Текст книги "Арина Родионовна"
Автор книги: Михаил Филин
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
Когда же в конце 1806 года скончался непутёвый Осип Абрамович Ганнибал, появилось какое-никакое имение и у Надежды Осиповны Пушкиной: к ней (и к матери) по наследству перешло сельцо Михайловское в Опочецком уезде Псковской губернии.
В эти-то владения (преимущественно в Захарово) и были постепенно, в 1806-м и последующих годах, перемещены члены кобринской семьи Арины Матвеевой. Некоторые из них время от времени (в частности, дочь, Надежда Фёдорова, в 1808 году) вызывались из деревни, проживали в Москве, прислуживая по дому, и в исповедных ведомостях (допустим, церкви Святых Бориса и Глеба на Поварской) именовались дворовыми людьми Пушкиных [163]163
Там же. С. 28, 120.
[Закрыть] .
9 апреля 1805 года в доме графа Л. Ф. Санти в Большом Харитоньевском переулке родился Лёвушка Пушкин. Как и договорились родители заранее, Арине Родионовне «поручено было ходить за ним» [164]164
ПВС-1. С. 43 (из воспоминаний О. С. Павлищевой).
[Закрыть] . Словом, крестьянка сделалась его типичною нянькою,а для всей троицы «пушкинят» с тех пор и навсегда превратилась в «общую няню».
Обосновавшись в Москве и заимев подгородную, Пушкины и М. А. Ганнибал задержались здесь надолго: лишь драматические военные события 1812 года заставили их покинуть город. За одиннадцать с лишком лет калейдоскопической московской жизни Пушкины сменили одиннадцать или даже двенадцать квартир. Словно в подражание детям, несколько переездов совершила и Мария Алексеевна, а потом она стала жить вместе с Пушкиными.
Немало горя хлебнула тогда семья комиссионера 8-го (позднее 7-го) класса. Супруги не всегда ладили между собой, ссорились из-за вечной нехватки денег и по иным поводам, и их «нервические выходки», размолвки будоражили всех обитателей дома. В этот период, уже после рождения Льва Сергеевича, Надежда Осиповна выносила и произвела на свет ещё двух сыновей, Павла и Михаила, и дочь Софью, но все они умерли в младенчестве. Скончался, как уже сказано, и родившийся ранее Николаша Пушкин (перед смертью внезапно показавший язык брату Александру). Завершила свои земные дни и мать Сергея Львовича, полковница О. В. Пушкина.
Случались, впрочем, и события приятные, умиротворявшие супругов. Так, С. Л. Пушкин в 1810 году получил право ношения «мундира с нашивками, установленного для чиновников Военной коллегии» [165]165
Романюк С. К.Пушкины в Москве в конце XVIII – начале XIX в.: По новым документальным данным // ВПК: 1979. Л., 1982. С. 12.
[Закрыть] . А на следующий год по высочайшему указу он был произведён в чин военного советника и награждён орденом Святого Владимира 4-й степени. Их обществом не гнушались почтенные персоны: жилище Сергея Львовича и Надежды Осиповны запросто посещали изысканные H. М. Карамзин, И. И. Дмитриев, В. А. Жуковский, К. Н. Батюшков и даже иноземные знаменитости. Льстило супругам и то, что Надежду Осиповну величали в столичных салонах «la belle créole» («прекрасной креолкой») [166]166
Павлищев.С. 8.
[Закрыть] . Так что современники (например, Е. П. Янькова) не очень-то и обманывались, когда утверждали, что «Пушкины жили весело и открыто» [167]167
Рассказы бабушки: Из воспоминаний пяти поколений, записанные и собранные её внуком Д. Благово. Л., 1989. С. 338.
[Закрыть] .
Матерью властная и блажная Надежда Осиповна оказалась неплохой, в меру заботливой, однако Александру не было суждено стать её любимчиком. К Ольге же и особенно к Лёвушке она благоволила. Сергей Львович, столь сентиментальный в литературных беседах, предпочитал выказывать отцовские чувства куда более сдержанно.
Господские беды и праздники не оставляли Арину Родионовну равнодушной. Трудясь, она вместе с родителями и бабушкой кручинилась по так и не пожившим малюткам, купно с Пушкиными и возвеселялась при получении добрых вестей. «Нет никаких оснований думать, что маленького Сашу она как-нибудь особливо любила или выделяла из числа прочих своих питомцев», – заметил однажды В. Ф. Ходасевич [168]168
Ходасевич.
[Закрыть] , и, видимо, пушкинист был прав.
Каких-либо интересов внепушкинского дома у стареющей крестьянки не было да и быть не могло, разве что тосковала она по своим собственным чадам. Возможно, что Арине Матвеевой, некогда избежавшей встречи с суровым государем Павлом Петровичем, довелось издали, из толпы зевак, лицезреть его августейшего сына, императора Александра I. В начале века царь не раз посещал Москву и пребывал там, в частности, в декабре 1809 года [169]169
В черновой редакции главы «Москва» <«Путешествия из Москвы в Петербург»> Пушкин вспоминал о своей первой встрече с царём Александром Павловичем в Первопрестольной: «Я стоял с народом на высоком крыльце Николы на Мясн<ицкой>. Народ, наполнявший все улицы, по которым должен он был проезжать, ожидал его нетерпеливо» (XI, 239).Конечно, отрок не мог попасть на многолюдную и небезопасную манифестацию без сопровождающих лиц.
