Текст книги "ЗГВ: горькая дорога домой"

Автор книги: Михаил Болтунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Правда, к критике американцев добавилась любопытная нотка: наш «нулевой вариант» приводили в качестве положительного примера. Обиженному ребенку подсовывали конфетку, то и дело поглаживая по головке и нахваливая его.

А вскоре, о чудо! В печати ФРГ появляются прямо таки ошеломляющие сообщения о Западной группе войск.

Газета «Маркише альгемайне».

Февраль 1993 года.

«В представлении непосвященных любой полигон, тем более русский, – это всегда нечто, связанное с разрушением природы, окружающей среды. Но это далеко не так. По словам представителя земельного лесничества, в настоящее время на территории Крампницкого полигона имеется столько орланов-белохвостов, сколько во всех старых землях, вместе взятых… На этой территории, в отличие от сельскохозяйственных угодий, никогда не применялись химические удобрения и средства защиты растений. Девственное состояние окружающей среды способствовало сохранению многих видов животных, которые в других местах уже давно вымерли…»

Поразительное превращение российского полигона из грязной, вонючей клоаки в прекрасный оазис-заповедник, который оказывается, сохранил для будущей Германии уникальных животных и природную среду.

Да это просто песнь советскому полигону, спасителю немецкой флоры и фауны! Читаешь вдохновенные строки и не веришь глазам своим. Где были эти независимые, объективные германские журналисты год-другой назад, почему не подняли свой трубный глас в защиту истины.

Надо ли объяснять кому-либо, почему?

Меня волнует совсем другое, как на эту «удочку» попались наши эксперты-германисты, те, кто и сегодня оправдывает пресловутую «паушалку», обернувшуюся «нулем».

«Артиллерийские орудия» СМИ ФРГ отрабатывали свою задачу, навязывали свое мнение. Но как мы оказались пленниками этого мнения? Далеко не риторический вопрос.

Неужто не видели или не хотели видеть, что немцы, в отличие от нас, до конца будут биться за нашу недвижимость.

Всего лишь два наиболее характерных примера.

Деятельность по реализации недвижимости велась в соответствии с германским правом и законами. Да, мы находились на немецкой территории, и, как издавна считают в народе: «со своим уставом в чужой монастырь не ходят».

Но недвижимость-то была наша, российская. Поэтому и нашему законодательству следовало вступить в свои права. И тут надо было найти разумный паритет. Иначе не только полмиллиона россиян оказывались совершенно беззащитными в чужой стране, но и недвижимость.

Хотелось нам, к примеру, продать свои военные городки в Берлине. Подчеркиваю, «свои», не немецкие. Да продать с выгодой, по высокой цене. Недвижимость в столице Германии воистину золотая.

Ну что ж, хотеть не вредно. Законодательная база была построена таким образом, что в соответствии с немецким правом германская сторона объявляла их зоной федеральных интересов. Выплачивала минимальную компенсацию. И городки становились собственностью Германии.

Спросите, много ли таких городков? Судите сами, всего по стране 76. В Тюрингии – 25, в землях Саксонии и Саксонии-Анхапьт-26. Есть они и в земле Бранденбург, в Берлине.

Разве это не причина, чтобы задуматься о ценности недвижимости? Задуматься и наконец понять – коли нету ценности в наших «сараюшках», зачем столько городков объявлять зоной федеральных интересов. Или в богатейшей стране мира мало своих «сараев»?

И второе. В июне 1992 года неожиданно загорелся Потсдамский филиал Федерального управления имущества. Огонь, по словам одного из немецких журналистов, «уничтожил исключительно дела по недвижимой собственности российских Вооруженных Сил в Восточной Германии». Сохранилась только четвертая часть документов.

В апреле 1993 года пожар в Центральном архиве земельных книг новых земель в Барби. Сгорело огромное количество документов – 400 метров дел.

Местные детективы поражены профессионализмом преступников. Найдены четыре электронных управляемых воспламеняющихся устройства.

