Текст книги "История аварцев"

Автор книги: Мурад Магомедов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

ЦАРСТВО СЕРИР

С началом вторжения кочевников и формированием их политических объединений в Приморском Дагестане, а также после включения в состав Сасанидского Ирана в качестве отдельного наместничества южных областей страны начался процесс распада Кавказской Албании. Общий военно-политический кризис в стране и порожденные им центробежные тенденции создали предпосылки для формирования на бывшей территории Албании, особенно в горных районах, новых государственных объединений, известных из письменных источников под названием Серир, Дербент, Лакз, Филан, Шандан, Таба-саран, Зирихгеран, Кайтаг (Хайдак), Гумик и др. (Минорский В. Ф., 1963). Этот новый этап социально-экономического развития местных народов связан с формированием основных народностей Дагестана.

Одним из новых государственных образований, сформировавшихся на бывшей территории Кавказской Албании, являлся Дербент, который благодаря своему стратегическому положению выступал центром наместничества на Восточном Кавказе сначала Сасанидов, а затем и арабов. С первой половины IX в. он становится центром самостоятельного эмиратства, которое включило в свой состав территорию бывшего царства маскутов, собственно Дербента и его округу, а также ряд земель к северу и северо-западу от города.

Царство Табасаран было расположено к юго-западу от Дербента, в долине р. Рубас, и по его территории проходила Дербентская горная оборонительная стена, протянувшаяся почти на 40 км. Табасаран подвергался интенсивной колонизации сначала Сасанидами, а затем арабами, поэтому население здесь было этнически разнообразным, хотя местный этнический элемент – табасаранцы – преобладал.

Царство Лакз возникло в Южном Дагестане, в долине реки Самур, охватывая в основном территорию, занимаемую ныне народами лезгинской группы языков. В состав Лакза входила и значительная территория современного северного Азербайджана, и поныне населенная лезгинами.

К северу от Дербента, в равнинной и предгорной части Дагестана образовалось государство Кайтаг. Цари Кайтага получали титулы и инвеституру от арабов. К западу от Кайтага «…по направлению к горам следует царство Зирихгеран…, которое впоследствии стало называться Кубачи, что означает «панцироделатели».

Политическое образование Гумик (Туман) было расположено в центральном Дагестане и охватывало территорию расселения современных лакцев. Это древнейшее политическое образование напоминает о себе названием самого крупного населенного пункта лакцев – Кумуха (Шихсаидов А. Р., 1994).

Среди дагестанских владений встречается политическое образование под названием Шандан, которое, по мнению некоторых исследователей, является территорией, известной впоследствии под названием Акуша-Дарго.

Наиболее значительным из вновь сложившихся государственных образований на былой территории Албании выступает царство Серир, сформировавшееся на аварских землях, известных из сирийской хроники VI в. Захария Митиленского под названием Бет-Даду. Автор представляет жителей Бет-Даду как народ, живущий в горных районах с относительно высокой земледельческой культурой. Бет-Даду сопоставляется исследователями с дидойцами, известными еще в древних текстах и обитавшими не только в горных районах, но и на обширных землях Закавказья. Как сообщают грузинские источники, дидойцы еще в V в. выступают совместно с леками и дурдзуками на стороне грузинского царя. Однако Бет-Даду понятие более широкое, чем собственно дидойские земли. Это в целом горная страна, которую арабские авторы назвали Сериром. Название Серир исследователи связывают с персидско-арабской географической традицией. Арабские авторы называют территорию горного Дагестана землей «владетеля трона», т. е. Сахиб-ас-Серир. Название это обычно связывают с легендой о золотом троне последнего представителя Сасанидов, будто отправленного им в Дагестан для сохранения перед решающим сражением с арабами, вторгшимися в начале VII в. в Сасанидский Иран.

