Текст книги "Власть книжного червя. Том 1 (ЛП)"

Автор книги: Miya Kazuki

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 66 страниц)

Том 1 Глава 7.0 Соседские мальчишки

Раз у меня нет книг, я сделаю их сама.

С тех пор, как у меня появилось направление действий, моё настроение резко улучшилось, и мышление стало более дальновидным. Проблема в том, что в доме не было ни кусочка бумаги. Это я узнала из ранее проведённого осмотра дома. Итак, мне нужно пойти и купить бумагу, но совсем нет идей, где её найти. Плохо то, что в этом городе нет круглосуточных магазинов, хозяйственных магазинов, супермаркетов или канцелярских магазинов.

Ну где, чёрт возьми, мне купить бумагу? Старик из магазина сказал, что книгу нужно переписывать вручную, поэтому я подумала, что могут продаваться пустые книги. Вот только где, чёрт возьми, мне найти такие? Возможно, здесь есть магазин, специализирующийся на бумаге.

Если бы я была в Японии, это заняло бы одно мгновение. Я бы писала в папке с отрывными листами или блокноте, или на сцепленной бумаге для принтера. Зато здесь моим проблемам не было конца.

В доме совсем не было бумаги, так что мне нужно было найти немного, если я хотела попытаться сделать книгу. Мама ушла утром на работу, поэтому дома были только Тули и я. Конечно, это означало, что обратиться я могу только к одному человеку.

– Тули, не знаешь, где купить бумагу?

– Хм? Что ты сказала?

– Бумага! Где я могу… ох!

Тули вопросительно на меня посмотрела, наклонила голову на бок, и её коса качнулась. Передо мной было лицо человека, который не понимает использованное мной японское слово.

Плохо. Я не знаю, как сказать бумага на этом языке. Аргх! Мне нужно спросить старика-продавца, как она тут называется!

– …ты не знаешь, да?

– Прости, Майн. Думаю, нет. Хотя это забавное слово.

Я драматично опустила голову и глубоко вздохнула. Правда в том, что бумага – только одна из моих проблем. Я также не знаю, где найти ручки или карандаши. Судя по тому, что я видела в городе, сомневаюсь, что механические карандаши или шариковые ручки существуют. Маловероятно, что есть хотя бы авторучки.

И чем же мне тогда писать? И, конечно, где я могу найти это? И, прежде всего, я не могу сама выйти на улицу, чтобы купить нужные материалы. Это правда проблематично.

– А! Папа забыл это! – из кухня донесся голос Тули.

Я зашла на кухню и увидела у нее в руках свёрток.

Конечно же, это была вещь, о которой папа говорил утром: «Мне нужно это для работы, можешь достать?» Мама разозлилась и ответила: «Почему ты не мог сказать мне раньше?», а затем лихорадочно рылась в кладовой. При мысли о том, что она вышла бы из себя, если бы узнала о том, что папа забыл эту вещь, по спине пробежали мурашки.

– Тули, мамочка разозлится, да?

– А ты как думаешь?

Не знаю, семья ли такая или мир, но местные люди очень искренни в своих эмоциях. Когда они смеются, то это раскатистый смех и идиотская ухмылка, когда они злятся, то бушуют, словно пламя. Другими словами, взрывной гнев мамы меня пугает.

– Тули, нам лучше отнести это папочке?

– …э-э-эм, ну, оставить тебя одну, эх…

Когда она выходила помыть посуду, я выскользнула из кровати, а потом очень долго плакала. Когда я ходила с мамой за покупками, я потеряла сознание и рухнула на землю. Моя семья, вероятно, считает меня проблемной, так что Тули не собирается упускать меня из виду.

– Если папочка не получит это, у него будут проблемы, да?

– …Майн, ты сможешь дойти до ворот?

Вместо того, чтобы оставлять меня одну, она собиралась взять меня с собой. Расстояние от дома до городского рынка заставляло меня волноваться, но гнев матери был гораздо страшнее. Я сжала кулачки и собрала всё своё мужество.

– Я… я смогу!

– Ну, тогда пошли.

Взяв свёрток, мы пошли, закутанные в бесчисленные слои одежды. Хоть мы и надевали много одежды, ничто из этого не было хоть чуть-чуть модным. Она была исключительно для защиты от холода.

