Текст книги "Милая обманщица или гувернантка из трущоб (СИ)"

Автор книги: Мирая Амброва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

16.1

16.1

Я нашла экономку на первом этаже в кладовой, где хранилось постельное белье. Она и Диона гладили простыни и пододеяльники чугунным утюгом. От того, что внутри него были угли, в тесном помещении стояла жара. Воздух был влажным, дышалось тяжело, так что Летисия вся раскраснелась.

– Клопов прижариваем, – кивнула она в сторону расстеленного на доске пододеяльника. – Магиару Илларию прошлой ночью покусали.

– Я хотела поговорить с вами.

– Говорите, госпожа, – она убрала утюг и положила его на железную подставку.

– Наедине, – я показала взглядом в сторону служанки, и та заинтересованно захлопала ресницами.

– Диона, – сказала экономка. – Иди и поменяй постельное у магиара Роберта.

Девушка кивнула, поставила утюг и вышла.

– Что вы хотели, госпожа Амалия?

Экономка продолжила гладить, словно ей было совершенно не интересно, что я хочу сказать. Но как только я начала говорить, все ее внимание тут же переключилось на меня:

– Я хотела поговорить о детях.

– Что не так? Мы не даем им больше настойку, как вы и велели.

– Да, я знаю. Я о другом, – я вздохнула прежде, чем продолжила. – Магиара Иллария совершенно не слушается. Она бунтует, это заметно. Оттого так и ведет себя.

Летисия хмыкнула, но ничего не сказала.

– А господин Эстебан подражает ей. Он еще слишком мал, чтобы самостоятельно вести борьбу, так что все, что он делает, происходит с подачки старшей сестры.

– А чего вы хотели, госпожа гувернантка? – резко ответила женщина. – Вы сами настояли, чтобы мы больше не поили их, разве нет?

Я кивнула.

– Конечно, и я не жалею, как бы трудно не было.

– Тогда к чему ваши жалобы?

Экономка перестала гладить, застыла с утюгом в руке, глядя на меня с осуждением.

– Я пришла не жаловаться, а узнать о детях больше. Почему они так ведут себя? Нет, я понимаю, что смерть матери сильно ударила по ним, но я чувствую, есть что-то еще. Я хочу помочь им, но я не знала их раньше. Были ли они такими прежде? Была ли магиара Иллария столько вспыльчива до похорон?

Взгляд женщины смягчился. Она горестно вздохнула и махнула рукой на стул в углу.

– Садитесь.

Я присела, приготовившись слушать.

– Болезнь отца стала для них большим ударом, чем смерть матери, госпожа.

– Почему? – искренне изумилась я.

– Госпожа Нивелла не любила своих детей. Это даже мягко сказано… она ненавидела их.

По спине пробежал холодок от этих слов. Видя мое потрясение, экономка продолжила говорить:

– Да-да, ненавидела… Я говорила ей, что она полюбит их, что это все глупости… Как же я заблуждалась.

– Они что, не родные ей? – предположила я.

– Нет, родные. Лучше бы она была им мачехой, не так грустно было бы все это.

В этот момент Диона вошла в кладовую с горой белья, которое жутко воняло.

– Я сняла, Летисия, – сказала она.

– Ну на кой ты сюда его тащишь? – рявкнула экономка. – Оно грязное! Неси в прачечную, замочи его. И иди потом на кухню, не мешай нам разговаривать.

Девушка, запнувшись, ломанулась прочь, подальше от гнева начальницы.

– Дуреха, – всплеснула руками Летисия. – Грязное белье тащить к чистому! Непутевая.

Выдохнув, она посмотрела на меня:

– Я вижу, госпожа Амалия, что вы искренне желаете помочь. А еще я вижу, что настроены вы решительно. Только поэтому я расскажу вам все.

Под шипение утюга на влажном белье она поведала мне печальную историю семьи Уортер.

