Текст книги "Под сенью тайги (СИ)"

Автор книги: Надежда Лунная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Итак, мы спускались по ступеням, крепко держась за перила. Идти было жутковато, потому что ступеньки шли под наклоном отнюдь не в выгодную пешеходу сторону. Ступать приходилось осторожно. Но наконец-то лестница кончилась, и мы увидели первый водопад. Первая его ступень падала с большой высоты сразу же за мостом через речку, так что стоять на мосту и оставаться сухим, было невозможно. Вторая ступень была всего метра полтора высотой, к ней был удобный подход. Мы спустились туда передохнуть.

Алеша подошел к бурлящей воде и погрузил правую руку в воду до плеча. Пошарив там немного, он поднял со дна камень красивого зеленого цвета. Нефрит. Иркутская область вообще богата минералами, и нефрит здесь очень ценится из-за близости с Китаем. Китайцы любят нефрит и частенько вырезают из него своих богов. Они скупают нефрит у русских отнюдь не по рыночной цене, вырезают из него статуэтки и продают русским же туристам втридорога. Вот так, уметь надо. Алеша положил камень в свой рюкзачок, я сделала снимки, и мы двинулись дальше. Мост раскачивался вовсю, пока мы шли по нему. Из-за рева воды разговаривать можно было только на повышенных тонах.

Тропинка стала еле заметной, она заставила нас обойти водопад сзади и дальше взбираться по почти отвесной стене. С виду она казалась не очень высокой, но усилий она требовала немалых. Алеша и Наташа быстро перемахнули этот участок. Им-то не довелось торчать в Москве и три года истощать мускулатуру. Нам же с Максом пришлось туго.

Я поколебалась на счет того, кому лезть первому. Он – мужчина, а значит сильнее, однако… Посмотрев на висевшие свободно рукава футболки, которые раньше чуть не лопались от натуги, когда он сгибал руку, я решила идти первой. Скорее я его втащу, чем он меня. Я поставила одну ногу на узкий выступ, приподнялась, и, сделав на нее весь упор, схватилась рукой за ближний корень. Это было ошибкой. Он с легкостью выскочил из земли. Соображать долго было нельзя, я мигом заметила трещину в стене и схватилась за нее другой рукой. Великого труда мне теперь стоило подтягиваться на руках. Впервые в жизни я подумала о своем возрасте. Но я все-таки одолела подъем и смогла свободно выпрямиться. Пальцы болели, но я чувствовала себя как никогда счастливой. Только сейчас я осознала, что я вернулась домой. Вернулась к жизни, если хотите. Максим поднялся быстрее меня, даже не споткнувшись. И сразу на меня набросился:

– Если уж ты хватаешься за корень, то убедись, что он прочно держится в земле, прежде чем переносить вес на него! Неужели ты не видела, что он на соплях висит?!

– Туше, дорогой! – улыбнулась я. Передо мной был все тот же суровый инструктор Максим. – Я больше так не буду.

– Конечно, не будешь! Теперь я буду идти перед тобой!

– Как это практично. Если ты сорвешься, то у тебя веса не хватит меня придавить. А вот я тебя могла бы!

Максим состроил гримасу и пошел впереди меня. Я подивилась на то, что я до сих пор недооцениваю физическую силу мужчин. Семь лет замужества за профессиональным скалолазом должны были меня научить, что практически в любом состоянии мужчина сильнее женщины. Надо это где-то для себя пометить.

Но в любом случае, я обиделась. И в самом деле, что это со мной? Такие оплошности допускают только новички, а никак не те, кто излазил множество гор, лесов и пустынь, хоть и не в одиночку. В общем, мне надо было на ком-нибудь отыграться, чтоб восстановить покачнувшееся достоинство. Собственный супруг подходил для этого идеально, не так ли?

– Макс, стой! – крикнула я, с трудом догоняя группу. Благо теперь тропинка шла вниз.

– Что случилось? – он сразу обернулся.

Я подошла к нему вплотную и с невинным выражением лица протянула пузырек с таблетками.

– Время, дорогой. – медовым голосом пропела я, хлопая ресницами.

