Текст книги "Вперёд, и с песнями! или Мерцающая сказка (СИ)"
Автор книги: Наталия Котянова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
Зара проснулась от какого‑то неясного звука и на автомате нашарила под одеялом свой кинжал. Стояла глубокая ночь, когда птицы и те притихли, и только ветер тихонько шевелил над головой листья.
На месте сгоревшего костра застыла сутулая фигура. Приглядевшись, девушка поняла, что это всего лишь «оборотень» – плащ. Рукава медленно ворошат смешанную с сухим песком золу, едва слышное бормотание напоминает… да, какие‑то стихи. Стало любопытно, и она неслышно подползла поближе.
Если всё же захочешь уйти, я кивну – улетай.
Только сразу, зачем эту боль нам дробить на куски.
Если тесен тебе мой придуманный мир на двоих,
Я придумаю новый, где больше не будет тебя.
Ты прости за иллюзии, что вдруг рассыпались в пыль,
Как унылое крошево звёзд под ногами блестят.
Соберу их в ладони и спрячу поглубже в карман,
Чтоб вернуться во тьму своих будней, и жить, как и жил.
Мне не нужно тепла, всё равно меня не растопить.
Даже вдруг прилетишь, но я больше тебя не впущу.
Знаю, глупо, всех разом собак не спускают с цепей,
Только правда – когда не умеешь, не стоит…
– Любить?
Плащ резко развернулся. Интересно, какое у него было бы выражение лица, будь он человеком?
– Тупить! Чего не спишь? Разбудил, что ли? Ну, извини.
Он снова с шуршанием отвернулся и «уставился» на золу.
– Это чьи стихи?
– Ты ещё здесь? Иди спать.
Зара излишней обидчивостью не страдала и только улыбнулась в темноте.
– Понятно. Твои. Ты поэт?
– Скорее, музыкант, – неохотно ответил Петька. – Играл в группе на… впрочем, всё равно не поймёшь.
– Ты действительно такой… разочарованный? Или это просто слова?
Вопреки обыкновению, разговаривать сейчас с девушкой ему совершенно не хотелось. Если бы на месте Зары была Веся – тогда ещё может быть…
– Разочарованный я не больше, чем ты. Скорее, чёрствый, как недельный хлеб. Только, в отличие от тебя, не шарахаюсь от всего подряд.
– А я и не шарахаюсь! – повысила голос Зара.
– Неужели? Извини, но у тебя такой взгляд…
– Какой?
– Ну… типичной жертвы.
– Что?? – девушка возмущённо вскочила и едва удержалась, чтобы не запустить в него чем‑нибудь потяжелее. – Сам ты… А ты…
– Всего лишь кусок кожи, который почему‑то попал в самую точку? Ну, извини, у меня бывает… Спокойной ночи!
Зара, не ответив, тяжело затопала к спальному месту. Надо завтра не забыть, что с этим мерзким существом она не разговаривает!
Глава 8
С самого утра зарядил противный мелкий дождик, и градус настроения в компании неуловимо понизился. Шли, шмыгая носами, без прежних шуток – прибауток, особенно мрачной выглядела Зара. На вопрос подруги, что это с ней, отмолчалась, но невольно зыркнула в сторону плаща. Марк это заметил и попытался выяснить, что «дурной на весь воротник отчебучил ночью, а?» – но и Петька молчал как партизан. Лишь невинно предположил у девушки какой‑то загадочный ПМС. Марк на это ухмыльнулся и, похоже, тут же стал «врагом народа N2».
Обедали под деревом, чья развесистая крона почти не пропускала дождь. Магический Весин костерок вкупе с горячим чаем поспособствовали некоторому «потеплению климата», а вскоре тучи отступили, и наконец‑то выглянуло солнце.
Пошли бодрее. Шагавшие впереди «амазонки» даже затянули какую‑то бойкую песенку явно из Жалеиного наследства: типа, бойтесь меня, я сейчас приду и всем устрою, у – ха – ха!
Они остановились так резко, что шедшие за ними гномы едва успели затормозить.
– Эй, что случилось?!
– Подождите… Марк, когда я говорю «подождите» – это значит, надо стоять на месте! – обернулась Жалея. Встретила его красноречивый взгляд и постаралась смягчить приказной тон. – Пожалуйста. Впереди что‑то странное… Я схожу посмотрю.
