Текст книги "Зловещий брак"

Автор книги: Мэйдлин Брент

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

– Есть шанс спасти его. Крошечный шанс. Молись за нас… и не теряй надежды.

Она не ответила, но внезапно перестала дышать, и я поняла: она услышала мои слова. Десять секунд спустя дверь моей каюты была закрыта снаружи на ключ. Я закрыла ее и изнутри, просунув ножку стула в дверную ручку, и начала стягивать с себя одежду. Потом я достала из шкафа брюки, рубашку, нож и очки.

Я непрерывно считала секунды, глубоко дыша, заставив себя двигаться четко и целенаправленно. Я натянула одежду кули и привязала к бедру нож в ножнах. Через открытое окно я слышала, как Жак дает инструкции команде – это значило, что крюк для груза из двух мешков с монетами опустился на палубу. Когда его спустят под воду, Чеду понадобится лишь минута, чтобы прицепить мешки; однако у меня было в запасе какое-то время, ведь Оливер еще намеревался поговорить с ним по телефону. Оливер не мог отказаться от удовольствия поиздеваться и помучить человека, прежде чем обрезать ему подачу воздуха.

Я взяла пушечное ядро, которое поднял для меня Чед, и опустила его в один из своих чулков, затем надела очки, пододвинула стол к круглому оконцу, чтобы влезть в него, на нижний край окна положила полотенце. Двадцать секунд спустя я висела на одной руке, держась за окно, и мои ноги были менее чем в метре от воды. В свободной руке был зажат чулок с пушечным ядром. Я набрала в легкие как можно больше воздуха, как учил меня Дэниел: серией вдохов, заставив воздух дойти до основания легких, будто трамбуя его. В момент, когда я отпустила руку, я увидела лицо Лайзы, которое глядело на меня из соседнего окошка. Я знала теперь, что она видит: я держу свое обещание.

И вот я погружаюсь в холодную зеленую воду, которую я когда-то так хорошо знала, и мне кажется, что я покинула ее лишь вчера. Мне не было нужды зажимать нос: я выпускала воздух из ушей, чтобы уравновесить давление воды на барабанные перепонки. Со временем я сама открыла прием, которым пользуются японские ныряльщицы за жемчугом: прием, которым ноздри закрываются изнутри. Это не получилось даже у Дэниела.

Я привязала ядро в чулке к поясу и по сгущавшейся тьме понимала, что глубина должна превысить восемнадцать метров. Я заметила поверхность, только когда почти коснулась ее. Как только пушечное ядро легло на скалистое дно, я сняла его с пояса. Ничего не было видно, но впереди был желтый свет, это мог быть только фонарик в шлеме Чеда. Я быстро поплыла в том направлении и увидела два мешка на толстом канате, их уже начали поднимать. Мои глаза теперь привыкли к темноте, и, когда Чед повернулся, я увидела сзади него останки корабля, разбросанные как раз так, как он нарисовал, с черной дырой, которую он сделал ломом в остове корабля, чтобы вытаскивать сундуки.

Я подплыла к нему и зависла над ним, приблизив лицо к стеклу шлема. Бог ведает, что он подумал в тот момент. Я была освещена его фонариком и не могла рассмотреть выражение его лица. Я закрыла глаза, чтобы сохранить способность видеть в темноте. Я подержалась за его плечо, немного отплыла, затем указала в направлении остова корабля настойчивым движением, маня его туда.

По прошествии нескольких секунд его рука нежно потрепала меня по щеке. Я обернулась, открыла глаза и начала перебираться к пролому. Я теперь находилась под водой уже секунд девяносто и испытывала большее давление, но страха не было. Чед последовал за мной: я определила это по свету его фонаря. В своих неуклюжих ботинках он не успевал за мной, но, достигнув пролома и взглянув на него, я увидела, что он наклонился вперед, пытаясь двигаться быстрее. Я была теперь уверена, что он понял меня, и подозревала, что Оливер уже что-то сказал по телефону, злорадствуя по поводу своего триумфа. Рисунки Чеда отпечатались в моей памяти: я повернула направо, пробиваясь почти через полную тьму. Я была теперь внутри корабля, в каюте, где Чед обнаружил монеты Марии Луизы, и знала: если мы найдем ту каюту, соседнюю, – и если наши надежды не тщетны – мы выживем.