Максим злобно на меня посмотрел, но взял пузырек, высыпал на ладонь две таблетки и вернул мне его обратно. Затем, молча спустился к речке, запил лекарство ледяной водой и поднялся на тропинку.

– Довольна? – холодно спросил он.

– О, да. – улыбнулась я. Еще бы! Я собой почти гордилась!

– Напомни мне развесить везде объявления, чтобы мужики держались подальше от женщин рода Лебедевых. – начал оттаивать Макс.

– Почему? – кротко смотрела я на него.

– Потому что иногда ты мне напоминаешь язву! Можно ее ненавидеть, но ты все равно будешь делать все, чтобы ее ублажить!

Глава 7

Мы продвигались все дальше в ущелье. Момент «я больше не могу» прошел примерно возле пятого водопада, и теперь мы шли на втором дыхании, которое уверяло, что ты можешь идти хоть всю неделю. Другие туристы перестали нам попадаться после шестого водопада, а мы все шли и шли дальше. Ноги горели огнем, было жарко, и последний час мы уже не любовались горными видами, а просто смотрели себе под ноги. Все равно пейзаж уже начал казаться однообразным. Но Алексей и Наталья искали следы недавних обвалов, чтобы взять образцы именно там. Несколько оползней мы видели, но они были слишком давнишними. Поэтому мы все продолжали углубляться в горы.

Я не могла нарадоваться на Максима. Его глаза горели, как пять лет назад, а лицо сияло восторгом при каждом удачном подъеме на уступ. Правду говорит пословица, что нет счастливее человека, который занимается своим любимым делом. На более менее ровных участках дороги он подбегал ко мне и сообщал, что счастлив от чувства, что все его мышцы снова работают. Я улыбалась и в то же время злорадствовала, думая о том, что он запоет завтра, когда заболит даже то, чему болеть не положено. Впрочем, меня ожидало то же самое.

А наши спутники прыгали по камням, как ни в чем не бывало. Тот путь, который мы проделали, нашел отражение только в мокрых футболках, да в легком румянце на лице Наташи. Но возле тринадцатого водопада мы все же решили сделать привал на полчаса, так как над нами начали собираться тучи, и ветер завывал сильнее прежнего. С Леши даже кепку сдувало. Пора было начинать думать о возвращении, а мы так и не нашли то, что искали.

Я расстегнула свой рюкзачок и достала широкое покрывало. Мы отыскали сухое место и расстелили его. Камни под нами были мелкими, поэтому мы их почти не замечали. Наташа достала бутерброды, Максим – бутылки с водой. За шумом реки мы едва расслышали первые слабые раскаты грома. Наташа посмотрела на небо и сказала:

– Что-то нам не везет. Может, лучше вернемся позже, с ночевкой?

– Да не хотелось бы. – Покачал головой Алеша. – Время уходит, а у нас еще в планах вулканы. Нам до конца лета нужно еще на Камчатку успеть и полные отчеты по всем образцам в лабораторию отдать. Да, еще нужно баню достроить, а то отец еще что-нибудь придумает. Второй этаж, например.

– Ну... – Наташа поморщилась. – Пара дней ничего не поменяет. Вы как на эту тему, ребята? – обратилась она к нам.

– Ммм… – неопределенно промычала я, валяясь у Макса на коленях и уплетая бутерброд с сыром.

– Понятно. – засмеялась Наташа. – Максим?

– Я бы с радостью еще раз сюда залез. – улыбнулся Макс. – Но у нас тоже своя программа. Анне надо кого-то пристрелить из фоторужья в глубокой тайге, так что у нас поход намечается. А еще мы хотели бы на Малое море успеть, искупаться.

– Эй!.. – приподнялась я.

– Ах, да! – спохватился Макс. – Еще у нас конная экскурсия в горы на два дня.

– Чего? – вытаращил глаза Алеша. – Она тебя посадит на коня?

– Ну да. – покраснел Макс. – Я ей пообещал. В конце концов, Анна же хочет жизнь заканчивать на конной ферме… Если я не полюблю лошадей сейчас, то в старости уж и подавно.

– Какие далеко идущие планы… – пробормотала Наташа.

Я быстро зыркнула на нее, и она сразу потупилась. К счастью Макс, кажется, не понял – в чей огород был камень.

