Текст книги "Он+Она (ЛП)"
Автор книги: Мишель Уоррен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
– Остряк. Откуда ты всё это знаешь?
– Просто мне всегда нравились фильмы Мартина Скорсезе, и по мере взросления я был одержим картами. Некоторые ребята играли в казаков-разбойников, а я – в зануду. Я даже заставил маму оклеить стены моей комнаты географическими картами.
Хью открывает пакет и вытаскивает одно печенье, затем даёт его мне, рассказывая о правилах:
– Читаем предсказание и выкрикиваем в конце «в постели».
– Окей, – смеюсь я и откусываю кусочек, нарушая твердую оболочку зубами. Половина печенья крошится во рту, а мой влажный язык касается сухого кусочка бумаги внутри. Берусь за небольшой листочек, который кажется инородным предметом во рту, и достаю его. Ловко управляясь с рулём и лавируя в потоке машин, читаю то, что написано внутри:
– «Вы талантливы».
– В постели! – выкрикивает Хью.
– Точно, совсем забыла. В постели! – кричу я из кабриолета, пронзая встречный ветер.
Поворачиваю взгляд на Хью, который смотрит на меня с мальчишеской ухмылкой, от которой я готова умереть.
– Хороша в постели, да? – спрашивает он.
– Печенья лучше знают.
Заканчиваю со своим печеньем, в то время как Хью достает другое для себя, кладёт его между зубами и откусывает. Оно с хрустом разламывается, Хью достаёт маленькую бумажку и читает:
– «Признайте ваши недостатки».
– В постели! – выкрикиваем мы хором.
– Как мне удалось вытащить себе недостатки, а тебе талант в постели? – хохочет Хью.
– Не волнуйся, я научу тебя всему, что знаю сама, – касаюсь его коленки и сжимаю её.
Хотя все эти маленькие кокетливые намёки начинались как шутка, по мере того как мы лучше узнаём друг друга, они медленно набирают вес. И я не могу отрицать, что между нами проходят электрические разряды. Это вызывает у меня дрожь, и я отдаляюсь. Хью для меня, словно цветок для пчелы, от него всё моё тело гудит.
Хью протягивает мне следующее печенье, и мы повторяем эту операцию много раз. Независимо от того, чем занимаемся, мы всегда находим способ превратить всё в забаву. Опустошать упаковку печенья с предсказанием в машине на скорости 70 миль в час на шоссе гораздо веселее, чем я могла себе представить.
Съезжаю с шоссе и направляюсь на заправку.
– Кончилось топливо?
– Нет, просто это мука, съесть столько печенья и не выпить ни капли воды.
Проезжаю на парковку QuickyMart.
Мы вбегаем внутрь и разделяемся, чтобы затариться продуктами. Хватаю Funyuns (*обжаренные луковые кольца), воду, Маунтин Дью, Twinkies (*пирожное бисквит с кремовым наполнением) и очередную партию Twizzlers, затем подхожу к кассе и вываливаю всё на ленту. Хью присоединяется ко мне и добавляет огромную бастурму, мешок кренделей и Кока-Колу.
Хью сканирует кучу и одаривает меня насмешливым взглядом:
– Как, чёрт возьми, тот, кто выглядит так сексуально, может питаться этими отходами?
– Я – машина по переработке вредных продуктов. Что ещё сказать? И этим качеством я очень даже горжусь, – рукой перебрасываю волосы на другую сторону.
– Можно мне ещё билетик Mega Millions (*американская лотерея)? – спрашивает Хью у кассирши, доставая кошелёк.
Кассирша кивает и протягивает ему билетик, а затем пробивает покупки. Хью оплачивает чек, и мы покидаем магазин с полным пакетом продуктов.
– Ты же понимаешь, у тебя скорее прорежутся крылья, и ты станешь чайкой из Сан-Франциско, пожирающей мозги, чем выиграешь в лотерею? – спрашиваю я.
– Ши, ты как никто должна меня понимать.
– Я? – открываю дверь машины и проскальзываю внутрь. Хью плюхается на пассажирское сиденье, захлопывает дверь и начинает рыться в пакете, затем протягивает мне бутылку воды.