Кстати, мой набор одежды включал две пары нижнего белья, два цветных шерстяных платья, вязаный свитер, две пары трикотажных штанов, похожих на кальсоны, две пары вязаных шерстяных носков. И я надела всё это.

– Тули, эта одежда не слишком тяжёлая, чтобы двигаться в ней?

– Если мы не наденем это, ветер проникнет через заплатки и швы. Ты очень легко можешь простудиться, поэтому обязательно должна носить это всё.

Было бессмысленно спорить с матерью, когда она говорила надеть это, но у меня проскользнула мысль, что я могла пойти против Тули. Она, однако, была твёрдо уверена в том, что мне нужно одеваться подобным образом, чтобы не заболеть. Я сдалась под её сильным чувством ответственности. Из-за этого сейчас мне очень трудно двигаться.

Тули спортивная, поэтому, хоть она и была укутана так же как и я, она оставалась такой же проворной как обычно. К тому же, она всегда ходит за дровами с другими детьми и выполняет поручения мамы, поэтому она привыкла много ходить. Я же наоборот не была ни сильной, ни быстрой. И на мне была тонна одежды.

– Майн, ты в порядке?

– Ха-а-ах… ха-а-ах… если мы пойдём… немного медленнее… то всё в порядке.

Как и в прошлый раз, я начала задыхаться после спуска по лестнице. Я хожу в своём собственном темпе. Если я перестараюсь и упаду, то только доставлю Тули проблем. Очень важно вернуть обратно её доверие.

Тем не менее, идти по брусчатке так тру-у-удно…

Она ужасно неравномерная, поэтому, если не следить за каждым шагом, за тем, куда ты наступаешь, то можно запнуться и упасть. Я держала Тули за руку, позволяя ей вести меня, пока я концентрируюсь на том, чтобы наступать в правильные места.

Мы прошли совсем немного, и раздался мальчишеский голос.

– О, это Тули! Что ты делаешь?

Я подняла голову. Три мальчика с деревянными колчанами и луками бежали прямо к нам. Трио с красными, блондинистыми и розовыми волосами привлекало внимание.

Их одежда, должно быть, была цветной, но годы пятен от грязи и еды сделали её серой. Она, покрытая пятнами, казалась поношенной. Это не сильно отличалось от того, что носила я, так что их уровень жизни был, наверное, таким же, как у нас.

– А, Ральф! И Лутц с Фэем!

Поскольку Тули была дружелюбна к этим трём, вполне вероятно, что Майн тоже их знала. Я нахмурилась, копаясь в памяти Майн.

Ах, да, вот оно. О, это дети соседей.

Ральф ровесник Тули. Он красноволосый и самый сильный. Главный среди детей, словно старший брат для всех.

Фэй тоже ровесник Тули. Розововолосый, с озорным выражением лица, он был худшей вариацией шутника. Майн никогда не была с ним близка, может, из-за различий в телосложении, так что о нём было мало воспоминаний.

Лутц, младший брат Ральфа, одного возраста со мной. Он пытается быть похожим на старшего брата, но остаётся милым маленьким мальчиком, который хочет вырасти.

Эта троица была частью компании Тули, когда они ходили в лес, и, похоже, иногда они брали Майн с собой. Воспоминания об этих вылазках были гораздо яснее, чем другие воспоминания Майн.

Пока я была сосредоточена на том, что рылась в своей памяти, Тули завязала живой разговор с Ральфом.

– Мой папа забыл кое-что, так что мы идём к воротам. А вы собрались в лес?

– Ага. Хочешь пойти до ворот вместе?

– Конечно!

Когда я увидела, как при разговоре с Ральфом сияет её лицо, я поняла, как много хлопот причиняю ей каждый день. Конечно, пойти в лес с друзьями гораздо веселее, чем нянчиться со мной, разве нет? Прости за то, что твоя младшая сестра такая медленная. Хотя у меня был жар несколько дней, так что начать ходить было даже хорошо. Особенно для того, чтобы найти магазин, где продавали бы бумагу.

Когда другие дети присоединись к нам, они начали идти с моей скоростью, но Тули вдруг ускорилась. Поскольку мы держались за руку, я ускорилась вместе с ней. Мои ноги путались.

– А-а-а-а-а!

– Майн?! Прости! Ты в порядке? – Тули сразу же остановилась, поэтому я не упала, но успела пройтись по земле коленом.

