Текст книги "Поцелуй смерти (ЛП)"
Автор книги: Мерил Сойер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
– Знаешь, что с ним случилось? – спросила Эшли.
Брок ждал продолжения. Когда его не последовало, он подтолкнул ее:
– Что?
– Угадай. Скажи, что думаешь.
Секунду он изучал ее, и Эшли увидела искреннее сострадание в его глазах.
– Ты нашла его… я не знаю… ты забыла, куда его положила. В другой ящик или что–то еще.
Эшли покачала головой, замечая краем глаза, как ее волосы волнами ниспадают на плечи.
Престон бросил на нее вопросительный взгляд:
– Твой муж нашел его, положил куда–нибудь и забыл сказать.
– Теплее.
Он наклонился к ней:
– К чему эти игры?
Эшли посмотрела на него секунду и спросила себя о том же. Это не шутка. Престон был ее лучшим, единственным другом. Почему не рассказать ему все начистоту?
Он столь ласково дотронулся до ее плеча, что на глаза чуть не навернулись слезы.
– Скажи мне, что случилось.
– Райан забрал кольцо, – ответила она, с горечью произнося каждое слово. – Он продал бриллиант, даже не сказав мне, и вставил на его место поддельный камень.
Эшли вытянула руку перед лицом друга.
– Разве это так уж плохо, если ему действительно нужны деньги?
– Я не возражала бы, если бы он сказал мне. Но этот негодяй заставил меня на карачках дважды проползти по всему дому в поисках “потерянного” кольца. Затем оно волшебным образом появилось под комодом. – Эшли испустила еле сдерживаемый, мучительный вздох. – Я всю ночь не могла уснуть. Вспоминала, как тщательно я искала в гардеробной. Кольца там не было, а Райан без труда «нашел» его, как только я отвернулась.
– До меня начинает доходить.
– Я стала думать о неоплаченных счетах и что нашла в его кабинете и поняла, что он продал бриллиант.
– Разве у него нет другого способа достать деньги?
– Нет. Он на все взял кредиты.
Престон закатил глаза:
– Но вы же собираетесь купить новый дом.
– Он сказал, что планирует продлить кредит на дом и использовать его вместе с земельным участком, чтобы купить недвижимость. Просмотрев записи, я начинаю сомневаться, что банк пошел бы на это. Думаю, Райан просто морочил мне голову.
Престон взял ее за руку и изучил кольцо:
– Ты уверена, что это не подделка? Выглядит как настоящее.
– Сегодня утром я сходила в ломбард, чтобы узнать, сколько за него можно выручить. Я не собиралась его закладывать, просто подумала, что это самый быстрый способ проверить мои подозрения.
– Умно.
– Мне не дали и цента, потому что это фальшивка. – Эшли расплакалась: – Почему Райан не рассказал мне?
– Он не думал, что ты поймешь, и растерялся.
– Я знаю, что у нас туго с деньгами из–за новой практики и все такое, но почему он не мог обсудить это со мной? На этом ведь строятся отношения.
Престон согласно кивнул:
– Может быть, из–за того, что ему не повезло с первым браком. Вот почему ему неловко обсуждать с тобой свои проблемы.
– Возможно. Трудно сказать. Он никогда не упоминает Уитни, только в случае крайней необходимости.
– Почему бы тебе просто ни пойти и спросить Райана о кольце?
Она колебалась, не желая признавать правду.
– Я боюсь.
– Чего именно? Он же не ударит тебя или сделает нечто подобное?
– Нет, нет. Конечно, нет! – заверила Эшли Престона, но в глубине сознания всплыло, что сказала Уитни в ту ночь. У Райана ведь взрывной характер. Видимо, он сделал что–то с бывшей женой.
– Ладно, тогда типа поговори с ним.
– Я боюсь разрушить наши отношения. Мы никогда не дрались и не ссорились. По крайней мере, до того как я взяла собаку. Райан так на меня разозлился.
Престон помолчал и ответил:
– По–моему, если ты не поговоришь с ним, то отношения разрушатся в любом случае.
В его словах была большая доля истины. У Эшли до сих пор не было опыта длительных отношений, и она не могла вспомнить, чтобы и ее родители обсуждали хоть что–нибудь, кроме бесконечных участий в конкурсах красоты. Неудивительно, что отец бросил их. В подростковом возрасте она этого не понимала, но теперь выросла. Брак не может быть здоровым без взаимопонимания.
Слишком поздно она осознала, что должна была позвонить отцу после внезапной кончины матери. Бейкерсфилд ведь всего в паре часов езды к северу отсюда, и Эшли легко могла до него добраться. Она не позвонила, поскольку считала, что отцу все равно. Теперь же видела ситуацию в другом свете. Она знала, что ее родители любили друг друга, но мать была одержима идей, что дочь выиграет конкурс красоты. Отец понял, насколько несбыточна эта мечта, и как мало Эшли получит от титула, который обязана выиграть.
Она хотела поговорить с Райаном, но сегодня они собрались идти на светский прием вместе с Нэнсом Уолтером и его женой. Райан был полон решимости произвести впечатление на главного хирурга с нового места работы и попросил Эшли выглядеть эффектно. Если все пойдет гладко, то, может быть, позже Райан будет в настроении серьезно все обсудить. Она остановила себя. Почему их совместная жизнь так сильно должна зависеть от его настроения?
– Если бы я только могла хоть как–то помочь Райану. Ну, понимаешь, поговорить по душам и предложить, как решить проблему с деньгами.
