Текст книги "Зуб дракона"

Автор книги: Н. Уилсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Антигона поднялась на ноги.

– Не обращайте на него внимания, – быстро проговорила она. – У нас был тяжелый день.

– Тяжелый? – спросил Сайрус. Он хотел позлиться на Гривза, хоть на кого-нибудь, но не находил в себе сил даже на это. Он тяжело вздохнул. – Кажется, это последний способ хоть как-то вынести все это.

Антигона взяла себя в руки.

– У меня вопрос. Даже два, если можно. Или три.

– Или тридцать три, – пробурчал Сайрус.

– Спрашивайте, – сказал Руперт. Он не сводил глаз с Сайруса. В его голосе проявились резкие нотки.

Антигона посмотрела на Нолана.

– Как вы думаете, с ним все будет в порядке?

Руперт кивнул.

– Да. С Ноланом всегда все в порядке.

– Дэн, – произнес Сайрус. Он с трудом говорил спокойно. – Что вы делаете для того, чтобы найти нашего брата? Что происходит? Где он сейчас? Что вы узнали?

Великан выпрямился, почти задевая макушкой за потолок.

– Мне очень жаль, но никаких хороших новостей у меня нет, – ответил он. – Макси отправил его к Фениксу, своему укротителю. Они воспользовались небольшой взлетной площадкой рядом с вашим мотелем, и я раздобыл описание их самолета. Но где сейчас находится Феникс, я сказать не могу. За последние десять лет я выкуривал его из парижского логова, Майами, Квебек. Я даже всадил в него пулю. Он не бессмертен, даже не трансмортализован, как мне кажется, но держит при себе какой-то гадкий амулет. Сегодня ночью я соберу людей и кое-какие… – Он призадумался и потер челюсть. – …вещи, с которыми буду искать его тайник. Уже через несколько часов все будет готово. – Он пошевелил бровями, поворачиваясь то к Сайрусу, то к Антигоне. – Чего такого ценного для Феникса может быть у Дэниэла? Нет ли у него каких-либо способностей, талантов и сил?

Сайрус медленно покачал головой. Гривз продолжил:

– Скелтон ничего не передал ему перед тем, как умереть? У доктора всегда есть какой-нибудь шкурный интерес. Он всегда хочет раздобыть что-то.

Антигона многозначительно посмотрела на брата.

– За чем он охотится, Рус?

Руперт терпеливо ждал. Сайрус закусил губу.

– Я хочу пойти с вами.

Руперт сложил руки на груди.

– Прошу прощения?

– Вы сказали, что снарядили отряд на поиски этого Феникса ночью. – Сайрус откашлялся. – Я хочу пойти. Я не могу оставаться здесь и спать в этом… подвале. Я должен что-то делать. Позвольте мне пойти.

Руперт стал медленно наклоняться к нему навстречу, пока их глаза не оказались на одном уровне. Несколько мгновений он просто смотрел на него, и Сайрус изо всех сил старался не скорчиться, не моргнуть и не отвернуться под этим взглядом. Когда Гривз наконец заговорил, голос его был совсем мягким.

– Правильно это или нет, но ты чувствуешь вину за все произошедшее. А теперь решай, хочешь ли ты убедить сам себя, что помогаешь найти брата, или ты действительно хочешь принести какую-то пользу. – Он не ждал ответа. – Что нужно Фениксу? Зачем ему Дэниэл?

Сайрус выдохнул.

– Я даже не знаю, что он за человек. Откуда я могу знать, чего он хочет?

– Кто он? – выпалила Антигона. – И даже не говорите, что нам необязательно знать.

– Ладно, – ответил Гривз и задумчиво провел рукой по своей выбритой голове. – Надеюсь, вы никогда не встретите такого, как Феникс. Он считает себя величайшим из альтруистов, которого когда-либо носила земля, филантропом нового порядка, богом новых рас и спасителем всего мира. На самом деле это дьявольское вырождение человека с изъеденной пороками душой, наполовину ученый, наполовину злой колдун. Его изгнали из Ордена, еще когда я был совсем юнцом. Сейчас он должен быть глубоким стариком, но по-прежнему выглядит молодым. Я ни капли не сомневаюсь, что перед исключением из Ордена он как следует прошерстил местные коллекции артефактов Эштауна, но в них и так никогда не было порядка, а самые опасные были опечатаны. Мало кто сможет заметить пропажу. Если бы я только знал, что он украл, я бы смог просчитать его слабые стороны. Но я не могу. И в принципе у него вполне может не быть никаких слабых сторон.

