Текст книги "Стань моим монстром (СИ)"

Автор книги: Надежда Олешкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– Зачем ты пустил красную? – более спокойно спросила она, чуть приподнимая брови.

– Я перед тобой еще отчитываться должен?

– Нет, я могу узнать все твои мотивы, желания, но хочу достучаться до самого тебя, чтобы понял, какую огромную глупость сделал, – голос девушки был монотонным и сдержанным.

– А ты сейчас про кого именно говоришь? – прищурился Каесар.

– Ох, – выдохнула девушка.

Глаза ее быстро забегали, сама же на секунду зависла, все шире и шире открывая рот в изумлении.

– Ты вообще? – Алисандра снова пристально посмотрела на мужчину. – Еще раз повторяю, зачем пустил красную?

Девушка явно начинала нервничать. Не могла сидеть на месте и встала, небольшими шагами меряя комнату.

– Возьмем хотя бы Калдимор, где только что случайно встретилась с одной из переместившихся.

– Что ты там забыла? – пристально следил он за движениями девушки.

– Не важно, – приподняла одну руку. – Я понимаю, что люди там с интересным нутром, на грани вымирания, но Накира… Она ведь наоборот их уничтожит. Ты мог хотя бы проследить? Понимаю, что сказанные желания сложно заменить, но просто проконтролировать, – опечаленно посмотрела на мужчину.

– Не для нее открывал вообще проход. Если она будет представлять угрозу – просто отправлю куда-нибудь в другое место. Да хоть в Эргиро, там как раз что-то странное происходит.

– Даже не смей ее трогать, – повысила голос девушка, останавливаясь напротив Каесара. – Никого из них не смей трогать, ясно?

– Тебе какая разница? – удивился мужчина.

– Просто не лезь. Займись лучше своим миром. А моих девочек не тронь! – и направилась обратно к двери, оборачиваясь перед самым выходом. – Только с Земли никого не трогай, на других у меня нет никаких планов.

Глава 3  Неправильное животное

 Неделя непрерывной езды по полям, лесам, горам, болотистой местности и две немного затруднительные переправы через реки – совершенно обычная поездка, в конце которой я снова тут. Остановил сарена на пригорке и посмотрел на Кентрон издалека.

Его стены не были черными, как в моем полле, но тем не менее смотрелись намного грознее из-за своих внушительных размеров. Это самый защищенный и неприступный город Кловерка. Хоть там и безопасно, но жизнь внутри вряд ли приносит много удовольствия. Столько криков, шума, ругани, и непрерывное движение людей, спешащих по своим делам. Узкие кривые улицы, по которым иногда сложно пробраться сквозь толпу, всегда заставляют издать нервный смешок, ведь жители вторых и третьих этажей могут с легкостью пожать друг другу руку и при огромном желании пойти в гости всего лишь перепрыгнув на противоположную сторону.  Но извилистые, пронизывающие весь полш пути постепенно сменяются широкими. Многоэтажные деревянные дома, просто мечтающие о ремонте, с каждым новым кругом вверх превращаются в каменные, более ухоженные, но все такие же небольшие и высокие. И только там, на самой горе стоит величественный замок харра, много лет оттуда правящего всем Кловерком, власть которого с незапамятных времен передается по наследству.

Мне всегда забавляли люди, пытающиеся свергнуть главу, устроить бунт, найти сторонников, призывая к лучше жизни. Но откуда они знают, что такие изменения не навредят? Я насмотрелся на отца, ежедневно утопающего в бумагах, встречающегося с множеством важных персон и без конца решающего множество проблем. Управлять поллом намного проще, чем полшем и вообще целым катассом. Но откуда те люди, кричащие на улицах, знают, как надо правильно?

Просчитать свои действия не сложно, но как быть с огромной территорией, с целым народом? Можно свалить управление на других, но полностью отстраниться все равно не получится. Надо разбираться хоть немного во всем, чтобы знать – как и что именно сделать для улучшения жизни своих людей.