Думаю, что «странные» пожары в Германии не были тайной для Кремля.

Итак, еще одно свидетельство в пользу нашей недвижимости. Казалось бы, ясно всем, единственно возможное решение – торги. Торговать, продавать…

Но грянуло 16 декабря 1992 года.

«Недвижимое имущество, построенное за счет средств бывшего Союза Советских Социалистических Республик на земельных участках, являющихся германской собственностью, передается германским властям…

В связи с этим Стороны отказываются от предъявления друг другу претензий…»

Совместное заявление. Б. Ельцин, Г Коль. Москва.

6

Читаю газетные материалы, претендующие на сенсационные разоблачения злоупотреблений и коррупции в Западной группе войск, и меня не оставляет странное чувство – мы дико воем по утерянному рублю, не замечая, что нас уже обокрали на миллиарды. Да к тому же не один раз.

В первый раз, когда мы ушли из Г ермании просто так, не потребовав за свои огромные политические уступки ни гроша. Правильно сказал как-то Валентин Павлов, бывший премьер-министр СССР: «Я всегда убеждал Горбачева: не надейтесь, денег вам никогда не дадут. Вам заплатили за Германию, и заплатили как нищему.

Советский Союз мог за свои политические уступки получить с Запада денег достаточно для экономического возрождения, и я убежден: основная вина за пренебрежение интересами Отечества лежит лично на Горбачеве».

Во второй раз мы потеряли миллиарды, когда согласились на так называемую «паушалку»: вам отдаем свою недвижимость, а вы нам милостиво прощаете ущерб по экологии.

Обо всем этом уже было рассказано в предыдущих главах. Теперь пора рассказать, как нас облапошили в третий раз…

Летом 1993 года, когда до вывода войск группы оставался практически год, немецкие газеты запестрели сообщениями: «Москва требует 1000 объектов Восточно-германской недвижимости», «Россия выдвигает требования на лучшие сооружения Берлинского центра», «Борис Ельцин хочет предъявить претензии на 1000 объектов недвижимости».

Что это за объекты недвижимости? Что за претензии? Почему пресса Г ермании с тревогой говорит о каком-то «миллиардном деле», называет его «спором века»?

Спросите сегодня у граждан России, что они знают о «споре века», о «миллиардном деле»? Да, они спросонья скажут вам сколько из Г ермании вывезено биде и дверных цепочек, об этом звонили долго, пронзительно, а вот что там за российские миллиарды остались на немецкой земле – мало кто ведает.

Что ж, поведаем.

Газета «Берлинер цайтунг».

Август 1993 г.

«…Гигантская больная тема по недвижимости, которой в последующем могут заниматься немецкие суда, а также Боннское международное ведомство. В конце концов, речь идет об академически привлекательном вопросе, можно ли мягкое понятие конфискация перевести юридически точно, как «энтайгнуг» – «экспроприация». В этом случае Москва бы получила миллиардную сумму.

Спор века, корни которого уходят почти на 50 лет в прошлое».

Вернемся к корням. 31 октября 1945 года Главноначальствующий Советской Военной Администрации, Главнокомандующий Группой Советских войск в Германии Маршал Советского Союза Г К. Жуков издает приказ № 126 «О конфискации имущества национал-социалистической партии, ее органов и примыкающих к ней организаций».

В пункте первом Жуков приказывает: «Конфисковать имущество, находящееся на территории Германии, оккупированной войсками Красной Армии, принадлежащее национал-социалистической партии, ее органам и примыкающим к ней организациям, перечисленным в прилагаемом списке».

В списке 62 организации. Среди них канцелярия фюрера, расово-политическое управление, имперский союз германских чиновников, государственная тайная полиция, штурмовые отряды CA, отряды СС, включая войска СС, службы безопасности СД и штабы… Что и говорить, организации, известные всему миру. И потому в законности такого шага, насколько известно, не усомнился никто. Последующие поколения просто забыли и о приказе № 126, и о приказах № 97 от 29 марта 1946 года, и № 64 от 17 апреля 1948 года, в соответствии с которыми и проводилась конфискация имущества нацистских организаций.

