355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Наш Современник Журнал » Журнал Наш Современник 2006 #5 » Текст книги (страница 20)
Журнал Наш Современник 2006 #5
  • Текст добавлен: 12 октября 2016, 04:47

Текст книги "Журнал Наш Современник 2006 #5"


Автор книги: Наш Современник Журнал


Жанр:

   

Публицистика


сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Феликс Кузнецов Выступление в Пресненском районном суде 17 марта 2006 года

Уважаемый суд!

Истец, Колодный Лев Ефимович, обратился 18 августа 2005 г. в Пресненский районный суд г. Москвы с исковым заявлением о защите чести и достоинства, деловой репутации и взыскании морального вреда. 1 февраля 2006 г. он направил в суд заявление об изменении предмета своего иска.

Л. Е. Колодный пытается оспорить моё мнение о нём и его поведении, связанное с судьбой рукописного наследия М. А. Шолохова, которое сложилось у меня в результате прочтения его книг “Кто написал “Тихий Дон” (М., 1995), “Как я нашел “Тихий Дон” (М., 2000), его выступлений в прессе, личного общения и его визитов в Институт мировой литературы им. A. M. Горького РАН, директором которого с 1976-го по 2005 год я являлся. Это мнение было выражено в моей книге “Тихий Дон”: судьба и правда великого романа” (М., 2005) и в ряде публикаций, выдержки из которых и приводит Л. Колодный.

Наш спор имеет давнюю историю. Он начался ещё в 2000 году. После публикации в журнале “Наш современник” (N6 , 2000) главы из моей будущей книги под названием “Посредник” о его роли в попытке незаконного владельца продать ИМЛИ рукопись романа “Тихий Дон”. Л. Колодный направил в редакцию журнала протест, содержащий опровержение моего утверждения, что он “посредник”, чем якобы затронуты его “честь и достоинство”. Редакция журнала “Наш современник” в N 11 от 2000 года уже опубликовала этот протест с опровержением Л. Колодным моего мнения, а также и мой “Ответ посреднику” (“Наш современник”, N 1, 2001). Теперь он настаивает на вторичном опровержении моего мнения. В ряде своих выступлений и, в частности, в “Литературной газете” “Как был найден “Тихий Дон” (N 21-22, 2005) Л. Колодный продолжил спор со мной, на что я, в соавторстве с A. M. Ушаковым, заведующим отделом новейшей русской литературы ИМЛИ РАН, ответил в статье “Как это было на самом деле” (“Литературная газета”, 12 июля 2000).

По существу исковых требований Л. Е. Колодного могу сообщить следующее.

1

В Постановлении пленума Верховного суда РФ от 24 февраля 2005 г. N 3 “О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан…” (пункт 9) говорится:

“В соответствии со статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьей 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности”.

Наш спор с Л. Колодным является столкновением двух разных мнений, высказанных в печати, о сложной проблеме судьбы рукописного наследия М. А. Шолохова и роли Л. Колодного в ней. Его несогласие с моим мнением было выражено на страницах тех самых изданий, которые он пытается привлечь к судебной ответственности, в частности в публикации Л. Колодного в журнале “Наш современник” (N 11 за 2000 г.).

Полагаю, что мое мнение о противоречивой роли Л. Колодного в сохранении рукописного наследия М. А. Шолохова не должно было бы быть предметом судебного опровержения, поскольку соответствие моего мнения реальной действительности может быть проверено лишь научным сообществом, а не судом.

Но коль скоро дело принято к рассмотрению, я обязан и в суде доказать свою правоту, на что (приношу глубокие извинения Суду) мне потребуется некоторое время.

2

Статья 152 ГК РФ защищает честь, достоинство и деловую репутацию лишь при том условии, что порочащие сведения не соответствуют действительности.

В Постановлении пленума Верховного суда от 24 февраля 2005 года N 3 “О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан…”, п. 7 говорится:

“По делам данной категории необходимо иметь в виду, что обстоятельствами, имеющими в силу статьи 152 Гражданского Кодекса РФ значение для дела… являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом”.