– Я с тобой! – одновременно выкрикнули Зара, Марк, Кир и Бор.
Она решительно мотнула головой.
– Нет. Стойте, где стоите. Я чувствую… Короче, просто никуда не лезьте. Я вернусь через пару минут.
Она выразительно глянула на всех по очереди (Петька не удержался и отдал рукавом честь: так точно, мой командир!) и, скинув походный мешок, бесшумно исчезла в зарослях цветущего кустарника. Да, опыт не пропьёшь!
Несколько минут всё было тихо, потом до них донёсся её голос:
– Если хотите, можете подойти. Только осторожно!
Желающие в полном составе полезли в те же кусты.
За ними оказалась полоса колючих хвойных деревьев – обычные земные ёлки, только красные, а потом…
– Ого! И что же это за чача такая?
Круглая, совершенно лысая поляна казалась словно застывшей: ни ветерка, ни древесного запаха, ни слышных по всему лесу задорных птичьих голосов. Даже воздух, как вязкий кисель, тяжело проникал в лёгкие и с трудом выходил обратно… Ровно в центе поляны негромко булькало и пузырилось лоснящееся чёрное пятно метров этак пяти в диаметре. Чпок, чпок, чпок…
Компания нервно застыла на самом краю поляны, не решаясь приблизиться к этому непонятному явлению.
– Ну, и что это может быть?
– Не знаю, никогда похожего не видел…
– И я…
– На нефть похоже. У вас есть нефть?
– Да нету! Ты что, не чувствуешь – оно живое!
– Да?? Ой, просто фильм ужасов какой‑то…
Петька искоса глянул на бледную Весю и насмешливо фыркнул. Никакого «особенного, злого воздуха» он в силу своей нынешней физиологии не ощущал, и предаваться суевериям не собирался.
– Народ, ну чего вы притухли? Лечебной грязи никогда не видели? «Фильм ужасов»… Не смешите мои пуговицы! Говорю вам, наверняка это ваш Мерцающий свистнул откуда‑то горячий грязевой источник. Будет теперь «спа» посреди леса, прикольно!
– Ты думаешь? – недоверчиво протянул Марк. – Не похоже это на безобидную грязь. Чем больше я смотрю на эту штуку, тем больше она на меня давит…
– Давит? Ну, блин, скажешь тоже! Раз вы все такие нежные, так и быть, сползаю зыркну, что это за фигня такая.
– Не надо! – и одновременное «Ну и вали!» – от Веси и Зары соответственно, было одинаково проигнорировано. Остальные предпочли пока воздержаться, только Марк велел «осторожнее и не подходи близко к краю!»
– Конечно, не подойду, что я, дурак какой… – бормотал плащ, тяжело шурша по шероховатой земле. – А я большая жирная улитка, я за ночь метр проползаю прытко…
Достигнув, наконец, цели, он перевёл дух и рефлекторно принюхался. Носа как такового у него сейчас не было, но даже ему отчётливо померещился неприятный сероводородный душок. Ну, точно, грязевой источник, что он говорил!
Дальнейшее происходило в очень стремительном темпе. Едва Петька развернулся к стоявшей в отдалении компании и приготовился толкать разоблачительную речь, как чёрная «лужа» целенаправленно запузырила в его сторону. Туда, где только что была словно выжженная каменистая почва, молниеносно дотянулись маслянисто сияющие антрацитовые «щупальца», вплотную подбираясь к беспечной жертве.
– Петя, осторожно!
– Сюда, быстро!! – перекрывая прочие крики, гаркнула Жалея.
Марк толкнул на кота рванувшую вперёд Весю и сам получил коварную подножку от Зары; гномы, растерянно переглянувшись, неизвестно зачем выхватили боевые дубины…
А плащ уже тонул, барахтался среди хищных жирных пузырей. Поляну огласил его душераздирающий крик, мелькнули бестолково замахнувшиеся рукава…
Мысль о безвременной Петькиной кончине только начала оформляться в мозгах потрясённой команды, как вдруг произошло неожиданное. Размытое радужное пятно с неразличимой глазу скоростью метнулось вперёд и вниз. Ухватило торчавший из «лужи» конец рукава, дёрнуло изо всех сил… И с оглушительным хлопком брызгающий во все стороны плащ взвился в воздух метров на пять и, описав дугу, с треском приземлился в недавно покинутые кусты.
