Текст книги "Тропою Белого Круга. Подкидыш Древних (СИ)"

Автор книги: Михаил Илларионов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– Хотите верьте, хотите нет – именно неотложные дела. Вы, как коллега в магическом искусстве, конечно понимаете, что для того чтобы не стоять на месте, нужно непрерывно развиваться.

Эхтеандро однозначно понял, по какой причине энергичный и деятельный Итилиен, выглядящий лет на тридцать, остановился в смешном для его возраста Голубом круге, и астролог не упустил случая поддеть оппонента. Олли нешуточным усилием воли подавил начавшее захлёстывать с головой нарастающее бешенство и внимательно присмотрелся к астрологу. Что-то не давало ему покоя. Что-то неуловимо знакомое, настолько незаметное, что постоянно ускользало от внимания. В конце концов, он выкинул всякие сомнения из головы.

– Что ж, продолжайте развиваться, не смею вам мешать. Коллега… – саркастически усмехнулся Итилиен, – барон Цихан Фицлор, должно быть уже прибыл и мне необходимо перекинуться с ним парой слов до начала торжественной части приёма. Приятного вам времяпровождения.

Раскланявшись, Олли сразу направился в сторону главного гостиного зала, где в основном и собрались прибывшие гости. Только под конец приёма, когда приглашённые уже начали разбредаться по предоставленным им апартаментам, он наконец понял, что же такое особенное удалось приметить, общаясь с Мастером Эхтеандро. Разобравшись в своих наблюдениях, Олли недобро ухмыльнулся. В поисках малейшей возможности преодолеть своё телесное ограничение в магии, Итилиен очень далеко продвинулся в познании особенностей строения тонкого тела. И вот сейчас эти знания позволили ему увидеть и понять то, мимо чего прошло бы большинство его коллег, ничего не заметив. Олли разглядел в астрологе… зло? Да, пожалуй, зло. Не какое-то абстрактное, а вполне конкретное. Впрочем, зло, причиняющее вред в чужой стране, как бы уже и не совсем зло, пока оно не угрожает интересам Маашумунда. А уж он за этим злом присмотрит и, если надо, направит. И конечно передаст полученные сведения наверх. Олли непроизвольно кинул взгляд на потолок, на уже вызвавшую его недовольство фреску и вновь поморщился словно от зубной боли. Впрочем, жаловаться не на что. Уже это неожиданно обретённое знание полностью оправдало вечер, поначалу казавшийся потраченным впустую. Настроение Итилиена заметно пошло вверх, и он, притормозив лакея, разносящего астивийское игристое вино, подхватил с подноса один из бокалов и, мысленно порадовавшись своей наблюдательности, чуть пригубил прекрасный напиток, с удовольствием раскатывая по языку, дорогой даже на вкус, букет.

***

Эхтеандро пребывал не в лучшем расположении духа. Вроде бы результаты общения с не особо умным, на первый взгляд, резидентом Каменного Ордена, не вызвали каких-либо опасений, однако его не покидало смутное ощущение, что что-то пошло не так. Это портило настроение, впрочем, он не веселиться приехал. Предстояло важное дело, и Эхтеандро не собирался давать грызущим душу сомнениям помешать достижению очередной цели, к которой шёл долгие годы по трупам врагов, друзей и союзников.

Приём подошёл к концу. Завершились длинные, однообразные беседы с восторженными поклонниками. Впрочем, и поклонницами тоже. Чего уж греха таить, многие из них так или иначе давали понять, что не против разделить эту ночь с объектом своего обожания, эффектным мужчиной, одетым дорого, по последней моде, от которого так и пышет богатством и властью. В другой раз Эхтеандро, возможно, и воспользовался неизменным женским вниманием к своей персоне. К обоюдному удовольствию, как всегда. И всё же на сегодняшнюю ночь у него совершенно другие планы. Наконец ему удалось, оставшись незамеченным, покинуть основную массу гостей. Пройдя по длинному коридору и миновав пост охраны, Мастер Эхтеандро без стука распахнул дверь и вошёл в кабинет хозяина поместья. Тот, кинув взгляд на посетителя, задумчиво отставил бокал с вином и прикоснулся к серебряной запонке на левом рукаве сорочки, активировав амулет защиты от подслушивания. В опустившейся на комнату звенящей тишине Эхтеандро внимательно, чуть прищурившись, вгляделся в плетение, повисшее над рабочим столом казначея, перепроверяя качество поставленной защиты. Ажурное переплетение тончайших, отливающих красным, оранжевым и жёлтым цветами линий, видимых лишь в магическом зрении, выглядело безупречным. Не найдя изъянов в защите, он нарушил молчание:

