Текст книги "Обычная жизнь обычного японца (СИ)"

Автор книги: Михаил Баковец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 22

ГЛАВА 22

– Привет! – я привстал из-за столика и помахал ладонью девушке, только вошедшей в кафе.

– Кудо, привет! – ослепительно улыбнулась она мне.

– Катя, – я вернул ей улыбку. – Присаживайся.

Девушке был двадцать один год. Она приехала в Японию из России для учёбы. Закончила на Родине экономический колледж с направлением в иностранщину, так сказать. В процессе учёбы взялась за японский язык, решив его добавить в багаж к родному и английскому. А дальше, чтобы углубить и расширить его знание, приехала в Японию по ученической визе. Я с ней познакомился буквально на днях. Свели нас двоих документы, которые нужно было перевести на японский для властей. Попутно разговорились. Катя сначала не поверила, что я чистокровный японец. Настолько у меня прекрасным был русский. Общий менталитет лёг дополнительной гирькой в чашу весов знакомства. Благодаря этому мы мгновенно нашли общий язык и вчера вечером договорились встретиться в кафе.

– Извини, я сейчас такую глупость скажу, – произнесла девушка, когда сделала заказ официантке и мы остались опять наедине, если не считать людей за соседними столиками в метре от нас.

– Не верю в глупость. Только в необычность.

– Ой, ты сейчас скажешь, – фыркнула она. – В общем, я думала, что сейчас увижу кого-нибудь из наших парней, из России.

– Расстроилась?

– Что? Нет! – слегка возмутилась моя собеседница. – Если бы мне нужны были русские парни, то я бы осталась дома, а не приехала в Японию.

– А я бы скатался в Россию, посмотрел бы что там и как, – признался я ей. – Там проще с выражением эмоций, с работой.

– Проще? – переспросила она.

– Ну, так пишут в интернете. Ты ещё не сильно столкнулась со взаимоотношением младший-старший, Катя.

– Я тут гайдзинка, мне что-нибудь да простят, – хихикнула она.

– В фирме и в колледже вряд ли. Никто не станет менять внутренний устав. Но не будем о плохом. Как говорится, везде хорошо, где нас нет, – решил я сменить тему. Последнюю фразу сказал на русском.

– Нет, ты точно не японец. У тебя даже акцента почти нет, – воскликнула Катя. – Признавайся, ты шпион из «Миссия невыполнима» и носишь резиновую маску?

– Чёрт, ты меня расколола, – нахмурился я. – Теперь мне придётся тебя ликвидировать и съесть, чтобы не выдала мою тайну.

В таком ключе прошло наше свидание в кафешке. То подшучивали друг над другом, то делились историями из своей жизни. А вот под конец, когда мы расплатились и уже почти вышли из заведения, случился конфуз. Возле двери нас встретила молоденькая официантка. Она очень низко, извиняюще поклонилась:

– Простите.

– Что? – удивилась Катя и посмотрела на меня.

А я и сам терялся в догадках. Пару секунд смотрел на склонившуюся девушку, пока в голове ворохом проносились десятки мыслей-предположений. И вдруг услышал че-то шёпот от ближайших столиков.

– Чаевые дали своей официантке. Эта безрукая плохо их обслужила. Нужно ей тоже положить пять йен, когда будет уходить, Сан, мне она тоже не понравилась. Пусть старается лучше.

