Текст книги "Право на жизнь (СИ)"

Автор книги: Миято Кицунэ

Соавторы: Милисса Романец
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Глава 13
Поиск виновного

– Вообще-то Юля не виновата в том, что произошло с Яровзором, – сказала Ожеге Озара. – Она сама пострадала во всей этой ситуации, чуть души не лишилась и всё ещё не пришла в себя. Ты бы помягче с ней…

Ожега выдохнула, сделав выпад, от которого сестра с лёгкостью увернулась.

– Теряешь концентрацию, – контратаковала Озара, вполне успешно выполнив несколько ударов, которые пришлось принять на блок. – И ты злишься…

Ожега и правда злилась. Было с чего. Преподаватели и разбираться не стали в том, что произошло с Яровзором, уснул и уснул, хорошо, что никто не пострадал. Хотя Ожега так не считала. Она что, за пострадавшую не считается? А Юля? С ней тоже всё в порядке? А Оляна или Хэй с Баем, которые отсидели в карцере столько дней без еды в темноте? А эта Маришка, которая себя в жертву принесла? С ней как? Сопутствующий ущерб?

– Злюсь… – хекнула Ожега, попытавшись сосредоточиться и отбросить все мысли, что роились в голове. – Злюсь! – она яростно атаковала, разбивая защиту сестры. – Злюсь! – удар! Ещё удар! Ещё и ещё!

Она выбила меч из рук Озары, которая упала, и замерла, тяжело дыша. Из тела словно вынули все кости, и Ожега рухнула на колени.

– Прости… Просто кровавая пелена перед взором. Как будто внутри плещется мёртвая вода, и я исторгаю из себя ядовитые пары каждым выдохом. Понимаю я, что Юля ни в чём не виновата. Головой – понимаю. А сердце не принимает. На обратной стороне век словно кто-то выжег картину того момента, как она его целует. Я его в людском облике видела в последний раз, когда она его целовала, помнишь?

Озара поднялась и потянула руку, помогая подняться, а потом обняла, позволив уткнуться в плечо.

– Как вижу её, так сразу как на повторе каждый раз эта сцена, как заколдовал кто, – буркнула Ожега.

– Может, и правда навеяно что-то? – напряглась сестра. – Тут у нас места… Своеобразные. Да и люды всякие. Недоброжелателей хватает. Ещё и Карачун самый. Новый год по явовскому стилю завтра. Очистительный обряд хорошо бы провести, хоть через краду прыгнуть да водой омыться с наговором.

– Сегодня как раз неделя, можно и прыгнуть, – хмыкнула Ожега, признавая правоту сестры. – В деревне точно крады зажгут, Яровзор… В общем, он говорил, что там так делают.

– А Юлю позовём? – осторожно спросила Озара.

– Ты, кажется, говорила, что у неё какой-то ухажёр появился… – пожала плечами Ожега и вздохнула. – Надеюсь, она там с ним занята и не обижается на меня… Но пока мне проще совсем её не видеть. Чтобы… не наговорить всякого или не сделать. Я сама не своя. Может, и правда что-то навеянное, ярость аж в горле клокочет, как вижу её. Пытаюсь в ристальном зале эту злость скинуть, да всё не выходит. И мысли успокоить не могу. Хочу и из Радомиллы душу вытрясти и узнать, не она ли замешена. Или ещё у кого, на кого вы там думали.

– Мы ведь так ничего и не узнали, а Маришка… Ну ты знаешь.

– Угу, – кивнула Ожега, нахмурившись. Все попытки что-то узнать канули втуне.

– Правда всегда наружу выйдет, как ни старайся спрятать, она как вода – везде просочится, – задумчиво ответила Озара. – Только терпения набраться надо.

– Я знаю, но… Получается, что Яровзор один в облике Зверя, я здесь, а тот, кто всё это провернул, возможно, избежал наказания. Маришка могла быть не одна или действовала по чьему-то наущению.

– Мы всё выясним, а Яровзор проснётся и обернётся, до весны всего несколько месяцев осталось, – подбодрила сестра.

Ожега выдохнула и кивнула.