[Закрыть]. Тогда в народе о молодом властителе поговаривали всякое, по преимуществу хорошее, но удостовериться в том, что благолепный Александр Павлович более милостив, нежели его убиенный батюшка, Арине Родионовне так и не довелось.
Летние месяцы Пушкины и М. А. Ганнибал обычно проводили в Захарове. Позднее поэт и переводчик А. А. Венкстерн, посетивший усадьбу, описал её в «Биографическом очерке А. С. Пушкина» (1899) довольно-таки меланхолично: «Унылая, плоская местность, с тёмною зеленью елового леса и печальными ветвями берёз, старинный барский дом с флигелями и службами на берегу пруда, обросшего вековыми липами – таков был общий характер Захарова…» [170]170
Цит. по: Ульянский.С. 28.
[Закрыть]
Несколько по-иному характеризовал Захарово издатель «Русского архива» П. И. Бартенев: «Оно не отличается особенно хорошим местоположением, но в нём можно иметь все удовольствия деревенской жизни. Недалеко от усадьбы берёзовая роща, в которой обыкновенно при хорошей погоде обедывали и пили чай. Дальше сад и пруд с огромною липою, у которой любил играть Пушкин. В сельце раздавались русские песни; Пушкин имел случай видеть народные праздники, хороводы» [171]171
Бартенев.С. 58–59.
[Закрыть] .
Сам Пушкин предавался (в «Послании к Юдину», 1815) радужным воспоминаниям о деревне:
Мне видится моё селенье,
Моё Захарово; оно
С заборами в реке волнистой,
С мостом и рощею тенистой
Зерцалом вод отражено.
На холме домик мой; с балкона
Могу сойти в весёлый сад,
Где вместе Флора и Помона
Цветы с плодами мне дарят.
Где старых клёнов тёмный ряд
Возносится до небосклона,
И глухо тополы шумят —
…………………………………
Вблизи ручей шумит и скачет,
И мчится в влажных берегах,
И светлый ток с досадой прячет
В соседних рощах и лугах… ( I, 129).
Впоследствии, уже в XX веке, сельцо Захарово назвали «„детской“ пушкинского Дома» [172]172
Юрьева И., Смирнов Л.«Детская» пушкинского Дома: Захарово // Наше наследие. 1988. № 2. С. 130–139.
[Закрыть] .
По завершении летнего сезона Сергей Львович обычно возвращался в Москву, на службу, а кто-то из дам, вместе с детьми и прислугою, нередко оставался тут и на зиму. «Предположение о проживании Марии Алексеевны, Надежды Осиповны и её детей в Захарове не только летом вполне вероятно, – пишет А. И. Ульянский. – К Арине Родионовне это относится ещё в большей мере, что видно из <…> записей исповедных ведомостей по Москве» [173]173
Ульянский. С.28.
[Закрыть] . И действительно, в названных документах крестьянка после 1803 года не была упомянута ни разу.
Находясь подолгу в Захарове, наша героиня, вероятно, имела – как «столбовая крепостная» – постоянное пристанище в одном из благоустроенных усадебных флигелей, подле детей. От такого соседства выигрывали все: и они, и она. Надо ли говорить о том, что в особой цене у Ольги и Александра (а потом и у Льва) были предсонные, сказочныеминуты и часы. В эти часы и минуты, полные захватывающей таинственности, Арина Родионовна, морщинистая, со щербатым ртом, чудесным образом превращалась в подлинную царицу их детского царства.
Тогда толпой с лазурной высоты
На ложе роз крылатые мечты,
Волшебники, волшебницы слетали,
Обманами мой сон обворожали.
Терялся я в порыве сладких дум;
В глуши лесной, средь муромских пустыней
Встречал лихих Полканов и Добрыней,
И в вымыслах носился юный ум… (I, 146–147).
А «пушкинята» между тем росли, всё чаще гляделись в зеркала, меняли платьица, костюмчики и игрушки. У Оленьки появились гувернантки; большую роль стал играть состоявший при Саше почти тридцатилетний дядька Никита Козлов (тот, как известно, не покинул своего питомца до самой святогорской могилы). Мальчик с «африканскими чертами физиономии» (М. Н. Макаров) развивался особенно быстро: он внимательно вслушивался в литературные разговоры именитых гостей, выказывал «охоту к чтению» (XII, 308)и протоптал тайную дорожку в библиотеку отца; пытался заниматься сочинительством и смешил сверстников французскими эпиграммами и баснями; выезжал на детские балы и уже деловито влюблялся. «Он стал резов и шаловлив», – вспоминала пушкинская сестра [174]174
ПВС-1. С. 44.
[Закрыть] .
Да и избалованный Надеждой Осиповной Лёвушка Пушкин. «родному брату брат», едва выйдя из пелёнок, торопился догнать старших, и бдительный нянькин дозор порою докучал ему.
Дети начали учиться. Первой их наставницей в русской грамоте и чтении была бабушка Мария Алексеевна. «Женщина замечательная, столько же по приключениям своей жизни, сколько по здравому смыслу и опытности, – писал о М. А. Ганнибал П. В. Анненков. – Барон Дельвиг ещё в Лицее приходил в восторг от её письменного слога, от её сильной, простой русской речи. К несчастью, мы не могли отыскать ни малейшего образчика того безыскусного и мужественного выражения, которым отличались её письма и разговоры» [175]175
Анненков.С. 12.
