Текст книги "Домой хочу! Или как выжить?"

Автор книги: Надежда Михайловна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

   – Ай тебе туточки не пондравилося? Ить красота кругом!

   – У нас говорят: в гостях – хорошо, а дома лучше. Да и мир ваш, магический для меня чужой, магии во мне быть не может, все чуждое, я уж лучше домой, в привычное свое существование.

   – Ну, как Богинюшка решит, так и будет!

   – Ты же сам говоришь, что осерчала она на ваш мир, неизвестно где сейчас, да и кто я такая, чтобы Богиня ваша вдруг мной озаботилась, это ты, Антипа Веремеич, загнул!

   – А и не загнул, Глаз-от вам открылсси, а он ить только тому, кому Богинюшка доверяет, открывается, тако завсегда было.

   – Глаз – это озерцо, что ли? – спросил Степа. Антипа зашипел не хуже кота.

   – Озерцо, охальник ты, это озеро испокон зовется 'Глаз Бастики', и мало кому оно показывается, а тебе ещё и мужескую силу вернуло. А и Зинуша помолодела от водички-то, сама-то ай не замечаешь?

   – Да ладно, жиры спали, сама бодрее себя чувствую, но чтобы помолодеть... спорить не будем, каждый при своем останется.

   Так вот и летели наши дни, банька получилась на славу, поляну пересекали выложенные камушками дорожки, везде были цветы, к озеру, которое теперь в точности соответствовало своему 'прозванью', тоже выложили дорожку, а по обеим сторонам уступами сбегали к самой воде разноцветные кустики и цветы. Вечером по всей окружности стоял необыкновенный аромат, почему-то много цветов пахло особенно сильно к ночи. Муська теперь постоянно жила у нас, ходила за котом как привязанная. Ну, если быть честной, то кот ездил на ней постоянно. Я сшила небольшую сидушку, чтобы кот её когтями не цеплял, вот они и совершали прогулки. Пол появлялся редко.

   – Он ить, хозяин лесной, у него делов-то много, да и как-то неспокойно стало, вот он и проверяет свои владения. Испокон веков у него с правителями Лиарда уговор, они поддерживают друг друга завсегда. Был когда-то в лесах мор сильный, завелись ядовитые гусеницы, что сжирали всю листву у больших деревьев за день. Пол с ног сбилсси, дак Иллевар-то, правитель тогдашний, магов со учениками на подмогу прислал, они только и справилися с напастью. Ну и Пол в долгу не остается, только вот жалилси мне, что устал, сколь уж веков все на хозяйстве, а передать и некому. Ждет он свою, слово такое мудрёное, ну кому все передаст, дак ведь не родилася ещё она.

   – А почему она, может он?

   – Не, ему виденье было, что будет дева, рыжая, с темными глазами и большим даром врачевательским, будет она помогать всем – и растениям, и людям, и животным, только вот когда, рыжие-то у нас, ой редко рождаются, все больше темноволосые, вот у нас, ведовых, еще светленькие рождалися, а сейчас, поди, тоже мало, сильно много полегло наших-то. Я Муську послал с запискою, чтобы явилсси на баньку, да веничков принес, ой уважу старика! С тебя пироги и квасок, ой славно попаримсси!

   Банька стала для Антипы большой радостью, он по три-четыре часа парился, ухал, охал, а потом с блаженной улыбкой сидел на лавочке и говорил что, «как заново родилсси».

   Муська явилась через два дня, груженая вениками из местного аналога нашего можжевельника и чего-то типа дубовых листьев. Записка гласила, что будет к концу недели.

   Суета началась с утра, – «какжеть, надо товар лицом показать!» Ближе к вечеру все было готово, но Пол чего-то задерживался, и Антипа, не утерпев -"парок первай – самый сладкий", убежал париться. Мы с котом сидели на крыльце, когда как всегда из воздуха появился Пол, да не один – молодой темноволосый, крепенький такой, как гриб-боровичок, чем-то явно сильно взволнованный мужчина, шел рядом с ним. Пол издали расплылся в улыбке, а Антипа, выскочивший из баньки в одних портах, заорал:

   – И где ты шляесси, я весь пар выхлестал ужо!

   Мужчина споткнулся и замер, неотрывно глядя на красного, распаренного, с торчащими во все стороны волосами, Антипу.

