Текст книги "Домой хочу! Или как выжить?"

Автор книги: Надежда Михайловна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

   А затем четко услышала Стёпкин говор:

   – Ну чего ты егозишься, кряхтишь, давай уже, буди мамку свою. Ты, конечно, её измучил, но хватит ей уже прохлаждаться, ну-ка малышка, подай-ка ты голосишко свой, может услышит? – И тут же раздался требовательный писк, и я встрепенулась.

   – Деточки? – Открыла глаза, и тут же натолкнулась на желтые кошачьи глаза.

   – Фу-ух, очухалась, как ты?

   – Если не считать того, что асфальтовый каток по мне проехал, то нормально. Детки?

   – Что детки? Сколько можно меня пугать обмороками? У меня, – он покрутил лапами, – ни рук, ни сисек, я чем должен деток кормить и укачивать? Я теперь мапа для них, вот пришлось спать с ними, чтобы не пищали, и не мерзли.

   – Мапа, позови кого-нибудь, пить хочется! – Кот протяжно позвал: – Та-аши, Антипа!

   Первым заскочил Антипа.

   – Голубушка ты моя, очнулася. Ить ты у нас героиня, каких детишков нам родила, – у него потекли слезы, – от ить, напугала нас всех, како же славно, что все обошлося, – причитывал он, приподняв мне голову и поднося кружку с питьем ко рту.

   Таши, осунувшийся, с синяками под глазами помог мне приподняться, затем аккуратно взял кряхтевший сверток и подал мне:

   – Вот, малыш первый, вес у него 4950, – из свертка на меня внимательно смотрел... моими глазами мини Димандан. Сыночек, маленький мой!

   – Да, – подтвердил Таши, – вылитый папочка, только глаза твои, а вот и наша красавица, – он положил на вторую руку другой, недовольно пищащий сверток. Миниатюрная, по сравнению с братиком, кнопка, недовольно кривила личико.

   – Есть хочет, корми их, а потом поговорим.

   Мужики вышли, остался только кот, который обнимал лапами сыночка, пока я кормила жадно сосущую дочку. Ну, точно, Данюся ей братом доводится, такой же нетерпеливый был. Надо же, черные глаза, а волосики цвета красного дерева, только в двух местах чуть посветлее, рыжеватые, мои, пожалуй, только губы. Малышка засопела, наевшись.

   Вошедший Таши забрал её и подал мне малыша, вот тут я удивилась. Надо же, какой у меня мужчина родился необыкновенный, он же все так же смотрел на меня, будто изучая и аккуратно, не спеша, сосал грудь.

   Положив накормленных и уснувших деток в кроватки – красиво сплетенные, явно Кузема постарался, Таши подхватил меня на руки, вынес в горницу и пристроил, полулежа, на диванчике.

   Собрались все мои мужики. Первым подошел Пол:

   – Великое тебе спасибо, ты мне вернула смысл жизни, о такой внучечке я и не мечтал! Ты имена им придумала?

   – Да! Малыш – Лучезар, а девочка – Любава!

   Пол как-то странно то ли вздохнул, то ли всхлипнул и произнес:

   – И будет правитель тот лучезарным, а рядом с ним – любовь несущая! – он склонился передо мной в глубоком поклоне.

   – Э-э-э, Пол, ты чего?

   -Так ить Бастика когда осерчала, сказанула тако, – Антипа нараспев произнес, – Вернуся я тогда, како народится у вас трехпрядный, и будет он самым справедливым изо всех, и будет правитель тот лучезарным, а рядом с ним – любовь несущая! Мы ить всяко толковали, как это лучезарный, а любовь несущая думали, что жена ему достойная, а ты гляди-кось, одним махом нашу ить загадку разрешила, Лучезар, Лучезарушко... ай славно!! Люба-а-ава-Забава -ай Зинуша, какую радость ты нам принесла!

   Но больше всего меня поразил Арди – таких сияющих глаз я у него не видела, он торжественно взял мою руку и, поцеловав, сказал:

   – Благодарность моя за внуков не знает границ!

   Коська же расцеловал меня, ограничился:

   – Я просто счастлив, что у тебя и деток все хорошо!