[Закрыть] . Как и Арина Родионовна, бабушка взяла за правило регулярно рассказывать детям сказки и семейные легенды.
Затем наступил черёд учителей и гувернанток «приватных», сиречь приглашаемых: русских, французов, немки и англичанки. Попадались среди этой публики и «дельные» лица, кое-чему сестра с братом от них, безусловно, научились, однако при оценке деятельности педагогов не будем забывать и позднейших пушкинских высказываний относительно «недостатков» полученного им «проклятого» образования (XIII, 121).Впоследствии Л. С. Пушкин, говоря об Александре, подчёркивал: «Вообще воспитание его мало заключало в себе русского; он слышал один французский язык…» [176]176
ПВС-1. С. 58. Выделено Л. С. Пушкиным.
[Закрыть]
Первоначальные привязанности нередко забываются детьми, вытесняются из их сердец иными, более зрелыми, увлечениями. В доме Пушкиных такого, к счастью, не случилось. «Пушкинята» взрослели, обретали новые интересы и круги общения – но при этом не отдалялись от «общей няни», не разжаловали её в едва замечаемую, завершившую свою миссию, прислугу. Они, быть может и незаметно для себя, сроднилисьс Ариной Родионовной [177]177
Лев Сергеевич Пушкин, добрый, беспечный и эгоистичный, рос и вырос всё-таки другим: он относился к Арине Родионовне как к няньке,более «традиционно».
[Закрыть]. А крепостная баба, души не чаявшая в Ольге и Александре, в неразлучных «голубушке» и «дружочке», верно, и мечтать не могла о подобной планиде.
«Так праведнику воздаётся на земле…» (Притч., 11, 31).
Возможно, уже тогда, в Москве и Захарове, Александр Пушкин, недополучивший толики материнской любви от Надежды Осиповны, стал tête-à-tête называть «мамушкой» или даже «мамой» свою няню [178]178
По предположению Л. А. Виноградова, пушкинские величания няни восходят к французскому слову «maman» («мам а »): «„Мам а “ со столь необычным для русского уха ударением есть не что иное, как французское „maman“, в котором „n“ не слышится и которое всегда означало не только родную мать, но и вообще старшую женщину, наставницу; к такому словоупотреблению был приучен и поэт. Да и в московском говоре <…> мама было равнозначно с няней, независимо от того, была ли она кормилицей» (Виноградов Л. А.Детские годы Александра Сергеевича Пушкина в Немецкой слободе и у Харитония в Огородниках // А. С. Пушкин в Москве. М., 1930. С. 33).
[Закрыть] . А потом, на протяжении всей творческой жизни, то есть целых двадцать лет, поэт не уставал повторять, что Арина Родионовна с самого начала(а вовсе не со времён ссылки в Михайловское или лишь там, как заявляют некоторые) была для него существом очень дорогим; была любящей, никем не заменимой наставницей и врачевательницей «ран сердца» (III, 1007).Подтверждение сказанному мы находим в отрывке «Сон» (1816), в «Евгении Онегине», в черновиках стихотворения «…Вновь я посетил…» (1835) и в иных произведениях.
Что бы ни утверждали отдельные авторы, а детство у поэта всё ж таки было:
С подругой обнимуся
Весны моей златой… (I, 32).
Но детских лет люблю воспоминанье… ( I, 146).
С какою тихою красою
Минуты детства протекли… (I, 190).
«Тихая краса» – это и неброское очарованье родной природы, и завораживающие шёпотные рассказы при лунном свете, и безыскусная, лишённая патетики, жертвенная любовь ближнего…
«Тихой красе» своего младенчества и ранней юности Александр Пушкин в значительной степени был обязан Арине Родионовне.
Предвоенный 1811 год отмечен рядом важных для Арины Матвеевой событий.
Она наконец-то выдала замуж младшую дочь Марью – за Алексея, сына Никитина Андреева (1791–1841), зажиточного захаровского крестьянина. Невесте тогда шёл двадцать второй год, а жениху исполнилось двадцать [179]179
Ульянский.С. 31, 109.
[Закрыть] .
В первые месяцы того же года стеснённая в средствах Мария Алексеевна Ганнибал взяла да и продала Захарово (ранее бабушка уже заложила сельцо в Московском опекунском совете). Почти все приписанные к имению крепостные крестьяне перешли к новой владелице, полковнице X. И. Козловой. Лишь немногие, в их числе родственники няни, были сохранены за М. А. Ганнибал («проданы г-же Ганнибаловой») и переведены в Псковскую губернию, в сельцо Михайловское. Не попала в этот список только замужняя Марья, дочь Арины Родионовны. О. С. Павлищева вспоминала про няню: «Она и слышать не хотела, когда Марья Алексеевна, продавая в 1811 году Захарово, предлагала выкупить всё семейство Марьи. „На что вольная, матушка; я сама была крестьянкой“, – повторяла она» [180]180
ПВС-1. С. 43–44.
[Закрыть] .
