Текст книги "Морская тайна"

Автор книги: Михаил Розенфельд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Рэм? – Догадывается Круз.

– Мне жаль. Я думала, что мама была здесь плохим парнем. Я имею в виду, она такая и есть. Она облажалась и высадила нас здесь. Но—

– Черт, – рявкает Круз, поднимаясь с кровати в пользу расхаживания взад-вперед передо мной. – Он сказал мне, что собирается все исправить с Дэмиеном. Что у него было что-то, чего хотел Дэмиен, что доказало бы нашу лояльность к нему после дерьма с Джокером. Я, блядь, понятия не имел, что это была ты. Черт, Эмми. Мне так чертовски жаль.

– Круз, остановись, – говорю я, вставая у него на пути и останавливая его расхаживание. – Это была не твоя вина.

– Я должен был догадаться. Я его гребаный вице-президент. Я должен был знать, что ты в опасности. Я должен был найти твою мать. Я должен был—

– Остановись, – кричу я, не в силах больше ничего слушать.

– То, что должно быть, сейчас не имеет значения. Все, что имеет значение, – это то, что мы будем делать с этого момента.

– Где сейчас твоя мама?

– Все еще в больнице.

Он кивает, прежде чем направиться к двери на другой стороне комнаты, которую я не заметила. Он открывает ее и рявкает: – Кто-нибудь, принесите мне немного гребаного виски. Малышка, ты чего-нибудь хочешь? – спрашивает он, оглядываясь на меня.

Я качаю головой.

Соблазн напиться и забыть обо всем этом очень силен. Но что хорошего это принесет?

– Ты принес мне одежду? – Спрашиваю я, как только он снова закрывает дверь.

– Конечно. Все, что, я думаю, тебе может понадобиться, находится в сумке в шкафу. Если я что-то пропустил, мы можем послать кого-нибудь из парней.

Подойдя к нему, я обнимаю его за плечи и крепко прижимаю к себе.

– Спасибо тебе, Круз. С Новым годом.

– В любое время, малышка. С Новым годом.

ГЛАВА 16

ТЕО

В ту секунду, когда за мной захлопывается дверь, я позволяю себе развалиться на части.

– АХ, – рычу я, убирая содержимое буфета в прихожей, слушая, как он стучит и разбивается о деревянный пол. Боль пронзает мою грудь, заставляя меня задуматься, не разорвалась ли она.

Направляясь в гостиную номера, который я забронировала для нас, чтобы провести ночь, я переворачиваю кофейный столик, сбивая цветы, которые стояли на нем, прежде чем я поворачиваюсь, чтобы найти что-нибудь еще, что я могу уничтожить. Что угодно. Мне нужно чувствовать что угодно, кроме предательства, которое разрывает меня надвое.

– ЧЕРТ, – кричу я, ударяя кулаком по зеркалу и наблюдая, как оно разбивается передо мной, как и моя гребаная жизнь.

Как она могла это сделать?

Как физически, так и буквально. Как?

– Черт. Черт. Черт. – Мой кулак снова и снова ударяет по разбитому стеклу, костяшки пальцев трескаются, но это ничто по сравнению с болью в груди.

Кровь сочится из костяшек моих пальцев, когда я прижимаю ладони к стене и опускаю голову, пытаясь отдышаться, когда образ того, как она разрывает это между нами, повторяется снова и снова.

Она, блядь, предала меня. После всего. После прошлой ночи.

Она сделала одну вещь, которую я боялся, что она сделает, и сбежала при первой возможности.

– Глупо. Блять. Пиздец, – я выдавливаю из себя гигантский комок эмоций, который забивает мне горло.

Я облажался.

Я облажался и разрушил единственное, что у меня есть хорошего в моей жизни.

Она бросила меня. Как я и предполагал, она это сделает.

Она ушла с моим чертовым сердцем на ладони, оставив меня истекать кровью по всему гребаному полу.

– Вау, братан. Успокойся, черт возьми. – Сильные руки обхватывают меня сзади, и я оттаскиваю назад.

– Она, блядь, ушла, – бормочу я, едва в состоянии поверить словам, которые слетают с моих губ. – Она выбрала их.

Боль продолжает приходить, как безжалостный шторм. Каждый раз, когда это поражает меня, это сильнее, мучительнее.

– Черт, чувак. Мне жаль.