– Ты – королева авантюр, и поэтому должна понимать, что я купил этот лотерейный билет вовсе не потому, что надеялся выиграть. Я купил его, чтобы иметь право помечтать о том, что сорву джек-пот в 150 миллионов долларов и сделаю с этими деньгами.
– Право на мечту? – смеюсь я. – То есть, у тебя нет права мечтать, пока не купишь однодолларовый билетик?
Откручиваю пробку и делаю глоток воды. Пока расспрашиваю Хью, понимаю, что в моей собственной жизни есть много вещей, которые подтверждают, что у меня никогда не было права мечтать. Люк – одна из этих вещей.
– Иногда мне нужно немного помочь. Даже трата одного доллара, позволяет расслабить мышцы, отвечающие за мечты, и настраивает мозг на творческую волну.
Хью вытягивает длинную шею и крутит плечами, словно разогреваясь перед баскетбольным матчем, и вдруг у меня пересыхает во рту, при виде этого зрелища. Я делаю ещё один глоток.
Нервно смеюсь:
– А что бы ты сделал с выигранными деньгами?
Хью делает долгий выдох.
– С тех пор, как я стал архитектором, то только одно, – подмигивает он. – Я бы построил для тебя дом мечты: светло-желтый, который сведёт тебя с ума и заставит чувствовать тревогу.
– О да, не забудь про горячую ванную, – самодовольно улыбаюсь я. Мне нравится, как он исполняет роль специалиста, которую я отвела ему пару дней назад. – И где бы ты построил это роскошное имение?
– Пока точно не знаю, но думаю, что стоит начать присматривать место, когда будем в дороге. Возможно, через пару дней у нас появятся 150 миллионов баксов. Поэтому нам надо усиленно мечтать.
Он крутит билетиком перед моим лицом, а затем убирает его в кошелёк.
– Продолжай мечтать, взрослый ребёнок.
– Этим я и намерен заниматься, – его взгляд зажёгся, и видно, что Хью думает о чём-то большем, чем просто деньгах. Такое ощущение, что его мечтой являюсь я.
Глава 25
Он
Ши вставляет ключ в замок зажигания и заводит машину, но она скорее завела меня, благодаря своей сексуальности. По какой-то неведомой причине меня влечёт её странное и загадочное поведение.
Через несколько минут мы снова оказываемся на шоссе. Любопытная вещь: каждые 30 минут рельеф Калифорнии меняется. Выехав из северной части города, пересекаем небесно-голубую гладь залива Сан-Франциско, затем горы, дальше высокие холмы, покрытые высокой коричневой травой, и наконец более низкие холмы с зелёной травой для домашнего скота. Каждый пейзаж разительно отличается от предыдущего, и невозможно даже представить, что они расположены рядом. Однако, когда вечерние сумерки сменяются темнотой ночи, Ши объявляет:
– Кажется, мы почти приехали!
Через некоторое время, наш автомобиль въезжает на парковку, и Ши глушит мотор. Я не открываю глаза и слышу, как Ши отстёгивает ремень, затем наклоняется ко мне и гладит плечо. Её прикосновение согревает кожу на холодном осеннем воздухе, от чего волоски на теле поднимаются по стойке «смирно». Я едва сдерживаю улыбку, притворяясь спящим, чтобы она не останавливалась.
– Мы на месте, – шепчет Ши, но у меня нет ни малейшего представления о том, где мы. Я слушал музыку с закрытыми глазами в течение 20 минут, пока мы ехали по просёлочной дороге. Время от времени украдкой изучал очертания девушки в ночной темноте. Длинные вьющиеся волосы, заплетённые в хвост, развевались на ветру, в то время как звёзды, словно солнце, освещали её своим необыкновенным сиянием. Пока она думала, что я сплю, я молча наблюдал, как она беззвучно шевелит губами, подпевая каждой песне, двигая бёдрами на сиденье и покачивая руками в такт. Прикусывал губу, чтобы не засмеяться, когда она, изображая рок-звезду, вдохновенно пела в невидимый микрофон хит Кристины Агилеры «Lady Marmalade».
