Текст книги "Поцелуй смерти (ЛП)"
Автор книги: Мерил Сойер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)
Неожиданно зажглись фары дальнего света, ослепив ее. Водитель дал газу, и машина рванула вперед, взорвав тишину ревом мотора. Прямо на Уитни. Ей оставалось только мгновение на раздумья. Она кинулась в сторону, дернув поводок и потащив за собой Грея.
Оказавшись после тротуара на мягкой земле, Уитни потеряла равновесие. Она заскользила на влажной траве, споткнулась, качнулась в сторону, уронила фонарик, потом оглянулась назад. Света хватало только, чтобы разглядеть еле различимую в темноте громадину. Водитель бросил машину в сторону, завизжали шины. Уитни услышала собственный крик, осознав, что преследователь сменил направление и мчится прямо на нее.
Если бы она не неслась как ветер, то машина сбила бы ее в одно мгновение. Впереди и справа ровный газон, где Уитни полностью уязвима. Справа от нее большой бассейн, окруженный кованым забором.
В ушах отдавался бешеный пульс. Уитни поняла, что у нее отличные шансы стать сбитым на дороге оленем. На грани полнейшей паники мириады вариантов в долю секунды пронеслись в голове. Путь для спасения только один: добраться до забора, что шел вокруг бассейна, до того, как машина собьет ее. Уитни принялась молиться.
Осталось только уповать на Господа.
Таща за собой собаку, она рванула вперед, работая руками и ногами быстрее поршневого механизма. Ночной воздух огласили визги Грея, которому было больно. Уитни попыталась отпустить поводок, чтобы освободить таксу, но ремень был намотан на ладонь и затянулся.
Главное – добраться до забора. Давай–давай–давай.
Позади слышался рев мотора: машина почти наезжала на пятки. Уитни не успевала забраться на забор, но бросилась к нему, понимая, что это ее единственный шанс. Она заехала коленом в железный прут. Ногу пронзила боль, и Уитни закричала. Схватившись за прутья, она умудрилась повиснуть на высоте нескольких футов над землей. Так, упираясь теннисными туфлями, и карабкалась.
Она схватилась за верхнюю перекладину, хотя ей выворачивало запястья. Бедняжка Грей повис на поводке, лишним весом оттягивая руку и выворачивая плечо Уитни. Ужасный визг песика говорил ей, что шея у него не зажата. Уитни пока была жива, но мучилась от боли и ничем не могла помочь собачке. Сердце колотилось в груди, как пойманная в клетку птица.
Не отпускай. Не отпускай.
Позади горели фары машины и освещали сухой бассейн с собранной в стопки по краям плиткой. Сердце колотилось. Уитни думала, сколько она еще продержится на заборе, пока не выдержат мышцы. И попыталась посмотреть через плечо.
Ее ослепил свет фар, но она догадывалась, что машина не двигалась. С каждым вздохом уходили силы. Пальцы уже онемели. Уитни закрыла глаза и силой воли приказывала себе держаться, представляя, что случится, если она упадет на землю.
– Что происходит? – закричал близко какой–то мужчина.
– Помогите! – откликнулась Уитни. – Помогите!
Машина перевалила через тротуар и с ревом, выпуская дым из выхлопной трубы, на скорости пересекла зеленые насаждения. В темноте задние огни казались двумя дьявольскими глазами, напомнившими Уитни злобное око на картине Владимира. Глаза мигнули в темноте и исчезли через несколько секунд.
Уитни отпустила забор и свалилась на землю.
Завернув за угол кондоминиума, Адам тут же наткнулся на полицейскую машину с включенными мигалками.
Только он подошел к двери и прочел записку Уитни, как зазвонил телефон. Какой–то пожилой, судя по голосу, человек сказал, что произошел несчастный случай, но Уитни серьезно не пострадала. Лишь только Адам услышал это, как все раздражение, что она посмела покинуть виллу, забылось.
Он оставил машину на первом попавшемся свободном месте и помчался к группе людей, стоявших у полицейской машины и «скорой помощи». Уитни сидела на краю тротуара, прижимая к себе таксу, словно вместе с собакой держала и себя. Врач обрабатывал царапину на коленке пострадавшей. Травма не выглядела серьезной.
