Текст книги "Дыхание весны"

Автор книги: Мэрилин Герр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Куда ты меня несешь? – спросила она, широко раскрыв глаза.

– Наверх, переодеться.

– Ты же не собираешься меня раздеть?

Когда они преодолевали лестницу, она вцепилась в его плечи.

Его губы дернулись.

– А ты бы этого хотела?

Лара вспыхнула:

– Конечно, нет!

Пока они поднимались, она слышала биение его сердца где-то совсем близко.

– Я был уверен, что ты так и скажешь.

Митч поставил ногу на верхнюю ступеньку.

– Знаешь, это входит в привычку.

Лара яростно боролась за свободу.

– Отпусти!

Митч медлил, глядя ей в лицо.

– Отлично подходишь, – тихо сказал он.

– Что?

– Ты создана для моих рук.

Лара раскрыла рот. Митч хотел было поцеловать ее, но передумал, не желая пользоваться ее слабостью.

– А-апч…

Ее губы приоткрылись.

Что Лара собиралась сказать? Или ему показалось?

– Ал-чхи… – раздался громкий чих.

Митч тут же ее отпустил.

– Gesundheit! [1]1
  Будь здорова! (нем.)


[Закрыть]– сказал он весело. – Скорее надень что-нибудь сухое и теплое. Я пока сделаю тебе еще кофе.

Отдавая пустую чашку, Лара впервые заметила, что рубашка Митча промокла.

– Ты сам простудишься! – воскликнула она.

Он беззаботно пожал плечами:

– Я – живая печка! Высохну за пять минут.

Оказавшись в спальне, Лара сменила мокрые вещи на сухие. Надев джинсы, рубашку и красный свитер, она наскоро причесалась пятерней и спустилась вниз.

К ее удивлению, в гостиной жарко пылал камин, а Митч на кухне поджаривал гамбургеры.

– Бобы и гамбургеры, – объявил он, взмахнув лопаточкой, – мое коронное блюдо. Пища для настоящих мужчин и промокших цветочниц.

Лара снова чихнула.

– Иди погрейся у огня, – скомандовал Митч. – Я позову, когда все будет готово.

Лара улыбалась, глядя на его стряпню. Добрый, терпеливый, заботливый – эти слова подходили к нему как нельзя лучше.

Стоя возле огня, предусмотрительно разведенного Митчем, Лара наслаждалась теплом и покоем. В доме пахло дровами, бобами в томате и поджаристыми гамбургерами. На душе было легко и приятно, но она не могла побороть смятения.

Митч обернулся, держа в руках сковородку, и посмотрел на Лару. Ее округлые формы, освещенные ярким пламенем камина, будоражили воображение, на губах играла многообещающая улыбка, а во взгляде читалось желание. Не в силах сохранять хладнокровие, Митч двинулся в ее сторону.

В этот момент распахнулась входная дверь. В комнату вбежала Дженни и с восторгом сообщила:

– Мама, Митч, дождь кончился, и на небе огромная радуга.

Лара составила композицию из эвкалиптовых веточек и перевязала получившийся букет розовым бантом. Пока она работала, радиоприемник в магазине играл приятную мелодию.

Лара всерьез увлеклась своей работой, составление декоративных цветочных композиций было для нее самым большим наслаждением. Именно из-за этого она и открыла свой магазин. Мурлыча какой-то мотивчик, Лара потянулась за высушенной веткой шиповника.

Зазвонил телефон. Приложив трубку к уху, Лара продолжала работать.

– Здравствуйте. Это магазин «Корзина цветов», – объявила она. – Чем мы можем вам помочь?

В трубке раздался серьезный женский голос:

– Миссис Уэстон, говорит Ина Баллард. Я знакома с некоторыми вашими проектами. Мне они показались оригинальными. Я бы хотела…

Ина заказала Ларе оформление всего первого этажа в своем доме.

Телефон трезвонил не переставая.

– Я Сэм Додсон, у нас с женой гостиница. Мы ремонтируем и заново обставляем ресторан. Вас не заинтересует…

Поток заказов стал прямым результатом активной рекламной кампании.