Ши настолько очаровательна и сексуальна, что я не могу заставить себя перестать смотреть на неё. Должен существовать закон, запрещающий так быстро влюбляться, но как можно приказать сердцу и держать в узде свой член, когда они, кажется, бьются в собственном ритме (слава Богу, не в ритме «Lady Marmalade», но все же)? И на самом деле, я не против. Наоборот, руками и ногами за.
Открываю глаза от звука её завораживающего голоса, она по-прежнему рядом. Её дыхание обжигает щёку и сушит губы, заставляя меня облизать их. Наши взгляды прикованы друг к другу, время замедляется, и всё вокруг застывает. Глядя в её глаза при свете фонаря на пустынной улице, мне наконец удаётся рассмотреть их глубину цвета нефрита. В этот момент мне хочется только одного: соблазнить её, дотронуться губами до уха, затем горячим и сексуальным дыханием согреть шею, осыпать поцелуями ключицы, чтобы свести с ума, и, в конце концов, соединить наши тёплые мягкие губы и перейти к большему.
Я начинаю ёрзать на сиденье от своих фантазий. Однако знаю, что это невозможно. Не сейчас. Я уже так далеко зашёл, что надо набраться терпения. Я хочу каждую её сексуальную часть – тело, разум, правду, и неважно какой она будет; но это станет возможным, только когда настанет подходящий момент. От возбуждения и попыток отогнать все эти мысли, моё дыхание становится прерывистым, от чего Ши улыбается, словно знает, что на меня так влияет её близость. Эта девушка всерьёз со мной связана. Она отстраняется, а я поднимаю руки, оглядываясь вокруг, в попытках сосредоточить взгляд на чём-то, кроме неё, отчаянно усмиряя рвущееся наружу желание.
Мы находимся на небольшой улочке, по одной стороне которой стоят маленькие деревянные домики, терраса и переднее окно которых освещены золотым светом фонаря над дверью. Вокруг слышен стрекот сверчков, всё ещё живущих в это время года, хотя, возможно, в Калифорнии они живут круглый год; а также отдалённый звук шоссе, которого отсюда не видно.
– Где мы?
– Юнтвилл.
– Почему ты выбрала это место?
– Потому что оно находится сразу же за пределами Напы* (прим. пер. *Напа – один из 58 округов американского штата Калифорния, известный на весь мир своими виноградниками и вином, в основном сорта Каберне Совиньон), и когда мы ехали через него, то я вспомнила об итальянской Тоскане. Абсолютно очевидно, я не могла проехать мимо.
– Италия в Северной Америке, – моя сестра сказала так, вернувшись с мужем из медового месяца. Но Лейн не разговаривала со мной о вине так, как она делала это с остальными членами семьи. Воспевание фруктовых ноток в бокале великолепного каберне – не самая обсуждаемая тема у алкоголиков. Хотя вино и не было для меня ядом, я всё равно начинаю усиленно сглатывать слюну при мысли о том, что оно сделает с кровью в моих венах, ослабит внутреннее напряжение, обеспечит хороший досуг. Я всегда напивался на вечеринках: никаких скандалов, просто для развлечения.
Даже сейчас, спустя два года абсолютной трезвости, я все ещё хочу его, достаточно только подумать об алкоголе. Прикусываю щёку и понимаю, алкоголь и Ши имеют кое-что общее. Я до смерти хочу их, но не могу получить ни того, ни другого.
– Хью? – Ши вопросительно смотрит на меня, словно всё это время она о чём-то говорила.
– Прости, я задумался на секунду. Всегда хотел сюда приехать, после того как сестре понравилось это место во время медового месяца, – что является истинной правдой, мне всегда хотелось сюда, но в силу обстоятельств, до сих пор не сложилось. Ни к чему дразнить быка красной тряпкой.
Сбросив напряжение, выходим из машины и достаем сумки из багажника. Затем я поднимаю складную крышу машины и закрываю её. Стоя на тротуаре перед многоэтажным каменным коттеджем, украшенным толстыми извилистыми виноградными лозами, замечаю в окне небольшую синюю неоновую вывеску с надписью «Работа». Ши идёт по дорожке, обрамлённой кустами роз, по направлению к лестнице, ведущей к входной двери. Мы стучимся, так как уже поздно, а это место является частной мини-гостиницей.
