Валентинович….

– Давайте так, – его рука мягко легла на край стола, – если мы в состоянии создать такой фильм, значит, приступаем к обсуждению. Нет – к чему терять время?

– Я смогу! – она вскочила со своего места. – В крайнем случае позвоню кое-кому из подруг со старших курсов. Они помогут и проконсультируют.

– А как же соблюдение гостайны?

– А что, это секретные материалы? – опешила она.

– Вы не совсем внимательно слушали меня… – покачал головой майор.

– Неправда! Могу повторить, практически дословно, что вы мне говорили! И там не было ни одного слова о секретности! Вот!

– Значит, это моя оплошность, – пожал он плечами. – Тогда прошу прощения. Давайте ещё раз пройдёмся по сюжету. А он следующий…

Вот тут Ксения наконец-то поняла, чего от неё хочет этот майор и руководство Рябиновска. Она внимательно слушала и оперативно делала пометки у себя в блокноте. Наконец, когда Юрий закончил повествование, девушка задумчиво погрызла кончик ручки, потом подчёркнуто небрежно почесала ею свой затылок и…

– Теперь мне понятно, что вы хотите снять! Но здесь есть свои нюансы!

– Нюансы? Какие нюансы?

– Ну как же! Вот смотрите – вы хотите, чтобы парочка ходила по какому-то месту предполагаемого действия и приценивалась к товарам, потом что-то покупала… а деньги? Вы подумали, как это будет выглядеть? Ведь люди сразу направят свои взгляды на те денежные купюры, которыми станет расплачиваться мужчина.

– Логично, – кивнул он. – Тогда что вы предлагаете?

– Я думаю, что мужчина в сюжете станет выполнять имидж потомка… А девушка будет гостьей в этом мире. Ей всё там в диковинку. Пусть она начнёт вести себя почти как ребёнок – удивляться всем новинкам… м-м-м… всему непохожему, например, сравнивая с нашим миром. Но сначала нужен готовый сюжет. Полностью смонтированный… так сказать, набело. А дальше каждый эпизод режиссируется по отдельности. Конечно, придумывать и обсуждать нужно, но это уже рабочие моменты… Фу-у-ух… вроде всё! – она игриво пожала плечами. Юрий Валентинович, а кто планируется на главные роли в этом фильме?

– Пока этот вопрос остаётся открытым, – усмехнулся он. – Вот вы бы согласились на такую роль?

– Конечно! Это же какой потом резонанс будет! Да все мои подруги обзавидуются! А кого прочат на главную мужскую роль?

– А вы бы кого хотели?

– Я? Ну, не знаю… – она задумалась... – Обещаете не ругаться?

– Я похож на деспота?

– Нет, что вы!.. – она снова замялась, но потом внезапно выпалила – Например, Вас!

– Меня? – он наигранно удивлённо посмотрел на Ксению. – Но я не Ален Делон!

– Так и я не Любовь Орлова! Здесь важна не известность актёров, а их психологическая совместимость! Это… это как огонь и вода! Как свет и ночь! Актёры должны взаимно гасить свои характеры! Извините, но я больше не знаю, как объяснить.

– Вы предполагаете показать себя этакой импульсивной девушкой… м-м-м, бесёнком, да?

– ДА! А вы – умудрённый житейским опытом… будете мне показывать ваш мир, его особенности… Это жутко интересно! Даже мне! Даже в моём нынешнем статусе!.. – она захлебнулась от потока эмоций.

– Я вас понял, – кивнул он. – Но вы же понимаете, что нам с вами тогда придётся изображать пару… возможно, супружескую? – Юрий пристально посмотрел на неё. – Не испугаетесь?

– Вот ещё! – Ксения возмущённо вздёрнула носик. – Искусство требует жертв.

– Ладно, давайте попробуем…. только потом отказаться уже станет невозможным.

– Юрий Валентинович, я вам не старшеклассница, у которой на уме только походы в кино. Партия сказала Надо, комсомол ответил – Есть!

25 января 1983 года. мыс Челюскин.[24]Глубокий вечер

К этому моменту готовились все – даже привезли троих человек из прессы – фотокорреспондента и видео-оператора с ведущим из одного из местных каналов телевидения. Необычная сутолока оправдана – здесь, на самой кромке северной земли, такого ещё никогда не случалось.