Адам повернулся к незнакомому ему полицейскому:
– Что случилось?
Уитни посмотрела на Адама с пустым выражением на лице, словно они совсем не знакомы. Наконец, она открыла было рот, но не смогла произнести ни слова. И отвела взгляд. Адам сел рядом с ней на тротуар, осторожно обнял за плечи.
– С тобой все хорошо?
Она медленно кивнула и посмотрела ему в глаза. Когда он оставил Уитни, она искрилась от счастья, сейчас же не могла связать двух слов.
Адаму ответил пожилой человек с ретривером на поводке:
– Кто–то пытался напугать ее. Ее преследовали на машине. Чья–то хулиганская выходка.
У Адама кровь вскипела в жилах. Он не поверил такому объяснению. И спросил полицейского:
– С чего вы решили, что это простое хулиганство?
– У нас было несколько случаев, когда машины наезжали на зеленую полосу, – ответил за полицейского мужчина. – Всю траву помяли. Когда закончат бассейн, мы приведем в порядок газон и положим валуны, чтобы оградить от хулиганов.
– В этот район уже второй раз вызывают, – подтвердил полицейский, который писал отчет.
– Кого–нибудь еще преследовали? – спросил Адам.
– Нет, но, наверно, у них не было такой возможности. – Полицейский захлопнул блокнот. – Другой случай произошел на рассвете.
– Из машины доносился громкий рэп и разбудил одного из соседей, живущих поблизости, – добавил старик. – Он и вызвал полицию.
Медик встал.
– Я не думаю, что вам нужно накладывать швы, – обратился он к Уитни. – Просто глубокая царапина. Хотя, наверно, у вас порядочные синяки.
– С–спасибо, с–спасибо … за… – дрожащим голосом выдавила Уитни и замолкла.
Врач отошел, присоединившись к своему напарнику. Полицейский обратился к Адаму:
– У вашей знакомой шок. Вам бы лучше отвезти ее домой.
– Дайте горячий чай с молоком, – посоветовал мужчина с собакой. – Или коньяк.
– Хотелось бы пообещать, что мы поймаем этого хулигана, но сомневаюсь, – сказал полицейский Уитни. – Нет описания машины или еще каких примет.
– Я же говорю вам, было слишком темно. – Мужчина показал темную местность позади них. – У меня еще нормальное зрение, а не могу сказать, какой марки машина. Слышал только визг шин, потом крик. И побежал. Но я уже не так быстро бегаю, как в молодости. Видел только очертания кузова и все.
– Вы не смогли даже цвет определить, кроме того, что он не светлый, – уточнил офицер. – И пострадавшая тоже.
Адам наклонился к Уитни и спросил:
– Ты что–нибудь видела? Большая машина вроде внедорожника или маленькая?
Распахнув глаза с расширенными зрачками, она смотрела на него остекленевшим взглядом. Уитни не плакала, но на лице отражались шок и отчаянные усилия совладать с нервами.
– В–все случилось так быстро. М–мне кажется, среднего размера. Не похоже на внедорожник, но если честно, то я не уверена.
Тогда это показалось здравой идеей. Парамедики решили, что не требуется везти Уитни в пункт первой помощи. Адаму хотелось увезти ее с места происшествия, забрать домой. Сейчас же, когда Уитни сидела на краю постели, он не был так в этом уверен.
Уитни настояла на том, чтобы взять таксу с собой, словно боялась отпустить песика. По дороге в машине не проронила ни слова. Когда Адам повел ее вверх на второй этаж, она подчинилась, как робот.
Шок.
Адам часто видел такое в Ираке. После взрыва бомбы, унесшей жизнь его товарищей и чуть не убившей его, он сам испытал такое. Он не мог ничего сделать для Уитни. Помогут только время и сон. Адам судил по своему опыту.
– Ты уверена, что все в порядке? – спросил он. – Что с твоим плечом? Ты как–то его бережешь.
Она отпустила таксу и укуталась в простыни. Да Винчи и Джаспер уже вертелись у изголовья кровати, и Грей присоединился к ним. Лекси на полу озабочено смотрела на хозяйку, отражая на морде те же чувства, что и Адам.
Уитни прислонилась к подушке, которую он принес для нее, пока она переодевалась в ванной в его футболку.