– Из-за чего его выгнали? – спросила Антигона.

У великана задрожал подбородок, он сжал зубы и слегка потянул себя за острую бороду.

– Правда не из самых приятных. Феникс начал с секретных экспериментов над обитателями местного зоопарка, но быстро переключился на Учеников, прислугу и несчастных нищих бродяг, которых он с друзьями подбирал вокруг – в заброшенных фермах, на остановках. В школах…

Руперт вдохнул всей своей изувеченной грудью. Его глаза смотрели куда-то сквозь предметы. Он глядел прямо через каменную стену в свои воспоминания, на ужасы прошлого. Сайрус быстро посмотрел на сестру. Перепуганная, она не сводила с Руперта взгляда широко раскрытых глаз.

– Десять лет назад, – тихо продолжил он, – я нашел то, что осталось от семерых Учеников. Они были замурованы в пол в одной из его старых комнат. Я сам выкапывал для них могилы. Среди убитых был и мой старший брат. Пропавший еще когда я был маленький. А также там были, – и Руперт тяжело посмотрел Сайрусу в глаза, – тела Генриетты и Цирцеи Смит. – Он повернулся к Антигоне. – Сестер вашего отца.

Антигона растерянно моргнула.

– Что? – спросил Сайрус. – Что? У папы не было… А как вы узнали?

– Потому что Феникс их подписал. – Голос Руперта был холодным и отстраненным, а лицо непроницаемым. – Из-за него я решил стать Архангелом, и из-за меня он отсиживается в тени, боясь лишний раз высунуться. Кровь Ордена, пролитую им, я решил возместить без остатка. И если Господь даст мне сил, я брошу его мертвое тело на съедение птицам, чтобы его клочки разнесло по бренной земле. И даже если с помощью дьявольских уловок и черной магии он стал трансмортализованным, я подыщу ему особое местечко в Могильниках Эштауна, чтобы он вкусил страдания в такой полноте, какую не ощущал еще никто до него.

Сайрус сглотнул. Антигона безвольно съехала со своего места. Темные глаза великана стали совсем каменными.

– Ключи, – тихо произнес Сайрус, потупившись и разглядывая свои ноги. Смотреть в глаза Руперту было слишком неуютно. – Перед смертью Скелтон отдал мне ключи. И велел любой ценой сохранить их.

Гривз медленно вздохнул и посмотрел в потолок.

– А ты? – коротко спросил он.

Сайрус совсем смутился.

– Что я?

– Сохранил их?

Сайрус кивнул.

– Угу. Ну, вообще-то они все еще при мне.

– Ты рассказывал кому-нибудь об этом? – продолжил Руперт. – Кто еще знает о том, что находится в твоих руках?

– Только Нолану. Он единственный.

– И в связке два ключа? – Глаза Руперта стали чернее ночи.

– Угу, – кивнул Сайрус. – Они совсем обычные, просто, наверное, старые. Один маленький, из серебра, другой длинный, золотистый. Но золотистый подошел только к его грузовику.

– Матерь Божья. – Руперт глубоко вздохнул и покачал головой. – В последнее время слишком много сплетен о Скелтоне оказываются правдой. – И тут по его лицу пробежала тревога. – Он вложил эти ключи в твою руку? Отдал их тебе? А ты не принял?

Сайрус кивнул.

Гривз успокоился.

– Тогда Скелтон дал тебе гораздо больше, чем ты сам способен представить. – Он шагнул к Сайрусу, задев плечом фонари на потолке. – А в связке было что-нибудь еще? Скелтон ничего не говорил о зубе? Даже не о целом зубе. Об осколке. Он должен быть черного цвета. Он мог назвать его зубом дракона.

Сайрус моргнул. Ноша на шее потянула его своей тяжестью к земле.

– Клинок Жнеца? Воскресающий камень? Что-нибудь в таком духе?

Сайрус поглядел на сестру. Она молча смотрела испуганными глазами, ожидая его решения. Он снова повернулся к Руперту и покачал головой.

– Скелтон нам ничего не сказал.