Мы вдвоем стоим посреди этого гребаного хаоса, который я устроил. Долгое время слышен только звук моего тяжелого дыхания.

– Ты в порядке? – Себ наконец спрашивает. Решив, что меня можно отпустить, он отпускает руки и поворачивает меня к себе лицом.

Он держит меня за плечи и смотрит на меня, сочувствие сочится из его глаз.

Однажды он потерял Стеллу. Он единственный человек, который мог бы понять, каково это сейчас.

Образы из состояния, в котором он был, когда обнаружил, что она прыгнула в самолет и покинула страну, чтобы убежать от него, мелькают в моей голове.

Он был жалким. Я жалок.

– Что там произошло?

– Я не знаю. Но… – Он делает паузу, выглядя неуверенным в своих следующих словах. – Ты поступил правильно.

– Черт, – рявкаю я, вырываясь из его хватки. – Как, черт возьми, было правильно отпустить ее?

– Послушай, чувак, я не знаю подробностей о том, что произошло между вами двумя, но с этим драматическим уходом и твоими навязчивыми манерами я складываю два и два.

Меня охватывает гнев, потому что он думает, что знает что-то о том, что произошло между мной и Эмми.

Я бросаюсь вперед, ударяя ладонями по его груди.

– Ты ничего не знаешь, Себ.

– Ты прав, – говорит он, поднимая руки. – Я не знаю, что произошло между вами двумя, но я знаю тебя, Тео. Я знаю, как долго ты сдерживался с ней. Я знаю, как сильно ты хотел ее, хотя по какой-то дурацкой причине ты отказался позволить себе ее. Затем внезапно она переехала в твою квартиру. Давай, чувак. Я не гребаный идиот. Вы не можете так быстро перейти от нуля к сотне. И все это без упоминания одной огромной чертовой бомбы, которую она только что сбросила. Брак?

Отталкиваясь от него, я провожу руками по лицу, прежде чем убрать волосы со лба.

– Это была шутка, верно? Это кольцо не было…

– Она моя жена, – заявляю я, наблюдая, как на лице Себа появляется недоверие.

– Она… она твоя…

– Жена. Мы женаты. Юридически и все остальное дерьмо.

Его маниакальный смех наполняет комнату. – Мне жаль, мне жаль, – говорит он, несмотря на то, что он смеется. – Как, черт возьми, ты заставил ее согласиться на это?

– Я этого не делал. Это устроили мой отец и ее дед. Я понятия не имел, пока несколько недель назад мне не сунули в лицо свидетельство о браке.

– Несколько недель назад. Какого хрена, чувак?

Глубоко вздохнув, я падаю на диван и откидываю голову назад, уставившись в потолок.

– Это сложно.

– И, блядь, не говори.

По всему номеру раздается сильный стук, когда кто-то барабанит в дверь.

– Как ты сюда попал? – Я спрашиваю, все еще не глядя на него.

– Дверь была приоткрыта.

– Конечно, это было, черт возьми, – бормочу я. – Я даже не смог успешно удержать тебя.

– Разве ты не рад? Представь, в каком состоянии было бы это место, если бы я тебя не остановил.

Я просто смотрю на него, когда снова раздается стук.

– Тогда я открою, хорошо? – Спрашивает он, когда я не делаю никаких движений, чтобы сделать это.

– Я не хочу ни с кем разговаривать.

– Да, – говорит он, поворачиваясь ко мне спиной. – Удачи с этим.

Дверь открывается, и тяжелые шаги говорят мне, что Себ впустил кого бы то ни было.

– Он здесь?

– Да.

– Босс хочет его видеть, – говорит знакомый голос.

Я не хочу, чтобы этот голос был где-то рядом со мной.

Я вскакиваю на ноги, прежде чем в комнату входит Деймон, а за ним по пятам следует Себ.

– Ты, – кричу я, бросаясь вперед и прижимая его к стене. – Это был ты, – предполагаю я, прижимая его к месту предплечьем к его горлу.

Он не предпринимает ответных действий, не то чтобы я шокирован. Деймон на самом деле не боец, но это больше потому, что я знаю, что он виновен.

Он единственный, кто знал. Он единственный, кто мог бы помочь ей выбраться из этого.

– Какого хрена ты это сделал?

Его холодные, ничего не выражающие глаза смотрят в мои.

– Отвали от меня нахуй, Тео, – говорит он низким и смертельно опасным голосом.