– Обойдёмся без приветствий, Посредник, – и, не дожидаясь приглашения, направился в сторону одного из роскошных кресел для благородных посетителей.

– Мастер, – главный казначей почтительно склонил голову перед вошедшим, признавая старшинство в иерархии, – я уважаю решение Совета Ж'а, тем не менее вы не хуже меня знаете суть таинства. Хрраг'Тииль должен лично наложить на вас Печать Главы Круга. Все необходимые приготовления для ритуала вызова Хрраг'Тииля в нашу реальность уже сделаны, – Киршнер, прикрыв глаза, задумался, вероятно, прикидывая в уме, действительно ли всё готово и, кивнув себе, продолжил, – теперь требуется только ваше согласие.

Главный казначей, потирая подбородок, откинулся на спинку своего кресла.

– Я проделал долгий и непростой путь, добираясь сюда совсем не для того, чтобы в последний момент отказаться, – жёстко цедя слова, Мастер с невозмутимым видом уселся в кресло, возложив свою трость на колени, – я готов…

Киршнер, продолжая глядеть немигающим взглядом на собеседника, продолжил:

– Нам обоим известно, что нынешний Глава Круга, Мастер Жержек, не оправдал доверие Совета, после… той истории… вы знаете, о чём я говорю. Впрочем, и до этого было понятно, что старик уже не тянет, а значит подлежит замене. Вы наверняка уже догадались, но по правилам положено вас об этом уведомить – Жержек отказался добровольно уйти на покой, а значит вам предстоит Поединок в присутствии лика Хрраг'Тииля. Думаю, старик все эти месяцы тщательно готовился к Поединку, чтобы попытаться доказать Совету своё право и дальше быть Главой Круга.

– Бродяг для жертвоприношений наловили достаточно? – Эхтеандро пристально посмотрел на Киршнера, – Если до окончания поединка связь с демоном прервётся, наказание ожидает всех участников. И вы, господин Посредник, не хуже меня знаете какое.

– Не нужно напоминать об очевидных вещах, Мастер, – небрежно отмахнулся казначей, ничуть не смутившись, – Мастер Жержек не первый Глава Круга. Впрочем, вы тоже не будете последним. Всё однажды заканчивается, только Наследие Ж'а вечно.

– Тогда не будем оттягивать неизбежное. Тллаль'Ффаххар уже заждался в своих некотанских покоях душу старика. Приступим прямо сейчас, веди! – Эхтеандро решительно встал, и Киршнер, поочерёдно прикоснувшись к нескольким драгоценным камням, украшающим его пресс-папье, отозвавшимся на его прикосновения разноцветием вспышек, поднялся из кресла и направился к проходу во внутренние покои.

***

Долгий путь по запутанным подземным галереям завершился в потрясающем своими размерами зале, стены которого были выложены древней кирпичной кладкой. Здесь к претенденту на место нового Главы Круга и Посреднику присоединились служители культа невысокого ранга посвящения. В результате образовалась целая процессия. На голове каждого чёрная обтягивающая маска с прорезью для глаз. Только служители высокого круга посвящения могут позволить себе роскошь знать друг друга в лицо, но сейчас и они скрывают свои лики. Сегодня неофитам отведена роль рядовых резчиков. Каждый держит в правой руке факел. Можно обойтись магическими светильниками, однако таинство требует живого огня. Это нерушимое правило установлено многие тысячелетия назад самим Шиххиримом, Верховным демоном Некотана. Собравшиеся вошли в обширный зал древних, неведомо кем построенных катакомб. В тот же момент из полумрака противоположной стороны зала выступила группа из нескольких десятков человек с такими же ритуальными факелами в руках. Возглавлял шествие старик, лицо которого иссохло почти до очертаний черепа. Сейчас под обязательной маской этого не видно, и всё же Мастер Эхтеандро знает, как выглядит каждая чёрточка лица соперника. Тот, несмотря на кажущуюся дряхлость, весьма бодро прошагал в центр и остановился внутри одного из двух кругов десяти шагов в поперечнике, вырезанных в каменном полу на расстоянии примерно двадцати шагов друг от друга.