Доска с заклепками царапнула меня. Я отодвинула ее… чуть наверх… и моя голова оказалась на поверхности воды. Я была в совершенной тьме, стояла на четвереньках, впуская в легкие воздух, странный и насыщенный влагой, однако полный животворного кислорода. Огромный воздушный пузырь, который образовался в каюте, не рассосался. Тьму прорезал слабый свет. Я обернулась и увидела фонарик Чеда. Его шлем вырос из воды, намного дальше от меня: ведь он поднимался вертикально. Пока он подходил ко мне, мне было слышно шипение воздуха через регулярные интервалы, но, когда он вышел из воды по пояс, звук выходящего воздуха прекратился. Я поняла: наверху, шестнадцатью фатомами выше, мачете Жонжона прекратило поступление воздуха в шланг.

Чед прошел три шага и рухнул на колени, подняв руки к шлему, пытаясь отвинтить его от грудной пластины. Я бросилась помогать ему. Его рука коснулась моего лица, и я почувствовала, как он прижал палец к моим губам. Я потрепала его по руке в знак того, что поняла: мне нельзя говорить, как только сниму с него шлем. Мой голос услышит Оливер по телефону. Я схватила металлическую сферу и повернула ее со всей силы. Она поддалась, и мы вместе сняли ее с головы Чеда. Но он не позволил себе вдохнуть воздух прежде, чем опустил шлем под воду: ни один звук не донесся до Оливера по телефону. Затем он сказал странным, задыхающимся и необычно низким в этой пустоте голосом:

– Можешь не рассказывать, что произошло, Кейси. Он сам рассказывал мне это минуту назад. Он думает, что ты заперта в каюте.

– Да, но я вылезла через иллюминатор. Выходи из воды, Чед. – Я взяла его за руку и вытащила на покатую поверхность потолка перевернутой каюты. Свет фонарика опущенного под воду шлема пронизал тьму, и я увидела, что в дальнем углу с потолка что-то свисает: груда костей, заключенная между стулом и столом, поросшими водорослями. Именно так описывал его Чед.

– Боже праведный, Кейси, я думал, у меня галлюцинации, когда ты подплыла ко мне. Но тут начал говорить по телефону Фой…

– Да. Сядь, Чед. Нам нужно вытащить тебя из этого костюма, и как можно быстрее. У меня есть нож, и я просто разрежу его.

– Погоди. – Он поднял свой спасательный трос и обвязал его вокруг бревна, которое свисало откуда-то сбоку. – На случай, если они захотят поднять мое тело. Ну а теперь, милая Кейси, ты и вправду можешь поднять нас обоих на поверхность?

– Да. – Я стояла на коленях, пытаясь разрезать его ботинки, и очки свисали с моей шеи. – Нам нужно подождать семь-восемь минут, чтобы они были уверены в твоей гибели. Думаю, они попытаются вытащить тело на поверхность, но когда обнаружат, что трос не поддается, то просто обрежут его. Мы лишимся света, но тогда уже это будет неважно. Чед, мы не сможем подниматься медленно. Ты будешь страдать от болей в легких.

– Нет. Если мы поднимемся в течение следующих двадцати минут, все будет хорошо. Но я не очень хороший пловец. Ты должна научить меня, что делать.

– Я научу. Как только я освобожу тебя от костюма, начни дышать глубоко и медленно, выталкивая из легких весь воздух, затем вновь набирая полные легкие – и так далее. Дэниел говорил, это подпитывает кровь свежим кислородом. Когда мы будем готовы, ты должен в последний раз наполнить свои легкие, а затем держись за мой пояс, и мы поплывем. Сначала я поплыву вдоль твоего спасательного троса, а затем немного возьму на запад, чтобы мы оказались как раз под кормой корабля. Все это займет не более двадцати секунд. Мы поднимемся вместе, лицом друг к другу и держась за руки, чтобы не потеряться, если окажемся под корпусом судна. Когда мы будем подниматься, начни медленно выдыхать воздух, и продолжай делать это, пока мы не достигнем поверхности. На последних трех метрах я замедлю подъем.

К тому времени я сняла с него второй ботинок и начала осторожно разрезать ножом толстую резину гидрокостюма на ноге.