Так Марья Фёдорова насовсем осталась в Захарове – и, оставшись, навсегда запомнила юного отрока, в начале столетия привозимого в сельцо из Москвы: «Смирный был, тихий такой, что Господи! Всё с книжками бывало… Нешто с братцами когда поиграют, а то нет, с крестьянскими не баловал… Тихие были, уваженье были дети» [181]181
Книга воспоминаний о Пушкине. С. 9.
[Закрыть] .
Ей, Марье, ещё довелось свидеться с Пушкиным через много лет.
Арина же Родионовна, в ту пору встретившая свою пятьдесят третью весну, похоже, уже считала жизнь завершающейся: недаром она говорила о себе в прошедшем времени («была крестьянкой»). Вязать чулки, иногда готовить лакомства детям, толковать с ними про «стародавних бар» (H. М. Языков) да ждать– чем не достойное занятие?
В конце зимы Сергей Львович и Надежда Осиповна вдруг куда-то надолго отлучились из московской квартиры на Большой Молчановке. А когда Пушкины вернулись, то няня узнала, что ездили барин с барыней в Петербург, где высокие покровители помогли им пристроить старшего сына в очень солидное учебное заведение: Александр будет воспитываться в только что созданном Императорском Царскосельском лицее. Там ему, сообразно с монаршей волей, предстоит осваивать «предметы учения, важным частям государственной службы приличные и для благовоспитанного юноши необходимо нужные» [182]182
Бартенев.С. 65.
[Закрыть] .
Хоть и богат был 1811 год на происшествия [183]183
Напомним ещё об одном, опять же печальном: 15 мая 1811 года в доме на Большой Молчановке скончалась Ульяна Яковлева, нянька Александра. Вообще эта арбатская квартира была для Пушкиных поистине роковой: ранее, 12 сентября 1810 года, тут угасла (не дожив и до двух лет) Софья Пушкина, а вслед за нею, 27 декабря 1810 года, умер и пятимесячный Павел.
[Закрыть]– но эта новость стала для Арины Родионовны особенной. Было от чего загрустить няне: «пушкинята» начинали оперяться и покидать родимое гнездо, еёгнёздышко.
Уехал мальчик в северную даль до обидного скоро: во второй декаде июля, на самой макушке лета. Сопровождал его в поездке дядюшка – поэт, велеречивый фразёр и масон Василий Львович Пушкин, которого наша героиня, возможно, знала ещё со времён Суйды.
После проводов школяра Арина Родионовна наверняка зашла, тяжеловато ступая, в расположенный по соседству с их домом храм Николы Чудотворца, что на Курьих ножках, и поставила свечку, помолилась за раба Божия Александра. Воздушных замков она не строила и о встрече едва ли просила: по слухам, её «ангелу» (XIII, 323)предстояло жить в Петербурге взаперти и он мог выбраться из клетки разве что к концу десятилетия [184]184
Императорский лицей в Царском Селе был учебным заведением закрытого типа и отлучки оттуда (даже во время вакаций) позволялись воспитанникам лишь в исключительных случаях. Программа обучения лицеистов состояла из двух курсов, по три года каждый. См., напр.: Руденская С. Д.Царскосельский – Александровский лицей: 1811–1917. СПб., 1999. С. 27–28, 39–40.
[Закрыть] – через целую вечность…
Миновал червень, за ним и зарев канул, и ревун… А к зиме волки по деревням под жильём возьми да и завой – и селяне зашептались: знать, быть большой войне. Нянюшка же во снах ребёнка с кормилицею стала видеть, что также беду предвещало.
Тут-то окаянный француз в гости и пожаловал, насилу выпроводили восвояси короля ихнего. Родионовна была рада-радёшенька, что ангел её из Села Царского по малолетству своему в ратники не угодил. Стороною говорили тогда о нём всякое, нет-нет да и наговаривали. Вестимо: у людей добрых языки без костей.
Дождалась-таки нянюшка своего дружочка, не улеглась допрежь в землю. Воротился однажды он, к сердцу юному и горячему Родионовну прижал, отогнал бабьи сны дурные – да и ускакал сызнова…
Глава 4
ГОРОДА И ВЕСИ
Катит по прежнему телега;
Под вечер мы привыкли к ней
И дремля едем до ночлега —
А время гонит лошадей.
А. С. Пушкин
Густой мглистый дым грандиозного московского пожара 1812 года на долгое время сокрыл от нас дряхлеющую нянюшку. К тому же и недоросль Александр Пушкин в ту пору находился от неё далече – а значит, и большинство пушкинистов последовали в своих штудиях за поэтом и на десятилетие с гаком потеряли крепостную крестьянку из виду. Так что в распоряжении прищурившегося биографа Арины Родионовны имеются только немногие разрозненные факты – случайные лазоревые просветы в кромешном мраке клубящихся небес…
Осенью 1811 года, 19 октября, в присутствии императора Александра Павловича, его августейшего семейства и многих знатнейших светских и духовных особ, состоялось торжественное открытие Лицея в Екатерининском дворце Царского Села. Лицеист первого курса Александр Пушкин, юноша в синем сюртуке с красным воротником, приступил к занятиям.
А его родители, находившиеся в Москве, в те же сроки переехали в дом А. Я. Булгакова. Там спустя несколько дней, 28 октября, Надежда Осиповна и родила сына Михаила, который вскоре умер.