Эхтеандро, не останавливаясь, прошёл во второй из кругов, оставив сопровождавших позади, за рядом колонн, тянущихся вдоль стен. Только Посредник направился за ним в центр зала. Сейчас нужно просто действовать правильно и не допускать ошибок. Жержек стар и слаб, он может победить только за счёт хитрости и своего двухвекового опыта. Впрочем, если старику всё же удалось утаить что-либо из даров Некотана от Совета Ж'а и самому воспользоваться предоставленной демонами силой, можно ожидать всего что угодно. По периметру зала началось шевеление – это резчики, грубо подталкивая, выводят своих жертв на места жертвоприношения – округлые площадки между колонн, очерченные светящимися в магическом зрении узорами. Опоенные дурманящим зельем измученные люди не сопротивлялись и покорно вставали на колени под нажимом рук своих палачей. Поединок нельзя начать, не призвав демона. Когда шум наконец стих, Эхтеандро услышал, как Посредник – Джамир Киршнер, главный казначей Шергета, начал нараспев на демоническом языке:

– Т'атуг ххаким, Хрраг'Тииль! Сот'тог зегет, амар'ришаг, Таххаль Ж'а! Жергет махас, зууль'ххеет, а'ан каттаб! Хрраг'Тииль! Хрраг'Тииль…

Он продолжал выкрикивать, со всё нарастающим напряжением в голосе, формулу пробоя реальности, когда истошные крики, раздавшиеся со всех концов зала, возвестили о начале жертвоприношения. Но даже эти крики не смогли заглушить непрерывное бормотание нараспев ритуальных молитв из уст резчиков, сливающееся в ритмичное пульсирующее жужжание растревоженного пчелиного улья. Одновременно две сотни человек должны быть умерщвлены ритуальными ножами Кууль'Тек, дарованными Истинными Хозяевами, чтобы главный судья над живущими, Хрраг'Тииль, мог получить волю гибнущих смертных, необходимую для явления в реальности своего лика на достаточное время. Эхтеандро некстати бросил взгляд на свой Кууль'Тек, весьма необычный ритуальный нож. Узкая рукоять, переходящая через металлическое кольцо с небольшим бесцветным прозрачным шаром внутри, в круглый, как шило, клинок почти игольной толщины. Согласно древним заветам Шиххирима, вонзать Кууль'Тек следует в спину. Точно между третьим и четвёртым грудными позвонками. Можно и в другую часть позвоночника или напрямую в голову, но тогда жертвоприношение окажется слабее, о чём свидетельствует более тусклая вспышка Камня Хасс, как принято среди служителей Ж'а называть тот самый прозрачный шар в рукояти.

Когда затих последний крик приносимого в жертву бедолаги, на сводчатом потолке зала с тихим жужжанием проступил полупрозрачный демонический лик колоссальных размеров. Грубые, нечеловеческие черты лица, плохо различимые из-за проступающей плесени, покрывающей своды, исказила зловещая ухмылка.

– Хрраг'Тииль ххаким Т'атуг! – громоподобным рычащим голосом возвестил о своём явлении демон.

– Хрраг'Тииль! Позволь свершиться Поединку, стань свидетелем победы нового Главы Круга Ж'а в Шергете! – не дожидаясь ответа, да это и не требовалось, Эхтеандро продолжил. – Я, четвёртый любимый пасынок Хаттур'Манессека, осенённый им лично в обряде обретения Истинного Отца, по решению Совета Ж'а, оспариваю право второго любимого пасынка Тахаль'Муулюка, вести людское стадо в этом городе, именуемом Шергет, возлюбленное демонами Несущего Спасение Некотана.