– Ну и денек, – присвистнула Лара.

Наверное, в этот день Фортуна наконец решила повернуться лицом к молодой женщине и ее дочери.

Школа! Лара почти забыла, что сегодня должно состояться родительское собрание. Она оставила все дела на помощницу и торопливо ушла.

Беатрис Эткинс, учительница, сидела за столом у дальней стены класса. Перед ней лежала пухлая стопка письменных работ Дженни. Молодая преподавательница выглядела серьезно и строго.

– Вот, посмотрите, миссис Уэстон, – сказала она, показывая Ларе листы. – Думаю, теперь вы понимаете, что я имела в виду.

Лара кивнула, хмуро пролистав работы четырех-пяти-месячной давности.

Миссис Эткинс достала другую пачку:

– Это более поздние работы.

Лара сразу заметила огромное улучшение. Дженни снова стала той смышленой и сообразительной девочкой, какой была до переезда.

– Она теперь гораздо лучше успевает по всем предметам. И кажется, завела много новых друзей. Наверное, есть что-то, что очень помогает ей в жизни.

Улыбка коснулась губ Лары. Да, определенно Дженни что-то помогало. Это были добрая маленькая лошадка и твердая решимость Митча Оуэнса. «Все, к чему он прикасается, становится другим», – подумала Лара.

Глава 11

Взгляд Митча скользил по осыпавшейся штукатурке и облезлым балкам. За это утро он посетил уже два участка, и ни разу ему не удалось полностью сосредоточиться на работе.

Весна явно не была его союзником. Хотелось кричать и прыгать, срывая с себя одежду. Митч решил, что любой человек весной испытывает нечто подобное. Однако рядом с Ларой Уэстон он чувствовал майскую лихорадку круглый год.

Митч смущенно почесал затылок, отгоняя безумные фантазии. Напрасная попытка. Его воля не могла соперничать с солнцем и голубым небом. Пахло сиренью. Каждое дуновение ветерка наполняли дивные ароматы цветов и молодой сосновой хвои. Весна в Пенсильвании действительно удивительное время. Никто не может противиться ее чарам.

Лара в это время возилась с маргаритками. Работу прервал телефонный звонок.

– Доброе утро. Чем могу вам помочь? – произнесла она стандартную фразу.

– Давай устроим пикник. Пообедаем, сидя на одеяле среди полевых цветов. Там я скажу, чем ты можешь мне помочь.

У Лары загорелись уши.

– Митч, ты?!

– Конечно, детка. Меня очаровали незабудки и лучики солнечного света. Я сообразил, что самое время нам отпраздновать приход весны. Можешь бросить дела на Грэйс? Я заеду через двадцать минут, и мы найдем уединенную полянку на берегу реки, где можно спокойно подумать о вечном. Даже не спорь, или я удвою арендную плату!

Лара глуповато улыбалась в трубку.

– Похоже, ты решил не оставить мне выбора.

– Точно!

– Двадцать минут?

– И не секундой дольше.

– Митч, как ты раздобудешь обед за такое время?

– Тебя это удивит, но весной я могу свернуть горы.

Сексуальный голос дразнил слух полунамеками. Горячая волна прошла по ее телу.

– Ладно, умник. Жду через двадцать минут.

После паузы Митч сказал:

– Через восемнадцать. Две ты потратила на переговоры.

Лара рассмеялась:

– Ты спятил! Пока!

Вскоре синий грузовичок остановился возле магазина «Корзина цветов». Усаживаясь в кабину, Лара виновато посмотрела на Митча.

– Я вся грязная, – начала она. – Я возилась в земле и перемазала руки.

– Ты отлично выглядишь, – возразил он, не отрывая взгляда от дороги. – А пахнешь еще лучше. Как свежий цветок с той поляны, куда мы едем.

Лару охватил испуг. Что она натворила? Она ведь не имеет ни малейшего представления о намерениях Митча.

Верный своему слову, Митч нашел цветущую безлюдную лужайку у реки. Большие деревья бросали густую тень на живописный шаткий мостик со следами старой краски.