Между тем в стране шли военные приготовления. Императорские полки, гвардейские и армейские, проводили передислокацию и постепенно направлялись к западным рубежам России. Все понимали, что решительная схватка с Бонапартом, «брань племён» ( I, 110),неминуема.
С 1811 года Сергей Львович Пушкин входил в состав дирекции Московской комиссариатской комиссии, где контролировал дела «по денежному отделению, бухгалтерии о деньгах и по казначейству» [185]185
Романюк С. К.К биографии родных Пушкина // ВПК. Вып. 23. Л., 1989. С. 14.
[Закрыть] . Важными интендантскими вопросами ему довелось заниматься и в ходе Отечественной войны, и позднее, во время заграничных походов русской армии.
В ночь с 11 на 12 июня 1812 года французы и их союзники форсировали Неман и вторглись в пределы Российской империи.
И быстрым понеслись потоком
Враги на русские поля… (I, 61).
Россы отступили и долго молча отступали.
Уже в конце августа Московская комиссариатская комиссия руководила работами по вывозу из столицы воинского имущества. Благодаря «всем действиям чиновников» на исходе лета удалось спасти огромные запасы: в Нижний Новгород было отправлено 1700 подвод и 23 барки «нужнейших вещей» [186]186
Там же. С. 15.
[Закрыть] . Вместе с «вверенными им вещениями» эвакуировались в город на Волге и члены дирекции. Среди них находился и Сергей Львович Пушкин с семейством и дворовыми людьми.
Туда же, в Нижний Новгород, прибыли летом и М. А. Ганнибал, и В. Л. Пушкин, и другие пушкинские родственники.
Из документов, недавно введённых в научный оборот С. К. Романюком, явствует, что осенью 1812 года военный советник С. Л. Пушкин занимался поставками вооружений и обмундирования для резервов армии, которые сосредоточивались в Муроме, Арзамасе и Лукоянове. В декабре того же года он был назначен «управляющим комиссариатскою комиссиею, учреждаемою в Орле». Спустя месяц-другой эта комиссия перебралась в город Белицу Могилёвской губернии, а потом – в Белосток и далее, в местечко Венгрово под Варшавой.
В Царстве Польском и завершилась для Сергея Львовича война с Наполеоном Бонапартом. Военный советник и кавалер не поладил с начальством, был снят с должности и получил приказ явиться в Петербург «для ответственности» [187]187
Там же. С. 17. До сих пор неясно, было ли тогда наложено на С. Л. Пушкина какое-либо взыскание. Известно, что Сергей Львович остался на службе в комиссариатском ведомстве, в Военном министерстве, и уволился «с чином 5-го класса» лишь в январе 1817 года (Романюк С. К.К биографии родных Пушкина // ВПК. Вып. 23. Л., 1989. С. 18).
[Закрыть] . В феврале 1814 года С. Л. Пушкин сдал дела, но уезжать из Варшавы не торопился. Лишь осенью он очутился в Северной столице, где его с нетерпением поджидало семейство.
Надежда Осиповна с детьми Ольгой и Львом, а также М. А. Ганнибал, изрядно постранствовавшие во время войны, уже весною того года точно находились в Петербурге [188]188
М. А. Цявловский, употребив вопросительный знак, предположил, что Пушкины и М. А. Ганнибал прибыли в Петербург из Москвы(Летопись. С. 72). То же самое сообщается (причём уже утвердительно, но опять-таки бездоказательно) и в некоторых других научных исследованиях. Однако из позднейших писем С. Л. и Н. О. Пушкиных О. С. Павлищевой ясно только то, что Надежда Осиповна с детьми не поехала за Сергеем Львовичем в Варшаву (см.: Письма Сергея Львовича и Надежды Осиповны Пушкиных к их дочери Ольге Сергеевне Павлищевой: 1828–1835. СПб., 1993. С. 114–115, 154).
[Закрыть] . (В пушкинской <«Программе автобиографии»> есть относящаяся к 1814 году фраза: «Приезд матери»; XII, 308.)В апреле девятилетний Лёвушка выдержал экзамены и был принят в Царскосельский Благородный пансион, недавно открытый при Лицее. Отныне он обучался по соседству с братом Александром и периодически общался с ним [189]189
Это соседство оказалось недолгим: Лев Пушкин «убыл» из Благородного пансиона при Лицее в конце 1815-го – начале 1816 года. Впоследствии, в сентябре 1817 года, Лёвушка поступил в Благородный пансион при Главном педагогическом институте (у Калинкина моста в Петербурге), однако и там, как мы увидим, курса не окончил.
[Закрыть]. Из «Ведомостей Лицея» следует, что Н. О. Пушкина и сестра Ольга часто навещали обоих. С октября 1814 года в списке посетителей воспитанников начал фигурировать и Сергей Львович. Порою на свидания в Царское Село в 1815–1816 годах приезжала вся пушкинская «фамилия».
Где находилась все эти годы Арина Родионовна, мы не знаем.
Владислав Ходасевич, по-видимому, всё же упростил биографию няни, написав: «После продажи Захарова перебралась она в новое пушкинское гнездо, в ставшее знаменитым село Михайловское, Псковской губ<ернии> Опочецкого уезда» [190]190
Ходасевич.