Он сглотнул. Фактически это не было ложью. Скелтон уже умер. Про зуб им рассказал Гораций. Брови Руперта медленно опустились вниз, и его глаза скрылись в тени.

– Вы собираетесь забрать у меня ключи? – быстро спросил Сайрус.

Гривз недоуменно моргнул, и все мрачные тени слетели с его лица.

– Забрать? Так вот как ты обо мне думаешь? Сайрус, я не какой-нибудь вор. И даже если бы я был им, Ключи Соломона защищают сами себя. Если бы я попытался их у тебя отобрать, они бы стали смертельно опасными для меня. Да и для любого смертного. Они не очень хорошо относятся к воровству. А если бы ты сам отдал их мне, то уже никогда не смог бы забрать назад. Они очень древние, обладают огромной силой. И ни один из живущих ныне людей не знает и не понимает всех заклинаний, которые они способны исполнить.

Сайрус истерически захихикал.

Удивленная Антигона пыталась посылать ему взглядом просьбу успокоиться.

– Простите, – сказал он. – Но дело в том, что мы говорим о совершенно разных ключах. Это просто обычные старые ключи. Они совсем не древние.

– Где они? – спросил Руперт. Он присел в альков напротив Сайруса и выжидательно подался вперед, обхватив колени. Увидев, как Сайрус смутился, он сам отмахнулся от собственного вопроса. – Я понимаю твою осторожность. Орден пока что был не очень-то добр к вам. Когда я уйду, проверьте ключи и поймете, ошибался ли я. Окуните их в воду или попробуйте отпереть любой замок. Какой-то из этих ключей способен отпереть любой замок на свете. – Внезапно он стал очень суров. – Но пользуйся ими честно, Сайрус Смит. Ключи Соломона превратили в воров очень многих хороших людей, а после того как они стали ворами, осталось уже полшага до открытия двери, ведущей к смерти.

Патрисия устроилась поудобнее у Сайруса на шее. Ее холодное тельце слегка щекотало кожу. Сайрус сглотнул и обхватил колени руками, чтобы не было видно, как они подскакивают.

Великан не сводил с него своих черных глаз, что-то читая у него на лице. Затем Гривз поднялся на ноги.

– Мне пора идти.

– Нет! – воскликнула Антигона. – Нет, нет!

Она осеклась и постаралась взять себя в руки.

– Не могли бы вы рассказать нам про нашего папу, про нашу семью? Прошу вас. Мы даже не знали, что у него были сестры. Вы были знакомы?

Гривз присел на прежнее место.

Нервными пальцами Антигона заправила непокорные волосы за уши.

– Тот тип с гадкими усиками сказал, что нашего папу выгнали отсюда. Почему? Чего он такого сделал?

Патрисия снова зашевелилась, и Сайрус обхватил ее рукой, пока Гривз смотрел на его сестру. На короткий момент ее серебристое тельце материализовалось в воздухе, затем она обвилась вокруг его руки и снова скрылась с глаз. Ключи оказались у него на ладони. Свободной рукой он стал расчесывать зудящую шею, и под его рукой маленькими кусочками стала слезать обожженная кожа. Руперт подозрительно посмотрел на него и снова повернулся к Антигоне.

– Да, вашего отца исключили. И да, я его знал. И знал его сестер.

Руперт поглядел опустевшими глазами в темную дыру прохода, на подвесные дорожки. Его низкий голос плавными волнами раскатисто и негромко полился откуда-то из груди.

– Мы познакомились, когда нам было всего восемь. Я тогда в первый раз приехал из Англии. Мы постоянно соревновались между собой, как делали наши отцы и деды. Мы были конкурентами, до тех пор пока я не осознал, что мы на самом деле ими не являемся. – Гривз едва заметно улыбнулся. – Лоуренс никогда не переживал, если я опережал его в чем-то. Разве что не в том случае, если солнце ласкало землю, а ветер целовал волны. По своему складу я был акулой, а он – дельфином. И дельфин одержал надо мной верх. В десять лет мы уже стали братьями по духу. Наши семьи выбрали одних и тех же руководителей для нас, но поскольку мы не могли быть одновременно самыми лучшими во всем, мы решили разделить свои победы. Он в фехтовании, я в стрельбе, он в мореплавании, я в авиации и так далее. Преподаватели впали бы в бешенство, если бы узнали. Когда исчез мой брат и его сестры, наша связь стала еще крепче. Когда его старшего брата убили в Конго, мы стали еще ближе. Мои родители разбились на самолете в Эфиопии. Его – угасли от медленного горя, вспоминая его сестер. Через несколько коротких лет он уже был всей моей семьей, а я – его. Вместе мы сначала стали Путешественниками, а затем и Исследователями. Мы шагали по миру, выискивая самые глубокие тени, самые страшные бедствия. Хотя никто не говорил об этом вслух, я знал, что мы просто искали свою смерть. Но затем, более двадцати лет назад, прямо перед получением титула Хранителей, мы оказались в горных джунглях Гвианы, что в северной Бразилии. Мы едва смогли уцелеть…

