Текст книги "Иллюзия Истории (СИ)"
Автор книги: Михаил Галечян
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)
– Я не нуждаюсь в подсказках, генерал, – резко осадил его Стимсон. – Категорически возражаю против Киото!
– Они гордятся им. Поэтому мы должны его уничтожить. У нас есть бомба, мы можем ее применить. Сбросим же ее туда, где япошкам будет больнее всего! – Казалось, в этом вопросе выплеснулась вся взаимная ненависть министра и генерала.
– Полковник, что скажут американцы, когда узнают, что правительство могло спасти жизнь десяткам тысяч наших парней, но не сделало это? – рассудительно обратился Бирнс к министру.
– Я не против применения атомной бомбы, – сказал Стимсон. – Я против бессмысленной жестокости и варварства.
– Голос человека проявляющему заботу о прошлом должен быть услышан, – сказал Трумэн. – Даже если речь идет о прошлом врага. Надо вычеркнуть Киото, генерал.
Гровс почтительно кивнул.
– После Потсдамской конференции, – твердо сказал президент, – я отдам приказ об атомной бомбардировки Японии.
Глава 15. 2345 год
1
– Нам пришлось срочно эвакуировать вас из временной петли, воспользовавшись мембранным шлюзом, – сказал Понс. – Прямо из-под носа Стива. Если бы ему удалось переправить вас к своему хозяину…
Александр молча приходил в себя. Генерал по-своему истолковал угрюмое молчание:
– На станции «Раздан» нельзя было поступить иначе. Зато сейчас все как нельзя лучше! Поздравляю! – лицо Понса светилось от счастья. – Просто невероятно, как вы прошли такой сложный Тест! Вернуться человеком после такого! Поздравляю!
– Где мы? – спросил Александр.
– На нашей стационарной базе в созвездии Лебедя, – продолжал улыбаться Понс. – Куда и направлялся «Ганнар», но помешал Стив. Помните?
Александр оглядел большую квадратную комнату со скудной мебелью. Низкий столик с удобными креслами, колоннообразный непонятный агрегат за спиной и многофункциональная управляющая панель напротив. Дизайн помещения можно было назвать убогим: серые крашеные стены, световая панель на весь потолок, широкое окно с видом на снежную горную гряду. С западного склона заклубилась снежной пылью сползающая лавина. Похоже, за окном начиналась буря.
– Видеопластический мираж, – сказал Понс, увидев взгляд Александра. – Мы так далеко от Земли, что у персонала в моде ностальгические земные пейзажи. Хотите поменяю на что-нибудь более приветливое?
– Где Ольга?
– С ней все в порядке, вы скоро встретитесь.
– Вот тогда и поговорим.
– Не смейте диктовать условия! – гаркнул Понс, хлопнув ладонью по подлокотнику. – Не в ваших интересах. Поймите, после атаки, когда планета превратилась в звезду, пришлось перестраиваться. Чтоб спасти Ольгу и Роберта мы создали пространственно-временной домен, в который можно было вернуть из прошлого станцию. Когда все трое были вместе, живы и здоровы. А потом эвакуировать вашего «двойника», он там уже были лишний. Но как помните, не все получилось сразу. Домен очень неустойчивая система. Да и станция была уже сильно изменена. В результате вы дважды провалились в античность. Вот об этом пришло время поговорить откровенно.
Генерал достал сигару, долго со вкусом раскуривал и, выпустив струю сизого дыма, откинулся на спинку кресла.
– Вы знаете, кто такой Александр Македонский?
– В детстве читал о нем. Древнегреческий полководец, создавший огромную империю, – сказал Александр. – Умер в молодости от какой-то болезни.
– Он был убит монгами в двадцатилетнем возрасте, – сказал Понс.
– Монгами? – переспросил Александр.
– Монги – древнейшая цивилизация во Вселенной. Вы уже встречались с одним из них. Этакий безобидный старичок, божий одуванчик. Именно он устроил вам такое изощренное испытание. Он был уверен, что вам не удастся пройти Тест «Таркус». Кстати, Стив – его личный андроид.