– Ага…

Колено не слишком болело, но теперь, когда я села, встать было трудно. Я просто хотела немного отдохнуть. Когда я подумала о том, какая эта неприятная ситуация, Лутц протянул мне руку.

– Эй, Майн. Хочешь поехать у меня на спине?

Лутц, ты такой хороший ребёнок!

Судя по воспоминания Майн, Ральф и Фэй вели себя так, будто они лучше Лутца, так что, хоть он и был одного возраста с Майн, он пытался вести себя как старший брат, особенно учитывая то, что она такая маленькая и слабая. Всякий раз, как она уставала, он брал её вещи, чтобы она могла идти дальше. Какой джентльмен!

Кроме того, его светлые волосы, которые было видеть привычнее чем розовые или зелёные, меня немного утешали.

– Майн, у тебя снова жар? Если станет плохо, я понесу тебя.

Лутц выглядел счастливым. Однако, хоть он и был больше меня, мы всё равно были одногодками, поэтому нести меня на спине могло быть трудно…

Пока я волновалась о том, что мне стоит сделать, Ральф тихо вздохнул, а затем опустил свои вещи.

– Лутц, если ты понесёшь её, то мы будем идти до леса целую вечность. Я понесу Майн. Лутц, возьми мой лук. Фэй, возьми колчан.

– Ральф…

Лутц хмуро посмотрел на Ральфа. Должно быть, он чувствовал, будто у него отобрали возможность сделать доброе дело.

Я крепко схватила его руку.

– Ты первым вызвался помочь мне, Лутц. Ты такой добрый. Спасибо! Я счастлива.

Лутцу было достаточно похвалы за заботу обо мне. Он застенчиво улыбнулся и без возражений взял лук Ральфа.

Если вы хвалите ребёнка за доброту, он вырастет добрым. Я говорю, конечно, с точки зрения взрослого.

– Эй, иди сюда, – кивнул Ральф.

– Ладно! Спасибо, Ральф.

Ральф лишь немного крупнее Тули. Я опёрлась на его спину. Нет необходимости быть застенчивой маленькой девочкой. Совсем нет. Неся меня на спине, Ральф шёл в нормальном темпе.

Моё поле зрения стало на 30–40 сантиметров выше, и отсюда мир казался другим. Или, точнее говоря, мне не нужно было постоянно смотреть на землю, чтобы не запнуться, поэтому я могла свободно смотреть вокруг. Кроме того, Ральф не шёл медленнее, чтобы соответствовать моему обычному темпу, и декорации постоянно сменялись.

– Вау, я так высоко! Так быстро!

– Не слишком увлекайся, ладно? Ты можешь снова заболеть.

– Угу! Я буду осторожна.

Хе-хе-хе, у того, чтобы быть слабой маленькой девочкой, есть свои плюсы! К тому же, мальчики, носящие из леса дрова, сильные. У него гораздо больше мышц, чем ожидаешь от ребёнка.

Если сравнивать этих детей с японскими учениками младшей школы, то у них есть существенная разница в телосложении. Хотя нечестно их сравнивать: у этих людей не только другой образ жизни, но и другая раса.

То, что мне не стоило сравнивать окружение с Японией, уже другое дело. Тонкие ручейки ила из узких улочек, несколько мулов, блуждающих по главной улице через груды собственного дерьма…

Это… не то, чтобы я специально смотрела на такое! Просто такого никогда не увидишь в Японии, поэтому я была удивлена, мой взгляд был автоматически прикован к подобному!

В отличии от того, когда я ходила на городской рынок, улицы были заполнены людьми, идущими на работу, поэтому я не могла заглянуть в магазинчики на первых этажах, мимо которых мы проходили. У магазинов были стеклянные витрины, но отсюда я видела только вывески над дверьми. Что ещё хуже, все здания по улице имели одинаковый цвет и архитектуру, поэтому мои глаза цеплялись ко всему, что хоть немного выделялось. Это не моя вина!

– Всё хорошо, Ральф? Майн не слишком тяжёлая? – озабоченно спросила Тули.

Ральф слегка подкинул меня, чтобы было удобнее. Он слегка повернул голову.

– Я сказал, всё хорошо. Майн очень маленькая и лёгкая. Если она пойдёт сама, то снова будут проблемы, так?

Я могла посочувствовать застенчивости на взволнованном лице Тули и хотела помочь ей. Разве мы не должны быть благодарны ей?

