Текст книги "Мак (ЛП)"
Автор книги: Мими Джин Памфилофф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
Глава 12
Мак
Эмоции просто разрывали меня изнутри. Находиться так близко к Теодоре, в ее машине, было подобно тому, будто я горю в своем личном аду. Как возможно сочетание желания защитить кого-то, заботиться о нем и понимания, что ты только навредишь этому человеку и, более того, хочешь умереть от его рук. Это просто ебаный психоз.
Конечно же, голос в моей голове, уговаривающий прикоснуться к ее шее, сомкнуть руки вокруг нее в твердой хватке, принадлежал не мне, а ее отцу и его посмертному проклятию, согласно которому я буду вечно ходить по этой земле, ощущая его боль. Только со временем я понял, что означает его проклятие: я буду вынужден убить, а потом меня сожрет чувство вины. Чем больше я хотел быть с ней, защищать ее, тем больше меня накрывало желание убить. Полагаю, именно это и чувствовал отец Оллы, когда убил свою дочь на благо своего народа и в стремлении умилостивить богов. Идиот. Он создал моего внутреннего монстра.
Но я никогда бы не посмел причинить вред Теодоре. Я никогда этого не делал и никогда не сделаю. По крайней мере, я на это надеялся.
Честно говоря, мы никогда не проводили вместе больше нескольких дней, потому что Кинг, так или иначе, находил способ добраться до Теодоры. Иногда это происходило даже до того, как я успевал почувствовать ее где-то рядом. В отличие от Кинга, я не обладал даром видеть, кем являлись люди в прошлой жизни. Хотя я знал, что мертвые, у которых остались незаконченные дела, возвращаются к жизни посредством реинкарнации или другими неестественными путями, как мой брат. В общем, понятно, что он, как и я, был проклят, и его вернула к жизни просто космическая сила Провидца, исправляя несправедливость, которой не должно было быть.
Впрочем, мое возвращение тоже не было естественным. Продукт той самой силы в действии. Но на этот раз я умру окончательно. Теодора сделает это.
«Если ты не сделаешь это с ней».
Я быстро замуровал эту мысль в стене. Хлипкой такой стене. Часы тикали.
– Поверни здесь! – велел я, направляя нас в единственное безопасное место в надежде, что мы выиграем хоть какое-то время, прежде чем Кинг нас найдет.
Конечно, его дар находить вещи и людей поистине впечатляет, но больше впечатляет его коллекция. Он владел тысячами предметов: книгами заклинаний и редкими артефактами, о которых другие люди могут только мечтать. Особенно плохие люди. Яды, которые не увидит в крови ни один врач; талисманы, сводящие людей с ума; драгоценные камни, которые дарили людям бессмертие (пара таких камней украшали кольца Мии и Кинга); афродизиаки и многое другое. К тому же, не стоит забывать, что мой брат мог проникать в головы людей и путать их разум, что делало его чертовски опасным сукиным сыном.
– Ты собираешься хотя бы намекнуть мне, куда мы едем? – спросила Теодора.
Я же продолжал пытаться держать дистанцию, а так же свой страх и похоть в узде, что на самом деле ни черта не работало.
– Поищи заправку. У тебя бензин почти закончился.
Теодора промолчала в ответ и стала съезжать с шоссе.
Когда горизонт озарило восходящее солнце, я четко увидел в отражении зеркала заднего вида прежнюю Оллу. Увидел длинные черные волосы, полные губы и широкие скулы. Этот образ появился всего на мгновение, но затопил мой разум, оживляя чувства, которые я давно похоронил. Я закрыл глаза, борясь с желанием выпустить эти чувства наружу. Мне нельзя было этого делать. Только не снова.
***
Тедди
Когда я заехала на заправку, чтобы заправиться, то решила сходить в магазин купить кофе и что-нибудь перекусить. Также мне хотелось еще раз взглянуть на моего попутчика, но, к моему сожалению, он опустил голову и закрыл глаза.
«Серьезно? Он заснул в такой ситуации?»