Нет, все-таки я правильно поступил, когда отказался от должности отца. Управлять – могу, но не большим количеством человек, которые постоянно будут чем-то недовольны.

– Ари, – услышал, а потом и увидел Фелио.

Поднял руку в приветственном жесте и медленно направил сарена в его сторону. Приятно было увидеть знакомое лицо, но желательно бы это произошло немного позже.

– Ты чего тут стоишь? Обдумываешь план по захвату Кентрона? – расплылся он в улыбке.

– Да, – слегка задумчиво ответил.

– А я-то думаю, чего ты всегда такой серьезный. Может и вправду решил пробраться на самую вершину к белому замку, чтобы ночью проткнуть кинжалом сердце нашего харра, – и в это время начал показывать, как примерно это выглядело бы.

Он резко проткнул воздух невидимым клинком, пару раз напирая, чтобы всадить его глубже. В самом конце слегка провернул и достал оружие, чуть отступая назад и разводя руки, давая безжизненному прозрачному телу упасть к его ногам. Острие же пару раз вытер о свой красный плащ и всадил обратно в ножны.

– Нет. Использовал бы уту, чтобы не поднялась паника и не смогли распознать, что он умер не своей смертью, – я покачал головой и двинулся вперед.

– Но тогда как занять его место? Ведь власть перешла бы к сыну, – поравнялся Фелио со мной.

– Так я и есть его сын.

Мы продолжали медленно приближаться к стенам полша. Кто-то на сарене, а кто-то пешком. Посадил бы сзади, вот только животное не потянет двоих, поэтому часто дергал зверя за уши, чтобы тот не разгонялся.

– Нет, ты не можешь им быть, – возмутился Фелио.

– Почему?

– Высокие ни за что не пойдут в Ряды, тем более дети харра. Им это не позволят, – развел он руки в стороны. – И нельзя стать Анахари, являясь наследником. Да и выглядишь ты не так.

Фелио верил в свою правоту, но взгляд его все равно изменился – стал недоверчивым, глаза слегка прищурились, а сам пытался раз за разом тайком глянуть в мою сторону.

– А как должен, чтобы ты поверил? – слегка наклонил голову вбок.

– Э-э-э, – остановился тот.

Было забавно наблюдать за его мыслительным процессом. Фелио чесал голову, пытаясь сформулировать ответ с указанием нужных признаков, но этого не получилось.

– Ты идешь? – я продолжил движение, незаметно улыбаясь.

Фелио на протяжении остатка пути так и не придумал ничего вразумительного. Он начинал примерно описывать будущего наследника, но никто в округе не видел сына харра, поэтому получалось с трудом. Кто виноват, что Фелио не знает одной маленькой тонкости – у нашего главы только дочь.

Мы взялись левее Кентрона, чтобы дойти до нашего лагеря. Он со всех стороны был окружен морем и только с одной – высокими стенами полша. Тут образовался небольшой участок суши, отрезанный от остального мира.

Чуть притормозил, издалека заметив конечный пункт недельного путешествия. Пять лет провел в этом лагере. И только сейчас, смотря на длинный ряд темно-зеленых палаток, понял, что больше не буду тут жить. Осталось всего два испытания, после чего придется покинуть этот замкнутый неповторимый мирок.

Стань я первым, Охари, то пришлось бы обучать следующих, надолго поселиться тут, на Рядовом полуострове. Столько воспоминаний связано с этим местом, почти вся жизнь прошла тут, среди настолько разных парней, которые так же трудились, учились, достигали каких-то успехов и просто кидали начатое, возвращаясь в родной дом к семье. Остальные воспоминания померкли по сравнения с этими, стали менее значительными и не такими увлекательными.