– Так что, придется вам одним возвращаться. Да оно может и лучше. Мы вас сегодня только задерживали. – продолжал он.

– Да нет, не задерживали. Но теперь надо и правда шустрее двигаться, а то если ливень камни намочит… Сами знаете. – сказал Алеша.

Мы знали. Знали, что по мокрым камням возвращаться не то что плохая, а просто отвратительная примета. Ветер все усиливался. Мы быстро собрали вещи в рюкзаки и двинулись в обратный путь.

До ворот парка, с которых началось наше путешествие, мы добрались совсем без сил. Я с досадой посмотрела на видневшихся неподалеку коней, вяло смахивающих мух хвостами. Сегодня мне в седло уже не забраться. Наташа заметила куда я таращусь и сочувственно взъерошила мне волосы.

– Ничего, завтра перед отъездом мы тебя сюда вернем.

– Ага. Если я вообще буду в состоянии ходить. – устало улыбнулась я.

Ноги уже начали становиться деревянными. Макс выглядел бодренько, но походка у него была не лучше моей. Так, на негнущихся ногах мы поковыляли к машине. Наташа и Леша шли сзади и бессовестно потешались над нами. У меня даже не было сил огрызаться. Когда мы подошли к стоянке, Леша предложил Максиму:

– Хочешь за руль?

– А педали ты с заднего сиденья будешь жать? – вымученно хихикнул Макс.

Плюхнувшись на сиденье, я почувствовала невыразимое блаженство.

– Достанете меня отсюда в конце лета, ладно? – промурлыкала я.

Все рассмеялись, а Леша сказал:

– Это зачем мне такой балласт?

– Буду учить тебя водить осторожнее! – парировала я.

– Ну уж нет! – Леша сел за руль. – Мне хватает твоей неугомонной сестрички, которая учит меня – где можно класть одежду. Так что в машине царь – я!

Мы поужинали в просторном бурятском кафе. Ребята заказывали позы и пельмени, мне пришлось довольствоваться кашей и салатами. Спокойно мне поесть, конечно, не дали. То и дело слышались подколки на тему того, что я питаюсь воздухом и солнечным светом. А раз в Байкальске солнце – редкость и роскошь, то мне надо дышать глубже. Мне ничего не оставалось, кроме как игнорировать этих несчастных трупоедов. Потом принесли чай.

– Ань, ну как ты можешь пить чай?! – деланно изумился Алексей. – Там же сахар, чайные листья! Они же когда-то были живыми и, как ты, питались солнечным светом!

– Да шел бы ты!.. – не выдержала наконец-то я. Кто сказал, что терпение – не моя добродетель?

– Все, он молчит! – зажала Алексею рот Ната.

Макс сидел и давился от смеха, пока надо мной издевались. Ну, ему это даром не пройдет. Вопросы готовки никогда не были камнем преткновения в нашем браке. Он спокойно принял мои вегетарианские убеждения, и, если хотел мяса, готовил его себе сам. Что до остальных людей из моего окружения, то для них я была белой вороной и идеальным объектом для подначивания. Хотя они и старались шутить беззлобно, мне все же часто бывало досадно. Я никогда не старалась навязать другим свои убеждения и ожидала ото всех такого же отношения. Однако, каждый, кто делил со мной стол, почему-то считал своим долгом убедить меня, что я не права, и накормить мясом. В таких условиях совместные трапезы для меня всегда бывали чем-то вроде досадной необходимости.

До нашего домика мы добрались уже вечером. Сил у нас не было, поэтому мы побрели в свою комнату и рухнули на кровать. На тумбочке лежало постельное белье, но мы были не в состоянии его постелить.

– Знаешь, с момента нашей встречи в больнице я только и мечтал остаться с тобой наедине и снять с тебя абсолютно все, вплоть до сережек. Теперь мечта сбылась, а я лежу и даже не могу пошевелиться. – посетовал Максим.

– Ну-ну. – прыснула я. – Прости, но сама раздеваться я тоже сейчас не могу. Тем более, вплоть до сережек! Их же целых четыре и они из золота! Тяжеленные.

– Ооо... – усмехнулся Максим. – Причем три на одном ухе. Не перевешивают? А сколько ж теперь весят твои шорты с цепью вместо ремня.. Нас двоих наверно кровать не выдержит. – и он сделал вид, что хочет встать.