– Все хорошо. Плечо побаливает, потому что Грей оттянул его.
– Не хочешь рассказать?
Он ничего не знал, кроме того, что услышал на месте происшествия.
Уитни потянулась к краю кровати и погладила таксу.
– Знаешь, что в собаках самое замечательное? – И не стала дожидаться ответа. – Они прощают тебе все, что угодно.
Ее слова показались немного не к месту, и Адам подумал, не ударила ли она голову во время этого так называемого мелкого хулиганства.
– Даже самый обиженный пес будет лизать руку хозяина при первой же возможности. Казалось, собаки должны кусаться или убегать. Но нет. Они все прощают. – Уитни погладила Грея по головке, и песик ткнулся мордочкой ей в ладонь. – Я чуть не убила эту собачку. А он даже меня не знает, но только мы упали на землю, как он тут же принялся лизать мне лицо, чтобы удостовериться, что я в порядке.
Упали на землю? Где она была в таком случае? Адам присел на кровать. Изо всех сил сдерживая гнев и страх в голосе, попросил:
– Расскажи, что случилось.
Адам внимательно слушал ее рассказ о внезапно, словно ниоткуда, появившейся машине. Словно наяву видел, как автомобиль умышленно изменил направление, свернул вправо и поехал прямо на Уитни. Картина, как Уитни висит на заборе со свешивавшейся с руки таксой, поневоле вызвала улыбку, несмотря на всю серьезность ситуации.
– Отличная реакция, – похвалил он Уитни. – Быстрые рефлексы. Иначе ты могла бы погибнуть.
– Вряд ли бы это случилось. – Она снова откинулась на подушку. – Мистер Фишер – ну, тот мужчина с ретривером – сказал, что это шалость. Может, он и прав.
– С чего ты так решила? Мне кажется, машина наехала умышленно. Если нет, то все равно это чертовски опасно.
– Когда я оглянулась, то машина стояла в нескольких футах от меня. И не стала наезжать на забор, хотя легко можно было ударить меня по ногам.
Адам должен был признать, что это странно.
– Может, он не хотел повредить машину.
– А может, я чересчур перетрусила. Даже если это шалость, то весьма опасная. Меня могли случайно убить. Водитель должен был опомниться и остановиться, прежде чем сбить кого–нибудь.
Адам не знал, что и думать. Чутье детектива предупреждало его, что когда один и тот же человек дважды оказывается на волосок от смерти, такое не может быть случайным совпадением.
– Может, кто–то принимает тебя за Миранду? – сказал он, думая вслух.
– Сомневаюсь. Поджог получил широкую огласку, все уже в курсе, что Миранды нет в городе.
– Преступники часто кажутся умниками, но большинство из них тупицы. Как–то, помнится, расследовали мы одно дело. О серии ограблений банков. Банки начали снабжать перевозимые деньги склянкой несмываемых чернил, которая взрывалась, как только вор сдирал бумажную обертку на пачке банкнот. Мы тогда разозлились, что пресса разузнала о трюке и раззвонила о нем. Все кому не лень узнали об этом. И что ты думаешь? Несколько дней спустя ограбили банк. И мы поймали парня, покрытого чернилами. Он не читал газет.
– Думаешь, кто–то верит, что я Миранда?
– Это единственное имеет смысл.
– Возможно, и так. Мистер Фишер поначалу меня тоже принял за Миранду.
Адам поразмышлял несколько минут над этим, но не нашел лучшего объяснения. Обознались или это было мелкое хулиганство?
– Послушай, я в душ. Почему бы тебе не вздремнуть? Завтра мы посмотрим, что решила полиция. Они снимут слепок со следа шин на газоне. Тогда можно узнать марку машины. Если повезет, то это поможет.
Он наклонился и легко поцеловал Уитни в губы. Адаму хотелось крепко прижать ее к себе, чтобы удостовериться, что с его женщиной все хорошо. Но Уитни и так сильно досталось, и он не рискнул: вдруг ей станет больно?
Уитни натянула одеяло до подбородка, и Адам выключил свет. Он постоял в душе под струей теплой воды, ощущая беспомощность вроде той, что чувствовал, когда появился на вилле дяди в Греции. Он терпеть не мог терять уверенность в том, что может помочь Уитни.