Пять лет назад приехал сюда, убежав из дома, напоследок поссорившись с отцом, и не мог поверить, что сделал шаг в неизвестность. Я стал одним из двухсот. По телосложению уступал многим, по знаниям мне равнялись единицы. Но тут были не важны ни твои прошлые умения, ни законченные школы. Ничто. Ты такой же, как остальные, не подготовленный к будущим опасностям, совершенно не подозревающий о том бесчисленном множестве монстров, разгуливающих по нашей земле.

Но время прошло, многие сдались, другие, такие как Фелио, остались добиваться своей цели. У каждого она была разная. Некоторые просто хотели стать фулусом, другие мечтали дорасти до дикиса. И только меньшинство повысило планку до Анахари. Это звание опаснее, но не менее ценно. Глупец не станет добиваться права охранять людей в одиночку. Но в то же время только он на такое пойдет.

– Ты идешь? – прервал мои размышления Фелио.

Я даже не заметил, что полностью остановился. Кивнул ему головой и снова двинулся вперед.

Мне нравились эти места. Разнообразные тренировочные площадки, полосы препятствий, специально отведенные поля для установки ловушек, а также несколько загонов с животными, ставшие примером агрессивности остальных зверей. Правда, мы с Люменом иногда задавались вопросом – были бы те, кто запер их сюда спокойны, проведя такое же количество времени взаперти и подвергаясь постоянному созерцанию зевак, не забывающих кинуть каким-нибудь предметом, поругаться на загнанное животное или паулюлюкать, просовывая палец между решетками.

Смотря на зверей, забивающихся в угол или кидающихся на любого прохожего, мне всегда приходилось сравнивать их с людьми. Мы так же заперлись в клетках, боимся, дрожим, иногда отвечаем агрессией. Но суть в том, что именно мы живем за решеткой, по-разному реагируя на нападки зверей. Только есть отличие – сами заперлись изнутри, пытаясь преградить путь извне.

Я покинул Фелио еще до подъезда к палаткам, чтобы отдать сарена нашему матхиру. Его работа была намного сложнее тех, что проживают в чершах, поллах и полше. Может быть заказывают животных тут реже, но количество и разнообразие ни с одним поселением нашего Кловерка не сравниться.

Когда приблизился к лагерю, немного удивился количеству собравшихся рядовцев. Из тех двухсот сейчас находился всего лишь десяток. Некоторые еще не успели подтянуться, но все равно было непривычно быть одним из всего лишь двадцати.

– Привет, – сразу поздоровался со всеми присутствующими, направляясь к своей койке.

В ответ слышал такое же обращение, некоторым по пути пожал руку.

– Как дела? – заговорил с Люменом, разбирающим вещи, который, на мое удивление, подстригся, открывая тем самым татуировки на ухе.

Он все пять лет спал рядом, постоянно был возле, никогда не отдалялся. Но на этот раз оказалось, что вещи не распаковывал, а наоборот собирал, чтобы по окончанию направиться к другой свободной кровати, рядом со своим братом.

Неужели все-таки обидел?

Не хотелось терять друга, тем более из-за одной нелепой шутки. В этот день еще пару раз пытался приблизиться, заговорить, узнать причину такого поведения. Но в ответ получал лишь колкости, прищуренные глаза и полное нежелание выяснять отношения. Дошло до того, что собрался попросить прощения, но в тот момент меня остановил Драмен, молчаливо прося не приближаться.

– Что с ним? – перед сном ко мне подошел Герни.

– Не знаю, – печально вздохнул.

Хотелось выговориться вдоволь, скинуть все накопившиеся переживания, даже спросить совета. Я винил себя из-за той шутки, но одновременно пытался поверить в полную непричастность –  до последнего был убежден в правильных суждениях Люмена. И никак не мог остановиться на одном варианте. Но я почти никогда не раскрываюсь, не выплескиваю наружу эмоции, чувства. Это лишнее. Тяжело, но другим знать мои мысли совершенно не обязательно.

– Люмен стал странным. Так дорожил волосами, вдруг остриг. Ты знал, что он из Средних?

– Угу, – я кивнул в ответ.