Нам отвечает молодой парень, который, скорее всего, учится в старшей школе:
– Привет. Чем могу вам сегодня помочь? Вы резервировали номер?
Дверь полностью открывается.
– Нет, – Ши берёт инициативу в свои руки. – Но я вижу, что вам требуется работник, – она указывает на окно.
– У нас как раз только что отменили одну бронь. Входите, – он делает взмах рукой, приглашая следовать за ним, и ведёт нас в небольшую комнату в глубине здания. – Вы точно самые удачливые люди на этой планете в настоящий момент. Это единственная свободная комната в радиусе двадцати миль.
– Почему? – спрашиваю я.
– Праздник Урожая. Ценители вина, местные, туристы, СМИ – все здесь. Это вам не хухры-мухры. Значит, вы приехали не на праздник?
– Нет, – качаю я головой. – Ты что-нибудь о нём знала? – спрашиваю у Ши.
– Я видела несколько указателей по пути сюда, но не знала, что всё настолько масштабно. Нам должно быть крупно повезло, – она взволнованно оживляется, а я воодушевляюсь, ведь она только что сказала о нас «мы». – Нам нужно купить какие-нибудь билеты?
– Уличный фестиваль начинается завтра, а затем продолжится в соседнем городе – Сент-Хелине. Все мероприятия в течение дня бесплатны, а по вечерам каждый винный завод устраивает собственную вечеринку, но думаю, все билеты уже распроданы.
– У меня такое чувство, что это нас не остановит, не так ли? – заговорчески шепчу я и инстинктивно кладу руку на тонкую талию Ши, прижимая девушку ближе.
– Вряд ли, – отвечает она.
– Можно мне ваши удостоверения личности и кредитную карту? – спрашивает парень.
Мы с Ши неловко переглядываемся. Если мы достанем документы, то раскроются наши настоящие имена, и, кажется, что даже сейчас, когда мы собираемся спать в одной комнате, наша игра всё равно продолжается.
– Давай я обо всём позабочусь? – предлагаю я.
– Ты уверен? У меня есть наличные, – она кладёт кошелёк на стойку.
– Уверен. Но тебе придётся посидеть в другой комнате, если мы собираемся продолжать играть по правилам, – половина меня надеется, что она сдастся.
– Хорошо. Спасибо, – она сжимает мою руку, берёт сумки и направляется в соседнюю комнату – просторное помещение с каменным камином, диванами и обеденным столом.
После того, как она уходит, достаю из кошелька кредитную карту и удостоверение личности и протягиваю их парню, который подозрительно смотрит на меня.
– Не спрашивай, – говорю я ему с лёгкой улыбкой.
Я думаю, если отпустить какую-нибудь шутку, он пропустит мимо ушей нашу странную беседу, и, к счастью, так и происходит. Парень заканчивает регистрацию и указывает в направлении нашего номера, а затем возвращается к изучению толстого учебника на столе.
Мы с Ши проходим вглубь здания, оформленного в стиле, который моя средняя сестра со своим выдуманным образованием дизайнера интерьеров, полученного в Институте Искусств Мериленда, назвала бы «шебби-шик».
Тащим сумки наверх по скрипучей лестнице старого дома, затем проходим по тёмному коридору к комнате под номером пять. Ши наклоняется к дверной ручке и поворачивает ключ.
– Не хочет открываться, – разочарованно говорит она спустя некоторое время, подёргав болтающуюся металлическую ручку. Звон эхом отзывается не только от деревянной двери, но и от всех стен ветхого здания.
– Шшш, нам надо вести себя потише. Думаю, что все уже спят, – шёпотом говорю я ей на ухо, положив руку на предплечье. Она вздрагивает, и, похоже, дрожь проходит по всему её телу. Я получаю удовольствие от того, что мучаю её так, как она мучала меня. Этого достаточно, чтобы Ши поняла, что хочет чего-то большего.
– Но сейчас ещё даже нет девяти часов.
– Поверь мне, – говорю я. – Бьюсь об заклад, мы здесь самые молодые. Теперь, дай я попробую.