Сайрус увидел, как огрубевшая рука Руперта потянулась к сплетению страшных шрамов на темной груди.

– Нам все же удалось унести ноги, и мы вернулись в Эштаун со множеством невиданных, экзотических трофеев. Но самым необычным трофеем из всех была ваша мама.

– Что? – Сайрус подскочил. – Что вы хотите сказать?

– Ее звали Катаан, так же, как называлось ее племя. Для нас она стала просто Кэти, и, нарушив все мыслимые и немыслимые законы Ордена, мы взяли ее с собой в Эштаун. И что еще хуже, твой отец всерьез решил на ней жениться. Совершенномудрые отнеслись к этому снисходительно, но вот Хранители твердо отказались давать разрешение на этот странный союз. Впервые наши дороги разошлись. Лоуренс бросил Ордену вызов и в результате сблизился со всеми остальными отверженными. Скелтон стал его наперсником. Потом он женился на Кэти и все потерял. Спустя многие века древняя семья Смитов была отлучена от Ордена. До вчерашнего дня.

– Вы рассказали правду? – спросила Антигона. – Неужели так все и было?

– Именно так, – коротко ответил Руперт.

– Мы, конечно, знали, что мама – бразильянка. – Антигона удивленно посмотрела на брата. – Но я думала, что они познакомились, будучи студентами.

– Хм, ну она, конечно, была студенткой. Но она никак не бразильянка. – И Руперт поднялся на ноги. – Она – катаан, дитя древнего и забытого народа. Посмотрите на свои волосы. На кожу. Это ее дары вам. – Он улыбнулся и пошел к выходу. – А теперь спокойной ночи.

– Подождите, – сказала Антигона. – Не уходите так. Вы не расскажете нам всю историю целиком?

Гривз остановился, заколебавшись, и на мгновение его улыбка стала совсем лучезарной. Он попытался спрятать ее в бороду.

– Спокойной ночи, – непреклонно произнес он, и улыбка исчезла. – Мне надо поучаствовать в одной охоте.

Антигона вскочила на ноги.

– Вы сказали, что у папы был еще старший брат? Как его звали?

– Дэниэл, – ответил Руперт. – Вашего дядю звали Дэниэл.

Пригнув голову, Гривз скрылся в темноте. Только планки поскрипывали под его тяжелыми шагами.

– Сайрус… – Антигона медленно повернулась к брату. Ее глаза были огромными от удивления.

– Что ты хочешь мне сказать? – спросил Сайрус. – Теперь я не удивляюсь тому, что тот сопляк в зале обзывался.

– Мне потушить свет? – Голос Руперта эхом раздался в комнате.

– Нет! – Антигона присела, и ее ноги задрожали.

– Тушите! – крикнул Сайрус.

– Спасибо за одеяла! – добавила Антигона.

Огни в Полигоне стали гаснуть один за другим. Остались гореть только маленькие фонари в центре их убежища, изливая вокруг тусклый оранжевый свет.

Дверь в подвал с грохотом закрылась.

Антигона встала и сунула под мокрую от пота руку Нолана свежую подушку. Потом она потянула Сайруса за руку и подняла его на ноги.

Вместе, молча обдумывая услышанное, они расчистили два других алькова настолько аккуратно, насколько могли. Постелили простыни, развернули одеяла, раскидали подушки, и получились две новые кровати. С такой кучей подушек даже холодный камень стал уютным. Антигона потушила два из трех светильников.

В темноте было слышно, как в зале возятся Секущие Пауки, ползают, противно щелкая, и со стуком падают с обмазанных маслом стен. Лежа под одеялом, Сайрус глядел в потолок.