Формирование государственного образования Серир относится к VI–VII вв. Как и остальные политические образования Дагестана, Серир, являясь составной частью былой Кавказской Албании, унаследовал, соответственно, ее экономические, социальные и культурные достижения. Принято считать, что Серир занимал территорию Дагестана, населенную главным образом аварцами. Однако в период формирования, и особенно в IX–X вв., судя по письменным источникам, границы Серира были значительно шире за счет включения территорий сопредельных государственных образований. Восточная граница его проходила в двух фарсахах от Семендера (район г. Махачкалы). На севере, по сообщению древних историков аль-Масуди и Ибн-Руста, Серир граничил с аланами и хазарами. Согласно источникам, правитель Серира жил в горах, а хазары – на равнине. Представляет интерес сообщение Ибн-аль-Факиха о том, что большая часть поселений, находящихся в области Арран, принадлежала владыке Серира. Об этом же пишет и аль-Иакуби. Подобные сообщения свидетельствуют о том, что территория Серира простиралась также и на обширные земли Аррана (Азербайджана). Подтвер-жает эти сообщения и древний историк Якут. В своем «Словаре стран» он дает более конкретную информацию, в которой, в частности, отмечается, что в Арране 4000 селений и большая часть их принадлежит Сахиб ас-Сериру. Не случайно в районах Азербайджана сохранилось много топонимических названий, смысл которых, по мнению исследователей, объясняется на базе дагестанских языков. Подобная информация свидетельствует о том, что дагестанские языки были широко распространены на обширной территории Азербайджана и Восточной Кахетии в эпоху не только Кавказской Албании, но и царства Серир. Все эти данные и послужили основанием для исследователей, в частности проф. Г.-А. Д. Даниялова, для утверждения, что Ширван – это древняя территория царства Серир.

С распадом Албании этот регион вошел, соответственно, в состав царства Серир, выступавшего основным наследником Кавказской Албании. О значительно расширившихся пределах Серира в IX–XIII вв. свидетельствуют и другие источники.

В первой половине IX в. Кайтаг и часть территории Шандана, известные позже под названием Акуша-Дарго, как отмечает древний историк Мухаммед Рафи, также оказались в составе Серира. В X в. в зависимость от Серира попал и Гумик (Кумух). В географическом сочинении XIII в. на персидском языке отмечается, что «Серир – это область между Абхазом (Грузией), Кипчаком, Шир-ваном и Дербентом. Область большая, очень возделанная, труднодоступная, с большим количеством населения». Таким образом, по данным древних источников, Серир выступает крупнейшим в средневековом Дагестане политическим образованием, сыгравшим важную роль в истории народов Восточного Кавказа.

На возросшие размеры территории и доминирующую роль Серира на Восточном Кавказе указывают и современные исследователи. Профессор В. Г. Гаджиев пишет об общедагестанском характере государственного образования Серир. О значительной роли Серира на Кавказе говорят исследователи Дж. Маркварт, В. М. Бейлис и др. Исследователь Б. Н. Заходер полагал, что Сахиб ас-Серир был главою не только одного определенного племени или народа, а стоял во главе многих народов и племен, живших к западу от Дербента.

Об обширных размерах и классовом характере государственного образования Серир говорят не только письменные, но и археологические источники. В этом плане представляют интерес сведения анонимного автора X в., который также оставил свидетельство о значительной территории Серира: «Серир – это страна с очень большими богатствами, горная и степная… Хан-дан – город, где живут военачальники… царя». Известны и другие неприступные крепости царя Серира под названием Алал и Гумик (Кумух), и в одной из них находилось якобы и казнохранилище царя. Как отмечает Ибн-Руста, «…для царя Серира существует трон из золота и трон из серебра… замок царя находится на вершине горы, и окружает его стена из камня».

Замок царя известен из арабских историко-географических сочинений под названием города Хумрадж. Археологические исследования и данные письменных источников позволяют локализовать его на месте остатков крепости Чинна, расположенной на вершине горы недалеко от с. Батлаич Хунзахского района. Остатки крепости, сохранившиеся на горе Чинна-меэр, были исследованы в 1938 г. известным историком М. И. Артамоновым. Он, в частности, отмечает, что городище Чинна расположено над обрывом высотой около 100 м. Структурно Хумрадж состоял из небольшой, недоступно расположенной на вершине горы крепости и прилегающего к ней городища. Крепость была защищена не только самой природой, она была укреплена массивными стенами и башнями, возведенными из рваного камня. Башни, пристроенные к оборонительным стенам четырехметровой толщины, имели квадратные в плане формы со сторонами около 5 м и предназначались для бокового обстрела подступов к крепости.