Конфискованная недвижимость была частично передана восточно-германским властям, а также использовалась войсками группы.

Вспомнили о приказах Маршала Жукова через полвека, в 1990 году. Из 2600 экспроприированных земельных участков оказывается 1000 принадлежит Советскому Союзу на основе так называемых «прав и верховенства оккупационных властей». Словом, прикинули, подсчитали и… ахнули. Действительно, «миллиардное дело».

Ведь, как писала та же «Берлинер цайтунг», «в этот перечень попадают лакомые кусочки, такие, как бывший Советский дом культуры и науки на столичной Фридрихштрассе, дворец Унтер ден Линден, а также представительский дом в Карласхорсте, в котором 8 мая 1945 года был подписан гитлеровской Германией акт о безоговорочной капитуляции. К этому добавляется многочисленное недвижимое имущество в новых федеральных землях, как на бывшей Банхофштрассе в Десау, а также примерно 100 восточно-немецких промышленных предприятий, таких как Бургер Кнзкн Гмбх (Бург под Магдебургом) или бывший филиал Швайнфуртер Кугеллагефабрик в Эркнере под Берлином.

Другие 126 сооружений в центре города, в том числе отель «Адриа» на Фридрихштрасе в Берлине – недавно проданный через посредников за 34 миллиона марок, – были приобретены советскими оккупантами в соответствии с законом и должны быть переданы им».

Газета ссылается на мнение представителя ЗГВ генерал-майора Евгения Степанова. И, право же, делает это неспроста. Первыми забили тревогу именно специалисты группы войск. Как говорили мне офицеры КЗО ЗГВ, натерпевшиеся потом от своей инициативности, что не их это собачье дело было, да за державу стало обидно.

И правда, не в компетенции квартирно-эксплуатационной службы Западной группы вести международные юридические споры. Только что же оставалось делать, коли «катушевская» комиссия так и «скончалась» в вечных муках согласований, не приступив к практической работе, «араповцы» вроде и пытались что-то предпринять, да мало успели, ну а о Госкомимуществе, которое появилось на последнем этапе – разговор особый. В общем, не ожидая ни чьей помощи, Западная группа войск вступила в борьбу. Юридическим основанием наших претензий послужило Совместное заявление правительств ФРГ и ГДР от 15 июня 1990 года об урегулировании нерешенных имущественных вопросов, а также письмо министрам иностранных дел четырех держав от имени правительств ГДР и ФРГ.

В письме, в частности, подтверждалось, что «меры по изъятию имущества, принятые на основе прав и верховенства оккупационных властей (за 1945–1949 гг.) являются необратимыми. Правительство Советского Союза и Германской Демократической Республики не видят никакой возможности пересмотреть принятые тогда меры».

Письмо подписали за ГДР – Лотар де Мэзьер, за ФРГ – Ганс-Дитрих Геншер.

Однако все не так просто, как кажется на первый взгляд. Многие документы послевоенной поры вывезены в Москву. Большое количество, как выясняется позже, оказалось уничтоженным. Доступа в немецкие архивы для проведения работ по поиску доказательств прав собственности СССР на недвижимое имущество просто нет. И никто не собирается его предоставлять. Если немцы столь умело и настойчиво боролись за нашу, российскую недвижимость на немецкой земле, то уж свою они без боя не отдадут. Да, они признают, что есть такое «право верховенства оккупационных властей», но признают его с десятками оговорок. Словом, каждую пядь земли, ступеньку здания, конфискованную у фашистов, будь то партийная канцелярия или барак имперского руководства женщинами, надо доказать документально.

