Текст книги "Милая обманщица или гувернантка из трущоб (СИ)"

Автор книги: Мирая Амброва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

13

13

Завтрак проходил в большой и светлой столовой. Обои нежно-кремового цвета, такие же скатерти, ненавязчивые цветочные узоры создавали уют. Здесь было бы приятно находиться, если бы не одно “но” – алые цветы, перевязанные черными лентами лежали на подоконниках и полках. Я поежилась, когда они вновь попались мне на глаза, и отвернулась.

Ковырнула вилкой свои оладьи и положила прибор на стол. Я не ела со вчерашнего дня, но аппетита почему-то не было. Может похоронный декор раздражал, а может странный вид детей.

Эстебан и Иллария были все так же тихи и спокойны. Они равнодушно жевали свой завтрак, меланхолично шевеля челюстями. Внутри меня все просто вопило.

«Ну давайте, киньте друг в друга едой, как невоспитанные безобразники! Ткни сестру вилкой, укради ее порцию с тарелки! Да сделайте что угодно, самые безумные вещи, только покажите, что вы живые!»

Они даже не обращали внимания на то, что я без остановки пялюсь на них.

– Иллария, – обратилась я к девочке. – Тебе скоро будет десять?

Она слабо кивнула, почти незаметно.

– А чем ты любишь заниматься? Тебе нравятся куклы? Может игры в мяч?

Девочка посмотрела на меня пустым взглядом, а затем опустила глаза в тарелку и продолжила жевать.

– А ты, Эстебан, любишь игры? – обратилась я к ее брату.

Мальчик так же безжизненно кивнул. Безумие какое-то. Они что, настолько убиты горем, что неспособны даже говорить? Никогда не поверю. Дети, в отличие от взрослых, куда легче переживают потерю. Рано или поздно они бы забылись, начали играть, веселиться. В этом доме что-то происходит.

Я больше не пыталась их расспрашивать. Когда завтрак закончился, одна из служанок, Грана, проводила нас в библиотеку.

– Если что-то понадобится, госпожа, зовите.

– Хорошо, – кивнула я.

Огляделась. Помимо пары десятков книжных полок, здесь стоял письменный стол, за который дети тут же уселись. Еще один стол стоял так, что сидящий был спиной к окну. На нем лежали стопки книг, тетради, чернильницы. Кажется, тут уже проходили занятия раньше.

– Вас уже учили? – спросила на всякий случай, хотя сама понимала – должны были.

Брат и сестра кивнули одновременно.

– У вас был учитель? Или гувернантка? Что вы изучали?

Две пары глаз смотрели на меня пустыми голубыми озерами.

Я подошла к их столу ближе, склонилась над ребятами и тихо сказала, словно в библиотеке мог быть кто-то еще:

– Что с вами случилось? Вы можете рассказать мне все. Обещаю, я постараюсь вам помочь.

Глаза опустились, но ответа так и не последовало.

– Пожалуйста, – взмолилась я. – Я же вижу, что с вами что-то не так. Я могу помочь…

Тишина.

Пришлось просто начать урок. Я не знала, что они изучали, как их воспитывали. У меня не было и возможности это узнать. Это все усложняло. Я выросла в семье нищих и не знаю, чему гувернантки учат здесь детей, но предположила, что тому же, чему учили детей пару сотен лет назад в моем мире. Вот только с чего начать…

Я решила, что вечером подготовлю программу, прикину, какие уроки и как проводить. Поищу в библиотеке какие-нибудь учебники, если таковые вообще имеются. А пока я решила просто почитать им книгу о природе Саргонды.

Дети слушали отстраненно, постоянно пялились в одну точку, что меня ужасно напрягало. И я решила закончить эту пытку.

– Вы свободны, – я захлопнула книгу. Нет никакого смысла мучить их дальше.

Я позвала служанку, что ждала за дверью.

– Что теперь?

– Обычно занятия идут до обеда. Потом прием пищи. А следом прогулки на свежем воздухе и игры.

– Сомневаюсь, что игры и прогулка их интересуют, – вздохнула я.