Как только завтра люди Куинтена Фоли обыщут дом, они с Уитни уедут в Канкун. Если Миранда не работала в каком–нибудь магазине в «Корона–дел–Мар», Адам верил, что найдет ее в Канкуне. Она прольет свет на это…
– Вот же черт! – выругался он вслух и бросился из–под душа, обернул вокруг талии полотенце и, выскочив из ванной, побежал в темную спальню. Он уже спустился в холл и подошел к кабинету дяди, когда увидел, что за ним идет Лекси.
– Иди охраняй Уитни, – приказал Адам, а потом понял, что та идет за собакой.
– В чем дело? – спросила Уитни, распахнув глаза.
Адам схватил со стены фотографию дяди.
– Меня сейчас только осенило. На бейсболке дяди что–то написано.
Адам выдвинул средний ящик стола и достал увеличительное стекло.
– Ты думаешь..?
Он внимательно рассматривал эмблему.
– Будь я проклят. «Корона–дел–Мар». – Он посмотрел на Уитни, думая вслух: – Сколько ты хочешь поставить на то, что в прошлом декабре в Канкун Миранду возил дядя Кэлвин?
– Но ее паспорт…
– Таможенники смотрели, но не поставили штемпель, поскольку особой необходимости в том нет. Аэропорты для частных самолетов работают по–другому.
– Думаешь, у них была связь?
Он шлепнул себя по лбу.
– Хорошо, что я больше не служу в полиции. Меня бы точно сослали в патрульные выписывать штрафные квитанции за неправильную парковку. Мне сразу нужно было разработать версию романтических отношений.
– А я так не думаю. Разница в возрасте…
– И что? Подумаешь, двадцать лет. Мой дядя хорошо выглядел, к тому же был богат. Не впервые женщины закрывают глаза на возраст, если мужчина при деньгах.
Глава 31
Райан брился и рассматривал при этом свое лицо в зеркале. Где, черт возьми, Эшли? Он вернулся домой почти на рассвете. И думал, что она спит, но стало ясно: жена даже не прикоснулась к постели. Он провалялся без сна – не давали покоя мысли.
Он готов признать, что перегнул палку с Эшли. Бедная малышка ничего не могла с собой поделать, коли у нее золотое сердце. Она не хотела, чтобы Уитни страдала. Эшли и понятия не имела, в какие неприятности попал он по вине бывшей.
– Погоди! – воскликнул Райан, обращаясь к своему отражению. – Вот оно что.
Накануне вечером он заявил Эшли, что они на грани банкротства. Она, должно быть, подумала, что виновата в неприятностях. Она так любила его, что могла попытаться единолично решить их проблемы. Могла отправиться занять у знакомых деньги.
В разгар–то ночи?
Райан нанес одеколон после бритья, подарок Эшли.
– Она по мне с ума сходит, – снова громко сказал он. – А ночь провела у подруги.
Это имело смысл. Наверно, он такое заслужил, но жена понятия не имеет, как на него давят. И все из–за Уитни.
Райан прошел в гардеробную и стал одеваться. Потом огляделся вокруг. Сколько Эшли планирует провести времени у подруги? Он прошел в ее гардеробную, но не смог определить, что она взяла. У нее чертова уйма тряпок.
Потом забрел в ванную комнату и проверил туалетный столик, где Эшли хранила косметику.
– О, черт!
Что женщины делают со всем этим дерьмом? Вряд ли он определит, взяла ли она чего.
Неважно, решил Райан. Надо одеться. Впереди адский день. Вечером Эшли будет ждать его, как обычно, дома. Хоть это и нелегко, но он простит ее.
Он любил Эшли так сильно, что временами испытывал боль. Его мучило, что он не мог дать жене всего, что она хотела, и не был успешным врачом, в которого она верила, когда они только встретились. Ему нужна была ее любовь как воздух, как ничто в мире.
Адам смотрел в иллюминатор самолета на аквамариновую воду. Она была такой чистой, что можно различить на дне рифы. Океан за Калифорнией и на западном побережье Мексики был темно–синего цвета. На востоке Мексики море поблизости от Карибских островов имело сине–зеленый оттенок. Судя по пляжам внизу, в Канкуне можно наслаждаться тем же белым, как сахар, песком.