Мне хотелось разбудить его и спросить, куда нам двигаться дальше, но на самом деле я просто хотела увидеть его лицо при свете дня и заглянуть в его глаза. Затолкав поглубже свое любопытство и позволив Маку хоть немного поспать, я не стала будить его, пока мы не выехали обратно на шоссе.
Когда Мак проснулся, мне было велено ехать на север, а спустя некоторое время я заметила, что пейзаж за окном как будто бы застыл: вокруг нас простиралась пустыня с серо-желтыми холмами; все зеленые краски исчезли. Я могла только предположить, что мы находимся где-то на северо-востоке от Палм-Спрингс, а несколько часов назад пересекли границу пустыни Мохаве.
Скоро Мак велел мне съехать на грунтовую дорогу, которая по сути и дорогой-то не являлась. Это был лишь длинный участок засохшей грязи, исчезающий за двумя холмами впереди, на котором не было ни одного следа от шин.
Всего через несколько метров я убрала ногу от педали газа, потому что почувствовала себя плохо. Меня снова накрыло самыми разными эмоциями, будто кто-то впустил их в мою голову, открыв невидимую дверь. Цвета начали сочиться и вырываться прямо из земли: красные, синие и черные. Они кружились в своем диком танце.
Не в силах дышать, я откинулась на сиденье, к моему горлу подкатывали волны тошноты. Выскочив из машины, я упала на колени и прижала руки к животу, чувствуя сжимающие мой желудок спазмы. Позывы были абсолютно пустыми, но желудку легче не стало.
– Постарайся расслабиться, Теодора. Ты слишком этому сопротивляешься, – тихо сказал Мак и успокаивающе погладил меня по спине своей сильной рукой.
Это прикосновение показалось мне очень интимным и чувственным, как если бы он прикасался не к моей спине, а к моим бедрам, груди или просто меня целовал.
Внезапно мне стало лучше. На самом деле я почувствовала дикое желание вскочить и, запрыгнув ему на руки, целовать его, как вновь обретенного возлюбленного, по которому всем сердцем скучала все это время.
Я покачала головой, пытаясь собрать свои мысли в кучу.
«Посмотри на себя! Валяешься тут перед ним, как собачка с высунутым языком!»
Вытерев рот тыльной стороной ладони, я позволила Маку помочь мне встать с земли.
Я собиралась повернуться лицом к этому мужчине и все-таки посмотреть в его глаза. Пусть я уже и знала, насколько они красивые, но последний раз, когда я смотрела в них, изменил все на свете, изменил меня.
Несмотря на крепкую хватку, Мак мягко взял меня за руку и повернул к себе лицом. Я ахнула.
«Голубые. Такие голубые».
Я никогда не видела, чтобы у мужчины были такие красивые глаза. И его лицо было таким же красивым: полные губы, легкая щетина, взлохмаченные светлые волосы, падающие на лоб. Я тысячи раз готова повторять о том, какой Мак красивый.
Я очень засмущалась, когда он заметил, что я наблюдаю, как утреннее солнце мягким светом озаряет каждую черточку его совершенного лица.
– Что? – спросил он сухо. – Никогда не видела трехтысячелетнего старика?
Он мило улыбнулся, и мое сердце сжалось при виде ямочек на его щеках. Его глаза лучились весельем, а полные губы наводили на мысли о том, что они просто созданы для поцелуев, секса и романтического шепота во время занятий любовью…
«Стоп, Тедди!»
Я не собираюсь с ним спать!
«Но ты этого хочешь…»
А для такого человека, как я, хотеть кого-то настолько сильно было полным безумием, но, по крайней мере, теперь я смогу чувствовать эмоции своих пациентов.
– Ты сам знаешь, насколько красив, – сказала я, прокашлявшись.
Я до сих пор не могла поверить в то, что он так стар. «Тогда как это все объяснить?» – спросила я себя. «Ты же чертов психолог, Тедди! Женщина с трезвым умом».