Исковое требование Л. Колодного заключается в том, чтобы привлекаемые им к суду печатные издания дали “опровержение, где будет сказано, что я, Л. Е. Колодный, не являлся посредником М. Е. Кудашевой* в продаже рукописей романа М. А. Шолохова “Тихий Дон” ни в России, ни за рубежом, ни за какие деньги”.

Моей обязанностью ответчика является доказать: а) справедливость того, что в этих моих словах нет оскорбления чести и достоинства Л. Колодного, б) что они соответствуют действительности. Перехожу к первому обстоятельству.

Л. Колодный считает, что я опорочил его, называя “посредником”. Следовательно, необходимо установить, является ли подобное определение его поведения оскорбительным, задевающим его “честь, достоинство и деловую репутацию”.

Согласно академическому “Словарю русского языка” в 4-х томах (М., 1984), “посредник – тот, кто осуществляет посредничество между кем-либо, содействует соглашению, сделке между кем-либо” (т. III, с. 321).

Как доктор филологических наук заявляю, что в этом моём суждении о Колодном нет ничего порочащего человека, наносящего ему оскорбление, моральный вред, нарушающего его достоинство и деловую репутацию.

Л. Е. Колодный мог счесть моё мнение о нём как о “посреднике” порочащим его честь и достоинство, если бы в моих текстах имело место утверждение, что он выступал в качестве посредника из корыстных соображений. Но я так не считал и не считаю, и в моих публикациях не содержится упрёка Л. Колодному, будто он выступил в качестве посредника по продаже рукописи романа “Тихий Дон” из корыстных соображений. Следовательно, и этот момент отпадает.

Отсутствие порочащего характера тех сведений, которые Л. Колодный требует опровергнуть, лишает его требование оснований, поскольку (цитирую) “при отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств (в данном случае – порочащего характера сведений) иск не может быть удовлетворён судом”.

3

Теперь перейдем к следующему вопросу: соответствуют ли излагаемые мной сведения действительности.

Л. Колодный требует опровержения моего мнения о нём как о посреднике Кудашевой (Чебановой) М. Е. по продаже рукописи 1-й и 2-й книг романа “Тихий Дон”. Соответствует ли это моё мнение действительности?

Рассмотрим взаимоотношения Л. Колодного и владельцев архива М. А. Шолохова.

Л. Колодный заявляет в иске от 18 августа 2005 г.: “С Кудашевой я встретился после смерти Шолохова, весной 1984 года”. Уже неправда. В письме Колодного к племяннице М. Кудашевой О. Ю. Колпаковой, копия которого приложена к исковому заявлению, говорится: “Я автор книги “Рукопись “Тихого Дона”, написанной после знакомства с Матильдой Емельяновной Кудашевой. Мы встретились в 1983 году в Раменках, после чего я помог получить ей лучшую квартиру на Юго-Западе, унаследованную Вами”.

В книге “Как я нашел “Тихий Дон” (М., 2000) Л. Колодного содержится подтверждение того факта, что Л. Колодный встретился с М. Е. Кудашевой ещё при жизни М. А. Шолохова, который умер в 1984 году. “Вскоре после нашей первой встречи (с М. Е. Кудашевой. – Ф. К.) скончался Михаил Александрович Шолохов” (c. 311).

Из его книги явствует, что Л. Е. Колодный был знаком с М. А. Шолоховым, знал его наследников – жену, сына М. М. Шолохова и дочерей М. М. и С. М. Шолоховых, знал, до какой степени им необходима рукопись романа “Тихий Дон”, утраченная М. А. Шолоховым, особенно в то время, когда была развернута широчайшая клеветническая кампания против М. А. Шолохова по обвинению его в плагиате, а предъявить рукопись для опровержения этой клеветы, как того требовали оппоненты, ни сам Шолохов, ни его наследники не могли.