– Может все дело в смерти деда? Слухам верить не хочется. Но Сивин уже начал свою болтовню, что точно знает причину, ну и так далее.

Герни улегся на кровати, закидывая руки за голову. Такая поза говорила о его минимальной заинтересованности в моих ответах, что точно было не так.

– Сивин… – покачал я головой.

– Вот и я о том же. Поэтому подошел к тебе, думал – пояснишь.

– Фу-ух, – потер пару раз ладонями лицо. – Чтоб хоть знал.

Мы находились в удалении от остальных, но краем глаза заметил, как некоторые специально притихли, пытаясь услышать наш разговор. Как маленькие девочки, которые так и мечтают узнать новость, которую потом долгое время будут разжевывать.

– Как домой съездил? – Герни повернул ко мне голову.

– Туда, обратно… Захватывающее приключение.

– Хм, – он сел. – У меня так же. Только пешком. Может у тебя тоже татуировка на ухе? Сарена нынче по дешевке не отдают.

Я не хотел показывать ездовое животное. Только благодаря Фелио пришлось ехать до конца на нем. Был план оставить чешуйчатого в черше, после пешком дойти до лагеря. Но не раз воля случая делала так, что приходится подстраиваться под измененные обстоятельства.

– Кто сказал, что я на нем приехал? – попытался показать удивление.

– Фелио.

– Может он еще сказал, что я сын харра? – фыркнул, сдвигая брови.

– Ну да, – хохотнул тот. – Смешно. Думал, все знают, что у того только дочь.

– Да-а, – протянул, ложась на свою кровать.

– Ладно, пойду к себе, – похлопал он меня пару раз по ноге.

– Давай.

Подъем был как обычно, несмотря на то, что еще не все успели вернуться. Утренняя пробежка, водные процедуры, быстрый завтрак, пару часов тренировок.

За месяц отдыха мышцы слегка отвыкли от такой нагрузки, немного побаливали, но было только приятно ощущать их тяжесть, а потом расслабление, при купании в море.

К обеду нас построили, чтобы объявить о начале третьего испытания. Охари долго говорил вступительную речь, прохаживаясь от одного края строя к другому. Он в который раз напомнил, что еще есть возможность отказаться, рассказал, насколько это опасно и что не желает видеть любого вида сопли в предстоящем походе.

– Герни, Рик, Сивин, Акрэй, Тэпин, Драмен, Ари, Глой, Люмен, Фелио, – отчеканил он наши имена.

Мы по одному выходили вперед, не забывая стоять ровно и слегка приподнимать подбородок.

– Где Акрэй? – прикрикнул Камфри.

– Не явился, – ответил кто-то из стоящих сзади.

– Тогда Карм, ты за него, – объявил он последнего участника нашей группы. – Остальные во второй. Первая завтра выходит, идите готовиться. Вечером отдельный сбор.

Мы быстро разошлись по своим палаткам, собирая вещи в длительный поход. Еще было неизвестно куда именно направимся, но предполагалась не двухдневная пробежка по лесам. Я думал, что можем застрять и на неделю, если не больше.

На вечернем собрании, где мы уже сидели на стульях в тускло освещенном шатре, узнали все точки, которые предстоит посетить. По рассказу Охари стало понятно, что в дороге проведем очень много времени, ведь придется дойти до Сталиков, потом добраться до Туманного леса и там еще топать к самим Красным ущельям. Только теперь узнал, что слишком мало положил в свой мешок еды.

На следующее утро мы отправились в ближайший черш. Нам не впервой выдвигаться в длительный поход, но никогда раньше численность не была настолько мала. Всего десять человек в предводительстве нашего Охари. Вскоре должны дождаться и второго, старшего, назначение которого в походе полностью не известно.

Зачем закаленным в многочисленных тренировках два надзирателя? Казалось, что он больше будет присматривать не за нами, а за Камфри, чтобы тот не относился предвзято к своим ученикам. Тоже вариант. Или предстоящее испытание настолько сурово, что без присутствия опытного Анахари просто нельзя обойтись.