– Сзади на корме сеть свисает с перил вниз, – продолжала я, – и мы должны взобраться по ней незамеченными. Если мы сделаем это, дальше нас скроет холщовый экран и салон. Но потом… – Я посмотрела на него. – Потом я не знаю что, Чед.

– Потом, – тихо сказал он, – твоя работа закончится. У Оливера есть пистолет?

– Нет, он ему не нужен. Для устрашения он использует Жонжона с мачете, но все и так его боятся.

– Так. Я это подозревал, но я никак не мог предвидеть, что Фой предаст меня раньше, чем я выйду на поверхность. Какой я глупец!

– Ты подозревал?

– Надеюсь, я еще объясню все тебе позже, Кейси. Теперь дай мне нож.

Две минуты спустя он полностью освободился от костюма, сняв с себя толстое шерстяное белье, жилеты, и остался лишь в коротких подштанниках. Затем он опустился на колени возле меня, глядя мне в лицо при тусклом свете лампочки, и сказал:

– На случай, если не удастся выжить, мне нужно сказать тебе кое-что сейчас.

– Чед, милый, не трать время, тебе нужно три минуты глубоко дышать перед началом подъема.

– Еще одна минута ничего не решит, а это очень важно. – Он начал говорить быстро: – Я должен признаться, что я обманул тебя, Кейси. С моими долгами я не мог предложить тебе выйти за меня замуж, поэтому уговорил тебя выйти за меня фиктивно, но то была ложь. Я просто хотел удержать тебя. Я боялся, что ты влюбишься в кого-нибудь и я тебя потеряю. Я так сильно любил тебя, но скрывал это; я был счастлив, когда ты просто была рядом, как компаньонка. Это было лучшее, на что я мог рассчитывать. Когда ты впервые сказала, что можно отыскать золото, я не захотел этого – потому что если бы я заплатил долги, то необходимость держать игорный дом отпала бы; это был бы конец нашему браку по договоренности. Ну вот, теперь я сказал все. Я должен был признаться, что люблю тебя, прежде… прежде чем мы сыграем в эту смертельную игру с морем.

Я опустилась на колени рядом с ним и посмотрела ему в глаза, пытаясь осмыслить его слова, и тут по моему телу разлилось тепло, которое согрело нас в этой вечной холодной тьме. Внезапно фонарик на шлеме погас. Я отыскала наощупь его лицо и обняла его.

– О, Чед, любимый мой Чед, – прошептала я. – Я обманывала тебя точно так же, начиная с того вечера, когда ты застегивал на мне браслет.

– Кейси? – изумленно переспросил он. – Ты… ты тоже?

Я кивнула, не поднимая лица.

– Да. И больше не говори ничего.

Я повернулась к нему, отыскала его губы. Он обнял меня. Губы его были холодными и влажными; это был соленый, холодный поцелуй глубоко на дне моря, свидетелями которого были подступившая близко смерть и скелет, свисавший в углу с потолка. Но это был первый поцелуй любви, который я узнала, и я запомнила его до конца своих дней.

Я с усилием высвободилась из его объятий и оторвалась от его губ.

– Начинай глубоко дышать, милый, – сказала я. – Через три минуты мы идем на подъем.

Подъем был очень прост. Я нашла путь из останков корабля по тросу Чеда, а затем некоторое расстояние проплыла на запад. Он держался за мой пояс и отталкивался ногами от воды, как я его научила. Затем мы, держась за руки, заскользили наверх. Чеду я должна была казаться расплывчатым пятном, потому что у него не было очков, но я видела его отчетливо, видела, как он начал медленно выдыхать, пуская струи пузырьков изо рта и ноздрей.

Ярко-зеленый свет становился все интенсивнее. Я взглянула наверх – и увидела справа корпус парохода. Одно движение ногами – и мы идем правильным курсом, еще одно – и мы замедляем подъем. Затем мы тихо вышли на поверхность, не более чем в четырех метрах от кормы. Сеть все еще свисала с лебедки. Мы ухватились за толстый канат, чтобы отдохнуть на минуту. Именно тогда, когда я висела, ухватившись за канат, я увидела нечто, приведшее меня в состояние шока. В четверти мили от нашего парохода, приближаясь к нам на всех парах, была «Кейси»! Я точно знала, что она лежит на дне моря у Аа-Фасиль, в тысяче миль отсюда, но очертания шхуны, которую построил Дэниел, я не могла не узнать. Она шла без парусов, оставляя за собой тонкий след сероватого дыма, и единственным ее отличием от моей «Кейси» была голубая линия по борту судна. Я повернулась к Чеду, и мои глаза, должно быть, были круглыми от изумления, когда я прошептала:

– Это… это «Кейси»!