Грана увела детей, а я ушла к себе. Скинула личину и счастливо выдохнула. Сегодня из-за эмоционального напряжения мне было особенно тяжело ее держать. Эти дети меня заставят поседеть, если и дальше будут такими жуткими.

Обед ничем не отличался от завтрака. Мне было невыносимо глядеть на их окаменевшие лица, терпение лопнуло.

– Так, хватит, – я встала, и стул громко прогремел ножками о пол.

Дети подняли на меня глаза, но тут же опустили их.

Я направилась в сторону кухни и подсобных помещений.

– Где Летисия? – спросила третью служанку, Диону, когда она попалась мне в коридоре.

– Там, – махнула она рукой в сторону кладовой. – Разбирается с запасами продуктов.

Решительным шагом я пошла туда. Экономка действительно была там и копалась в ящике с яблоками, откидывая в сторону подгнившие.

– Ну что это такое? – возмутилась она, когда увидела меня. – Диона совсем плохо перебрала яблоки! Бездельница!

Мне было сейчас абсолютно все равно на какие-то фрукты.

– Вы должны мне все объяснить, – безапелляционно заявила я.

Летисия выпрямилась, повернулась ко мне.

– О чем вы?

По ее взгляду я сразу поняла – она и сама знает, что я хочу узнать.

– Дети. Они не в порядке. Что с ними происходит?

– Нет, они в порядке…

– Хватит! – рявкнула я, сама того от себя не ожидая. – Они ведут себя странно, неестественно! И я вижу, что вы в курсе происходящего!

Экономка отвела глаза в сторону.

– Пожалуйста, – сказала уже спокойно. – Вы же понимаете, что так нельзя? Мы должны им помочь, что бы с ними не приключилось.

– Да ничего с ними не произошло, – устало сказала женщина.

Она отошла к небольшому шкафчику, достала из кармана связку ключей и открыла дверцу одним из них. Достала небольшой бутылек и протянула его мне.

– Что это? – спросила я, рассматривая голубую жидкость внутри.

– Настойка Озерной Преснянки, – ответила Летисия.

– И сколько вы даете? – ошарашенно спросила я.

Я знала что это такое. Настойка Озерной Преснянки варилась искусными алхимиками и использовалась потом как сильное успокоительное. Я давала ее Норе незадолго до того, как она умерла, чтобы заглушить самые страшные боли.

– По столовой ложке каждый день, – растерянно ответила женщина.

– Сколько?! Вы в своем уме?!

Полагалось давать десять капель взрослому, чтобы хорошенько успокоить его. Я давала Норе чайную ложку из-за ее тяжелого состояния. Неудивительно, что дети превратились в зомби.

– Вы должны немедленно прекратить это!

– Но вы не понимаете…

– Я понимаю одно – вы просто сделали из детей послушных кукол. Вы что, настолько ненавидите их?

Лицо экономки покраснело:

– Да они с малых лет растут у меня на глазах! – пылко ответила она. – Я люблю их как родных! Не вам меня в этом упрекать!

– Тогда почему вы так поступили с ними? Как могли допустить такое?

– Мы просто хотели, чтобы им было легче перенести все, – виновато опустила голову она. – Они так изменились, стали совершенно неуправляемыми.

– И поэтому вы решили их травить? – я сложила руки на груди.

– Мы не хотели ничего плохого. Просто не дать им сойти с ума, как их отец…

Она вдруг всхлипнула, по щекам потекли слезы. Я вздохнула. Благими намерениями, как известно, дорога в ад вымощена.

– С этого момента вы должны прекратить давать им эту отраву. Как быстро они тогда отойдут?

– Уже завтра будут в порядке, – хлюпнула носом экономка. Она достала из кармана платок, и стала вытирать лицо. Затем шумно высморкалась.

– Отлично! Я хотя бы смогу начать работать с ними.

Я собиралась уйти, когда услышала за спиной:

– Вы уверены? Может не стоит? Вы еще пожалеете о своем решении.

– Ни капли. Нельзя так издеваться над ними. Никто не заслуживает такого.

Я вышла из кладовой еще не зная, что действительно буду жалеть.

14

14

По моему указанию детям впервые не дали после обеда настойку. К ужину они заметно оживились, глазки заблестели. Они с интересом наблюдали за мной, ели с аппетитом, но говорить пока не желали. Я и не торопила их – пусть придут в себя. Не знаю, что они делали после обеда, возможно гуляли с одной из служанок, но после ужина их тоже не опоили, а сразу повели в комнаты отдыхать.

До сна еще оставалось много часов, так что я решила провести время с пользой и подготовиться к завтрашнему дню. Я пошла в библиотеку, нашла несколько полезных мне книг, и стала их внимательно изучать. Во-первых, мне нужно изучить местный этикет, ведь это первое, чему я должна обучить детей. Но в этом я большой проблемы не видела. За годы в этом мире я насмотрелась на поведение магиаров или господ – оно ничем не отличалось от обычных аристократов из моего мира в прошлом. Были некоторые нюансы, но с ними я быстро разобралась.

Во-вторых, мне нужно изучить историю и географию Саргонды. А вот с этим куда сложнее, но не невыполнимо. Вот только времени займет куда больше.

Я листала огромный талмуд по истории Третьей Эпохи Королей, когда услышала какой-то шум в коридоре. Замерла прислушиваясь. Кажется, кто-то плачет.

На минуту я застыла, пытаясь убедиться, что мне не послышалось. Нет, это точно был плач.

Я захлопнула книгу, подошла к двери и выглянула из библиотеки. В конце коридора, привалившись к стене, рыдала служанка.

– Грана? – позвала я ее. – Что случилось.

Она повернулась ко мне. По ее щекам градом текли слезы, она только всхлипывала, не в силах сказать и слова. В полумраке я не могла разглядеть ее. Может она покалечилась?

– Да что произошло? – я вышла в коридор и направилась в ее сторону.

– Это… это… – давилась она словами, пока ревела белугой. – Маленькие… демоны!

– Что? – не поняла ее я. – Успокойся, прошу, и скажи нормально.

Я шагала к ней как можно быстрее, в груди нарастала тревога. Никто, надеюсь, не умер?

Когда я подошла ближе, то глаза мои полезли на лоб:

– Грана! Что с твоими волосами?

Она зарыдала еще сильнее, размазывая по лицу слезы.

– Бесы! Чудища! Мелкие гады! – закричала она. – Как я теперь замуж выйду?

Волосы девушки были обрезаны почти под самый затылок. Рваные пряди растрепались вокруг головы, прилипли к лицу.

– Как это случилось? Кто это сделал?

– Я же говорю, эти маленькие демоны подстригли меня! Зачем вы сказали, чтобы им больше не давали настойку?!

Внутри все оборвалось. Неужели два ребенка действительно могли такое сделать? Они выглядели еще утром такими спокойными… Да что за темные силы в них вселились?

– Точно они?

Девушка кивнула, и я не медля ни секунды дернула ручку двери на себя.

– Не надо, не ходите! – запричитала Грана. – Они же и вас… Я только повернулась, а они уже… они “чик”! И нет моих волос! Им надо дать настойку, я скажу Летисии!

Я не стала слушать предостережение, и решительно открыла дверь в спальню Илларии. Это всего лишь дети. Я не боюсь детей. С любыми управлюсь.

Услышала топот за спиной. Обернулась – Грана кинулась в сторону лестницы, всхлипывая на ходу. Уверена, зря она так переживает, и без экономки обойдемся. Это всего лишь дети.

Я вошла в спальню. Внутри было тихо. Слишком тихо для двух сорванцов, что только что оболванили служанку.

– Иллария? Эстебан? – позвала я, осторожно осматривая комнату.

Никто не ответил. Зато в шкафу послышалось какое-то шебуршание. Вот оно что! Маленькие пакостники спрятались внутри!

– Выходите, я знаю, где вы, – строго сказала я и сделала шаг вперед.

Это была ошибка. Под ногами вспыхнула пентаграмма, послышался хлопок. Комнату озарило светом, ткань платья вспыхнула с одной стороны от небольшого взрыва. Пока я рукой хлопала по одежде, пытаясь затушить огонь, из шкафа доносилось хихиканье.

– Вы понимаете, что так нельзя?! – возмутилась я, когда смогла победить огонь. – А если бы кто-то пострадал?

Смешки стихли. Я удовлетворенно усмехнулась. Стыдно, значит, стало.

– Грана сейчас громко плачет, она ужасно расстроена, – продолжала я взывать к совести детей. – Вы должны извиниться перед ней, попросить прощения. И обещайте, что больше такого не повторится.

– Хорошо, – раздался тоненький голосок из шкафа. – Только помогите нам выбраться, мы не можем открыть дверь.

Ну вот и славно. Сейчас проведу им лекцию о том, что нельзя обижать служанок, что нельзя им отстригать волосы. Да и вообще, что никого нельзя обижать. И с огнем играть надо запретить.

Я подошла к шкафу и распахнула дверцы. В то же мгновение что-то покачнулось над моей головой. Я подняла глаза как раз в тот момент, когда таз, установленный на края дверцы, перевернулся и упал мне на голову. Я оказалась с ног до головы обсыпана мукой, а из кучи платьев в шкафу раздавалось злорадное хихиканье.

– Ну все, напросились! – разозлилась я. – Одним движением я раздвинула вещи и увидела виновников происходящего. Схватила обоих за руки, чтобы вытянуть наружу. Иллария нахмурилась, и в тот же миг я почувствовала, как мою ладонь обожгло.

– Ай! – я отдернула руку, на которой теперь красовался ожог.

– Не трогайте нас! – крикнула девочка. – Не имеете права к нам прикасаться!

В это мгновение в комнату ворвалась запыхавшаяся экономка со знакомым бутыльком в руках.

– А ну, стоять! – рявкнула она. – Быстро пить Преснянку!

– Не заставишь! – шепеляво крикнул Эстебан и юркнул под кровать, так что одни ботиночки торчали из-под края покрывала. А вот его сестра прятаться не собиралась – она сложила руки на груди и с вызовом смотрела на нас.

– Если вы сейчас же не прекратите этот ужас, – пригрозила Летисия. – Я отдам вас призраку!

Я хмыкнула, услышав такую глупую угрозу. Какие еще призраки, что за детские сказки? Но, к моему удивлению, это подействовало.

– Пожалуйста, Летти, не надо! – выполз из-под кровати мальчик. – Я больше не буду! Это все Илли придумала!

Он шмыгнул носом, собираясь расплакаться.

– Марш в свою комнату! – гаркнула экономка, и Эстебан послушно пошел в сторону двери.

– А вы, магиара Иллария, так и будете стоять?

Девочка метнула в нас грозный взгляд из-под нахмуренных бровей, и легла в постель. Отвернулась демонстративно к стене, накрылась с головой одеялом.

– Сейчас я налью им настойки, – обратилась уже ко мне экономка. – Я предупреждала вас, что лучше их оставить в таком состоянии. Они неуправляемы.

Я опустила глаза на свое подгоревшее с краю платье. Перевернула руку, рассматривая легкий ожог. Приложить холодное, и он пройдет. Да, я совершила опасную ошибку – недооценила своих противников. Но кто мог знать, что эти маленькие бесята окажутся хуже, чем хулиган Васильков?

Может их действительно лучше держать под действием магического напитка, чем позволять творить такое. Но…

– Нет, не давайте им ее, – сказала я.

– Вы уверены?

– Абсолютно. Не давайте им больше настойку.

– Как скажете. Но только под вашу ответственность. Если снова будут жертвы…

– Я постараюсь, чтобы этого не случилось.

Как бы ужасно не вели себя эти дети, это не просто так. Должна быть какая-то причина, им нужна помощь. Девочка маг-стихийник, ей подчиняется огонь. Если ее не взять под контроль, не научить управлять своими эмоциями, она может много бед натворить. А брат пойдет по ее стопам, беря пример с любимой сестры. Нет, нельзя допустить такое.

Мы вышли из спальни, и экономка прервала мои раздумья:

– Вы уверены, что не хотите уехать, пока не поздно? Мы поймем вас, осуждать не будем.

– Уверена. Я справлюсь, обещаю вам.

– Они выжили семь гувернанток за полгода. Никто не задерживался. Почему вы уверены, что справитесь?

– Я просто верю, – ответила я. – Этого достаточно.

Летисия покачала головой, и пожелала мне спокойной ночи. Она направилась в сторону лестницы, а я обратно в библиотеку. Кажется, я должна подготовиться к завтрашнему дню куда лучше, чем ожидала.

Поздно ночью я вернулась в свою комнату. Упала в кровать без задних ног. Спать оставалось всего пару часов, но я была готова к завтрашнему дню. Он будет трудным, я уверена.

«Я справлюсь. Я все смогу. Или я не Анастасия…»

Ужас охватил меня, когда я поняла, что не помню своего отчества. Я вскочила в постели. Сердце сумасшедше стучало.

«Настя. Анастасия Высоцкая. Высоцкая Анастасия…»

Дальше мозг упорно отказывался вспоминать. Я забыла то, что, казалось, забыть невозможно. Да разве же так бывает? Как звали моего отца?! Нора никогда не говорила… Нет-нет, не того отца, настоящего! Мозг упорно отказывался вытаскивать его имя из глубин памяти. На глазах выступили слезы, но я смахнула их раздраженно.

«Анастасия Высоцкая. Настя.» – повторяла я как мантру, пока сон не сморил меня.

15

15

Проснулась я буквально за десять минут до завтрака. Организм взял свое после вчерашнего, заставив спать дольше. Я вскочила как ужаленная, быстро привела себя в порядок. Сменила облик, превратившись вновь в Амалию Веруан и спустилась вниз.

Я еще была далеко от столовой, когда услышала шум. Застыла на секунду, прислушиваясь. Кажется, там стадо слонов пытается разнести комнату. Я ускорилась.

Вошла в столовую и едва успела пригнуться, когда в мою сторону полетела тарелка с кашей.

– Я не буду это есть! – крикнула Иллария. Она сложила руки на груди и с вызовом посмотрела на служанку.

– И я не буду! – радостно кричал Эстебан, скача прямо на столе.

Диона застыла, схватив себя за горло и с ужасом смотрела на детей.

– Что здесь происходит? – грозно спросила я, едва переступила порог.

– Сами ешьте эту гадость! – сказала девочка. – Я хочу торт! Или пудинг!

– Магиара, – причитала Диона. – Кашу нужно есть, она полезная. Вы не можете есть сладкое, пока не…

– Могу! Я хочу десерт! И сейчас!

Вот это да. Я и подумать не могла, насколько все плохо. Девочка совершенно невыносима, Летисия была права. А сколько высокомерия добавляет ей титул…

– Диона, иди на кухню и принеси десерт, – спокойно сказала я.

– Но…

– Иди, – я слегка подтолкнула ее. – Две порции, как и полагается.

Иллария самодовльно улыбнулась, проводила взглядом служанку.

– Так бы сразу, – обратилась она уже ко мне. – А вы мне нравитесь. Если так будет и дальше, мы сможем ужиться.

Маленькая нахалка. Ничего, я тебя воспитаю.

Диона принесла две тарелки с пудингом. Эстебан даже слез со стола, сел и прикусил губу, глядя на сладкое. Его глазки загорелись от предвкушения трапезы. Иллария вытянула шею вперед и широко улыбнулась. Служанка хотела поставить блюда на стол, но я остановила ее:

– Нет-нет, давай это мне.

Она подошла ко мне, и я забрала у нее тарелки.

– Иди, – шепнула ей. – И умойся – в тебя каша попала.

Она благодарно кивнула и торопливо покинула нас. Такое чувство, что она сбегала от страшных чудищ, а не от двух детей.

– Значит, вы хотите десерт?

– А разве не ясно? – фыркнула юная магиара.

– А вы знаете, кому на самом деле полагается десерт?

– Кому? – наивно захлопал глазами Эстебан.

– Только тем детям, что хорошо себя ведут. А те, что кидаются кашей, обижают слуг и кричат, остаются без сладкого.

– Папа разрешает нам есть десерт тогда, когда мы захотим, – вздернула подбородок сестра. Вы не запретите нам.

– Да? А разве ваш папа сейчас здесь? Мы не можем спросить его, что он думает на этот счет. А единственный взрослый сейчас здесь – я.

Иллария отвернулась, надула губки. Эстебан только смотрел на меня огромными голубыми глазами и хлопал ресницами.

– Так кто хочет сегодня съесть свой пудинг?

– Больно надо, – фыркнула девочка.

– Значит, слушаться, вы, магиара Иллария, не будете?

– Нет.

– Пусть будет по-вашему.

Я пожала плечами и подошла к окну. Распахнула его и вывалила содержимое одной тарелки за окно. Надеюсь, садовник простит меня за такие вольности.

– Что вы делаете? – округлила глаза девочка.

– Как что? Вы ведь сказали, что не хотите десерт.

– Я сказала, что не буду вас слушать!

– Это одно и тоже, – улыбнулась я, а затем повернулась к брату. – А вы, господин Эстебан, тоже не хотите ваш десерт?

Мальчик переводил взгляд с меня на сестру, не зная, что ему делать. Наконец, он тихо сказал:

– Я буду.

– Тогда, придется сначала съесть кашу.

Он ненадолго завис, а затем осторожно кивнул.

– Предатель! – шикнула на него сестра.

Я позвала Диону, и она принесла новую порцию каши для Эстебана. Она поставила тарелку перед ним, и он начал есть. Иллария демонстративно отвернулась, выражая свое недовольство происходящим.

Когда тарелка с кашей опустела, я поставила перед мальчиком пудинг. Он накинулся на него так, словно вечность не ел сладкого. Его сестра теперь наблюдала за ним, не отрывая глаз. Наконец, когда десерт был почти съеден, а Эстебан довольно урчал, она тихо сказала:

– Ладно. Буду я вашу кашу.

Я развела руки:

– Простите, магиара. Каша закончилась.

Я думала, она сейчас вспыхнет от негодования, в прямом смысле слова. Девочка покраснела, в глазах заплясали огоньки, но она сдержалась.

– Ты закончил? – прошипела она брату.

– Ага, – довольно кивнул мальчуган, потирая животик.

– Идем тогда, Эстебан.

Я сложила руки на груди:

– И куда же вы собрались?

– Не ваше дело, – огрызнулась девочка.

– Мое. Ведь после завтрака нас ждут занятия в библиотеке.

– Мне все равно, они не нужны мне!

Девочка встала и направилась в сторону дверей. Эстебан сполз со стула, бросил на меня растерянный взгляд, и поплелся понуро за сестрой.

– Вы, конечно, можете идти, – спокойно сказала я. – Но тогда в обед вы тоже не получите ваш десерт.

Иллария обернулась, нахмурилась.

– Сладкое только для послушных детей, – продолжала я улыбаться.

– Илли, – тихо сказал брат, дергая ее за край рукава. – Я не хочу, чтоб мой десерт выкинули в окно…

Девочка опустила глаза на его руку, затем подняла их на меня.

– Ладно, – буркнула она. – Идем в библиотеку.

Она вышла из столовой, Эстебан кинулся следом.

Я перестала улыбаться. Все внутри горело от напряжения – мне было сложно держать маску при таком эмоциональном фоне, да и я была не самым опытным магом. А еще полдня впереди. Только бы не сорваться.

Буквально на десять минут я заскочила в свою комнату. Стала собой на это время, отдышалась и накинула лик заново. Пора идти к маленьким врединам.

К моему удивлению, в библиотеке было тихо. Никто не пытался спалить книги, разломать стол или выкинуть в окно мои конспекты. Я даже удивилась, когда вошла. Брат и сестра сидели на своих местах молча, лишь глаза у Илларии сверкали, как искры в костре. Эстебан же как ни в чем не бывало самозабвенно ковырялся в носу.

– Так не стоит делать, милый, – сказала я, убирая его руку от лица. – Ты же господин, будущий магиар. А магиары никогда не ковыряются в носу.

– Совсем? – прошепелявил мальчик.

– На людях точно, – заверила его.

Он убрал руки под стол и прикусил губу.

– А сейчас расскажите мне, что вы изучали с предыдущими гувернантками?

– Ничего, – пожала плечами Иллария.

– Как это? Совсем ничего?

– Они сбежали, – от меня не укрылся яд в голосе магиары. – И вы сбежите.

– Это вряд ли, – улыбнулась ей я. – То есть, вы даже читать не умеете?

– Я умею, – сказала Иллария.

– Я думала, вас ничему не обучали.

– Меня папа научил. До того как…

Она оборвала речь на полуслове, опустила глаза на столешницу. Ногтем начала царапать уголок, пытаясь сорвать лак. Я смотрела на нее и думала, насколько сильно повлияла на нее смерть матери? А изоляция отца? Я не психолог, конечно, но для любого ребенка потеря родителя – это травма. А что если к этому еще и добавляется наплевательское отношение живого родителя?

– А ты, значит, Эстебан, не умеешь читать? – он мотнул головой.

Ага. Надо организовать все так, чтобы было удобно работать с ними двоими. Это как учить первоклассника и пятиклассницу одновременно. Ну и задачка. Хорошо, что это не класс на тридцать человек.

Для начала посмотрим, что умеет старшая.

– Магиара Иллария, – я взяла со стола книгу и протянула ее ей. – Продемонстрируй мне свои навыки.

Девочка посмотрела на меня исподлобья, открыла книгу на первой странице и застыла.

– Читай, – ободряюще улыбнулась я ей.

Но она почему-то сидела молча, даже рта не пыталась открыть.

– В чем дело? – склонилась я над ней. – Что-то не так?

– Она не умеет читать, – хохотнул Эстебан и закусил большой палец.

– Умею! – рыкнула на него сестра. – Просто плохо…

Она опустила голову еще ниже, губа задрожала.

– Просто попробуй, – я положила ей руку на плечо, но девочка дернулась, сбрасывая ее. Я отступила на шаг назад. Если она против прикосновений, то я не стану настаивать.

– Бе… бо… бо… больша… шая река, – начала она, и я едва заметно покачала головой. – Те… кла из … из…. Я не знаю, что это за буква.

Она резко отодвинула от себя книгу и откинулась на спинку стула.

– Это буква «Ц». Большая река текла из центра Саргонды, – подсказала я ей. Значит, читаешь ты плохо?

– Вам виднее, – сказала Иллария себе под нос.

– Папа так и не научил тебя?

Она отрицательно мотнула головой.

– И не научит больше, – шепнул Эстебан. – Он сошел с ума…

– Заткнись! – рявкнула на него девочка. Она вскочила с места так, что стул упал с грохотом на пол, и кинулась прочь из библиотеки.

Мы проводили ее взглядами.

– Я могу идти тоже? – спросил Эстебан, когда шаги в коридоре стихли.

– Иди, – махнула рукой я.

Он ушел следом.

Я подняла стул. Устало присела на краешек стола. Задумалась.

Иллария сложный ребенок, у нее как раз начинается подростковый период. С Эстебаном куда проще – он просто подражает своей сестре, как старшему родственнику. Единственному родственнику, что сейчас с ним рядом.

Но вот вопрос: почему к десяти годам Илли так и не научилась читать? Насколько я знала, в знатных семьях девочек учили основам грамоты при любом положении и достатке. Читать, писать, считать – минимум программы. А тут, получается, на ее воспитание все забили. Надо поговорить с экономкой.

Но сначала проверю, как дети.

Я вышла в коридор и увидела у дверей детской одну из служанок. Направилась к ней.

– Как она? – спросила Доротею.

– Пронеслась словно урган, – тихо ответила девушка. – Подожгла в гневе штору, но я быстро потушила. Хорошо, что полы в это время мыла, вода была в ведре. А потом она выгнала меня из комнаты, упала на кровать и стала рыдать.

– Еще плачет?

– Уснула.

– А Эстебан?

– Играет в солдатиков в своей комнате.

Что ж, значит, все более-менее в порядке. Если не считать абсолютно нестабильного ребенка-элементалиста с даром огня. Надеюсь, мы не сгорим от очередного ее приступа гнева.

Я оставила служанку и спустилась на первый этаж. То, что открывалось по крупице об этой семье мне совершенно не нравилось. Я хочу ответов, и как можно скорее и подробнее.

Мне нужна Летисия.