Адам посмотрел направо и увидел, что Уитни все еще спит. Неудивительно. Они проговорили почти до рассвета, затем ей пришлось встать и съездить выгулять собаку клиентки, умудриться позаботиться о своих псах, еще купить кое–что для путешествия. Он же отправил с ней охранника из «Хайтек», на всякий случай.
Все сложилось, как нельзя лучше. Пока она отсутствовала, команда Фоли прочесала дом.
Ничего не нашли.
Они просмотрели каждую книгу, каждый диск CD и DVD, каждую фотографию на предмет скрытого текста, простучали панели – нет ли тайников, использовали специальное устройство, чтобы просветить кладку.
Тоже ничего.
Если Кэлвин Хантер спрятал диск в доме, то спецам так же не повезло, как и Адаму. Когда они закончили с домом, внутри и снаружи, то проверили «лексус» Хантера.
Пусто.
Другая часть команды попутно проверяла поврежденное содержание гаража, где Миранда хранила свои вещи.
Ничего.
Адам поспорил бы, что они останутся ни с чем, потому что диска там не было. Он стоял за то, что диск находился у Миранды. Сейчас, обдумывая ситуацию, Адам пришел к выводу, что это точно имело смысл. Она разыграла фальшивое ограбление и удрала с компьютером и диском или дисками.
Информация на дисках стоила кучу денег. Не в первый раз возникала мысль, уж не Миранда ли убила его дядю. Если у них был роман, то дядя мог ей довериться. У нее был бы доступ в дом, к машине и компьютеру.
Рядом с Адамом потянулась и зевнула Уитни.
– Мы уже почти на месте?
– Да. Можешь полюбоваться на пляжи внизу. – И отодвинулся, чтобы она могла посмотреть в окно.
– Ух ты! Какой белый песок. Ничего общего с Акапулько или Пуэрто–Рико. Там пляжи обычные, такие как в Калифорнии.
Он кивнул в знак согласия, думая при этом, как любит Уитни. Ему нужно разгрести этот беспорядок, прежде чем что–то с ней случится. Адам попытался сложить головоломку, но части не стыковались. Ключ был у Миранды.
Прошлым вечером, после того как они обнаружили, что его дядя тоже бывал в «Корона–дел–Мар», Адам все прокручивал в голове, пытаясь решить, как много сказать Уитни. Он бы рассказал ей все, только она все еще не оправилась от случая с машиной.
В конце концов, он решил не усложнять дело, объясняя, что его дядя участвовал с Куинтеном Фоли в некоторых секретных правительственных сделках. Что он знает точно? Черт, на самом деле, почти ничего.
Адам вернулся в прошлое, когда последний раз виделся с Кэлвином Хантером. Дядя беспокоился, что кто–то собирается его убить. Он отказался вдаваться в детали, но Адам чувствовал, что смерть родственника связана с пропавшим диском.
Какое еще тут может быть объяснение?
Самолет уже какое–то время медленно шел на снижение. Сейчас он резко пошел вниз на посадку. На горизонте простиралось бесконечное голубое море.
– Что будем делать сначала? – спросила Уитни.
Адаму хотелось завлечь ее в какой–нибудь домик, где морской бриз охлаждал бы их обнаженные тела, пока они любили друг друга, но пришлось напомнить себе, что дело – прежде всего. У них потом будет еще уйма времени.
– Возьмем по «маргарите» и отправимся поплавать.
– А серьезно? – залилась она смехом.
– Зарегистрируемся в отеле. Переоденемся, потом поедем в «Корона–дел–Мар» выпить чего–нибудь. В час коктейлей выходят все жители, которые могли бы встречаться с твоей кузиной.
– Думаешь, Миранда здесь?
Прошлой ночью они обсуждали это, но Уитни тогда была немного не в себе.
– Трудно сказать. Если ее здесь нет, то, может, кто–то узнает ее по фотографии. Канкун не такой уж большой. Нужно проверить «Корона–дел–Мар». Потом мы покажем снимки, которые ты сделала, в супермаркете и в местах, где приезжие делают покупки. Если Миранда тут живет, то где–то закупается продуктами. Она не может все время питаться в ресторанах.