   Из комнаты донесся писк, Антипа вскочил и тут же вынес Любаву:

   – От ить забавушка, глянь кось, постоянно у меня на руках кулачишко вытаскивает, мне грозится, сухая же ты, чего пищишь?

   Писк продолжался, пока на руки не взял Пол, тут же послышался радостный гук, и Пол засмеялся:

   – Признала деда своего, моя золотая! – на брюках его расплывалось пятно, а новоявленный дед светился от счастья. – Опять же для меня лично было сказано, что смену свою я узнаю не только по темным глазам, а ещё она меня постоянно будет метить.

   Забегая вперед, скажу, так и было, малышка его постоянно обдувала, стоило ему взять её на руки.

   – Ну, вот и славно, всё разрешилося, смотри-ко, один день от роду а уже определилися,– Лучезарушко-Лучик Стёпку выбрал, энта егоза – Пола и меня немного, теперя только расти им и здороветь.

   – Я на деда не тяну, дядя тоже из меня... так себе, буду я Лучику друганом, ох и подружимся мы... у меня вот своя, суперская магия имеется, – кот навострил ухо, – слушайте, – из комнаты донесся недовольный басовистый рев, – и смотрите, – стоило коту привалиться к сыночку, тот мгновенно засопел.

   Так и пошло, без кота сыночек плохо спал, попискивал, кряхтел – кот же страдальчески морщился:

   – Вот, друган, называется, по девкам не сходить.

   И на самом деле, уйдя на денек в столицу, пропал на четыре дня-Лучик за эти дни весь испищался, спал плохо, ел плохо. Я носила его на руках укачивая и перепела, наверное, все песни, что знала.

   Этот... бабник явился весь ободранный, схуднувший, грязный

   – Похоже, нарвался на достойного соперника?

   – Да, их козлов, шестеро, а я виноват, что девки меня больше любят?

   – И что, вломили тебе?

   – Обижаешь, просто, боевых ранений было много, два дня у Коськи отлеживался, зато все последние новости дворцовые узнал, ох и девочки там, – он закатил глаза, и тут раздался сильный рев.

   – О, Лучик так ещё никогда не ревел, – удивилась я.

   – Лученька, я мыться, потерпи, – заорал кот и, пока он мылся и шипел, когда мыло попадало на «боевые раны», Лучик не прекращал реветь.

   Кот полез ко мне, чтобы я его вытерла насухо, но с его шерстью это было нереально, пришлось взять обоих на руки и прилечь на диванчике возле печки, на которую забрался сохнуть Стёпка и оттуда вещал – рассказывал сказки. Эти две крохотули таращили глазенки. И, казалось, внимательно слушали, что ещё больше заводило кота, сказки были, конечно, про храброго рыцаря Степана.

   Как-то сразу детки определились с симпатиями, Любава мгновенно затихала и засыпала на руках у Пола, Антипе же постоянно высовывала кулачок, который тот нацеловывал, приговаривая:

   – Фулюганушка ты моя, занозушка мелкая! – Лучика же звал уважительно, – Лучезарушко-богатырь!

   Богатырь обмирал по Стёпке, и ещё очень забавно было наблюдать, когда Арди с ним нянчился – дед сиял, а внучек внимательно и серьезно выслушивал все его ласковые словечки.

   * * *

   Я оправилась от последствий, детки потихоньку росли, вот уж месяц исполнился. Кузема с кузнецом за это время смогли сделать для малышей коляску , остов сплели из каких-то мягких прутьев, обтянули тканью, сделали раму с колесами и мы гуляли днями, хвостом за нами ходила Муська, которая научилась мордой качать коляску.

   Степа раздувался от важности:

   – Вот что бы ты без меня делала такого много... много...

   – Многодельного, – подсказала я. – Правда, как я без тебя бы жила?

   – И чего я в тебе нашел, меня во дворце такие девочки ждут, во, я дебил, оскорбления выслушиваю?

   – Ну да, меня царицами соблазняли...

   – А... – кот махнул лапой,– детушки меня держат, вот подрастут, и брошу тебя, ей Богу! Да и тебя, дурищу, охранять надо, мало ли. Вон, как мужики косятся на тебя после родов-то, а мужиков заметно прибавилось, город-то растет, вот не догляжу, и охмурит какой-нибудь залетный, а вы бабы все – волос долгий, ум короткий.