– Ну, нет! – поймала я его за ухо. – Никуда тебя не пущу, пока не извинишься!

– Ай! За что?! – опешил благоверный.

– За то, что молча смотрел как Леха меня терроризирует! А еще муж называется!

– Ааа… Так тебя ж Наташа защищала. Да и того… Мужская солидарность! Ай-ай! Отпусти! Я же не кот-Бегемот! – ухо изрядно побагровело, и только поэтому я сжалилась и выпустила супруга.

– Ну ладно, сегодня живи. Отдохну и задам тебе завтра. Кстати, таблетки не забудь.

Глава 8

После полудня следующего дня мы уже мчались обратно в Байкальск. Меня и правда привезли утром к мосту, и я, к своему великому изумлению, смогла сесть в седло. Симпатичный мальчик-бурят потянул коня за веревку и сказал:

– Я вас поведу.

– Не нужно. – улыбнулась я ему. – Я скоро вернусь.

Я чуть нажала коню на бока пятками. Животное вздрогнуло и пустилось с места крупной рысью. Ветер бил мне в лицо, мимо пробегали сосны. Я чувствовала живую радость, не смотря на нещадно воющие мышцы ног. Ничто и никогда не сможет сравниться с верховой прогулкой на свежем воздухе. Конь нетерпеливо покосился на меня правым глазом и, когда понял, что я не возражаю, перешел на галоп. Видимо скучно было ему возить шагом всяких детишек, трясущихся от страха, а я была хорошей наездницей, не смотря на долгий перерыв в практике.

Чувствуя мощь зверя под собой и слушая свист ветра в ушах, я была самым счастливым человеком на свете. Волосы развевались, каждая клеточка моего тела трепетала от восторга, конь учуял мое настроение, ускорил бег и выразил мне свое одобрение веселым ржанием.

Мы и не заметили, как выскочили на большую поляну, где располагался буддистский храм – датцан. В воротах был турникет для туристов, но в одном месте ограда была низкой, поэтому я не стала притормаживать коня, мы просто перемахнули через забор. Кому-то другому за это здорово влетело бы, но меня здесь знали, раньше я часто появлялась на этой поляне верхом и оставляла в чаше для пожертвований солидные суммы. Буддизм был мне не чужд. Однако, я не появлялась здесь несколько лет. Если служителя поменяли, то меня могут здорово оштрафовать. Почему-то эта мысль изрядно меня веселила.

К моей удаче, из храма вышел Володя, мой старый знакомый бурят. Он с улыбкой подошел ко мне и взял коня под уздцы. Я спешилась.

– Будьте благословенны! – произнесла я свое обычное приветствие. Вообще-то им пользуются виккане, почитатели природы, но Володе оно нравилось.

– И вам всего самого лучшего.

Он радостно улыбался, отчего его и без того узкие глаза исчезали совсем. Наверное, с деньгами у них туговато, раз так встречают.

– Как давно мы вас ждем! Все уже решили, что вы нас забыли!

– Ни в коем случае! Просто это были очень не легкие годы, я провела их на другом конце России.

– Ну, что ж, с возвращением. Надеюсь, ваша полоса неудач теперь закончена?

– Я тоже надеюсь на это. Посторожи коня, пожалуйста. Я хочу войти внутрь.

Он кивнул, и я вошла в двери храма. Если судить по размерам, то христиане назвали бы это строение часовенкой. И действительно, здание было невысоким, даже невзрачным. Снаружи стены были выкрашены в яркий желтый цвет, тогда как крыша была темно-зеленого цвета, и ее углы загибались кверху, как у китайских пагод.

Но это был храм. Каждый, кто входил туда, это понимал. Я встала перед картиной, изображающей круг Сансары, и закрыла глаза. И, как всегда, почувствовала в голове не то звон, не то вибрацию. Это было место из тех, которые люди называют "Места Силы". Здесь ее можно было даже потрогать, она витала в воздухе, готовая помочь каждому, кто отнесется к ней с уважением.

