Текст книги "Иллюзия Истории (СИ)"
Автор книги: Михаил Галечян
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
4
«Дьявол» вышел из оверсайда в ста сорока миллионах километрах от станции «Раздан», в трех часах лета. Обессиленный Александр проспал это время как убитый. Его разбудил тревожный зуммер вызова кипера.
– Мы на подходе к станции, но есть осложнения.
Александр растер оттекшее лицо.
– Я слушаю тебя.
– Станция «Раздан» находится в кольце времени, как в повторяющейся видеозаписи. При определенных настройках, спейсер сумеет просочиться сквозь барьер пространственно-временного домена, в котором находится станция.
Александр отыскал в гардеробе подходящий по размеру темно-синий летный комбинезон, переоделся и прошел в кабину пилота. Половину экрана занимало изображение вращающейся станции. В некоторых иллюминаторах горел свет. Сердце забилось сильнее, когда Александр увидел спасательный модуль «Ганнара» – если он действительно в недавнем прошлом значит, Ольга сейчас на станции!
Александр отдал приказ на стыковку.
Внезапно за спиной раздался хлопок, будто лопнул надувной шарик. Александр резко обернулся и обомлел. Перед ним стоял Понс с невозмутимым лицом.
– Как вы здесь оказались? – спросил Александр.
– Срочное дело, – бросил Понс. – Ольга в смертельной опасности и спасти ее можете только вы.
Александр непонимающе посмотрел на генерала. Понс коротко рассказал, что произошло и изложил план дальнейших действий.
– Введите данные в кипер, – сказал он, протягивая флешку. – Здесь программа временной каверны, написанная нашими инженерами. Мы надеемся на вас. А мне надо возвращаться. Прощайте.
Понс исчез мгновенно, с тем же хлопком, как появился.
Программа оказалась мудреной, кипер грузил ее больше минуты. Как только на мониторы выдалась готовность, Александр направил «Дьявола» на станцию. Истребитель прошил границу домена, произошла вспышка и он вылетел во временную каверну. В глаза ударил яркий солнечный свет и пылающее небо. Александр затормозил, зависнув на стометровой высоте. Внизу расстилалась бескрайняя песчаная пустыня. Похоже, действительно Земля, как предупреждал Понс, решил Александр.
Биосканер обнаружил группу людей в километре к северу, предупредив об опасной для жизни температуре – за бортом больше семидесяти по Цельсию. Вокруг бушевал метеоритный дождь. Комочки огня, прочертив в небе сверкающие линии, врезались в песок.
Александр вдавил педаль акселератора, направив «Дьявол» на север. Через несколько секунд истребитель завис над лежащими на песке телами людей, обезображенными упавшими метеоритами. Неужели опоздал!? Александр с ужасом оглядел «кладбище», боясь увидеть мертвую Ольгу. Вдруг он заметил движение. Под большим щитом укрылись двое, отчаянно пытаясь выжить в окружающем аду. Александр навел силовой луч на спрятавшихся людей, втянул их в спейсер. Когда люк закрылся, Александр кинулся к шлюзу. У входа стоял атлет в короткой леопардовой шкуре через плечо с обожженным лицом. Ноги, руки и плечи покрывали волдыри ожогов. Он еле стоял на ногах. Ослабевшие дрожащие руки держали обмякшее тело Ольги, завернутое в плащ. Из порванного рукава безжизненно свисала тонкая рука в красных пятнах. Плащ защитил тело от ожогов, но от перегрева она могла умереть.
– Помоги ей, – просипел Аполлодор.
Он осторожно передал Ольгу в руки Александра и упал. Не теряя времени Александр понес девушку в медблок. В военных спейсерах класса F полноценный медицинский отсек не предусматривался, но был медблок – коморка с аппаратурой первой помощи и роботом-врачом средней квалификации. Как только Александр уложил Ольгу, врач приступил к осмотру. Через две минуты на дисплее засветились диагноз и лечение. Состояние тяжелое, но угрозы жизни нет. Врач предлагал применить растворы и гели регенерации кожи, литические желе, комфортное охлаждение, общую стимуляцию всего организма. Врач гарантировал полное восстановление в течение часа. Александр облегченно вздохнул, разрешил лечение и закрыл медблок.