Понимал, какая это ценность – рукопись “Тихого Дона”, и сам Л. Колодный. Чтобы войти в доверие к Кудашевым, как явствует из переписки, приложенной к иску, и из его книг, он помог им улучшить квартирные условия, поставить телефон, предложил свои немалые личные связи. Как свидетельствует приложенная к иску переписка с Кудашевыми, Матильда Емельяновна, зная, что рукопись не принадлежит ей, первое время колебалась, принимать ли ей посреднические услуги Л. Колодного. Но Колодный не захотел убедить незаконных владельцев рукописи вернуть чужую собственность наследникам Шолохова или безвозмездно передать её государству, Академии наук, что первоначально и намеревалась сделать Кудашева. Он предложил незаконным владельцам рукописи иной путь, на котором они могли получить личную выгоду.

Это подтверждается самим текстом его искового заявления от 18.08.2005 г. и его перепиской с матерью и дочерью Кудашевыми, приложенной к иску.

Л. Колодный пишет в своём иске:

“Несколько лет (с 1985 по 1989 г.) я вел с Кудашевой М. Е. переговоры и переписку, убеждая ее…. передать их (рукописи “Тихого Дона”. – Ф. К.) государству за вознаграждение”. “Я бы мог Вам в этом помочь, – пишет Л. Колодный М. Е. Кудашевой в июне 1985 года, – сделать так, чтобы обеспечить Вас и Вашу дочь на будущее, мог бы по этому вопросу договориться с председателем Совмина РСФСР Воротниковым или с зампредом Совмина СССР Алиевым, ведающими вопросами культуры” (копия N 2 переписки из Приложения к иску Л. Колодного).

В своём письме дочери Матильды Емельяновны Наталье Васильевне Кудашевой, также приложенном к иску, Л. Колодный убеждает её согласиться с его предложениями: “Тем самым решаются все вопросы – не нужно торговаться с архивом из-за каких-то малых в общем денег” (см. приложение к иску Л. Колодного). Разве это не прямое предложение посредничества, в чем, кстати, не было бы ничего плохого, если бы рукопись М. А. Шолохова была законной собственностью Кудашевых?

Ксерокопировав около 160 страниц рукописи, проведя экспертизу их подлинности в институте судебной экспертизы, Л. Колодный, как это следует из его книги “Как я нашел “Тихий Дон”, во второй половине 1980-х – начале 1990-х гг. “развернул хлопоты в партийных инстанциях, чтобы заинтересовать рукописью высшее руководство страны” (с. 316). Но, сообщает Л. Колодный, “моя просьба выкупить рукописи, обменять их на хорошую дачу оказалась тщетной” (с. 316, Документ N1). Выступая в качестве посредника от некоего анонима – владельца рукописи Шолохова, Л. Колодный даже Горбачёву через помощника предлагал “выкупить рукопись”, являющуюся собственностью семьи Шолоховых и национальным достоянием государства!

Потерпев неудачу в своих посреднических усилиях в высоких сферах, Л. Колодный явился в 1995 году в Институт мировой литературы им. A. M. Горького Российской Академии наук, преследуя ту же цель: “заинтересовать рукописью” руководство института. Он обратился ко мне с просьбой “выкупить рукописи”. Он пришёл в ИМЛИ именно как посредник от имени некоего анонимного владельца рукописи “Тихого Дона”, пожелавшего “за вознаграждение” передать её институту. Иначе зачем было бы журналисту Колодному вручать мне заключение Института судебной экспертизы Минюста СССР об идентификации рукописи 1-й и 2-й книг “Тихого Дона” (см. Документ N 2)? Зачем дарить институту 20 страниц ксерокопии текста? Мы были заинтересованы в приобретении рукописи, которая была крайне необходима для опровержения клеветы на Шолохова, – но при одном условии: раскрытия анонима, от имени которого продавалась рукопись, и документального подтверждения его юридических прав на владение рукописью. В процессе переговоров, рассматривая его именно как посредника по продаже крайне необходимой нам рукописи М. А. Шолохова, мы, как справедливо пишет Л. Колодный в иске, предложили ему даже “должность старшего научного сотрудника в обмен на информацию о рукописи”. Или, как Л. Колодный пишет в “Литературной газете”, “при одном условии, что сообщу, у кого рукопись” (“Литературная газета”, 25-31 мая 2005 г.). Зачем нам было предлагать журналисту научную должность, если мы не воспринимаем его как посредника, владеющего исключительно важной для нас информацией?