Но, как пишет немецкая пресса, «русские оккупанты часто упускали возможность записаться в восточно-немецкие земельные книги в качестве владельцев». Это, действительно, так.

И тем не менее руководство Западной группы находит реальный выход.

Вот текст телеграммы Главкома Матвея Бурлакова, посланный из Вюнсдорфа в июле 1991 года.

Рубин. Москва К-160. Министру Обороны СССР, Маршалу Советского Союза тов. Язову Д. Т.

«К командованию ЗГВ обратился господин Н. Бухбиндер – адвокат, представляющий интересы фирмы «Мультакон ГмбХ», член ИАСФ (международной ассоциации адвокатов), с заявлением о том, что на основании приказов Советской военной администрации… существует реальное право СССР на владение 2600 земельными участками с их недвижимым имуществом.

В случае, если заявление фирмы «Мультакон» имеет под собой реальную правовую основу, то стоимость советской недвижимости может возрасти многократно, поскольку основную ценность представляют земельные участки».

Далее Главком просит организовать проверку материалов, подтверждающих право СССР на владение этими участками в архивах МИДа и Минюста, а также создать юридическую группу Минобороны.

2 августа первый заместитель Главкома генерал-лейтенант Л. Кузнецов обращается к Начальнику Генерального штаба Вооруженных Сил СССР генералу армии М. Моисееву.

Он докладывает о работе по изучению права Советской стороны на земельные участки на территории ФРГ, об изучении приказов Главноначальствующего Советской Военной Администрации и, по существу, повторяет просьбу Бурлакова – организовать поиск и проверку документов в архивах.

Судя по всему, ни Язов, ни Моисеев не успели ответить генералам ЗГВ. Грянул путч. Естественно, что никаких проверок в архивах МИДа, Минюста, МВЭС не проводилось.

Но запасники Минобороны и Генштаба были проверены, и в группу войск отправлены некоторые документы. Правда, они оказались не полными. Если указывалось, например, что в Советской зоне оккупации было конфисковано 17 650 промышленных, торговых и сельхозпредприятий, то конкретные списки этих предприятий отсутствовали. А через пятьдесят лет поди – разыщи, где эти предприятия.

И потому Бурлаков и его штаб не успокаивается. В начале ноября на стол новому начальнику Генерального штаба генералу армии В. Лобову ложится докладная записка из Вюнсдорфа, а в конце месяца Министр обороны СССР маршал авиации Е. Шапошников получает письмо.

Главком ЗГВ пишет: «Советская сторона не имеет самостоятельного доступа в немецкие архивы… Для привлечения к этой работе немецких юристов потребуется около 2 млн. марок ФРГ, которыми Группа не располагает».

И дальше звучит, на мой взгляд, очень выгодное и здравое предложение.

«К командованию Западной группы войск обратился господин Хартмут Туровский, управляющий фирмы «Кон Про Интернешнл Маркетинг энд Коммуникейшнз Менеджмент ГмбХ» и предложил концепцию создания совместного Общества по поиску и реализации недвижимости имущества, принадлежащего СССР (концепция прилагается).

Фирма берет на себя расходы по созданию Общества и затраты, связанные с поиском принадлежащей СССР на территории бывшей ГДР недвижимости, провела предварительную работу по привлечению видных юристов в ФРГ При выявлении недвижимости, принадлежащей СССР, господин Туровский предлагает реализовать ее на условиях: 30 процентов от суммы реализации за вычетом расходов на содержание Общества получит фирма, а 70 процентов – Советская Сторона.

В случае неудачи в поиске советских объектов недвижимости все расходы (убытки) господин Туровский берет на себя».

Концепцию Туровского, его предложения, я отдавал на экспертизу юристам, специалистам по недвижимости, бизнесменам. Они сочли предложения управляющего фирмы «Кон Про…» весьма привлекательными и крайне выгодными, и все до единого высказали удивление по поводу упущенной выгоды. Возьмите доклад Ю. Болдырева. Упущенная выгода от заниженной цены продажи топлива и масла, о которой так много писали, составила 12 млн. марок, а здесь в случае выигрыша (помните слова Бурлакова в письме к Язову?) – «стоимость советской недвижимости может возрасти многократно».