Было около десяти, когда Райан проверил часы, висевшие на стене за бассейном. Устройство показывало температуру и время. Температуру Райану не требовалось проверять. Он сам мог сказать, что было примерно градусов семьдесят пять (около 24 по Цельсию – Прим.пер.), хотя было темно, и, как обычно по вечерам, температура снижалась.
Где, черт возьми, Эшли?
Он уже был готов простить ее, но сейчас сильно разозлился. Он пришел в пустой дом, в холодильнике ничего, кроме обезжиренного йогурта и творога. Потом отправился поплавать, чтобы взбодриться, ожидая Эшли с минуту на минуту. Райан находился дома три проклятых часа, когда решил ей позвонить. И наткнулся на голосовую почту.
Эшли сейчас влипла. Намекни на раздельное проживание, сказал он себе. Это в высшей степени оскорбило бы ее. Ведь так?
Райан признался себе, что больше он уже ни в чем не уверен, как когда–то. Его мир в стадии становления. Верно, ему пришлось в середине пути внести правки и переключиться с хирургии на косметическую хирургию, но даже теперь все идет своим чередом.
Проблемы начались с Уитни.
– Святые угодники!
Он вслух выругался и вскочил на ноги. Неужели Эшли отправилась на встречу с его бывшей? Возможно. Эшли дала Уитни свое платье, что послужило этим дурацким поводом.
Райан повесил полотенце на голое плечо и вошел внутрь. У Эшли нет офиса. Да и на кой черт он ей был бы нужен? Ей хватало закутка в кухне, чтобы держать несколько вещей, вроде чековой книжки и календаря.
Он включил свет и обыскал закуток. Нашел немногое. Брошюры туров на Гавайи. Каталоги универмага «Нордстом». Складная папка с возвратными чеками, сложенными по дате.
Райан порылся в этом хламе, выискивая телефонную книжку – жена держала номера телефонов в маленьком кожаной записной книжке – и решил, что, должно быть, она в сумочке Эшли. Он не хотел унижаться, звоня подруге, которая помогла умыкнуть Лесли, но если Эшли не появится через час, он позвонит.
Единственная подруга, которую упоминала жена – ее персональный тренер. Они дружили, когда Райан встретил Эшли. Он никогда не встречался с этой женщиной, потому что она жила на другом конце города и большую часть времени работала в гимнастическом зале. Если задуматься, то он даже имя ее не знал.
Что насчет гимнастического зала? Райан мог бы позвонить и поинтересоваться, нет ли там Эшли. Черт! Она не говорила ему название этого зала. Ну, или, может, говорила, а он забыл. Она как–то упоминала, что платила подруге наличными. Та женщина не могла позволить себе еще и налоги. Твою мать, вы только подумайте! А кто мог себе позволить? Ему придется просить своего бухгалтера внести записи попозже в этом году.
Не найдя ничего лучшего, Райан просмотрел возвратные чеки. Маникюр. Педикюр. Бутик. Ничего экстравагантного, но все же это деньги, которых у них не было. Эшли этого не знает, напомнил он себе.
«Доктор Фокс». На этом чеке Райан задержался. В строке–памятке значилось, что Эшли покупала витамины. Должно быть, это и есть тот гимнастический зал, где работала персональный тренер Эшли. Райан набрал номер с чека и позвонил. Он бы туда поехал, но большинство залов работает до десяти. Ему нужен просто номер.
– Я друг Эшли Фордем, – сказал он молодому, судя по голосу, парню, ответившему на звонок. – Она рекомендовала мне какого–то тренера, который у вас работает. Не могу ли я узнать ее номер?
Райан не хотел, чтобы ходили слухи, что он следит за женой. Он сам не понял, почему ему было не все равно. Личная гордость, должно быть, догадался он. Не каждый парень женат на королеве красоты. Нет смысла казаться ревнивым, когда этого и в помине нет.
– Ее номер? – повторил, как попугай, парнишка.
– Да. Эшли нравятся занятия у этого тренера. – Райан услышал, как парень фыркнул, словно зажал рот.
– Погодите минуту, – сказал парень. – Я поговорю с управляющим.
Райан подождал, на секунду почувствовав раздражение. Неужели такое уж большое дело? Он бы сам туда съездил, но пришлось бы пересечь половину города.