Он приблизил губы к моему уху и прошептал в ответ:

– Это Сэм, он действует по нашему плану.

Я пережила за это время все возможные эмоции: от страха до радости, поэтому мой мозг отказался осмыслить сказанное. Сэм идет к нам на пароходе, они с Чедом договорились – но это не вызвало ни радости, ни удивления, потому что больше мой бедный мозг отказывался воспринимать. Я ощущала лишь неясное облегчение. На «Лигурии» раздались крики. Пароход, идущий навстречу, слегка развернулся, нацеливаясь на наш нос. Теперь я видела на ее боку название «Мисс Эмма» – и мне вновь показалось, что я во сне. Я бы с наслаждением осталась в этом сне, если бы не тревога за Лайзу.

Наверху парохода сидел человек в рубашке и брюках и держал какой-то массивный предмет, поставленный между ног. Теперь до него оставалось лишь сотня метров, и я узнала Сэма. Другой человек стоял у руля, высокий мужчина в костюме цвета хаки, в коричневой шляпе. У человека была рыжеватая борода.

Полковник Браун. Я узнала его уже тоже без удивления. Возле меня Чед пробормотал:

– Бог мой, взгляни, кого взял с собой Сэм!

Я кивнула. Значит, этого не ожидал даже Чед. «Мисс Эмма» развернулась так, что стала носом к правому борту «Лигурии» в пятидесяти метрах от нее. Я слышала, как застопорили мотор, и «Мисс Эмма» встала на якорь.

Сэм заговорил через мегафон:

– Эй там, на «Лигурии»! Предъявите ваших пассажиров! Мистера Локхарта и двух леди!

Мы услышали голос Оливера, также усиленный мегафоном:

– Уйди с дороги, Редвинг! – Это был почти рев. – Мы поднимаем якорь! Уйди – или я утоплю тебя!

Я видела, как Сэм содрал с неизвестного предмета одеяло – и перед нашим взором предстало что-то металлическое на треножнике. В следующий момент послышался жуткий дробный гром, и щепки дерева посыпались с капитанского мостика. Над Сэмом поднялся дымок, он вновь взял в руки мегафон.

– У меня здесь пулемет «Максим», Фой. Давай договариваться. Так где же твои пассажиры? Золото – твое, можешь взять его себе, но мы пришли, чтобы взять на борт пассажиров.

Наступила долгая пауза. Затем вновь послышался голос Оливера, напряженный и нервный:

– Хорошо! Подожди только!

Чед прошептал:

– Он возьмет сейчас Лайзу в заложники. Давай скорее, Кейси!

Перелезть через корму, держась за сетку и толстый канат, было сравнительно легко. Никто с «Лигурии» нас не видел, потому что мы были за двойным экраном холста и салона. Но с правого борта, где они помещались, Сэм и полковник Браун не могли не заметить нас. В тот момент, когда Чед перепрыгнул через корму, он встал в полный рост и скрестил над головой руки. Это был сигнал Сэму, который тот, очевидно, понял, потому что он начал было поднимать свой мегафон, но сразу же опустил и повернул голову, говоря что-то полковнику Брауну.

Чед повернулся ко мне – и в его глазах я прочла то же отсутствующее выражение, которое было, как сказал Сэм, признаком концентрации мыслей.

– Ты говоришь, что Фой использует этого негра-полуидиота как пугало? – спросил он.

Я кивнула, и во мне начал расти новый страх – ужасный страх за Лайзу.

– Обеа… – тем временем говорил Чед. – Нам нужен знак колдуна-обеа. Ты говорила, они используют колдовскую мазь из крови и перьев. Это так?

– Да. – Я не могла понять, к чему он клонит.

– Срочно достань пучок перьев, Кейси. Там их много, в вольере. Перевяжи их какой-нибудь лентой, привяжи к пучку какой-нибудь груз. – Он поспешно снимал с веревки рубашку и брюки, которые я постирала. Я набрала несколько перьев, составила из них веер, прицепила к ним катушку, закрепляющую конец веревки, при помощи своей завязки для подштанников.