…О-хо-хо! Ральф же просто мальчик! Может, ему нравится Тули? Он пытается использовать меня, чтобы понравиться ей. Хотя я не против. Хорошо, давайте устроим любовь-морковь!

…Конечно, это только моё заблуждение. Они оба слишком малы, так что не способны почувствовать настоящую любовь… но у меня нет книг, которые бы я читала, так что дайте мне хотя бы пофантазировать.

– Тули, ты пахнешь… вкусно.

Чёрт возьми, малыш, думаешь, ты герой любовного романа? Конечно, Тули застенчиво покраснела.

– Правда? Спасибо…

Может, у меня было не очень много опыта в свои 22, но Тули всего лишь шесть лет, так что естественно, что у меня такие мысли, да?

Меня никогда не волновало, когда люди говорили, что мужчины не будут оказывать мне знаки внимания, если я так и останусь в своём вымышленном мире, читая книги и фантазируя. Не только семья говорила мне это; даже Шуу из соседнего дома твердил это. Не ваше дело. Идиоты. Идиоты!

Пока я предавалась воспоминаниям о Японии, любовь-морковь Ральфа и Тули переросла в гарем, центром которого была Тули.

– Ох, да! Вкусно пахнет!

– Что? Что?

Фэй и Лутц подошли к Тули и стали нюхать её волосы. Они все примерно одного возраста, так что это точно мужской гарем.

– Вау, твои волосы такие гладкие!

– Что ты с ними сделала?

Хе-хе-хе. Хорошо, хорошо!

Удовлетворённая реакцией участников мужского гарема, я одобрительно кивнула со спины Ральфа. Я положила попурри из сухих цветов в коробку для одежды, каждый вечер мы с Тули мылись, добавляя в воду масла и рассчесывая волосы после мытья. Понемногу я поднимала уровень гигиены в нашем доме.

Похоже, мои усилия начали приносить плоды!

Кстати, от Ральфа и компании немного воняло. Здесь всё вокруг воняет, так что я немного привыкла, но есть вещи, которые воняют-воняют. Хоть я никогда не скажу об этом вслух, но сидя на спине Ральфа, я могу подтвердить, что он воняет.

Я очень хочу начать мыть всё с мылом. Единственное мыло, которое есть дома, – зловонное мыло животного происхождения, которое используют для чистки и стирки. Ни у кого не было приятного пахнущего мыла на основе трав, это ужасно.

А-а-ах, даже просто мыло для рук – уже здорово…

Когда я расслабилась, погружённая в свои мысли, Лутц вдруг взял мои волосы, вдыхая аромат, как он делал с Тули.

– Майн, ты тоже вкусно пахнешь! Когда твои волосы так убраны, я вижу твоё лицо. Ты выглядишь очень мило.

Он невинно смотрел на меня своими бледно-зелёными глазами.

Плохо! Лутц, твои цвета слишком хороши! Светлые волосы и зелёные глаза, это рецепт по-настоящему горячего парня!

Не-е-е-е-ет! Мой собеседник – ребёнок, почему я вдруг стесняюсь?! Я знаю, что у него нет никаких намерений, но эта сцена слишком неловкая! Пожалуйста, хватит! Мне нужно быть старше, чтобы знать наверняка, но у меня нет опыта в подобном! Я не справлюсь!!!

Я здесь единственная, кто пытается удержать своё сердце от того, чтобы оно не выпрыгнуло из груди. Все остальные уже говорили о том, что хотят найти в лесу, или о том, когда будет первый снегопад. Не обращая внимания на то, что я собираюсь упасть в обморок. Лутц хвастался тем, насколько лучше он стал стрелять из лука. В отличие от Тули, которая благодарила всех за помощь, я едва могла произнести пару слов. Моё сердце снова стучало.

Разве для пятилетних и шестилетних нормально делать что-то подобное столь спокойно?! Что с этим миром?! Что делать скромной, застенчивой, невинной девочке? Моё сердце окрасится злобой?

…Не смей спрашивать, кого я назвала невинной девочкой!

Том 1 Глава 8.0 Бумага: недоступно

Пока я висела на спине Ральфа, мы подошли к внешней стене.