– С вами говорит Эл Шнайдер. Чем могу помочь?
Райан повторил выдумку. Молчание.
– Тренер все еще работает?
– А вы ведь мистер Фордем?
Райан начал было отрицать, но потом понял, что парень, должно быть, увидел номер на определителе:
– Да. Эшли совето…
– Этот тренер не принимает новых клиентов.
Управляющий повесил трубку, прежде чем Райан успел что–нибудь спросить. Что за черт? Он чуть не вдарил по кнопке повторного набора, но вовремя опомнился. Что происходит?
Почему тренер, которая так нуждается в деньгах, что рискует схлопотать неприятности с Внутренней налоговой службой, не хочет брать новых клиентов? Секунду Райан думал над этим. Все чеки оплачивал он. И вспомнил, что жаловался Эшли на количество звонков с домашнего телефона. Не то чтобы это стоило дорого, у них выгодные тарифы. Но он знал, что сам много по телефону не говорит.
Вернувшись в кабинет, Райан пролистал растущую гору счетов в столе, пока не нашел телефонный счет за последний месяц. Уже третий месяц подряд он пропускает оплату. Райан проверил местные звонки. Несколько звонков в старый офис, пока новая группа формировалась и приступала к работе. Другие он помнил смутно. Его служба. Уолтер Нэнс.
Один номер повторялся несколько раз. Райану показалось, что номер попадался и в прежних счетах, но уверенности не было. Он их выкинул, иначе мог бы проверить.
Включив компьютер, Райан плюхнулся в кресло. В доме было прохладно, и он расправил полотенце на плечах, чтобы согреться. Через несколько минут он открыл телефонно–адресную книгу Сан–Диего и нашел номер. Тот был зарегистрирован на какого–то Престона Блока, адрес на другом конце города.
Блок мог быть отцом тренерши или родственником. Райан запомнил адрес. Ему нужно лично поговорить с Эшли.
Понадобилось больше полчаса, чтобы добраться до указанного адреса. Двухэтажное здание, похожее на бункер, у бассейна с мутной водой. Это место было новым еще в семидесятых. Насколько Райан мог разглядеть в темноте, тогда дом и красился в последний раз. В точности, где мог жить тренер, нуждающийся в деньгах.
Райан нашел список жильцов, где напротив номера квартиры 2Б стояли фамилии Блок–Свансон. Секунду Райан замешкался, проигрывая в уме, что скажет. Он не хотел признаваться, как сильно скучает по Эшли. Он хотел сказать, что звонил ее отец.
Возможно ли такое? Сейчас Райан сетовал, что не задавал ей много вопросов. Он знал, что Эшли страдала от трагической и одинокой смерти матери. Отец жены жил в каком–то захудалом городке в центральном штате, но не приехал на похороны. Сказала ли Эшли отцу о своем замужестве? Райан не помнил, чтобы она упоминала об этом.
Не придумав ничего лучше в качестве предлога, он поднялся по лестнице – перед квартирой 2Б стояла облезлая пальма – и решительно постучал.
Внутри работал телевизор. Но секундой позже дверь распахнулась. На него уставился серфер сложением с большой шкаф.
– Я ищу тренера Эшли Фордем.
– Престон вышел. Нынче он работает вечерами.
Он? Он? Но личный тренер Эшли – женщина. Разве не это ему сказала жена? Райан моргнул и попытался точно припомнить, что говорила Эшли. Первый раз она упомянула про тренера, когда они были в постели, и он наслаждался каждым дюймом ее совершенного тела.
«Я занимаюсь с тренером пять раз в неделю».
Улыбка парня испарилась.
– Кто вы такой?
– Доктор Фордем. Муж Эшли. – И, не удержавшись, добавил: – Я ее ищу.
– Ее здесь нет.
Райан повернулся и, ни слова не говоря, ушел. Из всех сценариев, которые он прокручивал в голове, он и представить не мог, чтобы Эшли – его Эшли – связалась с другим мужчиной. Накатили головокружение и слабость.
Он медленно шел, а в голове крутилась лишь одна мысль. Эшли изменяет ему. Он так любил ее, так сильно.
Он дал ей все, разве не так?