Как посредник Л. Колодный назвал мне и цену за рукопись, вначале – 50 000 долларов (что было сделано в личном разговоре со мной), а потом – 500 000 долларов. Последняя цифра подтверждается документально. Читаем на странице 316 книги Л. Колодного “Как я нашел “Тихий Дон”: “После смерти Матильды Емельяновны весной 1997 года ее дочь, Наталья Васильевна, просила меня помочь продать рукопись, за которую она просила 500 тысяч долларов… О решении Кудашевой я сообщил Институту мировой литературы, его директору Феликсу Кузнецову” (см. Документ N3). С чего бы Л. Колодный стал “сообщать” мне о цене рукописи, если бы перед этим не шли переговоры о её продаже?

Этот факт подтверждается также заявлением Л. Е. Колодного на пресс-конференции, посвящённой его книге “Как я нашел “Тихий Дон”, в Доме журналистов, отчёт о которой был опубликован в “Российской газете” 11 июля 2000 года (“Полмиллиона за литературное пиратство”, автор отчёта – Павел Рыбин). Как сообщается в этом отчёте, Колодный заявил на пресс-конференции: “В 1996 году… позвонила Наталья Васильевна Кудашева и сказала: “Мама умерла. Я хочу продать рукопись за 500 тысяч долларов”. Я немедленно позвонил Кузнецову: “Кудашева-младшая хочет продать рукопись за такую-то сумму”. Он, мол, где мы возьмем деньги, мы – бедный институт” (см. Документ N 4).

Колодный Л. Е. сам же опровергает своё заявление в иске от 18.08.2005 г., будто “никаким посредником он не был и ни о какой продаже рукописи речи не шло”. В этих словах на пресс-конференции о продаже рукописи неправдой было лишь то, будто он назвал фамилию Н. В. Кудашевой. На самом деле Колодный по-прежнему предлагал купить рукопись от имени некоего анонимного продавца, имя, адрес которого он отказывался сообщать.

В своей книге он так объяснял причину сокрытия, где и у кого хранится рукопись: “В чьих руках рукопись?.. Если бы я был уверен, что после ответа на этот вопрос к хранителям архива на следующий день не явятся непрошеные гости – коллекционеры, литературоведы, грабители и т. д., то я бы, конечно, назвал их имена, адреса. Однако такой уверенности у меня нет” (с. 303-304, Документ N 5). Чтобы зашифровать, у кого на самом деле хранится рукопись, он придумал в книге детективную историю о том, что архив Кудашевых во время войны “увез без разрешения” некий поселившийся в квартире Кудашевых “полковник”, “точнее говоря – украл, понимал человек, какая это ценность. Быть может, по сей день эти шолоховские страницы хранятся у кого-нибудь” (с. 78, Приложение 6).

Лишь 21 декабря 1998 года благодаря помощи МВД мы узнали имя и адрес, где хранится рукопись “Тихого Дона” (см. Документ N7, письма из МВД), и, встретившись с племянницей Кудашевой О. В. Колпаковой, с согласия наследников М. А. Шолохова, в 1999 году выкупили рукописи за 50 000 долларов.

И только после того, как рукопись “Тихого Дона” была обнаружена и приобретена с помощью В. В. Путина в 1999 году ИМЛИ, Л. Колодный во втором издании своей книги, названной им “Как я нашел “Тихий Дон”, вышедшей в 2002 году, рассказал, у кого хранилась рукопись.