Вернувшись к шлюзу, нашел Аполлодора сидевшим на полу прислонившимся к стене. Тяжелое дыхание со свистом вырывалось из открытого рта. Обожженная кожа причиняла страшную боль, но крепкий воин стоически переносил страдания. Из кармана комбинезона Александр достал коробочку «скорой помощи», приложил к локтю Аполлодора. Тот с опаской поглядел на зажужжавшего «врача», но Александр сделал успокаивающий жест. Через минуту «врач» выдал список предварительных инъекций – сильные анальгетики и регенераторы, и потребовал немедленно поместить пациента в критическом состоянии в операционную. Александр надеялся на лекарства и крепкий организм Аполлодора – достаточно, чтоб продержаться час, пока не освободится медблок.
После восстановления Ольга чувствовала себя великолепно.
– Я думала это конец! – с ужасом вспоминала она. – Поджариться живьем на сковородке из песка – жуткая смерть! Но как здесь оказался ты?
Александр рассказал, как спасся после разрушения пирамиды Ядра Трансхрона и сражения с истребителями монгов. Как думал, что она погибла во вспыхнувшей новой звезде, как нашел «Раздан» в кольце времени и появился Понс…
Они стояли возле медбокса в котором над спящим в анестезии Аполлодором колдовал робот-врач. Ольга с тревогой и состраданием смотрела на обожженное тело, на быстрые руки робота, снующие по изуродованной коже.
– Если не он, я бы погибла, – с чувством произнесла она. – Ему очень больно? – в прекрасных глазах стояли слезы.
– Он ничего не чувствует, – буркнул Александр. Чуткость Ольги задела его, отчего ответ получился грубым. Ревность всегда мешала общаться с ней, быть по-мужски великодушным, снисходительным, понимающим.
Девушка ничего не ответила, прошла в кабину пилота. Александр готов был убить себя за несдержанность, но лишь тихо чертыхнулся и побрел за ней. Ольга задумчиво смотрела в экран.
– Утром в Александрии высадился Гай Юлий Цезарь с двумя легионами. Мне надо быть во Дворце, – твердо сказала она, продолжая смотреть на пылающее небо на экране.
– Ты станешь его любовницей? – цинично спросил Александр.
Ольга резко обернулась, обдав Александра презрительным взглядом.
– Если останешься, через час будем на станции «Раздан», – сказал Александр, еще надеясь уговорить Ольгу. – Попытаемся совершить скачок через гиперпространство, свяжемся с Землей и вернемся в наше время.
Ольга упрямо покачала головой.
– Высади нас с Аполлодором у подземного хода во Дворец Птолемеев. Мой телохранитель должен сегодня доставить царицу Клеопатру к Цезарю. Историю будет восстановлена, а Земля спасена!
В операционном зале Главного корпуса Базы «16 Лебедя» царило праздничное настроение. Сотрудники Понса поздравляли друг друга с победой. По рядам гуляли бокалы и бутылки с шампанским и вином, кто-то принес пузатую литровую бутылку дорогущего коньяка, кто-то раскуривал огромную сигару. Понс был центром шумного веселья. Каждый считал нужным поздравить босса с блестяще проведенной операцией. Счастливый генерал обнимал уже чуть захмелевших коллег, благосклонно позволял похлопать себя по плечу.
Столкновение двух миров, разнесенных на триста лет, удалось предотвратить, так как Ольга-Клеопатра встретилась с Цезарем, очаровала стареющего искушенного политика и ход Истории выглядел теперь как в школьном учебнике. После красочных рассказов Аполлодора о волшебном появлении Клеопатры, остановившей песчаную и огненную бури, фантастическом спасении в колеснице Ра, сторонники царицы с радостью признали в ней богиню Исиду. Операция Внедрения Клеопатры прошла на самом высоком уровне!