Нет, молча поправил он себя. Были вещи, которые она хотела, вроде дома в Коронадо–Кис, а у Райана не было денег, чтобы купить его. Эшли провела всю жизнь на чемоданах. И заслужила собственный дом. Не будь Уитни такой сукой, этого бы никогда не случилось.
Глава 32
– Какая красота! Я не ожидала, что здесь так шикарно, – воскликнула Уитни.
– Почему бы и нет? Цены на здешнюю недвижимость начинаются с миллиона баксов.
Они сидели в баре под названием «Фрио–Фрио» ( в переводе с испанского – «Круто–Круто» ), расположенном в районе Корона–дел–Мар, успев перед этим заселиться в отель Канкуна, переодеться и арендовать «мазду», на которой сюда и приехали.
Влажность была такая, что пока Уитни дошла от оснащенного кондиционерами отеля до машины, ее короткий сарафан успел прилипнуть к ногам. На пляжах Мексики, зимой весьма популярных, ряды туристов заметно редеют в это время года, когда температура зашкаливает. Выбранный Адамом отель тоже стоял полупустым, равно как и бар в этом фешенебельном квартале.
– Тебе не кажется, что для Миранды здесь слишком… изысканно? – спросила Уитни.
– Но это не значит, что она не может тут работать. Чаевые здесь наверняка щедрые. С Канкуном не сравнить. Если она приезжала сюда в прошлом декабре, то вполне могла подыскать себе работу.
– Наверное, ты прав. Может, расспросим официантку?
К ним, с двумя «маргаритами» в руках, приближалась женщина в яркой кораллово–лазурной тропической расцветки юбке с запахом. У Уитни были с собой фото Миранды, которые накануне утром она обработала в графическом редакторе. Прототипом служил снимок двоюродной сестры, сделанный в декабре прошлого года на пляже. На первом фото Миранда была блондинкой, на втором Уитни превратила свою кузину в брюнетку.
– Давай попробуем. Покажи ей сначала блондинку.
Улыбаясь, официантка поставила перед ними напитки, и Уитни показала ей фотографию:
– В ваш бар не заходила моя сестра? Посмотрите: вам знакома эта девушка?
– Де–ва–шка?
Поняв, что официантка владеет английским недостаточно, чтобы понять вопрос, Уитни повторила медленно и раздельно:
– Вы – ее – знаете?
Кинув взгляд на фото, та покачала головой. Уитни быстро вытащила второе фото:
– А эту видели?
На второй фотографии темные глаза женщины задержались подольше:
– Не видеть.
Когда официантка отошла от стола, Адам сказал:
– Может, Миранда сюда и не заходила. Трудно ожидать, что нам повезет с первого раза.
– Ты прав.
Уитни гнала от себя мысль о том, что вся их поездка – пустая затея, предпочитая рассматривать ее как реальный шанс. После ужасных событий вчерашней ночи ей представлялось, что им крайне нужно как можно скорее найти Миранду.
Уитни еще не вполне отошла от вчерашнего ночного потрясения, но теперь оцепенение сменилось чередой бесчисленных вопросов. Она пока не могла понять, приняли ли ее за Миранду и, значит, следили прямо от дома, или это был просто опасный розыгрыш. Но зацикливаться на этой мысли не хотелось. Иначе захлестнет страх.
Они сидели, потягивая коктейли, и смотрели на океан. Солнце уже скользнуло за горизонт, оставив на воде мерцающие золотисто–алые дорожки. Обстановка была весьма романтической.
Не будь ситуация столь напряженной, Уитни оценила бы эту атмосферу по достоинству. Нужно, чтобы все утряслось, и тогда можно будет разобраться в своих чувствах к Адаму. Он мировой парень, никто не спорит, и прошлой ночью и после пожара был единственным, кто ее поддержал.
Уитни говорила себе, что не стоит торопить события, что лишь время и расстояние излечат ее от Райана и его предательства, однако обстоятельства лишили ее такой роскоши. Ситуация свела их с Адамом слишком близко. Их явно влечет друг к другу, но если то, что, кажется, зарождается между ними – лишь химия, игра гормонов, то Уитни следовало бы относиться к этому попроще. А ее чувство оказалось куда глубже и серьезнее.