«Чаевые, ну конечно!», – осенило меня. Я видел, как Катя оставила монетку в пятьсот йен. Кстати, здесь бумажные купюры начинаются от тысячи. Всё что меньше – это монеты, от пятисот и ниже. Такая тут мелочь. Но это я отвлёкся. Так вот, по поводу чаевых. Их здесь нет! Точнее их очень-очень редко оставляют. В Японии считается, что чаевые дают только за неуважительное обслуживание и непонравившуюся еду. Такое вот вывернутое наизнанку «фи». Об этом я прочитал ещё на заре своего «рождения» в тушке местного жителя. Знание осело где-то на краю сознания и не использовалось до этого момента. Да и где бы я его мог применить? Корпоративная кафешка только таковой называется. По факту я её воспринимаю обычной столовкой и даже подсознательно там не задумываюсь про чаевые. На гоконе за меня платил Мичи. Я там вообще был за, мягко говоря, говорящую голову, развлекая зажатую японскую молодёжь историями. На свидании с Мизуки я вообще о всяческих чаевых забыл. Сегодня, кстати, тоже. Если бы Катя по привычке не решила проявить вежливость, то всё было бы у меня, как и всегда. Но – увы.

– Простите, – я согнулся даже ниже официантки, демонстрируя прямо эталонный поклон извиняющегося младшего. – Моя подруга приехала из Европы и ещё не избавилась от старых привычек. Ваша работа была выше всяческих похвал, госпожа. Прошу извинить нас за столь досадное недоразумение, – и ещё один поклон.

Когда мы вышли из кафе и удалились на достаточное расстояние, Катя поинтересовалась у меня:

– Я что-то сделала не так, Кудо?

– Здесь, у нас, в смысле, не дают чаевых официантам. Это считается не наградой, а её противоположностью. Как если бы ты закатила скандал из-за плохого обслуживания, – пояснил я ей ситуацию.

– Ой, – ахнула девушка. – Я не знала.

– Теперь знаешь.

– Стыдно-то как, – вздохнула она.

– Забудь. Я извинился уже, ситуация разрешилась, – успокоил я её и следом спросил. – Ты сейчас куда?

– К себе, наверное. А что, есть другие предложения? – сначала девушка слегка пожала плечами, а затем взглянула на меня и лукаво улыбнулась.

– Есть. Поехали ко мне. Покажу тебе обычный быт обычного японца, – сказал я и подмигнул, в тон её улыбке.

– А почему бы и нет. Веди, Сусанин.

– Про́шу, панночка. – скаламбурил я.

– Кудо, ты точно шпион! Ну, откуда японец может знать такие исторические моменты и так быстро и точно применять их, – хихикнула Катя.

От района, где мы посидели в кафе, до моего жилища проще было добираться на метро. Вот туда мы и спустились.

Я за всё время жизни в Японии пользовался метро всего пару раз и потому немного потерялся, оказавшись в подземке. Сейчас пришлось немного поднапрячься, чтобы не ударить лицом в грязь перед новой знакомой. Стоя на перроне, вдруг услышал тихий, но вполне разборчивый голос за своей спиной.

– Глупые гайдзины. Научитесь сначала читать по-человечески, а потом уже приезжайте в мою страну.

Быстро оглянувшись, я увидел пожилого работника метро в форменной тёмно-синей одежде и фуражке. Сначала я посчитал, что мужик подразумевает меня с Катей. Но проследив за ним взглядом, увидел, что тот направлен на только что подошедший к соседней платформе состав. В нём ярко выделялись два розовых вагона, исписанных иероглифами, сообщающими, что они предназначены только для проезда женщин. Вот только в ближайшем таком я увидел четырёх мужчин – негров. Один был заметно посветлее, возможно, мулат или метис. Остальные же черные-пречёрные, как моя бабушка скажет – чисто чугунки из печи. Эта четвёрка нагло глазела на японок. Те от чужаков держались чуть в стороне. Но из-за толкучки совсем уж отдалится от них не могли.

«Не уверен, что совсем уж читать они не могут. Или не понимают, куда попали», – пронеслось в моей голове, когда я оценил наглость взглядов иностранцев. Любой нормальный человек задумается насчёт внешнего вида вагонов и его пассажиров. Эти же четверо в ус не дули, удобно устроились на лавках и рассматривали женщин, как товар на витринах магазинов.

– Что там? – поинтересовалась у меня Катя, обратив внимание на то, куда я смотрю. – О-о, женские вагоны. Надо же, а я думала, что это шутка про Японию. Впервые вижу. Только что-то не совсем они женские, хм.