В пылу празднования никто не обратил внимания на то, как к Понсу подошел Главный инженер, что-то шепнул на ухо, генерал озабочено посмотрел на инженера и улыбка медленно сползла с лица. Он взял инженера под руку, вывел в коридор.
– Еще раз и поподробнее.
Главный инженер нерешительно потоптался на месте.
– Пока только предположение. Датчики указывают на концентрацию огромной энергии в континууме Внедрения Роберта Оппенгеймера, которое собирались начать через три часа. Если эта энергия будет использована для воздействия на Внедрение Роберта, то оно, это воздействие, получится несравнимо более мощное, чем сегодняшнее воздействие на Внедрение Клеопатры. Детали невозможно предвидеть, но опасность очень велика. Монги изобретательны и непредсказуемы, – виновато развел руками инженер, словно он в ответе за непредсказуемость монгов или сам собирается проявить каверзную изобретательность.
Несколько секунд Понс обдумывал слова Главного инженера.
– Однако рано мы стали праздновать победу, – со злостью процедил Понс, ударив кулаком об ладонь и решительно скомандовал: – Трубите новое наступление!
Глава 17. Внедрение. 1929 г.
1
В столицу штата Нью-Мексико Санта-Фе Вудс долетел на Ford Trimotor. После многочасовой болтанки жара южного штата показалась убийственной. Хотелось прохладного душа и содовой со льдом. Но надо было торопиться, поскорей разобраться со странным вызовом.
Столица – несколько претенциозный статус для города с населением тридцать тысяч. Смешанный стиль индейско-испанской Америки представляли кафедральный собор святого Франциска и музей искусств. Каждый уголок города дышал патриархальностью и провинциальностью.
Единственная автопрокатная контора размещалась рядом с вокзалом. Владелец конторы чуть не вытянулся в струнку когда увидел удостоверение специального агента ФБР. Он сразу предложил новенький Ford Custom и даже хотел дать машину в счет заведения, но Вудс был против использования служебного положения. Достаточно того, что фирму Гувера уважали и в этом захолустье.
Поплутав по безлюдным улицам вдоль верениц приземистых домов, Вудс остановился перед открытыми железными воротами. Медная вывеска кратко информировала: «Муниципальная больница». За высоким частоколом ограды стояло длинное одноэтажное здание похожее на лагерный барак. Чуть в стороне стоял второй такой же больничный корпус. Территория лечебного заведения больше напоминала городской парк – много деревьев, ухоженных зеленых лужаек, гравиевых дорожек со скамейками.
Вудс свернул в ворота, припарковался у главного входа. Войдя в прохладное помещение он почувствовал облегчение, но от острого запаха лекарств сразу потянуло снова к свирепому солнцу. За окошком регистратуры сидела молоденькая девушка в белом халате и строгой шапочке. Она тщательно записала в журнал имя и цель визита посетителя.
– По коридору до конца, – улыбнулась девушка.
Вудс направился в указанном направлении. Гулкие шаги разнеслись эхом по пустому коридору. Из одной палаты вышел навстречу пожилой человек на костылях. Мрачным взглядом проводил Вудса, с кряхтением вернулся. Из другой двери показалась сестра. В руках она несла стерилизатор для шприцов. Девушка сухо поздоровалась, не оборачиваясь прошла дальше. Вудс чертыхнулся про себя. Всегда считал провинциальных людей приветливее и любопытнее столичных снобов, уставших от собственного цинизма. Но здесь повсюду царили сонная тишина и безразличие. Неужели в такой глуши кто-то мог совершить преступление?!
Главный врач встретил Вудса в дверях собственного кабинета. Пожилой тучный мужчина с обширной лысиной внимательно изучил удостоверение, удовлетворенно крякнул, коротким жестом пригласил войти. Кабинет представлял собой небольшую комнату, в которой умещались письменный стол, кресло посетителя и книжный шкаф. На стене висела карта мира и несколько анатомических плакатов. В углу у окна в специальной подставке стояли два флага – государства и штата. Сев за стол, хозяин кабинета надолго замолчал, не зная с чего начать. Вудс впервые видел встревоженного врача.