– Ууу…
«Бешеное стадо мамонтов» ломанулось в том же направлении.
Петька, распластавшись, висел среди ароматных жёлтых цветочков и едва слышно поскуливал. А рядом с ним, тяжело дыша, сломанной куклой застыла… Жалея. Зара тут же кинулась её поднимать, а остальные, замерев, потрясённо разглядывали слегка помятые радужные крылья у неё за спиной.
– Ну, зачем ты?..
– Надо было его бросить?
Зара что‑то пробурчала и отвела глаза.
Змеюн восхищённо прокашлялся.
– Значит, вот ты какая… Единственная на Мерцающем фея из мёртвого мира…
Жалея закусила губу и гордо вскинула подбородок.
– Приятно познакомиться, господин Всезнайка!
На кошачьей морде застыло совершенно мечтательное выражение.
– Вот я и переплюнул тебя, папочка… Столько лет ты гонялся за этой девушкой по свету, а увидел‑то её я…
– Так, ладно, все вопросы потом, – хмурясь, отрубила Жалея. Крылья как по волшебству растаяли, словно их никогда и не было. – Сначала отойдём отсюда подальше. Надо вашего Петьку прополоскать в каком‑нибудь ручье, да и мне не грех отмыться от этой дряни, – она брезгливо оглядела свой запачканный рукав. – Зара, запомнила место? Надо обязательно доложить Далику…
– С тобой всё в порядке? – робко осведомилась Веся.
– Конечно. Что мне, фее, сделается… – иронично усмехнулась та. – Всё, пошли – пошли!
Марк обернул руку тряпкой и осторожно снял с куста пропитанного жирной «грязью» товарища. Зара повела всех в обход поляны, на приятный живой звук журчащего ручья. Там Марк полностью закинул Петьку в проточную воду, для надёжности придавив рукава камнями. Остальные расположились чуть выше по течению и тоже стали усердно полоскаться, «смывая» пережитый стресс.
– Ну как, тебе лучше? – Веся присела на корточки рядом с кожаным страдальцем. Тот вяло шевельнул воротом и разразился серией тяжелейших вздохов.
– Коли не помру, жить буду…
– Что ты чувствовал, когда на тебя набросилась эта «лужа»? Она горячая? Ты обжёгся? Извини, по тебе ведь не видно…
– Да, эта хрень жжётся как концентрированная кислота, но при этом такое ощущение на коже, как будто всё льдом сковало. До полного онемения… И самое страшное – у меня сразу перехватило дыхание, просто как отрубило. Думал, всё, кирдык мне пришёл, причём полный… Если бы не Жаля…
– Ладно тебе, – новоявленная фея неслышно подошла сзади и устроилась рядом на бережке, сунув ноги в ручей. – Всё, считай, что ты меня поблагодарил. Сочтёмся как‑нибудь… Я ведь тоже успела почувствовать эту штуку: на руку всего‑то пару капель плеснуло, но она сразу как онемела. Сейчас, слава Небу, прошло…
– Точно? Ожога не осталось? Дай гляну на всякий случай! – попросила Веся.
Изучив неохотно предоставленную конечность, она с облегчением убедилась, что внешних повреждений нет. Значит, можно надеяться, что и с Петром будет всё в порядке…
– …И, знаете, что мне не нравится больше всего? – между тем продолжила Жалея. – Я ведь дольше всех вас, вместе взятых, на Мерцающем обретаюсь, излазила его за это время неплохо. Но ни разу, понимаете, ни разу не встречала подобной мерзости. Аномалии какие‑то есть, опасности порой бывают – но это совершенно другая «опера». Это место словно нарушает природную гармонию Мерцающего, чуждо ему, у него абсолютно другая энергетика. Такая же чёрная, жуткая… Уж на что наш мир и «хищник», но такую… хм, вставьте подходящее слово, «есть» точно не будет!
Все согласно закивали, ибо чувствовали то же самое.
– Интересно, она одна такая? – задумчиво пробормотал Марк. – И не станет ли расползаться ненароком? Похоже, «пузыри» почуяли рядом жертву и целенаправленно ломанулись прямо на неё! Может, уже сожрали кого‑то…
Веся поёжилась и предложила на всякий случай отойти ещё подальше, если все более – менее оклемались. Возражений ни у кого не нашлось.