Беру ключ, и мы меняемся местами. Наклоняюсь и вставляю ключ в ячейку, но он никак не хочет поворачиваться. Он и в самом деле застрял. Трясу его, дёргая дверь, так же как Ши делала до этого, а она также шикает на меня и хихикает, словно произнося: «Я же тебе говорила».
Наша возня продолжается ещё некоторое время, но я не отступлю и открою эту чёртову дверь. Это принцип. Я мужчина. Надавливаю плечом на дверь и, наконец, при правильном давлении что-то щёлкает в замке. Дверь распахивается, а я теряю равновесие, вваливаюсь и с грохотом падаю на пол.
–Ух!
На этот раз смеётся не только Ши. Из моего рта вылетают не совсем тихие слова ликования. Именно тогда нас награждают несколькими сильными ударами в стену из соседнего номера. Это, конечно же, заставляет нас засмеяться ещё громче, но мы уже закрываем рты руками, стараясь вести себя как можно тише.
– Думаю, ты был прав, – говорит Ши, восстанавливая контроль над собой и помогая мне подняться с пола.
Встаю и затаскиваю сумки в комнату, затем закрываю дверь. Номер очень маленький, примерно 10*12 футов. Наружные стены выложены старинными камнями, поэтому мне едва удается втиснуть багаж, но я всё-таки нахожу место в низкой нише. Тут также есть ванная комната с душевой кабиной, но вместе они скорее напоминают небольшой шкаф.
Ши уже нашла лучшую часть этого тесного номера – узкие застеклённые створчатые двери, которые ведут на веранду второго этажа. И она только для нас.
Ши выходит на улицу, и я следую за ней. В данный момент я готов пойти за этой девушкой хоть на край света.
Глава 26
Она
– Как же здесь красиво!
Всматриваясь в темноту, мы видим низкий горный хребет. Из-за него виднеется мерцающий свет, который очерчивает неровные холмистые вершины. Город расположился по ту сторону хребта, и отсюда заметен лишь свет: никаких построек, ни людского хаоса, ни потока машин.
Хью подходит ко мне.
– Вау! Хорошая работа.
Он пододвигает два шезлонга одновременно, затем садится на один из них и постукивает по пустому сиденью рядом с собой.
– Подожди секунду.
У меня есть желание создать идеальную обстановку, поэтому устремляюсь внутрь, чтобы взять несколько вещей: лоскутный плед, висящий на спинке стула, бутылку презентованного нам вина (это Долина Напа, в конце концов), штопор, два пластмассовых бокала и то, что осталось от печений с предсказанием. Крепко обхватив всё это руками, возвращаюсь на террасу. Хью берёт плед, а я раскладываю всё необходимое на маленьком круглом металлическом столике.
Хью как обычно следит за каждым моим движением, но в этот раз в его глазах присутствует некая напряженность, которая мне пока непонятна. Его взгляд преследует, в то время как я приближаюсь к нему, разворачиваю и встряхиваю плед, накидываю его на себя, словно лежу в кровати, а затем возвращаюсь на своё место, чтобы открыть бутылку вина.
– Ты любишь вино? – спрашиваю я.
Он отвечает не сразу. Вместо этого сжимает челюсти, смотрит в сторону и затем наконец отвечает:
– Да.
Через несколько минут мы держим в руках пластиковые бокалы. Я усаживаюсь на шезлонг рядом с ним.
– Об этом можно только мечтать, – он поднимает бокал и произносит тост, но его рука дрожит.
– За мечты.
Мы чокаемся. Я делаю глоток, в то время как он отставляет свой бокал в сторону.
– Не выпить после тоста – плохая примета.
– Знаю, но я предпочёл бы испить тебя, – шутливо говорит он, утыкаясь лицом в моё плечо. Это так игриво и мило, что я не могу сопротивляться.
– Пока ты бегала за вещами, я размышлял о том, что если бы наш лотерейный билет выиграл, то я мог бы построить дом с умопомрачительным видом в этой долине. Просто подумай, мы могли бы сидеть так каждый вечер на нашей собственной веранде.
Произнося последние слова, он наклоняется ближе ко мне так, что я ощущаю тёплое дыхание на шее.
Думаю, он знает, что это меня заводит, и вздыхаю про себя. Может ли этот парень быть ещё более романтичным?