Магиар Роберт Уортер рано остался сиротой. Ему было около шестнадцати, когда его родители погибли в кораблекрушении. В наследство ему достался огромный земельный надел с прилегающей деревней и, собственно, поместье. Он был еще ребенком, но был вынужден в одночасье повзрослеть. Самому справляться с хозяйством было сложно, и магиар Роберт решил жениться. О любви речи и идти не могло, поэтому невесты выбирал он весьма прагматично, и к восемнадцати годам выбрал.

Магиара Эллина Голстад была старше его почти на десять лет и считалась уже старой девой. Не было в ней ни красоты, ни фигуры, зато славилась она стальным характером, хозяйственностью и умением править даже самых безалаберных слуг. Когда Роберт Уортер сделал ей предложение, она согласилась без раздумий, потому как другого шанса у нее быть и не могло больше. Свадьбу сыграли скромно, но весело. А через год с небольшим родился и магиар Кристиан – первый сын лорда.

Юный Роберт учился у своей жены тому, каким должен быть настоящий хозяин поместья и владелец земель. Любви между ними не было, не было страсти, бушующего урагана чувств, зато было уважение и ощущение надежности. Глядишь, с годами вспыхнула бы между ними та самая искорка, но магиара Эллина слишком быстро умерла. Эпидемия горячки унесла ее жизнь, когда Кристиану было всего четыре года.

Роберт горевал по жене как по верной подруге и хорошей хозяйке. Жениться вновь он не торопился, отдав всего себя на воспитание малолетнего сына. Но когда мальчику было около пятнадцати лет, он встретил на одном из приемов невероятную красавицу – юную Нивеллу Карстон. Один взгляд, и магиар влюбился как мальчишка. Он стал оказывать девушке знаки внимания, часто посещал их поместье, но она не отвечала взаимностью. Ходили слухи, что она была уже влюблена и ждала, когда ее возлюбленный осмелится просить благословения у ее родителей. Узнав об этом, Роберт решил опередить неведомого соперника. Он пришел к магиарам Карстон и просил руки их дочери. Те согласились – партия была выгодной, ведь род Уортер владеет самым большим наделом земли на севере.

16.2

16.2

Нивелла была не рада. Она рыдала, умоляла родителей отказаться от свадьбы, падала им в ноги, но те уже приняли решение. Роберта ничуть не смущало, что невеста не желает становиться его женой. Он посчитал, что сделает все, что в его силах, чтобы влюбить в себя непреклонную красавицу. Не беспокоило его и то, что девушка была абсолютной пустышкой – ни намека на дар в ней не было. Для великого рода это было важно, сохранить магическую кровь, но на что только не закроешь глаза из-за любви.

После пышной свадьбы молодая супруга стала сама не своя. С каждым днем Нивелла все больше ненавидела своего мужа. Она была все раздражительнее и агрессивнее, часто срывалась на слуг, а по ночам рыдала в своей комнате. Но хуже не было дня, когда она узнала, что ждет ребенка.

– Я проснулась тогда от шума на кухне, – сказала Летисия. – Я направилась туда, подумав, что одна из служанок подворовывает продукты. А встретила госпожу. И, представьте себе, в ее руках был нож!

Нивелла была бледная, словно стенка. Она приставила нож к своему еще плоскому животу как раз, когда экономка вошла.

– Что вы делаете? – застыла Летисия на пороге.

– Я убью это отродье! – словно выплюнула слова госпожа. – Не будет у него детей от меня! Никогда! Он заставил меня стать его, но детей не получит!

– Госпожа, одумайтесь! – взмолилась экономка. – Вы ведь не только ребенка сгубите, но и себя!

Тогда ей удалось отговорить Нивеллу от опрометчивого шага. Но попытки избавиться от ребенка на этом не закончились. Летисия знала, что госпожа заказывает тайно настойки, которые помогают избавиться от нежелательной беременности. Под покровом ночи ей приносили их служанки, которые и слова боялись сказать против жестокой госпоже, чтобы их не избили и не выгнали.