Что значит многократно? Горбачев, как известно, оценивал нашу недвижимость в Германии в 30 млрд. марок, российские эксперты в 10 млрд. Вот и прикиньте это самое многократно!

Выходит, что немцы неспроста назвали спор по недвижимости – «спором века».

Кстати говоря, Западная группа войск обращалась не только к нашим родным высоким военным руководителям – Язову, Моисееву, Шапошникову, Лобову, но и к немецким министрам. Например, к министериальдиргенту господину доктору Фишеру, в федеральное министерство финансов. Если уж мы не могли доказать своих прав на «экспроприированную» недвижимость, то просили подтвердить ее юридическую принадлежность ФРГ. Просили немного: к протоколу приема – передачи того или иного объекта недвижимости прилагать заверенные ксерокопии из земельных книг.

Доктор Фишер сослался на занятость чиновников своего ведомства и вежливо отказал.

Телодвижения Западной группы войск не были не замечены. В боннских кругах ломают голову, как «усмирить» Бурлакова.

В газетах появляются сообщения: «Немецкая сторона испугана».

«В Федеральное министерство внутренних дел пришел факс, в котором предупреждается о Вюнсдорфской активности в отношении недвижимости».

«Миллиардное дело в нашем доме».

…Горит Потсдамский филиал Федерального управления недвижимости. Все говорит о поджоге. Интересен и тот факт, что огонь уничтожил исключительно дела по недвижимой собственности российских Вооруженных Сил в восточной Германии.

Место пожара тоже представляется не случайным. Ведь Потсдам – центр земли Бранденбург. Именно в этой земле находится 47 процентов российского недвижимого имущества.

…Горит Центральный архив земельных книг новых земель в Барби. Детективами на месте пожара найдены 4 электронных управляемых воспламеняющихся устройства.

Одна из немецких газет, рассказывая об этих странных пожарах, так заключает свою статью: «Мы должны спешить, – сухо комментирует представитель российской команды по недвижимости. – Иначе нам останется только пепел».

Эти слова неизвестного российского представителя оказались пророческими: нам остался только пепел. За исключением трех земельных участков с девятью зданиями на них в районе Карлсхорст в Берлине да двухэтажной виллы в Дрездене, купленных на деньги Минвнешторга СССР, почти ничего не удалось отстоять.

Но тогда возникает вопрос, почему не были приняты предложения руководства ЗГВ и отвергнуты предложения юридических фирм, таких как «Кон Про» Хартмута Туровского. Ведь его предложения основывались не на голой интуиции, а на расчете юристов-специалистов по международному праву.

Однако «добро» на сотрудничество с Туровским Бурлакову не дали. Кто и почему? Кто взял на себя ответственность в очередной раз распорядиться народными миллиардами? Кто теперь сдал их без боя? Загадка «спора века». Удастся ли ее разгадать, кто знает?

Газета «Берлинер цайтунг».

Август 1993 года.

«Ельцин, который не хочет отягощать отношений своей погрязшей в долгах гигантской державы с главным кредитором – Бонном, очевидно планирует сейчас искусственный прием, который смог бы перевести проблемы русско-немецкой недвижимости с чувствительного межгосударственного уровня…»

7

Группа советских войск в Германии, или Западная группа войск – гордость и блеск нашей армии. Вряд ли какое-либо другое воинское формирование было удостоено такого внимания. Ее высокими гостями стали Президенты и Генеральные секретари, федеральные канцлеры и Председатели правительств, парламентарии, министры, видные военачальники…

Руководителей рангом пониже – не перечесть. Их Западная группа встречала и чествовала каждодневно.