Понс наклонился к Александру, заговорив доверительным тоном.
– Цивилизации монгов более миллиарда лет. Они могущественны как боги и безраздельно властвовали во Вселенной. Они даже могут создавать новые законы природы.
Когда появились люди, монги даже не обратили на нас внимания, как мы не заметили бы новый муравейник на поляне. Но человечество развивалось очень быстро, опередив многие более древние цивилизации. За несколько тысяч лет мы превратились в силу, которую заметили. И тогда монги встревожились. Конечно, они гуманны, как положено Сверхцивилизации и никогда не занимались геноцидом. Но мы встали у них на пути. Тогда они решили изменить развитие человечества просто изменив наше прошлое. Достаточно убить ключевых личностей в узловых событиях прошлого. Если это сделать одновременно в уже осуществленной Истории, то Реальность мгновенно изменится в настоящем.
Но монги опоздали с таким решением. За миллион лет человечество достигло уровня, когда оно может постоять за себя. Мы овладели техническими возможностями сохранить Историю, в которой мы достигли могущества, создав Ядро Трансхрона.
– Вы сказали за миллион лет? – спросил внимательно слушавший Александр.
– Я представляю Человечество далекого будущего, когда мы стали второй Сверхцивилизацией, влияющей на судьбу Вселенной.
– Впечатляет, господин генерал. Но раз мы спокойно беседуем, монги еще ничего не изменили, – заметил Александр.
– Верно, – согласился Понс.
– А как же убитый Александр Македонский?
– Все ключевые личности живы. Это несколько трудно понять, но попытайтесь. Они будут убитыв прошлом. Одновременно для нас, но в разное время Истории. Убийство этих людей такое же необходимое свершившееся событие, как все остальное в Истории. Александра Македонского действительно убили в двадцать лет. Этого изменить нельзя и не нужно. Необходимо подменить его новым Александром!
Глаза Понса азартно заблестели.
– После убийства царевичем становится другой человек. Того, кого мир знает как Александра Македонского, было двое. Первый жил до двадцати лет, второй – с двадцати до тридцати трех. Именно этот второй совершил все подвиги Александра Великого и создал величайшую Империю древности! Он родился через две с половиной тысячи лет после первого, перенесен нами в прошлое и там прожил удивительную жизнь величайшего царя Античности. Этим вторым и по настоящему Великим Александром являетесь вы!
2
Трудно передать замешательство Александра.
Может об этом он мечтал мальчишкой, когда поступил в летное училище? Или когда взахлеб читал книги и смотрел фильмы про смелых героев? Или когда теряя сознание от чудовищных ускорений выделывал жуткие трюки на учебных спейсерах? Преподаватели хватались за голову, друзья уважительно хлопали по плечу, а девушки на вечеринках перешептывались – «Тот самый Александр?». О каких подвигах он мечтал, когда принимавший в свое звено полковник посоветовал выбить из головы романтическую требуху? «Подвиги совершают дилетанты. Профессионалы надежно выполняют работу». «Знаешь, чем отличается мудрый от умного?» – спрашивал он. «Если умный попадет в трудную ситуацию, он найдет выход; а мудрый в такую ситуацию просто не попадет». Неужели он оказался романтиком? Не мудрым и не профессионалом. Зачем он ушел из военного флота в Дальнюю Разведку? Ее считали самым опасным и интересным делом. Любые необузданные фантазии могли здесь воплотиться в реальность и вдруг…
Ты – Александр Македонский. Бред сумасшедшего! Ну а если правда? Это похоже на продление жизни. Новая судьба, значимая и великая. И дело не в тщеславии, а в авантюризме, присущем некоторым людям, способным совершать исключительные поступки.
– От меня требуется устное согласие или мы подписываем контракт? – после долгой паузы спросил Александр. Он хотел казаться невозмутимым, но голос выдал несвойственную ему растерянность.
– Держитесь хорошо, – одобрительно кивнул Понс. – Мы давно за вами наблюдаем. Сразу, как обнаружилось темпоральное возмущение.