Формула поединка произнесена. Согласно догматам, выдержанная пауза в сто ударов сердца истекла. Жержек всё также стоит неподвижно, скрестив на груди жилистые, изрезанные глубокими морщинами, словно трещинами, старческие руки. С самого начала ритуала он не произнёс ни единого слова. Жизни брошены на чаши весов – время начинать. И заканчивать…

– Да-аа-а! – оглушающе возвестил демон, подтвердив начало поединка. Под сводами зала разнёсся протяжный, исполненный тоски и тревоги дребезжащий вой, издаваемый амулетом в поднятой вверх правой руке Посредника. Звук стих только тогда, когда Киршнер, шагнув за линию безопасности за рядом колонн, резко опустил руку с зажатым в кулаке пульсирующим алым светом амулетом. В тот же момент волей демона образовалось защитное поле по периметру зала распространяя гулкое жужжание в перенапряжённом воздухе. Противники одновременно окутались дымчатым маревом защитных заклинаний и, обменявшись бросками заранее заготовленных атакующих плетений, резко отскочили в стороны.

Резчики жертв, прячущиеся в нишах, сквозь полупрозрачное непробиваемое защитное поле, сотворённое Хрраг'Тиилем, благоговейно во все глаза смотрели на открывающееся зрелище. Большинству из них впервые оказана честь принять личное участие в столь значимом ритуале и перейти на следующую ступень посвящения. Но это потом, а сейчас… Шш-шиихх! Мастер Эхтеандро, применив малоизвестное плетение снижения веса, оттолкнулся от пола и взмыл под потолок, увернувшись от сети кажущихся безобидными тончайших красных лучей, стремительно летящей в его сторону. Гд-ддах! Грохнуло за спиной. Даже не видя результат, Эхтеандро представил, что произошло. После того, как предыдущая такая сеть, пройдя сквозь его щит на волосок от плеча, превратила участок каменной колонны практически в песок, взметнув пыль по всему залу, он изо всех сил старался не попасть под действие этого плетения. Эхтеандро впал в смятении. Нет, он читал о подобном заклинании в одном старом манускрипте, но тогда посчитал вздорной выдумкой, ведь современной магической науке неизвестны плетения или энергии, не вступающие в контакт с классическим защитным куполом, но могущие повреждать материальные объекты. Поединок за право возглавить шергетский Круг Ордена Ж'а для Эхтеандро из лёгкой прогулки стремительно превращался в тяжёлый позиционный бой на выживание. Заготовки не сработали – атакующие плетения не смогли пробить защиту противника и Эхтеандро лихорадочно пытался сообразить на ходу, как закрыться от непрерывных атак и нанести неожиданный удар самому. Кувыркнувшись в воздухе, он оттолкнулся ногами от потолка и с перекатом, подняв клубы пыли, приземлился позади уже начавшего разворачиваться в его сторону Жержека. Ещё в воздухе Эхтеандро осенила идея. Он вспомнил рассказ своего жестокого Учителя о необычном применении плетения Глас Эзиафа, которое, обычно, вложенное в амулеты, применяют глашатаи на городских площадях для объявления горожанам воли властей. Быстро сформировав нужное плетение, он ударил ладонью правой руки в пол, вымощенный каменными плитами и резко выкрикнул: – Х-ха!