Она была построена для защиты города, поэтому она гораздо выше, чем здания неподалёку. Около двух-трёх этажей по японским стандартам, и она довольно массивная. В ней есть по воротам на каждую сторону света, около которых расположено несколько солдат для проверки приходящих путешественников.

Эти ворота были южными, и я увидела солдат, стоящих рядом. Один из них, возможно, был моим отцом. Я не могла понять, кто именно, но Тули, похоже, знала. Она прижала свёрток к груди и побежала вперёд, махая рукой.

– Папа!

Он выглядел удивлённым.

– Тули, в чём дело?

– Ты оставил что-то дома! Мы пришли отдать это.

Тули, ты так добра. Ты слишком добра! Со своим прошлым отцом я не была и наполовину такой доброй. Наверное, показались мои настоящие чувства, заключающиеся в «мама бы разозлилась, если бы узнала, что ты оставил это дома, и был бы скандал. Ты забыл, что случилось утром?»

Папа с облегчённым вздохом протянул руку, чтобы взять свёрток.

– О-ох, я спасён! …хм? Ты оставила Майн одну?!

Отец нахмурился. Кажется, он не заметил никого, помимо любимой дочки Тули, не заметил компанию Ральфа и меня, свою вторую любимую дочку, прижимающуюся к спине Ральфа.

Тули энергично покачала головой и указала на остальных.

– Нет-нет, она тоже здесь! Смотри, она на спине Ральфа.

– А? О! Ясно.

Он огляделся вокруг, чувствуя себя неловко из-за того, что не заметил нас, а затем похлопал Ральфа по голове.

– Прости, что тебе пришлось нести её всю дорогу, Ральф.

– Мы шли в лес, поэтому нам было по пути.

Ральф немного беспокоился из-за того, что папа потрепал его по волосам. Он опустил меня, а затем забрал свои вещи у Лутца и Фэя.

– Спасибо, Ральф, – произнес отец, – Лутц, Фэй, вам тоже спасибо.

Мы проводили Ральфа и его друзей, проведя их через ворота, а потом мы с Тули пошли в комнату ожидания у ворот. Стена была достаточно широкой, чтобы разместить в ней комнату три на четыре метра. Эта комната была не такой большой, так что, похоже, она служила и комнатой ожидания и комнатой для ночного дежурства. Комната ожидания была очень просто обставлена: стол, парочка стульев и шкаф.

Я взволнованно смотрела вокруг, словно первый раз была в другой стране. Спустя некоторое время один из коллег отца принёс нам воды.

– Вы такие хорошие детки, принесли папе то, что он забыл.

Нам понадобилось около двадцати минут, чтобы дойти от дома до ворот в темпе Тули, поэтому я была невероятно благодарна за воду. Я залпом выпила всё, что было в деревянной кружке, а затем громко вздохнула.

– А-а-ах, вкусно! Я будто ожила!

– Майн, разве ты не прошла всего два шага?

После этих слов все начали смеяться. Я пыталась выглядеть расстроенной, но не могла возразить, ведь все видели, как Ральф нёс меня. Я налила себе ещё одну кружку, пока все смеялись надо мной.

В комнату зашёл ещё один солдат. Он взял с полки деревянную коробку, которая, похоже, предназначалась для инструментов, а затем сразу вышел. Атмосфера была напряженной, и я нахмурилась.

– Папочка, что-то случилось?

– Наверное, через ворота проходит кто-то, кому нужно уделить особое внимание. Не о чем беспокоиться.

Папа мог пренебрежительно махнуть рукой, говоря, что здесь нет ничего такого, но я не могла, поскольку волновалась, когда возникала такая ситуация. Всё правда хорошо?

То есть, это же ворота. У солдат переполох. Разве это не тревожный сигнал?

В отличии от меня, Тули спокойно сидела, наклонив голову на бок, будто ничего опасного здесь не было.

– А кому нужно уделять особое внимание? Я видела их раньше?

Похоже, Тули не могла представить никого, кто потревожил бы солдат, хоть она и проходила через ворота довольно часто. Наш отец задумчиво потёр щетину на подбородке, а затем ответил.

– Э-эм, это может быть кто-то похожий на преступника. Или это может быть аристократ, о котором надо сообщить лорду.

– О…

Если он говорил о людях, выглядящих как преступники, то это значит, что они делают вывод о человеке только по внешности. Хотя, судя по тому, как всё устроено, маловероятно, что здесь доступен какой-либо способ передачи информации, поэтому у них нет другого выбора, кроме как останавливать каждого подозрительного человека.