Александр никак не мог вернуться в привычный ритм восприятия.
– При перемещении во времени, возникает возмущение темпорального поля, – пояснил генерал. – По нему и нашли вас.
– То есть от меня уже ничего не зависит: точно известно, что я согласился, скоро буду переброшен в прошлое и проживу жизнь великого царя.
– В принципе – да, но все должно произойти, как уже произошло. Чтобы быть переброшенным в прошлое, вы должны были попасть к нам, узнать кто вы на самом деле, пройти подготовку.
Молчание Александра Понс истолковал по-своему.
– Это просто: язык, знания, навыки имплантируются в сознание за несколько минут.
– Думаете, этого достаточно? – криво усмехнулся Александр. – Из курса Античности запомнился поразивший меня эпизод. В Древнем Риме убили ненавистного всеми политика. Тело, лежащее в крови, увидел прохожий и решил обрадовать жителей города известием о его смерти. Но хотелось придать этому больше юмора. Римлянин отрезал ножом голову, насадил на копье и с радостными воплями побежал в город. Жителям Рима понравилась затея с отрезанной головой. Копье кочевало от одного человека к другому, весь народ веселился.
Понс продолжал увлеченно курить, стряхивая пепел в маленькую пепельницу, которую держал в руке.
– Видимо для древнего римлянина нормально, отрезать голову врага и насадить на палку. А ведь кухонным ножом не просто отрезать голову. Руки будут по локоть в крови. Но ведь ерунда, в сравнении с отличной затеей. Вот потеха! Как считаете, господин Понс?
Генерал брезгливо поморщился.
– Я не смогу стать таким человеком, – покачал головой Александр.
– Бросьте, – Понс махнул рукой с сигарой, – станете и очень быстро. Человек хорошо подстраивающаяся система. Вы никак не хотите осознать главного – вы и есть Александр Македонский. Все сможете потому, что уже сделали в прошлом. Или сделаете в будущем. В данном случае, это одно и тоже.
– И сделать надо, понимая важность происходящего? – ухмыльнулся Александр.
– Да, черт возьми! Мне надоел ваш сарказм! На карту поставлена судьба человечества!
– Где Ольга? – тихо спросил Александр.
Понс неожиданно легко успокоился. Подошел к оконному миражу. Поколдовав над пультом, с интересом стал рассматривать новый пейзаж – жаркую плоскую савану с прогуливающейся львиной семьей на фоне Килиманджаро. Похлопал в ладоши, привлекая внимание львов, даже сказал «кис-кис». Но сытые компьютерные кошки, отвели тусклые взоры от человека и лениво побрели к широкой тени ветвистого дерева.
– Вы не сможете с ней видеться несколько лет, – сухо сказал он, вернувшись на место.
– Послушайте, господин Понс, – с расстановкой произнес Александр, – даю слово офицера, что выполню ваши просьбы, но я люблю эту девушку и мне наплевать на болтовню о спасения человечества от тирании монгов.
Казалось внимание Понса приковано только к колечкам табачного дыма.
– Хорошо, попробую кое-что растолковать, – сказал он после долгой паузы. – Вы трое должны выполнить известные миссия в прошлом. Вы – царь Александр Македонский из четвертого века до нашей эры, Ольга – царица Египта Клеопатра из первого века до нашей эры, Роберт – создатель атомной бомбы доктор Оппенгеймер из двадцатого века. Пока удалось зафиксировать три темпоральных возмущения, то есть три ключевые фигуры, определенные монгами.
– Ольгу и Роберта уже переправили в прошлое?
– Да, но я попытаюсь вам помочь. Выслушайте внимательно. Дело в системе Трансхронов. Они располагаются в разных эпохах, в разных местах и имеют разное время существования. То есть, если Трансхрон установлен в 2300 году на тридцать лет, то в 2330 году он исчезнет. Он позволяет переправиться в любую точку пространства-времени. Понимаете о чем я? В 326 году до нашей эры в пустыне Гедросия будет установлен Трансхрон в виде большого черного куб. Если пройдете исторический путь Александра Великого, то возвращение из Индии будет происходить в 324 году через пустыню Гедросия. Я укажу точное место. Что скажете?