– Товарищи! Необычная экспедиция советских полярников завершилась около часа назад… – Вещал ведущий. – Пройдены многие тысячи километров, задачи экспедиции выполнены в полном объёме и даже с небольшим опережением срока! Однако уже сейчас можно с уверенностью сказать, что советские полярники вышли с честью из создавшихся природой трудностей! Не спасовав перед ними и показав, я не побоюсь этих слов, высочайшую стойкость духа! Русские никогда не сдавались и не отступали перед спонтанно возникающими трудностями! На том стоят и будут стоять советские люди! Разрешите мне передать слово руководителю этой экспедиции – Роману Птахину!

– Добрый день, товарищи, – кивнул тот, взяв микрофон у ведущего. – Да, экспедиция завершена… удачно, причём… Со своей стороны замечу, что все планы удалось воплотить в жизнь… кстати, в этом немалую помощь оказали большинство предприятий страны, объединившихся для работы в этом проекте, а особенно – Научно-производственное объединение «Прометей» из города Рябиновск Калачеевской области. Не только оборудованием – я думаю, что меня поддержат все участники экспедиции… Виктор Николаевич Старков, специалист НПО «Прометей», стал, по сути, нашей палочкой-выручалочкой… Именно он смог поддерживать радиообмен с базовыми станциями по ходу движения экспедиции, зарекомендовав себя не только специалистом высочайшего уровня, но и надёжным товарищем… С ним, как говорят военные, я пойду в разведку.

Его слова были встречены аплодисментами.

– А что скажет нам сам товарищ Старков? – корреспондент пододвинул микрофон к нему.

– Скажу, что согласен с Романом – здесь, в жёстких условиях сурового арктического климата, только слаженная работа даёт положительный результат. Север не прощает расхлябанности и может серьёзно наказать за наплевательское отношение к себе…

– Витя, но без вашей техники у нас бы не было такого результата, – нарочито громко возразил ему Птахин и эмоционально покачал головой.

– Но это не моя личная заслуга, а результат сплочённой деятельности всего коллектива НПО, – возразил ему Старков.

– Помноженный на качество, проверенное временем, и на золотые руки специалистов вашего предприятия. Я теперь даже смотреть в любую другую сторону не буду – только техника «Прометея»! Выдержать солёный дождь, и потом ни одного отказа оборудования – это из области фантастики! Фантастики, ставшей реальностью!

Примерно через четверть часа репортаж завершился, и несколько человек из государственной комиссии собрались на «разбор полётов»

– Товарищ Птахин, как вы прокомментируете тот факт, что ваша кино– и фототехника была безвозвратно потеряна?

– Да, есть наша вина, но прошу учесть тот факт, что мы действовали в условиях, близких к экстремальным, – попытался защититься тот.

– А в чём, собственно, проблема? – сразу пришёл к нему на помощь Старков. – Ну, потеряли часть оборудования…

– ВСЁ оборудование! – припечатал его глава госкомиссии.

– Не всё, – усмехнулся в ответ Старков. – Только официальную часть.

– А у вас была ещё какая-то? – иронично ухмыльнулся тот.

– Совершенно верно, – кивнул Виктор. – НПО «Прометей» выделил мне специальную экспериментальную камеру для проверки в арктических условиях. Она зарекомендовала себя с положительной стороны – ни одного сбоя.

– Витя…. так тот налобный прибор… он… – обомлел разом посветлевший лицом Птахин.

– Да, Рома, – кивнул Старков. – Он и есть портативная камера. Экспериментальная разработка нашего НПО. Так что все записи вы получите после обработки нашими специалистами и одним из отделов КГБ. Контроль никто не отменял.