Судя по топографии сохранившихся остатков, Чинна действительно представляла собой основательно укрепленный пункт. Массивные оборонительные стены крепости, конструктивно схожие с аналогичными оборонительными сооружениями из других районов Дагестана, свидетельствуют о раннесредневековом времени их сооружения. На это указывает и представленная на памятнике разнообразная керамика VII–XIII вв., также характерная для аналогичных памятников Дагестана. Поэтому суждения исследователей о том, что крепость Чинна является остатками столицы царства Серир, известного под названием Хумрадж, являются довольно обоснованными и не вызывают сомнений.

Сведения источников о наличии в царстве разных городов и многочисленных крепостей, а также сообщения Ибн-Руста о рыцарских доспехах и кольчугах и о прекрасном вооружении воинов царя Серира – все это свидетельствует о высоком уровне социально-экономического развития и классовом характере государства. О феодальном характере царства свидетельствует и сообщение Масуди о том, что в составе Серира находилось 12 тыс. селений, из которых царь брал себе слуг (рабов). Масуди пишет и о наследственном характере власти в стране, что возможно было при увеличении богатства царя и поддержке его со стороны социальной верхушки государства.

В одном из древних источников отмечается, что в день нового года царь Серира садится на престол, дает обещания, заключает договоры и приносит обеты. В другом отмечается, что у царя Серира было два престола: золотой и серебряный. На золотом он сидел сам.

Интересно также, что в некоторых источниках город Дербент (Баб-аль-Абваб) называют и портом царя Серира. Подобные сведения доказывают доминирующую роль и широкие внешнеэкономические связи страны. Об этом сообщают и источники. Так, дочери царей Серира были замужем за царями аланов, Баб-аль-Абваба, Маската и Тифлиса, то есть находились в родственных связях с правителями окружающих государств.

Примечательно и сообщение источников о том, что царь и все жители столицы Серира исповедуют христианскую религию, которую приняли еще цари Кавказской Албании. Остатки церквей и крестов, сохранившиеся в горных районах Дагестана, и особенно в Хунзахе, подтверждают дальнейшее распространение новой религии в стране. Таким образом, Серир выступает крупным феодальным государственным образованием, объединившим в своем составе многие народы раннесредневекового Дагестана, ранее входившие в состав Кавказской Албании.

Прочность царства Серир подверглась испытанию в период арабских завоеваний на Кавказе VII–VIII в. Судя по сообщениям древних историков Ибн-Хаята, Ибн-Асама аль-Куфи, Балами и Ибн-аль-Асира, в 30-е годы VIII в. замок в с. Кумух в Лакском районе являлся одной из резиденций, которая служила обителью, домом Серирского владетеля. Там якобы находился и один из двух тронов последнего.

Кумухцы оказали войскам арабского полководца Мервана ибн-Мухаммада, прибывшим к ним по «лекетской дороге», героическое сопротивление, но были разбиты. Арабы «перебили» кумухских воинов, «их жен и детей» взяли в плен, а укрепление разрушили. Правитель Серира успел к тому времени покинуть Кумух, который являлся одним из известных экономических и политических центров раннесредневекового Дагестана.

Серирский правитель, как сообщают названные авторы, покинул Кумух и прибыл «в замок, называемый Хумрадж, в котором находился его золотой трон». Данное упоминание крепости, датированное 739 г., является самой ранней достоверной его фиксацией в древних арабоязычных летописях. Следует также отмстить, что в VIII в. «замок, называемый Хумрадж», находился в местности, отличной от той, где ныне находится селение Хунзах, с которым обычно на основании созвучия слов его сопоставляют. По старинным хунзахским преданиям, доступным нам в записях А. В. Комарова и М. Алиханова-Аварского, в доарабское время все хунзахское племя обитало якобы в одном «огромном» селении, которое стояло на горе Чинна-меэр вблизи современного села Батлаич и, соответственно, на более значительном удалении от нынешнего Хунзаха.