   – Я ить зажда... – Антипа кинув взгляд на мужчину, замер, – эмм, не может такого быть, – он как слепой сделал шаг к незнакомцу, который, судорожно сглотнув, хрипло сказал:

   – Братичек? – и рванулся к Антипе, так и стоявшему неподвижно, казалось, не дышавшему. Как вихрь налетел на него, и, схватив в охапку, только повторял:

   – Братичек, живой!

   И тут Антипа отмер:

   – Коська, Косенька, КОСЬКА! – он кричал и рыдал, гладил братика, что был выше его на целую голову, и никак не мог успокоиться, – Зина, друган, это же Коська мой!!

   Мы со Степкой тоже прослезились, радуясь за братьев. Шмыгая носом, Антипа, ни на секунду не отпуская руку Коськи, подошел к нам:

   – От ить как бывает, я и не чаял, что Коська живой, а он вот он, Кося, какжеть ты на батюшку похож стал, одно лицо.

   Кося, обняв его, только улыбался и качал головой:

   – А ведь Ипполитиарий меня пригласил в баньку какую-то, а тут такая радость, вот сестрички-то не знают, Луша бы уже тут была.

   Антипа сел на землю, сказав:

   – Ноги не держут ужо, ай и сестрицы живы, может ли такое быть? Я ить вас столь времени искал, нигде ить не было!

   – Нас нянюшка в Азард успела увезти, вот и не нашел.

   Антипа опять разразился слезами.

   – От радости я, от радости! Постой, Луша, ты сказал, а беляночка моя Вирушка?

   – Беляночка твоя – королевский дознаватель, в Азарде сейчас, скоро будет.

   Антипа вытаращил глаза:

   – Вирушка? Мент?

   – Кто такой мент? – Я показала коту кулак, он постоянно рассказывал Антипе сериалы про ментов, вот тот и нахватался словечек.

   – Это по иномирскому, я ить со Степаном общаюся, вот и запоминаю слова ихние. А Луша?

   – Лукерия, свет Веремеевна у нас имеет звание старшего магистра и заведует Магвером!

   Антипа только руками всплеснул:

   – Я ить вас не чаял в живых увидеть, самый счастливый день в моей жизни, от ить радость-то у меня случилася! Ай, мужики, айдате в баньку, а то парок не тот будет, а ты Зинуша ужо на стол накрой!

   Мужики парились часа три, Степка успел на Муське прокатиться, когда Антипа крикнул:

   – Зинуша, квасочку не поднесешь ли, ить не хватило, разгулялися мы славно!

   Сидевшие на лавочке Пол и Коська, только кивнули.

   – Ух, как заново родился! – сказал Коська.

   – Во-во, в ихнем миру, Зинуля сказывала, в стольном граде имеются знаменитые бани, эти как его, подскажи, названиев ваших никак не запомню?

   – Сандуны.

   – Во-во, и нам надо тожеть такое осилить, и людям радость и нам польза, а ещё, Кось, надоть ресторацию какую открыть, с иномирскими блюдАми, не, ну мы не будем АФИ-ШИ-РОВАТЬ, – по слогам приознес трудное для него словцо, – что иномирские, может, скажем – старины глыбокой, а Кось? -

   Тот только улыбался:

   – Весь ты в мамушку, колготной такой же! Вот и Лукерия Веремеевна, обличьем батюшка, а поведением вы с ней один в один, не сидится вам.

   – Я ить столь годов проворонил, мне теперя наладить все надоть, да и сестриц замуж отдавать не с пустыми же руками.

   – Ну, за сестриц вряд ли стоит беспокоиться, у Вирушки жених маг, второй после Верховного, да ещё и личный врачеватель правителя нашего, Димандана. Да и сама наша 'беляночка-лебедушка', она до сих пор печалится, когда вспоминает, как ты её звал, не даром такую должность имеет, у неё за заслуги перед Лиардом, много каких наград имеется, даже высшая есть, она только с виду мягкая, внутри такой каменный стержень, ого-го!

   – Ай ты не шуткуешь, про мою нежную девочку так?

   – Увидишь еще. Я так рад, что ты живой, с меня же теперь все родовые обязанности свалятся, ты самый старший из ведовых, ныне живущих, вот тебе это и поднимать до тех высот, что были до бунта!

   Антипа запечалился.

   – Я ить много чего не умею, да и речь-от моя, ить неграмотная!