– Мы что, опоздали? – в ристальный зал вошла чуть запыхавшаяся Оляна, которая, покраснев, бросила красноречивый взгляд на невозмутимого чёрненького близнеца, которого выпустили из застенков пару дней назад. Хэй тогда выглядел неважно, даже Ожега это подметила, вынырнув из своих мрачных мыслей. Неудивительно, что мягкосердечная сестра не выдержала и, похоже, согласилась на ухаживания этих двоих.

Весь вчерашний день втроём где-то пропадали, да и сейчас буквально всё кричало о том, что зря времени они не теряли.

Спустя два месяца Хэй и Бай стали на одно лицо, и Бай ничем не напоминал того парня, чьё тело занял. Различать близнецов позволял лишь кардинально противоположный окрас и разные выражения лиц. Впрочем, на Оляну оба смотрели одинаково – горящими взглядами, от которых становилось неловко.

– Вроде вовремя, – подал голос Бай.

Озара тихо фыркнула.

– А Юля?.. Юля придёт? – спросила Оляна.

– Мы тут подозреваем, что недоброжелатель и Ожегу мог как-то проклясть или подклад какой сделать, – дипломатично сказала Озара, – так что сначала хотим обряд очищения провести.

– Чуть позже с Юлкой увидимся, – со вздохом пообещала Ожега. – А теперь давайте всё-таки немного потренируемся.

* * *

Озара всё же настояла на обряде в купальне – про такой вспомнила Оляна, так что они отложили поход в деревню ещё немного и решили отправиться туда после обеда.

– А я, между прочим, подозревала Стремглава, – задумчиво повинилась Озара, когда они шли в трапезную. Оляна, аки горная козочка, ускакала с Хэем и Баем раньше, сказав, что они хотят поесть втроём в комнате, а за столами сидят строго по курсам. Но обещала тоже пойти в деревню с ними.

– Почему Стремглава? – несколько удивилась Ожега.

– Уж больно вовремя он решил с нами поговорить, хотя до этого от Радомиллы не отлипал. И он предложил использовать магию Кадмаэля, чтобы снять внушение с Юли, а у них с Оперённым, сама знаешь, отношения непростые. Подумала, что, может, он действовал по наводке Радомиллы, может, хотел с Кадмаэлем поквитаться. Я это даже рассказала Пруту Буреславовичу, который был главный в нашем походе, и он посоветовал их обоих позвать с собой…

– И что?

– Да ничего особенного, кроме того, что Стремглав настаивал, что Радомилла невиновата ни в чём, и ни словечка про себя. А прямые вопросы – это как-то слишком… Тем более подозрения мои ничем и никем не подтверждённые, а так, домыслы.

На слова сестры Ожега кивнула. Бездоказательно кидаться обвинениями не стоит.

– Мне показалось, что Стремглав как будто вернулся в твой круг общения, – осторожно спросила она.

– Не то чтобы вернулся, – хмыкнула Озара. – Но да, после всех этих событий как-то вновь стали больше общаться, да ещё и вместе с Кадмаэлем, словно они опять друзья. И с Радомиллой я его больше не видела вроде бы. Но не сказать, что я слежу, знаешь, было чем заняться, кроме как…

– И где это Хэй и Бай? – заступила им дорогу Радомилла, о которой они только что говорили.

– Они вроде повзрослей тебя будут, так что мы им в няньки не нанимались, – насмешливо ответила Озара.

Ожега не сказала ничего, но в мыслях уже трясла «дочь повелителя морей», выпытывая у той, кто навредил Яровзору. В её невиновность Ожега не верила, несмотря на всякие заверения Стремглава и то, что с Маришкой Радомилла вряд ли была знакома – у них не совпадал ни один предмет по расписанию – это они тоже уже проверили. Да и просто хотелось сорвать злость на ком-то. Бывшая Кикимора подходила для этого больше всех, больше Юлки так точно.

– Лучше бы тебе уйти с дороги, – процедила Ожега, и Радомилла, видно, что-то прочла в её взгляде, так как тут же шарахнулась в сторону.

– Только и делаете, что чужих женихов сманиваете! – оставив последнее слово за собой, Радомилла гордо, но поспешно удалилась.

– М-да… – хмыкнула Озара. – Она кроме парней вообще ни о чём думать не может? И кто кого сманивает вообще? Они сами от неё все бегут.

– Да, нутро своё не спрячешь, – фыркнула Ожега в ответ.