– Сай, – тихо позвала его Антигона. – Мы не из Калифорнии.

Она повернулась на бок и посмотрела на Сайруса через комнату.

– Мы отсюда.

Сайрус почувствовал прилив злости, но усилием воли сдержал рот на замке. Он хотел просто чувствовать усталость. Не хотел ни о чем думать.

– Сайрус? Я серьезно. Две тети, дядя, бабушки с дедушками… Вот где наше место.

Сайрус с трудом расслабил скрежещущую челюсть.

– Спокойной ночи, Тигс, – сказал он и отвернулся к стене.

– Сайрус, ты не сможешь сейчас спать, и ты должен поговорить со мной об этом. Это не какой-нибудь тест по математике, который ты не покажешь мне, или сочинение по английскому, которое можно утопить в ручье по какой-то глупой прихоти.

Нолан захрапел. Сайрус услышал, как в противоположном углу завозилась Антигона. В плечо Сайрусу полетел ботинок. Он даже не шевельнулся.

– Может, ты сядешь нормально и перестанешь вести себя как в школе? Все-таки это я, а не психотерапевт. Все эти штуки… Они вообще полностью меняют нас.

Сайрус прижался лбом к камню, позволив холоду охватить кожу.

– Нет. Ничего это не меняет, Тигс. Я тот, кто я есть. Я не изменюсь, и я не собираюсь говорить об этом.

Сестра раздосадованно фыркнула и зашелестела одеялами. Она уже готова была сдаться.

– Не надо было врать Гривзу про зуб. Он тебе вообще нужен? Что ты собираешься с ним делать?

Она была права. Зачем ему зуб? Чтобы торговаться? Нет. Он уже через это прошел. Собирается ли он оживлять мертвецов? Нет. Да. Но он даже не знает, с чего начинать. Папа пропал в открытом море. Сайрус сунул руку под одеяло и сжал ключи в ладони. Металлический футляр с зубом был теплым. Сайрус открыл его и прикоснулся к зубу. Руку тут же пронзило ледяным разрядом. Замерзшая кость.

– Я расскажу ему, – тихо сказал он. – Ладно?

– Когда?

Сайрус медленно вздохнул.

– Завтра. Когда снова увижу его. Пойдет?

– А сегодня было бы все же лучше.

– Хочешь, чтобы я побежал за ним?

– Да. – Антигона тоже вздохнула и начала зевать. – Ты ведь способен на это. Как раз все одним махом исправишь. В темноте. Вместе с пауками.

Она успокоилась и задышала ровнее, в унисон Нолану.

– Спокойной ночи, Тигс.

– Спокойной, Сай. Рассел!

– Тигрик!

Он ждал следующей шпильки, но ее не последовало. Антигона тихо что-то промямлила. Хромые часы отсчитали пять минут, затем десять. Сайрус слушал, как их тиканье смешивается с хриплыми стонами Нолана и сонным шепотом сестры. Как пауки копошатся в темноте. Как чьи-то голоса издалека эхом отдаются от камня. Он уснул. Проснулся. И снова уснул. Он ворочался, как уж на сковородке, и запутался ногами в одеяле, как в силках.

Дэна похитили. Похитили. А он, Сайрус, бездействует.

Он сел, коснувшись босыми ногами кисточек на турецком ковре.

В неярком оранжевом свете он увидел мирно спящую Антигону. Нолан дрожал во сне. Сайрус задержал дыхание и подождал. Красные шрамы на руке юноши поблекли, остались только полоски омертвевшей кожи. Сайрус снял Патрисию с руки, и она посмотрела на него яркими изумрудными глазами. В слабом свете стало видно, что ее тельце светится. Он легонько погладил ее одним пальцем по маленькой голове, и она тут же потянулась навстречу и обвилась вокруг него.

Сайрус стянул с ее хвоста кольцо со связкой. Ключи Соломона легли ему в ладонь.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

МОГИЛЬНИК

Сайрус тихонько выскользнул наружу. Прокравшись по полутемной подвесной дорожке, он остановился около душа. Тусклый свет от фонарей едва освещал ему ноги, но его хватало, чтобы Сайрус мог более-менее свободно действовать. Крепко взяв ключи со всеми брелоками, он сунул их под ближайшую струю воды. В плещущей воде он ничего не разглядел, но рука с ключами внезапно отяжелела.