   Я уже внимания не обращала на его речи, Антипа же ввязывался спорить, заступаясь за меня, кот поддразнивал, и дым стоял коромыслом.

   Перебранку останавливал... Лучик. Стоило ему закряхтеть, как кот стрелой летел к нему, сыночек же запускал кулачок в его шерсть и засыпал. Кот выдерживал какое-то время, а потом шепотом звал меня, умоляя выпутать его из плена.

   Кузема заметно похорошел, поправился,"виднай стал"– девицы так и вились возле него, а он все не решался на «сурьезные отношения», объясняя тем, что ребятишков надо сначала на ноги поставить. Кот плевался и говорил, что железо надо ковать, пока горячо, на что Кузема резонно отвечал, что такими мужескими силами, как у Степки, он не наделен. Ребятишки должны были вот-вот явиться на побывание, Кузема ждал их с нетерпением, сделал ремонт в доме, посадил под моим руководством много цветов у дома, выложил дорожки, сделал беседку.

   – А жисть-от наладилася у ево, – сделал заключение Антипа. – Зинуша, ить я время тянул сколь мог, но теперя ужо нельзя скрывать, ить женюся я через месяц, отцом ить скоро стану, надоть поскорея свою Агриппушку под венец повести, тако же вы с Юллисом наряды нам придумайте, чтобы все обзавидовалися в Унгаре. Да и ты должна быть на нашем торжестве, ить у Таши не смогла по сурьёзной причине, а у меня всенепременно надоть, не столь много у меня родных.

   – Приводи свою невесту, посмотрим, подумаем.

   Агриппушка оказалась славной, пухленькой, мило краснеющей пышечкой. Как ни странно, больше всех к ней приглядывался и, похоже, ревновал Антипу кот.

   – Оно, конечно, вид у неё походящий, но какая она внутри? Другана надо в хорошие руки определить, заслужил. – Он внимательно прислушивался и присматривался к ведовушке.

   – Стёп, хорош, не смущай девочку, она ж совсем юная, да ещё и беременная, – оттащив кота в сторону, шепнула я.

   – А вот не надо меня воспитывать, я за корефана...

   – Угомонись, корефан что, двадцатилетний прыщавый юнец? У него вековой опыт за спиной, наверняка, прежде чем ребенка сделать, присмотрелся.

   – Да все мы нижними мозгами думаем в тот момент, а про вековой опыт... то да. Проспать столько, это надо суметь!

   – Кот, ты чего такой желчный, стареешь? Смотри, девки ворчливых не любят, выйдешь в тираж!

   – Ха-ха-ха, вот уж... я как был первым парнем...

   – На деревне, а в деревне один дом.

   Кот спрыгнул с рук и, вздохнув, сказал:

   – Вот где-то там, внутри, надежду имел, что пристрою я тебя за какого-нить приятного мужика, но кто ж тебя, язву, возьмет?

   С шутками-прибаутками выбрали подходящие наряды для пары. Надо сказать, пока я рожала и приходила в себя, местные умельцы довели швейную машинку до ума, собрали их уже 7 штук, и наш швейный дом заработал вовсю.

   Юллис, сияя, сказал, что ему пришло приглашение в Унгар.

   – Через два месяца в столице, перед Праздником года всегда бывает красочная ярмарка, где можно увидеть и купить все, так вот на такой показ и прислали приглашение. По Лиарду новости быстро разошлись, особенно, когда в газете напечатали необыкновенно красиво одетых гостей на торжествах Таши и Вирушки, я и газетку ту сохранил! Мы тут с кметом разговоры вели за вакой, ох он и доволен, что вы со Стёпкой к нам в Тилью приехали, смотри, какой город наш становится. Красивый, работы вон сколько привалило, скоро путь до нас дойдет, купцы на гостиный двор не нахвалятся!–

   – Вот и славно, Юллис. Малышня скоро запищит, давай-ка, я быстренько набросаю, что новенького надо начать, чтобы в оставшееся время успеть пошить новинки. Не только взрослым, но и деткам надо быть красивыми. Вязаные костюмчики, шапочки, платьица, бюстгальтеры, – Юллис вцепился как клещ в эти вещи.

   – Ещё пусть Каллен вечерком ко мне придет, есть у меня идейка одна, они с кметовой женой должны заинтересоваться.

