Текст книги "Каре для саксофона (СИ)"

Автор книги: Милена Иванова

Соавторы: Михаил, Привалов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

«Любовь – женщине, честь – никому…задаром»

Анна проснулась рано и привела себя в порядок. До встречи с курьером, о котором говорил Макс, оставалось часа два. Она набрала по телефону Макса.

– Твоя королева проснулась, а ей никто не подает кофе в постель, – кокетливо закапризничала Анна.

– Извини, я сам только что проснулся, вчера была презентация огромной яхты, и я, похоже, перебрал малость. Дай мне полчаса – и я у твоих ног, – начал оправдываться Макс.

– Когда у тебя встреча?

– В десять на набережной.

– Тогда приходи быстрей, я буду ждать тебя в постели, – жеманно произнесла Анна.

Через двадцать минут в предусмотрительно открытую дверь влетел Макс, на ходу снимая рубашку и расстегивая джинсы. Анна, голая, лишь прикрытая краешком одеяла в районе бедер, картинно возлегала на кровати. Макс, не мешкая, оказался рядом. Анна легко соблазняла мужчин, не прилагая особых усилий, красота и манера держать себя делали это за нее.

Стрелка неумолимо приближалась к половине десятого. Специально засуетившись, как будто увлеклась, девушка оттолкнула Макса и убежала в душ, затем быстренько оделась, пока он приводил себя в порядок, и с нежностью сказала:

– Если алмазы такие же крупные и чистые, как твои чувства ко мне, я, наверное, умру от счастья.

– Тогда поспешим, чтобы скорее вернуться, – с готовностью предложил Макс, и они вышли из номера.

У отеля они сели в машину Макса и, петляя по улицам, поехали в сторону набережной. Макс лихо закладывал виражи, не обращая внимания на то, что за ним от самого отеля на некотором расстоянии следует машина. Пребывая на седьмом небе от новой знакомой, он совсем позабыл вчерашние наставления Олега Петровича, что про встречу с курьером никто не должен знать и прибыть на нее необходимо одному, желательно пешком, проверив, нет ли за тобой «хвоста». Он беззаботно остановился около места встречи. Недалеко по набережной прогуливался курьер. Он был среднего роста, крепкого, даже немного грузного телосложения, на плече у него висела значительных размеров спортивная сумка. Макс вышел из машины, помог Анне и в обнимку с ней направился в его сторону.

Когда до курьера оставалось два десятка шагов, он вдруг посмотрел всторону. Прямо через газон к нему бежало четверо парней спортивного вида. Курьер, отбросив сумку, ударил первого из нападавших, сбив его с ног. Завязалась драка. Макс бросился на помощь. Подбежав, сразу же получил разящий удар в голову локтем и упал на землю. Он пытался подняться, но из-за головокружения у него это не получалось. Рядом с ним лежали двое нападавших, не подаваяя признаков жизни. Макс видел, как Анна схватила сумку и скрылась, как отчаянно сопротивлялся курьер, получивший уже несколько колотых ран стилетом. Макс, наконец, собрал последние силы, поднялся и, сделав несколько неуверенных шагов, хотел нанести удар парню со стилетом, но тот без труда отбил его руку кулаком вооруженным лезвием и ударил ногой в пах. Макс снова оказался на земле, чувствуя, как теплая кровь течет по ладони. Раненый курьер использовал это отвлечение, и ударив ногой под колено вооруженному громиле, побежал к морю на пирс.

– Никуда теперь не денется, – остановив парня со стилетом, сказал бугай, растирая колено. – Теперь по крови найдем, посмотри лучше, что с нашими. Через несколько минут четверка вступила на пирс, Максим остался лежать на месте драки.