– Они самые. И как всегда не без проблем в подобных новациях, – ответил я ей.

Буквально через минуту подошёл нас состав. Мы загрузились в переполненный вагон, двери закрылись и поезд понёс нашу парочку в сторону моего дома. В пути я внимательно следил за тем, чтобы какой-нибудь местный придурок не решил проявить местное извращённое качество менталитета в адрес моей знакомой. Как-то вдруг само собой вспомнились все истории про Японию, про которые я читал и слышал в интернете ещё в прежней жизни. В первую очередь о приставаниях к женщинам. именно из-за этой проблемы, превратившейся в глобальную, власти и запустили проект с женскими вагонами. К счастью, обошлось. Быть может свою роль сыграла европейская внешность Кати. Она отпугивала всех недоумков, которые знали, что только японка не станет поднимать шум, ощутив чужие пальцы на своих бёдрах. От прочих можно было ожидать немедленный скандал вплоть до ответного нападения. Или я зыркал слишком зло, заставляя таких индивидуумов держаться подальше от нашей парочки.

По мере поездки народу в вагоне становилось всё больше и больше. Под конец мы едва успели выбраться из него, с трудом протолкавшись к дверям. А то бы так и укатили до следующей станции.

– По сравнению с московским тут просто беда, – прокомментировала Катя, когда мы выбрались на поверхность. – Народу – ужас. А ещё всё так запутанно. А вот за точность графика вам огромное спасибо. Я в Москве иногда попадала на задерживающийся поезд. Иногда па пять минут, иногда больше. А тут буквально секунда в секунду

– Токио как бы не в два раза больше Москвы по населению, если брать ещё и пригороды, где метро катается. А по площади слегка поменьше, – ответил я ей. – Отсюда такая толкучка.

Больше всего я опасался услышать или увидеть в её глазах пренебрежение к моей квартирке. Отлично помню, что даже «бабушкина» хрущёвка в сто раз лучше моей халупы. Как минимум тем, что имеет отдельное помещение под санузел, отгороженное капитальными стенами. Ей после России мой угол должен казаться общагой.

Но вышло совсем наоборот. Сама девушка жила в чём-то похожим на хостеле, снимая комнату на двоих с ещё одной иностранкой, прибывшей на учёбу. На каждую из них приходилось ещё меньше квадратов. Санузел был общий на блок из трёх комнат. Только кухонный уголок имелся из квартирных удобств. И всё. Плюс у меня тут был невероятно идеальный порядок и чистота, благодаря моей Кей. По обмолвкам Кати у неё дома с этим были изрядные проблемы.

А дальше у нас было всё.

Глава 23

ГЛАВА 23

В очередной выходной день я собрался на прогулку к заливу. Сколько уже здесь живу, а на побережье так и не побывал. А ведь тут от моей квартиры рукой подать до моря. Не прям уж так чтобы можно дойти пешком и не запыхаться. Но если загорюсь такой мыслью, то мне понадобится всего несколько часов для этого. Но зачем? Есть же городской транспорт. Позвонил сначала Мизуки, потом Кате. Но обе мои знакомые отказались, отговорившись важными делами, которые их не отпускают даже в выходные дни. Пришлось идти одному. Я бы попросил Кей побыть рядом со мной в своём материальном облике. Но дзасики не могла находиться в таком виде слишком долго вне стен моей квартиры. Хоть и была привязана ко мне, а не к жилищу.

Ну, что я могу сказать о заливе? Море как море. Корабли и яхты наличествовали, поддувал ветерок, приносящий то свежесть, то чрезмерный аромат водорослей и корабельной химии и гари.