Змеюн героически молчал до самого вечернего привала и даже до конца ужина. И уж тогда недвусмысленно устроился напротив Жалеи и демонстративно развесил уши.
– Расскажешь?
– Вообще‑то, как ты понимаешь, не планировала и не особо жажду, – хмыкнула фея. – Но ведь ты не отстанешь?
Кот истово замотал головой. Остальные тоже уставились на девушку с плохо скрытым любопытством.
– Ну, что вам сказать, други мои? Я вообще‑то крайне не люблю болтать почём зря, а уж о себе – любимой и подавно. Да, я фея, самая что ни на есть обыкновенная. Имею вот крылья и счастливую способность большую часть времени их скрывать. Летаю вполне себе ничего, сами видели, но здесь в основном хожу ножками, привыкла уже. Кроме этого «волшебного» органа обладаю и другими физиологическими отличиями от большинства распространённых рас, вследствие чего (увы и ах) вожу со всеми исключительно крепкую дружбу, и не более. Многие пытаются доказать мне, как я неправа – но, естественно, безуспешно. Что ещё? От природы мы все неплохие маги, особенно в области иллюзий, а лично я действительно считалась к тому же высококлассным воином. Вполне, кстати сказать, типичная профессия: сражения там, вылазки, походы… В одном из них я познакомилась со своим будущим мужем. Вместе мы были недолго…
Жалея впервые позволила себе паузу, не отрывая взгляд от костра.
– Змеюн наверняка знает по книгам, что случилось с нашим миром. Началось всё с маленькой глупости, а закончилось… катастрофой. Кто‑то когда‑то неудачно пошутил или просто придумал по пьяни, что феи – красивые, словно игрушечные крылатые существа, светлые, добрые, безотказные – с радостью исполняют желания тех, кому удаётся заполучить их в своё распоряжение. Их волшебство создаёт такие же красивые, приятные вещи. Приятные хозяевам вещи… Боевой магией мы тогда ещё не владели. И нас, моих предков, разные иномирские пришельцы вскоре начали активно похищать, «растаскивать на сувениры» и заставлять выполнять свои всё более жестокие веления. Сегодня диковинный цветочек для ребёнка, завтра драгоценные камни для жены, а потом – что мелочиться – голову злейшего врага. Или просто того, кто глянул косо. Или всех соседей, чтобы остальные боялись и уважали. Или… А мы тогда были не способны причинить кому‑либо вред, это противоречит самой фейской природе. Вспомните, ведь до сих пор сохранились глупые сказочки про фей – склеротические обрывки воспоминаний тех, кто когда‑то имел с нами дело. В сказках феи непременно добрые… А мы, когда хозяин желал получить недопустимое, просто умирали. Сначала десятками, потом сотнями… Нас, изначально свободных, становилось всё меньше, чужаки шлялись по миру фей как по собственному дому, выслеживали, ловили, увозили… И однажды мы просто не выдержали, сама наша природа взбунтовалась и изменилась. Стали рождаться феи с чёрными крыльями – необычайно сильные маги, которые своей волей могли противостоять захватчикам, и мы, радужные. Несмотря на легкомысленный цвет, это был отличительный признак будущего одарённого воина. Ведь среди чужаков было не так уж много магов, больше опытных, жестоких наёмников. Им теперь оказалось непросто продолжить свои завоевания, природа словно брала своё, награждая фей агрессивностью и силой. Вот в это‑то время я и родилась.
Не буду вас утомлять ненужными подробностями (ненужными МНЕ подробностями, Змеюн!) Просто в какой‑то момент завоеватели объединились и напали на нас одновременно. Мы были обречены, оказавшись в плотном кольце. Никто не захотел сдаться и попасть в рабство на долгие мучительные сотни лет. Кто‑то предложил всем вместе воззвать к Небу и попросить – не победы, не мести… Покоя. Свободы. И столько чистой энергии было в нашей последней отчаянной молитве, что сама сущность нашего мира отозвалась на неё. Дрогнула под ногами земля, реальность словно качнулась куда‑то в небытие и застыла невидимой прозрачной пеленой. Я на миг почувствовала себя словно разлитой в этом ставшим вдруг бесконечном пространстве, в каждой точке, в каждом прощальном судорожном вздохе… Я не знаю, как ещё можно об этом рассказать. Потом я узнала – наш мир просто не выдержал такой нагрузки и разрушил сам себя. То ли взорвался, то ли просто исчез… Я помню только внезапно появившуюся под ногами радужную дыру – такую же, как и мои переломанные крылья.