[Закрыть] . Предполагаем, что крестьянка покинула Москву в августе 1812 года, перед оставлением города неприятелю, однако попала она в Михайловское далеко не сразу. Арина Родионовна, вероятно, разделила с Пушкиными и М. А. Ганнибал тяготы сурового времени и последовала за ними в Нижний Новгород, а потом и в другие населённые пункты: едва ли она в такой момент покинула своих воспитанников, Ольгу и в особенности маленького Льва. И только когда Лёвушку Пушкина определили в царскосельский пансион, няня могла вздохнуть чуть свободнее и наконец-то подумать о себе и своих собственных детях.
Тогда-то, думается, Арину Родионовну и отпустили в Михайловское. Как показано в ревизской сказке 1816 года, наша героиня числилась по этому сельцу среди дворовых. Рядом с Ириньей Матвеевой были записаны её сыновья Егор и Стефан Фёдоровы, а также жена Егора Аграфена и их дочь Катерина [191]191
Ульянский.С. 34.
[Закрыть] . (Дочерей Арины Родионовны в упомянутом документе вовсе не значилось: Надежда Фёдорова, видимо, жила у Пушкиных в Петербурге, а Мария, как известно, осталась в подмосковном Захарове.)
В ревизской сказке о пятидесятивосьмилетней старухе было сказано всего лишь несколько казённых слов. Зато в иных бумагах примерно в ту же пору появилось множество другихслов о ней.
Пришло время, когда щедро рассыпанные Ариной Родионовной зёрна дали первые всходы.
Как подсчитали в XX веке дотошные исследователи, в лицейские годы Александр Пушкин создал свыше 130 произведений, а несколько десятков стихотворных пьес он даже опубликовал. Хватало среди них опытов вполне ученических, подражательных, «грехов отрочества» – тех, что, по словам П. В. Анненкова, «были только продолжением того рода домашней поэзии, с которой он познакомился у себя в семействе» [192]192
Анненков.С. 32.
[Закрыть] . В другом биографическом очерке подытоживается: «За шесть лицейских лет он опробовал различные литературные традиции и маски, писал стихи в антологическом духе, в духе французской лёгкой поэзии, стихи оссианического толка, официально-патриотические оды, унылые элегии, дружеские послания, эпиграммы – и через эти традиционные жанры и заимствованные стили всё сильнее пробивался собственный поэтический голос» [193]193
Сурат И., Бочаров С.Пушкин: Краткий очерк жизни и творчества. М., 2002. С. 14.
[Закрыть] .
О некоторых характеристических чертах становления пушкинского «собственного голоса» стоит упомянуть и в нашей книге.
Отметим, во-первых, изначальныйи довольно стойкий интерес юного поэта к фольклорным и сказочным сюжетам. Например, в 1814 году Пушкин сочинял поэму «Бова» (которую так и не завершил и в итоге «уступил» К. Н. Батюшкову). Фольклорные мотивы есть и в других его произведениях царскосельского периода (в «Монахе», «Козаке», «Романсе» и т. д.). По уверению Пушкина, ещё в Лицее была им начата и поэма «Руслан и Людмила» (IV, 280) [194]194
Впрочем, каких-либо документов, подтверждающих эту датировку, до сих пор не обнаружено.
[Закрыть].Разумеется, поэт отдавал дань литературной традиции эпохи, усердно копировал российских и европейских мэтров, однако в его поисках на указанном направлении при определённом желании можно увидеть и подспудное влияние двух воспитательниц – М. А. Ганнибал и Арины Родионовны. Так, В. Ф. Ходасевич не сомневался, что «Пролог „Руслана и Людмилы“ <…> заимствован у Арины Родионовны» [195]195
Ходасевич.
[Закрыть] .
В Лицее же Александром Пушкиным были созданы поэтические образы, «идеалом» которых, по мнению ряда исследователей, была наша героиня.
Уже в послании «Городок (К ***)», наполненном «живыми бытовыми подробностями» [196]196
Сурат И., Бочаров С.Указ. соч. С. 15.
[Закрыть] и напечатанном в «Российском музеуме» (1815), перед читателем появляется «добренькая старушка» – литературный персонаж, который напоминаетпушкинскую нянюшку:
…Для развлеченья,
Оставя книг ученье,
В досужный мне часок
У добренькой старушки
Душистый пью чаёк;
Не подхожу я к ручке,
Не шаркаю пред ней;
Она не приседает,
Но тотчас и вестей
Мне пропасть наболтает.
Газеты [197]197
Здесь: новости, слухи.
[Закрыть]собирает
Со всех она сторон,
Всё сведает, узнает:
Кто умер, кто влюблён,
Кого жена по моде
Рогами убрала,
В котором огороде
Капуста цвет дала,
Фома свою хозяйку
Не за что наказал,
Антошка балалайку
Играя разломал, —
Старушка всё расскажет;
Меж тем как юбку вяжет [198]198
Со спицами в руках или за веретеном запечатлена старушка и в позднейших пушкинских стихах. Можно, пожалуй, сказать, что вязание стало одной из её знаковых характеристик, поэтическим «шиболетом».
[Закрыть].
Болтает всё своё… ( I, 79–80).
Касательно этих строк профессор Н. Ф. Сумцов писал ещё в 1900 году: «Всё это идёт к словоохотливой старушке из дворовых людей и подтверждается другими свидетельствами Пушкина и его друзей о характере Арины Родионовны» [199]199
Сумцов. С.109.