– Гребаная пизда. Я собираюсь уничтожить тебя за это.

Я подхожу прямо к его лицу, мой нос почти касается его.

– Она сделала это сама. Перестань пытаться обвинять кого-то другого, когда ты тот, от кого она хотела сбежать.

– Она моя жена.

– Она была твоей пленницей. У нее есть выбор.

– Чушь собачья. Она была там, где ей суждено было быть.

– Говори за себя. Она наполовину Жнец, наполовину Чирилло. Куда она упадет, зависит от нее, а не от тебя.

– Подожди, – говорит Себ где-то позади меня. – Эмми – Чирилло?

В комнате воцаряется тишина.

– Засранец, – шиплю я на Деймона, чьи губы кривятся в самодовольной ухмылке.

– Почему бы тебе не спросить Тео, о чем еще он лгал в последнее время. – Он приподнимает бровь, переводя взгляд с меня на моего лучшего друга через мое плечо.

– Тео?

Отпуская Деймона, я делаю огромный шаг назад и делаю глубокий вдох.

– Она твоя двоюродная сестра, ясно?

Его глаза расширяются. – М-моя двоюродная сестра?

– Твой дедушка был братом ее дедушки.

Его губы приоткрываются, чтобы что-то сказать, но он не находит слов в течение долгих, напряженных секунд.

– И ты думал, мне не нужно это знать?

– Я собирался рассказать тебе, как только со всем разберусь.

– Что такое "все"? – Он гремит.

Деймон смеется. – О, это должно быть интересно.

– Заткнись нахуй, – огрызаюсь я.

– Дэмиен посадил маму Эмми за кражу. Мама Эмми обвинила в этом Эмми, и в наказание она оказалась замужем за этим засранцем.

– Какого хрена на самом деле?

– Это еще не все, но сейчас у нас действительно нет времени. Босс хочет тебя видеть, – говорит Деймон, поворачиваясь ко мне.

– Пошел он. Все это его вина, – огрызаюсь я.

– Ты хочешь сказать это ему в лицо? – Деймон язвит. – Тебе, наверное, тоже стоит по дороге найти пластырь для этого. – Он кивает на мою руку, о которой я совершенно забыл.

В ту секунду, когда я смотрю вниз и наблюдаю, как капля крови падает с моего пальца, меня пронзает боль.

– Ублюдок.

– Поехали. Чем скорее мы разберемся с этим дерьмом, тем лучше.

Я неохотно делаю шаг, чтобы последовать за Деймоном, но Себ остается на месте.

– Я буду ждать. Я думаю, у нас есть несколько вещей, которые нам нужно обсудить, когда ты вернешься, не так ли, братан?

– Отлично.

Я выхожу вслед за Деймоном из номера и направляюсь к лифту, едва сдерживаясь, чтобы не закончить то, что я начал, и не ударить его другой рукой по лицу.

Тишина наполняет лифт, пока мы поднимаемся по зданию, выше, чем могут подняться клиенты отеля.

В комнате охраны тише, чем обычно. Почти все мужчины, которые обычно сидят за компьютерами внизу, все еще развлекаются или смеются за мой счет.

Мои кулаки сжимаются при мысли о том, что все там, внизу, обсуждают мои дела. Мой брак. Мою жизнь.

Я не утруждаю себя стуком после того, как обгоняю Деймона и врываюсь в папин кабинет. В конце концов, он ждет меня.

– Сынок, что, черт возьми, было—

– Твоя вина. Во всем этом была твоя гребаная вина, – плюю я в него. – Почему ты даже на секунду подумал, что все это было хорошей идеей? Ты просто посмешище. Гребаная шутка.

Папа сидит за своим столом такой же невозмутимый, как всегда, и смотрит на меня так, словно я потерял свой вечно любящий разум. Я имею в виду, если честно, я мог бы это сделать.

– Она ушла. С ними. Из-за тебя.

Игнорируя мою проблему с тем фактом, что моя девушка только что эффектно ушла от меня, он поворачивается к Деймону.

– Как им удалось проникнуть сюда незамеченными?

– Я не знаю, босс. Мы изучаем это.

– Иисус, блядь, Христос, Теодор. Это была наша ночь. Ты позорище, – издевается он.

– Как все это было моим—

– У тебя была одна работа. Выясни, что она знает. Тебе не сказано было влюбиться в нее.