Гости ЗГВ – тема особая. Крайне щекотливая и во многом запретная. В печати, как местной, так и центральной, только сухие официальные сообщения: побывал, осмотрел, встретился.

Однако умолчать о многочисленных набегах из-за «бугра» грешно, ибо именно они вносили особый колорит в здешнюю жизнь и службу.

Утро Западная группа начинала со встречи гостей. В 6 часов прибывал поезд из Москвы, в полдень делал посадку самолет-«почтовик». В последние годы гости, как правило, прибывали самолетом. За поезд приходилось платить, да еще валютой, а самолет свой, военный, по служебной надобности, бесплатный. Ну а в том, что все летели сюда исключительно по служебной надобности, сомнений не было.

И вот наступал торжественный момент: гости сходили на «землю обетованную». Ох, как любили они эту землю и как… ненавидели. Но об этом в двух словах никак не расскажешь, и потому, для начала, немного истории.

16 июля 1945 года на Потсдамскую конференцию руководителей государств антигитлеровской коалиции прибыл Иосиф Сталин.

Штаб группы советских оккупационных войск квартировал тогда в Потсдаме и первый Главком Маршал Советского Союза Георгий Жуков лично занимался размещением делегаций, определял здания и помещения, где должен был жить и работать Сталин, сопровождающие его лица.

Солдаты и офицеры группы отремонтировали и оборудовали эти помещения.

Самые сложные, напряженные этапы своей биографии группа пережила в период правления Никиты Хрущева и Михаила Горбачева. Это и 1953 год – «рабочее восстание» и 1961-й – возведение Берлинской стены, советско-американское противостояние и, конечно же, последнее четырехлетие – вывод войск.

Горбачев не почтил своим высоким присутствием ГСВГ. Правда, во время празднования 40-летия ГДР он встретился с Главкомом группы генералом армии Борисом Снетковым и посетил музей в Карлсхорсте.

Горбачеву, как никому другому, стоило бы поближе познакомиться с Западной группой войск.

Ведь он решал ее судьбу. Но Президенту СССР было недосуг…

В отличие от Михаила Горбачева, Председатель Совета Министров СССР Алексей Косыгин не обошел вниманием проблемы крупнейшей военной группировки. На исходе 1964 года он возглавил правительство, а уже в 1966-ом приехал в ГСВГ Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев посетил группу в 1947 году.

Президент России Борис Ельцин, во время визита в ФРГ в ноябре 1991 года, побывал в Вюнсдорфе, встретился с руководством группы и выступил перед офицерами, рабочими и служащими.

В июле 1993 года в ЗГВ прибыл премьер-министр России Виктор Черномырдин.

Приезды первых лиц государства производили на вюнсдорфцев неизгладимое впечатление и оставались в истории группы навсегда. Не хотел бы пересказывать «дворовые» байки об этих визитах, которые передаются из поколения в поколение служивых людей, тем более, что касаются они, как правило, не самого высокого гостя, а его многочисленного окружения.

Право же, не знаю, как встречали Брежнева и Косыгина. Не присутствовал.

Как принимали Ельцина, слышал из уст очевидцев. Черномырдина на вюнсдорфской земле приветствовал сам.

Признаюсь сразу, хлопотное это дело – приезд премьер-министра. Армия, как ни крути, полностью зависима от правительства, потому и приходится «чистить перышки».

Помню, перед прибытием Виктора Степановича несколько дней мели и мыли и без того словно вылизанную главную улицу Вюнсдорфа – «Берлинку». Развешивали российские флаги.

С прежних времен осталось много той, союзной, «большевистской» символики. Срочно замазывали ее, рисовали трехцветную, российскую. После отшумевшего празднества зашел я к своему товарищу, заместителю по работе с личным составом базы ликвидации подполковнику Владимиру Петрищеву и обомлел. В глазах рябило от российских флагов. Такое впечатление, что они были всюду – на стендах, щитах наглядной агитации и даже на стене столовой.

– Зачем тебе столько, Егорыч?