[Закрыть] . Харьковскому учёному вторит и наш современник, анализирующий «Городок» и прямо указывающий на прототип «старушки» – няню поэта: «Как осторожно ни подходить к прямым биографическим деталям в творчестве Пушкина, смысл некоторых ранних его стихов не вызывает сомнений» [200]200
Кунин В.Я. Арина Родионовна Яковлева (1758–1828) // Друзья Пушкина: Переписка; Воспоминания; Дневники. Т. 1. М., 1984. С. 117.
[Закрыть] .
В 1816 году лицеистом было написано стихотворение «Сон (Отрывок)», где, как обычно считается, его «бабушка и няня слились в едином образе» [201]201
Сурат И., Бочаров С.Указ. соч. С. 12.
[Закрыть] :
Я сам не рад болтливости своей,
Но детских лет люблю воспоминанье.
Ах! умолчу ль о мамушке моей,
О прелести таинственных ночей,
Когда в чепце, в старинном одеянье,
Она, дух о в молитвой уклоня,
С усердием перекрестит меня
И шопотом рассказывать мне станет
О мертвецах, о подвигах Бовы…
От ужаса не шелохнусь бывало,
Едва дыша, прижмусь под одеяло,
Не чувствуя ни ног, ни головы.
Под образом простой ночник из глины
Чуть освещал глубокие морщины.
Драгой антик, прабабушкин чепец
И длинный рот, где зуба два стучало, —
Всё в душу страх невольный поселяло.
Я трепетал – и тихо наконец
Томленье сна на очи упадало… (I, 146).
Отдельные пушкинисты (допустим, П. И. Бартенев [202]202
Бартенев.С. 57.
[Закрыть] или В. Ф. Ходасевич), однако, думали, что в «Сне» говорилось лишьоб Арине Родионовне. Наиболее же взвешенным и убедительным нам представляется мнение В. С. Непомнящего: «Прообраз двоится: вспоминается и бабушка, простая и добрая Мария Алексеевна Ганнибал, и няня; образ же тяготеет к няне (да бабок и не называли „мамушками“)» [203]203
Непомнящий.С. 124.
[Закрыть] .
К этому можно добавить, что не только «мамушка», но и иные упомянутые в пушкинском тексте реалиискорее свидетельствуют в пользу Арины Родионовны, нежели намекают на Марию Алексеевну. Это и «старинное одеянье», и беззубый рот, и «прабабушкин чепец» [204]204
Помещики нередко отдавали своим «столбовым» крепостным вышедшие из употребления предметы туалета. Так, у няни Натальи Савишны из «Детства» Л. Н. Толстого накопился целый «сундук» старинного барского добра (глава XXVIII, «Последние грустные воспоминания»). Другой литературный пример ещё показательнее: Агафье Власьевне, нянюшке Лизы Калитиной из тургеневского «Дворянского гнезда», «барыня <…> с своей головы чепец подарила» (глава 35).
[Закрыть]; на долю же бабушки однозначно остаётся разве что «драгой антик» – не очень-то и гармонирующее с перечисленными подробностями создание ювелира.
Выходит, в компании тогдашних спутниковустремившегося в поэзию Александра Пушкина – подле Эротов, меж красавиц, пирующих студентов, певцов и воинов – сразу же нашлось место и для Арины Родионовны. Расставшись с «мамушкой» в 1811 году, Сверчок не забыл её. Вполне возможно, что и в многочисленных посланиях к любимой сестре, отосланных из Лицея, Пушкин расспрашивал про няню [205]205
Здесь надобно возразить В. Ф. Ходасевичу, который заявил в 1929 году следующее: «Ранних писем Пушкина к родителям и к сестре мы не знаем. Но писем к брату Льву Сергеевичу, за время разлуки с Ариной Родионовной, имеем целых четырнадцать – и ни в одном нет ни слова о няне, ни вопроса о ней, ни привета – ничего. Вряд ли это случайно. Личную любовь к няне Пушкин приобрёл позже» ( Ходасевич). Выводы пушкиниста, обычно столь проницательного, в данном случае неосновательны. В. Ф. Ходасевич не догадался, что поэт, зная о всегдашнем безразличии Лёвушки к няне, просто не собирался беседовать с братом об Арине Родионовне.В доказательство приведём хотя бы такие цифры: в сохранившихся письмах 1824–1827 годов Пушкин упомянул «мамушку» восемь раз (XIII, 127, 129, 146, 197, 209, 279, 304, 335),однако лишь однажды он сделал это в переписке со Львом (XIII, 146).Весьма любопытно и то, что в письме О. С. и Л. С. Пушкиным от 4 декабря 1824 года поэт рассказал о старушке в той части послания, которая адресовалась одной Ольге; но ещё любопытнее, что там же, повествуя о няне, он написал: «Она цалует тебя…» (XIII, 127).О Льве Сергеевиче, и «вряд ли это случайно», Александр Пушкин и Арина Родионовна как будто забыли.
[Закрыть] . Известно, что «он писал к ней письма» [206]206
ПВС-1. С. 48.
[Закрыть] , французские, – но ни они, ни ответы Ольги Сергеевны, к сожалению, до нас не дошли.
Шестилетнее «заточенье» царскосельских юношей подошло к концу, и 9 июня 1817 года в Лицее состоялся выпускной акт. Александр Пушкин получил свидетельство об окончании учебного заведения и чин коллежского секретаря. Спустя несколько дней он, назначенный на службу в Коллегию иностранных дел, принёс присягу.