– Как чудесно! – воскликнула Лара, оглядевшись. – Откуда ты знаешь про это место?

Митч извлек из кузова потертое одеяло в индейском стиле и две пластиковые коробки.

– Когда-нибудь расскажу.

Лара оглядела его поклажу:

– Это обед?

– Угу.

Сделав несколько шагов, Митч предложил:

– Расположимся здесь, по-моему, неплохо.

Она согласно кивнула:

– Давай скорее поедим. Я ужасно голодна.

Митч расстелил одеяло поверх лютиков и маргариток.

– Открой, – попросил он, передавая Ларе коробки с едой.

Золотыми буквами на них было написано: «французское кафе». Лара развязала красно-синие ленты и подняла крышку.

– Митч Оуэнс! – воскликнула она. – Ты неисправимый романтик! Какой роскошный обед!

На маленьких тарелочках были разложены кусочки курицы и салат из красного винограда. Десерт состоял из круассанов, полных охлажденного шоколадного мусса, и яблочного сока. Рядом лежали одноразовые пластиковые приборы, завернутые в салфетку.

Лара взяла блестящий, обернутый фольгой кубик:

– Мятная жвачка! Они даже об этом не забыли! Вот это обед!

Она одарила Митча довольной улыбкой:

– Ты не перестаешь меня удивлять. Когда я все о тебе узнаю?

Смакуя виноградину, он ответил:

– Думаю, не сразу. Нам понадобятся пара пикников, десятка два прогулок, несколько вечеров у камина, сеанс массажа…

– Угу.

Лара посмотрела, как Митч с аппетитом поглощает еду, и решила не отставать. Она не могла оторвать глаз от красной клетчатой рубашки, которая облегала широкие плечи и приоткрывала покрытую пушистыми волосами грудь. Лара подумала, как было бы забавно расстегнуть пуговицы, снять эту рубашку и погладить загорелую грудь Митча.

Она потягивала яблочный сок, а теплый ветерок нежно овевал лицо и руки.

– Ты настоящий рыцарь, – сказала она, собирая остатки трапезы. – И всегда приходишь на помощь.

Легкий ветерок прижимал блузку вплотную к округлым формам Лары. Митчу пришлось изменить позу, чтобы снять напряжение в паху, которое он всегда испытывал в ее присутствии.

– Ты улыбалась, когда говорила о рыцарстве, у тебя есть какие-то сомнения?

Лара пожала плечами:

– Всем известно, что рыцари чаще ранили своих возлюбленных, чем спасали.

Митч коснулся ее руки.

– Но не я, ты это знаешь. У меня другой подход. – Помедлив, он неловко переменил тему: – Предлагаю пойти прогуляться.

Лара встала и двинулась следом за ним с маргариткой в руках.

Митч старался избегать прикосновений, потому что даже мимолетной ласки было достаточно, чтобы потерять контроль над собой. Он отчаянно боролся с соблазном и все же проиграл: решил, что одно легкое прикосновение ничего не значит, и взял ее тонкую кисть в свою большую руку.

– Думаю, – сказала Лара, улыбаясь, – ты выбрал для пикника лучший день в году.

Митч теребил подбородок:

– А мне кажется, мы сможем решить этот вопрос только после еще десятка-другого пикников.

Лара внезапно сунула ноги в журчащую речную воду:

– Это просто замечательно! С самого детства я обожала ходить по воде. Давай присоединяйся!

Свою длинную свободную блузку Лара завязала на талии узлом.

Один взгляд в ее сторону – и все колебания Митча растаяли. Он скинул грубые ботинки и вмиг оказался рядом с ней. Прохладная вода ласково омывала ноги. Не дожидаясь уговоров, Митч закатал джинсы до колен.

– Ты добилась своего, – глуповато усмехнулся он. – Разбудила во мне ребенка.

– А разве это не прекрасно?

Лара невзначай потерлась плечом о его руку. Глаза Митча, темные от природы, потемнели еще сильнее.