   – Забыл, как батюшка тебя учил ведовской речи? Она и должна быть именно такой у старшего. Да и нашу ведовскую ценность нянюшка сумела сберечь, мамушка ей в последнюю минуту сумела отдать на сохранение, тогда, за день до бунта, она как бы почувствовала, что надо нас отправить! Так что ты теперь настоящий ведовой со всей властью и ответственностью за нас. Молодежь учить ведовским обычаям, и почти никто из нас не знает, как с душой домов ладить, мы уже думали, что все умения утеряны, так что ты, братушек, ценный ведовой. Луша кой чего в древних свитках понаходила, вот мы кой-как с душами домов говорим, но чтобы полностью, такого нет.

   – Ай наша родовая рубаха цела? Луша тожеть ведовскими обычаями заинтересована, егоза-то? И ты думаешь, у меня хватит умениев стать высшим ведовым? – вопросы сыпались из Антипы непрерывно.

   – Ну, – хмыкнул Коська, – судя по тому, как выглядит дом внутри и снаружи, вы с ним ладите полностью, а это ли не показатель? У меня вот «во правительственных хоромах, во дворце то ись», – скопировал он речь Антипы, – половины только выходит добиться, чего нам с Димом нужно.

   – Ай, не сумлевайся, договорюся ить я с ним, я ить много чего помню и умею.

   – Так я про то и толкую!

   Мужики долго сидели на улице, (Коське уж больно понравился шезлонг-качели, и он весь вечер восхищался), негромко разговаривая, а потом, когда Степа стал рассказывать им истории, много смеялись, я же ушла спать.

   Утром Пол, как всегда, ушел спозаранку, Антипа потащил Коську на озеро, которое ласково погладило его.

   – Значитца, приняло тебя, а меня после спячки-то сильно побило, но простило ить!

   Потом мы долго разговаривали с Коськой, того интресовало все – мальчик схватывал на лету, много чего сразу записал, сказав, что будут с правителем думать, как и где применить новинки полезные.

   Антипа суетился, собирая торбочку в дорогу, хотя перенос – дело пяти минут, но:

   – Ить у вас таких плюшков сроду не было, вот и угощайтеся, а я как во град явлюся, то и наладить тако же постараюся. Сестрицам только не проболтайся, я ить сюрпризом явлюся, – он зажмурился, – Кось, я ить только сейчас понЯл, что живым являюся, ить мне до сих пор не верится, что вы у меня объявилися, у меня, как скажет Степка: счастье зашкаливает!

   – Кось, скажи, как тебя звать толком, а то Коськой мне неловко

   Тот улыбнулся:

   – Коська я только для братушека, Косьян все меня зовут, сестрицы вот Кося, как хочешь.

   – Ладно, мне тоже Кося нравится, так ласковее, что ли.

   – Вот и договорились. Значит жду вас во стольном граде с котом, – попрощавшись, он исчез.

   Весь вечер слушала Антипины восторги:

   – Ить Коську-то с сестрицами, когда все успокоилося, нянюшка привезла назад в Лиард и как детей погибших родителев, а батюшка был знающим и уважаемым ведовым, да и опять же, как одни из немногих уцелевших ведовых, мои-то сразу были определены в Магвер на учебу, ить ребятишки-то способные. А ещё их на полное обеспечение определили, ить некому было их содержать, нянюшке тоже положили жалованье, она в нашем дому и доживала, его отремонтировали, от она и жила, да ребятишков моих встречала-провожала, жаль не дожила. А Коська сказывал, дом от наш как затаилсси, не идет на контакт с ним, может ужо у меня случится его переупрямить, да и дом с мамушкой был дружен больше, чем с батюшкой. А я ить мамушка литая, надеюся. Так вот, ребятишки мои и выучилися, Луша все в архивах пропадала, да и знания великие показала, сразу и оставили в магвере, преподавателёв-то по ведовым не было вовсе, а тут ведовая чистая. А у Вирушки талант случился в сыскном деле, ить она пока училася, много преступлениев пораскрывала, поумственному, ну как бы предсказывая...

   – ...аналитик она у вас хороший!

   – Во-во, только Коська как-то другим словом назвал, так она сейчас самые сурьёзные дела распутывает, вот и дослужилася до почти высших чинов. А Коська в одной группе с наследником учился, там и сдружилися, да по сю пору и доверяют друг другу спины, еще Вирушкин жених-маг с имя, а четвертый, Коська сказал, стал сильно склизкий. Ай, не видют моих тройнят мамушка с батюшкой, вот бы гордилися. Ить они, тройнята-то родилися на удивление всем, у нас ить по одному дитёнку всегда рождалося, а тут сразу три, многие сомневалися, что выживут, а они вишь какими повыросли. Я ить почему Вирушку так зову, она самая маленькая родилася, легкая как перышко лебедушки была, – у Антипы слезы побежали, – меня, поди, стесняться мои ученые сестрицы станут.