«Фортуна улыбается смелым или тем, кому улыбается»

Я зашел к Димке на яхту пораньше, чтобы наверняка застать его на месте. Мне хотелось узнать, как закончилась тусовка на «Острове» и где сейчас можно найти Еву. Выяснив, что Ева сначала с Даниэлем собиралась утром на экскурсию в Казино, а затем Димка обещал отвести ее в банк, я решил поехать вместе с ним, а пока помочь с делами на яхте.

Через час мы увидели, как Виктор Онищенко бежит по пирсу.

– Ребята, слава богу, вы здесь! – услышали мы задыхающийся голос Виктора, зажимавшего рукой раны, вся его майка была в крови. – Меня преследуют четыре бандита, мне нужна помощь… немеет бок… Дима, ты можешь выйти в море немедленно?

– Нет, у меня сегодня должны закончить профилактику двигателя, а сейчас он разобран! – стал сокрушаться Кратов, и Виктор, по-моему, совсем упал духом, тем более мы увидели, что на пирс забежали четверо парней, и у нас оставалось меньше минуты.

– Димка! Ласты и маску! – крикнул я, доставая из рундука полный баллон с компенсатором и легочниками. – Виктор, тебе приходилось?

– А если даже не приходилось, – пытался шутить Онищенко. – Теперь уж точно придется. Только, боюсь, раны не обработали, кровью истеку. А, да ладно…

– Тогда хватай пояса потяжелей и полотенце, – скомандовал я, одевая принесенные Димкой ласты и маску, жилет с баллоном был уже за спиной. – Димка! Только Еве ни слова! За борт!

Мы упали в воду. Виктор в выборе поясов огрузки не ошибся, к тому же на нас не было гидрокостюмов, и мы легко опустились на дно. «Один баллон, два легочника, на полчаса должно хватить», – подумал я и, обмотав грудь Виктора полотенцем, как громадная птица, несущая в когтях жертву, поплыл, увлекая за собой тело. Виктор сначала помогал, работая ногами, затем, видимо, силы стали оставлять его. «Лишь бы дышал», – думал я, наблюдая за гроздями пузырьков воздуха, вырывавшихся все с большей паузой.

Пирс давно закончился, мы приблизились к берегу. Глубина была метра полтора, я всплыл и поднял голову. На скалистом берегу никого не было. Вытянув тело Виктора на песок среди камней, я осмотрел его раны. Его состояние было очень тяжелым, дыхание слабым. От большой потери крови едва прощупывался пульс. Виктор открыл глаза и взял меня за руку:

– Ты, парень, сделал все, что мог, спасибо, – и, видя, что я собираюсь что-то сказать, слабо сжал мою кисть некогда могучей рукой, прося не перебивать. – Я чувствую, мне осталось недолго, но есть дело, не закончив которое, я подставлю свою семью. Надо передать содержимое одной ячейки Олегу Петровичу Гаровскому, я у Евы видел перстень с зеленым камнем – это его знак, значит, она его знает и тебе поможет.

Виктор назвал номер ячейки, код и потерял сознание. Укрыв его полотенцем, я побежал в сторону улиц. К счастью, удалось быстро вызвать скорую помощь, когда она подъехала, Виктор еще дышал. Выяснив, в какую больницу он будет доставлен, и сообщив свои координаты, я решил с аквалангом вернуться на яхту, чтобы не оставлять оборудование на берегу.

«На спортивной машине можно, а в спортивном костюме нельзя?»

Утром голосом Дела Шеннона запел телефон. Ева еле нашла его где-то у кровати, но села батарея: «что за напасть?»

Даниэль сдержал слово, в девять часов они вошли в Казино.

– В самом красивом зале ты уже играла – это зал «Гарнье». Теперь мы пойдём в другие залы, где вы ещё не были. Нынешнее здание Казино было построено в 1910 году. Атриум здания облицован мрамором и окружён 28 колоннами из оникса. Казино состоит из галереи игорных залов. Их пять.