Тем временем. Один из рабочих кварталов г. Токио

Сандзо Хиронака с тоской смотрел в небольшое окно ничем не примечательного домика в одном из рабочих кварталов Токио. Его перспективный взлёт в компании неделей спустя сменился жёстким падением. Ведь говорил же ему отец – не лезь к руководству с футуристическими проектами, так нет! Не послушался и нашёл время показать свои выкладки. Ну и что, что посмотрели? Ну и что, что оформили патент? Оформили его не на Сандзо, а вообще на другого человека! А когда Хиронака стал активно возражать и требовать своё изобретение обратно… припекло всей семье. Нет, отца, как руководителя местного профсоюза, не тронули, но отыгрались на Сандзо. По полной отыгрались, припомнив неуступчивость отца в мелочах, но по многим корпоративным вопросам. Собственно, Сандзо стал лакмусовой бумажкой взаимоотношений всей семьи и руководства компании. Через увольнение Сандзо отцу дали понять, что его активная профсоюзная деятельность оценивается именно так и не иначе. Попытки найти работу в этом же районе Токио не привели ни к чему: возможно, постаралось руководство корпорации, возможно шепнули всем более мелким предприятиям… гадать можно долго и не найти ответа никогда, но факт остаётся фактом – для Сандзо наступили плохие времена.

Он не сразу заметил, как около дома остановилась серая, ничем не примечательная «Тойота», из которой вышел человек, закутанный в длинный плащ современного модного покроя. Хиронака скосил на него секундный взгляд и снова потерял интерес – плохое настроение довлело над ним. Внезапный звонок в дверь заставил вздрогнуть Сандзо и отвлечься от своих мыслей.

– Коничива! – неспешно поклонился незнакомец, и Сандзо ответил ему тем же. – Могу ли я поговорить с господином Сандзо Хиронака?

– Да, это я… – опешил тот, разглядывая незнакомца европейской внешности.

– Мы наслышаны о вопиющем беззаконии от корпорации, в которой вы работали, Хиронака-сан. И у нас есть к вам деловое предложение.

– Я наводил справки в патентном бюро, и мне сказали, что ничего уже не вернуть, – печально покачал головой Сандзо.

– Напрямую – да, но если частично модернизировать ваше изобретение? – озвучил свою мысль незнакомец.

– У меня нет средств на это… мне сейчас даже не хватает на жизнь…

– А если мы решим этот вопрос? – усмехнулся таинственный европеец.

– Как? – опешил Сандзо. – Вы дадите мне работу? Здесь, в Токио?

– Не здесь, но там, где нет волчьих законов. Где каждый человек друг другому, а не враг.

– Это какая-то сказка… так не бывает, – грустно покачал головой японец.

– Советский Союз является сказкой для талантливых инженеров. Они почему-то не верят, что есть такое место, где человека ценят по его способностям… где нет алчности и стяжательства… как нет коварства и подлости.

– Я… я согласен! – эмоционально кивнул Сандзо. – Раз меня не оценили на родине, поеду туда, где будут уважать!

– Отлично, господин Хиронака, – одобрительно проговорил незнакомец. – Тогда вы для начала напишете записку отцу, дабы он не волновался попусту. А уж затем мы доберёмся до советского посольства и начнём оформлять ваши документы.

– Вы правы! Нельзя заставлять отца нервничать попусту – у него больное сердце, – Сандзо кинулся к столу и взял карандаш и бумагу.

Спустя несколько минут два человека сели в машину, и та стартовала по пустынной улице в направлении Советского посольства.

Всё дальнейшее прошло для японского инженера, словно в тумане – он написал под диктовку двух сотрудников посольства несколько заявлений, поставил подписи согласия, дал себя сфотографировать и уже через час получил красный «молоткастый» паспорт гражданина СССР. В течение двух последующих часов он принял ванну и получил новенький костюм, после чего Сандзо Хиронака в сопровождении двух сотрудников посольства направился в аэропорт. Пройдя контроль, не вызвавший никаких вопросов, японец благополучно уселся на своё место в самолёте. Череда быстро меняющихся в лучшую сторону дел откровенно расслабила его, и он уснул. Во Владивостоке его разбудила миловидная стюардесса и помогла добраться до терминала, где его снова взяли в оборот два человека в штатском, направив к кассе. Уже здесь был приобретён авиабилет до Калачеевска. Перекусив в местном кафе – один из штатских оплатил ему завтрак, Сандзо повеселел. Ходя по залу и рассматривая красочные плакаты, он постоянно задавал вопросы, благо сопровождавшие сносно знали японский. Его интересовало всё о будущем месте работы, о жизни русских вообще, но та доброжелательная атмосфера не только общения с сопровождавшими, но и улыбки, и позитивная интонация голосов других граждан заставили его подумать, что прежний кошмар кончился.