Петрищев усмехнулся в усы.

– Что поделаешь, я человек военный. Приказали.

А вот военной торговле вряд ли мог кто приказать. Разве что Главком или его зам по тылу. И потому военторги действовали в соответствии с собственной логикой и разумением. На три дня закрыли «столичный» универмаг. Зачем? Новые товары завозили, дефицитные.

Усмехнетесь, мол, какой в Германии дефицит, там же все есть. В Германии и вправду все есть. Но ЗГВ – не Германия, ибо наша родная торговля должна создать дефицит даже там, где его в природе не существовало.

Бедные немецкие продавцы. Кто они такие? Мелкие лавочники, вынужденные угождать каждому покупателю, раскланиваться направо и налево. А почему? Нет дефицита. Они и не подозревают, что только он родимый, словно волшебная палочка, может золушку превратить в принцессу. Да что там в принцессу, – в королеву.

Не знаю, видел ли премьер-министр вюнсдорфских торговых королев? Право же, стоило познакомиться премьеру.

Но это, что касается торговли. Торговля, она и в Африке торговля. Завезли товар, сменили новое покрытие в коридорах универмага и, пожалуйста, – встречай хоть папу Римского. А каково воинским частям, кому выпадает честь рапортовать высоким гостям. Тут уж казармы, куда ступит нога правителя, переделываются, почитай, заново. Ну что с того, что через полгода – все это ломать, упаковывать, вывозить. Главное показать товар лицом – сегодня, сейчас, сию минуту.

Кто знает, наступит ли эра, когда не будет места в нашей армии показухе?

Но только ли Западная группа войск повинна в этом? Разве чиновники, десятками приезжающие и прилетающие сюда, не жаждали обильного угощения, богатых подношений, ну и, конечно, чтоб всю командировку как в калейдоскопе – водка, пиво, баня… Баня, водка, пиво… То же самое желательно и в самолет, в дорожку, с собою, чтобы опомниться только в Москве. А опомнившись «с бодуна», поскрежетать зубами от злости и зависти на тех, кто еще вчера поил и кормил. Ибо из голодной России жизнь «поильцев и кормильцев» казалась сплошным пьяным праздником.

Только кто же тогда работал и служил, мерз в караулах и не смыкал очей на боевом дежурстве, выводил технику, вывозил боеприпасы, людей, семьи? Всю эту огромную по масштабам работу делали солдаты и офицеры группы войск, совмещая ее с ролью гостеприимных, хлебосольных хозяев.

Каждый приезжающий из России не подозревал, что только вчера, а может и сегодня, час-другой назад, обвешанный коробками и узлами с покупками, убыл его предшественник.

Еще не остыла баня, еще не выметена парилка и не выброшены пустые пивные банки, а хозяева «лобзают» нового гостя.

Почему так случалось? Да потому, что крупный московский министерский чиновник тоже человек. Кстати говоря, весьма бедный. И ему хочется хоть недельку пожить по-человечески.

Нет, не по-барски. Вряд ли парилку, пусть даже с бассейном, сто грамм «самой чистой водки в мире» да банку пива можно считать барством. Но увы, в замерзающей столице полковник российской армии не мог себе позволить такую роскошь. Баня, «смирновка», баночное пиво давно уже не офицерский набор.

В ЗГВ такой набор был вполне возможен и реален, ибо «пособие по безработице» в валюте, которое выплачивалось офицерам группы, из России казалось несметным богатством.

Это, конечно, не так, но на пиво для гостей хватало.

Право же, не знаю, какими подарками одаривали самых высших чинов. В печати по этому поводу было много шуму. Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть эти публикации. Говорю лишь о том, что известно мне доподлинно, что видел собственными глазами, трогал своими руками или прочел в документах.