Вместе со мной возле залива гуляли сотни людей всех возрастов. Одиночки, пары, семьи с детьми, пожилые и группки молодёжи. Были и японцы, и иностранцы. Но местных жителей намного больше. Увидел очень много девушек и среди них встречались настоящие красавицы. Японки и другие азиатки, негритянки, европейки. Кое-кто из них тоже посматривал на меня. И когда наши взгляды встречались, то они мило улыбались.

Как-то вдруг само собой всплыла мысль в голове о случившихся в моей жизни изменениях. Особенно в плане личной жизни. Стоило мне забраться повыше по карьерной лестнице, как появились рядом девушки. Мизуки уже во второй раз со мной встретилась (сразу после моего перевода и получения расчёта, сводил её в знакомое кафе) и провела очередную ночь у меня дома. А сейчас и Катя. Невежливо так относиться к ним обеим. Скандал будет тот ещё, если узнают друг про дружку. Но с другой стороны – это просто свидание и обычный секс. Мизуки точно не желает семейной жизни, так как строит карьеру, которая у неё только-только началась. А Катя не скрывает, что ей со мной хорошо и интересно, но она в Японии не навсегда. Максимум на этот год, пока будет учиться. И про семью тоже не думает, как и первая моя знакомая. Так что моя совесть чиста и спокойна. Я никому не изменяю и никого не обманываю. Какой-нибудь женщине, конечно, такая философия придётся как битым стеклом по оголённым нервам. Ну тут уж извиняйте, сколько людей столько и мнений. Да и не об этом я, а про то, как всё поменялось снаружи после изменений внутри. Стал уверенно смотреть в будущее – и вот сразу же аура поменялась, стала притягивать к себе окружающих. А то раньше она же, только принадлежа, мягко говоря, лоху всех отпугивала.

Не удержавшись, я отстоял очередь перед колесом обозрения и прокатился на нём, оценив виды залива с высоты. Рядом со мной в кабинке оказались две девушки лет семнадцати-восемнадцати. Круглолицые и полненькие, с короткими причёсками, ярко накрашенные и с рюкзачками, украшенные покемонами у одной, и анимешными котиками у другой. Покемонщица вышла в свет в обычном школьном наряде. То есть, светлая блузка, короткая просторная юбка, чёрные гольфы и розовые сандалии. Её подружка щеголяла в платье с рукавами до локтей с коротким подолом, в маленькой жилетке жёлтого цвета, и тоже в гольфах в широкую чёрно-белую полоску.

– Вы первый раз здесь? – неожиданно обратилась ко мне школьница, когда колесо поднялось на две трети до верхней точки.

– Да. Так заметно?

– Очень, – слегка улыбнулась она. – Вы напряжены, господин.

– Немного не по себе. Высоты не боюсь, и понимаю, что ничего со мной здесь не случится, но сердце всё равно замирает.

– Скоро станет намного легче, – встряла в наш разговор её подружка. – Когда начнём спускаться.

В этот момент я отвлёкся. Моим глазам предстала вдалеке… статуя Свободы. Точная копия нью-йоркской, известной каждому человеку на Земле. Но как она оказалась тут?

– Вы не из Токио, господин? – опять спросила меня школьница.

– Из Токио. Но я всю свою жизнь провёл или в стенах школы, или в здании корпорации. Недавно получил повышение и вот решил немного побаловать себя прогулкой и экскурсиями.

– Поздравляю! – почти в один голос откликнулись девушки и наградили меня белоснежными улыбками.

– Спасибо, – улыбнулся я в ответ. – Ото Кудо, переводчик. Можно просто Кудо.

Школьницу звали Саико, а её однокурсницу – обе поступили в этом году на первый курс института после старшей школы – Реико. Мой русский внутренний хулиган тут же про себя их окрестил Сайкой и Рейкой. И если первая вполне оправдывала своё прозвище, эдакая булочка с изюмом. То вторая точно нет.