Плетение, давно перестроенное нужным образом, снова и снова через одинаково короткие промежутки времени начало формировать узкий звуковой луч внутри камня. Два удара сердца и вот уже снова нужно уходить от очередного летящего плетения со стороны Жержека. Внезапно, в один момент раскалившаяся поверхность камня и резко занывшие зубы засвидетельствовали о том, что Эхтеандро успел добиться нужного эффекта. Главное сделано! Прыжок с перекатом. За спиной грохнуло и что-то с тихим перестуком осыпалось…

Его противник не смотрел под ноги, следя взглядом за постоянно перемещающимся магом. Поэтому не заметил, как по каменным плитам с лёгким хрустом в его сторону внезапно пролегла тонкая трещина. Спустя мгновение треснувшие плиты, одна за одной, стали с оглушительным грохотом лопаться на части тем сильнее, чем ближе к Жержеку. Вздыбливающиеся обломки, осколки камня со свистом разлетались во все стороны, не причиняя, впрочем, никакого вреда противникам, прикрытым защитными плетениями. Заметив неладное, Жержек уже собрался отскочить, но не успел. Плиту под его ногами разворотило, словно по ней ударил огромным молотом невидимый великан, и Жержека отшвырнуло назад, на острые обломки продолжающих лопаться у него за спиной плит. Полоса разрушения достигла одной из колонн, и та, затрещав, начала разваливаться, а затем обрушилась крупными каменными блоками на лежащего на спине мага. Щит выдержал и на этот раз, однако драгоценное время было упущено. Воспользовавшись заминкой противника, Эхтеандро успел сформировать сложное, но очень мощное Огненное Копьё, влив в него немалую часть своей маны, пока Жержек, толчками расширяя защитный купол, раскидывал засыпавшие его камни и поднимался на ноги. Ж-жахх! Росчерк тонкой ослепительно белой полосы концентрированного огня, на мгновение осветив полумрак древнего зала, стремительно вонзился в ослабленный уже щит Жержека и растёкся по его поверхности. Гда-дах! Оглушительно грохнуло. Повсюду с потолка посыпались мелкие камешки, всевозможная труха, взметнулась пыль. Эхтеандро, не теряя времени, метнулся в сторону оглушённого мага, на бегу отметив, что щит врага всё же не выдержал. Жержек стоит в центре полукольца из оплавленного камня и, схватившись за голову пытается прийти в себя. Судя по состоянию его одежды, в сознании маг смог остаться только благодаря очень недешёвому целительскому амулету. Не давая противнику окончательно опомниться, Эхтеандро, перескочив оплавленный камень, выхватил собственный ритуальный нож Кууль'Тек, с ходу всадил его снизу-вверх Жержеку под подбородок и отпустил руку. Камень Хасс в рукоятке ножа полыхнул ярким синим светом. Под потолком что-то одобрительно ухнул демон на своём демоническом языке. Судорожно всхлипнув и закатив глаза, побеждённый маг медленно осел на пол. Защитное поле, прикрывавшее периметр зала, медленно погасло, но Эхтеандро не сразу расслышал восторженные возгласы свидетелей Поединка. Бешено колотящееся сердце, болезненный стук в висках, обычный при магическом откате после применения чего-то мощного, опьяняющее чувство победы, когда казалось, что уже почти проиграл. Явный триумф в сочетании с чистым жертвоприношением. Идеально исполненное завершение Поединка. Такое случалось очень редко и, похоже, вызвало одобрение демона.

Мастер Эхтеандро устало вытер со лба смешанный с кровью пот тыльной стороной ладони, чем размазал налипшую пыль и грязь, но это его совершенно не волновало. Внутри ликование! Не спеша, победитель прошёл в центр зала и громко произнёс положенное догмами:

– Хрраг'Тииль ххакаль Т'атуг! Я, четвёртый любимый пасынок Хаттур'Манессека, доказал делом заявленное право!

– Ххакаль Т'атуг! – демон, медленно проговаривая каждое слово гулким утробным басом, спроецировал плетение наложения Печати Главы Круга, – Назначаю нового Ахх'ариш Утуг'бэши. – тонкий синий луч вонзился в затылок Эхтеандро и тот, задрожав, упал на колени от боли. На груди под кожей началось шевеление, словно забегали насекомые. Стиснув зубы, он терпел, не издав даже сдавленного стона. Всё это продолжалось каких-то несколько сотен ударов сердца, показавшихся вечностью.