   – Дурак ты, хоть и триста лет жизни, вот Коська твой в советниках ходит у высшего лица, а такой классный мужик, а ты, деревня темная, ценил бы, – кот вставил свои пять копеек.

   – Ить переживаю я, ой как!

   – Не гони волну, в град я с тобой пойду, если что, посодействую, да и перетерли мы с Коськой все вопросы, пока ты торбочку собирал.

   Сижу с утра, жмурюсь на светило, кот на Муське джигитует, сабли в зубах не хватает, Антипа как всегда суетится.

   Все привычно, вот Антипа выскочил ко мне с каким-то котлом в руках:

   – Глянь-кось, я чего для казана твоего нашел...

   Он захлебнулся воздухом, глядя на двух девушек, появившихся из перехода, настроенного Коськой. Две хорошенькие девушки – одна беленькая, а другая темненькая, тоже замерли, у Антипы с грохотом упал из рук казан, а через мгновение они летели к Антипе с возгласом: «Братичек!!» Повиснув на нем, они тормошили, целовали его, плача и смеясь.

   Антипа, схвативший их в объятия, плакал навзрыд, смотря то на одну, то на другую:

   – Девчоночки мои, славнушкие вы мои, дожил ить я до светлого дня!

   Я тоже прослезившись от радости за всех Веремеевичей, поздоровавшись, пошла к озеру, забрав с собой Степку:

   – Успеешь, покрасуешься перед девочками, дай им в себя прийти!

   – А я и не возражаю, – утирая глаза лапой сказал котище, – меня вон как проняло, а что говорить про Антипу.

   Спустя какое-то время девочки с братцем появились на берегу. Увидев кота, обе, несерьезно взвизгнув, начали его тормошить и наглаживать, восхищаясь им, на что этот прохиндей, важно развалившись, позволял им любоваться и восторгаться им.

   – Ить выпытали сестрицы у Коськи, чего он сияет так, а он и не смог им отказать!

   На что Луша фыркнула:

   – Зря что ли у нас в семье дознаватель имеется, мы за несколько минут собрались, не каждый день у нас старший брат находится!

   Антипа опять прослезился:

   – Ить у меня столько радостев случилося!

   Луша, подпрыгивая от восторга, сказала:

   – Это ж моя мечта услышать и увидеть настоящего ведового и его речь, почти все было потеряно.

   – Ха, Антипа, ты у нас раритет! – хмыкнул кот.

   – Опять меня конфузишь?

   – Не, хвалю, антиквариат ты наш!

   Было много веселья и разговоров, сестрицы такие славные, окружили братика и кота заботой и восхищением, мужики мои 'купалися' в любви. Только на следующий день убежали сестрицы во столицу, – 'ить дела-то не ждут!' Антипа враз помолодел лет на двадцать, сияющая улыбка не сходила с его лица, а уж нетерпение и желание поскорее все сделать и стать нужным сжигало его. А через три дня «во столицу собралися» и друганы, колготы было много и я с облегчением вздохнула, когда два шебутных ушли. Пошла на свой любимый камушек, долго любовалась на воду, которая в лучах светила имела вид расплавленного золота, только в самой средине озера вода не окрашивалась, и было небольшое круглое пятнышко, выглядевшее как черный зрачок в золотистом глазу

   – Вот ты где? Я так и думал, что ты на озеро любуешься, – Пол нес в руках какие-то необыкновенно красивые цветочки с корешками, – еле нашел, они такая редкость у меня во владениях, если приживутся у тебя, значит, все что я загадал, сбудется! – хитро взглянул он на меня.

   – Я уже перестала удивляться твоим хитрым речам. А цветочек прижиться должен, тут же в озере живая вода, действительно, чудеса творит. Ты на меня посмотри, я такая стройняшка стала, как в юности, да и болячки не достают, совсем не устаю, бодрая и энергичная. Одно плохо, шорты сваливаются, приходится веревкой их подвязывать, тут никто не видит, а во столице мне как бы и делать нечего. Я не знаю ни обычаев, ни как себя вести, что отвечать, так что 'надеюся', что мои два мужика, что-то да подберут из одежки мне, да зеркало принесут, хоть глянуть на себя.

   Пол, хитро поблескивая глазами, сказал:

   – А понравится тебе, как ты сейчас выглядишь, зуб даю! – и захохотал, – ваши словечки прилипучие!