И они прошли в зал в стиле Ренессанс, затем следовали Европейский и Белый залы, и о каждом Даниэль подробно рассказывал, вспоминая интересные истории. В самом большом зале Американских игр должен состояться грядущий покерный турнир. Столов было очень много, и Ева спросила, чем вызвала улыбку француза:

– А за каким будет играть Михаэль?

– Твой вопрос только подтверждает, что ты у нас в первый раз. Он будет играть за разными столами, и сказать точно, где, невозможно. А вот если выйдет в финал, то за этот стол попадёт обязательно.

– Несомненно!

– Игра непредсказуема. Сколько преуспевших в бизнесе людей говорят, что фортуна улыбнётся им и в игре. Они любят риск, верят в свою звезду и убеждены, что они лучшие. Иногда в казино их ждет разочарование.

– А зачем эти прозрачные окна?

– Это телестол. Игроки за столом, получая карты, располагают их над этими окнами, а камеры, установленные внизу, транслируют и записывают изображение. Затем оно накладывается на запись внешних камер, фиксирующих поведение игроков за столом, и получается полная картинка. Это делается для того, чтобы можно было показать ход турнира изнутри, а главное, финальную игру, конечно же, после его окончания. Чтобы все, кто захочет, могли проанализировать ход игры и, может быть, пополнить свой опыт…

После экскурсии, с комфортом разместившись на террасе, Ева наслаждалась видом на парк Казино, фонтанами и пальмами.

– Даниэль, а кто играет лучше: мужчины или женщины?

– Таких данных у меня нет, но, по-моему, женщины более уравновешенны и спокойны в игре, лучше владеют собой.

– А чем отличаются русские клиенты?

– Не хочу обобщать, но в последние годы русские тратят очень большие деньги. Понимаю, страсть к игре – часть вашего национального характера.

– Особенно я. Самый яркий представитель той самой страсти! – рассмеялась Ева.

– Вы, мадемуазель, как я видел и чувствую, вызываете другую страсть, которая намного сильнее азарта. Ева, твоя красота и нежность манят мужчин больше, чем наше Казино, поверь мне. Вот, кажется, и я не устоял. А эти музыкальные пальчики могут сделать с нами, что захотят. Уже знаю, в твоём сердце он… Жаль, не я.

– Наверное, Монако живёт от доходов Казино? – перевела разговор на другую тему мадемуазель, покручивая перстень с зелёным каменем.

– А вот и нет. Всего 3 % бюджета, остальное – туризм и другие сферы деятельности. Между прочим, само Гранд Казино определенную часть доходов имеет от финансовых операций с «депозитами» – обменом реальных денег на игровые фишки. А на таком рынке коротких кредитов это довольно приличный оборот, поскольку известно, какую сумму каждую ночь казино может прокредитовать. Извини, Ева, увлёкся. Зачем тебе это слушать…

– Даниэль, ты – самый лучший гид. Теперь я знаю, что в Монте-Карло находится единственное настоящее казино в Европе, и никакое другое не имеет такой репутации, истории и даже ауры.

– Ну, что ж, мне пора. Турнир начинается завтра и нужно проверить, всё ли готово к его началу, – попрощался француз.

Оксана Онищенко, едва заметив «мировую знаменитость», шлёпнулась на стул рядом с девушкой, опустив у столика многочисленные фирменные пакеты известных марок.

– Здравствуйте, Оксана! Удачный шопинг?

– Ой, я столько всего накупила! – и стала с удовольствием доставать вещи.

На них косились посетители кафе и просто прохожие, а одна пухленькая женщина подняла большой палец вверх, выказывая своё одобрение.

– Мы здесь договорились встретиться с Виктором. Не видела его? С утра ушёл, на звонки не отвечает.

– Не волнуйтесь, он обязательно найдётся.

– Я, пожалуй, отнесу всё в отель и вернусь, – и, подхватив покупки, Оксана неспешно покинула террасу.