   Недалеко от городка протекала небольшая река, и имелась тихая заводь, вода в которой всегда была теплой, вот я и подумала, что можно там выстроить небольшой комплекс типа земного дома отдыха с оздоровительными процедурами. Дамы приняли это на ура и с энтузиазмом взялись за дело.

   Вот и летели седьмицы, которые я не замечала, малыши подрастали, Любава очень подвижная и живая, постоянно куда-то пыталась уползти, если было слышно пыхтение, значит «энта егоза опять чегой-то надумала». А если заскакивал Таши, то визгу и писку было много. Детки его обожали, дочка забавно морщила мордашку, Лучик довольно улыбался и гукал, оба махали ручками и ждали, когда он их возьмет на руки. Забава тут же начинала мусолить его или пуговицу, или щеку, что доставалось.

   -У малышей начинают проявляться магические способности. Забавушка явно целительский дар получила. Ты посмотри, как после её прикосновений начинает все бурно расти? А Лучик... боюсь даже предположить, но силен будет наш мальчик. Ты замечаешь, что их прядки другого цвета в волосах тоже начинают становиться шире? Если при рождении это были ниточки, то теперь уже веревочки по ширине. Да, я тебе не говорил, но когда ты так тяжело рожала, Дима тоже скрутило, прямо во время танца с принцессой из Рудии, которую прочили ему в жены. Он внезапно сбледнул , как скажет Стёпка, и извинившись ушел, а в спальне его колбасило, как он потом сказал, вывернуло наизнанку , Тахирон, явно догадывающийся, что это идет отдача твоей боли ему, ничего не сказал, только поил его зельем и, когда все закончилось, выпытывал у меня про вас со Стёпкой, но моя клятва явно высветилась, и он задумался, но отстал. Думаю, он тебя вскоре навестит, не тот это человек, чтобы разгадку не найти.

   Подошел день свадьбы Антипы. Невесте сшили платье из серебристо-сиреневой ткани. Антипе костюм более темного цвета, серо-серебристого, а другану – шикарную бабочку такого же цвета. Меня подзагримировали, волосы стали темно-русыми, оттененные эффирской травкой, платье, что когда-то мне сшил Юллис, подошло идеально.

   Кот, оглядев всех нас, выдал коротко:

   – Клёво!!

   Малышей оставили с Куземой и нянькой, что иногда приходила, когда мне надо было срочно по делам, надежная и умелая, она много лет верой и правдой служила в доме кмета. Степа надавал указаний и поручений котикам и Муське. Ждали Пола, который должен быть моим «супругом на свадьбе», во избежание, нук затешется какая-нить рожа из тех, что были на озере. «Я тобой рисковать не могу!» – не кот, а сокровище. Антипа с умилением глядел на всех нас:

   – От ить како славно всё сложилося!

   Запищала Любава, радостно крутясь в кроватке.

   – О, Пол ща явится, егоза крутится, она его издали чует!

   Пол зашел, такой импозантный, седовласый, красавец-мужчина – Джордж Клуни, не меньше, силен!

   Пол подошел к Агриппине и надел ей на руку широкий браслет в тон платью, серебристый с мелкими сиреневыми камушками, Антипе же отдал коробочку с двумя кольцами из того же металла.

   Степа как-то рассказывал про земные свадьбы, вот Пол и запомнил про кольца. Оглядев меня, хмыкнул одобрительно и, сказав:

   – Точно, угадал, – заставил меня повернуться и застегнул на шее ожерелье – тоненькие ажурные ниточки, казалось, были сделаны из паутинок. Сплетаясь в красивый узор, ожерелье плавно сужалось, и по всему плетению были вкраплены зеленые капельки какого-то ихнего камня.

   Стёпа спросил:

   – Опять из душегубской захоронки?

   – Что я, мало кому должен? – ответил Пол, и все засмеялись.

   Потискав и расцеловав внучиков, под обиженный рев дочки, пошли в Унгар. Переход Таши перенастроил на храм, и появились мы недалеко от дверей, ведущих внутрь храма.