Магиар Роберт был словно слеп. Он продолжал осыпать жену вниманием и подарками, будто и не замечая ее ненависти к нему. Может так и было, может он был ослеплен своим обожанием, не замечал ничего…

Будущая Иллария крепко держалась за жизнь. Как бы ее мать не пыталась избавиться от плода, живот продолжал расти.

– Я ненавижу его, – сказала она как-то Летисии, когда та меняла постельное белье в ее спальне. – Я буду ненавидеть это гадкое отродье до конца своих дней.

– Что вы говорите, госпожа! – ахнула экономка. – Вы полюбите его, обещаю. Как только малыш родится, вы почувствуете к нему такую любовь, какую никогда и ни к кому не испытывали. Это я как мать вам говорю. Нет ничего крепче, чем материнская любовь.

Но Нивелла была верна данному слову. Как только Иллария родилась, госпожа сразу же приказала унести ее из своей спальни. Она отказалась даже посмотреть на девочку. Ни разу она не держала ее в руках, ни разу не кормила грудью, не баюкала, не утешала, не ласкала. Илли росла без материнской любви, но ей повезло, что отец в ней души не чаял.

Когда наступила вторая беременность, Нивелла вновь пыталась избавиться от ребенка. Она даже прыгнула как-то раз с крыши сарая, надеясь на выкидыш. Видимо, семя Уортеров было жуть каким живучим. Так появился на свет и Эстебан. К Кристану же, своему приемному сыну, она относилась в разы лучше, но лишь потому, что не обращала на него никакого внимания, держалась холодно и отстраненно. А вот родные дети получали от нее порции раздражения и агрессии регулярно.

Эстебан и Иллария боялись свою мать. Они старались держаться от не подальше, но, как и любой ребенок, продолжали ее любитья и ждали, что когда-нибудь она смягчится. Не дождались: Нивелла трагически погибла. Как это произошло, Летисия отказалась говорить. Дети были расстроены смертью матери, но держались довольно хорошо. До того момента, пока отец не ушел в себя. Вот тогда они и стали меняться на глазах, превращаясь в маленьких демонят.

– Это… ужасно, – только и смогла выдавить я. В горле встал ком, мешая нормально говорить.

Летисия покачала головой. Ее глаза были мокрыми.

– Я ведь действительно думала, что она полюбит их. Она ведь мать… Они ее детки… Бедные… Бедные малыши! Сколько несчастий выпало на их долю.

Она всхлипнула и прикрыла глаза рукой. Плечи ее задергались, но она не издавала больше ни звука. Я не стала вмешиваться, ничего говорить – дала время ей привести себя в чувства, выплакаться. Успокоившись, она посмотрела на меня:

– Я не думала, что вы здесь останетесь, госпожа Амалия. Семь! Семь гувернанток за полгода, это надо понимать! Все бежали, роняя туфли, потому что и пары дней не могли выдержать с ними. А еще приграничье…

– Приграничье? – не поняла ее я.

– Да, север Саргонды – приграничные земли, неужели вы забыли? Из-за этого соседства многие не желают тут жить.

– Какого соседства? – машинально переспросила я. Что я упустила в географии этого мира, о чем не знаю?

– Милая, ну вы как дитя. С Темными Землями, конечно же. Мы же живем у самой границы с территорией нечести, откуда вечно пытается что-то выползти. Молодые девушки боятся, в большинстве своем, жить здесь. Но вы достаточно смелы, раз все еще не уехали.

«Хорошо быть смелым, – подумала я. – Когда не знаешь, что нужно бояться.»

Я натянуто улыбнулась экономке. Мое упущение: Амалия должна была знать это.

– И еще, детка, не ходите в лес, особенно ночью. Это строго запрещено. Мало ли, кто может оттуда вылезти. Граница часто бывает нестабильна, особенно в последнее время.