Гривз действительно не соврал.

Один золотой, другой серебряный, такой странной формы он раньше никогда не видел, и намного тяжелее, чем теоретически могли бы быть. У золотого была головка в виде полого треугольника, квадрат в центре и круг на конце. По каждому краю торчали гладкие короткие зазубрины. Серебряный выглядел тоньше и был похож на слегка изогнутый удлиненный полумесяц. На его поверхности была выгравирована какая-то вязь, напоминающая арабскую, но Сайрус не хотел возвращаться на свет, чтобы разобрать ее.

Положив ключи в карман, он направился в непроглядную черноту Полигона.

Сайрус умудрился открыть тяжелую дверь, босым перескочить через затопленную площадку, и ему еще хватило энергии бегом подняться по лестнице, на ходу перескакивая через скользкие ступеньки. Коридор наверху был тускло освещен, и Сайрус быстро нашел сияющую голубым светом комнату с подводным лабиринтом. Отсюда, не пытаясь припоминать дорогу, которой их вела миссис Элдридж, он направился прямо к затянутой паутиной железной спиральной лестнице в темном углу. Его босые ступни шаркали по толстому слою пыли на ледяном каменном полу и в итоге нащупали основание лестницы. Ступени были шершавыми от ржавчины, и Сайрус поднимался медленно, его сердце билось так, будто вот-вот выскочит через рот.

Он забрался выше стеклянного потолка и попал в вытянутую шахту. Две ее стены были стеклянными с видами на лабиринт, и чем выше Сайрус поднимался, тем страшнее он выглядел. Он оказался одинаковым в ширину и высоту – идеальный куб – с подводными туннелями, запутанными в не поддающиеся воображению трехмерные клубки, в которых вероятность утонуть стремилась к абсолютной бесконечности.

Сайрус добрался до верха и вышел в комнату с высоким потолком и единственной лампой в центре, светящей, как полная луна. По краям пол был вымощен плиткой, но в центре оставался стеклянным, заключая огромный лабиринт в две простые вещи – вход и выход в виде люков, с мокрой бездной смерти посередине.

Сайрус пошел к ближайшему из них, пытаясь представить, каково это – нырнуть туда и добровольно обречь себя на такое испытание. Вода легонько плескалась у его ног, и страх сдавил ему грудь. Каково это – измученные легкие, полностью залитые водой? А их папа знает.

За стеклом что-то мелькнуло. Стремительная тень.

Затем вода у ног Сайруса с плеском разверзлась, и две руки шлепнулись на мощенный кафелем бордюр. Сайрус завопил как безумный, отскочил назад, поскользнулся и шлепнулся на пол. К нему потекла волна взбаламученной воды, и он в панике кое-как поднялся на ноги.

Задыхаясь, Диана Бун – а это была именно она – подтянулась на руках, вытаскивая себя из лабиринта, и изможденно перевернулась на спину. На ней был черный гидрокостюм, закрывавший ноги по щиколотку, однако загорелые руки и усыпанные веснушками плечи оставались обнаженными. На шраме у основания шеи уже не было уродливых швов. Сплюнув в сторону, она потянулась и распустила волосы из хвоста.

– Ты в порядке? – спросил Сайрус.

Диана вздрогнула и обернулась, а затем села. Все еще тяжело дыша, она кивнула и улыбнулась.

– Ты что здесь делаешь?

Сайрус пожал плечами.

– Просто прогуливаюсь.

Диана поднялась на ноги и стала выжимать волосы.

– Тогда будь поосторожнее. Руп ужесточил охрану, и Ученики обязаны сидеть в своих комнатах. И особенно это касается тебя.

– Что? Почему?

Диана удивленно раскрыла глаза.

– Ты сам должен знать. Руп созвал большое собрание всех Хранителей и Исследователей. – Она помолчала и уже мягче добавила: – Он сказал, что Феникс охотится за тобой и что твой старший брат уже у него в лапах. Мне так жаль.

Сайрус сглотнул и молча кивнул. Он не знал, что обычно говорят в таких случаях.

Диана шагнула ближе.