Мерван ибн-Мухаммад (скорее всего, через Андалал, как предполагает исследователь Т. Айтберов) подошел к Хумраджу и осадил его. Было предпринято несколько попыток быстро захватить крепость силой и военными хитростями, но все они оказались безуспешными. После этого Мерван дал своим воинам приказ окопаться «напротив» местопребывания правителя страны золотого трона. Они провели там якобы всю весну и лето, а по словам Ибн-Асама аль-Куфи, даже «полный год». Когда же подступила осень, Мерван ибн-Мухаммад понял, что нужно либо добиваться своего в самое ближайшее время, либо уходить, так как зимовать в горах Аварии он не мог. Мерван решился на смелый и рискованный шаг: проникнуть в замок, называемый Хумрадж, под видом арабского посла. Предпринял он подобную попытку для того, чтобы, используя свои познания в военно-строительном деле, выявить слабые стороны в обороне крепости серирцев, которая была защищена не только крепостными стенами, но и отвесными склонами горы Чинна-меэр.

Совершив омовение, Мерван для успокоения духа и возбуждения физической силы сделал массаж всего тела, после чего облачился в скромную, испачканную одежду своего повара и написал на арабском языке письмо владыке Серира, в котором говорилось, что арабы готовы уйти, и предлагалось обсудить вопрос об условиях перемирия. Затем Мерван «поднялся один наверх» и, остановившись у ворот замка, попросил впустить его, ибо он «посланец Мервана».

Стража доложила правителю Серира о прибытии посланца. Тот разрешил впустить его вовнутрь. Мерван вошел и с почтением вручил серирскому владыке письмо. Тот взял его и, как пишет Ибн-Асам аль-Куфи, передал переводчику, из чего следует, что за несколько десятилетий после первого знакомства дагестанцев с арабами – новыми владыками Ближнего и Среднего Востока – даже среди обитателей крепости Хумрадж к 739 г. были люди, понимавшие арабский язык и умевшие читать арабские тексты.

Переводчик после ознакомления с текстом письма стал переводить его на свой язык, передавая царю его содержание». Там было написано, что Мерван размышляет: «То ли мне уйти, то ли нам в конце концов помириться». Предположив, не без оснований, что арабы, если им показать прочность своих позиций, большие запасы воды и провианта, прекратят осаду и покинут пределы страны, правитель Серира приказал показать ему оборонительный комплекс. Однако серирский правитель недооценил военные познания арабов, которые вобрали в себя многовековые традиции многих стран Востока и Запада в крепостном строительстве. Он предполагал, что, показав посланнику-разведчику оборонительный комплекс крепости, вынудит арабское командование снять бесполезную осаду, и этим допустил ошибку. Мерван, прекрасный знаток военного дела, заметил, однако, в природных и оборонительных сооружениях крепости слабые места, через которые арабская армия с ее таранами, камнеметами и прочей боевой техникой сумеет подойти к стенам «замка», взятие которого уже не представило бы больших трудностей.

Предполагая, что за ним тайно следят, Мерван предпринимает попытки убедить осажденных в том, что арабские войска находятся в бедственном положении, а также в том, что он поверил в наличие в крепости достаточного количества еды и питья. Мерван, выступая в роли повара, попросил пищу для своего якобы голодающего полководца. Правители крепости «дали ему две лепешки и кусок мяса», после чего «вывели его за стены замка». Мерван пошел вниз и «вскоре добрался до своих войск».

Возвратившись в лагерь, Мерван написал второе письмо правителю Серира, в котором сообщил о своем дерзком поступке, а также о том, что он заметил слабые места в укреплениях крепости. Поняв, что вскоре может последовать успешный штурм замка прекрасно оснащенной арабской армией, правитель Серира решил подчиниться мусульманскому халифату. Он «написал Мервану» и «запросил у него мира», чтобы сохранить свою власть, а следовательно, государство и народ.

После этого в 739 г. вблизи крепости был заключен мирный договор между арабами и серирцами. Первые воздержались от вступления в «замок, называемый Хумрадж», а правитель Серира обязался доставлять в Дербент ежегодно по тысяче голов скота, 500 крепких отроков, 500 красивых белокурых, чернобровых девушек, а также до 100 тысяч муддов зерна в дербентские зернохранилища. Взяв заложников в качестве гарантии выполнения условий данного договора, Мерван двинулся затем в сторону Дербента.