Я шел в первых рядах, не желая плестись сзади. Раньше со мной всегда находился Люмен с братом, иногда присоединялся Герни или Тэпин с Кариром, который не прошел дальше. А сейчас приходилось сдерживаться, чтобы не обернуться на друга, теперь замыкающего нашу группу.

Пришел к выводу, что не стоит жалеть по поводу сказанной шутки. Он все-таки умный малый, должен был понять ее. Поэтому причина такой отстраненности была в другом, и это не давало покоя.

Когда подошли к ближайшему чершу, услышали какие-то вопли вперемешку с криками. Не думая ни секунды, всей группой направились туда.

На крайней линии поселения обнаружили рыдающую женщину, которую окружила огромная толпа людей. Наш Охари с трудом пробрался к ней, сразу же приседая рядом.

– Что случилось?

– Там… – сквозь всхлипы проговорила она, указывая в сторону леса. – В двор… гатагрия, – и снова разрыдалась, голося на всю округу.

Камфри встал, внимательно осмотрел присутствующих и подошел к самому спокойному. Всего лишь посмотрел на него, после чего тот начал пояснять:

– Гатагрия прорыла яму под забором.

– Яму? – послышалось сразу с нескольких сторон от наших рядовцев.

Черное животное никогда не будет так поступать. Оно прыгает, высоко, быстро, ни на секунду не останавливаясь. Может женщина перепутала гатагрию с другим зверем?

– Именно яму, – мужчина в годах поднял палец, оборачиваясь к нам. – Потом Лизи начала отбиваться от нее. Животное пробиралось внутрь, рычало, много раз пыталось ударить лапой. Чуть ногу не откусило, но находчивая женщина успела прикрыться веником, который развалился в щепки от огромных зубищ.

Так и хотелось вставить свое слово, чтобы уточнить по поводу «отбиваться». Чем? Как? От гатагрии? Серьезно? Но Охари был главным, он опрашивал мужчину, и я не имею никакого права встревать с уточнениями.

– Покажите нам то место, – попросил Камфри после окончания рассказа.

Тот кивнул головой и пошел на выход из черша, чтобы подойти к зданию с другой стороны.

Во дворе пострадавшей слышались голоса, которые раз за разом повторяли, что это немыслимо. Они ругались на фуласов, которые не проследили за двором, обвиняли во всем власть, не удосужившуюся лучше придумать защиту для чершев. Но разозлило больше всего, что смогли приплести к виновникам и Анахари, который бродит непонятно где, не защищает их земли, совершенно перестал выполнять возложенную на него обязанность.

Я даже сделал шаг по направлению к ним, но меня задержал Герни, взявшись за руку.

– Не надо, им бы только помилитисить.

– Ты о чем? – попытался сделать вид, что не собирался ничего высказать в защиту Анахари.

Герни усмехнулся сам себе, отпуская мою руку. Он понял мой порыв, но и знал любимую привычку, поэтому давно перестал обращать внимание на такого рода ответы.

Охари тем временим пристально осматривал вырытую яму, следы больших лап рядом с этим местом, нашел немного черной шерсти снизу на заборе. Не забыл уточнить у нашего провожатого время, когда все произошло. Оказалось, не прошло и пятнадцати минут. Он проделал все это довольно быстро, поэтому вскоре отдал приказ:

– Расходимся в ряд, тихо двигаемся вперед. Окружаем в кольцо, не издаем ни звука. Поймавшему могу засчитать испытание.

От последних слов рядовцы заметно оживились, быстрее выполняя его указания.

Мы аккуратно шли вперед по следам животного, не надеясь увидеть его. Ведь зачем гатагрии останавливаться тут, когда может в это время быть уже на другом краю Малого леса. Но к великому удивлению – заметили.