С начала учебного года многие парни Змейлора вились вокруг этой «родовитой красотки», даже признанный красавчик Кадмаэль с их курса, но, как и многие другие, через месяц-другой отчего-то потерял интерес. Даже Стремглав, продержавшийся дольше остальных, как-то «отвалился». Не выдержали склочного характера? Или она успела всем оттоптать больные мозоли? Честно говоря, причина Ожегу не особо интересовала, просто факт остаётся фактом: поклонники были, да сплыли. Но они-то точно тут вообще ни при чём.

В трапезной более-менее заполненным оказался лишь стол у первого курса. Студенты постарше, по всей видимости, уже ушли в деревню.

– Вот вы где! – когда они почти доели, в общий зал ворвалась запыхавшаяся и раскрасневшаяся Юля.

– Ты что, от деревни бежала? – пошутила Озара, и Юля сначала помотала головой, потом закивала, а потом и вовсе сделала пасс рукой, образуя вокруг них сферу тишины, словно хотела сообщить что-то секретное, да и вид у неё оказался соответствующий – больно загадочный, так что Ожега непроизвольно подалась вперёд, чтобы не пропустить ни слова.

– Почти. Там… Мы с Гаральтом нашли кое-что недалеко от тропы, что в деревню ведёт, и я за вами пришла. И за ингредиентами для обряда, он сказал сумку его взять, мы её в моей комнате оставили, потому что неудобно таскаться, и подумали, что если что-то найдём, всё равно за вами возвращаться, а он караулить там остался.

Ожега вычленила в этой тараторке, что они что-то сделали с Гаральтом, это так звали Юлиного вроде-бы парня, того самого, кто ошейник вылв переделал, которым подругу поймали и чуть на тот свет не отправили. Невольно укололо чувство вины: если бы не размолвка с Юлей, давно бы проверила этого ухажёра на вшивость. А то непонятно, с кем там вообще подруга связалась. Доверчивая больно и наивная, всё мерками Яви меряет. А ну как этот Гаральт окажется парой неподходящей? А то и в сговоре с злопыхателями и так к Юлке подобрался, под кожу залез? Вон как говорит про него, словно они год встречаются, а не без году неделю. А Ожега, упиваясь своим горем, проморгала это. А что за горе у неё? Разве оно это? Жив Яровзор, жив и здоров, не осуждён, никому зла не сделал, всё хорошо у него будет, как очнётся от оков сна да зелья коварного. Ожега даже рот открыла. А ведь раньше всё перед глазами крутились чёрные мысли. Видать, и вправду какой-то навет на ней был, раз обряд очистительный так сразу помог на ситуацию спокойно взглянуть.

– Так… Давай-ка присядь и по порядку, – скомандовала Ожега, чуть подвигаясь.

Юля выдохнула, улыбнулась, села и пояснила.

– Мы с Гаральтом сегодня договорились пройти по дороге до деревни. Посмотреть там внимательно всё. Он в волка умеет обращаться и следы искать, даже старые. Он сказал, что могли десятидневку назад чуть в стороне от общей тропки на меня напасть, и там следы будут не затоптаны. Да и я подумала, что знакомые виды могут простимулировать мою память отшибленную.

– И что? Нашли что-то? – нетерпеливо спросила Озара.

– Да, кое-что нашли. Гаральт сказал, что кровь там есть. Пара капель. Их не видно почти, но он почуял. Ну и запах мой. А я вспомнила, что, возможно, защищалась и спицами уколола. Смазанные образы, но… В общем, я его караулить место то оставила, а сама за вами пошла. Гаральт сказал, что можно попробовать ритуал какой-то выявляющий провести, в общем, сумку с ингредиентами забрать и всё такое.

– И ты его там оставила одного? – подозрительно сощурилась Ожега, прикусив крутившееся на языке предположение, что вдруг этот парень затеял проверки, чтобы следы замести? Не хотелось Юлю ещё больше обижать. Может и правда у той личная жизнь наладилась, бывают случаи знакомств у пар очень разные.

– Э… Да… – моргнула Юля. – А что?

– Думаю, нам всем стоит поспешить, – дипломатично замяла Озара. – Отправлю Оляне сообщение, пусть тоже всё возьмет, она у нас хороша в ритуалах и первую ступень закончила.