Внезапно я приросла к месту: голос Оливера звучал триумфом:

– Ну вот, Редвинг! Взгляни-ка и слушай внимательно! Локхарт мертв, а моя жена заперлась в своей каюте! Но с нами другая женщина, его сестра! Выкинь-ка свою пушку за борт! Если не выкинешь, я прикажу вот этому дебилу начать резать Лайзу Локхарт на куски! Ты слышишь? На куски!

20

Чед посмотрел в направлении «Мисс Эммы», поднял руку и несколько раз то открывал, то закрывал пальцы ладони.

Сэм сказал в мегафон:

– Послушай, Фой! Давай договоримся!

– Нет! Выкинь пушку за борт!

– Хорошо, хорошо. Мне нужно развинтить ее! Дай мне две минуты!

Чед теперь был одет; он взял утяжеленный пучок перьев, жестом показал мне на нож, задрал штанину, чтобы сделать разрез ножом на ноге, а затем обильно вымазал перья кровью.

– Теперь пройдем через салон, Кейси, – прошептал он. – Я выйду на палубу. Если я достаточно надолго смогу испугать Жонжона, а затем добраться до его мачете – то мы выиграли.

Я еще не поняла его намерения, когда он схватил меня за руку и двинулся к двери салона, выходившей на корму. Минутой позже мы были внутри. Шторы на окнах были опущены, чтобы не пропускать лучи солнца, и внутри салона была полутьма; передняя дверь салона была наполовину открыта, чтобы проветрить помещение. Чед остановился в двух шагах от двери, скрытый темнотой. За ним, в проеме двери, как на картине, стояли Оливер и Лайза. Он одной рукой держал ее за шею, причем платье ее было изорвано, а другую руку он заломил ей за спину. С одной стороны от нее стоял Жонжон с мачете наготове. Лицо Оливера сияло от удовлетворения. Он был безумен, но у меня не было к нему жалости. Я чувствовала к нему лишь отвращение и ужас. Чед согнулся и швырнул на палубу окровавленные перья, имитируя движения колдуна. Для тех, кто стоял на палубе, упавший предмет, очевидно, должен был свалиться прямо с неба. Я слышала, что религия вуду более сильна на Гаити, чем на Ямайке, поэтому пристально смотрела на Жонжона.

Пот хлынул с него, как вода из отжатого полотенца, рот его открылся, из него донесся жуткий хрип, – и огромные глаза с голубоватыми белками вытаращились на страшный предмет.

Тут на палубу вышел Чед. Я не могла видеть его лица, но для всех присутствующих это был человек, оставшийся лежать на дне морском. Я слышала крики ужаса – но страшный крик Жонжона потряс все. Чед приблизился к нему вплотную: мокрые волосы, сухая одежда – существо из загробного мира.

Оливер опомнился. С побелевшим лицом, рыча, будто оскалившаяся собака, он с силой отбросил прочь Лайзу, так что она упала, и указал на Чеда:

– Убейте его! Бей, Жонжон, бей! – Гигант-негр взвыл и отступил, и лицо его стало серым. Оливер кинулся к нему, крича: – Отдай мне мачете!

Поначалу я не поняла, что случилось потом. Видимо, у Жонжона не было намерения нанести удар своему хозяину, но он смертельном испугался зомби, за которого принял Чеда. Он просто вытянул вперед руки, чтобы отстраниться от Чеда. Но в руке было мачете, и Оливер наткнулся на него прежде, чем смог почувствовать опасность.

Оливер застыл на бегу, будто наткнулся на стену. Затем он обернулся, его глаза и рот были широко раскрыты. Мачете наполовину торчало из его груди. Покачнувшись, он сделал три шага назад. Перила уперлись ему в спину. Страшный крик вырвался из его груди, когда он по инерции перекинулся через них спиной, раскинув широко руки. Затем его ноги дернулись, поднялись вверх – и в следующий момент море поглотило его.

Жонжон упал на колени и обхватил руками голову, стеная и причитая. Я выбежала на палубу. Чед глядел на команду и ныряльщиков.

– Спускайтесь вниз, – приказал он, – и заберите с собой Жонжона.