* * *

– Её формы с трудом сдерживали содержание. Привет! – раздался Юлькин голос. – Мне про тебя Даниэль доложил. А это кто такая? Подруга, некоторые твои знакомые меня начинают серьёзно беспокоить.

– Между прочим, у неё муж потерялся! – сказала Ева, заметив, что странный субъект чуть поодаль пошёл за Оксаной.

– Женатый мужик – это мотоцикл с коляской. Её муж, похоже, коляску уже отстегнул. Катается теперь где-нибудь с француженкой. Они наших толстосумов любят. А вы, супермен, куда убегаете? – зацепила Юлька парня крепкого телосложения, который, сверля взглядом Еву, покидал террасу.

Кратов тоже человек слова! Потребовал немедленно отправиться с ним в банк.

– Если я тебя не вытащу, деньги за выступления в мешках привезут, а на границе конфискуют как контрабанду. Ха!

«Вездесущий Димон! Но не Михаэль, и Аркадий Борисович его тоже ищет…»

Их ждала Изабель. Еве быстро открыли счёт, вручили карту VIP-клиента, рассказали, что обо всех операциях со счётом и новых услугах банка информация будет поступать на телефон и электронную почту.

– А я прослежу, чтобы все средства от выступлений очень быстро сделали твой счёт весомым. Давай провожу!

– Нет, Димка, останься. А я с удовольствием прогуляюсь по Монако.

Она вышла на улицу. Всё было замечательно. Солнце, море, благодарная публика, друзья. И, как бы сказала Юлька, ещё и «втрескалась по уши». Счастье прыгало где-то там, в области солнечного сплетения.

«Я бы вас простил…дайте повод»

Мимо девушки проезжали дорогие автомобили, владельцы которых предлагали её подвезти, показывая на тяжёлый футляр с саксофоном. Но она мотала головой и весело шла дальше. Вот около Евы остановился чёрный «Hummer». Стекло опустилось, мужской голос спросил, как проехать к Казино. Ева подошла ближе, махнув рукой в нужную сторону, но машина не уехала. Сильные руки схватили её и втянули в салон, дверь хлопнула, и машина помчалась в неизвестном направлении. Еве завязали глаза повязкой, кричать она не пыталась, Леди Гага слишком громко звучала в шести динамиках автомобиля. Как показалось, они ехали около часа. Нащупав футляр с любимым саксофоном, ей почему-то стало немного легче. Машина по пути останавливалась несколько раз, но это, видимо, были вынужденные остановки. Наконец, мотор заглушили, и в салоне началось движение. Ее вывели на улицу и сняли повязку, пред ней был парадный вход богатого особняка. «Может, очередной поклонник?», – успокаивала себя Ева. Ее завели в каминный зал, один охранник вышел, другой остался за спиной. В воздухе, в свете богатой бронзовой люстры, клубами медленно переливался сигарный дым, царило какое-то напряжение. В центре зала за столом в мягких креслах сидело двое мужчин с раскрасневшимися лицами, обоим было за пятьдесят. Один – крепкого телосложения, с небольшим шрамом на щеке, другой – высокий, со светлыми волосами с проседью, чем-то напоминавший Клинтона, внимательно разглядывали девушку. В глубине зала находилось еще несколько человек, однако полусумрак из-за прикрытых тяжелыми с золоченой нитью шторами окон не давал рассмотреть их лица. Среди них была девушка, она стояла спиной к Еве, в ее движениях было что-то очень знакомое.

– Джойс, свидетели были? – прервал паузу мужчина со шрамом, обращаясь к охраннику.

– Нет, мистер Хиндли, все было чисто, пискнуть не успела, – ответил стоящий за спиной.

– Посмотри, Сэм, такая хрупкая девушка…тростиночка, можно сказать, а уже «Золотой саксофон России», похоже, все в шоу-бизнесе теперь измеряется смазливой мордашкой и длиной ног, – с огорчением произнес Хиндли.