Некоторые застыли на месте, видя, как зверь вылизывает свою шерсть. Остальные, менее внимательные, продолжили двигаться, небрежно ворочая головой. Хотелось остановить их, попросить быть более осторожными, лучше смотреть под ноги, ведь у этого зверя отменный слух.

Так и тянуло сейчас найти все сильные и слабые стороны в нашем отряде. Подмывало на секунду притормозить, чтобы перестроиться, распределиться иначе. Но Охари сейчас за главного, он ведет нашу группу, поэтому сдерживал любые порывы и тихо продвигался вперед.

Странная гатагрия нам попалась. Она встала, чуть прошлась, всматриваясь вдаль, совершенно не обращая на нас внимания. Я думал, что такие животные всегда вслушиваются, настороже, никогда не теряют бдительность. Еще на входе в лес должна была почуять, увидеть раньше, тише двигаться, замечать каждый шорох. Гатагрии мало кого боятся, но тем не менее всегда пытаются контролировать ситуацию. По крайней мере рядовцам давали такую информацию при обучении.

Мы осторожно двигались к ней, прячась за деревьями, ступая только на мягкую землю, стараясь не издавать не единого звука. Как минимум четверо из нас так делало, а остальные вели себя менее осмотрительно. Особенно Сивин, который случайно наступил на ветку, даже не обратив на это внимания.

От пронзившего тишину треска гатагрия повернула к нам голову и в долю секунды скрылась из виду, убегая глубоко в лес.

– Мар. Ну ты майм, Сивин, – вскрикнул Тэпин.

– Чего это? – удивился тот.

– Мы ведь ее почти окружили, – покачал головой Герни.

– В смысле? – Сивин никак не мог понять, что сделал не так.

– Будь внимательнее, – похлопал его по плечу Охари, подавая знак остальным, чтобы двигались за ним.

– Под ноги смотреть не учили? – снова послышались возмущения Тэпина.

Когда выходили из леса, в черше опять послышался женский визг, но рассмотреть или понять в первые пару секунд так ничего и не получилось. Мы все разом побежали туда, обнаруживая побледневшую женщину с трясущимися руками. Ей уже помогали остальные, пытаясь выпытать что произошло, но она ни слова не могла промолвить. Оказалось, что даже кричала другая.

В конечном итоге разузнали, что гатагрия снова наведалась в этот черш, но испугалась разбитого кувшина с молоком и просто убежала, не причинив женщине никакого вреда. Та раз за разом тихим голосом вспоминала ужасную картину, когда животное крушило ее двор, но потом услышало звон, от чего быстро скрылось из виду.

Меня все интересовало, с каких это пор грозный черный зверь стал таким боязливым, убегающим от обычного звона, и не нашел силы противостоять обычному венику. Две женщины с разными историями, не укладывающимися в голове. Я бы расспросил их подробнее, задал кучу вопросов, пытаясь докопаться до истины.

Гатагрия не такая, совершенно. Убежать, никого не убив? Смешно!

Нет, я не кровожаден, рад, что все обошлось всего лишь их испугом. Но эти рассказы удивляли, поражали и немного возмущали. Заметил, что парочка ребят так же не поверила им, но никто не встрял в расследование Охари, который знал, что надо делать в такой ситуации.

Или ему так казалось. А хотя, не стоит подвергать сомнению его опыт. Лишние расспросы от Камфри ничего не дадут, а только еще больше расстроят трясущихся женщин, ведь сути дела это не поменяет.

Мы еще пару часов обходили округу, пытаясь напасть на след животного, но никто ничего не заметил. Я свой участок исследовал полностью, но надеяться найти в нем следы было глупо – мне досталась площадь совершенно с другой стороны черша, куда не могла побежать гатагрия.

По истечению отведенного времени собрались у трактира, намереваясь хоть немного перекусить. «Темный Герр» – такая надпись красовалась на вывеске у входа в дом, в котором нам разрешили задержаться всего на полчаса.