– Руп даже пытался ввести военное положение и разрешить ношение оружия. Он думает, что Макси может вломиться сюда в любую минуту. Сесил ему воспрепятствовал, но множество людей все равно встревожено и будет носить оружие при себе. Я бы тоже так сделала на твоем месте. И не только из-за Макси. Некоторые из Хранителей перепуганы, как страусы, а другие злятся, как шершни. Они сами выкинут за порог кого угодно, лишь бы Феникс не вламывался сюда. – Она почесала шрам и задумалась. – Держись подальше от гвардейцев и охраны. Они все отрабатывают старые долги или штрафные понижения по службе, так что они самые ненадежные и несговорчивые. – Она взглянула на босые ноги Сайруса в луже, которую сама наплескала, и затем снова на его лицо. – Мне надо идти, и тебе тоже стоит. У меня сегодня еще несколько ночных полетов.

Он смотрел, как она собирает одежду и берет огромный револьвер в кобуре. Дойдя до двери в раздевалку, она обернулась к нему.

– Ты же не пойдешь обратно к себе, да?

Сайрус только покачал головой.

Диана засмеялась.

– Ты просто настоящий Смит. Знаешь, мой папа дружил с твоим. Я слыхала парочку историй.

Дверь захлопнулась, Диана Бун ушла.

Сайрус оглянулся. В комнате была дверь в еще одну раздевалку и две большие деревянные двери в арках друг напротив друга. Он поспешил к ближайшей двери и распахнул ее. Она бесшумно открылась на смазанных петлях. Вверх уходила какая-то лестница, и Сайрус бегом начал подниматься вверх. Дверь сзади сама собой закрылась. Наверху он прошел по коридору, дважды повернул за угол и остановился. Перед ним раскинулся крытый подвесной мост из камня с окнами по обеим сторонам. С одной стороны был виден огромный газон, подсвеченный огнями фонтан и небольшая группа людей с винтовками наперевес.

С другой стороны за выступающими из-за крыш силуэтами статуй висел полумесяц, будто надкусанная жемчужина в какой-то гигантской пасти.

Сайрус пробежал по мосту и в самом конце врезался в запертую дверь.

– Вот черт.

Он беспомощно заозирался по сторонам. Назад к лабиринту? Ключи тисками сдавили ему бедро. Он быстро достал их из кармана и повернулся к двери.

– Не волнуйся, – тихо произнес Сайрус. Антигона сейчас спала далеко от него, но он буквально ощущал ее беспокойство в своей голове. – Я ничего не собираюсь красть.

За Сайрусом на пол моста врывался яркий лунный свет, но дверь была в кромешной темноте.

Он нащупал скважину, но ручку так и не смог найти. Зажав кольцо с ключами губами, он снял с себя Патрисию и поднес ее к двери, как экзотический серебряный фонарик. Замочная скважина оказалась точно по центру. В этот момент Патрисия нашла свой хвост и скрылась.

– Ну ладно тебе.

Сайрус разъединил ее снова. Она глянула на него своими изумрудными бусинками, раскрыла пасть и загнула хвост.

– Ухум, – промычал Сайрус и, толком не подумав, засунул кончик пальца ей в рот. Она заколебалась, снова посмотрела на него, прикусила ему первую костяшку и туго обвила его кисть.

Сайрус засмеялся и выплюнул ключи в свободную ладонь.

– Надеюсь, ты слезешь отсюда так же легко.

Он поднес руку со змеей к двери и заглянул в скважину. Она была большой. Он сунул в нее золотой ключ и ощутил, как металл в его руке меняет форму. И повернул его. Замок отчетливо щелкнул. Сайрус вытянул ключ, превратившийся в обычную отмычку, только из золота. Внимательно посмотрел на него, бросил в карман и толкнул дверь.

Держа Патрисию над головой, он шагнул в узкий коридор с арками. По сторонам виднелись маленькие двери. Каменные изваяния, то бюсты, то горгульи, глядели на него с потолка. За одной из дверей горел свет, и он мог различить человеческую речь.

Сайрус поспешил дальше. Около большого гобелена, изображающего деву, обезглавливающую единорога, коридор упирался в узенькую винтовую лестницу из камня. Вверх или вниз? Сайрус пошел вниз, двигаясь в слабом серебристом свечении Патрисии.

Внизу он оказался в пустом, неотделанном коридоре. Он был выше и просторнее, чем коридоры прежде, но в нем находилось всего две двери друг напротив друга. Обе были из черной стали с клепками, и одна зияла, оставленная открытой нараспашку.