– Что у вас произошло, доктор Браун?
– Убийство. Настолько загадочное и необъяснимое, что я решил обратиться в специальный отдел ФБР. Правда полагал пришлют более опытного сотрудника. Вам лет двадцать пять?
– Двадцать шесть. Но давайте по порядку, док.
Браун кивнул, откинувшись на спинку кресла.
– В сорока семи милях к востоку находится ранчо Perro Caliente. Недавно его купил молодой физик Роберт Оппенгеймер, вернувшийся из Европы после учебы. Видимо, в своих кругах он довольно известный человек. Ему предложили должность ассистента профессора сразу в двух крупных университетах – в Калтехе и в Калифорнийском университете в Беркли. Но врачи нашли у него туберкулез. Посоветовали пару месяцев перед началом семестра пожить в сухом климате. Вот он и присмотрел ранчо Perro Caliente.
Браун сцепил пальцы на животе и продолжил.
– Два дня назад Роберт пригласил на ранчо младшего брат – семнадцатилетнего Фрэнка. Он и обнаружил труп Роберта в собственной спальне.
– Туберкулез ведь серьезная болезнь, док. Разве человек не мог умереть от туберкулеза? – предположил Вудс.
Браун покачал головой.
– Я сам произвел вскрытие. Туберкулез легкой формы не мог быть причиной смерти. Здесь совсем иное. Это надо видеть самому, – в замешательстве сказал он.
Вудс с удивлением посмотрел на Брауна. Что могло так взволновать опытного врача?
– Зверское изощренное убийство? – предположил фэбээровец.
Браун криво усмехнулся.
– Пойдемте со мной, – сказал он вставая.
Они прошли по коридору, вышли из здания и направились ко второму корпусу. Хрустящая под ногами гравиевая дорожка вильнула в сторону тонким отростком, упирающимся в железную дверь в торце второго корпуса. Браун отпер дверь ключом с двойной бородкой. Короткая каменная лестница вела в темный подвал. Врач спустился вниз, включил свет. Вудс последовал за ним. В подвальном коридоре в нос ударил резкий запах формалина. Браун скептически посмотрел на агента, прикрывшего рот и нос платком.
– Не беспокойтесь, док, я не раз видел развороченные человеческие тела.
– То, что предстоит увидеть…, – Браун задумчиво потер подбородок, словно оглаживая несуществующую бородку.
– Столько таинственности, – усмехнулся Вудс.
– Хочу подготовить уверенного в себе молодого человека.
Браун провел Вудса вдоль длинного коридора, освещенного тусклыми лампами. Они прошли ряд закрытых дверей из матового стекла. Около широкой металлической двери Браун остановился, порылся в связке ключей, отпер замок громким щелчком. Решительно вошел в пустоту, включил свет.
Холодильник морга представлял собой кубическое помещение со стороной три метра. Вдоль двух стен выстроились стеллажи для трупов. Три полки были заняты. В центре стоял мраморный стол, на котором лежало накрытое простыней тело. В верхней части белоснежной простыни расползлось обширное кровавое пятно.
Браун подошел к столу. Молча показал пальцем стать Вудсу напротив.
– Держите себя в руках, агент Вудс, – сказал врач и сдернул простыню.
– Господи! – воскликнул Вудс, в ужасе отшатнувшись.
На столе лежал труп молодого мужчины. Грудная клетка была вскрыта, ребра удалены. На месте сердца находилась странная глубокая воронка. Она раздвинула легкие, занимая половину груди. Дно воронки зияло рванным круглым абсолютно черным отверстием. Между краями с шелестом проскальзывали тонкие ветвистые электрические разряды. Оттуда веяло жуткой бездонной глубиной, словно из ворот Ада.
Вудс сделал шаг, чуть наклонился, пытаясь рассмотреть страшную воронку.
– Осторожно! – Браун резко оттолкнул Вудса. – Она затягивает любые предметы.