Собственно, что от него требуется? Согласиться прожить необыкновенную жизнь великого человека и через тринадцать лет увидеть Ольгу? Ему будет больше сорока, ей – тридцать восемь. Черт! Даже если сейчас проломить башку Понсу ничего не изменится. Все предрешено. Вот оказывается что самое страшное – когда точно знаешь судьбу и ничего нельзя в ней изменить!
– Похоже, у меня нет выбора, – сказал он. – Загнали в угол и для приличия показали конфетку, которой наградите, если буду паинькой. Остается согласиться на все условия и поверить, что конфетка все же мне достанется.
– Вот и хорошо, – быстро согласился Понс. К нему вернулась прежняя легкость. – Только не драматизируйте ситуацию. От несчастной любви умирают только прыщавые юнцы и неврастеники. Против женщины есть только одно средство – женщина. – Понс плотоядно улыбнулся. – В этом смысле не будете обижены. Представляете что такое владыка мира в древности?! Любой мужчина позавидовал бы! Одна Роксана чего стоит!
Может все же доставить себе удовольствие и врезать ему!? Александр отвернулся, чтоб не поддастся соблазну.
– Да не смотрите на меня как на кровного врага! – Понс встал с кресла. – В Истории не было более легендарного человека чем вы. Тысячи лет будут рождаться и умирать миллиарды людей, от них не останется даже пепла, их тленные тела превратятся в землю, а о вас поэты сложат легенды, жизнь будут исследовать ученые, философы устраивать диспуты о смысле жизни и роли Личности в Истории. Бросьте хандрить, вас ждут великие подвиги, царь!
Глава 16. Внедрение. 48 г. до н. э.
1
До Александрии остался день пути. Харон обошел караван, проверил упряжь верблюдов, мешки с товаром, надежность развернутых шатров, подбодрил людей, напомнив о хорошем вознаграждении. Но на душе было неспокойно. Наверно поэтому сразу испугался, когда над ближайшим барханом показался силуэт одинокого путника. Что-то зловещее показалось в этом отшельнике. Толи легкая походка, гуляющего по пескам человека; толи неестественное одиночество вдали от города. Ведь всем известно – уходить в пески одному нельзя.
Даже невозмутимые верблюды вдруг встрепенулись, беспокойно задергали головами. Караванщики тихо перешептывались, встревожено следя, как незнакомец спускается по зыбучему песку.
Последний привал перед последним переходом. Все будет хорошо, просто нервы и усталость. Сумасшедший безоружный бродяга, успокаивал себя Харон, положив руку на висевший на ремне кинжал.
Незнакомец неспеша подошел. Харон с удивлением оглядел странную одежду, пахнущую нереальной свежестью. Он никогда раньше не видел брюк, рубашек, ботинок. Еще больше поражал материал одежды – плотный гладкий блестящий. Даже у фараонов и царей не было подобных туалетов. Харон имел дела с поставщиками Птолемеев, римских сенаторов и самого Цезаря, повидал много диковинных товаров и мог поклясться, нигде в мире не шили такую одежду. Удивляло и лицо путника. Он не египтянин, ни финикиец, ни римлянин. О голубоглазых белокожих дикарях живущих далеко на севере он слышал от путешественников, но этот совсем не дикарь. Тонкие черты лица, чистые волосы, кожа казалась прозрачной, нежнее девичьей. Харон не мог определить возраст странного путника, бесцеремонно разглядывающего караванщика пронзительным взглядом. Одно готов утверждать – незнакомец гораздо моложе его.
– Ты – Харон, сын Хуфу? – властно заговорил незнакомец на чистом египетском. – Направляешься из Арсинои в Александрию с товарами из бирюзы и крокодиловой кожи?
– Откуда тебе известно мое имя? – воскликнул пораженный Харон. – Кто ты, странник?