В целом VIII–X вв. были для царства Серир периодом расширения пределов страны, подъема хозяйственной деятельности и дальнейшего развития земледелия и скотоводства. Получают широкое развитие ремесленные производства, наблюдается оживление торговых связей со странами внешнего мира. Продолжается освоение свободных земель путем строительства террас, получивших в горных условиях широкое распространение. Источники не случайно подчеркивают густонаселенность Серира, где зафиксировано 12 тысяч селений. Археологический материал подкрепляет данные письменных источников о густонаселенности страны. Так, на небольшом участке р. Сулак между селениями Верхний Чирюрт и Миатли обнаружены остатки пятнадцати раннесредневековых поселений, многие из которых функционировали начиная с эпохи Кавказской Албании. А в горных районах вокруг крупных селений до сих пор сохранились остатки многочисленных мелких тухумных поселений (хуторов, кули), характерных для эпохи Серира. Впоследствии они были объединены в крупные территориальные населенные пункты.

Основными хозяйственными занятиями населения Серира в рассматриваемое время оставалось земледелие и скотоводство. В земледелии четко прослеживается отраслевая и зональная специализация, при которой получает свое дальнейшее развитие полеводство, садоводство и виноградарство. Местные народы выращивали пшеницу, ячмень, рожь, лен, бобы и др., совершенствуются орудия и культура земледельческого труда. Судя по сцене пахоты на тыльной части зеркала из Таллинского могильника (Хунзахский район), землю пахали сохой, используя в качестве тягловой силы быков (Атаев Д. М., 1963).

Железные серпы, выявленные на памятниках Дидо и Чир-юрта, многочисленные кремневые отщепы для молотильных досок и ручные жернова, а также крупные сосуды для хранения зерна – характерные находки при археологических раскопках многочисленных раннесредневековых поселений в горах Дагестана. Сохранившиеся сведения о взимании арабами с местных народов до 100 тыс. мер пшеницы в качестве натуральных повинностей являются наглядным свидетельством успехов в земледелии местных народов.

В хозяйстве народов Серира довольно крупную роль играло и скотоводство. Остеологический материал, выявленный в процессе исследований памятников, свидетельствует о преобладании крупного рогатого скота над мелким. Так, 55,5 % найденного на средневековых памятниках костного материала принадлежит крупному рогатому скоту и 44,5 % мелкому. Тенденция преобладающего развития крупного рогатого скота четко заметна и позже, хотя условия для развития мелкого рогатого скота в горах Дагестана были более благоприятными, чем в равнинных и предгорных районах. Анализ остеологического материала показывает, что, наряду с крупным и мелким рогатым скотом, местные земледельцы разводили лошадей, ослов, мулов и др. О дальнейших успехах скотоводства в Дагестане свидетельствуют и письменные источники, которые отмечают, что бараны входят в число товаров, вывозимых из Серира в другие страны.

Особый подъем переживало ремесленное производство, где четко прослеживается отраслевая специализация. Так, например, Дербент специализируется на производстве полотна и полотняной одежды. В связи с этим необходимо отметить, что ткацкое производство было развито не только в городах, но и повсеместно в селениях. В этой области местные ткачи достигли значительных успехов. Их продукция экспортировалась и за пределы страны.

Была развита и обработка кожи, которая шла на изготовление обуви, одежды и различных бытовых изделий. Об успехах кожевенного дела свидетельствует и то, что кожа составляла одну из статей экспорта Серира. Особое место занимает изготовление бурок, которые впервые были зафиксированы древними историками у воинов-албанцев в битве при Гавгамелах в IV в. до н. э. На производстве бурок с древнейших времен специализировались отдельные селения Андийского округа.

Большие изменения наблюдаются и в гончарном производстве, что было связано с общим подъемом экономики местных народов. Здесь появляются новые способы производства гончарных изделий, широко внедряется в производство гончарный круг легкого типа. Керамическое производство выделяется в самостоятельную отрасль и становится ремеслом, о чем свидетельствуют многочисленные клейма ремесленников, встречающиеся на керамике исследованных памятников.