– Мы оставляем их ждать в другой комнате, пока начальство не решит, можно ли пускать их в город.

А-а-а, это значит, у ворот должно быть несколько комнат ожидания. Теперь я поняла. Конечно, у помещений для знати и преступников должны быть существенные различия, начиная с размера комнаты и заканчивая качеством мебели. Жизнь несправедлива, независимо от того, в каком мире вы находитесь.

Пока я думала обо всём этом, молодой солдат вернулся, поставив на место коробку, а также цилиндрический предмет, похожий на трубу. На его лице не было и следа тревоги, как должно быть в экстренной ситуации. Похоже, отец был прав, ничего серьёзного.

Солдат, держа что-то в левой руке, подошёл к отцу, поднял правый кулак, а затем дважды постучал им по левой стороне груди. Отец встал, выпрямился и повторил этот жест. Возможно, так отдают честь в этом мире.

– Отто, докладывай, – папа говорил с таким выражением на лице, которое я никогда не видела дома.

– О-ох.

Я видела только то, как он бездельничает, так что это было что-то новенькое. У него строгое выражение лица, и он выглядит по-настоящему крутым.

– Граф Ловенвалт хочет пройти через ворота, сэр.

– Его печать?

– Подтверждена, сэр.

– Хорошо, он может пройти.

Отто снова отдал честь, а затем сел в кресло напротив меня. Он поставил деревянную коробку прямо на стол рядом с собой, а потом обеими руками вытащил какую-то вещь. Она не была гладкой как бумага и не пахла так же, но сразу привлекла моё внимание.

Пергамент?!

Не знаю, правда ли это пергамент, но это точно что-то вроде бумаги, сделанной из кожи животного. Я не могу прочитать, что там написано, но эти слова составлены из букв местного алфавита. Я внимательно следила за тем, как Отто вытащил коробочку с чернилами и перо из тростника, а затем начал писать что-то на пергаменте.

Е-е-е-е-е-е-е-е-е!!! Письмо! Существует человек, который умеет писать! Это первый цивилизованный человек, которого я встретила в этом мире. Я совершенно точно хочу, чтобы он научил меня читать на их языке!

Пока я думала, мой взгляд был прикован к рукам Отто, как будто хотел поглотить их. Папа положил руку мне на голову и потрепал волосы.

– Что такое?

Я взглянула на отца, а затем указала на вещь, выглядящую как пергамент. Если я не узнаю, как это называется, то не смогу спросить об этом позже.

– Папочка, папочка! Что это?

– А, это пергамент! Бумага из кожи коз и овец.

– А эта чёрная вещь?

– Чернила, а вот это перо.

Как я и думала! Я нашла бумагу и чернила и теперь могу делать книги. Я так счастлива, что мне захотелось танцевать, но я старалась оставаться спокойной. Я крепко сжала руки перед собой, очаровательно посмотрела вверх на своего отца и изо всех сил стала выпрашивать.

– Эй, папочка. Можно мне такое?

– Нет, Майн, это не игрушка.

Хоть я и пыталась задействовать всё очарование маленькой девочки, он отказал моей просьбе. Конечно, этот отказ не означал, что я собиралась бросать попытки.

Когда речь идёт о книгах, я жестока, как кусачая черепаха, и прилипчива, как жвачка на подошве ботинок. Не стоит недооценивать мою привязанность!

– Я хочу писать! Правда-правда. Пожа-а-а-алуйста!

– Нельзя, Майн! Ты даже не умеешь писать.

Конечно, если вы не умеете писать, то вам не нужны ни чернила, ни бумага. Именно по этой причине появилась возможность обернуть слова отца против него.

– Я смогу, если ты научишь меня! Если я смогу, то мне можно?

Молодой солдат с более низким званием умеет писать, так что кто-то вроде моего отца, выступающий в роли начальника, тоже должен. Никогда бы не подумала, что кто-то, умеющий писать, может жить в доме без единого листка бумаги, но я рада, что ошибалась. Если папа научит меня читать и писать, тогда чтение книг этого мира больше не будет недостижимой мечтой.

Пока я сидела с прилепленной к лицу широкой улыбкой, находясь в одном шаге от осуществления своих желаний, кто-то сдавленно усмехнулся. Я осмотрелась, пытаясь найти источник звука, и увидела Отто, еле сдерживающего смех, будто наши с папой разговоры о перьях и чернилах были чем-то странным.