– Зайдем в шатер, – по-хозяйски предложил тот, сделав вид, что не расслышал вопроса.
Харон переглянулся с караванщиками, застывшими в недоумении, возразить незнакомцу не решился и первым вошел в шатер.
Походный шатер хозяина каравана смотрелся аскетически скромно. Несколько обтрепанных соломенных циновок, грубые серые подушки, бурдюк с водой, большой глиняный кувшин. Пахло потом, верблюжьим молоком, тухлостью. Обстановка никак не вязалась с идеально чистым нарядом путника, но, казалось, его ничего не смутило. Молодой человек деловито оглядел скудное убранство шатра, сел на циновку скрестив ноги, сделал приглашающий жест, словно это он здесь хозяин. Вызывающее поведение странника раздражало, но чутье опытного хитрого торговца подсказывало Харону дождаться понимания ситуации, после чего действовать решительно и без промедления.
– Коль известно мое имя, назови свое, досточтимый странник, – сказал он.
Собеседник отвел глаза, хитро усмехнувшись.
– Зови меня Стив, – произнес он после паузы. – Хочу обсудить одно выгодное дело. Выслушай меня очень внимательно. Скоро здесь появится группа людей. Шестнадцать хорошо вооруженных воинов под командованием Аполлодора, телохранителя Клеопатры, объявившей себя царицей Египта. Тебе наверно известно, что царь Египта – Птолемей Теос Филопатор, сын умершего царя Птолемея Неоса Дионисия. Теосу тринадцать лет, но только он является законным наследником престола. А Клеопатра, его девятнадцатилетняя сестра, самозванка и заслуживает смерти. Ты согласен с этим, Харон?
Караванщик оторопел, не зная, что ответить. Не хватало оказаться вовлеченным в политические разборки. Он просто торговец, интересующийся деньгами и хорошей жизнью, которую можно на них купить. Нельзя позволить какому-то наглому проходимцу втянуть себя в политическую дискуссию. Пора кончать с этим горлохватом! Харон принял суровый вид и угрожающе произнес:
– В караване пять сильных воинов, охраняющих меня и товар от разбойников. Стоит хлопнуть в ладоши и они займутся тобой. А потом я решу, что делать дальше: скормить твое тело гиенам или доставить в Царский Дворец Птолемеев.
Стив посмотрел Харону в глаза так, будто не понял угрозу. Достал из кармана рубашки трубку размером с палец, сделал короткое движение ладонью. Раздался тихий хлопок и верхняя половина глиняного кувшина сползла по косому гладкому срезу. Словно срубленная мастерским ударом острой секиры. Верблюжье молоко разлилось по циновкам, расползлось обширной лужей, быстро впитавшейся через матерчатый пол в песок.
Харон побледнел, покосившись на трубку, шумно сглотнул.
– Согласен со мной? – повторил вопрос Стив.
– Чего ты добиваешься, богоравный Стив? – глухо произнес караванщик.
– Смерти Клеопатры.
Харон потерял дар речи, застыв в оцепенении.
– Двадцать талантов золотом, если убьешь ее, – прибавил Стив и замолчал, терпеливо дожидаясь, пока несчастный караванщик придет в себя.
Лицо египтянина медленно менялось по мере осмысления «делового предложения».
– Я никогда не убивал людей, – выдавил Харон.
– Не так сложно, как кажется, – рассмеялся Стив. – Кроме того, услуга хорошо оплачивается.
– Нет, не смогу, поверь, это выше моих сил.
Стив резко поднялся.
– При твоем могуществе, убить самозванку проще простого, – торопливо произнес Харон. – И дешевле.
Стив покачал головой.
– Убийство должен совершить человек, а не боги.
Египтянин с ужасом посмотрел на него, отшатнувшись. Неужели он прогневал богов и перед ним их посланник? Или даже один из богов сам явился покарать его?! Харона прошиб холодный пот. Только Ра распоряжается жизнью фараонов, но он не может выглядеть таким странным образом. Мальчишка вообще не похож ни на одного из богов пантеона, успокаивал себя караванщик. Но он волшебным образом разрезал кувшин. Харон много слышал о могуществе жрецов, о творимых ими чудесах, но проделанное Стивом неподвластно человеку.