   Картина была такая: тканная дорожка, постеленная посредине, и по ней важно идет котище с бантиком, а за ним счастливые жених и невеста, мы же встали сбоку, рядом с торжественно принаряженными ведовыми. Кот возле двери притормозил, мяукнул во всю мочь, и двери без чьей-либо помощи начали открываться – в народе, стоящем по обеим сторонам дорожки, послышался говор:

   – Бастика явила свою милость, кот-то похож на её второй... лик... Богинюшке по нраву... Лепота...

   Потом уже Косик мне сказал, что народ собирался с раннего утра, после первой свадьбы все уверовали, что Бастика опять покажет свое расположение лиардцам.

   Храм был маленький и кроме Косика, Вирушки, Луши и Таши, никто в храм заходить не стал, когда пара встала на квадрат у ног Бастики. У тех, кто стоял возле входа и видел все происходящее, вырвался дружный вздох, а потом в храме резко посветлело и стало видно, что квадрат приподнимается над полом, и пара как бы купается в ярком свете.

   В восторге орали все, кто-то утирал слезы, кто-то обнимался или приплясывал на месте, равнодушных не было. Сияющие молодые вышли на крыльцо, и тут народ ждало ещё одно действие: наши красивые и счастливые Антипа и Агриппушка стали одевать друг другу кольца, под восторженный рев толпы.

   Кот важно вышел вперед и поднял лапу, требуя тишины, близкостоящие замочали, и эта зараза выдал:

   – Брак освящен Богиней Бастикой и действителен на века!! Совет да любовь!!!

   Пол покачал головой:

   – Уродится же такое чудо, какое счастье, что он с тобой вместе попал к нам!!

   – Может быть иногда нормальным, – согласилась я, – теперь у ювелирных мастеров самым популярным украшением будут обручальные кольца, смотри, как обсуждают это...

   – Эх, – вздохнул появившийся из ниоткуда кот, – я б для тебя самые брильянтистые заказал!

   – Не водятся здесь брильянты, да и серебро мне милее.

   До дома Батуриновых ехали в открытых колясках, народ на улицах кидал цветы в коляску молодых. Кот, сидевший рядом с Антипой, махал лапой.

   – Ну, чисто Брежнев! – смеялась я, а когда объяснила ехавшим с нами Коське, Таши и девочкам-сестрицам, кто это, неприлично ржали все. Возле дома разросся приличный сад, который сейчас был великолепно украшен гирляндами, цветами, какими-то самодельными плакатами, здесь и устроили торжество. Было весело, поразили ведовые, которые, оказывается, выспросили у Стёпки все, что он знал про наши свадьбы, и устроили настоящее шоу.

   Где-то ближе к концу вечера все вдруг дружно засуетились – мужчины подтягивались, дамы лихорадочно поправляли прически.

   Пол напрягся:

   – Зинуша, спокойно, не паникуй!

   -Что?

   В саду раздался громкий голос: «Его Величество Димандан Лиардийский!» Все дружно склонились в поклоне, мы тоже.

   – Как здорово, что не в первых рядах находимся, – подумалось мне, – подальше – оно поспокойнее.

   Возле Величества, после его поздравления молодых, тут же образовалась толпа поклонниц, а мы с Полом потихоньку отошли подальше. Начались танцы, пару танцев мы протанцевали с Полом, с успехом изображая влюбленных супругов, затем меня утащил рыжик Таши, потом кто-то из ведовых, и наконец , передо мной нарисовался Арди.

   – Вы позволите?– серьезно спросил наш деда.

   – Конечно!

   Потихоньку двигаясь под плавную мелодию, мы разговаривали, конечно же, о внучиках, я рассказывала про их проделки, Арди счастливо улыбался, когда я поймала очень удивленный взгляд Величества, устремленный на нас.

   – Арди, атас, Величество смотрит!

   Тот охнул:

   -Забылся, соскучился по внучикам, – он упорно называл малышей внучИками, – ладно, если спросит, скажу, что тирра в необычном наряде заинтриговала...

   Передав меня Полу, с поклоном удалился.

   – Пол, давай-ка в сторону дома подаваться, неспокойно как-то мне, спиной чую, надо уходить.

   По саду разнеслось: «Любимая мелодия Повелителя!» Заиграла музыка, с первых тактов которой я с изумлением узнала нашу, под которую пели когда-то 'Песняры' – «очень ранимые наши любимые!»