Он поднес к краю воронки лежавший на столе скальпель. Тот завибрировал в руке, выскользнул, мгновенно исчезнув в пустоте ужасной воронки. Браун обернулся в поисках еще какого-нибудь предмета. Поднял лежавший на полу большой таз с плавающими в крови останками плоти, приблизился к воронке, держа таз на вытянутых руках. Через секунду таз вырвался из рук доктора, вытянулся, словно сделанный из латекса и бесшумно втек в дыру.
– Что за чертовщина, док?! – спросил пораженный Вудс.
– Если бы я знал, – ответил тоже взволнованный Браун. – И, кажется, дыра увеличивается.
Он поднял сброшенную простыню, снова накрыл страшное тело.
В кабинет главврача оба возвратились подавленные, не проронив ни слова.
– Я свяжусь с нужными людьми в отделе, – сказал Вудс, когда дверь кабинета захлопнулась. Деятельный ум и хватка оперативника вернули спокойствие и уверенность. – Эти парни знают к кому обратиться с таким странным делом. И надо подключить ученых.
Вудс зашагал вдоль стола, сосредоточено обдумывая ситуацию.
– Сразу после разговора с Вашингтоном я выеду на ранчо. Надо все осмотреть на месте. А вы док, проследите за абсолютной секретностью дела. Надеюсь, никто больше не знает об этом? До прибытия спецгруппы к телу Оппенгеймера не прикасаться. И сдайте-ка мне ключ от морга.
– А как быть с комиссаром полиции Старком? – спросил Браун, вынимая нужный ключ из связки. – Я сказал, что молодой человек умер от туберкулеза. Теперь комиссар ждет моего разрешения на похороны. Кажется даже в чем-то подозревает. И родители этого несчастного парня приедут из Нью-Йорка послезавтра.
– Вы правильно поступили, – кивнул Вудс. – А с комиссаром я поговорю.
Он взглянул на часы.
– Как долго добираться до ранчо?
– Сельские дороги довольно паршивые, – ответил Браун.
– Значит, часа два, – покачал головой Вудс. – Еще встреча с комиссаром, звонок в Вашингтон. Одним словом, на месте буду поздно вечером.
Вудс вернулся к машине, когда солнце коснулось верхушек деревьев. Не успел завести мотор, как на заднем сиденье послышался шорох и к виску приставили пистолет.
– Спокойно, приятель, – прошептал в ухо голос напавшего.
Вудс замер почувствовав, как чья-то рука ловко проскользнула под мышку, вынула пистолет из кобуры.
– Шести дюймовый Смит и Вессон эм десять?! – удивленно хмыкнул незнакомец, пряча конфискованный пистолет себе в карман. – Теперь можно и поговорить. Кто такой?
– Удостоверение в правом кармане.
С той же ловкостью незнакомец извлек документ. Несколько секунд он изучал удостоверение, потом пробурчал извинения и вернул корешок фэбээровцу.
– Садитесь вперед Старк. Теперь действительно давайте спокойно поговорим.
Полицейский послушно пересел на сиденье рядом с Вудсом.
– М10 сразу удивил, – сокрушенно покрутил головой Старк. – Он же только поступил на вооружение ФБР. Я должен был сообразить! Но как догадались вы кто я?
– Интуиция, комиссар, – улыбнулся провинциальной непосредственности Вудс, оглядывая крепкую фигуру полицейского. Ему было под тридцать. Ежик пепельных волос, очень светлые цепкие глаза, волевой подбородок. – Лучше объясните, почему следили?
– Я следил за доком.
– Вот как, – удивился Вудс.
– Подозреваю в убийстве молодого ученого. Или в содействии убийству.
– Есть улики? Выкладывайте что знаете, комиссар.
– Пока только интуиция, сэр! – усмехнулся Старк.
Оба сыщика рассмеялись удачно обыгранной шутке.
– Хотя бы мотив есть? – спросил Вудс.
– Док собирался купить ранчо Perro Caliente, долго приценялся. А тут появился этот выскочка из Европы, богач-вундеркинд Оппенгеймер.