– Ты забыл, Майкл, еще толстым кошельком, – добавил второй. – А так ли уж она талантлива? Просто раскручивает девочку богатый воздыхатель…

Ева поняла, что это не поклонники, и холодок пробежал по спине, и вдруг дерзкая мысль про камеру пришла в голову: «Помирать, так с музыкой». Она достала из футляра саксофон, быстро вставила эску, надела мундштук с тростью, закрепила его лигатурой и вольная импровизация на тему «Мурки» разорвала пространство. Ева играла экспрессивно, полным звуком. До самого конца её никто не перебивал. Отыграв, она опустила саксофон и только теперь перевела дух.

– Настоящая Ева Милан! Посмотри, Анна, – бросил через спину в угол зала Хиндли: – Вот у нее все получается. Покорила пол-Монако, Михаэля у тебя увела, я думаю, поручи ей курьера – алмазы были бы сейчас здесь, на столе.

На удивление, к столу как ни в чем не бывало подошла журналистка Анна Кренева.

– Это не мой прокол, я сделала все, что от меня зависело, – стараясь не смотреть Еве в глаза, оправдывалась Анна: – Я привела ваших мачо прямо на место, а они двух мужиков скрутить не смогли.

– Ладно, иди. Они уже получили по заслугам, – заворчал Сэм, видно, бойцы были его.

– Все? – коротко выдавил сквозь зубы Майкл.

– Да, все четверо, надо набирать новую группу, – спокойно ответил Сэм.

– Подойди, девочка, к столу, что стоишь у дверей, как не родная, – обратился к Еве Хиндли: – Вот, присаживайся к нам. Инструмент-то оставь, – видя, что девушка собирается садиться в кресло с саксофоном, заботливо предложил Хиндли. Ева сняла саксофон и положила перед собой на столе. Сэм жадно посмотрел на ее руку с перстнем.

– Видишь, мы играем с тобой в открытую, – начал радушно Майкл: – Потому что шансов выйти отсюда живой у тебя меньше, чем ты думаешь, и шутить, как ты, наверное, поняла, мы не любим.

– Скажи, можно играть на саксофоне одной рукой? – вдруг спросил Сэм. Девушка поняла, к чему вопрос, на ее лице был явный испуг, но она пожала плечами.

– Какой ты кровожадный, Сэм, я думаю, Ева сама отдаст перстень, который тебе понравился, и до этого не дойдет, – попытался успокоить девушку Майкл, отстригая щипчиками кончик сигары, – Она девочка умная, правда?

Ева сняла перстень с зеленым камнем с проступающей в его глубине короной и положила на стол.

– Что вам надо от меня? – спокойно, собрав все свое хладнокровие, спросила пленница, и ее голос не дрогнул.

– Я хочу наказать Михаэля, – раскурив сигару, произнес Хиндли, выпуская облачко дыма. – Не удивляйся, Ева, я знаю его давно, гораздо дольше, чем ты.

Ева насторожилась, но пыталась не показывать виду, Майкл расценил реакцию девушки по-другому: – Он обманул нас в Австрии, когда принимал участие в турнире, дал обещание и не выполнил, и мы понесли очень большие убытки. Но главное, Ева: этот мерзавец опозорил мою дочь, небезызвестную тебе Анну, и лишил наследников, заставив сделать ее аборт, и теперь она не может иметь детей. Похоже, и тебя ждет то же самое.

Ева слушала молча, опустив глаза, на лице Сэма промелькнула улыбка, когда речь зашла о дочери, а шрам на щеке Хиндли стал глубже и безобразней. Полумрак, сигарный дым и низкий, почти рычащий голос Майкла Хиндли вселяли страх.

– Конечно, я мог бы его убрать, – спокойно, будто о пылинке на одежде, рассуждал Хиндли: – Но это было бы очень легко для Михаэля, поэтому я придумал другой способ его наказать, чтобы он как следует прочувствовал. И в этом, Ева, я прошу тебя помочь.