Одной из важнейших отраслей ремесла являлась обработка металла, причем среди кузнецов продолжается отраслевая специализация. Местные мастера в совершенстве владели сложными приемами обработки металла и ковкой (в том числе и фигурной), художественным. литьем, пайкой, инкрустацией, чеканкой и т. д. Многие изделия кузнецов изготовлялись по определенному стандарту и предназначались для массового сбыта на рынке.

Благодаря усилению значения в международной торговле Волжско-Каспийского пути народы Серира втягивались в оживленную международную торговлю, о чем свидетельствует инвентарь из погребений, среди которого нередки остатки импортных вещей, в частности украшений, некоторых видов бус, стеклянных изделий и др. Предметами экспорта Серира были, как уже отмечалось, бараны, кожа, девушки-рабыни.

На территории Дагестана еще в эпоху Кавказской Албании осуществлялось, а в Серире продолжалось грандиозное строительство оборонительных сооружений. Сам процесс подобного строительства неизбежно ускорял развитие государственности, а формирование крепостей и их гарнизонов, соответственно, усиливало контроль государства над всем обществом.

Формированию основ поземельных отношений в Серире способствовала и концентрация земли в руках царей, в результате чего само государство становится верховным собственником земли. По мере усложнения органов управления, когда интересы обороны государства от вторжения кочевников требовали строительства оборонительных сооружений и крепостей, появляются условия и для возникновения института бенефиция в Дагестане.

Письменные источники единодушно отмечают, что в царстве Серир функционировало большое количество городов, крепостей и замков, остатки которых повсеместно сохранились в горных районах Аварии. Серирские цари, продолжая практику Сасанидов, а впоследствии и арабов, направляли в города-крепости своих приближенных, которые получили их первоначально в качестве бенефиция. Такая практика арабов, наряду с вызреванием аналогичных отношений в Серире, не могла не оказать влияния на зарождение здесь института бенефициального землевладения. В силу указанных причин, примерно с середины IX в., в Дагестане наблюдается обычная тенденция сокращения государственных земель. Прямые захваты завоеванных территорий арабами и последующая раздача их, а также повышение значения земледельческой знати и являются основными показателями этого процесса.

Феодальная верхушка Серира, как отмечают источники, владела поместьями (дий'а). Феодальная собственность формировалась и путем прямых захватов земель во время военных действий. В VIII в. в Южном Дагестане источники отмечают целый ряд дий'а (поместий), принадлежащих арабам. Аналогичные земли известны в Закаталах, Лакзе, Табасаране и в Серире (Шихсаи-дов А. Р., 1969).

С распространением ислама в Дагестане развивалась и другая форма собственности – вакф. По мере распространения ислама, особенно в южных районах Серира, начинается широкое строительство мечетей, и поэтому увеличивается доля вакфов в общем земельном фонде. И, наконец, значительна была доля общинных земель.

Таким образом, дальнейший рост производительных сил, развитие различных отраслей хозяйства местных народов существенным образом укрепляли социальную организацию общества. «Государство, – отмечает Ф. Энгельс, – как особый аппарат принуждения людей возникло только там и тогда, где и когда появилось разделение общества на классы…»

Однако процесс закрепощения свободных общинников, особенно в горных районах, в силу ряда причин протекал чрезвычайно медленными темпами. Свободная сельская община в Серире продолжала существовать на всем протяжении периода средневековья. Тем не менее в это время четко прослеживается укрепление правящей верхушки в лице царей, которые жили за счет эксплуатации непосредственных производителей. На другом полюсе находились зависимые общинники, о формах эксплуатации которых известно ничтожно мало. Обычно феодалы отправляли своих сборщиков податей по селениям, которые обеспечивали поступление феодальных повинностей. Все приведенные данные свидетельствуют о том, что в VI–X вв. в царстве Серир утвердились раннефеодальные отношения, которые носили специфический характер, связанный с сохранением сельской общины.