Очнулась уже тут, недалеко от Аржева.
Меня подобрал один товарищ, вылечил, помог устроиться… В общем‑то, вот и вся история. Постепенно я перестала чувствовать себя куском льда. Постепенно научилась жить заново. Успокоилась, заинтересовалась окружающим миром – и с тех пор продолжаю его изучать и оберегать. Не знаю, как и зачем Мерцающий выхватил из хаоса именно меня – но, если уж так случилось, мне не пристало быть неблагодарной. Вот почему мне так не понравилась сегодняшняя вонючая «дырка», – заключила Жалея и обвела глазами притихшую компанию.
Змеюн чуть шевелит губами, конспектируя услышанное в своей феноменальной памяти, Марк и гномы сидят мрачные, а Веся предсказуемо вытирает ладонью повлажневшие глаза.
– Так, ребята! Говоря по – модному, всё нормуль, и не париться мне тут! Рассказ мой был в первую очередь чисто познавательный, для нашего уважаемого сказочника. Крылья я никому показывать не собиралась и светить их в дальнейшем не намерена. Поэтому поклянитесь все, что не будете болтать о том, что только что услышали. Я всерьёз прошу об этом.
Все, помедлив, покивали, и лишь неугомонный Петька не выдержал, уточнил:
– Иначе что? Кинешь оптом обратно в «лужу»?
Жалея философски пожала плечами.
– Я подумаю.
Плащ почесал рукавом основание воротника, а потом тихонько подобрался к ней со спины и решительно полез на плечи.
– Давай, накинь меня. И не дёргайся – я сейчас ни разу не мужик, а уютное одеялко и губка для впитывания негативной энергии. Будет легче, проверено!
Зара только головой покачала: самоубийца! Сейчас ведь действительно улетит до самой «дырки»… Но Жалея неожиданно улыбнулась и поплотнее замоталась в мягкую тёплую кожу.
– Ну вот, уже и рассчитались.
Видать, ей и вправду было сейчас не до принципов.
«Что же это за безобразие такое!» – в сердцах подумала Зара. Опять проснулась посреди ночи и опять из‑за гадского плаща! Сидит, кожан линялый, воротник на звёзды задравши, и бормочет свои глупые стихи. Интересно, те же, что вчера, или другие?
Ругая себя на чём свет стоит, девушка осторожно выбралась из‑под одеяла и неслышно скользнула к полуночнику.
– Надо бы Маркуше надиктовать, да некогда, блин. Днём не до того, а сейчас будить жалко, – бормотал Петька себе под «нос». – Эх ты, Муза, ты моя обуза, прёшь не по заказу, уходи, зараза!
– Это ты мне? – усмехнулась Зара. Запоздало прикусила язык: дёрнуло же себя обнаружить! Сейчас скажет «конечно, тебе, вали отсюда, дылда!»…
Но Петька, похоже, только обрадовался неожиданному собеседнику. Пододвинулся, освободив самый широкий край бревна, и снова уставился на звёзды.
– Не спится? Мне тоже – как всегда. Зато куча времени свободного появилась: сиди, думай, смотри… Красиво у вас, ничего не скажешь. Созвездия необычные, а Луны нет.
– А что такое «луна»?
Они поговорили вполне мирно: Петька рассказал про устройство Солнечной системы, а Зара тыкала пальцем в наиболее крупные звёзды и честно пыталась вспомнить их названия. Он всё ждал, когда она начнёт клевать носом и уйдёт досыпать, но Зара неожиданно попросила почитать её ещё какие‑нибудь стихи.
– Классику? – оживился плащ. – Я их вот такую кучу знаю!
– А… можешь что‑нибудь из своего?
– Депрессивненького? Тебе это надо? – хмыкнул он, невольно чувствуя себя польщённым.
– Боишься, что потом пойду и утоплюсь от избытка чувств? Не дождёшься! А стихи у тебя красивые, на музыку похожи…
– Ну, я их как раз под это дело и сочинял, и пел потом… Ладно, уболтала. Держись, подруга!