Лайза неподвижно лежала на палубе. Я опустилась возле нее на колени, и Чед закричал:

– Сэм! Иди сюда!

Над ухом у нее была кровь, на виске – набухающий шрам. Видимо, при падении она ударилась головой. Я посмотрела на Карагоула, все еще стоящего на мостике, и закричала:

– Принеси полотенце и воды! Поторапливайся, черт возьми!

Никогда раньше я не ругалась. Глаза Лайзы медленно открылись, и ее затуманенный взгляд уперся в меня. Я положила ее голову себе на колени.

– Кейси?..

– Все хорошо, моя дорогая. Теперь все в безопасности. Отдыхай.

– А Чед? Ты… ты спасла его?

– Да, с ним все в порядке. Не волнуйся.

– Я знала, что ты его спасешь. А… Тут был Сэм, на другом пароходе. Это в самом деле Сэм?

– Да. Сейчас он придет. Думаю, они все это запланировали: он и Чед. Они только разыграли перед всеми ту ужасную ссору.

Лайза слабо улыбнулась и прошептала:

– О, мужчины… – и ее глаза закрылись.

Карагоул принес полотенце и воду.

– Я действовал не по своей воле, мадам. – Его загорелое лицо исказилось от ужаса.

Он отпрыгнул, чего-то испугавшись. Возле меня легла тень, и я увидела Чеда.

– Она сильно ранена? – спросил он.

Я покачала головой.

– Не думаю. Она только что говорила со мной.

Он облегченно вздохнул.

– Слава Богу.

– Но почему ты ничего не сказал нам, Чед? Я имею в виду – насчет Сэма? Вы все это разыграли?

Он подал мне миску с водой.

– Да. Мы полагали, что Фой может предать нас, получив золото, поэтому я хотел, чтобы Сэм оставался в резерве, вне досягаемости Фоя, готовый появиться в нужный момент. Надо было, чтобы Фой подумал, будто Сэм вышел из игры. Его нужно было убедить в этом с самого начала. Когда мы начали ссору, ваши с Лайзой лица могли бы убедить кого угодно. Не было и тени сомнения. Но мне пришлось держать вас в неведении вплоть до последнего момента. Фой был безумен, а безумцы очень подозрительны.

Я отжала полотенце и приложила его к голове Лайзы.

– Сэм ожидал где-то над Очо Риос?

– Да, наблюдал «Лигурию» в подзорную трубу. Та история с упавшим бревном на дне вчера была выдумкой. Мне нужно было дать знак Сэму, что я закончил работу. Я просигналил ему этой ночью с мостика.

Я вспомнила о точке света, которую видела вдали этой ночью. Должно быть, это был ответ Сэма на сигнал. Чед продолжал:

– Я велел ему прийти сегодня утром в десять. Это и была моя ошибка, мне нужно было сказать, чтобы он подошел до того, как я пошел на последнее погружение, но я не предполагал, что Фой отреагирует столь быстро и столь жестоко.

Теперь мне был слышен мотор «Мисс Эммы», которая подошла вплотную. Сэм что-то спрашивал, Карагоул отвечал ему.

– Но какое отношение ко всему этому имеет полковник Браун, – спросила я.

– Бог ведает, дорогая моя. Я полагал, что с Сэмом будет приятель или двое, но не понимаю, зачем здесь полковник Браун.

Он поставил миску с водой и пошел поприветствовать двух подошедших на маленькой лодке мужчин, которые сейчас высаживались на наш борт.

– Привет, Сэм. Доброе утро, полковник. Какая неожиданная встреча.

– Что, черт возьми, случилось, Мелюзга? – прокричал Сэм. Он поспешил к нам, не дожидаясь ответа, и присел на корточки над Лайзой, – О, Бог мой… – прошептал он, взяв ее безжизненную руку. – Лайза! Девочка моя, Лайза! Лайза, милая? – Он глядел на меня потрясенный. – Она… С ней все в порядке?

– Я уверена. Поддержи ее, Сэм. Нет, положи голову к себе на плечо. Вот так. – Я приложила вновь намоченное полотенце ко лбу Лайзы. – Теперь кровотечение почти прекратилось, и думаю, она просто в обмороке. Она узнала, что все живы, и потеряла сознание.