– Тарикаш малекк, следуй Харра'Киш Тулукк ом кариш, – монотонно продолжил Хрраг'Тииль. Тем временем, синий луч погас. Эхтеандро с облегчением вздохнул и, растирая всё ещё горящую от боли грудь, поднялся на ноги, стараясь не выдать накатившую слабость в момент триумфа. На его груди сквозь истерзанную и уже совсем не белоснежную шёлковую сорочку светился круг из символов древнего, давно забытого языка. Надпись, медленно вращаясь, постепенно угасала. Новый Глава Круга повернулся к Посреднику и отдал первые приказы…

***

Захватывать свою жертву охотники за головами решили в удобном месте, через две мили дальше по древнему тракту, решив, что никуда этот странный искатель не денется. Рассказанное Хамадом убедило всех, что они легко справятся с беспомощным путником. Дольше всего спорили, как поступить с ребёнком. В конце концов, посовещавшись, Хамад с компаньоном решили ребёнка тоже передать заказчику, рассчитывая запросить дополнительную награду. Обустройство засады не заняло много времени, амулет оглушения готов, остаётся только ждать.

Ожидание затянулось на два часа, охотники за головами уже начали заметно нервничать, когда наконец Хамад через амулет ночного зрения разглядел силуэт мужчины с ребёнком. Дождавшись, когда искатель поравняется с залёгшими в высокой траве наёмниками, Хамад навёл трубку амулета оглушения на тяжело дышащего путника и с тихим щелчком вдавил медную бусинку, наполовину утопленную сбоку в латунный корпус амулета. Лёгкое головокружение удостоверило охотника за головами, что амулет сработал как положено. Однако дальше события стали стремительно развиваться совсем не так, как планировалось. Вместо того, чтобы осесть кулём на землю, искатель выхватил саблю и зачем-то хлопнул левой рукой по правому плечу. Уже выскочившие из засады наёмники кинулись было к нему, когда двое из них как-то неуклюже споткнулись, рухнули на дорогу, разбивая в кровь лица, да так и застыли изломанными куклами в неестественных позах. Зулим, их главарь, пошатнулся, но устоял на ногах и, выхватив изогнутый сеотский меч, нетвёрдой походкой устремился к искателю. Тот уже активировал амулет магического света и бросил его под ноги противника. Вспыхнувший на дороге свет разорвал ночную тьму, и Хамад, на время ослепший на один глаз, грязно выругавшись отбросил амулет ночного зрения, так некстати полыхнувший ярким светом. Раздался щелчок арбалета. Это Элари попытался подранить не в меру шуструю жертву. Похоже, не попал – арбалетный болт с глухим стуком вонзился во что-то далеко в темноте. Искатель в это время, левой рукой придерживая ребёнка в перевязи, ловко поднырнул под свистнувшим у него над головой сеотским мечом и мощным ударом наискось слева направо распорол Зулиму живот. Главарь наёмников пытался ударить противника в голову плашмя, чтобы оглушить, но недооценил его силы. Хамад ещё успел удивиться, откуда только прыть взялась у человека, которой только что еле переставлял ноги, и тут же спохватился. Элари, отбросив ставший бесполезным арбалет, выхватил свои меч и кинжал и устремился в сторону светлого пятна на дороге, где, тихо постанывая, свернувшись калачиком лежал в расплывающейся луже своей крови неудачливый наёмник. Искатель же, внимательно глядя по сторонам, неспешно отступал спиной вперёд в спасительную темноту. Хамад снял с пояса обтянутую кожей тяжёлую дубинку и тихо пополз в направлении тракта, чтобы незаметно выбраться за спиной противника, когда тот схватится с Элари. Выбравшись на дорогу и выпрямившись в полный рост, Хамад услышал зазвеневшие клинки. Элари знатный рубака, но в этот раз ему достался достойный соперник. Даже с висящим в привязи ребёнком он умудрялся одной саблей парировать удары и меча, и кинжала Элари. Ну, это ненадолго, – Хамад, хищно ухмыляясь, поудобнее перехватил свою дубинку и, стараясь не шуметь, направился в сторону стоящего к нему спиной искателя.