Через полчаса Зара продолжала всё так же вдохновенно слушать, а оседлавший привычного конька дамский угодник – столь же вдохновенно вещать. Романтика закончилась внезапно: плащ, забыв, что Зара – не очередная охмуряемая девушка, а воинственная феминистка, да и он уже не человек, на чистом автомате положил рукав ей на плечо.
– Ааа!!
– Уо – о-у…
Они одновременно подпрыгнули и повалились с бревна в разные стороны.
– Ты чего, совсем??
– Это ты совсем, я же пошутил! Чуть дыру не сделала…
– Да я тебя не трогала, а ты…
– Э – э! Что за шум, а драки нету?!
Естественно, своими воплями они разбудили всех, кроме счастливчиков – гномов.
– Что у вас случилось‑то? – недовольно повторил Марк, выползая из‑под одеяла.
– Да я ничего, а он…
– Я?? Да она…
– Стоп, стоп! – Змеюн показал Петьке пушистый кулак и наклонился над обиженной «амазонкой». – Наш бабник пытался тебя… ээ…
– Да нет! – к изумлению упомянутого товарища, отмахнулась она. – Не приставал, ещё чего, но зато ни с того ни с сего как шарахнул молнией, у меня аж куртка затрещала! Больно же, зараза!
– От заразы слышу! Сама же своей молнией и шарахнула, а на меня сваливает! Я простой бедный плащик, а не маг педальный!
– Фигня какая‑то, – заметил Марк. – Петька, может, у тебя где‑нибудь шокер в кармане завалялся и случайно сработал?
– Да у меня его отродясь не было, зачем? Это у неё какая‑нибудь магическая гадость…
– Ладно, хватит вам обоим, как дети малые! – укорил Змеюн. – Давайте сейчас все успокоятся и лягут спать, а утром разберёмся…
Нарушители спокойствия, ворча, улеглись первые. Марк вернулся на своё место и собственническим жестом подтянул поближе соседку, привычно спрятав нос у неё в волосах. Веся не возражала, таким же образом используя мехового кота. Спустя пару минут на стоянке уже мирно спали.
– Доброе утро, шкодник!
Жалея проснулась первая и тут же подсела к плащу. Тот лишь страдальчески вздохнул. Началось… Теперь все по очереди будут его ругать и стыдить за некрасивое поведение с девушкой, а ведь он в кои‑то веки ни в чём не виноват!
– Знаешь, давай определимся сразу, прежде чем ты прочтёшь мне мораль или как следует вмажешь за свою подружку. Признаюсь тебе честно: да, я – то самое, что Маркуша называет бабником. Девушек я люблю как класс, особенно красивых, особенно блондинок и… ну, остальное тебе знать незачем. Но! Первое – на данный момент я интересуюсь ими чисто теоретически, сама понимаешь, – Петька не удержал ещё один скорбный вздох. – Второе – Зара, конечно, девчонка ничего себе, глаза там красивые, фигура (с натяжкой) тоже, но в целом она совершенно не в моём вкусе. Тем более, при таком колючем характере. Отсюда третье – вчера я к ней не приставал, даже не думал. Мы нормально болтали, и вдруг этот… разряд, что ли? Я ничего и понять не успел, отлетел в сторону, по телу словно иголки ледяные бегают, башка кружится (ну и что, что головы нет, я про ощущения рассказываю…) На кого мне думать, как не на Зару? А ей – на меня? Если она тут ни при чём, тогда я вообще ничего не понимаю. Вот.
Он перевёл дух и посмотрел на задумчиво жующую губу фею.
– Странно всё это… Будь на месте Зары я, подумала бы, что это последствия вчерашней «лужи». Но мы с тобой вполне нормально контактируем, никаких тех симптомов не повторялось. Слушай, может, у тебя и вправду есть что‑то такое, что плохо сочетается с Зариными вещами? У неё ведь тоже вечно карманы какой‑то ерундой забиты, плюс на шее магические амулеты. Может, с этого так «торкнуло»?
– Ну, в принципе, запросто. Интересно, что это может быть? – оживился плащ. – Хочешь, поройся у меня в карманах, посмотри. Их вроде четыре или пять, да, ещё внутри один.