– Пожалуй, но еще больше мне нравится, когда ты пробуждаешь во мне мужчину.

Лара отвела взгляд от горящих глаз и принялась разглядывать дно.

– Вода очень холодная, думаю, есть повод кое-кого искупать.

– Попробуй, увидишь, что из этого выйдет.

По его босым ногам текли струи ледяной воды. Он мог держать себя в руках. Женщины теперь значили не слишком много в его жизни.

Лара выскочила на берег. Она попрыгала на одной ноге, пытаясь вытряхнуть воду из босоножек.

Митч покачал головой:

– Ничего не выйдет, лучше я помогу тебе разуться.

Подбоченившись, она лукаво взглянула на Митча.

– Давай, попробуй. Увидишь, что получится, – поддразнивала она.

Одним прыжком он выскочил из воды.

Они носились среди высокой травы, смеясь и весело вскрикивая.

Наконец он поймал ее.

«Всего лишь объятие, не больше», – убеждал себя Митч. Он страстно поцеловал Лару в губы. «Мед, – думал он, – слаще всего на свете». Но это ничего не значит, он был уверен, что держит себя в руках.

Его губы жадно скользили по шее, горлу и нежным завиткам ее волос.

– Митч, – шептала она, не в силах противиться его ласкам.

Он с нежностью обнял ее и опустил на землю, приминая сладко пахнувшую траву. Нащупывая застежку блузки, он продолжал покрывать ее поцелуями.

Лара отвечала на его ласки, опьяненная желанием.

Когда-то он обещал себе, что хотя бы однажды коснется ее груди, будет ласкать ее совершенное тело. Митч не осознавал происходящего. Голова кружилась, когда его руки наполнили мягкие полные округлости. Ничто не заставит его внять голосу рассудка. Митч хотел ее тело и душу, здесь и сейчас, и не собирался ее отпускать.

Лара наслаждалась настойчивыми, решительными ласками. Внешне грубоватый, Митч умел быть удивительно нежным. Она медленно расстегнула его рубашку и стянула с плеч.

Они что-то чуть слышно шептали друг другу.

Его губы долго и умело ласкали грудь, прежде чем он взял в рот сосок. Лара стонала все громче, дрожа от возбуждения.

Лучи солнца скользили по ее обнаженному телу, и прикосновения Митча доставляли ей огромное наслаждение.

Лара слышала частое биение его сердца и знала, что ее сердце бьется в унисон.

Душистое разнотравье колыхалось над ними, окружая шатром из высоких стеблей.

Желание поглотило разум. Хриплым голосом Митч шептал:

– Ты нужна мне, Лара, а я – тебе. Я не сделаю тебе больно.

Одной рукой он крепко прижал ее к себе, другая скользнула ниже талии.

Она не сопротивлялась, когда Митч спустил ее брюки и трусы ниже бедер.

Он восторженно вздохнул:

– Ты еще прекраснее, чем я думал.

Лара пыталась расстегнуть широкий кожаный ремень его брюк. В какой-то момент они походили на двух змей, старающихся избавиться от старой кожи. Митч опустил Лару на спину. Тесно прижавшись, она гладила его тело. Ее руки скользили по мускулистой груди, пальцы перебирали густые светлые волосы. Он коленом осторожно развел ее ноги. Лара впилась в его плечи, предвкушая их полное слияние.

Вдруг они оба застыли, услышав чьи-то шаги и громкий разговор.

– Смотри, Эвелин!

Они едва сдержали истерический хохот – неужели их застукали голыми в траве?

– Я сто лет не видела эту птицу в наших краях. Просто не верится!

К ним приближались две женщины.

Лара оттолкнула Митча и начала торопливо одеваться.

Она едва успела застегнуть пуговицы на блузке, как знатоки орнитологии продрались через низкий кустарник. Они неловко поздоровались, и одна из дам зацепилась очками за ветку. Момент был упущен безвозвратно. Митч печально взглянул на Лару.

– В другом месте, в другое время, – задумчиво сказал он.

– Не знаю.

– Чего ты не знаешь?