– Оппенгеймер состоятельный человек?
– Отец в Нью-Йорке владеет преуспевающей фирмой по импорту тканей. С сыновьями отличные отношения. Он щедро оплачивал учебу Роберта, который за две недели до смерти получил хорошую работу сразу в двух университетах Америки.
– Все равно ранчо слабый повод для убийства, – сказал Вудс, заводя мотор форда. – Вот что, Старк, поехали в управление, надо позвонить в Вашингтон. На ранчо съезжу сам. Но до моего возвращения ничего не предпринимать.
Вудс развернул машину и нажал на газ.
– А за доком все же понаблюдайте, не помешает. Результатами поделитесь, когда вернусь в город.
– Тоже есть подозрения?
– Нет, Браун уравновешенный трезвомыслящий человек, но в создавшейся ситуации любая информация будет полезной. И должен предупредить, комиссар – дело гораздо серьезнее, чем кажется. Будьте внимательны и осторожны.
2
Сорок семь миль пустынной, плохой дороги форд преодолел за два часа. Липкую от жары асфальтовую полосу окружал скупой пейзаж плоской земли, покрытой выгоревшей на солнце травой. Потом дорога превратилась в глинистое полотно, полезла в горы, запетляла среди холмов, облепленных кустарниками диких ягод. Наконец, в наступивших сумерках, снова выбравшись на ровное плато, Вудс увидел ранчо Perro Caliente. Ухабистая дорого обрывалась в ста ярдах от дома. Оставив машину, он направился по узкой тропинке к огням в окнах. Широкий сруб с остроконечной крышей образующей второй мансардный этаж располагался в гуще неохватных деревьев. К двери вело крыльцо с короткой лестницей. Под окнами, прислонившись к стене, стоял велосипед.
После долгого стука дверь отворил высокий худой бледный юноша в короткой замшевой куртке. Он недоуменно уставился на незнакомого человека завалившегося ночью на одинокое ранчо.
– Специальный агент ФБР Вудс, – представился незваный гость. – Вероятно, вы Фрэнк, брат Роберта Оппенгеймера? Примите искренние соболезнования, мистер Оппенгеймер и простите столь позднее вторжение, но обстоятельства дела потребовали встречи.
Юноша сильно смутился, но взял себя в руки, молча кивнул, пропуская фэбээровца в дом. Они прошли в большую хорошо освещенную гостиную. Вудс внимательно осмотрел расточительную для деревенского дома обстановку. Новая добротная мебель в нью-йоркском стиле, дорогой ковер на полу, дубовый книжный шкаф с внушительной научной библиотекой. Боком к шкафу стоял письменный стол с резными ножками, за которым, видимо, работал Роберт.
Фрэнк сел на диван, Вудс расположился в кресле напротив. От него не укрылось нервозное поведение младшего Оппенгеймера. То и дело он бросал быстрые испуганные взгляды на агента, ерзал на диване, теребил пуговицы курки.
– Вы живете один? – спросил Вудс.
Реакция на невинный вопрос просто ошеломила. Фрэнк подскочил на месте, побледнел еще сильнее и, казалось, вот-вот потеряет сознание.
– Что случилось парень? – пораженный Вудс взял мальчика за плечи, осторожно встряхнул.
Губы Фрэнка затряслись, глаза закатились под лоб. Вудс быстро отыскал кухню, принес стакан воды. Несчастный сделал несколько судорожных глотков, но прошло еще пара минут, прежде чем лицо парня порозовело и он открыл глаза.
– Как себя чувствуешь, Фрэнк? – участливо спросил Вудс.
Юноша отпил еще несколько глотков.
– Этой ночью приходил Роберт, – с трудом выдавил из себя Фрэнк.
Вудс насторожено впился глазами в вымученное лицо подростка. Уж не рехнулся ли бедняга?
– Не беспокойтесь, я в своем уме, – сказал Фрэнк глухим голосом.