***

Тес всё также устало брёл по дороге. Неожиданно больно кольнул в запястье амулет, реагирующий на магию, и тут же в голове зашумело, а ноги начали подкашиваться. Не зря он увешан амулетами, как праздничный ширг украшениями в канун наступления весны. Амулет, подавляющий ментальную атаку, уже не раз спасший ему жизнь, и в этот раз не подвёл. Большая часть заряда, который должен был лишить Гернара сознания, оказалась поглощена раскалившимся под рубахой амулетом. Вспышка боли вывела искателя из полусонного состояния и заставила начать действовать. Он выхватил саблю, левой рукой ударил по вшитому в рукав рубахи собственному амулету ментальной атаки, одновременно раздавив находящуюся под ним капсулу с сильнодействующим алхимическим зельем бодрости. Внутри такой капсулы размещена игла, которая глубоко прокалывает кожу, чтобы зелье сразу попало в кровь. Эта связка амулета и капсулы с иглой – одно из гениальных изобретений умников из Себы ещё времён до падения Империи Акалькат. Тес ощутил жалящий укол, и сразу же словно жидкий огонь растёкся по венам, захотелось заорать от боли, но спустя пару ударов сердца эта боль начала стихать, сменяясь пьянящей бодростью, наливающей уставшие мышцы силой. Нахлынула эйфория, ощущение всемогущества, тьма вокруг слегка расступилась. Выскочившие непонятно откуда сеоты рухнули как подкошенные, только один устоял и сейчас приближается, выхватив свой кривой сеотский меч. Тес рванул с плеча магический светильник, и, прикрыв глаза, активировал и швырнул в сторону противника. В этот момент безжизненно висящий в перевязи мальчик пошевелился. Или Тесу показалось? Искатель заметил, что сеот движется как-то медлительно. Видимо, ещё не пришёл в себя после ментальной атаки, а может это на самого Теса так зелье подействовало. Размышлять некогда, свист меча, Тес, придерживая ребёнка, чтобы не выпал, резко пригнувшись уходит от атаки. Краем сознания он успел отметить, что клинок повёрнут плашмя – значит, убивать не хотят. И тут же обратным движением рассёк так удачно подставленный живот врага, прикрытый лишь лёгким кожаным доспехом. Есть! Длинная красная полоса расплывается, и противник, со сдавленным стоном схватившись за вываливающиеся внутренности, упал на дорогу. Тут же словно ветер всколыхнул правую штанину искателя. Жгучая боль, пришедшая следом, показала, что враги попали чем-то метательным. Некогда разбираться, нога не подломилась, значит, ничего серьёзного. Тес начал пятиться в спасительную тьму, когда отчётливо почувствовал, что мальчик в перевязи снова пошевелился.

– Тише, тише, все будет хорошо, – шёпотом попытался успокоить захныкавшего ребёнка искатель.

И тут же увидел несущегося на него нового противника. "Это уже не сеот, похож скорее на мундийца", – успел отметить для себя искатель, когда новый враг выбежал на свет. Неожиданно сильный мечник этот мундиец, – Тес лихорадочно размышлял, как ему закончить бой с опытным врагом, когда на шее болтается перевязь с плачущим ребёнком. И ведь не снимешь, враги не дают ни мгновения на передышку. Уходя от очередной атаки, искатель не успел отбить устремившийся к нему кинжал, и тут же дёрнулся от леденящего душу резкого детского крика. Глаза словно заволокла красная пелена от бешенства и осознания, что не уберёг. Тес, уже не уклоняясь, с новой силой рубанул противника. Окровавленный кинжал оказался выбит из руки мундийца неожиданно мощным ударом. Следующим ударом Тес отсёк руку, сжимающую меч, а затем и голову ненавистного врага. В этот момент искатель ощутил ослепляющий взрыв боли в левом плече, у него аж потемнело в глазах. Левая рука Теса онемела и безжизненно повисла плетью. Лихорадочно развернувшись, сверкая от ярости глазами, Тес разглядел нового врага, только уже с дубинкой. Похоже, целил в голову, а попал в плечо. Взмах саблей, свистящий гул несущейся навстречу дубинки, мощный удар, сушащий руку, – Гернар удержал, не выронил саблю. Снова заплакал мальчик, значит пока жив, уже неплохо! Искатель пнул врага в колено окованным сталью ботинком, услышал противный хруст, и когда раненый противник начал падать, потеряв равновесие, Тес с яростью обрушил саблю наискось на неприкрытое плечо противника, почти разделив его тело надвое.