Сэм обнял ее. Его лицо было будто вырезно из красного камня, и глаза его были угольно-черными. Он поискал кого-то глазами:

– Где Фой? – спросил он, и я вспомнила, что в жилах его течет индейская кровь.

– Он мертв. Мертв и ушел на дно морское.

Сэм прикусил губу.

– Черт побери, – тихо сказал он. – Его я хотел оставить для себя лично. Это Чед разделался с ним?

– Нет, огромный негр. Я позже расскажу тебе. Отнеси Лайзу в салон. Я принесу свежей воды и новое полотенце.

Он легко поднял ее и перенес в прохладный сумрак салона. Когда я вошла некоторое время спустя, то увидела, что она лежит на кушетке, а Сэм сидит возле нее на корточках. Я поставила рядом с ним миску с водой и отдала ему полотенце.

– Можешь ли ты сказать мне, что дальше, Сэм?

– На «Мисс Эмме» мы отправимся на Нассау. Там нас будет ждать корабль. Грузовой корабль с пассажирскими каютами, который отвезет нас в Англию. Полковник владеет большей частью акций пароходной компании, и это один из его кораблей.

– Ну что ж… это очень любезно с его стороны… Сэм, но кто он – полковник Браун?

– Пусть он сам скажет тебе это, дорогая.

Сэм был полностью занят Лайзой, прикладывая ей ко лбу мокрое полотенце.

– Ну и хорошо, – сказала я. – Оставайся здесь и присмотри за ней. Если мы перегружаемся на «Мисс Эмму», то я должна помогать на палубе.

Жалкий капитан Карагоул стоял перед Чедом и полковником Брауном. Полковник грозно спрашивал:

– Вам ясно, Карагоул? Мистер Локхарт поднимется в вашу каюту вместе с вами, и вы дадите полный письменный отчет о том, как Оливер Фой покушался на убийство, а вы и ваша команда не воспрепятствовали. Когда он запишет ваши показания, вы подпишете их, заверив, что все записано с ваших слов. Ваша команда в полном составе также подпишет их либо поставит отметки пальцев вместо подписи. Когда мы перегрузим золото и пассажиров, вы можете вернуться на Гаити. Там вы можете рассказать правду, если вы дурак, конечно, а можете просто заявить, что Оливер Фой напился допьяна и упал за борт ночью. Его репутация пьяницы сослужит вам услугу. Вы можете сказать, что это случилось после того, как пассажиры высадились в Нассау, а о золоте лучше всего промолчать. Я не желаю, чтобы кого-то из моих друзей тревожили допросами, понятно? Если это случится, то я пущу в ход подписанный вами документ. Вам все ясно – или мне повторить еще раз?

Карагоул мотал головой и улыбался жалкой заискивающей улыбкой.

– Все совсем ясно, сэр. У вас не появится причин показывать документ. Никогда.

– Хорошо. – Полковник повернулся и дружески потрепал Чеда по плечу: – Иди, мой мальчик. А я сейчас дам прикурить тем двоим и начнем погрузку. – Он увидел меня и приподнял свою коричневую шляпу: – Я был бы благодарен за советы вашей жены по погрузке. Я не моряк, знаете ли.

– Кейси на данный момент не совсем моя жена, полковник. – сказал Чед. – Может быть, Сэм рассказал вам эту историю?

– Да, в самом деле рассказал, но меня не волнуют официальные подробности. – Он улыбнулся и подошел ко мне. – Доброе утро, миссис Локхарт. Я счастлив видеть вас в добром здравии.

– Доброе утро, полковник. – Я протянула ему руку. – Мне всегда приятно видеть вас, но я не ожидала встретить вас здесь.

– Я не сомневаюсь, что необходимо объясниться, миссис Локхарт, но может быть, это отложить на более подходящий момент? – Он не отпускал моей руки.

– Уверена, что да. – Тут я, спохватившись, взглянула на свою костюм. – Надеюсь, вы простите мне мой вид.

– Моя дорогая… – Его голос задрожал, и он не мог некоторое время говорить. – Я так долго мечтал увидеть вас в том виде, в каком вас описывали мне, когда безуспешно преследовал эту ласточку – неуловимую «Кейси» по всему Карибскому архипелагу.

* * *

Смерть Оливера принесла мне облегчение, хотя, может быть, это и грешно. Думаю, что все чувствовали то же самое, включая Карагоула. Никто не предложил начать поиски тела.