– Быть может, я спятила?

Домой они ехали молча. Он поглядывал на очаровательно растрепанную Лару и чувствовал, как его к ней тянет.

Возле дома она вышла из машины и слегка привела себя в порядок.

– Спасибо за пикник, Митч.

Он захлопнул дверцу и подошел:

– Послушай, если я принудил тебя, то прости…

Она ответила прямым взглядом:

– Тебе не за что извиняться. Оставим все, как есть.

Дженни намочила губку в теплой воде, роняя капли на одежду. Натирая спину лошади, она нервно покусывала нижнюю губу. Митч присоединился к девочке.

– Ладно, достаточно, дружок, – скомандовал он. – Ты еле шевелишься. Что с тобой?

Косички подпрыгнули на голове, когда Дженни оглянулась на Митча. Нервно перебирая пальцами, она попыталась объяснить:

– Ну, вообще-то…

Митч ждал.

– Я так понимаю, у тебя проблемы в школе? – хмуро спросил он.

Девочка опустила голову:

– Вроде того, мне очень нужна твоя помощь.

Митч всегда принимал близко к сердцу трудности Дженни.

– Мы же приятели. С каких это пор ты боишься меня о чем-то просить?

Она молчала, и ему снова пришлось приняться за расспросы.

– Давай, Джен, выкладывай! Девочка ответила загадочным взглядом:

– Мне нужен папа на день.

Митча как громом поразило.

– Что?! – ошеломленно переспросил он.

Детский голос упал до шепота:

– Если ты не сможешь на весь день, то хотя бы до полудня.

– Что, в конце концов, происходит?

– В следующий четверг у нас в школе День дурака. Уроков не будет, только игры и пикник. Маргарет и Энджи приведут пап помогать делать гамбургеры и устраивать всякие забавы. – Дженни говорила едва слышно. – Хорошо было бы иметь отца, как все, хоть ненадолго.

В глазах ее стояли слезы, умоляющий взгляд обратился на Митча.

– Не важно, забудь об этом, – сказала она, отворачиваясь. – Все равно ты наверняка занят.

Митч глотал слезы. Откашлявшись, он сказал:

– Не оставляй надежды. Всякое бывает. В четверг я весь день свободен. Должен сказать, что гамбургеры я готовлю как никто другой.

Личико Дженни просветлело, его радостное выражение ранило сердце Митча.

– Честно? Ты правда согласен? – взвизгнула она.

– Целый день я в твоем распоряжении. Только не проси карманных денег.

Дженни была вне себя от восторга:

– Совсем как Маргарет и Энджи!

– Слушай, Джен, я сыграю в отца напрокат, только сначала спросим разрешение у мамы.

– Хорошо.

Дженни быстро собрала в охапку щетки и тряпки:

– До скорого, Митч!

«Так, должно быть, чувствуют себя настоящие отцы, – подумал Митч. – Большие доверчивые глаза и маленькие пальчики могут заставить одновременно плакать и смеяться взрослого мужчину. С ума сойти! Отец на день! А впрочем, почему нет? Если не навсегда, то хоть на день».

Неся сумку с инструментами, он направлялся к пролому в заборе, который давно хотел заделать.

Уголком глаза Митч увидел, что Дженни радостно мчится домой. Походка ее стала более уверенной, улыбка – открытой и искренней.

Внезапно он заметил – хромота почти исчезла.

Через неделю Лара подъехала к своему серому обшарпанному почтовому ящику. Она собиралась уходить, когда появился грузовик Митча и из кабины выпрыгнула Дженни. На поясе у нее болталась плетеная соломенная тесемка.

– Как прошел праздник, солнышко?

– Это было что-то потрясающее, правда, мам.

Улыбка Дженни расплылась от уха до уха, на одежде красовались пятна кетчупа и шоколада.

– Мы ели столько всякой вкуснятины! Гамбургеры, мороженое, пирожки…

– Я вижу. Большая часть попала тебе на платье, вперемешку с пылью и грязью.