Тем временем, Стив продолжал невозмутимо рассуждать:
– Никто ничего не заподозрит. Известный в царских кругах купец предлагает хороший товар, случайно повстречавшись с богатым покупателем. Торговые сделки не обязаны совершаться только на городских рынках. Можно ведь и в пустыне. Разве это чему-то противоречит? – развел он руками. – Подойдешь и всадишь кинжал ей в сердце. Потом я заберу тебя. Ни Аполлодор, ни другие телохранителю ничего не успеют сделать – ты уже будешь далеко. И с хорошими деньгами. Весь твой бизнес не составит и десятой доли того, что предлагаю я.
Казалось, Стив даже не замечает панического страха Харона. Караванщик лихорадочно соображал, что возразить, как убедить посланника богов изменить решение. Но ничего не мог придумать. Глухое молчание Стив расценил как покорное согласие.
– Вот и хорошо, – фамильярно хлопнул он египтянина по плечу.
Посланник богов деловито отряхнулся, похлопав по бедрам, и вышел. Харон остался один, подавленный свалившимся несчастьем, совершенно не представляя, что делать. Рано устроили привал, подумал он. Конечно, все выбились из сил после ночного перехода, но пройти бы еще сехен, и посланник богов мог их не найти. Харон криво усмехнулся собственным наивным мыслям. Покосился на разрезанный кувшин, тяжело вздохнул. Встал, оправил одежды, висевший на поясе кинжал спрятал в складках.
Выйдя из шатра столкнулся с первым телохранителем.
– Твое отсутствие уже обеспокоило нас, хозяин, – почтительно склонил он голову.
Харон посмотрел на остальных телохранителей стоявших в стороне с обнаженными клинками и караванщиков, переминавшихся в нерешительности. На бледных лицах отразился суеверный страх.
– Что произошло? – спросил Харон.
– Когда странник вышел из шатра, я преградил путь, приставив клинок к горлу, – сказал первый телохранитель. – Но он вдруг исчез, просто растворился в воздухе!
Люди зашептали молитвы, осеняя себя отворотными жестами. Харон растеряно потоптался на месте, потом молча прошел к верблюдам, снова проверил упряжь, больше расслабил. За ним терпеливо следили телохранители и караванщики. Они надеялись услышать объяснения, но напряженное лицо Харона выражало только тревогу и непонимание.
– Приготовь товар, разложи как следует, – наконец, приказал Харон помощнику.
Тот уставился на хозяина, но Харон зыркнул и караванщики кинулись распаковывать товары. «Прилавок» посреди пустыни был почти построен, когда из-за дюн послышались голоса и показался отряд на восемнадцати боевых верблюдах. Среди богато одетых всадников выделялись двое: возглавлявший отряд мускулистый воин с волевым лицом в леопардовой шкуре через плечо и тонкий хрупкий юноша. Только когда отряд приблизился, Харон понял, что это девушка. Из-под платка, закрывавшего пол лица, глядели красивые властные глаза.
Цепким взглядом Аполлодор оглядел испуганных караванщиков, задержался на телохранителях. Показав успокаивающий жест своим людям, царский охранник спешился. Подошел к Харону, безошибочно определив хозяина. Подробно расспросил куда, откуда и с чем идет караван.
– В Арсиное крокодила почитаю как нигде в Египте. Как удалось собрать столько изделий из кожи священного животного? – недоверчиво поинтересовался Аполлодор.
Харон смутился.
– В Риме не почитают наших богов, – философски промолвил он, осторожно добавив: – Торговля опирается на выгоду а не на религиозные догмы.
– Не кощунствуй, – сказал Аполлодор.
– За такие товары римлянки хорошо платят. Для купца нет ничего важнее денег.
– У тебя паршивый язык.
– Зато товары хорошие, – вдруг громко произнесла девушка.