Некоторое время я постояла, прислушиваясь, затем обошла храм по кругу и оставила в чаше пожертвований несколько синих бумажек. Желание у меня было только одно: чтобы ремиссия мужа стала выздоровлением. Несомненно, Всевышний прочел его в моем сердце и поможет, если посчитает нужным.

Я бы побыла здесь еще, но в седло села только я, а остальные остались жариться в машине, поэтому я развернулась и вышла. Володя с улыбкой придержал для меня стремя и вернул мне уздечку. Конь дрожал от нетерпения.

– Надеюсь увидеть вас снова и очень скоро! – сказал служитель.

– Если бы была возможность – я бы осталась здесь жить. Прямо вон там, в палатке. – улыбнулась я. – До свидания!

Я развернула коня, снова перемахнула через ограду и поскакала обратно.

А сейчас мы уже были на полпути к дому. Мимо окна проносились широкие луга, изредка на них появлялись стада коров и табуны бурятских лошадей. Саяны все еще виднелись на горизонте, как что-то вечное, непоколебимое.

Максим тронул меня за руку и спросил:

– О чем задумалась?

– Я все еще скачу верхом. – вздохнула я.

– Даже когда я рядом, ты думаешь о лошадях! – отвернулся Макс.

– Ну, зато, сидя на коне, я думала о тебе! – соврала я.

По его лицу я поняла, что он мне не поверил. Ну и пусть. Он слишком хорошо меня знал, чтобы всерьез ревновать к коню.

Мы проскочили городок Слюдянку и теперь ехали по берегу Байкала. Небо было ясным, вода была сочного синего цвета. Сколько бы раз я не ездила этой дорогой, вид всегда завораживал. Ребята забросили нас домой, оставили ключи и сразу же уехали в Иркутск, в геологический центр. Наконец-то мы с супругом остались вдвоем.

Мы вошли в подъезд, я отперла дверь, впустила Макса и вошла сама. Не успел щелкнуть замок, как я почувствовала, что меня с силой разворачивают и впечатывают в дверной косяк. Максим пригвоздил обе мои руки к двери и крепко поцеловал меня. Я с жаром ответила на поцелуй. Через несколько мгновений он подхватил меня на руки, как пушинку, отнес в спальню и аккуратно уложил на кровать. Полюбовавшись на меня немного, он лег рядом и снова поцеловал, теперь уже нежнее. Его руки блуждали по моему телу.

Вдруг поцелуй прервался, и Максим, тяжело вздохнув, положил голову мне на плечо.

– Прости. Эти таблетки… – еле слышно сказал он.

– Ничего. – бодро ответила я, стараясь ничем не показать своего разочарования.

Мы немного полежали в обнимку, затем я поцеловала горячий лоб Макса, выбралась из-под него и направилась в дальний угол комнаты, к алтарю. Нужно было зажечь две свечи, красную и зеленую, и установить ароматическую палочку над чашей с водой. Все вышеозначенное находилось на маленьком столике и отражалось в красивом зеркале, которое держала своими крыльями гипсовая фея. Символы четырех стихий и Великой Богини. Если Максим действительно всей душой любил природу, то я превратила эту любовь в религию. Я верила, что Мать Земля и Отец Небо и есть те высшие силы, которые помогают человеку или же наказывают его. В нескольких моментах своей жизни мне приходилось убеждаться в правильности этого утверждения на деле. Максим не разделял моих мыслей, но относился к ним с должным уважением. А большего я от него и не требовала.

Ярко засияли огоньки свечей. Курящийся ароматный дым отражался в зеркале, свиваясь в непрестанно меняющиеся образы. Я понаблюдала немного за ними, и мне показалось, что в один момент я разглядела в клубах дыма образ падающих камней. Впрочем, я могла ошибаться. Никогда передо мной не стояло задачи прорицания. Я почти не владела этим искусством, за исключением нескольких вещих снов.

Я сконцентрировалась и начала четко проговаривать про себя слова молитвы. Я обращалась к Богине-Матери, той, что издревле покровительствовала женщинам. Той, которую забыли люди, после многих веков насильственного повсеместного насаждения патриархальных религий. Той, которую христиане объявили демоном просто потому, что иначе она бы составила конкуренцию власти мужского Бога и не позволила бы женщинам и мужчинам подавлять их естественную природу, объявленной проповедниками греховной.