В политическом отношении царство Серир продолжало оставаться патриархально-феодальной страной, которая состояла из различных владений, каждое из которых имело свою территорию и свои внутренние порядки. В феодальных владениях царства Серир господствующий класс был представлен прежде всего феодальными правителями, которые выступали и как верховные сюзерены, и как крупные собственники земельных владений. Будучи верховными правителями, местные феодалы устанавливали во многих случаях наследственную передачу власти. Опорой феодальных правителей на местах, в соответствии с политическим весом и богатством, выступали близкие родственники, правители отдельных территорий и другие представители правящего клана. Вслед за феодальными правителями шли военно-служивая знать, верхушка духовенства, феодализирующаяся верхушка селений. Названия социального состава местного населения обозначены в источниках различными терминами. Так, например, Йакут, опираясь на данные X в., писал, что «среди местных жителей имеются свободные (ахрар), называемые хамашира. Выше их – малики, ниже их мшак, затем акара и мухкан». Эти термины, сохранившиеся в тексте Йакута ар-Руми, иллюстрируют процесс социального расслоения: малики – правящая верхушка, ахрар – свободные общинники, акара – издольщики, мухкан – ремесленники и др.

Опорой феодальных правителей в их борьбе за власть, за сохранение господства над зависимым населением была военно-служивая знать. Получая за службу земельные участки или же долю ренты, она была заинтересована в укреплении власти правителей. Археологический материал из раскопок Бежтинского, Агачкалинского и др. могильников свидетельствует о богатстве и разнообразии представленного в них военного снаряжения (шлемы, мечи, кинжалы, боевые топоры и др.). Подобные захоронения могли принадлежать именно служилой знати.

Социальную дифференциацию местного общества наглядно воссоздает и двухчастная структура крепостей с отдельно выделенными цитаделями, являвшими местом пребывания правителей. Подобная планировка характерна для городища Чинна, Аркасского, Исти-су на Сулаке, Ричаки и Гогнани в Южном Дагестане и др.

Особую группу памятников составляют остатки небольших крепостей-замков, ставших новыми центрами формировавшейся местной феодальной знати. Наиболее сохранившимися из них являются Анцухская в Тляратинском районе, Кудалинская в Гупибском районе, Бек-юрт в Буйнакском районе, Гебек-кала в Казбековском районе и др.

Огромную роль в жизни средневекового Серира играла, как уже отмечалось, сельская община, в которой была сосредоточена основная масса крестьянства. Арабские источники упоминают о категории крестьян-издольщиков, обозначенных терминами музара и кара. Это крестьяне-издольщики, имеющие свой клочок земли и инвентарь, однако по причине малоземелья они вынуждены были арендовать землю. А второй категорией являются издольщики, совершенно лишенные средств производства.

В VI–X вв. значительную часть местного населения составляло лично свободное крестьянство, владевшее участками земли и объединявшееся в общину. Община представляла собой самоуправляемое микрополитическое образование, являвшееся звеном общества. Становление общины шло прежде всего как формирование собственников земли, каждый член которой был и непременным совладельцем всей территории общины. Как объединение свободного крестьянства община нередко попадала под давление феодала.

Формирование нового типа сельской общины в Дагестане сопровождается и процессами слияния малых тухумных поселений (кули) в крупные аулы. Некоторые из них достигали размеров средневековых городов (до 1500 и более домов было в Хунзахе, Анди, Чиркее и др.). Основывались они на принципах внутреннего самоуправления в форме политических федераций, местами во главе с феодальными правителями с ограниченной властью. Джамааты сельских общин, вступив в союзы, образовывали целые системы, известные впоследствии как вольные общества, которые, за исключением феодальных территорий, охватывали почти весь Дагестан. Экономической основой общины являлось многоотраслевое хозяйство: земледелие, скотоводство, садоводство. Административное управление было сосредоточено в политических центрах вольных обществ, где преобладали демократические принципы управления (ежегодная выборность и сменяемость правителей) (Агларов М. А., 1988).

Одной из важнейших особенностей складывания феодальных отношений в Серире являлось и существование элементов рабства. Однако рабство не было основой производительных сил. В условиях феодальных отношений оно приняло форму патриархального (домашнего) рабовладения. Вместе с тем достаточно широко была развита работорговля, и важными рынками стали города Дербент, Семендер, Эндирей и др. Труд рабов применялся в домашнем хозяйстве, в ремесле, на тяжелых сельскохозяйственных работах, однако основной производительной силой в стране оставалось крестьянство.