Текст книги "Случайно... Конец (ЛП)"

Автор книги: Мими Джин Памфилофф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава 9

Через два дня после выписки из больницы

Эшли сидела в гостиной, свернувшись калачиком с книгой и любимым малиновым чаем, изо всех сил стараясь сосредоточиться на истории. Обычно что-нибудь с продуваемым насквозь замком и тёплым килтом затягивало её, но не сегодня. Ни единого шанса. Её мысли были сосредоточены на таинственном мужчине. Почему он не вернулся? Кем он был на самом деле? Откуда взялся? Были ли другие? Где они жили? Что ели? Есть ли у них силы? И его слова, что она его пара, но Вселенная хочет её смерти? Как можно сказать такое… а потом уйти?

Или, может, ей всё привиделось? Рубин, или доктор Руис, сказал, что дал ей какое-то лекарство от боли. И частенько люди страдали галлюцинациями после травмы головы.

В животе Эшли плясали бабочки. Она не хотела, чтобы это было галлюцинацией. Желала, чтобы мужчина оказался реальным. И ощущения, которые он пробуждал, когда прикасался… Были волшебными.

«Волшебными? Ты в курсе, как глупо это звучит? Мы не поднимаем тему долбаных единорогов!»

Но как ещё можно это описать? Сексуально, восхитительно, блаженно? Ни одно из слов не могло сравниться с великолепием того, что произошло в больничной палате.

Из домофона у парадных ворот раздалось громкое жужжание. Эшли вскочила с дивана и выглянула в окно. Рубин

Она посмотрела на свою одежду, маленький жёлтый сарафан, и решила, что достаточно презентабельна, а затем нажала кнопку, открывающую главные ворота. После распахнула входную дверь и смотрела, как доктор идёт с коричневым бумажным пакетом в руке.

Рубин поджарый, симпатичный мужчина, но галлюцинация или нет, он не сравнится с…

«Парнем, которого ты даже не видишь? Ты понимаешь, что идёшь по очень тонкой грани безумия?»

– Я пришёл проведать тебя, – сказал Рубин, когда она закрыла за ним дверь.

– Очень заботливо с твоей стороны, но не стоило. Я оклемаюсь, обещаю. – Эшли вернулась на уютную белую кушетку. – У меня осталась лишь головная боль.

Рубин сел рядом, и запах свежей выпечки наполнил ноздри.

– Я принёс тебе вот это. Фернандо передаёт привет. – Ах. Фернандо держал крепость. Она заглянула в пакет и увидела любимое мексиканское печенье – ракушки. Они напоминали торчащие соски, обвалянные в сахаре. – Я зашёл выпить кофе и не нашёл тебя, – сказал Рубин с сильным акцентом, – поэтому решил зайти проверить.

– Очень заботливо с твоей стороны, но уверена, я поправлюсь. – Разве она уже не говорила этого?

Рубин придвинулся ближе и достал из кармана фонарик.

– Можно посмотреть?

Она пожала плечами.

– Конечно.

Рубин посветил ей в глаза.

– Всё очень даже неплохо. – И после он просто уставился на неё. – Тебе когда-нибудь говорили, что у тебя самые красивые глаза? Они очень, очень необычного оттенка зелёного.

Опять пристаёт?

– Спасибо. Мама говорила, что у меня глаза бабушки. – Она отодвинулась всего на дюйм, и только тогда заметила. Запах в воздухе. Он здесь. О…

«Я не могу сказать «Боже», потому что это странно».

Ладно, он здесь! Эшли попыталась сдержать волнение. И лёгкое раздражение. Она хотела спросить, где, чёрт возьми, он был, или имеет ли хоть малейшее представление о том, через что она прошла, гадая, не сошла ли с ума. Вопросы придётся отложить, пока Рубин не уйдёт, что должно произойти как можно скорее.

Эшли притворно зевнула.

– Ну, спасибо, что заглянули, доктор Руиз.

Рубин усмехнулся.

– Теперь я доктор Руиз?

Эшли вежливо улыбнулась.

– Я почти не спала прошлой ночью. Наверное, стоит вздремнуть.

«Я зеваю! Видишь, как хочу спать?»

Рубин встал.

– Намёк понял, но не уйду, пока не согласишься поужинать у меня дома.

Она лишь хотела, чтобы он ушёл.

– Конечно. С удовольствием. Скажем, на следующей неделе?

Странная энергия вибрировала в воздухе. Волоски на руках встали дыбом.

– В субботу, – добавил он. – Я приготовлю своего фирменного цыплёнка в шоколадном соусе, – гордо заявил Рубин.

Ей было трудно поверить, что он может что-то приготовить. Она уже знала, что большую часть еды ему готовит экономка.

– Цыплёнок. Обожаю его. – Она улыбнулась и направилась прямо к двери. – Ещё раз спасибо, что заглянул.

Рубин чмокнул её в щеку.

– Конечно, если что-нибудь понадобится, обещаешь позвонить?

– Честно-честно. – Она мило улыбнулась, закрыла за ним дверь и прижалась к ней спиной, затаив дыхание. Затем выглянула в окно и наблюдала, как он исчезает за воротами.

– Проклятье! Я знаю, что ты тут, – рявкнула она.

Тишина.

– Почему тебя так долго не было? – спросила она.

Тишина.

Она покачала головой и пошла на кухню.

– Невероятно. Неважно, какого вида, все мужчины одинаковы.

Она продолжала свою невнятную тираду, хватая маленькую тарелку и наполняя стакан молоком, зная, что он наблюдает за ней. Она чувствовала его взгляд и эту странную, злобную вибрацию в воздухе. Почему он хочет так мучить её?

– Как будто меня волнует, что думает этот тупой невидимка. Он даже не носит нижнего белья. Какой парень будет ходить голым?..

– Моё состояние, – перебил он, – не сила. Я не могу сделать объекты невидимыми. Если я в одежде, людям страшнее.

Эшли повернула голову на голос.

– Я так и знала! Я знала, что ты тут. Кстати, слежка – совершенно невежливо.

– Ты хочешь этого мужчину? – спросил глубокий, соблазнительный мужской голос, полный раздражения.

Именно это он хотел узнать?

– Мило, – усмехнулась она и вышла во внутренний дворик, где села за крошечный столик, за которым часто любила читать или завтракать, любуясь жемчужными волнами. Она засыпала огромную горсть печенья в рот. Сахар сверху – её любимая часть. Внезапно кусок хлеба застрял у неё в горле. Она вскочила и попыталась откашляться, но воздух в лёгкие просто не проходил.

Она схватилась за горло.

– Чёрт бы побрал всё это, женщина! – Две большие руки обхватили её живот.

Один раз надавили.

Второй.

С третьей попытки кусочек вылетел у неё изо рта и приземлился на песок.

Эшли отпустили, и она наклонилась вперёд, чтобы перевести дыхание.

– Суп. Отныне ты будешь есть только суп, – прорычал он. – Слышишь?

Он был зол? Она чуть не умерла. Опять!

– О, боже мой. Я не могу этого вынести. – Она заковыляла на кухню в поисках стакана воды.

– Я забираю тебя отсюда, – сказал он, следуя за ней по пятам. – Куда-нибудь, где нет океанов, цементных двориков, пчёл и всего остального, что может быть смертельно опасным.

Эшли повернулась на звук голоса.

– Ты же не серьёзно.

– Почему, будь всё проклято?

– Ты, правда, считаешь, что Вселенная хочет моей смерти? – Логика этого противоречила всем истинам в этом мире, несмотря на жуткие доказательства.

– Как иначе объяснить, что ты умерла, по крайней мере, дважды с тех пор, как я нашёл тебя, и ещё дважды едва не погибла?

– Эй-эй-эй. Что? – Она поставила стакан на столешницу. – Что ты имеешь в виду, я умерла? Дважды?

Изначально Маакс не намеревался раскрывать эту лакомую информацию Эшли, но теперь не видел другого способа заставить её прислушаться, чтобы защитить. В конце концов, у него не было сил, поэтому убедить её невозможно.

Маакс откашлялся, желая, чтобы Эшли могла видеть его лицо; так было бы легче понять важность того, что собирался сказать.

– Через несколько дней тебя ужалит пчела на кухне, вовремя не успеешь получить лекарства и умрёшь. Через несколько дней после этого ты убежишь от меня и попадёшь под автобус.

Волосы Эшли упали на её милое и смущённое лицо.

– Я не понимаю. Хочешь сказать, что я умру дважды? В будущем? Такое невозможно.

– Конечно, возможно. Я не лгу.

Она резко вскинула голову и сосредоточилась на чём-то в его направлении. Боги, как бы он хотел, чтобы они встретились взглядами, и Эшли смогла бы увидеть, что у него внутри.

– И откуда ты это знаешь? – спросила она дрожащим голосом.

– Каждый раз, когда ты умираешь, я возвращаюсь к тебе на несколько дней раньше, когда ты ещё жива.

– О, ого. Благодарю. Весьма полезно.

– Я вижу, тебе весело. Однако уверяю, я говорю правду. Моя первая встреча с тобой состоится через десять дней. Тогда тебя собьёт автобус. Вторая встреча состоится примерно через три дня. Тогда мне не удастся спасти тебя от пчелы. А третий визит был несколько дней назад, когда ты ударила меня лопатой. Так что, как видишь, причин уйти сейчас полно. Я должен отвести тебя в безопасное место, пока твоя жизнь не встанет на путь, по которому суждено идти.

– Окей. – Эшли глубоко вздохнула и покачала головой. – Но я не уйду отсюда.

Гнев Маакса усилился. Зачем ей спорить?

– Потому что у тебя свидание с доктором?

– Ты шутишь, да? – фыркнула Эшли.

– Нет.

Она закатила глаза.

– Ладно, приятель, проехали.

– Меня зовут Маакс, а не приятель.

Она улыбнулась, словно старалась не рассмеяться.

– Маакс. Милое имя.

– Не совсем, но это история для другого дня. А сейчас, отвечай на мой вопрос.

– Послушай себя. Ты как робот. Неужели все боги такие чопорные? Господи, не могу поверить, что веду такой разговор.

– Я очень древний, Эшли. И просто не вижу необходимости добавлять выразительности в речь или интонации в голос. Это мало повлияет на ситуацию. Ситуация ужасная, а ты отказываешься воспринимать её всерьёз. Но уверяю, нет ничего серьёзнее. Я должен сохранить тебе жизнь, чтобы ты смогла исполнить своё предназначение, поэтому выкладывай, что ты скрываешь?

– Скрываю? Я? Например?

– Ты – ключ к тому, чтобы остановить апокалипсис. Для этого должна быть причина – твоя семейная история, особые способности, что-то ещё. И не лги, я всё узнаю.

Эшли закатила глаза.

– Неужели ты всерьёз веришь, что я могу остановить конец света? Это абсурд.

– Я больше не могу спорить.

– Ух ты. Да ты само очарование.

– Да. Я такой. Как и собственник. А теперь перестань уклоняться от ответа, женщина.

Она всплеснула руками.

– Послушай себя. Думаешь, я понимаю, о чём ты говоришь? Или что если бы я рассказала, где могу солгать? Ненавижу лжецов. Нечестность – удел трусов и преступников.

– И ты понятия не имеешь, почему Вселенная хочет убить тебя?

– О Боже! Нет!

Фантастика. Это похоже на попытку провести нефтяной танкер через лабиринт айсбергов с завязанными глазами. Ночью. В одиночку. Разливая текилу и прыгая на одной ноге.

– Тогда у меня нет выбора, кроме как отвезти тебя в безопасное место. Немедленно собирай вещи.

Она подавила смешок, а затем разочарованно вздохнула.

– С чего ты взял, что в другом месте безопаснее? Если достали мой номерок, то и будет.

Почему она не понимает? Вселенная функционировала не так. Выживает сильнейший. Сражаешься или погибаешь. Никто никому не помогает. Мир жесток и требовал железного характера, убеждённости и решимости. Без них тебя захватит воля большинства и потопит в конкурирующих планах.

– Если не хочешь бороться за существование, то этим займусь я. И не дам тебе действовать так беззаботно, – прорычал он.

– Ты супергерой, Маакс? Думаешь, можешь остановить вращение планеты, изменить порядок времён года, остановить время? – спросила она.

– Конечно. Я – божество. – Разве он уже не говорил этого? Что не так с этой женщиной? – Однако это не означает, что я не сталкиваюсь с изрядной долей проблем. Такова жизнь. Всегда будут осложнения. Например, мне нельзя встретиться с самим собой. Это было бы очень разрушительно для порядка Вселенной, и это ещё одна причина, почему нам нужно уйти.

Она схватила ручку с прилавка и поставила гигантский крестик на календаре со щенками.

– Тогда ладно.

– Зачем это? – Она хочет поиграть в крестики-нолики?

– Сегодня я всё узнала, – объяснила она. Хорошо. Потому что крестики-нолики – ахиллесова пята Маакса. Начав, он не может остановиться, пока не победит.

– На самом деле ты не всё узнала. Ты даже не дотронулась до поверхности моего мира, однако с этим придётся подождать. Мы должны уйти.

– Ты же не думаешь, что я просто соберусь и уйду? Кто присмотрит за кафе? Фернандо новенький, и не может управлять им в одиночку.

– Вот почему я не сразу вернулся к тебе. Я распорядился, чтобы за кафе и домом присматривали, пока тебя не будет.

– Кто? – с горечью спросила она.

– Мы называем их Учбен, – объяснил он. – Они наши союзники среди людей и управляют делами в этом мире.

Она рассмеялась и поставила ещё один крестик на календаре.

– Конечно. А почему нет?

Она издевалась над ним. И пробудила желание нарисовать круг на календаре.

– Тебе действительно трудно в это поверить?

– Я не могу позволить каким-то чужакам руководить моей жизнью, Маакс.

– Тогда мы заедем в кафе, и ты познакомишься с нашими самыми ценными Учбенами: Брутом и его людьми. И они больше не будут чужими. Я ещё договорился, чтобы Учбен отвёз нас в дом моего брата в Аризоне. Там самое безопасное место, известное мне. В нескольких километрах отсюда находится большой лагерь Учбен, и наша частная больница, подземный бункер и круглосуточная охрана.

Она нахмурилась и потёрла виски.

– Я никуда не поеду.

– Конечно, поедешь, я уже говорил. – У неё что, слух ослабел из-за травмы головы?

У неё перехватило дыхание.

– Я ни за что не сорвусь и не оставлю всё, что люблю, из-за твоей ошибочной веры, что когда-нибудь я спасу мир. Или потому, что ты мне так говоришь. Это мой дом!

– А я бог! И никогда не ошибаюсь. Моя работа – указывать тебе, что делать. – Смешная женщина. Неужели она не понимает порядка Вселенной?

– Я скажу это один и только один раз, – она подняла указательный палец вверх для выразительности, – мне плевать, даже если ты – папа Римский с волшебной палочкой, которая управляет единорогами. Мной ты не руководишь.

Раздражающая женщина!

Какое отношение Минки и правитель католиков имеют к этому? Он шагнул к Эшли, едва удерживаясь от желания встряхнуть её и отшлёпать.

– Ты – человек. Человек. Простой. Смертный. Наивный. Я – бог. Бессмертный. Древний. Мудрый.

– Ты осел. Вот кто ты. – Тлеющая ярость в её карих глазах заставила его отступить и проверить, нет ли лопат. Горизонт чист.

– Ты называешь меня ослом, а сама сопротивляешься мне и хочешь остаться в этой лачуге. Здесь даже нет кондиционера.

– Этот дом построен моими родителями. Я люблю эту лачугу!

– Это просто дом. Материальная вещь, которую можно заменить, как и любую другую. С другой стороны, твою жизнь заменить нельзя.

– Я не уйду!

Он вздохнул. Этот разговор шёл не по плану. Возможно, если Маакс объяснит своё превосходство, она поймёт, почему его план лучший.

– Эшли, прошу, можешь прекратить нести чушь?

– Наконец-то! Это я понимаю! Чушь. И в тебе её полно! – Она скрестила руки на груди и опёрлась на одну ногу, отчего выпятила другое бедро. Он не мог не заметить, как её дерзкий характер раздражал его. Огня в её карих глазах, вздымающейся груди и гневного румянца на щеках хватило, чтобы его член стал твёрже гранита.

«Твою мать».

Он отступил, не желая тыкать в Эшли чёртовой штукой.

Маакс уставился на пульсирующий член, хотя его и не видел.

«Серьёзно? Разве нельзя дождаться, пока не останемся где-нибудь наедине?»

Хотя Маакс не мог снова оставить Эшли, чтобы заняться собой. Боинг 747, набитый пираньями, мог обрушиться на её дом. Проклятье.

Ему нужно успокоить её. Нужно, чтобы она прекратила это раздражающее… стимулирующее поведение, чтобы Маакс не хотел перегнуть её через кухонный стол и трахнуть, словно безмозглое животное, одержимое похотью.

«Дыши, дыши, дыши. Ты не станешь думать о том, как запрыгнуть на неё словно похотливая собака. Ты хороший бог. И выше физических потребностей. Теперь бы убедить в этом стоящий член».

– Эшли, – сказал Маакс с наигранным спокойствием, – я просто хочу обеспечить оптимальные условия для тебя, чтобы ты жила. – Без неё мир обречён, она должна это понять.

– Выколи мне глаза.

– Извини?

– Выколи мне глаза, – повторила она.

«Чем? Не тем же, о чём я думаю?»

– Не хочешь уточнить?

– Я бы предпочла это, а не слушать, как со мной разговаривает твоя задница.

– Агрх… – Он божество. Не следует игнорировать или шутить с ним. Зачем оскорблять? – Ты меня не видишь, поэтому скажу – в этот самый момент я с крайней яростью смотрю на тебя. Ты дерзкая, неблагодарная и грубая. Хоть убей, я не могу, понять, почему Вселенная решила соединить нас. И вот что я скажу: твоё неблагодарное грубое отношение только подтверждает, что я принял правильное решение стереть из памяти все воспоминания о тебе сразу после спасения.

Эшли округлила глаза, а затем прищурилась.

– Что ты только что сказал, Каспер?

– Я не знаю, кто такой этот Каспер, но лучше бы заполучил пару в виде гниющей кучи коровьего навоза. Я планирую спасти тебя, а потом навсегда выкинуть из головы.

– Не могу не согласиться! Гниющая куча коровьего дерьма идеально подошла бы тебе!

– Нет, – уточнил он. – Лучше тебя. Гниющая куча навоза лучше тебя, потому что она не тратит время на глупые, иррациональные привязанности к домам, когда судьба всего мира висит на волоске.

«Не верю, что я только что это сказал. Идиот».

Гнев пропал из её глаз, заменившись болью, и его сердце мгновенно оттаяло, отпуская праведную ярость. Зачем он это сказал? Да, он хотел это сказать… вроде как. Женщина не была лишена потрясающих, привлекательных качеств – но это не означало, что он должен ранить её чувства. В конце концов, Эшли его пара. А он должен заставить её понять, насколько она особенная, и заставить её почувствовать себя обожаемой.

«Возможно, это ты кусок коровьего навоза, и тебе самое место в темнице».

«Заткнись, идиот».

Она потупила взгляд.

– Понимаю.

– Я хотел сказать, что…

– Не надо. – Она протянула руку. – Я поняла. Нет нужды объяснять. Ты победил. Я больше не могу сражаться. У меня нет сил.

Эшли раздраженно вздохнула и повернулась к спальне.

«Фантастическая работа, придурок».

– Эшли, ты должна меня выслушать…

– Он будет возражать? – Она остановилась спиной к нему

– Кто будет возражать?

– Твой брат? – печально спросила она. – Он будет возражать, если мы приедем?

Итак, она сдалась и увидела, что он прав. Победа! Он нажал паузу на круге победы своего эго и заметил кое-что странное. Забавно, победа больше похожа на поражение. Почему? Может, потому, что он выиграл спор за счёт её чувств? Он не совсем знал.

– В данный момент он и другие братья и сёстры заперты в нескольких сенотах далеко отсюда.

Она посмотрела на него через плечо.

– Хочу ли я знать, почему ты не освободишь их?

– Я с ними – та версия меня, которая существует в этом времени – но нас освободят примерно через девятнадцать лет. – Он усмехнулся. – По иронии судьбы через двадцать лет нас снова запрут, но уже в стеклянных тюремных камерах. Чувствую, это наша тема.

Эшли на мгновение смотрела на него, а затем покачала головой.

– Это долгая история, – объяснил Маакс, – но уверен, что в итоге всё получится.

«Возможно».

– Как скажешь. Я пойду собираться. – Она исчезла в спальне, раздражённо хлопнув дверью.

***

Ярость, смятение, отрицание и печаль бурлили в сердце Эшли, как взрывная бомба замедленного действия, готовая вот-вот взорваться. Неужели наступит конец света? Как? И почему он верил, что именно она остановит это? Совершенно нелепо! В ней не было ничего особенного, кроме того, что оказалась права насчёт смерти, которая её преследует. И что её сны вовсе не были сновидениями. Она действительно умерла. Или была на грани смерти. О боже. Это удручает.

Она опустилась на край неубранной постели, пытаясь ухватиться за неё. Больше всего её потрясло то, как её это ранило.

Это невидимое существо в гостиной сказало, что он терпеть её не может. А ещё сравнил с кучей навоза и даже сказал, что она намного ниже в пищевой цепочке. Какой придурок! Самонадеянный, напыщенный, исключительный идиот! И всё же какая-то глупая маленькая часть Эшли, на самом деле, чувствовала себя уязвлённой.

«Да! Уязвлённой».

Как ребёнок на детской площадке, которому симпатичный мальчик сказал, что у неё вши или дурно пахнет изо рта. Она поднесла руку к лицу и дыхнула, чтобы понюхать дыхание. По-прежнему пахло малиновым чаем.

Она усмехнулась. О боже!

«Ты лучше этого. Кого волнует, что он думает?»

«Вот именно. На самом деле, я рада, что он навсегда исчезнет из моей жизни, как только всё закончится».

Чувак невидимый и неандерталец, который ходит по планете со времён… ну, со времён неандертальцев! Хотя она чертовски хорошо знала, что он бог с божественным телом, что привело к следующему ряду сомнительные идеи. Её так и тянуло к нему. Неподдельно очарованная всем этим непостижимым беспорядком.

«Боги существуют. Боги действительно существуют».

– Боги действительно существуют, – повторила она вслух.

Кто бы мог подумать? Теперь у неё возникло так много новых вопросов. Не только о Мааксе, но и о других. Сколько им лет? Откуда они взялись? Неужели никто не может поговорить со Смертью и просто сказать ему или ей, отвалить? Неужели все боги мужского пола так же сексуальны и загадочны, как этот невидимый член клуба, шовинистическая свинья, извергающий тестостерон самец размером с танк в соседней комнате?

«Он не сексуален и не загадочен. И его запах не сводит с ума. И у тебя нет фантазий о том, как он забирается ночью к тебе в постель, прижимая тёплое, твёрдое тело…»

«Эшли! Прекрати!»

Но в течение трёх долгих лет ей снились эротические сны о безликом мужчине. То, как он прижимал её к себе, как они тёрлись друг о друга, вес его тела, движения между её бёдер его толстым, твёрдым…

«Что со мной?»

Но были ли эти сны предчувствиями?

Так стоп. Разве она только что не убедила себя, что он ниже её? Проклятье, парень только что показал своё истинное лицо… типа «показал» – но он негодяй! Так почему же разум пробудил в ней слабачку, которая решила потосковать?

«Странно».

Это было так на неё не похоже. Желание хотеть Маакса, несмотря на то, что не хотела его, было непреодолимым, будто кто-то другой управлял ею. Может, это как-то связано с этими сужеными, о чём он упоминал? Но тогда связь не может быть настолько сильной, правда?

Сердце Эшли снова бешено забилось. Он сказал, что собирается стереть её из памяти. Возможно, связь между ними нечто значительнее, чем едва уловимое, раздражающее влечение. Честно говоря, Эшли чувствовала себя странно с момента встречи с Мааксом.

Она чувствовала необычные покалывания. Может, когда он говорил «родственная душа», имел в виду истинное значение этого слова.

«У меня серьёзные неприятности».

Может, ей тоже попросить, чтобы его стёрли и её воспоминаний, когда всё закончится?

– Не факт, что это произойдёт очень скоро, – пробормотала она.