А Ожегу как громом поразило. Кикиморы, Морока потомки. Их магия заморочить может, да сомнения напустить. Значит, Радомилла всё же замешана!

Впрочем, когда она высказала свои предположения, Оляна сказала, что и у богини Бейлор похожие методы «обработки» жертв. Тоже мысли может направить в нужную ей сторону. Юля возразила, что богиня действует более «топорно» и прям совсем уж в мысли-то не лезет.

– Не знаю, – попыталась рассудить их Озара. – Сплетни-то всякие точно Радомилла если не распустила, то подхватила да преувеличила. Да и зуб у неё на Юлку огромный. Недолюбливает её и всё мечтает нас рассорить. А магия навета и правда у Кикимор есть.

– Разберусь я с этой рыжей, – пообещала Ожега.

– Как минимум надо было этот навет тогда снять у Муреша Арджешовича, – сказала Оляна, – чтобы хоть на сутки её в карцер посадили за колдовство против другого. А так будешь с ней разбираться, ещё сама угодишь в подземелье. Поверь, нет там ничего хорошего.

– Возможно, это будет того стоить, – мрачно хмыкнула Ожега и коснулась плеча робко улыбнувшейся Юли. – Прости…

– Ничего… Я понимаю, да ещё и навет… – откликнулась та.

* * *

– Вроде есть такой ритуал, которым можно призывать злодея на место преступления, – задумчиво бормотала Оляна, пока они спускались по тропе. – У меня точно есть о таком запись… Каземира, дай-ка мне мою тетрадку по ритуалистике…

Оляна читала прямо на ходу, а Ожега только придерживала сестру, чтобы та не свалилась или не запнулась о камень.

– Да… Это у меня есть, это тоже… – бормотала Оляна. – А мы кислицу собирали же, да?

– Да, собирали, – откликнулась Озара. – Она у меня.

– Ага, понятно…

В общем, вся дорога прошла в переборе ингредиентов и уточнении деталей. Наконец их встретил не слишком высокий – ростом лишь чуть повыше Юли, парень. Красавцем его назвать было сложно, лицо простоватое и несколько грубоватое, почти крестьянское, серые льдисто-прозрачные глаза, какие-то серые же волосы «мышиного» цвета. Но Юля расписывала всю дорогу, какой тот разумник, да что тоже судьба у него непростая, хотя и без подробностей, и что рукастый и смекалистый, так что Ожега оставила свои мысли при себе. С лица воды не пить, да и любят не за красоту – Радомилла тому подтверждение.

И всё же похоже, что этот криво усмехнувшийся «разумник» понял, о чём она подумала. Парень в целом производил впечатление осторожного и пуганого зверя, словно принюхивался к ним, определяя исходившую от них опасность и способы взаимодействия. Ожега мало что помнила про Род Рун из Северо-Западного удела, вроде древний род, но не слишком известный, не воины точно. Учитывая «сложную судьбу», Гаральт мог быть нагулянным или проклятье какое от недругов схлопотал, а то и просто таким самим по себе. Но точно – битый, а за таких, как известно, двух небитых дают.

– Ну что, где вы нашли кровь? – первой нарушила послеприветственное молчание Ожега.

– Я покажу, – кивнул Гаральт и отвёл их чуть в сторону, к россыпи крупных камней.

Действительно, нужно было немного сойти с тропы, и если скрыться за камнями, то и не видно ничего тем, кто мимо пройдёт.

– Вот здесь мы нашли пару капель крови, – показал Гаральт на землю, чуть припорошенную снегом, а вон там, за этой грядой, видимо, уже колдовали над Юлкой. Запах имеется и следы волшбы. Слабые, но больше там никто не колдовал, так что…

– Мы подумали, что если я дралась и ранила напавшего, то там лечились и, соответственно, отсюда магический всплеск, – вставила Юля. – Только… ну… неясно, конечно, чья это кровь… Может, Маришки, тогда бесполезен будет ритуал… Или что, она живой придёт?

– Не Маришка это, – уверенно сказал Гаральт.

– Почему ты так думаешь? – спросила Озара.

– Я её запах помню, знал же её, не она это, – ответил парень. – К тому же следы магии… как бы… м… привкус имеют странный. Не оборотня это магия, точней… какая-то она… сложно сказать, но что-то с ней не то.