   – Ты мне скажи, когда я уже домой попаду?

   – Ай тебе тут плохо?

   – Пока нет, но я тебе уже озвучила, что я в вашем мире чужая во всем, даже вот по внешности я другая, у вас же у всех разрез глаз кошачий, тебя не берем во внимание, судя по первому виду, когда ты был типа лешака, у тебя обличий может быть много.

   – Полгода ещё не прошли, всего-то два месяца, я ищу, но в столице какая-то 'мышиная возня' идет, и маги носом землю роют, чтобы чего не случилось, подожди ещё, все уладится. Я вот, сколько веков жду свою преемницу, обещано мне было, что появится рыжая с черными глазами, моя смена, а я на покой уйду. Потому как будет она сильнее и могущественнее меня, двухпрядная, а все нет и нет, уже почти десять веков. Устал я, веришь? А ты полгода не дождешься никак.

   – Я так скучаю по морю, мне больше всего не хватает его, это как наркотик – любоваться им в любую погоду, дышать его запахом, видеть рассветы и обалденные закаты, словами не предать, какая это красота, привыкнуть к этому невозможно. У меня с собой фотоаппарат там много снимков, я только не знаю, может батарейки разрядились и не смогу тебе показать такую красоту. Я только несколько кадров сделала, Антипу грязнючего, Степку на Муське и полянку с цветочками, боюсь, скоро зарядка кончится. Пойду, принесу.

   Когда шла назад, увидела, что Пол сидит на корточках у края берега, у него на коленях вода в виде большой кошки типа пантеры, а он гладит её и приговаривает что-то. Увидев меня, водяная пантера превратилась в воду и с шумом шлепнулась в озеро.

   – Надо же, какая тут волшебная вода, кого-то привечает, кого-то, как Антипиных тройняшек, как бы гладит, а тебе вот пантера Багира на колени запрыгнула.

   – Какая Багира? – заинтересовался Пол.

   – Сказка есть такая, про мальчика, воспитанного джунглями, была там пантера Багира, красавица абсолютно черная, умная и в меру жесткая, лучшая подруга Маугли.

   – Надо же, похоже, Багира-Бастика, тоже черная большая кошка.

   – Это ты загнул, у нас пантера просто зверь, никакая не Богиня. – С озера опять, как когда-то, раздался смешок.

   -Что это? Как бы кто-то хихикает?

   – Это... особенности озера, кому-то слышится, кому-то грезится. Показывай море. – Долго смотрел мои фотки, молчал, потом сказал: – У нас в Лиарде есть море, но там лесов близко нет, а мне хозяйство оставить не на кого, вот, дождусь смену и рвану на море, буду, как и ты, пенсионер, балдеть. А ты заметила, что мы с Антипой вперемешку стали говорить, Степка своим словечками заразил?

   – А то! Давай я тебе песню про море спою?

   – Конечно!

   Спела Антоновское «море, море – мир бездонный». Он долго молчал, потом сказал с тоской:

   – Хочу на море!! Песнь твою запомнил, теперь буду всегда просить про море, ты ведь не одну знаешь? У нас Коська славно поет и играет на гайре, вот у вас с ним получится хорошо.

   – Значит, с моим возвращением получается так – дело ясное, что дело темное!

   Пол засмеялся:

   – У вас с котом такие словечки и присказки, ммм... прикольные, во, и я уже 'нахватался базара', все будет хорошо, вот увидишь!

   Через два дня явился убитый чем-то Антипа.

   – Зинушка, ить не знаю, как и обсказать тебе, я ужо весь изволновалсси... – он замялся.

   – Ага, мой мальчик в загул пошел?

   Антипа взорвался:

   – Энта зараза, как увидел возле Коськиных хором в соседях кошку, их ить совсем мало по всему Лиарду осталося, особливо мужеского полу, вот и удрал, задрав хвост. Уж я его и звал и ругалсси, и тобой грозилсси, пропал ушлёпок, я ить ночь не спал, все высматривал, а теперя вот перед тобой стыдно, не досмотрел.

   – Не переживай, у нас на Земле кошки когда в загуле по две недели не приходят, орут, правда, противно в период любви своей, и коты драные приходят, бьются за даму сердца.