– Что? – Я рычу. – Я, блядь, не влюблялся в—

И папа, и Деймон смотрят на меня с одинаково пустыми выражениями.

– Что? У меня этого нет. И я сделал свою работу. Она ничего не знает. Понятия не имела, что Кора вообще работает на тебя или торгует какими-либо наркотиками. Она не тот козел отпущения, которого ты ищешь. Ваш заключенный – единственный, у кого здесь есть ответы. Не. Моя. Жена.

Выражение папиного лица не меняется.

– Исправь это. Верни ее обратно. Получи то, что мне нужно.

– Как насчет того, чтобы трахнуть себя, пап? Как насчет того, чтобы ты хоть раз пошел и сам сделал свою грязную работу?

Пульсирующая вена на его виске – единственный признак того, что он вот-вот взорвется, поэтому я поступаю разумно и отступаю к двери.

– Теодор, это не то, чего я ожидаю от… – Я не собираюсь выслушивать его насмешки. Я позволяю двери захлопнуться за мной и направляюсь к лифту с твердым намерением мчаться по городу, пока не найду свою девушку.

Только, похоже, придурки в моей жизни знают меня лучше, чем я думаю, и когда двери лифта открываются, я нахожу не только очень разозленного Себа, но и Алекса, Нико и Тоби.

– Давай, залезай. Мы собираемся напоить тебя как следует, – говорит Нико, отступая в сторону, чтобы выпустить меня.

Я оглядываюсь через плечо, кратко обдумывая свои варианты. Иди сюда с этими придурками или терпеть моего отца.

Да, я не идиот.

В ту секунду, когда я захожу в лифт, Алекс нажимает рукой на кнопку моего номера люкс – буквально гребаного последнего места в мире, где я хотел бы быть прямо сейчас, – и мы снова спускаемся по зданию.

Ничего не сказано, пока мы не стоим за дверью гостиничного номера. Я засовываю свою не кровоточащую руку в карман, чтобы достать ключ, но вскоре обнаруживаю, что в этом нет необходимости. Один стук, и она открывается, являя бледнолицую Калли, когда ее взгляд опускается на мою руку.

– Срань господня, что ты– Я пресекаю ее беспокойство, проносясь мимо нее в номер, который удивительно выглядит почти так же, как тогда, когда я впервые увидел его.

Мой взгляд останавливается на голом участке стены, где было разбитое зеркало, прежде чем я замечаю кого-то еще уголком глаза.

Стелла.

И она выглядит чертовски убийственно.

– Ты гребаный мудак, – кипит она, летя через всю комнату ко мне.

Я знал, что она смертельна, но, черт возьми, я совершенно недооцениваю силу ее удара. Я отшатываюсь назад, когда боль взрывается в моей глазнице.

Но дикой чертовке этого недостаточно, потому что она возвращается ко мне, ее крошечные кулачки врезаются в меня с жестокой силой, которую я ожидал бы от одного из парней. Парни, которые стоят и, блядь, смотрят, как она обрушивает на меня адский дождь.

Я стою там долгие, мучительные минуты, не двигаясь и не делая никаких попыток блокировать ее удары – в конце концов, я их заслужил, – прежде чем Себ, наконец, вмешивается.

– Ладно, Чертовка. Я думаю, ты высказала свою точку зрения.

– Я позволю себе не согласиться, – выдыхает она, когда он тянет ее назад, обхватив руками ее тело. – Он все еще, блядь, дышит. Говорила тебе, что ты должен был позволить мне взять мой нож сегодня вечером.

– Детка, остынь. Все будет хорошо.

Она делает несколько впечатляющих движений телом, которые заставляют мой опухший глаз гореть, когда он расширяется от шока, освобождаясь от хватки Себа.

– Ничто в этом, блядь, не нормально, – выплевывает она, снова сокращая расстояние между нами.

Она тычет меня в грудь. Это менее жестоко, чем ее последнее нападение, но я не могу отрицать, что это все еще больно.

– Я предупреждала тебя, – тихо кипит она. – Я предупреждала тебя, что если ты причинишь ей боль—

– Я не хотел причинять ей боль, Стелла. Я не хочу причинять ей боль.

– Ты, блядь, женат на ней. Ты не можешь стоять там и говорить мне, что она была в курсе и смирилась с этим.

– Ты прекрасно знаешь, что это не так, но я должен был защитить ее.