– А-ха-ха-ха, она сказала «научишь меня»… хе-хе, сэр, а вы не очень хороши в письме?

С громким треском все мои мечты разбились. Улыбка застыла на моём лице, будто кто-то вылил на меня ведро ледяной воды.

– А? Папочка, ты не умеешь писать?

– Я более-менее умею читать и писать. Я работаю и с бумагами, поэтому надо уметь читать, но не более того, что встречается на работе. Достаточно того, чтобы я мог на слух записывать имена людей, приехавших издалека.

– О-о-ох…

Я вздохнула, угрюмо смотря на своего отца, пока он извинялся. Итак, похоже, грамотность моего отца заканчивается на понимании алфавита для того, чтобы записывать имена людей. Хотя Отто сказал «не очень хорош», но он был на уровне первоклассника, делающего ошибки в именах своих друзей. Честно говоря, он бесполезен.

– Эй, не смотри так на своего папу! – с нервным видом сказал Отто, заставивший меня так резко поменять своё мнение об отце. Теперь, будто оправдывая папу, он начал объяснять обязанности солдата.

– Работа солдата – сохранять мир в городе, но во время крупных мероприятий, на которые приглашают дворян, рыцари обычно получают письменные инструкции, во время небольших событий всё согласовывается устно. Мы видим не так много разных людей. Достаточно уметь просто записывать их имена.

У отца был шанс взять себя в руки и вернуть свою гордость, пока Отто оправдывал его. Похоже, мой взгляд сильно задел его чувства.

– Почти никто из крестьян не умеет читать, кроме глав деревень. Я вообще-то удивительный, знаешь ли!

– Вау, ты невероятен, папочка! Могу я взять это? Пожа-а-а-алуйста?

Ты невероятен, папочка, так что ты можешь под фанфары подарить своей любимой дочери сто листов бумаги. Я с мольбой заглядывала в его глаза, но он засомневался и сделал шаг назад.

– …одна страница стоит месячного жалования, и давать её ребёнку…

Что ты сказал?! Месячное жалование?! Чт… как много стоит пергамент?! Это… хоть я и не ребёнок, это не та вещь, которая должна быть вне моей досягаемости.

Причина, по которой дома не было бумаги, и причина, по которой в городе не было книжных магазинов, совпадали. Цена, которую простолюдины не могли себе позволить. Неважно, как долго я буду выпрашивать бумагу, моей семье едва хватает денег на продукты. Никто не купит мне бумагу.

Потерпев поражение, я опустила плечи. Отто мягко погладил меня по голове, пытаясь подбодрить.

– Ты не найдёшь бумагу в магазинах, куда ходят простолюдины. Её могут позволить себе дворяне или же торговцы и правительственные чиновники, поэтому дети всё равно ей не пользуются. Если хочешь научиться писать, почему бы не взять табличку из глины? Как насчёт той, что использовал я, когда учился?

– Правда? Это замечательно!

Я тут же кивнула и согласилась на то, чтобы взять её. Я ждала слишком долго и слишком сильно хотела научиться писать, поэтому собиралась взять Отто себе в учителя.

– Спасибо, дядя Отто! Прошу, можете научить меня писать? Пожалуйста!

Пока я давила на Отто своей очаровательной улыбкой, отец смотрел на нас двоих с жалобным выражением лица, но я не обращала на него внимания.

Практиковаться в письме, получить табличку, на которой можно писать – этого достаточно, чтобы растопить моё сердце, но, если я правда хочу делать книги, нужно достать бумагу. В конце концов, невозможно оставить текст на глине. На ней пишут, а затем стирают, как с доски. Она отлично подходит для практики письма, но не подходит для книги.

Мне даже не приходило в голову, что бумага может быть недоступна простолюдинам. Хм-м, как же мне сделать книгу, если у меня нет бумаги? Если я не могу достать бумагу, то что мне нужно сделать? Что я могу сделать?

Разве я не могу сделать её сама?

Прежде, чем делать книги, мне нужно начать делать свою бумагу. Однако изготавливать бумагу не так-то просто. Не думаю, что ребёнку такое сойдёт с рук.

Гр – ррр, дорога к книгам слишком долгая!!!