Кажется, я даже шумно сглотнула, когда услышала.

– Х-хорошо, – кивнула я.

Наш разговор был окончен, и я отправилась к себе.

«Темные Земли? Вот тебе раз. Какие еще сюрпризы ждут меня здесь?»

Надо быть осторожнее, не шастать, где ни попадя. В лес не соваться. И будет все хорошо.

Наверное.

Кто ж тогда знал, что даже в поместье далеко не безопасно.

17

17

Я распахнула глаза, приподнялась в постели. В комнате было темно, значит, до утра еще далеко. Что же меня разбудило?

Прислушиваясь, я потянулась к прикроватному столику и зажгла свечу, что стояла на нем. Взяла подсвечник, осветила углы – ничего и никого.

Внезапно где-то за дверью, в коридоре, послышались жуткие звуки, и я наконец-то поняла, что именно меня разбудило. Леденящие душу вой и стоны раздавались где-то на этаже, заставляя кровь стынуть в жилах. Я почувствовала, как волоски встают дыбом на руках, спине, ногах. Я прижала одеяло к груди и застыла, скованная страхом.

Звуки стихли так же внезапно, как и появились. Еще некоторое время я вслушивалась, но, убедившись, что тихо, я затушила свечу и откинулась на подушку. Может мне просто показалось? Спросонок и не такое услышать можно.

С новой силой по коридору разнесся жуткий стон. Я вскочила из постели с сумасшедше стучащим сердцем. Накинула халат, что висел на спинке стула, и подошла к двери. Подошла к двери, стараясь не шуметь, и приложила ухо.

Тишина.

Я взяла свечу со столика, зажгла ее. Выглянула из-за двери в коридор. Я водила свечой, высвечивая углы и никого не находила. На этаже царил покой, словно и не было никакого шума.

Осторожно ступая я пошла по коридору, осматривая его. Когда была уже у дверей комнаты Летиссии, «нечто» завыло где-то за спиной. Я резко обернулась, ощущая, как душа уходит в пятки. Свеча от резкого движения потухла, и я едва сдержала испуганный вскрик. Желудок свело в узел, пока я всматривалась в темноту, где прятался неведомый противник. Когда зрение привыкло, я поняла, что нахожусь все еще одна в коридоре.

На ватных ногах я пошла обратно, пока не добралась до своей двери. Внутрь я буквально заскочила, громко захлопнув за собой дверь. Привалилась к стене, стараясь отдышаться. Что за чертовщина тут происходит?!

До самого рассвета я просидела на кровати, прислушиваясь к звукам в коридоре. Не было больше слышно ни стонов, ни воя, но я все равно не могла уже спать.

Утром, помятая и не выспавшаяся, я спустилась к завтраку. Доротея как раз накрывала на стол, когда я вошла в столовую.

– Доброе утро, – улыбнулась она мне.

– Доброе, – соврала я. – Дори, можно спросить тебя?

– Да, конечно, – девушка опустила поднос и внимательно посмотрела на меня.

– Ты ничего не слышала этой ночью?

– Нет, а должна была?

– Ну, я не знаю, возможно…

Я не стала говорить, что слышала потусторонний вой и стоны, вдруг меня сумасшедшей сочтут. Если слышала только я, как знать… Перемещение между мирами могло здорово сказаться на моем мозге.

Девушка пожала плечами:

– Я крепко сплю.

Она ушла на кухню, а я присела на свое место за столом. Спустя пару минут Диона привела детей. Иллария и Эстебан кивнули мне, приветствуя, и тоже сели за стол.

– Диона, – шепнула я девушке. – Подойди, прошу.

Она приблизилась ко мне и склонилась, готовая слушать.

– Ты ничего ночью не слышала? Никаких звуков?

– Вы про храп Летисии, госпожа? Она мне часто спать не дает, но, похоже, сегодня она не смогла меня разбудить.

– Нет-нет, не храп… что-то другое.