– Единственный человек, от которого она нуждается в защите, – это ты, – плюет Стелла мне в лицо.

– Нет, – возражаю я. – Я присматривал за ней. Обращался с ней правильно. Как она того заслуживала.

Стелла усмехается и вскидывает руки в знак поражения, возвращаясь к Себу.

– Он бредит. Совершенно не в своем уме.

Себ наклоняет губы к ее уху и шепчет что-то, что заставляет ее немного расслабиться, прежде чем он хватает ее за горло и целует так, как будто они единственные двое в комнате.

Я бесстыдно наблюдаю за ними, боль разрывает мою грудь, заставляя каждый вдох даваться мне с трудом.

У меня это было.

И я все испортил.

Я даже не знаю, почему я удивлен.

– Черт, – шиплю я, падая обратно на диван и уронив голову на руки.

– Вот, – говорит Нико, ставя передо мной бутылку Джека и стакан.

– Это, блядь, лучшее, что ты мог найти? – Я усмехаюсь, с отвращением разглядывая зловещую янтарную жидкость.

– Ты заслуживаешь чего-нибудь получше?

– Перестань быть мудаком, – перебивает Калли. – Я уверена, что за этим кроется нечто большее, чем мы осознаем. – Она передает мне бутылку "Грей Гуз" и садится рядом со мной. Ее сострадание и вера в меня, несмотря на то, что я только что обманул одну из ее самых близких подруг, вдохновляют меня.

– Спасибо, малышка Си.

– Не заставляйте меня сожалеть об этом, – предупреждает она, бросая взгляд на остальных.

– Она права, – соглашается Тоби, опускаясь на диван, напротив. – Расскажи нам все, и тогда мы решим, хотим ли мы помочь тебе вернуть ее или нет.

ГЛАВА 17

ЭММИ

Я почти не сплю. Между успокаивающим, но слегка раздражающим чувством, что за мной наблюдают, и постоянным кружением головы, когда я снова и снова обдумывала, правильно я поступила или нет, я едва спала.

Я лежу без сна, когда зимнее солнце начинает освещать комнату, когда начинается новый день, новый год.

Я глубоко вздыхаю. Что за гребаный способ начать новый год.

Я понятия не имею, что мне теперь делать.

Мое планирование позволило мне вырваться из лап Дэмиена Чирилло и его столь же психованного сына.

Но теперь я здесь с Крузом, я понятия не имею, что делать дальше.

Я не могу просто пойти домой. Тео, наверное, уже там, сидит на моей кровати и ждет меня.

Ну, я не планирую делать это так просто для него.

Я отказываюсь возвращаться в ловушку.

Я больше не его марионетка.

– С этого момента все может стать только лучше, малышка, – произносит глубокий, рокочущий голос позади меня.

– Ты бы на это надеялся, верно? – Я поднимаюсь на кровати, пока не упираюсь спиной в изголовье, обхватив колени руками.

На мне пижама, которую подобрал для меня Круз. Она милая. Очевидно, черная. Но это не его рубашка.

Ностальгия тяжело садится у меня в груди, когда я вспоминаю некоторые из наших лучших совместных времен. Черт возьми, даже некоторые из наших худших времен.

Когда мы вместе, что-то кажется таким правильным, несмотря на то, что все так чертовски неправильно.

– Хочешь, я закажу завтрак? – Круз предлагает.

Оглядываясь, я не могу избавиться от чувства вины, которое охватывает меня, когда я нахожу его сидящим на стуле, кровать рядом с моей не занята.

– Ты не спал? – Я спрашиваю, мои брови сжимаются.

– Я был слишком взвинчен и ждал, когда мафия возьмет штурмом это место.

Я сажусь прямо. – Они не знают, где мы, верно?

– Таков план, но эти ублюдки, похоже, знают все.

– Да, разве это не так, – бормочу я себе под нос. – Я не могу поверить, что я действительно связана с ними.

– Ты не единственная, – говорит Круз, потирая свой грубый подбородок.

– Я знаю, что сказала это прошлой ночью, но спасибо тебе за то, что разрушил свои новогодние планы ради моего спасения.

– Тебе не нужно меня благодарить. Если я нужен тебе – я всегда рядом.

Я грустно улыбаюсь ему. Он хороший парень, он действительно хороший. Я просто хочу, чтобы папа дал ему шанс доказать это.

– Я собираюсь освежиться. Закажи двойную порцию того, что тебе нравится.