А уже в начале июля всё семейство Пушкиных – родители, Ольга, Александр и Лев – покинули семикомнатную квартиру на Фонтанке близ Калинкина моста в доме вице-адмирала А. Ф. Клокачёва (в 5-м квартале 4-й Адмиралтейской части) и отправились на отдых в сельцо Михайловское. С ними была и «отставного полковника Сергея Пушкинаслужащая женщина Ирина Родионовна», недавно возвратившаяся в Петербург.
«Вышед из Лицея я почти тотчас уехал в псковскую деревню моей матери. Помню, как обрадовался сельской жизни, русской бане, клубнике и проч<ему>…» – написал Пушкин в автобиографических записках (XII, 304).Счастлива была и Арина Родионовна.
В разны годы
Под вашу сень, Михайловские рощи,
Являлся я – когда вы в первый раз
Увидели меня, тогда я был —
Весёлым юношей, беспечно, жадно
Я приступал лишь только к жизни… (III, 996).
В течение полутора месяцев няня имела возможность каждодневно общаться с «ангелом» и прочими «пушкинятами».
В Петербург Пушкины уехали приблизительно 20 августа: у Александра подходил к концу испрошенный в Коллегии иностранных дел отпуск, Льву надо было поступать в очередной пансион, а сорокадвухлетняя Надежда Осиповна сызнова готовилась рожать.
Простите, верные дубравы!
Прости, беспечный мир полей,
И легкокрылые забавы
Столь быстро улетевших дней! (II, 34).
Родила Надежда Осиповна 14 ноября [207]207
Платон Пушкин не прожил и двух лет: он скончался 16 июля 1819 года в Михайловском.
[Закрыть]. Восприемниками при крещении младенца в храме у Покрова в Коломне были его брат Лёвушка Пушкин и «вдова капитанша Марья Алексеева Гонимбал». (Учитывая это, А. И. Ульянский предположил, что «осенью 1817 года Арина Родионовна вместе с Марьей Алексеевной <…> приезжала из Михайловского в Петербург» [208]208
Ульянский.С. 35–36, 112, 120.
[Закрыть] . Такая версия и нам представляется вполне правдоподобной.)
В 1818–1820 годах наша героиня, видимо, проживала в псковской деревне безвыездно: в исповедных ведомостях петербургской Покровской Больше-Коломенской церкви за этот период она не упоминается. Очевидно, Арина Родионовна присутствовала при последних минутах жизни своей барыни, Марии Алексеевны Ганнибал, которая умерла в Михайловском 27 июня 1818 года и была похоронена в Святогорском монастыре, рядом со своим легкомысленным супругом О. А. Ганнибалом. Можно не сомневаться, что крестьянка приняла самое деятельное участие в траурных церемониях.
А накануне кончины Марии Алексеевны в сельцо приехали C. Л. и Н. О. Пушкины с дочерью Ольгой – они успели повидаться с умиравшей. Василий Львович Пушкин сообщал 2 августа князю П. А. Вяземскому в Варшаву: «Надежда Осиповна и Оленька в большом огорчении. Покойница была со всячинкой, и мне её вовсе не жаль, но здоровье Оленьки очень худо, и я о том сокрушаюсь. Александр остался в Петербурге; теперь, узнав о кончине бабушки своей, он, может быть, поедет к отцу» [209]209
Летопись. С. 163–164.
[Закрыть] .
Девятнадцатилетний Александр Пушкин, ведший жизнь весьма беспорядочную, «рассеянную», тогда так и не выбрался в сельцо Михайловское. «Удовольствия столичной жизни» (П. В. Анненков), поэтические и прочие дела увлекли его. «С ненасытностью африканской природы своей предавался он пылу страстей» [210]210
Бартенев.С. 111.
[Закрыть] , а потом поэт опасно и надолго заболел. Только к лету 1819 года ему стало лучше, и в начале июля, испросив в Коллегии иностранных дел отпуск «на 28 дней», Пушкин уехал вслед за семейством в Псковскую губернию – как выразился его дядюшка, «очиститься в деревне от городских грехов, которых он, сказывают, накопил множество» [211]211
Летопись. С. 183 (из письма В. Л. Пушкина к князю П. А. Вяземскому от 27 июля 1819 года).
[Закрыть] .
Но не успел Александр преклонить колена у святогорской могилы Марии Алексеевны Ганнибал, как тут же всем Пушкиным пришлось встать возле свежего холмика: умер их маленький сын и брат Платон.
Арине Родионовне Матвеевой, выпестовавшей троих «пушкинят», так и не было суждено заиметь на старости лет четвёртого.
В самом начале второй декады августа Пушкин, проведя в сельце ровно месяц и кое-что там сочинив («Деревню», пятую песнь «Руслана и Людмилы», etc.), покинул печальное Михайловское. Никаких конкретных сведений о его общении с няней нет. Конечно, она тревожилась за здоровье юноши, который явился в деревню бледным, похудевшим и обритым, в парике, и почему-то с необычайно длинными ногтями. Ясно и то, что их расставание было грустным. Может быть, и поэт, и Арина Родионовна предчувствовали, что разлука вновь окажется продолжительной.