Одновременно с нами рукопись “Тихого Дона” по поручению ее владельцев, наследников М. А. Шолохова, искали еще два человека – Е. И. Левицкая и Н. В. Ушаков – близкие друзья семьи Шолоховых. Они вели “Хронику поиска рукописи”, частично опубликованную мной в журнале “Наш современник” (N 6, 2000 г.) и приведенную Л. Колодным (см. приложение к иску Колодного):

“13.02.97. Разговор с Бирюковым Ф. Г.: говорил с Колодным недавно, он сказал, что не скажет, где рукопись, и для государства 500 000 долларов – ерунда…”

25.02.97. Разговор с Петелиным В. В. (сотрудник ИМЛИ) по телефону. Колодный сначала просил 50 000 долларов за рукопись, потом вдруг увеличил цену в 10 раз. Мы боимся, что рукопись уйдет за рубеж, тем более что Колодный часто бывает за рубежом, в т. ч. в Израиле” (с. 254).

Л. Колодный предлагал роль посредника и новой незаконной владелице рукописи “Тихого Дона” О. Ю. Колпаковой, унаследовавшей после смерти имущество ее родственников Кудашевых. В приложенном к иску Л. Колодного его письме О. Ю. Колпаковой говорится:

“Перед тем как лечь в больницу, мне звонила Наташа Кудашева и сообщила, что переправила несколько страниц рукописи в Вену, она же просила меня помочь ей продать эти рукописи, чтобы иметь деньги для лечения и покупки дома за границей.

Ее планам не суждено было сбыться.

Меня интересует один лишь вопрос – не попали ли к Вам, наследнице Кудашевых, рукописи “Тихого Дона”. Где они? Я бы мог с помощью Юрия Михайловича Лужкова, которому рассказал о своей давней находке, при вашем желании, естественно, обменять рукопись на хорошую квартиру в Москве или продать ее городу.

Обещаю, как прежде Матильде Емельяновне и Наташе, никому и нигде не разглашать эти сведения” (см. приложение к иску Л. Колодного). Как видите, целая цепь фактов подтверждает, что Колодный действовал именно как посредник.

О предложении Л. Колодного приобрести рукопись “Тихого Дона” у неизвестного, анонимного владельца я проинформировал Министерство культуры РФ. В статье Ю. Буйды “Тихий Дон” течет на Запад?” (“Известия”, N 35, 25.02.1998), организованной, как он сам сообщает, Л. Колодным, приводится беседа со мной, относящаяся к 1998 году:

“Мы знаем о том, что рукопись в Москве… Знаем о работе Льва Колодного, – говорит директор ИМЛИ Феликс Кузнецов, – осведомлены и о цене, которую назначили за рукопись ее нынешние владельцы. Цена, конечно, непомерная. Не думаю, что на Западе найдутся люди, готовые отдать за черновики Шолохова такие деньги. Разумеется, эти рукописи – национальное достояние. В свое время я обращался к министру культуры России с просьбой о финансовой помощи в приобретении архива. Но цена… При этом мы, конечно, не хотели бы переводить работу в режим “угрозыска” и готовы к переговорам с владельцем этих рукописей на приемлемых условиях” (см. Документ N 7). В Министерство культуры я обращался за помощью в 1996 году, когда цена (50 000 долларов) была еще приемлемой. Наше нежелание переводить дело в режим “угрозыска” было связано с анонимностью владельцев рукописи, от чьего имени продавал рукопись Л. Колодный.

Приведенные мною факты, включая и переписку Л. Колодного с Кудашевыми, безусловно, подтверждают мое мнение, что Л. Колодный являлся посредником, то есть тем (процитирую Толковый словарь), “кто осуществляет посредничество, содействует соглашению, сделке”, предлагая приобрести за вознаграждение от имени анонимного ее владельца.

Мое негативное мнение о Л. Колодном заключалось не в том, что он выступал посредником ради получения личной выгоды, но в том, что, выступая посредником, он предлагал ИМЛИ купить чужую, не принадлежащую владельцам собственность, и при этом 15 лет скрывал, в чьих руках находится рукопись романа “Тихий Дон”, – скрывал 15 лет, в годы, когда эта рукопись была как воздух необходима для опровержения черной клеветы. Именно это мое мнение, высказывавшееся мной неоднократно и в разных формах, Л. Колодный и пытается опровергнуть через суд.