Жалея кивнула и без дальнейших уговоров ловко принялась потрошить Петькины карманцы. Вскоре рядом с ней высилась горка всякого мелкого хлама: мятый носовой платок, несколько пластин мятной жвачки, обрывок бумажной салфетки с записанными нотами, лазерная указка, непонятное резиновое кольцо в упаковке, сменная симка от потерянного ещё на Земле мобильника… Жалее особенно понравился брелок в виде стрекозы, усыпанный золотыми блестяшками – Петька смутно помнил, что собирался подарить его какой‑то из своих девушек.
– Возьми себе, хочешь? Мне это точно не надо, – предложил он. Как ни странно, фея отказываться не стала.
Во внутреннем кармане оказалась всего одна вещь. Это была фотография, сделанная всего за неделю до достопамятного «переселения» на Мерцающий.
– Ого! Петрович, а ты тут неплохо получился, даром что уже был пьяным в зюзю! – воскликнул подошедший Марк. – А с тобой тут кто? Света? Оля? Нет, погоди… А, Даша!
Плащ недовольно засопел, но на этот громкий комментарий тут же сбежались любопытствующие. Фотка пошла по рукам.
– Ну вот, Змеюн‑то правильно угадал! – победно заявила Веся. – Петя на самом деле рыжий, волосы вьются, глаза вон какие красивые. Зелёные…
– Зато рот как у лягушки, – тут же влезла Зара. – Большущий. И улыбка вся кривая. И нос картошкой. А девица у тебя вообще какая‑то страшная…
– На себя посмотри! – вскипел плащ. – Доска плоская! Твоими лохмами только пол подметать, Горгона Медуза!
Разъярённая девушка тут же от души залепила ему кулаком по спине.
– Ой!!
– Ай!!
Вчерашнее непонятное явление повторилось во всей красе: Зара с визгом отлетела в одну сторону, Петька, шипя и ругаясь, в другую. Остальные явственно слышали предшествующий этому негромкий треск – Марку он действительно напомнил разряд электрошокера. Что же это на самом деле??
Жалея предположила, что у этих двоих какая‑то необычная форма физической несовместимости. В принципе, на Мерцающем такое иногда встречается среди представителей сильно различающихся рас. Почему это затронуло именно Зару, ведь все остальные спокойно прикасались к плащу – неизвестно. Надо будет поинтересоваться у знакомых магов и учёных в Аржеве, а пока единственный выход для этой парочки – держаться друг от друга подальше.
– С удовольствием! – хором заявили те.
За завтраком оба демонстративно устроились на разных концах бревна.
– А вот интересно, – уже за чаем сказала Веся. – Если всё же Змеюн прав и насчёт белокурой эльфийки, как мы будем напяливать Петечку на подходящих кандидаток? Вдруг им тоже больно будет?
Марк снисходительно улыбнулся.
– Глупышка, да по этой «сказочной» логике они должны всё сразу почувствовать и буквально наброситься друг на друга! Если между Петькой и Зарой типа негативная энергия клубится, то его драгоценная избранница, наоборот, сразу доведёт его до экстаза.
– Расколдует, поцелует и потащит жениться! – хихикнул Бор.
– Ээ… А чего сразу жениться‑то? – замахал рукавом Петька. – Нет уж, мне такой способ превращения совсем не нравится! Лучше я ваших специалистов поспрошаю…
– Что это за история с эльфийкой? – спросила Жалея. – Что‑то мы не поняли.
– Да фигня, не обращайте внимания…
– Нет уж, Петь, раз девочкам интересно, давай расскажем, – не согласилась Веся. – Вдруг да присоветуют что? Так вот, слушайте…
Во время рассказа подруги несколько раз озадаченно переглядывались, но молчали и даже ни о чём не спрашивали. Жалея потом сказала, что, конечно же, имеет смысл поискать в Аржеве подходящего мага или расспросить заведующего Архивом, не встречалось ли прежде чего‑то подобного. Расколдовать Петьку одной магией, раз уж тут постарался сам Мерцающий, вряд ли будет возможно, но отчаиваться явно не стоит. Так или иначе (рано или поздно) он должен снова стать человеком, обязательно!
– Спасибо, дорогая крёстная фея…
Жалея только фыркнула и потрепала его по рукаву.