Прислушиваясь к нарастающему биению сердца, Сайрус стоял и не мог отвести от нее глаз. Затем он услышал шаги и заметил свет от фонарей. Вынув палец из пасти Патрисии, он прыгнул в темное прикрытие винтовой лестницы.

Выдохнув и прикусив язык, Сайрус выглянул в коридор. Двое мужчин, точнее, два силуэта за фонарными огнями, встали у открытой двери.

– Мне плевать, – сказал один. – Он не может заставлять нас открывать его. Мы проверим исправность замка, и хватит с нас. Если Руп так хочет проверить Могильник изнутри, пусть делает это сам. Пусть я застряну в ночной страже еще на два месяца, но кровавый Архангел из меня никакой.

Другой ответил ему что-то, но его голос был слишком низкий и перемешивался с эхом. Сайрус проскользнул поближе.

– Я вообще не вижу необходимости в такой суете, – продолжил первый. – Двойная охрана и проверка Могильника? Он что, думает, старик Распутин встанет прогуляться? И тем более, что мы сможем сделать, если он правда захочет? Или, например, Тамерлан? Хотел бы я представить, как мы вдвоем его утихомириваем.

Черная дверь захлопнулась за ними, и фонари засверкали во все стороны.

– И кого он, в конце концов, так оберегает? Шавок Скелтона? Чего ради? Они принесут еще больше неприятностей, чем он сам, – ведь их сразу двое, – и кстати, это дружки Скелтона сейчас заставляют Рупа попотеть.

Человек фыркнул и поежился.

– Если честно, столкнись я с этим кошмарным Макси, я бы собственноручно передал ему этих двух Смитов, и пармезану бы подсыпал, и перца бы ему сам помолол. А Феникс этот вообще хуже некуда. Ты бы согласился умереть ради этих двоих?

– Ну уж нет, – отозвался второй. – Пусть Руп и рискует своей жизнью.

Они развернулись и ушли дальше по коридору, звук шагов затихал вместе с их голосами.

Сайрус шагнул в темный коридор. Когда звуки и свет пропали в отдалении, он нашел на ощупь голову Патрисии и снова сунул к ней палец. Она нисколько не выглядела смущенной и на этот раз прикусила его уже до второй костяшки. Держа свой завитой серебристый огонек над головой, Сайрус медленно подошел к черной двери. Он провел рукой по холодной, усыпанной клепками стали и нащупал единственную замочную скважину в форме звездочки.

Он огляделся. Почему бы и нет? Руперт ведь сам посоветовал ему проверить ключи. Он медленно вдохнул, пытаясь успокоить разволновавшееся сердце. Потом весь напрягся, как пружина. Залезая на крышу школы со связкой наполненных водой шаров, он чувствовал себя почти так же. Антигона будет в бешенстве. Дэн будет кричать на него. У него даже нет никакого оправдания. Директор будет спрашивать, о чем он думал в тот момент, и на это не будет никакого ответа. Но все же… Сайрус достал ключи из кармана. Золотой оказался великоват. А вот серебряный легко вошел в скважину, принял форму звездочки и повернулся в замке.

Сайрус почувствовал, как в двери тихонько поворачиваются засовы и переключаются защелки. Затем все стихло. Он вынул ключ. Тяжелое металлическое кольцо на двери вздохнуло, когда он потянул за него. Дверь поддалась. Из темноты вылетел ледяной поток воздуха, похожий на чье-то дыхание, и пронзил легкие Сайруса.

Он сделал шаг вперед. Пол под босыми ногами стал гораздо холоднее, и слабый серебристый свет от Патрисии не мог пробраться через кромешную тьму за дверью. Сайрус пошел дальше.

Комната оказалась абсолютно квадратной и пустой, обшитой все той же черной сталью с клепками. Сайрус водил рукой по сторонам, вверх к потолку, вниз к полу, напрягая зрение в попытке что-то разглядеть. На полу в центре комнаты показался узор – небольшой кружок, обрамленный большим кольцом из плоских стальных лепестков, словно солнце с черными лучами из брони. В самом центре маленького кружка располагалась замочная скважина. Сайрус двинулся к ней, коснувшись ногами широких стальных лепестков. Оказалось, что они и были источником этого кромешного холода, и на секунду Сайрус даже испугался, что примерзнет ступнями к полу. Он встал на колени и нагнулся, тяжело дыша.