– О чем вы? – насторожилась девушка. – Что вы слышали?

Я замялась, думая, как лучше выразиться. Не найдя нужных слов, я сказала как есть:

– Что-то вроде стонов, завываний.

– Это призрак! – воскликнул Эстебан.

Я повернулась к нему. Оказалось, мальчик внимательно слушал наш разговор.

– Призрак?

– Да, призрак! – вмешалась Иллария. – Он живет в поместье и воет иногда по ночам.

Значит, Летиссия не прост так угрожала детям, что отдаст их призраку. Он существует на самом деле? За годы, что я провела в этом мире, я ни разу не сталкивалась с потусторонними явлениями. Но если есть магия, может и это реально?

– Вы его видели? – спросила детей.

– Нет, – мотнула головой девочка. – Только слышали.

– Но мы его искали, когда мама…

Иллария пнула брата под столом и шикнула на него, отчего мальчик тут же замолк и опустил глаза.

– Мы не видели его, но он есть, – сказала Иллария, глядя мне в глаза. Было понятно, что она хочет что-то скрыть.

– Ладно, – задумчиво протянула я. – Значит, это был призрак, которого никто ни разу не видел.

– Ага, – кивнула девочка.

В этот момент Грана принесла тарелки с кашей и поставила их перед нами. Пришлось переключиться на завтрак и закончить этот разговор.

После завтрака, за которым дети вели себя на удивление хорошо, мы отправились заниматься в библиотеку. В первую очередь я решила научить детей читать, ведь от этого зависело наше дальнейшее обучение. Иллария, хоть уже и знала буквы, отставала от младшего брата, который схватывал все налету. И концу урока он уже почти вышел на тот же уровень, что и его сестра. Ей это не нравилось, Илли начала психовать.

– Больно надо, – она отодвинула резким движением от себя учебник. – Зачем мне эти буквы, слоги, предложения?

– А как ты будешь дальше жить без грамоты? – я вернула книгу на место, подвинула к ней. – Ни прочитать вывеску не сможешь, ни подпись на бумаге поставить.

– Я выйду замуж, и мой муж будет читать за меня, – Иллария вновь отодвинула учебник, но на это раз закрыв его. – Я же не собираюсь становиться какой-нибудь… гувернанткой!

Она сложила руки на груди и начала смотреть в окно, демонстрируя все свое нежелание просвещаться. Давить тут бессмысленно – девочка норовистая, придется хитрить.

– Что ж, – улыбнулась я. – Не надо, значит не надо. Я с радостью посвящу все свое время Эстебану. Ты можешь идти, Иллария. А мы с тобой, Эстебан, поучим еще буквы и попытаемся через пару дней прочитать секретную книгу.

Я понизила голос до шепота и склонилась к его уху.

– Только никому не говори, что я давала тебе ее читать, – зашептала я так, чтобы Иллария услышала. – Даже сестре. Ее можно открывать только взрослым.

Девочка, которая в этот момент встала со стула, чтобы уйти, застыла на месте, вслушиваясь.

– Ты ведь никому не расскажешь, о чем это книга? Тебе можно доверить такое? – продолжала я шептать Эстебану, наблюдая за реакцией его сестры.

Мальчик кивнул, бросив осторожный взгляд на сестру.

– Это будет наш секрет, – улыбнулась я ему, а затем обратилась к Илли. – Вы все еще здесь? Вы можете идти, я вас не задерживаю.

– Я все слышала! – сказала девочка. – Вы собираетесь читать секретную книгу для взрослых!

– Нет, не может такого быть, – наигранно округлила я глаза. – Правда, господин Эстебан?

– Правда, – кивнул брат, прикусив губу.

– Ты врешь! Вы будете читать секретную книгу! Без меня! Я тоже хочу знать, что в ней!

Иллария нахмурилась, сложила руки на груди. Она вся буквально светилась от возмущения из-за такой несправедливости.

– Простите, магиара, – пожала я плечами. – Ее нельзя читать вслух. Только тот, кто умеет читать сам, может открыть ее. А вы отказались учиться, ничего не поделать.

Я вздохнула и отвернулась от девочки.

– Это буква «Д». «Д» – дом, дым, дерево, дрова. Повторите, – обратилась к Эстебану.

– Д-д! – выпалил он.

– Нет, я хочу учиться! – Иллария вынырнула из-за моего плеча и схватила меня за руку.

Я мысленно улыбнулась, но виду не подала:

– Даже и не знаю, магиара. Вы ведь выйдете замуж, зачем вам все это…

– Нет, я правда хочу! Научите меня, прошу!

– Лажно, садитесь, – для вида я немного подумала, прежде чем ответить.

Девочка послушно вернулась на свое место, и мы продолжили обучение. Теперь она была более внимательна, старалась, а не считала ворон.

– Отлично, вы молодец, магиара Иллария, – похвалила я ее в конце занятия. – Уже скоро вы сможете читать.

– А я?

– И вы, господин, – я потрепала мальчика по голове, и он широко улыбнулся.

– Может мы еще посидим немного? – попросила вдруг Иллария. – Я хочу скорее научить и посмотреть на секретную книгу.

– Много заниматься тоже вредно. Нам лучше провести время на свежем воздухе, отдохнуть.

Так, задача на ближайшие дни – найти ту самую секретную книгу. Я придумала это на ходу, а теперь надо выкручиваться. Обманывать детей, значит потерять их доверие. А мне оно ой как нужно, если я хочу здесь остаться.

– А вы пойдете с нами? На озеро? – Эстебан прижался к моим юбкам и взял мою руку в свои теплые ладошки. Он с такой надеждой заглянул в мои глаза, что при всем желании я не смогла бы отказаться.

– Хорошо, но только если магиара Иллария не против, – улыбнулась я ребенку.

– Не против, – буркнула девочка и вышла из библиотеки.

Мы вышли следом. Эстебан не выпускал мою руку.

18

18

Обычно дети отправлялись на прогулку с одной из служанок, но, так как я была с ними, Грета осталась в поместье. Была ее очередь, но, после того, как маленькие демонята ее подстригли, она была только рада не видеть их лишние пару часов. Летиссия же, узнав об этом, только покачала головой и шепнула мне перед выходом:

– Будьте внимательны и осторожны. Я не удивлюсь, если они прицепят вам камень на шею и утопят.

Я посмеялась, но лицо экономки осталось серьезным. Она действительно думает, что они на это способны? Ответ, если честно, я знать не желала.

Втроем мы отправились к озеру, что залегло за подлеском недалеко от поместья.

Эстебан всю дорогу прыгал и скакал, подбирал камни и палки, чтобы потом кинуть их что есть сил, в ближайшие кусты. Иллария же чинно вышагивала рядом со мной и молчала. Она гордо задирала подбородок и иногда шипела на непоседливого брата:

– Эстебан, веди себя прилично, ты же из знатного рода.

Или:

– Эстебан, ты весь грязный, отец был бы недоволен.

Странно было слышать это от нее, когда еще недавно она пряталась в шкафу и злобно хихикала, когда я подорвалась «на мине».

Минут через пятнадцать неспешной ходьбы мы вышли к берегу озера. Зеркальная гладь воды была покрыта кувшинками, берег с нашей стороны был ровный и песчаный. Мне захотелось раздеться, занырнуть в воду, наслаждаясь прохладой. Но это было невозможно в моем положении. Может я смогу как-нибудь улизнуть сюда одна…

– Эстебан, туда нельзя!

На этот раз Иллария крикнула так громко, что я вздрогнула. Я подняла глаза, оторвавшись от созерцания воды. Мальчика не было видно.

– Эстебан! – крикнула уже я, а затем обратилась к его сестре. – Где он?

Девочка показала пальцем на другой берег, заросший высокими прибрежными травами и кустами. И когда мальчишка успел так быстро слинять? Хоть на поводок сади!

– Эстебан! – с надрывом закричала Иллария, и мне стало не по себе от ее интонаций.

– Что там? – спросила я ее обеспокоенно.

– Нам нельзя туда ходить, – заломила она руки, в голосе звучали нотки отчаяния. – Это запрещено.

Внутри все упало, желудок свело. Летиссия предупреждала, что граница где-то недалеко, что можно натолкнуться на темные силы… Но чтобы так близко к поместью?

Внезапно раздался крик и тут же стих.

Я кинулась на другую сторону, огибая озеро по кругу.

– Эстебан! – звала я подопечного. В груди нарастала тревога, заставляя сердце быстрее разгонять по венам кровь.

Выскочила на тропинку, подхватила юбки и побежала. Внезапно кусты закончились, открывая передо мной небольшой пятачок – проплешину в зарослях.

Картина, которая открылась мне, заставила меня резко остановиться.

– Что вы делаете?! – грозно крикнула я мужчине, который занес трость над Эстебаном. Мальчик лежал на земле и с ужасом смотрел на незнакомца. Рядом стояла молодая женщина, ее лицо искривилось от презрения.

Мужчина опустил трость и посмотрел на меня:

– А вы? – надменно приподнял он брови.

– Госпожа Амалия Веруан, гувернантка, – бросила я и кинулась к Эстебану. Я подняла его с земли и отряхнула испачканный жакет.

Странная пара продолжала наблюдать за нами как ни в чем не бывало.

– А вы? Не желаете представиться? – нахмурилась я. – И я требую объяснений: что вы делали с моим подопечным?

– Магиар Фредерик Иветто, – высокомерно протянул мужчина. – И моя сестра – магиара Аниса Ровальд.

– Я бы сказала, что мне приятно познакомиться, – я отодвинула Эстебана за спину, и он вцепился в мои юбки. – Но вы так и не объяснили, что здесь происходит.

– Я всего лишь собирался проучить этого маленького… нарушителя, не более.

– Проучить? Это с какой стати? За что?

– За то, дорогая госпожа Амалия, – холодно улыбнулся Фредерик. – Что мальчик нарушил границы. Семейству Уортер запрещено заходить на эту сторону озера, и дети об этом знают.

Внутри начала закипать ярость. И всего то?! Я понимаю, если бы Иллария подожгла платье этой надменной девице или Эстебан что-то украл…

– И вы считаете, что избить мальчика тростью – это соразмерное наказание? За то, что он, заигрался и зашел не туда? Вы это серьезно?!

Мужчина сделал шаг в мою сторону, склонился надо мной и ледяным тоном сказал:

– Я сам решу, какая плата достойна того, что мой покой был нарушен. Убью, если понадобится. Поэтому вам не стоит задерживаться здесь ни на минуту.

Эстебан вцепился в мои юбки сильнее, потянул их на себя.

– Да вы с ума сошли! Угрожать смертью из-за такой ерунды?!

Магиар ничего не сказал. Он ухмыльнулся, коснулся двумя пальцами своего виска, прощаясь, и зашагал прочь, взяв под локоть сестру. Мы проводили их взглядом, и, только когда пара скрылась, Иллария подошла к нам.

– Идем, скорее, – обеспокоенно попросила она, потянув меня за рукав. – Нам лучше уйти.

Мы вернулись на другой берег. Девочка показала мне, где заканчиваются владения Уортер и начинаются земли Иветто.

– Нам нельзя ходить на их территорию, таков уговор. Зачем ты пошел туда, Эсти? – ругала Илли брата. Тот только пожал плечами. Ребенок, что с него взять.

Настроения ни у кого не было, и мы вернулись в поместье. Дети разошлись по своим комнатам, а я спустилась на кухню, чтобы выпить кружечку чая и снять стресс.

– О, госпожа Амалия, – приветствовала меня Летиссия. – Вы так быстро вернулись?

– Неприятная встреча, – вздохнула я.

– Рассказывайте.

Женщина заварила нам по кружке чая, добавила туда шиповник и мяту, и я поведала ей о том, что произошло на озере.

– Если бы он ударил Эстебана тростью, то тот мог получить серьезную травму, – возмущалась я. – Это кем надо быть, чтобы с такой ненавистью кидаться на ребенка? Из-за такой ерунды?

– Было бы все так просто, – вздохнула Летиссия. – Но вражда между Уортерами и Иветто длится уже не первый год. Можно сказать, мы настоящие враги друг другу.

– А что произошло между вами?

– Я, признаться, не знаю толком. Это надо у магиара Роберта спрашивать, но он вам не ответит, как вы понимаете. Я только слышала, что все началось как раз из-за куска земли на озере. Мол, он раньше принадлежал Уортерам, но Иветто завладели им незаконно. Я в этом ничего не соображаю, не могу вам точно сказать.

– Неужели ничего нельзя было сделать? Если землю присвоили незаконно, должен быть способ, разрешить этот спор в суде, к примеру? – задумчиво сказала я, обращаясь скорее в пустоту, нежели к экономке.

– Не все так просто. Магиара Аниса – жена сенатора Ровальд, под ним вся столица ходит. Он сделает все, чтобы прикрыть деяния своих родственников, подкупит кого надо, шепнет судье на ушко, что нужно. С такими людьми нет смысла воевать.

И в этом мире кумовство и братовство процветают, никуда от этого не денешься.

– Печально, – вздохнула я.

– Так и живем. Семья Иветто смотрят на нас, как на коровью лепешку под ногами. Хмурятся, морщатся, а сами мечтают еще земли отхватить. У него еще и дар сильный, что добавляет этому индюку веса в собственных глазах.

– Какой у него дар? – полюбопытствовала я.

– Ничего особенного – смесь воздуха и огня, обычный элементалист. Но та сила этого дара, то количество магии, которой он обладает… Вот это имеет значение. Очень хорошо его наградила природа. А вот сестре его досталась некромантия.

Я еле сдержалась, чтобы не присвистнуть. Редкий дар, да еще и запрещенный.

– Да-да, – закивала головой Летиссия, видя мои округлившиеся глаза. – Ей, правда, строго запретили пользоваться даром под страхом смерти. Некромантия у нас все-таки считается страшным искусством, темным. Но это все равно позволило ей очень удачно выскочить замуж.

Вот так соседи достались. А я еще недовольна была, что в моем мире у меня жил за стеной меломан, который любил слушать музыку допоздна. С ним было легко управиться, а вот в этой ситуации…

– Главное, не ходите на их сторону озера, – вывела меня из раздумий экономка. – И все будет в порядке. Я еще поговорю с Эстебаном, пора ему напомнить правила. Но он непослушный мальчишка, так что глаз да глаз за ним.

Мы закончили чаепитие, и я поднялась к себе. Заперла дверь, скинула образ Амалии, вернув себе настоящий облик. Наконец-то можно расслабиться!

Весь вечер я провела составляя планы и конспекты для наших занятий. Пыталась придумать что-то для секретной книги, но так и не нашла решение. Пришлось отложить этот вопрос на потом.

Когда закончила, была уже ночь. Я поднялась со стула, разминая поясницу. Сейчас бы в бассейн, поплавать, снять напряжение с мышц…

Шальная мысль стрельнула в голову. Тут нет бассейна, зато есть целое озеро. Идти недалеко, дорогу знаю. А ночью никто меня не увидит – можно и личину не надевать.

Предвкушая приятное купание, я заглянула в шкаф и нашла плащ с капюшоном. Идеально для ночного побега – капюшон надежно скроет мое лицо в темноте.

Довольно хихикая, я выскользнула из своей комнаты никем незамеченная.