***

В обеденном зале гостиницы Серебряная Ссласса, несмотря на большое количество посетителей, место для постояльца всегда найдётся. Тес сидел за небольшим столом, напротив – на высокой жёсткой подушке, подложенной на стул, восседал спасённый им из Пустошей мальчик. Ранение кинжалом оказалось не очень опасным, был риск истечь кровью, но Тес успел. Успел вовремя добить нападавших. Успел залить алхимическим клеем рану и туго перевязать распоротую руку мальчика. Найти лагерь неожиданных врагов не составило труда. Двое попавших первыми под ментальный удар сеотов оказались мертвы. Один при падении свернул себе шею, а второй умер по непонятной причине – наверное, сердце остановилось. Говорят, случается и такое. Пять лошадей, значительные припасы в седельных сумках, трофейное оружие и доспехи, даже немного денег в серебре. Всё это ещё больше подняло настроение Гернара, который уже начал ощущать болезненный откат действия алхимического зелья бодрости. На следующий день не то что встать, а и просто пошевелиться было непросто. Так что пришлось остаться переживать откат прямо на месте стоянки побеждённых врагов. Благо такой спешки больше нет, мальчик очнулся и теперь молча с интересом глазеет по сторонам. На все вопросы Гернара отвечает невнятным мычанием. Когда искатель попытался узнать хотя бы имя мальчика, указав на себя пальцем и назвав своё имя, в ответ получил уверенное:

– Тим.

Однако дальше разговор не клеился.

Левая рука так и не слушалась, она и сейчас не полностью восстановилась, даже после сеанса исцеления у городского лекаря, выудившего из кошеля Гернара едва ли не последние серебряные риалы.

Нужно решать, что делать с лошадьми и трофеями. Тес, как бывалый разведчик, понимал, что вот так торжественно входить в город с добычей не просто опасно, а глупо. Нападавшие вряд ли задумали похищение по собственной прихоти. А в том, что это была попытка похищения, Гернар не сомневался и сейчас. Значит люди, пославшие за ним целых пять бойцов, увидев искателя с лошадьми и вещами сгинувшего в Пустошах отряда сложат два и два и даже если они раньше не знали на кого охотятся, то теперь точно узнают. Поэтому искатель решил лошадей отпустить, а трофеи хорошо спрятать. Хотя будоражащие мысли о ждущей его добыче в святилище древних обесценили в его глазах новые трофеи. Подумав ещё, Тес всё же оставил себе пару найденных амулетов и пригоршню серебра.

Пока Тес с мальчиком, назвавшимся Тимом, наконец дошёл до города, малец начал понемногу учиться разговаривать. Странно, но он не владел ни катой, ни мундом. Хотя, чего странного, когда непонятно, как он вообще оказался в том древнем храме? О происхождении Тима искатель, конечно, умолчал, сказав, что нашёл раненного ограбленного беспризорника на подходе к Шергету, и просто пожалел. Тес решил оставить мальца при себе, стать ему отцом. Чем-то глубоко врезался ему в душу это странный ребёнок. Надежда когда-нибудь разгадать его тайну окончательно развеяла остававшиеся сомнения.

– Накиль! – требовательно заявил маленький Тим очнувшемуся от размышлений о недавнем прошлом Тесу.

– Куда тебе ещё? Ты уже выпил чашку, больше одной даже взрослому опасно, – Гернар сразу решил разговаривать с новоявленным пасынком как со взрослым – глядишь, быстрее научится говорить по-человечески.

Тим насупился, видимо по тону поняв отказ, но плакать или требовать дальше не стал. Гернар тем временем задумался как лучше организовать вывоз находок из древнего храма. В Шергете он человек пока новый и мало кого знает, а значит, придётся обращаться к Гиптету.