– А ещё я уже когда снова сюда шла… – закусила губу Юля. – Мне показалось, будто я вспоминаю, что парень со мной говорит и девушка… В общем, их двое было как минимум.

– Ты, Озара, кстати, спрашивала про парня, которому Яровзор навредил, кто-то из Змеу, – напомнила Оляна. – Маришка же тоже из клана Змеу, так что, может, они так и познакомились, а то и просто друг друга знали. Она же из Рода Сомеш. Я только имени так и не вспомнила и на лицо, как тот парень выглядел. Много народа тогда на празднике находилось, а мне неприятно про знакомца сестры гадости да наветы слушать, вот и «в одно ухо влетело, в другое вылетело».

– Помню, Яровзор переживал, что кто-то может что-то плохое про него рассказать… – задумалась Ожега, но она вообще про какого-то парня и не помнила, и ей казалось, что она об этом и вовсе от сестёр узнала. – Ладно, к чему гадать, делайте свой ритуал…

– Думаю, стоит начертать круг за камнями, чтобы не привлечь лишнего внимания…

* * *

Ожега оторвалась от наблюдения за вознёй сестёр, которым что-то советовал Гаральт, и заметила Юлю, которая замерла чуть в стороне. Как раз на том месте, откуда с куском земли забрали те упавшие капли крови. Юлю колотила крупная дрожь. Ожега подошла и поняла, что подруга смотрит в пространство перед собой, но явно ничего вокруг себя не видит.

– Здесь. Это произошло здесь, – Юля дышала поверхностно и, кажется, даже не замечала, что по её щекам струятся слёзы. – Я точно сопротивлялась, но недолго…

– То, что случилось… Ты не виновата, – Ожега обняла вздрогнувшую Юлю за плечи.

– Я… ничего не смогла сделать, – всхлипнула Юля.

– Я тоже… Прости за… В общем, всё хорошо, всё будет хорошо…

Юля разрыдалась, уткнувшись ей в плечо, и, подняв голову, Ожега встретилась с сердитыми льдисто-серыми глазами. Гаральт как будто подумал, что это она… В этот момент Ожега ясно прочитала в этом взгляде решимость защищать, оберегать и любить.

Мягко улыбнувшись, она отстранила Юлю и практически передала из рук в руки Гаральту.

– Береги её.

* * *

– Всё готово, – сказала Оляна. – Теперь остаётся только ждать…

Не успели они толком устроиться, как спустя буквально пару долей на тропинку вышли двое парней, поднимаясь из деревни. Они чуть прошли, переговариваясь, а затем вернулись и пошли в их сторону.

Озара буквально побледнела, когда их укрытие посетили Стремглав с Кадмаэлем.

– Озара? Ты что тут делаешь? – улыбнулся Стремглав. – Все вы… Мы внизу ждали-ждали, а потом нам девчонки сказали, что ты с сёстрами вроде выходила в деревню, и всё нет и нет, мы решили навстречу пойти, а то какие-то времена неспокойные…

– А что мимо не прошли? – спросила напряжённая Ожега.

– Так след Озары увидел я, что сюда он идёт, – удивлённо ответил Стремглав. – А Кадмаэль и запах ваш учуял. Оперённые они очень к запахам чувствительны даже в людском облике.

– Тьфу ты! – в сердцах сплюнул Гаральт.

– Да… про следы я тоже как-то не подумала… – смутилась и Озара.

Ожега же подумала, что сбрасывать со счетов Стремглава и, возможно, Кадмаэля не стоит, ведь ритуал уже начал работать, а Юля помнила про какого-то парня. Впрочем, следы, даже с учётом каменистой почвы, всё равно могли насторожить злоумышленника.

– Я знаю заклинание, чтобы замести следы, – подала голос Юля.

– А зачем вам вообще заметать следы? – спросил Кадмаэль, который смотрел на Озару.

– Мы тут ловим на живца, точней, на ритуал того, кто на Юлку напал… – начала объяснять Озара.

Заметание следов времени много не заняло, а подошедшие парни остались с ними, даже, к раздражению Гаральта, проверили, всё ли правильно было в их ритуале.