Саико в их паре была самая активная, начитанная и коммуникабельная. Она легко пошла на общение с незнакомым парнем, старше её на пять лет. Ну, или если и дальше ударяться в мистицизм, девушка попала под влияние моей ауры Уверенного Человека. Пока ехали в колесе, она мне рассказала историю появления столь удивившей меня статуи. Оказывается, ещё в самом конце двадцатого века на мелкий остров в токийской бухте во время какого-то там «года Франции», в честь крепкой дружбы с японцами французы решили на время установить в их стране свою национальную гордость – парижскую статую Свободы, которой было на тот момент что-то порядка ста с лишним лет. Сказано – сделано. Статую перевезли и установили на острове Одайбо в Токио. Мероприятие оказалось крайне удачным. Статуя стала новым чудом света для токийцев в частности и вообще для туристов. Это так сказалось на городе, что когда пришло время возвращать временный подарок обратно во Францию, то людей поразила великая депрессия. Никто уже не представлял Одайбо голым, без статуи Свободы. И тогда французы опять решили удружить японцам. Они отлили точную копию и подарили её Токио навсегда. Это произошло в двухтысячном году со слов моей новой знакомой. С тех пор статуя стала центром притяжения сотен тысяч, если не миллионов туристов каждый год. Она и колесо обозрения.

Мы весело как старые друзья проболтали до самого спуска на землю. Потом отправились в кафе, где ещё просидели полчаса. Я пил кофе с булочками, девушки какую-то газировку или напиток с соком. Болтали обо всём, что приходило в голову. А когда пришла пора прощаться, то Саико со смущением сунула мне в руку клочок салфетки, где был написан номер сотового. Поклонилась и шустро умчалась к своей подружке, которая деликатно отошла на десяток шагов и там остановилась в ожидании.

«Это уже мистика кая-то, – думал я, возвращаясь домой. – Сначала Мизуки без проблем согласилась встретиться и провела ночь со мной. Потом приятное знакомство с Катей. И вот сейчас Саико».

Я не то чтобы жаловался или строил из себя кого-то там. Я сейчас стал центром мечты всех парней, которые желают без проблем знакомиться с красивыми девушками со всеми последующими приятными моментами и без присутствия сопутствующих минусов. Просто немного странно, ей-богу. То пусто, то вдруг нетипично густо.

* * *

На новой работе мне пришлось делать далеко не только то, что я себе представлял. Вот чем должен заниматься переводчик по мнению обычного человека? Переводить какую-то документацию, может, выезжать для общения с иностранцами, чей язык переводчик знает. И всё остальное в том же духе. И кое-что из этого было. Меня сразу же нагрузили ворохом бумаги и электронных статей, которые требовалось перевести. Потом я их передавал для корректировки и редакции, после которых получал скупые… нет, не похвалы, а замечания по поводу моей неграмотности. Ошибок в японском правописании я делал порядочно.

Всем этим я занимался половину дня. А оставшееся время просматривал русские сайты, в основном группы, где люди выкладывали всяческие неожиданные и яркие моменты, подчас связанные с авариями и даже катастрофами. Если кто не знал или вдруг забыл уроки ОБЖ, то катастрофами считают те событии, которые унесли минимум одну человеческую жизнь. Правда в СМИ подчас в погоне за вниманием называют катастрофами все громкие и крупные события.

Вот и сегодня я до полудня должен был торчать за монитором, просматривая самые значимые ролики и записи в группах бывших соотечественников. Что-то значимое найти не рассчитывал, но неожиданно для себя около одиннадцати часов наткнулся на не очень чёткое видео, которое сделали двое русских мужичков, бывших явно подшофе. Беглая проверка и – сильный интерес. С этим я немедленно отправился к своему начальству.

– Джаба-сан, я нашёл интересный ролик в русском секторе. Смотрите, – я достал из кармана телефон. Нужное видео уже было открыто и стояло на паузе, осталось только коснуться пальцем экрана, и картинка ожила.

– Достаточно интересно, чтобы этим заняться, Ото-сан. Я передам информацию дальше. Это в России произошло? – произнёс он после завершения просмотра.