Примерно через полтора часа объявили посадку на рейс Владивосток – Калачеевск. Снова удалось поспать в самолёте, после чего находящегося в хорошем настроении Сандзо встретили также двое сотрудников в терминале Калачеевска. После небольшой заминки на автозаправочной станции машина двинулась в Рябиновск. Хиронака с интересом наблюдал за постоянно меняющимся ландшафтом, но предпочитал молчать, пока наконец с ним не заговорил один из сопровождавших его людей.

– Как первое впечатление от России, Хиронака-сан?

– Прекрасно! Столько нового узнал о вашей стране! И у нас говорят совсем не то, что я сейчас вижу.

– Наверное, по рассказам мы похожи на пещерных людей в окружении медведей и с бутылкой водки в руках? – невесело усмехнулся разговаривавший с ним молодой человек.

– Извините, я не очень хорошо знаю английский, поэтому мне сложно понять некоторые термины. Что такое «водка»?

– Спиртосодержащий напиток из нашей страны, известный во всём мире. По вкусу похож на ваше сакэ.

– А! Нет! Об этом я не слышал, но у нас говорят, что русские мало улыбаются, а за эти сутки я видел столько радостных лиц, что понял, это обман – русские люди очень позитивные. А я могу поинтересоваться дальнейшими планами? Ну, над чем я буду работать?

– Вы будете работать над тем же, над чем уже работали в свободное время. Ваша задача – развить манипуляторы под несколько другие задачи… они будут очень похожи на ваши, но станут использоваться несколько в другом направлении.

– Но патент запрещает использовать их? – пролепетал удивлённый японец.

– Да, запрещает, – кивнул русский. – А кто вам сказал, что мы станем использовать ваши манипуляторы в чистом виде? Мы просто модифицируем их до нужного нам уровня, а уже потом станем адаптировать их по другим направлениям.

– Но мои манипуляторы существуют только на бумаге… их пока никто не пытался воплотить в реальный механизм.

– В вашем времени – да, – усмехнулся русский.

– Что? – воззрился на него Сандзо.

– Вы будете работать на секретном заводе, товарищ Хиронака. С вас возьмут подписку о неразглашении сверхсекретной информации… – он чуть помедлил. – А потом вы узнаете, для чего нам понадобилось ваше изобретение. Сразу скажу, что мы модифицировали его и теперь на совершенно законных основаниях подадим заявку на новый патент, автором которого будете именно вы.

– Это приятно слышать, но… но вы сказали, что в нашем времени мой проект не был реализован… а как же было потом?

– Что, Артём, сболтнул лишнего? – усмехнулся майор Рокотов, сидящий за рулём.

– Ну, есть такое… – недовольно признал Соколов. – И что теперь делать?

– Ну, раз он будет плотно работать в Рябиновске, говори теперь правду.

– Хорошо, – ответил тот и снова перешёл на английский. – Сандзо, ваши манипуляторы по достоинству оценили чуть позже… в 2051-м году.

– Что? – опешил японец.

– Именно тогда они стали популярны во всём мире. А мы модифицируем их и растиражируем по всей стране. Естественно, вы в накладе не останетесь.

– Вам… вам доступны знания из будущего? – хриплым от волнения голосом осторожно спросил Хиронака.

– Мы и есть потомки, – снова усмехнулся Соколов. – 2082-й год.

–

23 Полярная станция «Бухта Солнечная» – ныне закрытая гидрометеорологическая полярная станция на юге острова Большевик, архипелага Северная Земля. Станция расположена на берегу бухты Солнечной на мысе Анцева. Станция также именовалась просто Солнечная.

24 Челюскин (мыс Восточно-Северный, мыс Челюскина) – северная оконечность одноимённого полуострова, расположенного на севере полуострова Таймыр, и самая северная материковая точка Евразии, Азии и России, а также самая северная точка континентальной суши.