– Кто-то идёт… – прошелестел Кадмаэль, первым заметив слегка прихрамывающую фигуру в сгустившихся сумерках.

Глава 14
Наказание

Озара смущённо косилась на профиль невозмутимого Кадмаэля, за которым ей улыбался Стремглав. Эти «двое из ларца», которые внезапно отправились её искать! А ведь на долю она подумала, что… они как-то замешаны в этой истории, и сердце ухнуло в пропасть, чтобы потом вновь воспарить.

– Пахнет чемерицей и мёдом, – сказал Кадмаэль. – А ещё я вижу и чувствую серу и уголь… Вы что, использовали ритуал призыва?

– А где кровь взяли? – вклинился Стремглав.

И Озара шёпотом, но всё равно с упоением начала им всё объяснять, во-первых, потому что они всё круто сделали и рассчитали, а во-вторых, чтобы избавиться от накатившего на неё смущения. Вспомнилось, как они спали вповалку в лесном охотничьем домике и вместе пережили это «приключение» с охотой на василиска. Стремглав, кажется, за то время, что они находились вдали от Змейлора, всё же поговорил со своим бывшим другом и восстановил их отношения. Теперь их дружба могла протекать без налёта навязчивой магии Оперённых. Да и в их мини-походе Кадмаэль не показался ей таким уж… В общем, оказался он умным, немного одиноким, несмотря на толпы поклонниц, начитанным и спокойным, благородным… В общем, таким интересным он оказался, что можно было что-то обсуждать с ним часами.

– Тише. Кто-то идёт… – шепнул им Гаральт, когда Озара, увлечённая обсуждением возможных ритуалов, почти забыла, что они все тут делают. Кадмаэль одновременно с этим легонько коснулся её плеча, призывая к тишине, и Озару отчего-то обожгло этим невинным прикосновением так, что она еле справилась с собой.

Они притаились у камней, да ещё и Юля загодя накрыла их засадной маскировкой, которая должна была скрыть их в первое время.

Парень, который пришёл, зажёг магический светляк – такой же умела делать Юля, и Озара чуть не вскрикнула, потому что узнала того «помощника», которого видела у таверны в день, когда они отправились за Ожегой и Яровзором.

– На всякий случай… – донеслось бормотание парня-Змеу, который пришёл явно, чтобы подчистить следы своего преступления. Проведённый ими ритуал заставил его вспомнить о пролитой крови или о возможном магическом следе, или какой-то оброненной вещи, в общем, подкинул какую-то идею, которая и заставила прийти на это место. В прошлый раз он не представился, но Озара запомнила, что он из местного клана «на своей земле».

– Ну, здрав будь, окаянный, – вошла в круг света Ожега с мечом, и у Озары в животе похолодело от волнения. А ну как сестра рубанет этого Змеу, да потом весь местный клан во главе с его родоначальниками, которые, на минуточку, все их преподаватели, против них ополчится⁈

– Надеюсь, сестра твоя глупостей не наделает? – вторил её мыслям Стремглав.

– Если убьёт его – усугубит ваше положение и Василиску своему не поможет, – сказал и Кадмаэль. – А за разжигание вражды внутри Академии понесёт наказание.

В итоге они в мгновение ока оказались возле Ожеги, словно одновременно страхуя и отрезая путь отступления. За спиной Змеу встал и Гаральт. Озара с Оляной и Юлей отошли чуть в сторону, чтобы не мешаться, но и не стать мишенью.

– Он кудесник! – тихо воскликнула Юля, но в сгустившейся тишине это прозвучало как удар набата. – Вспомнила, как он бил магией.

Змеу затравленно оглядывался.

– Это точно он, – словно прорычал Гаральт. Его глаза горели ярче, чем у остальных, всё же волки – ночные животные.

– Зачем ты всё это подстроил? Подставил Маришку из своего клана, чуть не убил кучу народа и Юлку Лебедь Белую – нашу подругу? – грозно спросила Ожега. Было что-то в её голосе и интонации что-то такое, что даже Озаре становилось не по себе.

– Это Маришка ненавидела вас, княжон Горынычей. Я же не хотел вам вредить, – замотал головой Змеу. – Месть моя была направлена только на одного люда – Яровзора Василиска из клана Аспидов.