4

В обоих своих исковых заявлениях Л. Колодный утаивает именно этот самый главный факт, что он выступал в качестве посредника в продаже чужой собственности. Причем собственности, являвшейся национальным достоянием огромной не только материальной, но и культурной, духовной ценности. Он прекрасно знал, что рукопись романа “Тихий Дон” принадлежала М. А. Шолохову и его наследникам, но не Кудашевым, хотя когда-то М. А. Шолохов и доверил временно хранить ее своему другу, писателю Василию Кудашеву, погибшему в Великую Отечественную войну. Именно потому, что рукопись не была собственностью Кудашевых, они и были вынуждены продавать ее анонимно, тайно, скрытно, через подставное лицо, то есть через посредника, который предлагал рукопись к продаже за полмиллиона долларов. Поэтому-то Л. Колодный и скрывал от нас, да и от всех, где эта рукопись хранится и у кого она находится. То, что Колодный обещал матери и дочери Кудашевым, как он пишет в приведенном выше письме Колпаковой, не разглашать эти сведения, не может служить ему оправданием, так как он помогал тем самым сокрытию чужой собственности. Скрывая рукопись Шолохова от всех, от литературоведов и даже близких Шолохова, Кудашевы доверились одному человеку, Л. Е. Колодному, выбрав именно его в качестве посредника для продажи не принадлежащей им собственности.

Имеется ли документальное подтверждение тому, что рукопись “Тихого Дона” не была собственностью Кудашевых? Да, имеются. И они (как и Л. Колодный) об этом прекрасно знали. Это подтверждается прежде всего письмом Василия Кудашева жене, Матильде Емельяновне, от 9 августа 1941 года, в котором он пишет о необходимости срочной встречи с М. А. Шолоховым: “Мне необходимо сдать ему оригинал рукописи “Тихого Дона”. Письмо В. Кудашева хранится в ИМЛИ, оно опубликовано в моей книге и в книге Л. Колодного “Как я нашел “Тихий Дон” (с. 309), а еще ранее – в сборнике “Строка, оборванная пулей” (см. Документ N 8).

Но, может быть, после войны М. А. Шолохов передал рукопись романа в собственность М. Е. Кудашевой, подарил вдове своего друга, чтобы “обеспечить” ее и дочь. Именно это утверждает в своих публикациях Л. Колодный. Именно это, а не факт посредничества сам по себе, и является главным нашим расхождением с Л. Колодным, сутью спора.

Опровержение этого утверждения содержится в книге М. М. Шолохова, сына писателя, “Об отце. Очерки-воспоминания разных лет” (М., 2004):

“Кудашева скрывала, что эта рукопись у нее. И то, что пишет Колодный с ее слов, и то, что приводит он из письма ее, где говорится, что Шолохов знал, что рукописи у нее, – это вранье. Абсолютно!..

Отец еще живой был, когда мы спрашивали ее про эти рукописи. Она говорила, что они пропали во время войны. Сначала – что они сгорели, что пожар был в квартире после бомбежки, потом, что в квартире ее жил какой-то полковник, когда она эвакуировалась, и что он якобы мог забрать. Другой раз сказала, что утратила все бумаги при переезде с квартиры на квартиру. Мы, вся семья, присутствовали при этих разговорах, и она утверждала, что ничего не сохранилось.

Я с сестрой Машей приезжал к ней на квартиру в Москве, а потом и в Вешенской, при матери, она отвечала: “Нет, нет. Ничего не осталось”. Теперь она написала, что Шолохов якобы сам ей оставил эти рукописи и сказал, мол, делай с ними, что хочешь. Неправда. Это ложь. И что рукописи сохранились, отец не знал этого. Если бы знал, он бы наверняка их забрал, например когда Солженицын поднял эту свою лживую кампанию” (с. 16, Документ N 9).