   Антипа повеселел и начал 'обсказывать про град-столицу':

   – Изменениев, скажу я тебе, уж очень много произошло, град отстроили после бунта знатно, правитель-то нонешний, ой, сурьёзный мужик, мало что годами не велик, а порядку со всех требовает. И Коська при ём навроде советчика, а ещё маг королевский на баньку к нам напросилсси, энтот тебе пондравится, такой шебутной, фулиганистый, и диво-дивное, рыжий, ровно наша вода в озере, а у нас в Лиарде, ить рыжие-то в диковинку. Но хорош, и в своем мастерстве знающий, а ещё Вирушки моей женишок, рад как был, что я нашелсси, будет кому Вирушку на церемонии к ему отвести, надоть ить старшему, а Коська несолидно смотреться будет, ить с сестрицею-то обногодки. А ещё, – тут у него повлажнели глаза, – родовую, забыл, как сказать по-вашему, рубаху сохранила нянюшка-то наша. От ить, душа светлая была, и детишков, и великую для ведовых вещицу сохранила. Энта рубаха-то из рода в род старшому сыну передается, а коли он женится и детишки пойдут, то добавляется на ней обережный узор, нас, ведовых, хранящий. А пока я дрыхнул, узоров-то и не было, энто как бы ослабление нам было, да и ведовых мало за энти годы народилося. Так что я теперя фартовый жених, невест-то много, а меня хотят срочно обженить, чтобы род наш возродилсси! А я и не против, вот откормлюся на пирогах и айда невесту выбирать, а по правде сказать, мне во дворце одна ведовушка глянулася, но я ить тощщой и несовременный, издали только и поглядел.

   – Да ты у нас самый лучший ведовой, я не сомневаюсь, что через месяц ты будешь сокол ясный, да ещё с таким братаном, все девы твои будут, вот явится облезлый и драный и начнет советы давать!

   Как в воду смотрела – через десять дней из настроенного Коськой перехода появился высокий, худющщий рыжий парнишка с как бы дохлым котом на руках и заорал:

   – Люди добрые, пропажей не интересуетесь?

   Я, смеясь, сказала:

   – Да как бы не очень, блудливые нам без надобности! – на что кот, открыв один глаз, второй, похоже, не открывался, просипел сорванным голосом:

   – Всегда подозревал, что ты жестокая, нет бы пожалеть раненого товарища!

   -Ага, на Колчаковских фронтах побывавшего! Давайте его сюда, он теперь неделю в себя приходить будет, отсыпаться да отъедаться, раны-то от большой любви получены.

   Рыжий смеялся в голос:

   – Весело тут у вас, мне нравится. Таши меня зовут, для своих. Я этого героя-любовника малость подлечил, уж больно драный был.

   Антипа, как почувствовавший, что кто-то явится, выскочил из баньки, которая ужо поспела.

   – Ой, Таши, как ты вовремя, у меня ить банька поспела... – он замер, глядя на кота, – это ить, это... чего ж делается, ухайдакали другана?

   – Друган твой перестарался с девочками блудить!

   Кот опять просипел:

   – Завидовать грешно! Если сама на мужиков не смотришь, то не надо другим, только познавшим радость любви, все портить.

   – Тапок по тебе плачет, умник!

   – Я же за шесть лет, что с тобой маялся, ни разу не позволил себе в твои кроссы нагадить, а ты?

   – Антипа, унеси его в горницу, а то прямо сейчас вломлю ему.

   Антипа схватил кота.

   – Ты это, борзей-то в меру, ить обидишь, а и придется поклоны бить.

   Таши внимательно посмотрел на меня:

   – Вот точно не лиардийка, а чья нация, не пойму и аура интересная, такую ещё не встречал, и не магическая, и непонятная. Надо бы повнимательнее посмотреть, позволишь ли?

   – Давай потом, после баньки, вон Антипа приплясывает уже от нетерпения, банька стынет у него.

   Реакция на баньку у всех была одинаковая

   – Восхитительно, как вновь родился, и квасок лепотный!

   – Вот и приглядывай во столице место под большую баньку, будет народ радоваться, а и мы не в накладе останемся, ить надо вашу церемонию как следоват обустроить, ить лебедушку свою отдаю тебе и как старшой должон все в шоколаде сделать – что такое не знаю, но раз Степка так говорит, значит хорошее. Ить нахватался словечков иномирских... Ой, Зинуля, проболтался ить я, но не со зла. А и Таши из магических будет, может и подмогнёт тебя быстрее возвернуть, только ты передумала бы, а? Ить вы со Степкой моя семья, обретенная, я над всеми вами трясуся, то не было никого, был как брошенный пес, а теперя сколь вас у меня много стало. Пообщайтеся, Таши тебе все обскажет как надоть.