– И мне ты не хотел вредить? – хмыкнула Юля. – Просто использовал в своих целях, типа это не считается, или что?

– Да кто же знал, что от тебя столько проблем будет, дура наивная! – фыркнул Змеу. – Сами виноваты. По задумке ты бы поцеловала этого ерохвоста, сняла ошейник да выкинула, пока неразбериха, а тебя твои подруженьки подставили под другое колдовство, так что я тут вовсе ни при чём – с них спрашивай.

Озара почувствовала вину. Ситуация с Юлей и правда была неоднозначная. Действительно, к таким последствиям могло привести и их вмешательство. Она бросила взгляд на хмурого Кадмаэля. Тот тоже считал, что то, что Юля впала в кому – его вина, и переживал из-за этого. С другой стороны, не используй они магию Кадмаэля на Юле, даже не узнали бы, что случилось, а там всё могло обернуться куда как хуже. Да и сделанного всё равно не воротишь.

– Что примолкли? – хмыкнул Змеу. – И сказать на это нечего?

– Ты лжёшь, – внезапно ответил ему Гаральт. – Амулет. У тебя амулет Морока, я чувствую его.

Озара ахнула. Они разбирали такое на искусничестве! Были амулеты, позволяющие люду соврать прямыми словами. Да и кудесники, по слухам, с изменением своей магии, если лишались Зверя, могли врать и сами по себе. Юля как-то говорила, что может, просто не любит этого делать, но таких ограничений, как у настоящих оборотней – что язык не поворачивается – у неё нет.

– Не смогла бы Юлка сама твой ошейник снять, – продолжил Гаральт. – В нём заложник для души, что к смерти ведёт. Не хотел ты, чтобы вышли на тебя, даже сейчас пытаешься вывернуться и подруг рассорить.

– Ты ведь тот парень… – сказала Оляна, – тот однокурсник Яровзора, которого он покалечил своим ядом… ядом василиска. Ты лишился своего Зверя. Про тебя говорили…

– Да, – хрипло ответил парень, мгновенно разъярившись. – Да! Я лишился своего Зверя. Я калечный оборотень, что никогда больше не обернётся! А я был одним из сильнейших в Роду, а стал ущербным! Грегор Олт. Раньше моё имя произносили с уважением, а теперь – с жалостью или ехидством. Моя жизнь кончена из-за этого выродка!

– И чего же ты хотел добиться? – хмыкнула Ожега.

– Чего хотел, того добился, – ухмыльнулся Грегор. – Я избавил Змейлор от выродка, каким бы он там ни был потомком Хранителя. Таким, как он, нельзя позволять находиться подле нормальных людов. Его василиск бешеный! Я вам всем одолжение сделал, что избавил Змейлор от опасной, неуравновешенной твари. Да вы благодарны мне быть должны.

– Ну прости, что не благодарю за то, что напал на меня, нацепил подчиняющий артефакт и трусливо воспользовался девушкой, потому что самому кишка тонка разбираться со своими проблемами и обидами, – фыркнула Юля, чем ещё больше разозлила Грегора.

– Молчала бы ты! – тут же откликнулся их недоброжелатель. – Ничего, скоро научишься покорности и молчать перед мужчиной. Недолго характер будешь показывать! Теперь тебя как девку легкодоступную знают. Не найти тебе суженого. Погоди, придут с тобой развлечься…

В следующее мгновение Озара только и успела, что ахнуть, так как к Грегору метнулась тёмная тень, повалившая его оземь. Это оказался такой огромный волк, что не сразу сообразилось, что таков оборот Гаральта. Юля говорила, что тот из клана истинных волков, которых в Беловодье остались считанные единицы. Озара и вовсе таких никогда в жизни не видела. В отличие от настоящих оборотней, шаманов или кудесников-«анимагов», которые в зависимости от вида могли становиться больше или меньше своего людского объёма, волколаки не могли менять свою массу оборота, оставаясь относительно мелкими – либо человекоподобными, либо в размерах обычных животных. Так что такой «ездовой волк» на миг ошарашил.