Я писаю, а затем стою перед зеркалом, глядя на свое бледное, измученное лицо.

Все в этом кажется таким… неправильным, и я ненавижу, что подвергаю сомнению свое решение, когда знаю, что это то, что должно было произойти.

Не может быть, чтобы я хотела быть запертой в пентхаусе Тео. Зачем это мне?

Роясь в сумке, которую Круз приготовил для меня, я нахожу резинку для волос и скручиваю волосы в беспорядочный пучок на макушке, ополаскивая лицо холодной водой после чистки зубов.

Это может помочь мне немного проснуться, но это ничего не делает для моего настроения.

Круз вешает трубку, когда я выхожу, все еще сидя в кресле.

– Как дела? – Спрашивает он, его обеспокоенный взгляд следит за мной, пока я возвращаюсь в постель.

– Отлично. – Я вкладываю немного радости в свой голос, но, судя по хмурому выражению его лица, я думаю, что, возможно, потерпела неудачу.

– Тебе еще что-нибудь нужно?

– Э-ээ… – Я колеблюсь, зная, что есть что-то серьезное, с чем мне нужно разобраться, но на самом деле, я не хочу обсуждать это с моим дядей.

– Все, что тебе нужно, Эм. Мы вытащим тебя из этого дерьма вместе, хорошо?

Закрываю глаза, образ нас с Тео, двигающихся вместе на его кровати два дня назад, заполняет мой разум, и я заставляю слова слететь с моих губ.

– Мне нужна утренняя таблетка. – По какой-то странной причине боль пронзает меня изнутри.

За моими словами следует полная чертова тишина, и мой желудок нервно скручивается, когда я сижу там, отказываясь открывать глаза, чтобы увидеть разочарование на лице моего дяди.

– Эм, – наконец говорит он, и я открываю глаза, стыд горит во мне.

– Не надо, Круз. Не смотри на меня так разочарованно. Я разумная. Я всегда была разумной. Я принимаю таблетки с четырнадцати лет. Я отношусь к этому свято и никогда не пропускала ни одного дня. Пока…

Глаза Круза расширяются, когда я продолжаю.

– Они заперли меня в одной из своих камер на пару дней без каких-либо моих вещей, а затем позапрошлой ночью…

– Черт. Я разберусь с этим.

– Ты сделаешь?

Он встает со стула и подходит, чтобы сесть на край кровати рядом со мной.

Взяв мою руку в обе свои, он смотрит на меня сверху вниз. Я вздрагиваю, ожидая увидеть жалость в его глазах, но, к счастью, когда я наконец смотрю, там нет ничего, кроме понимания и любви.

– Что угодно, Эм. Кроме того, мы не можем позволить тебе вырастить маленького психопата, не так ли?

Мой желудок снова сжимается. Но почему? Не то чтобы я хотела ребенка Тео. Когда-либо. Верно?

Черт возьми, это все такой беспорядок.

– Что теперь будет? – Я спрашиваю, желая знать, куда мы идем дальше. Мы вряд ли сможем вечно прятаться в отеле.

– Я поручил адвокату клуба изучить ваш брак, чтобы посмотреть, сможет ли он вытащить тебя из него.

– Мы можем просто развестись, верно? – Я наивно спрашиваю. Что, черт возьми, я знаю о расторжении брака, о котором я даже не подозревала?

– Э-ээ…

– Чего я не знаю?

– По-видимому, существует довольно солидный брачный контракт.

– Мне не нужны их гребаные деньги, Круз. Я просто хочу быть свободной.

– Да, я знаю. Они тоже это знали, так что все немного сложнее.

– Конечно, черт возьми, это так. Чего хочет Дэмиен?

– Контроль. Собственность. Власть.

– Тогда ничего особенного, – невозмутимо говорю я.

Раздается стук в дверь, который заставляет Круза отпустить мою руку в пользу доставки еды и напитков в номер.

– Все будет хорошо, Эм. Я не позволю этому быть чем-то иным.

Я слушаю, как он мило беседует с женщиной, которая доставляет нам завтрак, внутренне съеживаясь, когда она откровенно болтает с ним, хотя совершенно очевидно, что у него здесь есть девушка. Мое платье висит на спинке стула, и она может его совершенно отчетливо видеть. Я имею в виду, все в порядке, я его племянница, но она этого не знает.