Свидетельство капитана было записано. Сундуки и наш багаж были перегружены на «Мисс Эмму». Под моим руководством Чед и полковник Браун обеспечили равномерное распределение груза в трюме. Мы собирались пойти под парами, поскольку ветер был встречный и я была единственным опытным моряком среди всех.

Лайза очнулась и лежала с перевязанной головой в каюте на подушках, перенесенных с салона на «Лигурии». Сэм хлопотал около нее. Я смогла уделить ей несколько минут, она плакала на моих руках от облегчения и счастья, тысячу раз поблагодарив меня за спасение Чеда. В конце концов я прекратила поток благодарности, повторив ее слова:

– О, замолчи!

Чед и полковник вышли наконец-то из трюма.

– Ну, что теперь, моя дорогая? – спросил Чед. Каждый раз, когда он обращался ко мне, я чувствовала, что вся сияю. Я была так счастлива.

– Мы скоро можем тронуться в путь, – сказала я. – Я заложила в топку запас угля с «Лигурии», поэтому пойдем на хорошей скорости. А теперь нужно затопить бойлер.

Чед покачал головой.

– Ты и так сделала много сегодня, дорогая Кейси. Думаю, мы с полковником справимся с бойлером, если ты нас проинструктируешь.

Десять минут спустя я вышла на палубу, прибрав в каюте и застелив две кровати. Сэм вышел ко мне нахмурившись.

– Послушай, милая моя, мы отнеслись к этому так легко, но сможем ли мы дойти до Нассау? Это шестьсот миль, а никто из нас не понимает в навигации.

Я рассмеялась. Мне хотелось обнять и расцеловать всех. Легкость, которая жила теперь во мне, сделала меня смелой. Я обняла Сэма за шею.

– Милый Сэм, у нас есть карты, компас и секстант, так что я могу доставить вас в любую точку Вест-Индии.

Он погладил меня по волосам.

– Ты чудесная девушка, Кейси.

– Нет, не нужно меня переоценивать.

– Почему же? Сначала ты вынесла меня из урагана, затем спасла Чеда с тридцатиметровой глубины. Кто бы еще мог совершить такое?

– Любая девушка, которая научилась странствовать по морям, умеет нырять и ходить под парусом.

– Нет, нужно гораздо большее, дорогая моя.

– Не спорь. Вы понимаете, что вам, мужчинам, придется ночевать всем вместе? Мы с Лайзой занимаем каюту.

– И прекрасно. Мы будем спать на палубе или под навесом, если пойдет дождь. Это только три-четыре дня.

К нам подошел Чед.

– Когда ты наговоришься с моей женой, Великий Вождь?

Сэм рассмеялся и пошел к Лайзе.

– Мы разожгли топку, милая, – сказал Чед.

– В таком случае снимаемся и идем на северо-восток. А пока я высчитываю курс, ты можешь попрактиковаться в управлении рулем. Нам всем придется это делать по очереди.

В тот вечер я была занята на камбузе и приготовила достаточно приличный обед. На борту был запас провизии, но мы перегрузили с «Лигурии» цыплят, мешок муки, овощи и фрукты. Когда стемнело, у руля встал Сэм. Ночь была теплая, и Лайза предложила нам с полковником прогуляться по палубе.

Я была совершенно уверена, что это придумал сам полковник, но не возражала. Мы уселись под небом на подушках, я спросила:

– Вы – официальное лицо, полковник? Не представляю, почему вы участвуете во всем этом. Кроме того, теперь я уверена, что вы – тот самый человек с рыжей бородой, который разыскивал нас в прошлом сентябре на Сент-Китс. Вы – из полиции? Или детектив?

– Ни то ни другое, моя дорогая. – Полковник некоторое время молчал, а затем продолжил: – Да, в прошлом году я много раз пытался напасть на след «Кейси», пока не приехал на Гренаду вскоре после вашего отъезда в Англию. Там я узнал о случившемся и о том, как «Кейси» разбилась о скалы.

– Почему вы нас разыскивали?

Наступила долгая тишина. При свете луны я видела, что он нервничает.

– Моя фамилия – не Браун, – решился наконец он. – Я взял эту фамилию, последовав вашему примеру. Моя истинная фамилия – Делани. Ричард Делани.