Пряди кудрявых волос выбивались из хвоста и заколок. Дженни не останавливаясь рассказывала:

– Я кидала кольца в цель и победила всех. Мы с Тэмми бегали в мешках и запутались. А как я здорово лазила по канату…

– Кажется, ты не скучала, – приподняв бровь, сказала Лара.

– Митч так всем понравился! Он был самым лучшим папой! Представляешь, – Дженни подавила взрыв хохота, – мама Сьюзен не знала, что Митч не мой отец, и сказала, что мы очень похожи – забавно, правда?

– Очень. А что Митч об этом думает?

– Когда она ушла, он подмигнул мне левым глазом, и мы посмеялись. Можно взять ключ? Я хочу погулять с Заком.

Лара взглянула поверх ее головы. Митч сидел в кабине, просматривая почту.

– Дженни, ты не забыла сказать Митчу спасибо?

– Ох! Миллион раз, пока мы ехали назад! Теперь можно взять ключ?

– Ладно, только вытри ноги.

Когда она убежала, Лара сделала несколько шагов к грузовику.

– Как же папа напрокат пережил День дурака? – спросила она игриво.

Он устало закатил глаза:

– Я узнал множество истин.

– То есть?

Лара заметила странное выражение его лица.

– Построить целый дом снизу доверху – ничто по сравнению с улаживанием детских ссор. А еще я очень горжусь, что играл роль отца такой замечательной девочки.

Его локоть опирался на открытую дверцу автомобиля.

– Возня с Дженни подготовит тебя к воспитанию собственных детей.

При этих словах по лицу Митча пробежала тень.

– Да, может быть…

Он торопливо развернул грузовик и бросил ей несколько слов на прощание.

Лара стояла, оторопев от внезапной перемены.

Она обернулась к своим грядкам. Есть дела поважнее, чем размышлять над переменчивыми настроениями некоторых людей. С расстояния Митч смотрел на стройные ноги работавшей в саду Лары. Как долго он сможет держать себя в руках на этот раз?

Широко улыбаясь и неся кучу чипсов, Дженни вернулась на место.

– Никогда не думала, что скачки – это так весело, – прокричала она матери и Митчу.

Потягивая через соломинку лимонад, она уселась между взрослыми.

Митч покачал головой:

– Звезды этого шоу – лошади, а не еда. Хотя, должен признать, мороженое выглядит весьма аппетитно.

Небольшой городок Девон, всего в получасе езды от фермы, раз в год становился местом проведения одной из важнейших скачек. Сидя в первом ряду, Лара любовалась ухоженными лошадьми, которые, не боясь толпы, изящно гарцевали перед публикой.

– Посмотри на них, – вопила Дженни, – они потрясающие!

Едва прозвучал сигнал, наездники легко взлетели в седла. Судья в униформе спустился с трибун, чтобы дать старт. Когда пыль взвилась из-под копыт, вокруг раздался дружный собачий лай.

– Как в кино, – сказала Лара Митчу. – Это самое захватывающее зрелище в моей жизни.

– Можно, мы приедем сюда на следующий год? – спросила Дженни, не замечая растерянности взрослых.

Наконец Митч решился ответить:

– Не могу тебе этого пообещать, но уж сегодня ты точно увидишь лучших лошадей в стране.

– Хватит, Дженни, – строгим тоном сказала Лара. – Еще одна французская булочка, и ты лопнешь.

С трудом они выбрались с трибун. Ветерок доносил запах лошадей, пыли и патоки. Трое зрителей прошли сквозь строй продавцов еды, которые всячески старались привлечь покупателей свистульками и воздушными шариками. Громкоговоритель извещал о происходящем на арене.

Позади сараев и конюшен, перед маленьким манежем, Дженни с восторгом смотрела, как лошадь обихаживает жеребенка.

– Какая прелесть, правда? – умилялась она, хлопая в ладоши.

Обернувшись к Митчу, она сказала:

– Мы с мамой обожаем малышей. Она говорит, что хотела бы иметь еще ребенка.

В своем восторге Дженни не заметила ни смущения Лары, ни выражения боли на лице Митча.