Всему этому непременно есть научное и медицинское объяснение, а я, в виду того, что стала жертвой всех этих эмоций, которые были для меня слишком новы, стала втягиваться в оккультное заблуждение, навязанное этими людьми. Тем не менее, я не могла отрицать, что чувствовала связь с Маком, несмотря на все его «проблемы». К счастью, на всей этой планете не было ни одного более профессионального психиатра, чем я, который смог бы убедить Мака в том, что он не проклят и надобности искать своей смерти у него нет. А также объяснить, что Кинг и его жена – впрочем, так же, как и сам Мак – жили в своем выдуманном фантастическом мире. А что касается того странного стечения обстоятельств, когда я видела Кинга во сне – это тоже подлежит рациональному объяснению. После рассказа Мака я знала наверняка, что они следят за мной и, должно быть, проецировала это в своем сознании во время сна. К тому же я наверняка уже где-то видела Кинга и просто этого не помнила.
Мне хотелось дать пощечину самой себе. Цвета, эмоции, обмороки – все, через что я прошла, было просто плодом моего воображения.
Внезапно я поняла, что Мак смотрит на меня, и оглянулась. Не в силах выдавить ни слова, я смотрела, как солнечный свет красиво играет бликами на его светлых волосах, как хорошо джинсы сидят на его бедрах, как футболка облегает его мышцы. И мне нравилось, что он смотрел на меня, как на объект своего вожделения.
– Твои зеленые глаза прекрасны, Теодора. А новая стрижка особенно привлекательна, – тихо произнес он.
«Привлекательна». Навряд ли это слово в наши дни использует хотя бы сотня человек, но его очарование разбудило бабочек, затрепетавших в моем животе.
Я пожала плечами, пригладив свои волосы.
– Я подумала, что с такой прической буду выглядеть взрослее.
Он зашелся в веселом смехе.
– Люди так беспокоятся об этом, но на самом деле тебе столько же лет, сколько и мне.
«А, ну да… Он же думает, что я и есть та женщина, Олла».
Решив, что сейчас не время отторгать его ложную реальность, я промолчала. Если я действительно хочу помочь этому человеку, то должна действовать осторожно и позволить ему самому увидеть правду. Выйти из своего выдуманного мира.
– А мне-то было интересно, с чего у меня при дожде постоянно болят колени. Должно быть, артрит, – улыбнулась я, а затем тяжело вздохнула: – Мне намного лучше. Поедем?
Мак протянул руку и погладил меня ладонью по щеке:
– Я поведу.
Я не могла пошевелиться. Его прикосновение было слишком приятным.
Мельком я увидела его бицепс, покрытый татуировками. Мак напоминал мне одного из тех парней по телевизору, служащих в военно-морском флоте и накаченных в самых нужных местах.
– Ты еще не рассказывал мне о датах и именах, набитых на твоих руках.
Мак, решив не отвечать, опустил свою руку и, обойдя меня, открыл переднюю дверь машины. Я с трепетом смотрела на то, как он садится на водительское сиденье и отодвигает его.
– А ты что, доктор? – спросил он с ухмылкой и сжал руль.
– Да, – ответила я, поднявшись.
Пока обходила машину и садилась на пассажирское сиденье, я чувствовала на себе пристальный взгляд Мака.
Когда я закрыла дверцу, он улыбнулся и, переведя взгляд на дорогу, нажал на газ.
Глава 13
Тедди
– Что это за место? – спросила я, когда Мак выкопал ключ буквально из грязи, рядом с полуразвалившейся хижиной, посреди «ничего».
Я не могла не смотреть на его тело, пока он искал ключи. Задравшаяся одежда позволяла увидеть его плоский живот без единого намека на жир. Его кожа была такой смуглой, будто он совсем недавно отдыхал в каком-то солнечном месте. Широкие плечи Мака указывали на то, что он не боится тяжелой работы и тренировок. А его задница… Иметь такую красивую задницу просто преступление. Это было несправедливо по отношению к девушкам.
Не желая, чтобы он снова поймал меня на том, что я на него пялюсь, я перевела взгляд обратно на маленькую деревянную хижину с пыльным крыльцом. Она была похожа на декорацию к вестерну. Только вот эта часть пустыни не была милым желтым пространством с кактусами. Местность была холмистой, с большим количеством камней, а высохшая растительность придавала уединенной долине запущенный вид.
Забавно, мне было ни чуточки не страшно, хотя где-то в глубине своего сознания я понимала, что бояться следовало. Потому что, если раньше я придерживалась логики, то теперь просто тонула в океане своих эмоций. Я не должна была соглашаться на поездку к этой хижине, посреди пустыни, где на добрые сотни километров не найдется ни одного человека. А еще я не должна была чувствовать то, что чувствую к этому мужчине. Однако все было так, как было.
– Похоже, здесь кто-то взорвал атомную бомбу, и вокруг все умерло.
Мак усмехнулся и, поднявшись, вытер грязь с ладоней о свои темные джинсы.
– Что? – спросила я о его усмешке.
– Мы стоим сейчас на месте старейшего индейского захоронения. И они, на самом деле, не умерли, поэтому предпочитают, чтобы их называли духами.
– Ооо… я, вообще-то, имела в виду растения. Ну, знаешь, дикая природа и все такое, а ты мне рассказываешь про духов. Ты их видишь?
Я надеялась, что он скажет «нет», а иначе у меня прибавится работы с его психикой.
Мак подошел к дому и стал пытаться открыть висящий на дверях замок, похожий на амбарный.
– Я не могу видеть призраков, а ты? – Он посмотрел на меня с любопытством, прервав свою работу над ржавым замком.
– Я в них не верю.
Мак повернулся ко мне и уставился, как на сумасшедшую.
– Ты поверишь.
Он вернулся к своей работе, и замок издал странный скрежет.
«Он пытается меня напугать? Ничего не выйдет!»
– Откуда ты знаешь об этом месте? – спросила я.
– В прошлой жизни я был знаком с хранителем этого места.
Мне стало интересно, про «прошлую жизнь» он говорил в буквальном или фигуральном смысле?
– Значит, раньше твой знакомый заботился об этом гиблом месте? Интересно.
Мак снял с дверных ручек ржавую цепь и распахнул дверь, открывая мне вид на мрачную и грязную обстановку внутри дома.
– Мертвым ни к чему наша забота, – ответил он. – Его работа заключалась в том, чтобы не допускать сюда живых. Но, в конце концов, от этого полного одиночества он сошел с ума. Прямо перед смертью он передал эти земли под защиту моего брата. Поэтому тебе стало плохо, когда ты на них ступила.
Я подняла бровь. «Под защиту». Словосочетание, которое не так уж и часто встречается в повседневной жизни. Он подразумевает, что они для защиты этих земель использовали какое-то вуду?
– Видимо, ты мне не веришь.
Он кивнул головой в сторону двери, приглашая меня войти, но я медлила. Не то чтобы я боялась, просто не понимала, зачем это нужно.
– Почему бы тебе сначала не сказать мне, что там внутри?
Я сложила руки на груди, радуясь, что решила одеть темный теплый свитер, потому что утренний ветер был, мягко говоря, прохладным.
– Там находится то, что тебе нужно увидеть своими глазами.
Голос Мака внезапно стал зловещим, и я почувствовала, как кожа на моих руках покрылась мурашками, а волоски встали дыбом. Выражение на его лице стало таким, что мне трудно его описать словами. Как будто… Мак хотел причинить мне боль… На его лице читалась ненависть… ярость… Он выглядел смертельно опасным.
«Ладно… Вот теперь мне страшно».
Я внезапно вспомнила, что у Мака были мои ключи. И мне некуда было идти, некуда бежать, негде спрятаться.
«Я просто идиотка».
Если он хотел убить меня, то скорее всего, учитывая исходящую от него смертельную энергетику, я думаю, что умру. Как те глупые девушки из фильмов ужасов, которые поднимаются на чердак, чтобы проверить, что за странный звук оттуда доносится.
Я подняла подбородок, притворяясь спокойной. Потому что знала, что страх жертвы только подпитывает эго охотника.
– Мак, объясни мне, что мы здесь делаем? Если ты решил затащить меня сюда, чтобы перерезать мне горло, то идти мне некуда, так что ты выиграл. Но ты должен объясниться.
Нет. Я не собиралась сдаваться, но мне нужно было время, чтобы подумать.
В его голубых глазах мерцало презрение, а на лице появилась маска ярости. Не было и следа тех ямочек, которые я видела недавно.
«Что, черт возьми, с ним происходит?»
– Я ничего тебе не должен, Теодора. Теперь делай, что я говорю, и тащи свою задницу внутрь, или я затащу тебя за волосы.
«Вот черт!»
В глубине души я знала, что побег мне ничего не даст, но все равно развернулась и побежала. Я бежала изо всех сил, поднимая песок и камни, но внезапно почувствовала, как чья-то рука схватила меня сзади за свитер и рванула назад. Я так резко упала, что удар о землю выбил воздух из моих легких.
– По-моему, я, блядь, велел тебе зайти внутрь, женщина! – прорычал Мак, пока я безуспешно пыталась восстановить дыхание.
Без особых усилий он поднял меня с земли и перекинул через свое плечо.
От ужаса я закричала:
– Не делай этого, Мак! Я смогу тебе помочь! На самом деле ты этого не хочешь!
– Заткнись! Ты понятия не имеешь о том, чего я хочу! – Мак так быстро шел, что мое тело стало болеть от ударов о его плечо.
Я царапала и била кулаками по его спине, но он был слишком сильным.
– Мак, пожалуйста. Умоляю, позволь мне…
Мы переступили порог хижины, и мне показалось, что я сошла с ума.
Глава 14
Тедди
– Что за хрень? – от страха я могла только шептать.
Мак бросил меня на мягкую кожаную кушетку, рядом с незажжённым камином, а затем закрыл свое лицо руками, зарычал и застонал, закрыв глаза, словно от боли. А потом мышцы на его лице разгладились, и он резко посмотрел на меня.
– Ты не должна от меня убегать, Теодора! Ты меня поняла? Поняла? – закричал он.
Потеряв дар речи, я рассеянно кивнула.
Внутри хижины было совсем не пыльно, хоть и темно. Стены, казавшиеся гнилыми снаружи, внутри оказались отштукатуренными и покрашенными белой краской. Гостиная, с камином, сосновым резным журнальным столиком и медвежьей шкурой на полу, была очень уютной, а в ее правом углу стоял круглый стол с газовой лампой на нем. На стене висели шкафчики, забитые консервами и посудой, и даже был небольшой кухонный островок с плитой и гранитной столешницей.
– Я не… не… не… не понимаю… – заикаясь произнесла я, а потом посмотрела на Мака. – Срань Господня!
Внезапно мне стало плохо.
– Твое лицо… твои волосы…
Волосы на его голове потемнели, кожа приобрела оливковый оттенок. Лицо Мака изменилось, а глаза заискрили голубым. Он стал выглядеть, как Кинг. В точности.
Я смотрела на него в полном смятении, а Мак просто скрестил руки и молчал.
– Мак, пожалуйста, помоги мне понять, что происходит.
– Ты Провидец, Теодора. И у меня есть основания полагать, что в этом месте сосредоточена энергия, от которой ты черпаешь свои силы. – Наверное, он имел в виду что-то похожее на турбонаддув, но самое странное, что, как только он это сказал, я почувствовала странную пульсацию в моих венах и под кожей. – Именно поэтому племя, которое раньше жило в этих землях, считало это место священным, – продолжил он.
– Но твоя внешность изменилась. И внутри этого дома все совершенно не так, как я видела это снаружи.
– Простое заклинание, чтобы обмануть человеческий глаз, а заодно и удержать людей от входа сюда, если они окажутся поблизости.
– Итак… ты… – я вздохнула. Мак выглядел таким… чертовски красивым.
Мне пришлось отвернуться, чтобы мои мысли не путались.
– Ты видишь меня таким, каким я был, когда мы с тобой впервые встретились. Ты не помнишь?
Я отрицательно помотала головой.
Мак потянулся к шкафчику и протянул мне маленькую серебряную пепельницу.
– Зеркала у меня нет, но и это сойдет.
Я взяла из его рук предмет и посмотрела на его поверхность. Расплывчатое отражение в нем было совсем не тем отражением, которое я видела каждый день в зеркале.
– Вот черт! – Я уронила пепельницу, в отражении которой на меня смотрели карие глаза с черными густыми ресницами.
Мой разум боролся с происходящим вокруг, все еще цепляясь за логику и говоря мне, что этого не может быть. Однако доказательство стояло прямо передо мной. И все же мне было сложно проглотить пилюлю с такой горькой правдой. Потому что раз все это не фантазии Мака, то Миа и его брат тоже существуют.
– Мне… эээ… – я встала с кушетки. – Мне нужно немного побыть одной, – все-таки произнесла я.
Мак посмотрел на меня, и мне снова пришлось отвести взгляд. Потому что при виде его изменившегося лица внутри у меня все внутренности скручивались в узел. Как будто я была несчастным мулом, которого привязали к мельнице.
– Я не собираюсь убегать. Да и куда мне идти?
– Мы здесь ненадолго. У нас не так много времени до того, как они нас найдут.
– Ты имеешь в виду своего брата? – спросила я.
– Меня ищет не только он.
– Прекрасно! – Я взялась за ручку двери. – Пока я буду снаружи, не обращай внимания на крики.
Я вышла на старое пыльное крыльцо, которое заскрипело под моим весом, и оглянулась. Внутри снова не было ничего, кроме паутины, грязи и гниющих досок.
Закрыв за собой дверь, я прошла несколько метров и закричала во все горло.
***
Когда я немного отошла от шока, Мак развел в камине огонь, и мы устроились у тепла с нашими скудными запасами еды. В моей голове роилось такое огромное количество вопросов, что я не знала, с чего начать разговор. Например, о моем даре Провидца. «Моя мать была такой же? Или кто-то еще из моей семьи владел этим даром?» Потом вопросы о самом Маке. «Его возраст и правда исчислялся тысячами лет?» Сумасшествие! «Его правда искали? А я и правда уже много раз была убита Кингом и возрождалась после этого к жизни?» Безумие!
Всего лишь за сутки я превратилась из человека, который жил по законам логики, в человека, живущего в мире, где логика просто отсутствует. Старая Тедди (сосредоточенная женщина с аналитическим складом ума, была умнее многих, потому что ее не отвлекали различные эмоциональные факторы) мертва. Точнее сказать, она была похоронена под огромными пластами настоящей меня.
«Но кто же я?»
К сожалению, этот вопрос придется отложить. Главнее было то, что Мак все еще верил в то, что должен умереть, а я хотела, чтобы он жил. Вне всяких сомнений.
Перекусив вяленым мясом и выпив бутылку воды на двоих, я устроилась на кушетке, а Мак занял большое старомодное кресло у камина. Я не могла перестать на него смотреть. Черные как смоль волосы были длиннее, чем раньше, а щетина намекала на эспаньолку. Я не могла поверить в то, насколько он изменился. Мак перестал выглядеть, как американский парень-спецназовец с плаката. Теперь я видела, что его красота и правда была из другого времени. Я бы даже назвала ее экзотичной.
– Перестань пялиться, – сказал Мак, глядя на огонь. – Это меня смущает.
На его лице появилась милая и заразительная улыбка, похожая на ту, что я видела раньше, правда, без ямочек.
– Ничего не могу с собой поделать. Просто ты такой… – мне ужасно хотелось произнести «чертовски сексуальный», – …другой.
– Это всего лишь иллюзия. Отражение твоих воспоминаний.
– Так, значит, я и правда Олла?
– Ты все еще не вспомнила?
Я покачала головой, и Мак хмыкнул.
– Ты ожидал, что я вспомню?
– Обычно ты либо вспоминаешь все сразу, либо воспоминания возвращаются по кусочкам, но в конце концов ты все равно все вспоминаешь.
– А ты всегда являешься так таинственно? – спросила я, имея в виду нашу встречу в темной палате.
– Нет. Периодически я стараюсь избежать встречи с тобой, потому что… неважно… это не имеет значения.
Его ответ только пробудил мое любопытство. Ранее я предполагала, что он выбрал Центр и ту палату, потому что не хотел, чтобы его нашли, но, возможно, все было иначе.
– Это потому, что мы с тобой когда-то были… – я проглотила слова, рвущиеся с языка.
– Я любил тебя.
– А сейчас?
– Это сложно…
– И не говори. – Я протянула руки к камину, чтобы немного согреться.
Мак посмотрел на меня, нахмурившись.
– В этом веке любовь – это то, что люди видят в фильмах по телевизору. Просто фантазия, придуманная средствами массовой информации, которую пытаются имитировать актеры. Кратковременные и дешевые романчики.
– Неправда. Мои родители очень любят друг друга, и они вместе уже сорок лет.
– Вероятно потому, что между ними есть уникальная связь, которая теперь уже большая редкость. Она выходит за рамки сегодняшнего определения любви.
– А что насчет нас с тобой?
Очевидно же, что я его не люблю, ведь едва знаю этого парня. К тому же я понятия не имела о том, что сейчас происходит.
– Между нами с тобой тоже есть связь. Только она была выкована в момент мучений и боли.
– В смысле? – спросила я.
– Все очень просто. Твой отец обладал могущественным даром и, из-за боли от того, что ему пришлось убить тебя, проклял меня на века скитаний по земле в мучениях. Но твое могущество было не меньше. Ты не хотела обрекать меня на все это. Поэтому твоя душа не успокоится, пока ты не освободишь меня от проклятия своего отца. Вот почему ты должна убить меня. Ты единственная, кому по силам освободить мою душу.
Я удивленно поежилась.
– И не надо так удивляться! – сказал Мак.
– Думаю, ты неверно истолковываешь отсутствие у меня энтузиазма к убийству. Ты абсолютно ошибаешься, если думаешь, что я это сделаю.
– У тебя нет выбора, Теодора. Это твоя судьба. Ты хочешь освободиться от своей клятвы так же сильно, как освободить меня.
– Пошел ты. Я не стану тебя убивать.
– Рано или поздно я не смогу сдержаться. Ярость, которую ты видела, этот жестокий человек во мне. Ты его просто раздражаешь. В конце концов, этот монстр вырвется на свободу и попытается тебя убить. У тебя не останется выбора, кроме как защитить себя, покончив со мной.
Теперь до меня начало доходить, что он имел в виду.
– Должен же быть другой выход.
Мак посмотрел на меня таким взглядом, что мне захотелось заползти в какую-нибудь дыру и умереть.
– Что? – огрызнулась я в ответ на его взгляд.
– Думаешь, я не пробовал найти этот выход?
– Откуда, черт возьми, мне это знать? Думаешь, у меня было время, чтобы порассуждать над такими вещами?
– Мы с братом много раз пытались снять проклятие, но безуспешно. Я даже не умираю. Вернее, я перехожу в бесплотное состояние, но и в нем не чувствую ничего, кроме боли и страданий. Не пикник, знаешь ли. Ты должна сделать это для меня, Теодора. Ты так же могущественна, как и твой отец, а это значит, что ты способна освободить меня от этих мучений, и должна сделать это прямо сейчас, пока я не потерял контроль и не причинил тебе вреда.
Я понимала, о чем он говорит, и мне хотелось избавить его от страданий, но исполнить его просьбу не могла. Я не могла его убить, потому что просто была не способна на убийство.
– Извини, но нам придется подождать, пока ты потеряешь этот контроль. Потому что я не могу просто перерезать тебе горло, сбить машиной, или что ты там себе еще напридумывал.
Мак покачал головой и уставился в пол.
– Если я снова потеряю контроль, то все начнется сначала. Ты возродишься, а я буду удовлетворять свои низменные потребности в части жажды крови.
Я пыталась понять, о чем он говорит.
– Ты… убиваешь людей?
– И у меня это очень хорошо получается, уж поверь.
К моему горлу подкатила тошнота. Я не помнила своего истинного отца Кана, но не могла понять, о чем он думал, когда проклинал Мака.
– Получается, ты серийный убийца?
– Ни в коем случае. Но в этом мире, Теодора, много причин для убийств. Например, за родственников, за власть, за страну, во имя гордости, наконец.
Я не знала, что ему ответить.
– Это уж слишком.
Я уставилась на него в полном изумлении. А потом на смену страху пришел трепет.
Мак, будто бы почуяв изменение в моем состоянии, улыбнулся.
– Что?
– Ничего. Ты смотрела на меня абсолютно так же во вторую нашу встречу.
– Хотела бы я это помнить.
– Возможно, ты просто не хочешь вспоминать. Хотя, знаешь, это неудивительно.
– Расскажи мне обо всем, что ты помнишь. Я хочу знать все. В деталях! – заявила я, но на самом деле самое важное, что я хотела знать, так это как я могу его спасти.
– Если я расскажу тебе, ты выполнишь мою просьбу?
Я не могла ему солгать, поэтому попыталась ускользнуть от вопроса.
– Это может увеличить твои шансы.
– Упрямая! – Мак снова покачал головой. – Ты всегда была такой упрямой.
***
Мак
Полагаю, ее просьба была наименьшим из того, что я мог сделать для Теодоры.
По моим подсчетам у нас оставалось несколько часов, прежде чем Кинг воспользуется своими силами или Артефактами и найдет нас. И, должен признаться, пока я проводил время с ней, глядя в ее большие зеленые глаза (пусть я и не был Провидцем, мог видеть ее настоящий облик), ко мне возвращались воспоминания, и она для меня становилась просто Оллой, а я был просто странником в ее деревне. Так что да, вопреки здравому смыслу, осознавая, что только осложняю ей задачу покончить со мной, я не смог устоять перед тем, чтобы провести эти последние мгновения вместе.
Разделять с ней часы – это самое правильно, самое лучшее, что может быть в этом мире. Конечно, если мои мысли не заняты мыслями об ее смерти.
Я прокашлялся, решив, что она должна видеть только мою уверенность.
– Во второй раз мы встретились где-то пятьсот лет назад. Я был недавно воскрешен моим братом из мертвых после его многочисленных неудачных попыток снять проклятие. Не самый счастливый период моей жизни. Кинг был таким же кровожадным, измученным и жестоким, как и я. А еще он был очень сильным, о чем так любил напоминать.
Я заметил, что Теодора нахмурилась.
– Вы дрались?
– Дрались? О, нет. Он лупил меня. Избивал. Хотя избивал он всех, кто ему не нравился, и убивал любого, кто смел его ослушаться.
– Иисусе. Неудивительно, что ты не хочешь его видеть.
– Признаюсь… Я мечтал отомстить брату и даже убить его, но потом узнал правду. Узнал, как ему пришлось заплатить за мое воскрешение.
– Ну не томи меня! – воскликнула Теодора.
– Он тоже был проклят, но, в отличие от меня, стал призраком, и его душа постоянно испытывала боль.
Теодора приоткрыла рот в немом удивлении, и я заметил кончик нежно розового языка, к которому мне захотелось прикоснуться своим языком. Впрочем, мне хотелось прикоснуться языком и к другим частям ее тела.
Я слегка изменил позу, чтобы она не заметила моего возбуждения.
– Воля моего брата, его безумное желание вернуться к Мии ни с чем несравнимы. Пусть это и заняло у него несколько столетий, но он научился материализовываться. Сначала на небольшие, а потом все на большие промежутки времени. Кинг искал людей: шаманов, ведьм, Провидцев, да кого угодно, кто мог бы обладать даром, и кто мог бы помочь ему взять под контроль либо совсем убрать грань, что отделяет его от мира живых. Он настолько преуспел в этом, что никто больше не мог отличить его от живого человека. Кинг сколотил себе огромное состояние и создал мощнейшую сеть очень опасных союзников. В итоге он мог бы стать кем угодно и вернуться к жизни в мгновении ока, но, выбрав мое спасение, этого лишился.
– Значит, он мог вернуться к жизни, но не вернулся?
– Да. Он предпочел вернуть к жизни меня. Брат сказал, что без меня он не видит смысла в этой жизни.
– Мне до сих пор непонятно, как можно вернуть человека к жизни, да еще и дать ему новое тело.
– Ну, чтобы ответить на этот вопрос, ему потребовалось более тысячи лет. Брат нашел человека, который знал, как нужно использовать ожерелье, которое много лет назад Кинг получил от Клеопатры.
– Как он получил ее ожерелье?
– Трахал, вошел в доверие, получил, что хотел, и прикончил.