– С джакузи, – настаиваю я.
– Конечно.
– Мне нравится эта идея, – беру печенье и предлагаю его Хью, однако он отказывается; тогда я достаю ещё немного из упаковки, выкладываю их себе на колени, и мы прижимаемся ближе.
– Печенье с предсказанием и красное вино? – спрашивает он.
– Именно. Идеальное сочетание. Сладковатая выпечка с вином, – отламываю кусочек печенья, кладу его в рот и запиваю вином. – Думаю, это может стать новым трендом.
– Когда мы выиграем в лотерее, ты сможешь воспользоваться своей половиной, чтобы поездить по миру, рекламируя это сочетание.
– Клёвая идея! – подыгрывая, говорю я. – А ещё я могла бы заняться производством вина и печенья, покрытого шоколадом. Ох, – драматично произношу я, размышляя над этой перспективой. – Это было бы так здорово. Только от одних фантазий можно уже умереть.
– Твоя компания может называться «Вино из Долины Напа и Гадальные Печенья».
– Да! Я буду продавать подарочные наборы в корзинках. А ты можешь разработать дизайн торговой точки или ты занимаешься только домами? – во время разговора печенье хрустит у меня во рту.
– У меня много талантов, – он гладит мою руку, что практически доводит до сердечного приступа. От его прикосновений задерживаю дыхание, потому что остаётся только догадываться, на что он способен, обладая такими губами, руками и пальцами.
Хью разворачивается и смотрит на меня своим прожигающим взглядом. От такого взгляда у меня возникает желание наброситься на этого мужчину. Я отставляю вино с печеньем в сторону, поворачиваюсь к нему, и наши руки сцепляются под пледом. Теперь, оказавшись лицом к лицу, мы улыбаемся, глядя друг на друга, а моё сердце трепещет от лицезрения Римского бога, смотрящего на меня в ответ.
Наше учащённое дыхание согревает пространство. От него исходит запах секса, а может, от меня. В любом случае, я чувствую невероятное количество феромонов вокруг. Может, во всём виноват бокал вина, который я только что осушила? Из-за него все запреты остались позади, но и Хью никогда раньше не выглядел так дьявольски привлекательно, благодаря своим густым тёмным волосам, спутанным ветром, волевому подбородку и пухлым губам. На последней точке мой взгляд задерживается немного дольше, чем следует, от чего у меня появляется непреодолимое желание поцеловать его, утолить болезненное желание, растущее внутри.
Я решаю немного притормозить, чтобы продлить все эти мощные ощущения, но самое главное, принять единственное верное решение. Протягиваю палец и аккуратно касаюсь его кожи прямо под ухом. Он слегка напрягается, но потом расслабляется, когда мой палец спускается ниже по склону его шеи, очерчивает форму воротника и останавливается на татуировке прямо над ключицей. Я без единой мысли обвожу пальцем контур чёрного рисунка на его теле.
Хью не сопротивляется и не двигается, просто наблюдает за тем, как я запоминаю его. Атмосфера вокруг нас сгущается, и что бы это ни было: желание, одиночество или нетерпеливость – это является афродизиаком, побуждающим меня сделать те вещи, которые со времени нашего знакомства я делать не собиралась.
С новым приливом смелости я медленно расстёгиваю оставшиеся пуговицы его рубашки, добираясь до того места, где она заправлена в брюки. После этого, стягиваю ткань рубашки с его плеч вниз до локтей насколько это возможно, пока моему взгляду не открывается полностью вся татуировка. Грудная клетка Хью подрагивает от волнения, а его соски встают, встретившись с холодным воздухом. Я знаю, что творится с ним, так как чувствую каждое его возбужденное подрагивание. Когда мои ладони начинают аккуратно скользить по чётко очерченным грудным мышцам, он откидывает голову, закрывает глаза и посасывает нижнюю губу в ответ.