– Что я должна сделать? – неожиданно для мужчин, подняв свои большие зеленые глаза, твердо и уверенно спросила девушка. Оба заметно оживились.

– Ева, – начал вкрадчиво Хиндли. – Этот Михаэль, насколько мне известно, последние деньги вложил в этот турнир. Используя от нас полученную обманным путем информацию, может победить, и тогда он будет продолжать глумиться над бедными молодыми девушками типа тебя и жить припеваючи. Да и долг перед нами он должен вернуть.

– Я пока не понимаю, чем могу вам помочь, говорите прямо, – твердо произнесла Ева.

– Не торопись, бэби. Скажи, ты хочешь его наказать? – чтобы окончательно развеять сомнения, спросил Хиндли.

– Да, он мне не интересен, – не задумываясь, ответила девушка.

– Но этот подлец от тебя без ума. Отбрось свою гордыню и продолжай принимать его ухаживания, а когда он окончательно потеряет голову, якобы в знак гарантий его намерений предложи дать тебе доверенность на получение выигрыша в банке, заодно проверишь его чувства. По процедуре оформления мы тебе подскажем. Сейчас нужно твое принципиальное согласие. В случае победы треть заберешь себе в виде компенсации, а остальное… пойдет в счет долга. Да, и перстень к тебе вернется. Мы же, в свою очередь, сделаем так, что Михаэль тебя больше не потревожит. Это я тебе обещаю. Ну, как?

– А разве у меня есть выбор? – вопросом на вопрос ответила Ева.

– Вот и умница, – по-отечески начал Хиндли, но с металлом в голосе добавил: – Но нужно постараться, в противном случае я не дам за твою жизнь и ломаного гроша. На сегодня закончим. Позже инструкции получишь через Анну, – и, махнув рукой охраннику, распорядился: – Верните девушку обратно.

Ева вышла к машине, вдохнув свежий воздух, почувствовала легкое головокружение, то ли от только что пережитого нервного напряжения, то ли от дурманящего запаха хвои. Выехав за ворота, она вскоре узнала улицы Ниццы, куда приезжала с Юлькой на свой первый концерт.

Ева оказалась на том же самом месте, в руках у неё был саксофон без футляра. Светило солнце, мимо проезжали дорогие автомобили, у какого-то бутика смеялись девушки. Высокий парень, стоящий с ними, махнул Еве. Это был Николас. Она ответила, едва подняв руку, и быстро пошла в сторону отеля. Для Евы этот искрящийся беззаботный мир стал другим, нужно было обдумать дальнейшие шаги, и проиграть было бы обидно. «Только бы не встретить сейчас никого из знакомых», – думала она, и, чтобы не ловить на себе любопытные взгляды, незаметно проскользнула в лифт. Закрыв за собой дверь в номер, Ева наконец-то осталась одна. Напряжение и страх покинули её под струями прохладной воды в ванной.

«Cherchez la femme»

«Неудобно собирать выбитые зубы сломанными руками», – подумал с иронией Макс, когда добежал до машины и упал в кресло водителя. Раз он был способен шутить, значит, с головой более-менее всё в порядке, а вот рука и лицо… Он попытался завести машину, но из-за травмы это получилось не сразу. Наконец, двигатель заработал, и автомобиль, постепенно набирая скорость, стал удаляться от места нападения. Чтобы понять, сломана у него челюсть или нет, Максим прикусил себя за палец здоровой руки: «Хоть в чём-то повезло. А то пришлось бы двигать в лицевую хирургию». Рука сильно болела, рану необходимо было быстрее обработать или хотя бы чем-то замотать, но Макса несло на улочку Жан Эмиль, где его дядя снимал небольшой особняк. Главное, не потерять сознание и не столкнуться с полицией, чтобы потом не объяснять – мол, неудачно задел лицом дерево, на котором вместо листьев висели гири, а руку слегка поцарапал стальной игрушкой с заострёнными шипами – ребёнок обронил.