   И тут накрыло – блин блинский! Я же её на озере пела, запомнил, значит?

   – Пол, убегаем!

   Тот выдохнул:

   – Поздно, похоже, он идет к нам! Величеству не отказывают, моя дорогая!-

   На что я, сделав шаг к нему поближе, сделала вид, что подвернула ногу и, охнув, оперлась на его руку.

   – Дорогой, ох, я подвернула ногу, наступить больно, – как можно громче сказала я.

   – Какая ты неловкая, – обняв меня за талию, он повел к диванчику у стены, где оставив меня, поспешил за льдом.

   Мне же играть пришлось достоверно.

   – У вас проблемы? – услышала я участливый голос Дима совсем рядом.

   – Держись, подруга! – мысленно дала себе пинка и, сделав страдальческую рожу, подняла глаза на Величество. – Ох, Ваше Величество, простите, что не приветствую Вас, как положено, – как можно слащавее сказала я, – такая досада, ногу подвернула!

   – Может, лекаря надо?

   – Да, я вот лед принес, привяжем сейчас да домой отправимся, раз такая оказия случилась, – раздался голос Пола.

   За Полом отчаянно жестикулировал кот, я послала ему умоляющий вгляд, он кивнул, куда-то свалил.

   Димандан же, посмотрев на Пола, сказал:

   – Я вас не знаю, представьтесь.

   Пол, согнувшись в поклоне, ответил:

   – Нереально Вашему Величеству знать всех простых купцов, Лехоз Турриш с супругой Синалией, из Буграса.

   – Буграс, это на границей с Малишем?

   -Да, Ваше... – и тут загремел Стёпкин голос, магически усиленный.

   – А теперь для нашего Повелителя Димандана Лиардийского мы исполним шуточную песню, но в тему! Маэстро, пожалуйста, – он махнул лапой Косику, который держал прямоугольный музыкальный инструмент со струнами, кивнув, он заиграл, а котище запел: «Жил да был, жил да был один король»

   Величество, заинтересовавшись, кивнул нам, отпуская, и пошел ближе к артистам, мы же с Полом одновременно выдохнув, потихоньку двинулись к выходу, я хромала, не забывая страдальчески морщиться, только в переходе я смогла успокоиться

   – Уфф, я на такие дела больше не подписываюсь!

   – Зин, ты когда-нибудь поверишь, что вы с ним уже связаны? – вздохнул Пол, – ты же видела, сколько возле него висело гроздьями тирр, а он, мало того, что твою земную мелодию запомнил, так ёще и объявляют на всех балах её – `Любимая мелодия Повелителя'.

   – Не представляю я такого, слишком мы разные, нет никаких точек соприкосновения и не будет. А интерес у него возник из-за Арди, он видел, как сиял во время танца со мной его вечный сухарь, и чисто из любопытства хотел в танце понять, чем я так удивила Арди? Не скажешь ведь, что разговор был про малышей? Котенище вовремя успел, спас!

   Пол засмеялся:

   – Да, Степке ты теперь обязана! Но каков хитрюга, уже и песни поет , у Коськи и Дима с детства большая тяга к музыке, память на мелодии исключительная, они теперь из кота выжмут все, что он знает.

   Детки мои удивили – в это время всегда видели сладкие сны, а сегодня таращили глазенки, сидя на руках у приехавших на побыв «ребятишков». Любава завертелась и запищала, увидев Пола, который засиял не меньше и тут же забрал её у Васи. Лучик же важно сидел у подросшего и вытянувшегося Вилика.

   Девчушки, тоже повзрослевшие, полезли обниматься ко мне, на что мой сыночек недовольно закряхтел.

   – Маленький, я немножко, обниму девочек, они ж тоже наши, а потом спать пойдем!

   Любава уже заснула, но Лучика укладывать было бесполезно, это зеленоглазое чудо, не выпуская кулачка изо рта, и не думало засыпать. Теперь до Стёпкиного прихода спать не будет. Проверено! Куземины ребятишки начали рассказывать про теперешнее свое житье, всем троим нравилось учиться, получили похвальные листы, которые «завтра же в рамочках будут украшать самое видное место в горнице» – Кузема важничал.