Я смотрю на его пухлый, влажный и тёплый рот, и мне очень хочется укусить его. Придвигаюсь ближе, чтобы сохранить тепло между нами. Мои глаза находятся на уровне его татуировки. Она представляет собой треугольник, который идеально совпадает с треугольником его тела: ключица, шея, плечо; словно рисунок сам встал на своё место и остался навсегда в ловушке крепкого тела. Я в очередной раз провожу рукой по татуировке и его груди. Моё сердце пропускает удар, так как я впервые понимаю, что хочу Хью. Что-то во мне нуждается в нём.
Выдерживая паузу, чтобы подумать об этом новом сильном чувстве, обвожу контур татуировки. Это простой трёхконечный Кельтский узел, сплетающийся с цветущей розой. Рисунок выполнен безупречно.
– В ней есть какое-нибудь особенное значение? – шепчу я.
– Это узел триединства, – взгляд Хью встречается с моим, когда слова прорезают воздух, лаская моё лицо. – Для разных людей он означает множество вещей, но для меня он представляет жизнь, смерть и возрождение.
– За этим скрывается какая-то непростая предыстория, – ухмыляюсь я соблазнительно.
Хью кивает и нервно сглатывает.
– Ты даже не представляешь какая.
Он смотрит вдаль, и я чувствую, что его мысли улетают прочь, поэтому решаю оставить его в покое. Мы здесь не для того, чтобы раскрывать секреты друг перед другом. Однако я впервые осознаю, что, возможно, у него тоже есть непростое прошлое. Часть меня хочет поделиться с Хью моей настоящей историей, но если бы он знал, какие ошибки я допустила, то подозреваю, не захотел бы даже со мной обедать в тот первый день.
Хью берёт меня за руку, словно больше не хочет продолжать этот разговор. У него грубая тёплая кожа и, кажется, поток его согревающей жизненной энергии направляется прямиком в моё нутро. Подносит мою руку к своим безупречным губам и нежно целует ладонь. В тот момент, когда происходит тактильный контакт, по моему телу проносится волна похоти, и я дрожу от наслаждения. Он отстраняется, а я сжимаю ладонь в кулак, чтобы удержать это ощущение.
Меняю положение и прижимаюсь к нему спиной. Я пока не знаю, как далеко всё может зайти, но мне нужно, чтобы это продлилось как можно дольше. Мои плечи, спина, ягодицы и ноги плотно прижимаются к его телу. Его невероятно длинные руки скользят по моей талии, ладони прижимаются к животу и подтягивают ближе, затем Хью кладёт подбородок на место, где шея переходит в плечо, и он идеально подходит, словно кусочек пазла.
Дыхание Хью даже теплее, чем тело, и каждый раз, когда его грудь поднимается и опускается, я остро осознаю силу магнетического притяжения между нами. Когда тепло его губ, словно водопад, распространяется по моей шее и груди, бешеный поток электрической энергии разносится по моим рукам, бёдрам и ногам. Это ощущение охватывает всё тело целиком: пальцы на ногах скручиваются, а мышцы сжимаются, в то время как я пытаюсь сдержать возбуждение.
Должно быть, Хью заметил это, так как ещё сильнее прижимает меня. В этот момент кажется, что моя энергия проникает в него. Я знаю это, так как чувствую покалывание маленьких волосков его кожи, которые поднялись от возбуждения, также как и мои.
Мы каким-то образом связаны. Поистине связаны, и я не знаю, как и почему. Мы не произносим ни слова, просто продолжаем исследовать тела друг друга разными прикосновениями, поглаживаниями и надавливаниями. Я провожу ступнями вверх и вниз по его ногам, а Хью в ответ медленно водит ладонями по изгибам моих бёдер, усиливая нашу близость. Я с силой прижимаюсь спиной к его груди, а Хью в ответ трётся жёсткой щетиной об мою щеку. Поворачиваюсь, запускаю пальцы в его густые волосы и нежно тяну, что вызывает у него стон наслаждения, и Хью начинает мять мою грудь, скользя ладонями ниже к центру живота.
Каждое наше движение похоже на дикое животное трение. Ткань соприкасается с тканью, кожа с кожей, а каждое чувственное прикосновение распаляет огонь, который нас объединяет. Очень страстно и эротично, но мы не продвигаемся дальше, мы ещё даже ни разу не поцеловались. Нам это не надо. Мы разжигаем иной костёр отношений. Мы целуем и облизываем друг друга при помощи наших тел, дыхания и взгляда.