Я обращалась к ней с просьбой дать мне сил и мудрости поступить правильно. Просила помочь сохранить семью, если это возможно. Молила наделить меня терпением и светом.

Закончив эту привычную процедуру, я погасила свечи, повернулась к кровати и увидела, что Максим, измотанный последними двумя днями, уже спит как медведь. Я пролезла у него под рукой, устроилась рядом и заснула, чувствуя спиной удары его сердца.

Глава 9

Весь следующий день мы провели за приятной кутерьмой. Мы собирали вещи, закупали продукты и планировали маршрут. Лето в Сибири очень скоротечное, поэтому я настояла, чтобы мы отправились в поход немедленно. Не хотелось терять время в городе.

Максим сказал, что знает одну тропу, которая нам очень подходит. Примерно в четырех днях ходьбы от дороги Иркутск – Байкальск находилось небольшое заросшее озеро.

– Местечко там очень живописное! И именно на том месте наш лагерь разгромили барсуки, когда мы с однокурсниками ушли купаться. – весело рассказывал Макс, пока мы присели передохнуть. – Надеюсь, они еще не покинули те места. У тебя же заказ на барсуков?

– Да, еще на нерп. Но для них, скорее всего, придется специально нанимать катер.

– Как в тот раз? – фыркнул Максим.

– Ну откуда я могла знать, что того мужика интересуют не деньги?! – возмутилась я.

Это был крайне неприятный случай. Мне нужна была лодка, чтобы добраться до острова Ольхон, один милый человек предложил свой катер, а когда мы отплыли от берега, недвусмысленно дал понять, что платить ему я должна натурой. Кончилось дело тем, что я свалила его за борт и уплыла на его лодке обратно к берегу. Мне удалось избежать обвинения в угоне катера и причинении вреда здоровью, в основном благодаря помощи бывшей одноклассницы, которая работала в местном отделении полиции. С тех пор я старалась по возможности не плавать одна. За себя я могу постоять, но тюрьма меня ни коим образом не привлекает.

– Конечно, не могла. Знаешь, я всегда удивлялся тому, что ты видишь людей лучше, чем они есть и при этом остаешься циничной, как агент гестапо. – сказал Макс, ласково перебирая мои волосы.

– Сама диву даюсь. Самое интересное, что любая подлянка от людей не бывает для меня неожиданной. Но от этого она не становится менее неприятной.

– Ну, это дает тебе возможность всякий раз говорить: "Я так и знала".

– Ага. – не стала я отпираться.

Вечером позвонила Наташа и похвасталась, что Алексею объявили благодарность за какое-то там заключение о нефритовых месторождениях. Я слушала в пол уха, потому что у меня перед глазами маячил Макс, одетый в кухонный фартук поверх семейных трусов, и накрывал на стол. Мы только что откупорили бутылку вина, и вечер обещал быть долгим. Нам надо было как следует выспаться, иначе поход пришлось бы отложить еще на день.

– Так что, с нового года обещали даже оклад поднять! – щебетала Наташа. – А вы чем занимаетесь, лентяи?

– Мы? – замялась я, так как в этот момент Максим сел рядом со мной и поцеловал в шею. – Ужинать собираемся.

– Правильно. – одобрила Наташа. – Отъедайтесь, надо ж с чего-то мускулы наращивать. Когда начинаете свой поход?

– Завтра. Вещи уже собрали. Макс даже тропу наметил.

– Он тебя поведет? – спросила Наташа, немного помолчав.

– Да, я в той стороне не бывала.

– Слушай, а тебе не жутко так с ним идти? Ну… Мало ли что.

– Нет, все будет в норме. – сказала я.

– Ну, раз ты так говоришь… Мы приедем через день.

– А мы думаем дней через десять вернуться. Скоро увидимся. Целую. – я повесила трубку.

Макс внимательно на меня смотрел.

– Она боится тебя отпускать со мной? – спросил он ровным тоном.

– Да нет, просто предупреждала меня на счет обещанных дождей. – спокойно ответила я. – Давай приступать. А то вино стынет.