   Заскочил встрепанный кот:

   – О, так и знал, ну чего тебе не спится? Женишься, я с вами так и буду спать? – Лучик загукал и потянулся к коту. – Да, подожди ты! Зин, меня там поклонницы чуть не разорвали на сувениры. После моего сольного выступления, одна уж очень сильно меня прижала к себе, а от неё воняло, какими-то мерзкими духами, полведра что-ли вылила на себя, нюхни меня, а то ребенок ещё отравится?

   Нюхнула, но сыночка уже схватил кота, прижав к животу.

   – Всё, неси нас спать, не отцепится ведь! – В кроватке кот начал мурлыкать и нежно лизать Лучика в щёку, приговаривая, – захребетник ты мой, мапа тебя очень любит, спи, давай!

   – Вот жизнь, а? Мне бы карьеру начать делать, певческую, а я в няньки подался, – выйдя из детской, воскликнул кот. – Деточки, идите к дяде, обниму вас! Ай, хороши стали, Вилька, смотри, не дадут им доучиться, замуж разберут! Хотя мелкую уже разобрали, а Васюшка совсем невеста стала! – а увидев похвальные листы, выдал, – одобряю, это не лаптем щи хлебать!

   А потом пошел подробный рассказ сольного выступления, восхваление себя, любимого.

   – Ладно, завтра договорим, спать уже надо всем! – И, едва Кузема с ребятками ушли, – Пол, скажи-ка, это что за купец Лехоз?

   – А ты почём знаешь?

   -Да нечаянно услышал, как Величество пытал Арди.

   – Нечаянно, значит, подслушивал?

   – Не, ну никогда не промолчит, вот ведь... редиска... Мимо я проходил, когда он так небрежно у Арди спрашивал, чему тот лыбился? Наш же деда, не моргнув глазом, выдал: «понравилась платье, интересного покроя, затем заинтересовала женщина, не манерничала, интересно рассказывала про своих маленьких деток, их проказы. Вот и улыбался, вспомнив, какой ты был маленький». И дальше бла-бла-бла, не пальцем деланный, однако!

   Пол засмеялся:

   – Мудрец ты наш! Я же нисколько не соврал, назвав Величеству свое имя, только сокращенно: ЛеХоз – Лесной хозяин, моя маскировка под человека, неразличима даже такому сильному двухпрядному, а у «жены» в имени одну букву заменил, да и завтра мы с ней уже в Малиш перебираемся. Запланировано было ещё полгода назад, все чики-пуки, не подкопается даже Громодан, а в Малише ищи ветра в поле. Кстати, Зинуша, ты заметила, что у Лучика три прядочки другого цвета?

   – Да, такие, темно-зеленого цвета. У нас в мире такого цвета бывают перья на голове у птицы водоплавающей – селезня, чем это грозит сыночку?

   – Ты же видела, когда Дим расправлялся с той тварью, какие у него были прядки и силища какая от них шла? Это две, как и у Забавушки, а три – это намного сильнее и мощнее, сила будет проявляться в минуты опасности, и я не завидую тому, кто её спровоцирует. Да, ещё у Лучика уже есть дар – он распознает внутреннюю сущность людей, заметь, не ко всем идет на руки, думается мне, он только Стёпке будет прощать его вранье!

   – А я и не вру, подумаешь, сочиняю, – пожал своими кошачьими «плечами», кот. – То, что Лученька уникум, знаю с рождения, я, между прочим, давно уже приметил его недовольную рожицу, когда я завир... э-э-э... сочинять много начинаю.

   – И посмотри, как внучушка тянется ко всему, что растет, а после её тисканий дружно идет в рост? Ведь миф-цветок много лет сидел в земле и, не то чтобы цвел – не рос, как замер, а когда он зацвел да ещё разными цветами, это был знак, что детки зародились, ты ж, коварная, до последнего не говорила, что мальчик и девочка, я так и считал, что два мужика родятся.

   – Мстя тебе, Пол, основательно положена была, вот попробуй ща при Лучике хотя бы недоговори, сразу определим.

   Незаметно Стёпка стал очень востребованным, то в столицу мотался, то 'здеся вершил многия дела', но одно оставалось неизменным – спать с Лучиком, иначе малыш плохо спал, днем был кислый, кот на него ругался. На что сыночек только крепче прижимал кота к себе.

   – Любовь зашкаливает ко мне! – гордился котище.