Круз замечает, как я закатываю глаза, когда он возвращается, неся поднос.

– Для чего это было?

– Ты можешь пойти куда угодно, не подцепив какую-нибудь случайную женщину?

– Э-э-э…

– На самом деле, не отвечай на это. Я уже знаю.

– Я просто был вежлив.

– Конечно, ты был.

Он ставит поднос с выпечкой и кофе на мою кровать, и я немедленно тянусь за одной из кружек, в то время как он выбирает печенье с изюмом.

Мы оба погружаемся в комфортную тишину, и примерно через десять минут из соседней комнаты доносится шум.

– Похоже, твоя свита проснулась, – говорю я Крузу.

– Ты имеешь в виду свою свиту? – Он шутит.

– Мои герои. – Мы снова замолкаем, несмотря на то, что нам обоим нужно обсудить миллион и одну вещь. – Что ты собираешься делать с дедушкой?

Круз делает долгий вдох. – За то, что фактически продал мою племянницу мафии? Убить его.

Я, черт возьми, чуть не подавилась кусочком круассана.

– Ты это не серьезно? – Я спрашиваю, как только мне удается не умереть.

– Смертельно серьезно. Я почти уверен, что твой отец тоже согласится со мной.

– Черт, папа… Ты говорил с ним?

– Позволь мне разобраться с твоим отцом, малышка, – говорит он, протягивая руку, чтобы погладить меня по голове, как он делал, когда я была настоящим ребенком. – Я собираюсь отправиться разбираться с твоей маленькой проблемой. Делай то, что тебе нужно, и мы отправимся, когда ты будешь готова.

– Куда мы направляемся?

– Мой дом, при условии, что эти греческие ублюдки еще не сожгли его дотла. – Думаю, он дразнится, но все равно меня охватывает паника.

Что-то подсказывает мне, что Тео сделал бы гораздо больше, чем устроил бы несколько пожаров, чтобы вернуть меня прямо сейчас.

Но это только потому, что его отец поручил ему это, или потому, что он сам этого хочет?

Все, что он сказал мне за последние несколько дней, крутится у меня в голове, пока Круз засовывает ноги в ботинки и хватает свою долю. Образ его лица, когда он застал меня стоящей с Крузом прошлой ночью, когда реальность врезалась в него, снова поражает меня с полной силой.

Я хочу верить, что он хотел бы, чтобы я вернулась по правильным причинам. Но Тео – мастер врать и манипулировать, так что я действительно понятия не имею, каковы его мотивы.

Станет ли моя жизнь когда-нибудь снова нормальной?

– Конечно, так и будет. Имей веру, – говорит Круз, подходя ко мне сбоку.

Я оцениваю его дважды, не осознавая, что задала этот вопрос вслух.

– Я постараюсь, – шепчу я, когда он целует меня в макушку.

Для такого крутого и страшного байкера мой дядя временами может быть чертовски милым.

– Я дам ребятам знать, что ты одна, но скажу им, чтобы они тебя не прерывали. Если ты что-то захочешь или будешь нуждаться в них, они будут прямо по ту сторону двери.

Я киваю, пытаясь проглотить подступающий комок эмоций.

– Спасибо, – выдыхаю я.

Он приподнимает бровь, глядя на меня, но не отчитывает за то, что я еще раз поблагодарила его.

– Я буду так быстр, как только смогу. Постарайся не попасть ни в какие неприятности.

– Ничего не могу обещать.

Он идет через комнату, но останавливается у двери, когда я окликаю его.

– Где ты собираешься достать… – Я замолкаю, на самом деле не желая снова обсуждать эту ситуацию.

– У меня есть свои способы. – Он подмигивает, а потом уходит.

Я сижу там, ковыряясь в завтраке еще немного, но на самом деле я не могу это переварить. Итак, в конце концов, я ставлю поднос на край кровати и направляюсь в душ.

Мне нужно смыть с себя все до единого воспоминания о прошлой ночи и последних нескольких днях навсегда.

Я включаю душ на полную мощность, достаю все девчачьи средства, которые Круз купил для меня, и принимаюсь за работу, серьезно впечатленная его заботливостью. Я знаю, он может быть милым, но я не думала, что у него хватит духу не забыть купить мне женскую бритву и пену для бритья. Он действительно обо всем подумал.