Могли офицер или прапорщик ЗГВ подарить, дать взятку, если хотите, автомобилем? Думаю, что да. Не новым, конечно, ибо солидная иномарка в магазинах ФРГ стоит, по нашим меркам, фантастическую сумму – десятки тысяч дойчмарок. А их реально не могло быть даже у тех, кому повезло начать службу с «валюты», то есть с середины 1990 года, когда зарплату стали выплачивать марками ФРГ Что же касается металлолома, именуемого у нас автомобилями, от которого мы очистили территорию Германии, то такой подарок способны были сделать некоторые.

Правда, и тут надо было поднатужиться, ведь чтобы приобрести автомобиль хотя бы 10–15-летней давности, следовало выложить одну-две месячных зарплаты. А ведь еще есть семья, дети…

Некоторые наши газеты любили посмаковать тему сверхдешевых автомобилей. Назывались «ну очень смешные цены» – 200 марок. И сразу из России несколько звонков-заказов на двухсотмарочные автомобили. Как тут объяснишь, что даже в «стране сказок» отсутствуют сказочные цены.

Как правило, гости средней руки на машины не замахивались. Приезжая в командировку в Германию, мечтали купить видеомагнитофон, телевизор, разумеется, подешевле. Что-нибудь из вещей, обуви, кое-какие подарки жене, детям. Разумеется, им помогали. Ибо знали: если офицер не купит телевизор или «видик» сейчас, здесь, он не купит его никогда.

Чиновники Министерства обороны, побывав в Германии, возвращались на рабочие места и помалкивали. Иное дело – коллеги-журналисты – пишущая и снимающая братия. Тех просто распирало от негодования. А поскольку за неделю – другую мало что удавалось увидеть, тем более в чем-то разобраться, то, как правило, пережевывали «вечные темы» – мафия, коррупция, спекуляция подержанными машинами.

Некоторые вносили свою, новую нотку. Помнится, руководитель одной из творческих групп Российского телеканала слезно упрашивал сопровождающих его офицеров помочь с покупкой дешевого видеомагнитофона.

Но где его найти, дешевый? Да еще по московским меркам. Бросились по военторгам, складам. «Откопали»-таки уцененный, из ремонта, приплатив еще и своих. И что вы думаете, через месяц с экрана телевизора тот самый «слезный проситель», свой в доску парень, объявил, что к спекуляции автомашинами в Германии прибавилась спекуляция дешевыми видеомагнитофонами!

Вообще, набеги журналистов в Западную группу войск это тема низости и позора нашей печати. Право же, меня трудно чем-либо удивить, за 25 лет работы в газетах и журналах повидал многое, но такое не могло присниться и в страшном сне.

Создавалось устойчивое представление, что порядочных людей сюда просто не пускали, или они не могли пробиться, зато приезжали рвачи, хапуги, пьяницы, мздоимцы. Они не гнушались ничем, порой даже рваным маскхалатом, нахально снятым с плеч офицера.

Но это редко. Запросы обычно были повыше-достать, купить, переправить попутным бортом в Москву.

Поиск подержанной автомашины (а многие приезжали в Германию именно за этим) становился обязанностью офицеров ЗГВ.

Тот из моих коллег, кто, прочитав эти строки, готов с негодованием рвануть рубаху на груди, пусть выглянет предварительно в окно. Возможно, у ворот редакции скромно припаркован старенький «мерседес», «опель» или какая-либо другая иномарка.

Уверен: в восьмидесяти процентах из ста – эта машина не миновала Западной группы войск.

Ну а уж сладко кормить гостей, поить и, разумеется, все бесплатно – это закон. Проживание в гостинице тоже за счет группы или за символически смешную плату.

Помню, как растерянно разводил руками начальник пресс-центра ЗГВ полковник Дмитрий Тимашков, получив известие о крупном журналистском десанте из столицы.

На какие деньги кормить, как оплачивать гостиницу, чем задабривать? Только вчера проводили примерно такую же компанию и начфин, скрепя сердце, подписал счет. Теперь не подпишет. Значит, с шапкой по кругу?