   В полгода у Любавы уже было четыре зубика, против двух Лучиковых, а неуёмная энергия не давала покоя, ползала шустро, постоянно куда-то лезла – Стёпкины котики ни на минуту не расслаблялись, если егоза была в манеже, обязательно умудрялась вылезти из него, а котики бдили. Их прибавилось, но отдать должное, «порядок блюли неукоснительно, от ить воспитание енеральское!»

   Оба малыша обожали Муську, коняшка же преданно оберегала и охраняла их. И я свсем не удивилась, когда первые слова у малышей были – у Лучика -Тёпа, у дочки -Ля, ля, Поля, а потом надолго Пол стал – деда Поля!

   Любава беспрекословно слушала только братика – стоило тому погрозить пальчиком и сказать: «Не, Ава, не!» – все, ребенок становился идеальным, ненадолго, но бывало. Топать начала она первая, Лучик был потяжелее и крупнее, но пошел и он дней через десять, вот тут-то мы дружно все взвыли – детки стали термоядерные, жить стало весело.

   * * *

   В таких вот заботах пролетало время, и незаметно подобралось пятилетие деточек. За это время родился и подрос мини-копия Антипы -'ить литой я, надоть, како случилося' – Артемий, такой же живчик, но под чутким руководством Любавы, 'чистый проказник'.

   Антипа пополнел, вид заимел справный, но суетился всё тако же. Обученные ведовые разъезжались по всему Лиарду, их очень ждали и в больших, и малых селениях, при Магвере создали целое отделение, где Антипа вел свой персональный ведовской курс, за эти годы «народилося много ведовых», и Антипа с нетерпением ждал, когда откроется школа для шестилеток ведовых.

   Косик дохаживал последние месяцы в холостёжи, ить Тиаль учебу заканчивает, свадьбу, после долгих споров, где лучше, собирались праздновать на две столицы. Таши с Вирушкой все так же мотались по городам и весям, вызывая ворчание Антипы, – 'сколь можно государевы дела решать в ущерб своим'. Деда Поля, любимый дед Любавы-Забавы, потихоньку передавал свои знания и навыки нашей шпанюге, которая ходила с вечно сбитыми коленками, категорически отказывалась одевать платья, лазила по деревьям, дружила с окрестными пацанами, умела свистеть и плеваться, лихо гарцевала на Муське – оторва. Лучик..., этого мужичка любили все, очень серьезный, справедливый,с обаятельной улыбкой, не оставлял никого равнодушным.

   И только благодаря Лучику, Любава избегала многих опасных ситуаций, по-прежнему, если он говорил: «Нет!» – она бросала свои хулиганские выходки.

   Таши заговорил об учебе деток в магшколе, такие способности надо развивать с детства – ему вторил Антипа – «ить если б не Пол,то из фулюганки получилася сурьёзнейшая ведовая, глянь-кось, како у ней выходит и с домом ладить, и слова наши ведовские тайные помнить !»

   Ещё у дочки, под воздействием стресса, получилось вылечить сорвавшегося с дерева и сильно ударившегося Артемку – додумались висеть вниз головой на спор.

   Когда я прибежала на крик, мальчик не мог шевельнуться, а с рук зареванной Любавы, гладившей его по лицу, внезапно сорвались зеленые молнии, впитывающиеся в тело мальчика. Артемий быстро пришел в себя, а дочка целый день спала непробудным сном. Срочно вызванный Таши сказал, что сон вызван сильным перенапряжением её организма.

   После этого они малость присмирели, кот воспитывал обоих, всю неделю шипя и угрожая всяческими карами.

   Городок наш сильно разросся, стал важным торговым центром на средине пути от столицы к побережью, кмет все так же доставал меня своими просьбами – придумать что-то новенькое для города. Вот и вспоминали со Стёпкой, что могло подойти здесь, так третий год проводился у нас карнавал, ну, не как в Бразилии, но с каждым годом все веселее и масштабнее. Жизнь в городе кипела, появился небольшой заводик по производству бытовых предметов – коляски детские, швейные машинки, детские велосипеды и самокаты – там хозяйничал Кузема, ждущий, когда закончит учебу Василлена, которая в каникулы пропадала у него на заводе и много привносила полезного, бытовой маг скоро будет свой.