   Покормив зятюшку, пошли на берег, интересно было посмотреть, как озеро на мага отреагирует, и оно не подвело – едва Таши подошел к берегу, из, казалось, неподвижного озера поднялась небольшая волна, которая ласково обняла и погладила его, оставив абсолютно сухим.

   – Вот ить, Богинюшка начала привечать нас, ой, похоже, вернулася она, ить ещё чудеса какие случатся.

   Таши зашел по колено в воду и ласково провел рукой по ней, что шепча при этом, затем вышел и задумчиво сказал:

   – Надо покопаться в архивах, что-то я, помнится, встречал про возвращение Богини Бастики. Не вспомню сейчас, но сразу же, как приду, поищу, что-то там было, необычное.

   Мальчик оказался славным, такой легкий, добрый, открытый человечек, общаясь с которым, получила массу позитива.

   Он же меня и просветил про Лиард. Антипа помнил, что было давно, Пол отговаривался, что редко бывает «во столице», второй маг в стране всяко информирован лучше. Возраст мой для них был как бы подростковый, магии много, вот и жили люди-нелюди по триста примерно лет, ну а кто магически одарен, те и по пятьсот. Правитель у них сейчас молодой, всего 97 лет, примерно к тридцати нашим, но прошедший много битв, заговоров и всяких интриг, что заставило его быть недоверчивым и жестким, в стране его прозвали «Ледяным» и считают очень нелюдимым, хотя Таши и Коська помнят его обычным пацаном, заводилой и лидером во всех проделках. Учась в Магвере, их троица постоянно была объектом пристального внимания преподов, так как постоянно мальчики придумывали и осуществляли розыгрыши и всякие приключения. Все изменилось в одночасье, когда в результате покушения погиб отец Димандана, и выяснилось, что Правитель и отец – одно лицо, а их заводила Дим – его сын и наследник, которого до этого времени скрывали. Правитель-то был не старый, и думалось, что прежде чем Димандану перейдет власть, он выучится и приобретет опыт. Но не сложилось, и пришлось с последнего курса Магвера сразу во дворец, искать и выжигать заговорщицкую заразу, а тут ещё и какая-то часть выросших чарфи, тех, что не принимали участие в бунте против Бастики из-за малого возраста, решила, что самое время поквитаться с давними врагами. Они появились неожиданно, на небольших суденышках приплыли, высадились на пустынном берегу и пошли грабить и убивать жителей близлежащих селений. Дим-то только наказал убийц и пособников их за отца, а тут сразу чарфи объявились. Хорошо, после бунта появился и верно служил преданный и обученный отряд, подчиняющийся только Правителю и умеющий и быстро перемещаться, и сражаться – «Коготь», вот они-то с Димом и встретили этих озверевших чарфи. · Битва была страшная, у чарфи преимущество было -они недолго, но могли держаться в воздухе, мы все уже были израненные, думали, что тут и поляжем, обида брала, что страну погубят эти не люди-не птицы, а в самый напряженный момент небо потемнело и появилась гигантская черная кошка шипевшая:

   – Опять вы, недоноски, мою волю нарушили? Посмели на мой Лиард претендовать?! – из глаз её, сильно красных, посыпались молнии, которые, настигая чарфи, превращали тех в горящие факелы. Если есть ад, то чарфи ещё при жизни попали туда. В тот же момент открылся переход, из которого выскакивали барсовые и сразу схватывались с наземными чарфи, у нас, оставшихся в живых, тоже как второе дыхание открылось. Чарфи истребили полностью. И в этой суматохе проглядели, как издали маг-отступник послал на Дима заклятие смертельное, а вот барсовый, один из самых лучших из них, воинов, успел заслонить нашего правителя, ох, и досталось ему – весь изуродованный. Правая половина тела от колена до глаза полностью обгорела, шрамов осталось немерено, но выжил, долго мы с Тахироном его вытягивали из-за грани. Коська же сумел до отступника добраться и снести голову в тот момент, когда он готовился ещё одно заклинание произнести. Димандан тоже долго в себя приходил после заклинания, но, слава Богинюшке, выздоровел. И было ему виденье от Бастики: повелела она ему на самом высоком месте в столице отстроить небольшой храм её, и чтобы приходили к ней молодые пары и родители с нарожденными детками, а бесчестным людям и нелюдям в храм войти не дозволяет она, просто не пускает преграда невидимая. Потом уже открылось, что специально натравили чарфи, подогрели их давнюю ненависть, эти же люди, что отца сгубили, ох и полетели головы, во дворце едва ли половина осталась, Магвер тоже проредили знатно, многих отправили в ссылку, на дальние окраины Лиарда, правитель наш железной рукой правит. И отребье всякое притихло, знают, что крут наш Димандан и скор на праведный суд. Ох, Зина, как ты меня разговорила, я давно так не беседовал ни с кем. Какая-то в тебе есть черта, что хочется с тобой поделиться.