– Нет. Это самое интересное в видео, – довольно сказал я. – Видео сняли русские туристы в нашей стране на озере… – я специально сделал секундную паузу. Достаточно, чтобы усилить интерес у слушателя и не дать ему разозлиться, – Окутама!

Тот молчал секунд десять. Или что-то обдумывал, или пытался вспомнить, где расположен названный мной водоём.

– Озеро где расположено? – наконец, спросил он.

– Сравнительно недалеко от Токио. Номинально оно входит в него, – ответил я и быстро нашёл на онлайн-карте нужную точку. – Вот здесь.

Тот вновь взял паузу.

– Хорошо. Вы отлично поработали, Ото-сан, – похвалил он меня. – Я отмечу вас перед руководством.

Я в ответ молча поклонился. Низенько так, с достоинством. На это начальник никак не отреагировал. Уже привык к моему поведению. После этого события я успел сходить на обед в привычное кафе на шестом этаже. Для других этажей у меня ещё не хватает денег. Новую большую зарплату я получу только через десять дней. Здесь я встретился с Мичи.

– Кудо, привет!

– Привет, – сказал я в ответ и опустился за его столик.

– Как ты себя чувствуешь на новом месте? Нравится?

– Отлично, хотя до конца не привык ещё.

– Представляешь, до сих пор в нашем офисе о тебе иногда говорят, – протараторил он. – А Гадзи и дурочка Моара ругают и завидуют. Распускают слухи, что ты через постель попал на двадцать седьмой этаж. Говорят, что видели тебя с одной дамочкой с верхних этажей после той вечеринки. Это правда? – и посмотрел на меня жадно-любопытным взглядом. Зная Мичи, можно было быть уверенным, что его интересует не постельная протекция, а сам постельный факт.

– Было, – улыбнулся я. – Раза четыре за вечер и ночь у меня с той женщиной было. Та ещё оказалась зажигалочка. А вот к переводчикам я попал не благодаря ей. На той вечеринке помог кому-то из директоров с переводом. А он сообщил обо мне начальнику переводчиков Икеда-сану.

– Я тебе завидую, – вздохнул он. – А ты с ней как это делал? А на ней…

– Стоп, Мичи, стоп, – прервал я его. – Давай без этого, хорошо?

– Хорошо, – тяжко вздохнул он с таким видом, словно ему только что сообщили о смертельной болезни.

– Давно бы сам познакомился с какой-нибудь девчонкой и смотрел бы, как она меняет каждый день трусики разного цвета.

– Я? Да если бы мог, то давно бы так сделал, – совсем уж пригорюнился он.

– Можешь-можешь. Как-нибудь я тебе помогу со знакомством.

– Правда? – радостно вскинулся тот.

– Клянусь Аматерасу!

После обеда я занялся переводом вороха статей с русского. В основном это были работы наших коллег с моей Родины. Японцы старались быть в курсе того, о чём пишут соседи. По крайней мере, так было в нашей корпорации. Рядом со мной трудились над тем же знатоки корейского, китайского, английского, немецкого, арабского, идиша и так далее. Прямо не журналисты, а шпионский офис. Примерно через два часа тренькнул телефон за моим столом, соединённый только с внутренней сетью.

– Ото-сан, зайдите ко мне, – раздался в трубке голос моего начальника.

– Да, Икеда-сан.

В кабинете кроме начальства я увидел ещё двух человек. Мужчину и женщину. Причём последняя была мне знакома – Мизуки номер два.

– Ото-сан, найденный вами ролик решено проверить и по возможности пустить в дело, – буквально сходу сообщил мне Икеда. – Вам, как знатоку русского языка, нужно будет сопроводить сотрудника журналистского отдела к озеру и помочь с переводом на месте.

– Слушаюсь, Икеда-сан. А сотрудник это…

После секундной паузы Мизуки подала голос:

– Это я с вами еду, Ото-сан.