Впрочем, Вудс и сам видел, что он в порядке. Тем хуже! Мало того загадочного кошмара в морге, так еще похождения покойника! В мистику Вудс не верил. Просто кто-то здорово морочит голову. Умный хладнокровный убийца изобретательно заметает следы, уводит следствие в мистические бредни для наивных слабонервных дурачков. Например, можно загримироваться так, что ночью даже родная мать не увидит подделки. Вот бедный мальчишка и наделал в штаны. Только ради чего такие сложные маневры? Вудс задумчиво покачал головой. Да, дело оказалось непростым. Послезавтра здесь уже будет работать спецгруппа следователей и экспертов из научно-технического отдела. Но встретить их надо не с пустыми руками.
– Расскажи все по порядку. Начни с того, как и почему приехал на ранчо.
Фрэнк несколько раз провел ладонями по лицу, словно умылся. Было видно, как ему не по себе и трудно собраться.
– Месяц назад Роберт вернулся из Европы. Погостил неделю у родителей в Нью-Йорке. Когда пришло письмо из Калтеха с контрактом на должность ассистента профессора, Роберт выехал в Калифорнию. По телефону сообщил, что подписал контракт с Калтехом и Калифорнийским университетом в Беркли на три года. Но врачи обнаружили туберкулез, посоветовали пожить пару месяцев в Нью-Мексико.
Фрэнк замолчал, тяжело вздохнув.
– И он нашел ранчо Perro Caliente? – решил нарушить тягостное молчание Вудс.
– Да, оно понравилось Роберту, – откликнулся Фрэнк. – Он попросил отца прислать мебель для обустройства. Почему-то Роберт был рад возможности пожить в деревенской глуши. Говорил, что спокойно обдумает одну серьезную работу, подготовит лекции. Пригласил меня приехать пожить с ним это время. Обещал подготовить к колледжу.
– Тоже собираешься стать физиком? – спросил Вудс.
– Да, брат говорил, что способности есть, – смущенно улыбнулся Фрэнк.
Замечательно, подумал Вудс, мальчишка окончательно пришел в себя. Он поднялся с кресла, подошел к книжному шкафу, осмотрел ровные ряды книг с мудреными названиями.
– Значит, Роберт жил на ранчо один?
– Да, но он нанял экономку, индианку навахо. Она должна приехать на днях.
– Здесь есть индейцы?
– Резервация навахо в пятидесяти милях к северу.
– Вот оно что! Очень интересно! – довольно воскликнул Вудс. – И что же было дальше?
– Родители без проблем отпустили к брату. Позавчера в восемь утра поезд из Нью-Йорка прибыл в Санта-Фе. В ресторане у вокзала позавтракал, нанял машину и около двенадцати был уже здесь. Когда вошел в дом, поразила неестественная тишина, можно сказать зловещая. Вначале показалось, что Роберта просто нет дома. Я оставил вещи у книжного шкафа, прошел на кухню, вернулся через вторую проходную комнату, поднялся на второй этаж, прошел в спальню и сразу нашел его. Роберт лежал в кровати с безмятежным лицом спящего человека. Я так и подумал, он просто спит. Звал его, тряс, даже ударил по лицу. И только тогда понял – он мертв.
Глаза Фрэнка наполнились слезами, он отвернулся. Вудс подошел к парню, сочувственно сжал плечо.
– Держись Фрэнк, ты же мужчина.
– Это было слишком неожиданно и страшно, – всхлипнул юноша.
– Но то, что произошло потом, оказалось куда неожиданнее и страшнее, верно?
Фрэнк вдруг подобрался, насторожено посмотрел на Вудса.
– А что тут делаете вы, мистер Вудс? Мой брат умер от редкого осложнения туберкулеза! Причем здесь ФБР!? – он кричал, распаляясь, сверкая гневными глазами. Вудс не ожидал от субтильного юноши такой ожесточенности.
– Успокойся, Фрэнк. Я здесь, чтоб помочь.
– Чушь собачья! Кто вам сообщил о смерти брата? Почему этот человек обратился в ФБР?
– Не все сразу, парень. Что бы разобраться, нужна информация.