Максим кивнул и сел за стол. Я сомневалась на счет совместимости его таблеток и вина, но все же налила ему бокальчик. Максим поднял тост за солнечную погоду. Я не могла с этим не согласиться.

Погода не подвела. На следующий день, когда мы выходили из дому, солнце сияло, и на небе не было видно ни облака, не смотря на то, что ночью моросил дождь. Здесь погода менялась так быстро, что в жаркий солнечный день можно было бы выйти в шортиках в магазин, а возвращаться оттуда уже по жуткому ливню.

У подъезда нас ждало такси, которое увезет нас к отправной точке нашего марш-броска. Всё необходимое, включая маленькую палатку, мы втиснули в два походных рюкзака, которые свободно уместились в багажнике такси.

Когда мы тронулись с места, меня кольнуло неуютное ощущение, что я что-то забыла. Оно появлялось у меня редко, а ошибалось еще реже. Я начала мысленно перебирать все собранные вчера вещи, всё как будто было в порядке. Когда мы выезжали на главную трассу, я уже успокоилась, свалив свое беспокойство на эмоционально перегруженные дни. Солнце высоко, ветра нет, а Макс весело обсуждает с упитанным пучеглазым таксистом преимущества внедорожников в условиях разбитых российских дорог. Ничто не могло пойти не так! Поэтому я прогнала все мысли из головы и просто любовалась видами.

Такси остановилось на одном из изгибов дороги, где сходились склоны двух холмов, образуя поросшую кустами впадину. Мы расплатились, закинули рюкзаки на плечи и двинулись в путь. Как только мы сошли с дороги, нас окутала прохлада. Только вблизи Байкала прослеживается такой контраст между светом и тенью. Солнце может нещадно жечь вас, но стоит встать в тень дерева, как вы тут же замерзнете.

Почва под ногами была каменистой, ступать приходилось осторожно. Максим уверенно вел меня по ему одному заметной тропинке, я старалась по мере сил от него не отставать. Наш путь то шёл в гору, то спускался с нее, извивался между валунами и деревьями, пересекал горный ручей и заросли черники. Фотоаппарат висел у меня на шее, чтобы я в любой момент могла взять его: самые разные звери, бывает, неожиданно показываются из-за кустов. Мы шли молча, чтобы не нарушать ритм дыхания, но это не омрачало дороги. Напротив, это давало возможность каждому подмечать в окружающем что-то свое, чтобы потом поделиться только своими впечатлениями.

Через три часа ходьбы у меня заныли плечи. Мы давно не слышали шума дороги, значит, зашли достаточно далеко. Бесконечно глядя по сторонам, я наконец поняла что именно Макс называл тропой. Мы шли там, где пройти было возможно. Максим выбирал относительно ровные участки леса, просто густо поросшие травой, либо усыпанные камнями. Что бы ни говорили пословицы, а путешественникам приходится искать пресловутые легкие пути. Еще через два часа нам перестали встречаться следы людей, которые проходили здесь до нас. То есть оставленный ими мусор. Это радовало. О существовании цивилизации напоминали только изредка пролетавшие над нами самолеты.

Наконец, Максим остановился и снял рюкзак со спины. Я старалась не показывать, как устала, но лицо предательски горело, и чёлка прилипла ко лбу, на котором крупными буквами было написано: "Пощадите меня!" На моё счастье, Макс ничего не сказал, а просто подошел и помог снять мою ношу с плеч. Я благодарно ему улыбнулась и почти без сил опустилась на камень, за день нагретый солнцем. Макс достал бутылку воды, которую мы предусмотрительно заморозили в лёд заранее, и протянул ее мне. Половина льда растаяла, но вода была блаженно холодной. Утолив жажду, я отдала воду Максиму. Он сделал пару глотков и спрятал ее обратно. Отдышавшись как следует, я получше разглядела лицо Макса и поняла, что он вымотан не меньше меня. Лицо блестело от пота, рубашка прилипла к телу. Он сел рядом со мной.

– После Аршана это должно было показаться прогулкой. – проговорил он.

– Не знаю как ты, а я оставила добрую половину всех сил на тех водопадах. – вздохнула я и привалилась к его плечу.

– Я тоже. И вторую половину – вчера на сборах. – напомнил Макс.

– Две половины составляют целое, а значит сила равна нулю – хихикнула я.