Мы начинаем новую игру, где Хью выступает в роли ведущего. Я доверяю ему, хотя до этого никогда и никому не верила, даже самой себе. Моё прошлое осталось далеко позади, и с Хью оно больше не кажется хоть каким-нибудь значимым. Поэтому я просто сдаюсь.
Глава 27
Он
Я снова как сексуально возбуждённый подросток. С такой пылкостью наших необычных отношений я могу навсегда влюбиться в эту девушку. Между нами не было ничего, кроме прикосновений, однако, кажется, что каждое движение имеет свой особый смысл. Я хочу её каждой частичкой своего организма, но ещё в машине по пути сюда решил, что поеду с Ши, куда она ни пожелает, и буду делать всё только ради её комфорта. И хотя у меня есть соблазн проскользнуть рукой ей под блузку, чтобы поласкать голую кожу груди, слегка ущипнуть соски, а другой рукой проникнуть ниже, чтобы помассировать кончиками пальцев сладкое местечко между ног, останавливаюсь и сдерживаю свои желания. Я не хочу разрушить этот чудесный миг, когда наконец-таки чувствую её тело на мне. Это уже сама по себе победа.
Пока мы крепко держимся друг за друга, все мышцы Ши расслабляются, возможно, от усталости, а может ещё и от выпитого вина, и она засыпает в моих объятиях. Видя её такой уязвимой и настоящей, понимаю, она не просто мне нравится, но пока не могу подобрать точного слова, чтобы описать, что я испытываю.
Притягиваю её ближе к себе, как будто могу спрятать и уберечь для себя. Здесь, в темноте посреди ночи кажется, что у меня есть шанс. Ещё ни одну девушку я так не оберегал. Это инстинкт, поднимающийся из глубины, который я не могу объяснить. Я тоже пытаюсь расслабиться и уснуть, но мои мысли улетают в будущее, которое может быть у нас, но им блокируют путь проблемы из моего прошлого. Уверен, Ши не захочет иметь со мной ничего общего, когда узнает ужасную правду.
Ведь я недостоин её игривого нрава, совершенства, сексуального тела. Несмотря на это, ничего не могу поделать с желанием разбудить её и поцеловать, продолжить с того места, на котором мы остановились, и идти до конца, пока мы не будем полностью принадлежать друг другу. Мне еле удаётся сдержаться.
Я убегаю от вины за то, что совершил, однако забыть это не так-то просто. Если я всё забуду, то это будет означать, что я простил себя, чего никогда не случится. Суть в том, что я не заслуживаю Ши. Даже в тот момент, когда держал в руке бокал вина и произносил тост за неё, мой рот наполнился слюной, рука начала дрожать, а тело вмиг покрылось нервным потом. Сто лет алкоголь не был так близко к моим губам, и я едва не сдался. Всё, что я мог сделать – это контролировать себя перед ней так, чтобы она не увидела, какой я на самом деле слабый придурок.
Даже отсюда, в лунном свете, я вижу очертания бутылки. Она искушает меня, словно соблазнительные изгибы бёдер Ши. Ночной ветерок доносит слабый запах винограда, и я поддаюсь, так как аромат пробуждает демона внутри меня, которого, похоже, не удастся побороть. Я молюсь каждый день о том, чтобы наконец освободиться от зависимости, однако знаю, это глупые и бесполезные попытки.
Смотрю на Ши, на её спокойное дыхание и слегка касаюсь рукой копны спутанных волос. Думаю, она может стать спасением от всех моих терзаний, если конечно сама этого захочет. Эта мысль заставляет меня понять, что всё зависит от этой сумасшедшей девушки, и самое невероятное, меня это устраивает.
Вздыхаю и прекращаю думать о постоянном беге по кругу своих проблем. Выпуская её из своих объятий, вылезаю из-под пледа, встаю и потягиваюсь. Затем подхожу и наклоняюсь к ней, мои руки скользят под её спину и коленки, и я с лёгкостью поднимаю её. Плед волнами струится по изгибам её тела, в то время как Ши со стоном просыпается и кладёт голову мне на грудь. Я несу её внутрь и кладу на кровать.