Все повернулись к ней. Она нетерпеливо щелкнула пальцами и один из воинов бросился на помочь. Харон заметил, как грациозно девушка позволила обхватить себя, опустить на землю. Коснувшись тонкой ножкой песка, она резко оттолкнула воина, который, не разгибаясь в поклоне, почтительно отступил назад.
Аполлодор велел всем пасть ниц, махнув коротким мечом.
– Покажи лучшие товары, – приказала девушка, подойдя к Харону.
– Повинуюсь, госпожа, – низко поклонился караванщик. Теперь он и сам видел, что перед ним царица.
Клеопатра прошла к разложенным товарам в сопровождении Харона и Аполлодора. С каждой минутой купец чувствовал себя все хуже: царский телохранитель следил за каждым движением и, казалось, догадывается, что у него на уме. Харон рассеянно отвечал на расспросы о товарах, чем умножал подозрительность Аполлодора. Во всяком случае, так ему казалось. И от того, что предстояло совершить, несчастному караванщику становилось совсем худо. Он покрылся испариной, ноги плохо слушались, язык заплетался. А Клеопатру только забавляло его поведение.
– Как же ты торгуешь, глупый купец, если путаешься в собственных товарах, – рассмеялась царица.
– Я смущен красотой и умом госпожи, – нашелся Харон.
Клеопатра стояла совсем рядом, Аполлодор на мгновение отвернулся. Сейчас или никогда, подумал Харон. От этой мысли его охватила крупная дрожь, пот со лба заливал глаза, руки и ноги онемели. Нет, это выше его сил! За что ее убивать? Брат с сестрой не могут поделить власть, но причем здесь простой купец? Паршивый странник только приснился, уговаривал себя Харон. Он воровато огляделся, точно хотел убедиться в нереальности Стива. Даже если Стив существует, он сейчас далеко.
Харон почти успокоился, как в сознании всплыли новые сомнения. Странник точно предсказал появление Клеопатры. Посреди пустыни нельзя случайно встретить царицу Египта с отрядом телохранителей! Но что вообще она здесь делает, вдруг возник здравый вопрос. Вот где прячется разгадка всего, что с ним происходит, решил Харон. И пока Клеопатра продолжала увлеченно рассматривать товары, он стал обдумывать, как осторожно выпытать ответ на этот вопрос у нее самой.
В голове Харона уже созрел хитрый план разговора, как произошло нечто невообразимое. Солнце вдруг покрылось серой пеленой, все вокруг тоже стало серым, как при затмении. Налетевший ветер поднял столбы песка, закружив их в хороводы. Верблюды в страхе завыли, люди повалились на землю. Только Аполлодор остался на ногах. Потрясая мечом, он бешено озирался, словно ожидая разбойников, выскакивающих из пелены. Не выпуская меча, он накрыл упавшую Клеопатру своим плащом. И тут над бескрайними дюнами с небес спустился громогласный голос:
– Ничтожный Харон осмелился ослушаться приказа!?
– Это голос Ра! Это голос Ра! – заверещали караванщики, зарываясь в ужасе в песок.
Царские телохранители тоже были в смятении. На побледневших лицах отразился суеверный страх. Они щурились, спасая глаза от песка, крутящегося в смерчах.
– Ко мне воины! – прокричал Аполлодор.
Порывы ветра усилились. Лежащую Клеопатру окружили еле держащиеся на ногах телохранители.
– Она все равно погибнет, глупый Харон! – снова прогремели с небес раскаты страшного голоса. – Работу пришлось сделать мне самому. За это твое тело будет брошено на съедение львам и душа никогда не найдет успокоения!
– Меня обуял страх, – проблеял Харон, сотрясаясь от ужаса сильнее, чем от порывов ветра. – Разве я не заслуживаю снисхождения?
– Теперь не важно, – пророкотал голос с небес. – Она уже в царстве Осириса.
Аполлодор растолкал телохранителей, рухнул на колени, осторожно приподнял укрывавший царицу плащ. Под ним был только песок.