Должно быть, проходит почти час, когда я наконец выхожу. Хотела бы я сказать, что чувствую себя совершенно новой женщиной, но я бы солгала. Мои волосы, возможно, были вымыты с точностью до дюйма, а кожа натерта до блеска, но боль в груди и узел в животе все еще остаются.

Я нахожу гостиничный фен и смотрю на себя в зеркало грустными глазами, пока он творит свое волшебство.

К тому времени, как я заканчиваю, мне становится скучно и одиноко, поэтому я стучу в смежную дверь и вхожу внутрь.

– Коротышка, – объявляет Ксандер, пододвигаясь к краю кровати, на которой он развалился. – Как у тебя дела?

– Да, – говорю я, приглашая себя войти, хотя быстро жалею об этом, когда понимаю, насколько сильно это пахнет байкерскими мальчиками. – Ты знаешь. Я довольно часто переходила из одной тюрьмы в другую, так что…

– Ты можешь выйти за эту дверь в любое время, когда захочешь, – серьезно говорит мне Линк, один из ближайших друзей Круза.

– Да, я знаю. Хотя, думаю, я бы предпочла, чтобы мои шансы пока оставались с вами, ребята.

– Правильный ответ, – соглашается он.

– Так что же мы смотрим? – Спрашиваю я, сидя на кровати Ксандера и глядя в телевизор. – Утреннее ток-шоу? Вы что, блядь, все на самом деле?

– Что? – Ганнер ахает, как будто он действительно оскорблен. – Так получилось, что мне нравится ведущая, она высказывает несколько очень интеллектуальных замечаний.

– Интеллектуальных? – Спрашиваю я, моя бровь изогнута в подозрении. – Я предполагаю, что это код для того, что ты хотел бы ее трахнуть.

– Эмми, – выдыхает он, прикрывая сердце рукой. – Ты ранишь меня.

– Ты несешь чушь, Ганнер. Бьюсь об заклад, ты не слышал ни слова из того, что сказала эта женщина.

– Почти уверен, что в какой-то момент она сказала "доброе утро".

– Гребаный идиот, – бормочет Линк, бросая в него одно из печений из пакета рядом с чайником.

Мы сидим там и какое-то время смотрим это дерьмо, и, удивительно, мне действительно удается забыть о своей реальности и просто наслаждаться непринужденностью их компании.

Здесь нет ни притворства, ни скрытых намерений, и, насколько я знаю, ни лжи, ни чуши собачьей.

Все замечательно, и я почти начинаю думать, что теперь, когда я вдали от Чирилло, все немного вернется на круги своя. Но как раз в тот момент, когда я начинаю позволять себе мечтать о своей новообретенной свободе, раздается громкий стук в дверь гостиничного номера из комнаты, в которой я должна быть.

Я резко сажусь на кровати Ксандера.

– Это просто Круз, верно? – Спрашиваю я, хотя каждой клеточкой своего существа знаю, что это не так.

Я не знаю, откуда я знаю, но это так.

Линк, Ганнер и Ксандер все встают, хватают свое оружие, разбросанное по комнате, и делают шаг к открытой смежной двери.

Мы все получаем наш ответ о том, кто это, не тремя секундами позже.

– Эмми, – гремит пугающе знакомый голос. – Я знаю, что ты там. Открой эту гребаную дверь прямо сейчас.

Линк оглядывается на меня. Он выглядит спокойным, но в его глазах есть дикость, которой не было несколько мгновений назад.

Он отличается от других парней. Он не из тех людей, кого можно было бы принять за члена MC. На нем написано "IT-гик". У него даже есть очки в тон. Я уверена, что в другой жизни он работал бы в офисе, устраняя проблемы с серверами людей. Но каким-то образом ему удалось пробиться в самый известный MC в городе. Я уверена, что за этим должна стоять чертовски интересная история, как и у большинства парней.

– Эмми, открой дверь, или я открою ее сам, – мрачно предупреждает Тео.

Я вскакиваю с кровати, прекрасно зная, что он не блефует. На самом деле я удивлена, что он вообще потрудился постучать, если он так уверен, что я здесь.

– Как, черт возьми, он тебя нашел? – Линк шипит. – Ты оставила все позади, верно?

– Да, кроме того, что на мне было надето.

Линк и Ксандер обмениваются взглядами.

– Пожарная лестница, – говорит Ксандр. – Грузовик стоит на заднем дворе. Ты уйдешь прежде, чем он пробьет себе дорогу сюда.