В нос ударил резкий острый запах железа, и раздался «булькающий» звук щедро плеснувшейся на каменистую почву крови. Белеющий в сумерках снег медленно начал темнеть, сливаясь с цветом камней. Застывшее в восприятии время вновь ускорилось, и они дружно кинулись к распростёртому телу с чернотой разорванного горла, но…

– Он мёртв, – в тишине сказала Юля. – Слишком… Быстро… Не помочь, – она, открыв рот, повернула голову к спокойно сидевшему подле неё волку.

– Зарезал, как овцу, – хмыкнул Стремглав, как будто с уважением посмотрев на вернувшего людское обличие Гаральта. – А ты хорош…

– З-зачем? Зачем ты это сделал? – Юля в шоке смотрела на своего парня, который, кажется, не совсем понимал, что она от него хочет услышать.

Озара выдохнула. Гаральт единственный из них был в своём праве. Во-первых, Грегор подставил его с артефактом, а во-вторых, что серьёзней по меркам Беловодья, оскорбил Юлю, сказал о её легкодоступности, фактически признавшись в распространении таких сплетен, да еще и пригрозив… Если они суженые…

– Ты моя суженая, никто не посмеет сказать ничего плохого о тебе, – нахмурился Гаральт. – Больше он не поднимет на тебя руку и не сможет навредить.

Да, кивнула Озара. Защита суженой – практически единственная «лазейка» в сложных законах кровной мести. Даже Ожега не имела бы права убить Грегора, если бы с Яровзором случилось что-то пострашней.

– Он был прав, – подала голос Ожега, защищая Грегора перед растерянной Юлей, выросшей в рафинированном «гуманном» мире. – Гаральт защищал тебя.

– А что с ним?.. – передёрнула плечами Юля и всё же сделала шаг к своему парню, но скорее даже всё-таки жениху, и уткнулась в его плечо.

– Мы будем свидетелями, – переглянувшись с Кадмаэлем, сказал Стремглав. – Это не дела Родов. Личные счёты. Да и Род Олт будет рад отмазаться от своего выродка, который натворил дел.

– Идём, – отошла от тела Ожега. – Возвращаемся в Змейлор.

– А он останется так? – Юля, которую Оляна вместе с Гаральтом потянула к тропе, оглянулась.

– Да. Будет проведено расследование, – отрывисто сказал Гаральт. – Определят, не было ли какого-то нарушения. Просто расскажешь, как всё было.

* * *

Во второе лето Озара вновь попала в одну группу со Стремглавом и Кадмаэлем. Когда они шли по тропе вниз, взгляд невольно упал на группу камней в стороне, там, где в канун Явовского Нового года нашёл свой последний приют неудавшийся «мститель» – Грегор Олт. Змеу даже похоронили его там же, на месте смерти. Как и предсказывал Стремглав, ни клан, ни Род Олт не предъявили Гаральту никаких обвинений, более того, можно сказать, что они откупились от претензий Юлки на покушение и выделили ей «настоящее приданое» – как сказала Добрынка. Сам Олт Буреславович, который вёл мироустройство, принёс Юле извинения и кошель с золотом и артефактами. Всё же свидетельство от потомков трёх Родов Хранителей может стать несмываемым позором. Так что Змеу быстро просекли линию поведения. Судачили, что «калечный» Грегор совсем двинулся на почве своей немощи и того, что приличной невесты ему не видать, и попытался заколдовать Юлку. Про Яровзора уже никто не вспоминал… Никто, кроме Ожеги.

Озара вздохнула и покосилась на хмурую сестру, которая шла рядом, так как их группа двигалась в том же направлении – в сторону известного им форта.

Весной ожидаемого пробуждения Яровзора не произошло… Точней, в той пещере проснулся, но не Яровзор, а его Зверь. И все выходные и свободное время по настоянию наставников сестра проводила в лесу, сдерживая активного василиска от исследования территорий, и контролировала его охоту. Ей даже сделали и выдали специальный амулет для быстрого перемещения, да и сама Ожега свои способности к перемещению серьёзно прокачала.

А сейчас на их летней практике, скорее всего, Ожега будет на отдельном «выпасе» своего суженого. И хорошо, а то в её группу добавили Радомиллу, а у них с бывшей Кикиморой отношения совсем не сложились. Они всё же смогли доказать, что та использовала против них магию, чтобы насолить Юлке: сама Радомилла и подставилась, когда узнала новости про Грегора Олта и про нового Юлиного суженого в тот бесконечно длинный день.