Фрэнк исподлобья смотрел на Вудса злым немигающим взглядом. На лице отразились одолевавшие сомнения. Он не знал как себя вести.
– Ну хорошо, – кивнул он наконец, – предположим, я вам верю.
– Вот и отлично! – хлопнул его по плечу довольный Вудс. – И давай больше не тратить время на глупые подозрения. Недоверие плохой советчик. Постарайся поподробнее рассказать, что случилось дальше.
Фрэнк тяжело вздохнул, нехотя продолжил.
– Я действительно тогда очень испугался. Выбежал из дома, не представляя куда идти. На велосипеде доехал до ближайшего ранчо, которое видел когда ехал на машине с вокзала. Рассказал о случившемся мистеру Джонсу, владельцу ранчо. Он с большим сочувствием отнесся к моему горю, вызвался подвезти в Санта-Фе на своей двуколке. В городе главный врач муниципальной больницы мистер Браун внимательно выслушал меня, направил санитарную бригаду забрать труп, оформить все должным образом. А из полицейского управления я позвонил родителям. Конечно, они были в шоке. Мама разрыдалась в трубку, папа сказал, что они выедут ближайшим поездом. Поздно вечером мистер Джонс довез меня до нашего ранчо. По дороге мы встретили машину санитарной бригады везшей тело брата в Санта-Фе. Мистер Джонс предложил до приезда родителей ночевать у него, но я отказался. Устроился в комнате на втором этаже, рядом со спальней Роберта.
– Может лучше было остаться у мистера Джонса?
– Может и лучше. Но тогда мне хотелось побыть одному.
– И что произошло потом?
– Весь следующий день валялся в кровати, спал, читал. Пару раз спускался на кухню поесть консервов. Когда в очередной раз проснулся, было уже темно. Снова спустился в гостиную, хотел выйти подышать прохладным ночным воздухом, как вдруг услышал странный звук. Словно в спальне Роберта уронили что-то тяжелое. Стараясь не скрипеть ступеньками, поднялся, прокрался к закрытой двери, прислушался. Оттуда доносилось шуршание шагов. Неожиданно щель под дверью вспыхнула прыгающим светом фонаря. Я не выдержал и распахнул дверь. Посреди комнаты с фонарем в руках стоял Роберт.
– Это точно был Роберт? – с сомнением спросил Вудс.
– Думаете, я мог не узнать родного брата?
– Но в комнате было темно. Как только дверь открылась, человек инстинктивно должен был направить фонарь на тебя.
– Нет, почему-то сразу включился верхний свет. Никаких сомнений: в двух метрах стоял именно Роберт, умерший вчера утром мой брат. Немая сцена длилась несколько секунд. На его лице отразилось удивление. Не говоря ни слова, он подошел и аккуратно закрыл дверь перед моим лицом. Я простоял минуту, прислушиваясь, но за дверью царила тишина. Когда, наконец, решившись, снова открыл дверь, комната была пуста.
Вудс скептически вздохнул. Парень, конечно, перенервничал, понять его можно, но отсюда не следует, что можно позволить морочить себе голову.
– Сам-то понимаешь, какой вздор несешь? – спросил он.
Фрэнк сидел нахохлившись, угрюмо смотря под ноги.
Вудс вспомнил страшную дыру в груди Роберта, которая поглотила скальпель и таз с внутренностями. Жуткая картина! Теперь вот еще оживший мертвец. Мистикой можно объяснить все что угодно. Вот только в мистику он не верит. Ее нагромождение только убеждает в чьих-то изощренных проделках. Но не понятно главное – зачем? И парень, конечно, здесь не причем.
Вудс вернулся в кресло.
– Извини, Фрэнк, не хотел обидеть. Тебе досталось в эти два дня. Прости. Давай попытаемся вместе разобраться в чертовщине. Ты же собираешься стать физиком. Значит, тоже не веришь в мистику, потусторонние силы и прочую ахинею для малограмотных деревенских кухарок. Сейчас уже поздно, лучше ляжем спать, а утром обдумаем как быть дальше.