В моем распоряжении имеется также письмо дочери М. А. Шолохова Марии Михайловны Шолоховой от 24.10. 2000, адресованное мне, в котором она рассказывает о семейных поисках рукописи:

“Незадолго до смерти папы (1984) я познакомилась с Л. Е. Колодным, который параллельно с нашими поисками занимался своими изысканиями. Но хождения наши были к одним и тем же людям. В 1985 году (точную дату я, к сожалению, не помню) мы: я, брат и Юрий Борисович (Лукин. – Ф. К.) решили съездить к тете Моте (так мы называли с детства жену В. Кудашева Матильду Емельяновну). Они с Наташей жили тогда в Матвеевском. Как мы ни просили т. Мотю вспомнить годы войны, поискать в д. Васиных книгах, рукописях хоть что-то, от чего мы могли бы “оттолкнуться” (может, письмо мужа или письмо папы), она и слушать не хотела, что отец мог что-то оставить у них на хранение “до лучших времен”. Говорила, что часть рукописей пропала при переезде на новую квартиру. Горевала вместе с нами (см. Документ N 10).

Сама М. Е. Кудашева и ее дочь Н. В. Кудашева отдавали себе полный отчет в том, что рукопись “Тихого Дона”, являющаяся немалой как духовной, так и материальной ценностью, не принадлежит им, но является собственностью ее автора и его наследников, поэтому-то и пытались продавать ее анонимно.

В своем письме Колодному Л. Е. от 26.04.89, которое находится в приложениях к его иску, М. Е. Кудашева признает, что рукопись “Тихого Дона” не является ее собственностью. “А уже оставить черновики, чтобы в будущем обеспечить дочь и жену друга, это уже никак не соответствует действительности, – пишет она Колодному. – Я вам поясню честно и откровенно: я не знаю, как эти черновики оказались у нас. Я о них узнала только из письма Кудашева, когда он, ссылаясь на эти черновики, чтобы их сберечь, просил меня, чтобы Шолохов через политотдел вызвал его в Москву на несколько дней… Мол, вина только в том, что после смерти Шолохова родным я показывала все, что есть у нас связанное с их отцом, за исключением этих черновиков, но вы их тогда уже видели, я думала, сыновьям это будет неинтересно, и я еще сама не знала, куда их отдать… (см. приложение к иску Л. Колодного).

Из этого письма в приложении к иску Л. Колодного ясно: М. Е. Кудашева с полной ясностью понимала, что рукопись “Тихого Дона” принадлежит не ей, а Шолохову и его семье.

Но у М. Е. Кудашевой, видимо, не хватило нравственных сил совершить единственно верный, с точки зрения морали и права, шаг – вернуть рукопись 1-й и 2-й книг романа “Тихий Дон” ее законным владельцам, наследникам М. А. Шолохова, а это значит – в Государственный музей-заповедник М. А. Шолохова в Вешенской, или хотя бы безвозмездно передать ее ИМЛИ как структуре Российской академии наук, или любому другому государственному учреждению, для чего, впрочем, все равно потребовалось бы согласие законных ее владельцев – наследников М. А. Шолохова.

Письмо Л. Колодного О. Ю. Колпаковой, приведенное выше, свидетельствует, что он хотел в тайный сговор – “комплот” – в отношении рукописи “Тихого Дона” помимо Матильды и Натальи Кудашевых вовлечь и их племянницу, О. Ю. Колпакову. Но – опоздал. Ученые ИМЛИ без помощи Л. Колодного разыскали наследницу Кудашевых. Получив согласие наследников М. А. Шолохова, с помощью В. В. Путина, целевым назначением выделившего для этого деньги, Российская академия наук выкупила рукопись “Тихого Дона”.

Тайна рукописи “Тихого Дона”, а в действительности – тайна матери и дочери Кудашевых и Л. Колодного, им помогавшего, с 15-летним опозданием была раскрыта, и национальное достояние возвращено наконец государству.