– Остается голый энтузиазм.

– Ну я-то туда иду ради работы. Значит, меня подстегивает гонорар!

– А, вот оно что!

Макс приобнял меня за плечи. Мы уже начали замерзать. Некоторое время мы сидели и слушали птиц. Вслушиваясь в их трели, я вдруг ясно различила журчание воды.

– Ещё один ручей? – спросила я.

– Это тот же самый. Он извилистый, но часто возвращается на тропу. По нему мы тогда и шли, хотя времени на это ушло в два раза больше.

– А куда он выводит?

– На трассу. К мосту. Запоминай на случай, если будешь сюда возвращаться без меня. Может, я снова начну работать. Если меня не побоятся взять на мое старое место.

– Думаю за три года они могли не только тебя заменить, но и закрыть всю контору. – пробурчала я.

Я посмотрела на часы. Максу пора было принимать лекарство. Я полезла в рюкзак, но таблеток там не было. Похолодев, я принялась заново перебирать все вещи. Я прекрасно помнила, что положила их в первую очередь, но повторный поиск не дал результатов.

– Максим, твои таблетки у тебя в рюкзаке? – спросила я.

– А, таблетки… – опустил глаза он.

– Да, таблетки! Где они?

– Я оставил их дома. Они мне не нужны.

– Как это – не нужны? – чтобы не заорать на него, пришлось понизить голос до шёпота. – Зачем ты... А что, если…

– Все будет нормально! Я здоров! – разозлился он. – Эти таблетки мешают думать! Неужели ты не видела, каким я заторможенным от них становлюсь?! Они меня угробят до растения!

– А если ты меня или себя угробишь, это будет лучше?! О, боги! – я отвернулась от него, подошла к березке и прислонилась к ней лбом.

Удары сердца отдавались болью в висках. Чертов прохвост надурил меня. Как же я ненавидела себя в этот момент! Бабушка Оюна предупреждала меня о беде. Интуиция била в набат, когда мы только отъезжали от дома, и я их обеих проигнорировала. Что бы теперь не произошло, виновата в этом буду только я одна.

Я услышала его шаги за спиной и обернулась. Он смотрел на меня с упрямым выражением на лице. Таким же, как в день нашего знакомства, когда я в четвертый раз отказалась дать ему свой номер телефона. Я пялилась на него, пока он не опустил взгляд. Тогда я сказала:

– Мы возвращаемся обратно.

– Нет, мы уже далеко зашли. – возразил Макс.

– Не так далеко, чтобы было поздно.

– Перестань! Я же сказал, я в норме.

Я молча смотрела на него. Тогда он подошёл ко мне и взял меня за плечи.

– Слушай, в больнице мне давали их не каждый день. Иногда проходила неделя, прежде чем мне снова приносили какую-нибудь дрянь. Я тебе обещаю, если что-то не то почувствую, сразу тебе скажу, и мы вернемся. Но я хочу попробовать избавиться от таблеток, иначе мне их пить придется всю жизнь. Я этого не хочу, Анна. Они всякий раз напоминают мне где я был эти три года и что я с тобой сделал. Я хочу забыть все это и жить спокойно! Это же ради нас с тобой!

Я слушала, и мне хотелось верить, что всё это возможно. Что Макс здоров, что теперь наша жизнь будет полной и спокойной. Виктор Чугунов настаивал, чтобы я следила за приемом таблеток. С другой стороны, этот же человек заставлял меня шарахнуть мужа электрошоком. Должна ли я полностью доверять его врачебному мнению? Имею ли я право сомневаться в его компетенции? А что, если он ошибается? Что если он зря украл у нас три года жизни? Но тут в памяти всплыл образ, где я смотрелась в зеркало и разглядывала фиолетовый синяк. Я до сих пор помнила кулак, летящий мне в лицо.

Но боюсь ли я Максима теперь? Нет. Хочу ли вернуть его домой навсегда? Да, хочу. А как это сделать, если врачи от нас никогда не отвяжутся? Психиатры будут Дамокловым проклятьем над нашими головами? И каким будет будущее детей, которые возможно у нас появятся? Что я им отвечу, если они спросят: "Почему папа пьет таблетки?"