Добравшись до места и заехав в уже открытые ворота, Макс почти влетел в дом. – Я пустой. На нас напали. Где сейчас курьер – не знаю. Олег Петрович дал команду, чтобы Максу обработали раны. Сергей осмотрел руку и, покачав головой, сказал: – Колото-резаная рана. Видимо, провернуть успел стилет муфлон. Он принёс шовный материал и иглу в спиртовом растворе.

– Настоящему мужику хоть раз нужно почувствовать, как штопают собственную шкуру, – спокойно сказал Сергей и стал без обезболивающих зашивать рваное место, затем сделал укол от столбняка и дал антибиотик.

Макс терпел, как мог, и думал, стоит упоминать об Анне или нет, но, зная своего дядю, решил рассказать подробно обо всём, а там будь что будет.

Олег Петрович внимательно слушал племянника, ни один мускул на его лице не дрогнул. Но Макс понимал, что ничего хорошего ждать не приходится. Дядя дал какие-то распоряжения Антону, и тот быстро сел в машину и уехал. – Олег, прости! Прокололся, говори, что делать. На всё пойду, чтобы исправиться!

– Скурвился! Получил пня и умчался, высоко поднимая колени. Зачем курьера бросил подыхать? – Наконец, произнёс Олег Петрович.

– Да я сам был в отключке. Вырубили меня. Я хотел… – не успел договорить Макс. – Отмазывайся теперь! Да ты курьера должен был искать! А он, видите ли, раны приполз зализывать, слизняк! Погряз в пьянках, разврате и детских драках! – Олег, найди этих муфлонов поганых! Я их на куски порву! Не трус я! – горячился Макс. – Всё, хватит хлебалом щёлкать. Только и можешь, что язык драть да гнуть неумелые пальцы на припаркованный бульдозер. Куда делась лярва, с которой ты забавлялся? – Сейчас поеду, найду её. Она мне всё расскажет, – скороговоркой проговорил Макс. – Сиди пока! Сдаётся мне, что не простая эта девка, меченая, – задумчиво сказал Олег Петрович и вышел на улицу. Он сделал несколько звонков и вернулся в дом. – Антон появится – сразу ко мне, – обратился он к Сергею. – Этого в койку, на курорт – его что-то кроет, – добавил он, посмотрев на бледного Максима. – Да, и морду ему почини, что ли. Он мне ту бабу должен отыскать.

Часа через полтора вернулся Антон с Буркалычем, так звали мужчину, который ещё в поезде присматривал за Евой. – Олег, курьер пропал. Там на пирсе крови много. Точно порезали его, может, с собой взяли. Кто такие – пока не узнать, время нужно, – поделился информацией Антон. – Ладно, раз масть так легла – знать, судьба. Ищите концы, ищите. Если серьёзные люди – стрелку забейте. Уж падать с коня – так с вороного, а не с клячи.

– Там курьера его баба ищет, – обратился Буркалыч к Олегу Петровичу. – Всё побережье кипешнула.

По приколу мужика своего с другим на пляже попутала, завизжала как пилорама по утру, на другую бабу налетела, чуть нурло ей не поправила. С полицией разнимали. Потом каялась. Из наших чувачки оказались, по тихой откупился. Смешная баба. На кой курьер её с собою притащил?

– Умный, вот и притащил. С такой понты стелить – самое то. Кто подумает, что конкретный человек посылку везёт? – пояснил Олег Петрович. – А с ним проблем ещё не было. Если б Макс его не засветил…

– Да, слышал я, Еву полдня два парня разыскивают – знакомые её, – добавил Буркалыч. – Сергей! Запись мне с камеры саксофона, – приказал Олег Петрович.