Как видите, моральный вред был нанесен не Л. Е. Колодному, но самим Львом Колодным классику русской литературы М. А. Шолохову, когда в течение 15 лет вместе с М. Е. Кудашевой и ее дочерью он утаивал от научной общественности местонахождение рукописей “Тихого Дона”, столь необходимых нашей науке, особенно для разоблачения клеветы о плагиате, возведенной недругами русской литературы в адрес нашего великого писателя.

Это тем более досадно и непонятно, что в главном – в борьбе за доброе имя великого русского писателя, за ограждение его от клеветнических измышлений о плагиате – мы были союзниками и единомышленниками.

Не благодаря, а вопреки Л. Колодному, без его помощи и даже преодолевая его сопротивление, ученые Института мировой литературы добились наконец того, что рукопись 1-й и 2-й книг “Тихого Дона” стала достоянием науки. Ученые ИМЛИ под моим руководством работают, основываясь на этой рукописи, над академическим собранием сочинений. Я посвятил текстологическому анализу этой рукописи свою книгу “Тихий Дон”: судьба и правда великого романа”, где научно доказано авторство М. А. Шолохова. Вот уже пять лет, как Л. Колодный ведет со мной спор, который он вынес и на заседание суда. Но подобные споры решаются наукой, а не судом, аргументами и фактами, а не обвинениями.

Сведения, сообщенные мной, которые пытается оспорить Л. Колодный, соответствуют действительности.

5

В своем втором исковом заявлении от 01.02.2006 г., в котором Л. Колодный изменил предмет иска, он требует опровержения моего мнения о его поведении, выраженного в некоторых конкретных высказываниях, которые он приводит. При этом, изменив предмет иска, Л. Колодный в данном исковом заявлении вообще не дает никаких обоснований своих требований, ограничившись голословным заявлением, будто в приведенных им высказываниях я опорочил его честь, достоинство и деловую репутацию.

Приведу эти высказывания.

1. “Российская газета”, 4 декабря 1999 г., статья “Кто держал Михаила Шолохова в заложниках”:

“В ответ на наше предложение сделать доклад на Ученом совете, рассказать о рукописи, открыть ее владельца, Л. Колодный предложил совершенно иной вариант развития событий. Он сказал, что имени и адреса владельца рукописи он нам сообщить не может, но готов предложить свои услуги в качестве посредника между ИМЛИ РАН и анонимным владельцем при условии сохранения с его стороны тайны анонима”.

В этих словах нет ничего порочащего честь, достоинство и репутацию Л. Колодного. Фактическая сторона этого моего мнения доказана выше.

2. Журнал “Наш современник”, N6, 2000 г., глава “Посредник”:

“Проверив предприимчивость журналиста, Матильда Емельяновна пришла к выводу, что Л. Колодный именно тот человек, который ей нужен, которому можно доверить исключительно деликатную операцию по продаже не принадлежащей ей рукописи “Тихого Дона”.

Выход был только один – продажа рукописи романа “Тихий Дон” анонимно, через подставное лицо, через надежного посредника и желательно в частные руки, чтобы концы ушли в воду. В этом и состоял, по всей вероятности, ее комплот с журналистом Л. Колодным”.

“Поэтому столь долгие годы, перекидывая, как горячую картофелину, с руки на руку обжигающую проблему с рукописью, Л. Колодный и примеривался, как найти приемлемое решение, чтобы продать рукопись, не объявляя имени владельца”.

“После смерти в августе 1997 года второй наследницы рукописи Н. В. Кудашевой Лев Колодный продолжает свои хлопоты по продаже рукописи “Тихого Дона”.

Далее, на стр. 249: “Л. Колодный пытался замести след, затемнить ситуацию, увести исследователей от того подлинного адреса, где хранилась рукопись “Тихого Дона”. На стр. 254: “Колодный сначала просил 50 000 долларов за рукопись, потом вдруг увеличил цену в 10 раз”.

Л. Колодный уже опроверг это мое мнение на страницах журнала “Наш современник”, опубликовавшего в N 11 за 2000 г. его протест. Я не согласился с его мнением, о чем написал в “Ответе посреднику” в N1 за 2001 г. “Нашего современника”, против чего у истца не возникло возражений.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю