Текст книги "Поцелуй тьмы (ЛП)"

Автор книги: Мишель Роуэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

– Пусть встречается со Стефаном, какая разница. Но я не думаю, что он продолжит встречаться с рыжими жирафами. – фыркнула я.

– Это самое лучшее, на что ты способна?

–Дай мне минутку. Думаю, что смогу придумать лучшее оскорбление. У Джордан неплохо получилось подпортить мне настроение. Думаю, я пойду домой. Не беспокойся о том, чтобы подбросить меня. Мне нужно немного свежего воздуха.

– Ты уверена?

– Абсолютно. Кроме того, мне нужно сделать себе сендвич. Может десять. Я умираю с голоду.

– Если ты не наберешь несколько килограммов с этой своей новой диетой, я сойду с ума. Медленный метаболизм – мое проклятие, ненавижу его.

Она положила руки на свои пышные бедра.

– Ладно, иди натрескайся, увидимся завтра. И, Сэм?

– Да?

– Забудь о том, что сказала Джордан. Она просто троль который жаждет от тебя реакции, дабы придать своей жалкой мелочной жизни значение. И забудь о Стефане, тоже. Серьезно. Не имеет значения насколько он сексуален. Если он не может оценить какая ты замечательная, тогда кому нужен такой лузер как он?

Я покачала головой и, в конце концов, у меня получилась настоящая улыбка:

– Чтобы я без тебя делала?

Она усмехнулась мне в ответ:

– Это отличный вопрос.

Даже когда Карли была занята своими собственными романтическими неудачами, она все же делала все что могла, чтобы заставить меня почувствовать себя лучше. И такого рода поддержка определенно помогает.

Мой желудок снова дал о себе знать, когда я шла к дому. Я не знала, почему я сейчас так проголодалась. Но у меня было очень странное предчувствие, что сэндвич мне не очень то поможет.

Глава 3.

Средняя Школа МакКарти была расположена за милю от восточнее кинотеатра, а я жила на пару кварталов севернее школы. В этой части было расположено множество магазинов и предприятий, но там не было таких, же холодных, серых цементных стен как в городе. Здесь росли высокие дубы, которые принарядились в великолепные цвета осени и хорошо-ухоженные газоны, все еще зеленые, они тянулись по боковым улицам. Я прожила в Тринити, штат Нью-Йорк, всю жизнь. После развода моих родителей, моя мама и я остались в том же самом доме, где я выросла. Она не работала когда выходила замуж, но с тех пор как они разошлись, она получила свою лицензию по недвижимости и начала собственную карьеру, которая быстро завладела ее жизнью. Она любила ее, или, в конце концов, ей пришлось ее полюбить, потому как за ней она проводила большую часть своего времени. Я практически ощущала себя сироткой.

Отдаленный раскат грома напомнил мне, что по сегодняшнему прогнозу обещали ливень с ураганом. Я хотела добраться домой прежде, чем он начнется, поэтому ускорила шаг за пару кварталов от дома. Внезапно что-то потянуло меня до остановке. Я заметила, парня, сидевшего прижавшись спиной к магазину канцелярии, над его головой висела табличка, сообщающая о том, что магазин был закрыт. Его длинные ноги лежали на тротуаре прямо передо мной. А руки закрывали лицо. Я взглянула на пару людей, что проходивших мимо, но они казалось, не замечали его. Что типично. В этом районе все погружены в свои собственные заботы. Особенно, когда это касалось того, кто выглядел так, словно беспризорник. На мальчике были порванные джинсы, потертые черные ботинки и простая голубая майка. Без куртки. Я плотнее закуталась в свое черное пальто, чувствуя холод. Сразу после развода родителей и отъезда отца, я сбежала из дома после серьезной ссоры с матерью. Меня достал ее вечный игнор, и я хотела заявить о себе, заставить ее больше ценить своего единственного ребенка.

Даже хоть я и осознавала, что весь мир не вращался вокруг меня, мне казалось что ее мир уж точно должен это делать. По крайней мере, хотя бы немного. Я прожила три дня в центральной части города, за две мили отсюда.

На второй день, какие-то беспризорники нашли меня сидящей на тротуаре, проливающей слезы, поскольку я чувствовала себя потерянной и несчастной. Они помогли мне, отвели в приют, где меня хорошо покормили. Следующей ночью они даже пустили меня переночевать в подвале заброшенного дома, обнаруженного на западной окраине города. Они сказали, что мне лучше пойти домой, помирится с мамой, потому что это было лучше, чем жить их жизнью. Да и к тому же, после того, как моя мама в отчаяние обратилась в полицию и подала заявление обо мне, как пропавшей без вести, и это был лишь вопрос времени, когда меня найдут. Все же, я пробыла на улицах достаточно долго, и со мной могло произойти что-то плохое, если бы я была одна все это время.

Я больше никогда их не видела, но я никогда не забуду, то, что они для меня сделали. Если бы я могла помочь кому-нибудь возвратить долг, я бы приложила все свои усилия.

– Эй, – окликнула я парня на тротуаре. – Ты в порядке?

Не получив ответа, я наклонилась и тронула паренька за плечо. Я всячески отвергала мысль, что он может быть ранен.

– Ты меня слышишь?

Рядом стоящий фонарь начал мерцать и он, наконец, убрал руки от лица. Он моргнул длинными ресницами на несколько оттенков темнее, чем его волосы цвета красного дерева. Самые необычные глаза в мире взглянули в мои ... кобальтово-голубые, такие напряженные, словно он мог видеть сквозь меня другую сторону улицы. У меня перехватило дыхание. Он был самым эффектным парнем, которого я видела в своей жизни...и он казался мне знакомым, но я не понимала почему. Он был старше, чем мне показалось изначально. Моего возраста, может на год старше. Он сдвинул брови:

– Ты кто?

– Я Саманта. Саманта Дэй. Тебе нужна помощь? Ты ранен?

Он смотрел в мои глаза, будто загипнотизированный тем, что увидел. Я смотрела в ответ, не в состоянии отвести глаза.

– Я не знаю, что делать. Моя..моя голова. Она не соображает с тех пор, как я ее почувствовал. Мои мысли перемешались. Он поморщился, как будто ему стало больно. Меня охватило беспокойство:

– Ты упал? Ты ударил голову?

– Голову?

Я потянулась к своей кожаной сумке за телефоном:

– Если ты хочешь чтобы я позвонила кому-нибудь, я это сделаю.

– Я не могу их найти.

В его голосе была боль, но я не была уверена, была ли она эмоциональная или психологическая. В любом случае мое сердце вздрогнуло от этих слов.

– Я искал днем и ночью. Это моя вина. Все моя вина. Я проиграю, и все будет потеряно. Все и вся. Навсегда и навечно.

Он сказал что упал, но я не была в этом уверена. Если мне предложат пари, скорее всего, я выберу, душевное расстройство, либо наркотики. Я продолжала смотреть на него. Может я видела его фотографию в газете или по телевизору, когда его разыскивали родители, и поэтому его лицо показалось мне таким знакомым.

– Как тебя зовут? – спросила я.

– Бишоп.

– Хорошо. Это имя или фамилия?

– Я... просто Бишоп.

– У тебя есть только имя? – Если бы он был рок-звездой или чемпионом по шахматам, но это был еще один признак психического расстройства.

– Чтож...просто Бишоп. Ничего больше.

На его симпатичном лице застыла глубокая растерянность.

– Когда я вызвался на это, они сказали, что я смогу стать хорошим лидером. Они сказали, что могут возникнуть трудности, но они думали я смогу справиться, чтобы, ни случилось. Все это должно было быть таким сложным. Думал, все уладится, когда я прибуду. Но это... это ненормально.

Он казался очень злым, когда говорил "это", неважно, что оно значило. Нахмурившись, он потер виски.

– Кто ты? – я почувствовала непреодолимое желание помочь этому парню, если смогу.

– Я тебе уже говорила. Я Саманта. Так ты кого-то ищешь? Это кто-то из твоей семьи... твои родители? Есть кто-нибудь, кто может забрать тебя?

Он поднялся с тротуара. Он был на фут выше меня, хотя я была очень низкой всего пять и два футов и сейчас была не на каблуках. Его неожиданное физическое присутствие ошеломило меня на мгновение, и я нетвердым шагом отступила назад. Футболка, что была на нем одета, плотно прилегала к груди, словно была на пару размеров меньше, но на нем не замечалось, ни намека на лишний вес. Теперь я чувствовала себя неловко, он возвышался надо мной, а не сидел на тротуаре, но все, же я продолжала на него смотреть. Эти глаза... казалось, они завораживали. И он так невероятно пах... резко и сладко одновременно... я не смогла даже правильно это описать. Само его присутствие, казалось, растворялось в моих чувствах.

– Саманта, – повторил он. Странная приятная дрожь пробежала вниз по моей спине. Он наклонил голову, продолжая изучать меня своими ярко-голубыми глазами. В его внешности присутствовала холодность, суровые линии лица, но я не могла отвести глаз. Я снова отшатнулась, когда он придвинулся ближе ко мне.

– На что это ты смотришь?

Он удерживал мой взгляд:

– Ты...красива.

– Эмм.. дд-думаешь? – Мое лицо вспыхнуло от его слов, и я прокашлялась.

– Может мне просто следует оставить тебя в покое. Сейчас ты выглядишь довольно неплохо. Если не сказать больше.

Я почувствовала желание приблизиться к нему еще ближе, но для таких ощущений не было никаких причин. Во мне боролись сбивающие с толку эмоции. Может он и был в беде, но я не собиралась подвергать себя опасности.

– Тебе правда следует позвонить своим родителям и сказать что с тобой все в порядке. Возможно, они волнуются за тебя. Тут на Петерсон Авеню есть миссионерская организация. Если ты пойдешь туда, они тебе помогут.

Сейчас, когда уже стемнело, холод осложнил дело. Я начала проходить мимо него, чувствуя, что пришло время уходить со сцены. Кроме того, мой странный голод, казалось, ухудшился за минуту. Мне скорей нужно было что-нибудь съесть. Даже если бы это не очень помогло, в конце концов, стало бы лучше.

– Саманта, подожди.

Я замерла и медленно повернулась к парню, который только что назвал меня красивой. Не то что я слышала каждый день, это уж точно. Возможно поэтому это настолько вывело меня из равновесия, особенно принимая во внимание мои недавние трудности с последним парнем, который проявил ко мне мимолетный интерес.

Я не шелохнулась, пока он подошел ко мне. Он пах теплом и чистотой... я подумала, что должно быть он пробыл на улицах не так уже долго. Он пах хорошо... действительно хорошо. Выражение лица Бишопа помрачнело, и он снова потер виски:

– Миллион картинок, возникают в моей голове. Сейчас их стало даже больше, когда ты здесь, со мной. Единственное что мне точно известно, что я их теряю. У меня есть только четыре дня, чтобы найти остальные, прежде чем они потеряют меня. Но... здесь нет никого. Нигде. Возможно я один. Возможно они не здесь. Но предполагалось что будут, и я предполагал, что я буду способен найти их.

Мое сердце билось сильно и быстро. Уже было что-то подобное со Стефаном в прошлую ночь, когда оно ускорялось при мысли провести с ним время. Но это было иначе...это ощущалось иначе. И это было не потому, что Бишоп был очень милым, просто встревоженным парнем, чья тропинка пересеклась с моей. Было что-то такое о нем...что-то, что я не могла вспомнить. Такое знакомое. Такое неотразимое.

Бишоп был странным и несущим всякую чушь, но я почувствовала к нему такое влечение, какое не испытывала никогда прежде.

Я попыталась сказать самой себе, что он был просто проблемным парнем, которого я нашла на тротуаре, не кем-то, кого мне следовало привлекать. Мне нужно было уйти. Прямо сейчас. Но я не ушла.

– Ты в улете?

Это было предположение, возможно неплохое предположение. Мне нужа была причина его странного поведения, чтобы категоризировать это таким образом, чтоб это имело какой-то смысл для меня.

Он поднял глаза на темное небо:

– Полет, да. Мне нужно быть высоко над городом. Возможно, это поможет мне найти их.

Я подняла глаза. Сегодня не было звезд. Тяжелые облака предвещали дождь. Яркий луч света засиял над высокими зданиями, от кинотеатра.

– Над городом? – спросила я, проследив за его взглядом.

Он покачал головой.

– Я не могу летать здесь. Никто из нас не может. И это так больно... я не могу объяснить это должным образом, поскольку я не могу мыслить правильно. Я сломлен.

Он провел рукой по своим темным, спутанным волосам:

– Почему все так? Я не хочу чувствовать себя подобным образом, но я не могу избавиться от этого и обрести контроль. Должен быть другой выход.

Он прислонился к витрине, ссутултвшись, словно для него было трудно оставаться на ногах. Беспокойство снедало все мое нутро. Мне не хотелось чувствовать ответственность за этого парня, но я все равно чувствовала. Мне нравилось думать, что я не такая как другие бессердечные люди вокруг... я отказалась позволить себе нечто подобное. Я не могла обойти кого-то стороной только потому, что они были в беде и несли сумашедший бред.

Я издала дрожащий вдох:

– Все будет хорошо, Бишоп. Я помогу тебе.

Он удивленно взглянул на меня.

– Поможешь?

– Конечно.

Я протянула руку. В тот момент, когда я прикоснулась к нему, сильный разряд электричества направился вверх по моей руке. Я задохнулась. А затем видение набросилось на меня, словно меня расплющило грузовиком. Город во тьме, таял и улетучивался словно вода в ванной...падая в темную дыру в центре всего. Люди, тысячи и тысячи людей пытались убежать, но были затянуты в водоворот. Некуда бежать. Бишоп пытался помочь. Спасти каждого, включая меня. Я пыталась дотянуться до его рук, когда он выкрикнул мое имя, но его унесло прочь, прежде чем я смогла прикоснуться к нему. Затем все было кончено. Там, где однажды был город, не осталось ничего кроме тьмы. Ужасные картины покинули меня дрожащую и задыхающуюся. Бишоп шокированно опустил взгляд на мою руку, прежде чем я отпрянула от него.

– Нет, подожди. – Он снова схватил меня за руку.

– Ты видел это? – спросила я, мой голос дрожал.

– Видел что? – замер он. – Я ничего не видел. Но когда ты прикосаешься ко мне...я внезапно могу мыслить ясно впервые за все дни.

Я пристально посмотрела на него, находя трудным поймать свое дыхание. То странное видение...было ли это лишь моим воображением? Я так сильно дрожала, что едва могла подобрать слова:

– Ты сумасшедший. – Его лицо выражало глубокое удивление:

– Больше нет.

– Это бессмысленно.

– Но это все же правда.

Теперь в его взгляде было намного больше ясности:

– Я не понимаю как ты можешь это делать, но...ты это тоже чувствуешь?

– Что?

– У нас есть связь. Тот момент когда я тебя увидел...я не знаю что это. Может ты была послана спасти меня. Может они знали, что я нуждаюсь в том, чтобы меня нашли. Что должен быть здесь.

Острые края тревожного видения смягличились в моей памяти, как будто оно было не более чем вспомнившийся сон. Теперь я держала Бишопа за руку...хорошо. Слишком хорошо. Прикосновение к нему смыло прочь все смущение...хотя это абсолютно не имело смысла. Внезапно я поняла, что мой озноб тоже исчез. Тепло медленно скользнуло вверх по моей руке. Однако, несмотря на это новоявленное тепло, его прикосновение все еще заставляло меня вздрогнуть.

Я взглянула на свою руку в его, но на этот раз не убрала ее.

– Может теперь я смогу найти остальных, – сказал Бишоп.

– Что за остальные? – Мой голос прозвучал хрипло. – Твою семью?

– Нет. Остальных. Они...должны помочь мне.

– Ты все еще держишь мою руку.

Он поднял на меня свои голубые глаза, и улыбка играла на его губах вначале...действительно восхитительная улыбка, которая заставила мое сердце пропустить удар.

– Ты понятия не имеешь как это приятно.

Мне пришлось признать, что и для меня тоже это ощущалось весьма хорошо. Опасно хорошо.

– Я не знаю, что ты или откуда ты пришла, – произнес Бишоп, – но спасибо тебе.

Я почувствовала себя изумленной:

– Что я?

Он кивнул.

– Ты должно быть особенная раз заставила меня почувствовать себя таким образом...и ты даже не осознаешь этого, не правда ли?

Я почти рассмеялась на это, но прозвучало все как нервная икота.

– Поверь мне, я не особенная. Но кажется тебе лучше. Хотя не уверена, что могу приписать эту заслугу себе.

– Ты понятия не имеешь, через что я прошел пока не добрался сюда. Я не привык совершать ошибки, но теперь это ощущается словно это все что я делаю. Я надеюсь теперь мне будет лучше.

Он был ужасно растерян сначала. А теперь, внезапно....потому что он прикасался ко мне?....это растерянность исчезла. Это было так непонятно.

– Кого ты ищешь? – спросила я. Его выражение лица снова наполнилось болью, и он вытянул шею, когда посмотрел наверх, в небо.

– Мне было сказано что появятся столпы света...прожекторы.., чтобы помочь показать мне дорогу, но я не могу найти ни одного. Они должны были быть моими проводниками, а я потерялся без них.

Я оглянулась в направлении кинотеатра:

– Ммм..ты случайно не имеешь в виду что-то вроде столпов света, да?

Он свел брови вместе:

– Я ничего не вижу.

Я нахмурилась и ткнула в направлении света:

– Ты не видишь яркий луч света там?

– Нет. Но..., – Он колебался и скептически посмотрел на меня. – Но ты можешь?

– Я не знаю никого, кто бы его не видел. Я думаю, он исходит от кинотеатра.

– Саманта....

Снова, как только он произнес мое имя, я почувствовала, как сквозь меня прошла странная дрожь.

– Если ты действительно видишь свет, ты должна показать мне, куда он ведет.

Я вспомнила историю о Карли и пчелином улье. Ее ужалили десять раз, и доктор сказал, что ей очень повезло, что не стало еще хуже, чем есть. Если бы я была на ее месте, я бы никогда не смогла снова есть мед из-за болезненных воспоминаний. Но не Карли. Она все еще любила мед. Но опять же, Карли всегда была немного чокнутой. Я припомнила Стефана, уходящего в пятницу вечером в Жажде, оставляя меня одну. Это был мой первый болезненный пчелиный укус за долгое время и также последний. Я все еще пыталась излечиться от него.

– Ты сказала, что поможешь мне, – сказал он.

– Что ты имел в виду?

Бишоп хотел, чтобы я отвела его к колонне света, которую как он сказал не мог видеть. И я собиралась сделать это...ну, я на самом деле не знала почему, но я в любом случае собиралась сделать это. Я издала дрожащий вздох:

– Ладно, отлично. Следуй за мной.

Когда мы пошли он выпустил мою руку, и озноб, который я чувствовала прежде начал снова возвращаться.

– Он уже почти исчезает, – произнес Бишоп, его выражение лица напряглось.

– Что? Свет?

– Нет, мой рассудок. Поэтому нам лучше сделать это быстро.

– Но ты же чувствуешь себя хорошо, когда касаешься меня?

Он выглядел взволнованным:

– Да.

– Хорошо. Тогда, давай. – Я протянула ему свою руку, и когда он снова соединил свои пальцы с моими, меня наполнило невероятное, блаженное тепло...и, слава Богу, никаких тревожных видений на этот раз.

Он улыбнулся мне:

– Гораздо лучше.

Мое лицо вспыхнуло прямо вместе с остальным моим телом.

Я была уверена, что свет шел от кинотеатра. Вместо этого, он привел нас в аллею позади бистро. Когда мы свернули за угол, свет изчез, как будто кто-то повернул выключатель. Странно. В конце короткой аллеи, высокий парнишка с темно-русыми волосами шумно рылся в переполненной мусорке. Он выглядел того же возраста что и Бишоп. Я скорчила гримасу, когда он положил что-то себе в рот и начал жевать. Это было похоже на половину съеденный гамбургер. Да уж не слишком то аппетитно. Бишоп замер на месте и пристально смотрел на парня с таким выражением на лице, которому я не могла дать названия. Смущение, сомнение и что-то еще. Что-то жесткое.

– Все в порядке? – спросила я его. Его плечи напряглись, когда он посмотрел на меня:

– Будет в порядке.

– Ну, ладно. Полагаю, ты знаком с этим малым?

– Не волнуйся за него.

Он склонился ближе и посмотрел глубоко в мои глаза. Он также взял мою другую руку в свою ладонь. У меня дыхание в груди перехватило.

– Ладно, я не буду волноваться, – сказала я.

– Я правда не понимаю этого.

– Ну, мы оба не понимаем.

– Ты увидела прожектор, когда я не мог. – Он замер, словно пытаясь извлечь из всего этого смысл. – Ты была послана помочь мне, когда я нуждался больше всего...когда я почти потерял надежду. Спасибо тебе.

Я не могла не улыбнуться над тем как драматичен он был.

– Всегда пожалуйста.

Его выражение лица стало напряженным, и он так резко отпустил меня, что я почти потеряла равновесие. Это помогло вывести меня из моего нынешнего оцепенения.

– Это странно. На мгновение я подумал, что ты..., – Его темные брови сошлись вместе, прежде чем он покачал головой.

– Ты на секунду подумал...что?

– Что-то плохое. Но ничего.

Он обернулся чтобы посмотреть на паренька-мусорщика, прежде чем снова обратить свой взгляд на меня.

– Сейчас тебе нужно идти, Саманта.

Я резко выдохнула:

– Что?

Он сделал шаг назад, как будто заставляя себя проложить меж нами немного пространства.

– Мне нужно поговорить с ним наедине.

Расстояние меж нами помогло мне немного прочистить голову:

– Но...

– Просто иди. И забудь что ты когда-то меня встречала.

Я почувствовала себя так, словно толлько что получила удар в живот, и у меня заняло момент чтобы восстановить дыхание. Холодные капли дождя били мне в лицо. Он хотел чтоб я забыла что встретила его. Но я подумала что мы... Что мы что? Имели связь, потому что привлекательный, но малость сумашедший парень назвал меня красивой? Потому что он сказал, что я особенная? Мой второй пчелиный укус за выходные жалил как черт.

– Отлично. – В груди было больно. – Я думаю тебе нужно схватить своего дружка прежде, чем он найдет погрызть дохлую крысу.

В его голубых глазах отразилась тень сожаления.. или, может быть, я всего лишь принимала желаемое за действительное. Он получил от меня то что хотел и теперь он меня отшивал:

– Прощай, Саманта.

– Неважно.

Я тяжело сглотнула, затем повернулась и побрела прочь, заставляя себя не оглядываться. Но как только я покинула аллею, мои шаги замедлились. Это был не тот пропавший парнишка с упаковки молока? Нуждался ли он в профессиональной помощи, чтобы справиться со своими психическими проблемами? И кто был этот мальчик-мусороед из аллеи, и почему Бишопу нужен был луч света , дабы отыскать его? Я не могла просто уйти и позабыть обо всем этом без ответа на любой из моих вопросов. Даже если он не хотел, чтобы я была поблизости, мне нужно было выяснить, что происходило. Не обращая внимания на острые иглы ледяного дождя, я вернулась в маленькую аллею и выглянула из-за угла. Для меня парни были достаточно близко, чтобы я могла расслышать их. Другой парнишка, наконец, заметил Бишопа и отбросил недоеденную еду, роняя остатки бургера на грязную, сырую землю.

– Кто ты такой?

Бишоп не стал ничего говорить. Он первым прокашлялся:

– Ты не знаешь меня?

– Нет, я надо?

– Мое имя Бишоп, – зло сказал он.

– Я здесь чтобы помочь тебе.

Другой парень острожно разглядывал Бишопа:

– Как ты собираешься мне помочь?

– Ты помнишь кто ты? Ты вообще что-нибудь помнишь?

Парень провел рукой сквозь грязые светлые волосы, теперь уже сырые от дождя, его выражение лица было упрямым и неопределенным.

– Я очнулся три дня назад на севере парка с осознанием того что понятия не имею как я там оказался.

– Я знаю как.

Выражение лица паренька затопило облегчение.

– Да? И ты можешь мне помочь?

Еще одна пауза:

– Это моя работа. Подойди ближе. – Теперь голос Бишопа звучал уверенней, никакого лепета или несвязных мыслей как прежде. Его плечи были широкими и он стоял, прямой и высокий, спиной ко мне, дождь пропитывал его футболку, делая ее темнее. Мальчишка отодвинулся от мусорки и встал напротив Бишопа. Они были одного веса и комплекции.

– Покажи мне свою спину, – проинструктировал Бишоп.

– Мою спину?

– Пожалуйста, это займет секунду. Я больше не могу совершать ошибок, пока я полностью не буду уверен кто ты такой.

Блондин выглядел смущенным, когда повернулся и поднял свою майку. Уже почти стемнело, и единственный свет исходил от лампы в будке охранника напротив серой кирпичной стены, но я увидела достаточно. По обе стороны от позвоничника тянулась детальная татуировка крыльев, такая большая, что спускалась за пояс его брюк. Я немного прищурилась и заметила, что крылья были обведены и затемнены черным.

Для некоторых ребят было модно ставить татушки..особенно для парней футбольной команды Воронов МакКарти.

Они обычно делали их себе на руках. Мой рациональный ум желал, чтобы я поверила, что это была просто большая версия татуировки Воронов. Однако, эти крылья не были такими перистыми, как у птиц. Они были больше перепончатыми...как у летучей мыши. Еще один озноб пронзил меня, и мои зубы начали стучать. Теперь мои волосы были мокрыми от ледяного холодного дождя.

– Я видел достаточно, – произнес Бишоп.

Парень опустил майку. Прямо, как и Бишоп, он не был одет в пальто, несмотря на прохладный воздух и падающий дождь.

– Так что теперь? – спросил парень.

– Теперь тебе нужно быть храбрым.

Внимание парня переключилось на нож с золотым лезвием, который Бишоп достал из ножен на спине, которые я прежде не заметила.

– Что ты собираешься делать с этим?

– То зачем, я был сюда послан, – произнес Бишоп. – Моя миссия.

Он вонзил нож парню в грудь.

Глава 4.

Крик вырвался из моей груди:

– Нет! Что ты делаешь?

Бишоб бросил на меня суровый взгляд через плечо:

– Ты не должна была видеть это.

Я подбежала к пареньку и схватила его за руку, но он отшатнулся назад. Вспышка молнии осветила неба, грянул раскат грома и дождь полил с еще большей силой:

Ты... Ты...– Паренек вцепился в меня, его глаза расширились от боли и страха. Я с ужасом смотрела, как кровь просачивается через его белую, грязную рубашку, когда он ухватился за меня с такой силой, что стало больно:

– Ты – Серая.

– Что?

Но он выскользнул из моих рук, упал на колени, и с последним, хриплым вздохом упал лицом на тротуар.

– О, Боже! Ты убил его! – Я едва могла дышать. Я задрожала всем телом. Я еще никогда не видела убийства до этого. Не в реальной жизни. Бишоп схватил меня и прижал к кирпичной стене. Я резко вскрикнула, когда он прижал золотой нож к моему горлу.

– Серая, – прорычал он и в его свирепом выражении лица больше не было ничего неопределенного. Он выглядел так, как будто хотел перерезать мне горло прямо здесь и прямо сейчас.

– Я не был уверен сначала... но ты – одна из них.

– Отпусти меня! – я хотела вырваться, но не могла двигаться, боясь, что поранюсь об острие ножа. Он сильно прижал меня своим телом. Из-за дождя его коротко стриженные волосы упали на лоб, а его глаза загорелись – буквально засияли голубым светом. До этого, я считала его глаза прекрасными, но сейчас они были абсолютно ужасающими. И неожиданно, я вспомнила, что видела эти глаза прежде – в моем сне, когда я потеряла сознание в Жажде. Сон, в котором он позволил мне упасть в ужасающую темноту. Что-то промелькнуло в его взгляде, сменяя ярость. Выглядело это, как полное разочарование:

– Сколько душ ты отняла, с тех пор как тебя обратили?

Слезы жгли глаза, и я старалась как можно сильнее прижаться спиной к стене, чтобы не быть так близко к нему. Было трудно говорить и даже дышать с приставленным к моему горлу ножом.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь!