Когда пошла запись в режиме онлайн, все замерли, не ожидая увидеть и услышать то, что они увидели и услышали. – Макса сюда, срочно! Запись была не идеальной: сначала Ева держала саксофон в руках, играя на нём, а потом положила на стол. Но этого было достаточно. Когда Еву везли из Ниццы в Монако, Олег Петрович уже отдал приказ Буркалычу стать теперь её тенью.

Увидев Еву на видео, а затем узнав Анну, Макс схватился за голову:

– Во, я урод! С кем связался! – Ну, что эта лярва – твоя? Да? – негодовал Олег Петрович.

– Да, она тебя, лоха, ещё в ресторане срисовала, – усмехнулся Антон.

– Всё, я тебя гарантийки лишаю. Будешь в подчинении у Антона и Сергея капусту стричь, а за большие бабки шкурой рисковать. Гимназистка! – сказал, как отрезал Олег Петрович. Они стали прослушивать запись вновь. Речь зашла о Еве. – Какая выдержка! Какое воспитание! Ни одной слезинки! Уважаю, – прокомментировал Сергей. – Если я позволю сглотнуть стёб этих придурков над девочкой, то через короткое время придётся сглатывать собственные зубы. Она под моей защитой, – сказал Олег Петрович, и его голос немного дрогнул. – Да, грязь нужно вычищать, иначе замучает дизентерия. Аккуратно, без общественного резонанса устроим им утренник в гестапо? – спросил Антон у Олега Петровича. – Безусловно. – Олег, отпусти, прошу! Я найду и курьера, и Анну! – почти закричал Макс.

– Не верещи как баба. Лучше собери в мыслительном порыве остатки спинного мозга и вспомни, что ты там начирикал, когда кувыркался на койке с этой биксой, – обратился Антон к Максу. – Подробности давай, всё до мелочей. Максим по деталям стал вспоминать, что спрашивала и говорила Анна.

– А ты, Макс, случайно перед носом у неё родословной ксивой не размахивал? Может, адресок черканул? На чифирь не зазывал? Уж мы бы ей баланды-то не пожалели, – с усмешкой сказал Сергей.

– Сумку эта кошка забрала. Если груз там был, то она этому Хиндли ни беса не отдала – кинула, либо груза там не было. Раз. Судя по записи, курьер им не достался. Два. Тогда где он? Либо кранты ему, либо отлёживается где-нибудь, либо в лазарете, – анализировал Олег Петрович.

– Перстень – твой подарок – с Евы сняли, гады! Шняга какая-то, – добавил Максим.

– Для Евы у меня изумрудов хватит. А эти мелочью не брезгуют, перстенёк-то краплёный.

– Не такая уж мелочь, – вступил в разговор Антон. – Именной как-никак, в России многие бы хотели такой перстенёк носить не снимая.

– Всё, не пыли. Ты узнай мне, кто этот Хиндли – жиган или фраер. А я решу, как карты бросить, – ответил Олег Петрович.

– А кто такой Михаэль, о котором так много базарят? – спросил Сергей.

– Знаю, кто. На турнир покерный приехал. Посмотрим, какой он игрок! – ответил Олег Петрович. – Запудрил молоденькой девочке мозги, а её теперь прессуют из-за него. Это чисто его проблемы, зачем Еву подставил? Но и ты, Макс, не для неё. Облажался в конец! А девушка – то, что надо. Признаю, не достоин ты её. – Что там за водоросль Еве угрожала? Сэм, кажется? Я ему сам грабли обломаю, на перо поставлю, будет кровью кашлять! – опять завёлся Макс.

– Не шамкай попусту, а то я тебя очень расстрою, – предупредил Олег Петрович. Какой-то важный звонок заставил его спешно покинуть комнату.

– Антон, мы уезжаем, – вернувшись, быстро сказал Олег Петрович. – Сергей и Макс, ждите здесь моих распоряжений. И они куда-то уехали.