   – Ну, я по меркам своего мира, уже мудрая сова, жизнью битая-перебитая, да и возраст уже солидный, ближе к закату. Скажи, а тот барсовый, как он?

   – Да у своих, молодежь наставляет, мы его очень просили у нас остаться, но он отказался – сказал, что больно уж вид у него страхотный, вот где-то в глуши обитается, а ведь воин непревзойденный и молодой совсем. Жаль, такая вот судьбина ему выпала. Его выученник тут недавно отличился: у нас раз в три года бывает «Выбор невесты» – ненавистный такой Правителю съезд всех красоток. Наши родовитые ему условие поставили, чтоб женился, поскольку нет наследника, он же всеми правдами и неправдами от этого отбивается, вот и объявил, что каждые три года пусть приезжают ко дворцу девицы молодые, и кого примет венец родовой, на той он и женится. Только вот уже пять раз, а венец и не думает принимать кого, Дим сначала всерьез на двух первых съездах выбирал девиц-то, потом плюнул и стал водить ту, которую ему сватали, ан нет. Да, к слову, Дим дворец терпеть не может, поставил управителя над всеми, а сам только на совещания-заседания и является, да ещё иногда на балах немного присутствует, закрытый такой человек. Я, Коська, Арди – это самые близкие его, проверенные и надежные, с нами он прежним бывает, а так Ледяной! Народ простой на него молится, армия тоже, порядок в стране поддерживается, только вот родственничек дальний подгадил, так выученик Ольфа – это того барсового израненного, нечаянно крамолу зацепил. Ещё в Магверек нашей тройке как-то ловко прилепился Валерд из обедневших дворян, вроде неплохой парняга, разумно-осторожный, как-то получалось, что во всех наших приключениях, он как бы уходил в сторону, и ему редко прилетало наказание. Мы же, подчас, не вылазили из конюшен, убирая и намывая денники, или же надраивая коридоры и залы. Теперь же этот Валерд, занимая приличную должность – второй после главвоенначальника, озадачился получением большей власти, чем имеет. Если коротко, то план был таков: подсунуть Правителю в невесты очень красивую девицу, родовитую, скромную и неизбалованную, дочку одного из наших лучших генералов. Постоянно восхваляя и восхищаясь её красотой заинтересовать Дима, чтобы тот объявил её невестой, и через пару недель убрать его, а невеста окажется беременной как бы от Дима, и естественно, наследника надо будет любой ценой сохранить и оградить. А кто как не близкий друг способен быть опекуном и надежной опорой убитой горем невесте? Конечно же, Валерд. Я – маг, постоянно мотающийся по империи, да и не внушаю доверия поведением своим безалаберным, Кося – ведовой, тоже весу в глазах знати не много имеет, Арди – это совсем особый случай, все продумано и схвачено, как бы. Но вмешалась судьба, или же Богинюшкина воля была такова, в лице выученика, Альеса, того не вовремя понесло пройтись лишний раз во время несения службы во дворце, а поскольку барсовые умеют сызмальства ходить неслышно, то и услышал он жаркие стоны и шепотки, в нише одной. Малый и подслушал: девица та уже беременная, без помощи Дима обошлись, Валерд сам поучаствовал, девица ему как раз и выговаривала, что тянуть нельзя, дитё-то растет в животе, тот же клятвенно обещал, что в ближайшие день два, Дима убирают. Верный Валерду полк «Грифы» выступят для наведения порядка в столице, а «Когти» срочно будут отосланы на границу с Азардом, якобы волнения там и провокации. И никто не заподозрит ничего, только вот завтра надавить на Дима надо, чтобы выбрал невесту, а к обручу не успеет сводить её, т.к. обстановка неспокойная вокруг, потом он исчезнет, и все пойдет как надо. Альес тут же рванул к Арди – про него я тебе потом расскажу, ну и закрутилось, мы всю ночь прикидывали, как и что лучше и ловчее сделать. Вот с утра и озадачил Дим Валерда – отправил в дальний гарнизон для наведения порядка, как самое надежное и доверенное лицо с частью своего любимого детища -"Когтей"!