– Тебя поцеловали. Твоя душа потеряна. Теперь, ты одна из них.

Поцеловали.. Горький вкус желчи подступил к горлу, когда я вспомнила ощущение холода, когда Стефан поцеловал меня. Ощущение было, как на американских горках в зимний период. Волнующее и захватывающее. Это был не нормальный поцелуй. Я знала это еще тогда, но старалась представить, как будто этого вообще не произошло. Несмотря на то, что это произошло. "Я должен предупредить тебя, это очень опасный поцелуй", сказал мне тогда Стефан. Он навсегда изменит твою жизнь. Бишоп выглядел уставшим и отстранил нож.

– Я не понимаю, почему ты помогла мне – почему ты смогла мне помочь. Мне говорили, что серые полностью поглощены чувством своего голода. Но когда ты прикоснулась ко мне...-

О, я прикоснулась к нему, точно. Я ударила его коленом между ног так сильно, как только смогла. Он задохнулся и отпустил меня. Я не думала дважды, прежде, чем сбежать. Прежде чем оглянуться через плечо, я побежала так быстро, как только смогла сквозь лабиринты аллей и задворков. Из-за слез и дождя я не могла четко видеть, но не смотря на это я все же могла видеть, что он не гонится за мной. Бишоп был психом. Убийцей. И я привела его прямо к его жертве. Я остановила первую попавшуюся мне полицейскую машину и подбежала с водительской стороны:

– Там произошло убийство.

Я быстро повела полицейского в переулок, но там уже было пусто. Абсолютно пусто. Полицейский скептически смотрел на меня, в то время как я искала хотя бы какие-то признаки произошедшего здесь. Я знала, что это тот самый переулок. Наполовину съеденный гамбургер все еще был на земле в луже.

– Это случилось всего несколько минут назад. Пожалуйста, вы должны мне поверить!

Кажется, что моя настойчивость взяла верх и он начал воспринимать меня всерьез. Он начал задавать мне вопросы о том, что я видела, и где была сегодня вечером. Он сказал мне, что недавно без вести пропали несколько человек, и что я должна быть осторожна. Я не смотрела телевизор и не читала газет, поэтому понятия не имела, о чем он говорил. Если бы я знала, то никогда бы не пошла домой одна витая в облаках, останавливаясь, чтобы помочь милому мальчику на улице. Бишоп возможно был причиной этих исчезновений.

– Завтра утром я вернусь проверить этот переулок снова – сказал полицейский. – Даже после дождя, убийство, которое ты описала, должно оставить следы крови, но я ничего здесь не вижу.

Он остановился:

– Есть хотя бы малейшая возможность того, что это твое воображение? Ты сказала, что смотрела фильм ужасов ранее, да?

Я хотела возразить ему, но потом передумала. Он был прав. Если я утверждала, что была свидетелем убийства, но не было ни тела, ни крови всего через минуту, после того, как все произошло, что он должен был подумать? Что бы я подумала на его месте?

Он отвез меня домой на своей патрульной машине, и снова сказал мне ни о чем не волноваться, что полиция держит все под контролем. Он заверил меня, что город безопасен, и что он почти уверен – это были просто плоды моего воображения.

Я кивнула, моя голова кружилась, и я почувствовала себя не здоровой.

Полицейский довел меня до входной двери и подождал, пока я ее отопру, прежде чем пойти к своей машине и уехать. Я промокла до нитки и дрожала от холода и страха.

Мама была на деловом ужине со своими партнерами по недвижимости, поэтому просила не беспокоить ее по крайней мере до полуночи. Мы не очень часто вместе проводили время – мы были настолько разными, что не осталось практически ничего объединяющего нас – но сейчас я отчаянно нуждалась в ней.

Я хотела позвонить Карли и рассказать ей все. Я даже достала свой телефон из сумки, но экран замигал, и потух, в то время, как я прокручивала номера. Батарейка сдохла. Я тихо выругалась.

Перед тем, как пойти к стационарному телефону, меня заполнили другие мысли. У меня даже не было доказательств, что то, что я видела, было на самом деле. Не думаю, что у Бишопа было достаточно времени, чтобы забрать тело и унести его бесследно. Но я видела это. Я видела. Я не сошла с ума.