– Решение очевидно: эту женщину, Уитни, нужно убрать из твоей жизни.
Престон был прав, и она это знала. Эшли сочувствовала Уитни. Та потеряла Райана, почти потеряла свою собаку, а затем пожар уничтожил все остальное. Но это не повод губить другим жизнь.
Эшли тут же приняла решение, надеясь, что позже не пожалеет. У Райана и так достаточно забот. Она могла бы сама со всем разобраться
Глава 27
Припарковав машину на стоянке для посетителей за офисом коронера, Адам огляделся вокруг: не следует ли кто за ним. Когда сегодня утром он уезжал из дома, то тщательно осмотрел улицу, нет ли каких–то незнакомых машин, припаркованных поблизости.
Пусто.
Не то чтобы он думал, что кто–то сел ему на хвост, просто не мог перестать беспокоиться об Уитни. Никаких причин для тревоги, уговаривал он себя. Кто бы ни бросил бомбу, он охотился на Миранду. И все же Уитни постоянно присутствовала в мыслях Адама.
С той ночи, когда взорвалась бомба, он беспокоился, что кто–то мог бы по ошибке принять Уитни за ее кузину. Сейчас его охватила еще большая тревога, и он не знал почему. Ладно, возможно знал. Ночь любви спустила с курка мужские инстинкты. Чувство защитника. Когда тебе не безразлична женщина, хочется ее защитить.
За такой короткий промежуток времени Уитни стала очень много для него значить. Раньше он бы недоумевал по тому поводу, но, побывав лицом к лицу со смертью и выжив, знал, как мгновенно может измениться жизнь. Его больше не удивляло, что можно так вот быстро влюбиться.
Адам вошел в здание и спустился вниз на этаж, где был офис Саманты Уотерсон. Сегодня утром он получил сообщение, что ассистентка коронера хотела с ним увидеться.
– Привет, – поздоровалась Саманта, когда он появился на пороге.
– И тебе привет, – Адам улыбнулся при виде этой рыжули. – Получил твое сообщение.
Она жестом пригласила его сесть на стул рядом со своим рабочим столом.
– Я получила отчет по токсикологии на твоего дядю. Ничего из ряда вон выходящего.
На секунду Адам беспомощно уставился на нее. У него не укладывалось в голове. Он ведь был так уверен, что токсикологический анализ что–нибудь выявит.
– Ничего?
– Ничего. Следы ибупрофена. И все. В девяноста восьми процентах всех токсикологических экспертиз выявляют аспирин или тайленол. Это самые распространенные в Америке лекарства.
Адам вспомнил о визите Куинтена Фоли. Они имели дело с опытными людьми, которые не остановятся ни перед чем, чтобы получить то, что желают. Ни одной причины, почему они захотели бы убить дядю, Адам не знал, но, с другой стороны, он не знал и всех фактов.
– Есть ли что–нибудь такое, что не могла бы выявить токсикологическая экспертиза? – спросил он.
– Конечно. Таких вещей полно. Рогипнол, к примеру.
– Наркотик насильников?
– Да. Он разлагается в организме за двадцать четыре часа. Если жертву не проверить немедленно, то почти невозможно доказать в суде, что обвиняемый незаметно подсунул женщине наркотик.
– Как рогипнол мог бы фигурировать в смерти дяди?
– Жертвы впадают в ступор и не помнят ничего. Если ему дали этот наркотик, а затем принудили к сильной физической нагрузке, то сердце могло не выдержать.
– Не уверен… кому–то пришлось бы раскопать, что в семье у наших мужчин были проблемы с сердцем. Даже если это стало кому–то известно, то гарантии, что сработает, нет. – Он покачал головой. – Что–нибудь еще?
– Множество модных наркотиков, то есть с измененной химической формулой. Помнишь заменители стероидов, разработанные, чтобы обойти запрет на стероиды в бейсболе? – спросила Саманта, и Адам кивнул. – Так же как эти модные стероиды, существует ряд наркотиков, которые могут ускользнуть от токсикологов. В этом случае самым первым приходит на ум кураре.
– Это то дерьмо, что индейцы в Амазонии наносят на наконечники своих копий?
– Точно. Он продается фармацевтическими компаниями под различными именами. По большей части помогает, когда врач оперирует легкие. Наркотик парализует их, чтобы обездвижить на время операции. Если твоему дяде дали сверхдозу, все его внутренние органы могли отключиться. А этот процесс мог бы сымитировать сердечный приступ.
Кэлвин Хантер участвовал в опасных операциях, связанных с оружием. Учитывая, с кем приходилось иметь дело, эти люди не захотели бы себя обнаружить в ходе расследования. Они наверняка бы использовали нечто, не оставляющее следов.
– Полагаю, это тупик, – с искренним сожалением в голосе сказал Адам.
– Есть еще одна возможность, – заявила Саманта.
Он не поверил своему счастью:
– Какая?
– Доктор Альфонс Таггарт из Стэнфорда работает над новыми тестами, специально разработанными, чтобы выявить лекарства, которые не показывают нынешние экспертизы. В этом случае я бы послала ему срезы печени. Кураре в любой форме воздействует на печень. Я не заметила никаких воспалений, и экспертиза ничего не показала, но, может, доктор Таггарт сумеет что–то найти. Есть какая–то вероятность.
– Спасибо, я твой должник, – поблагодарил знакомую Адам.
К тому времени, когда Уитни вернулась домой, уже наступил полдень. Она набрала код сигнализации и вошла в дом в сопровождении собак. По дороге она заезжала в «Дог дива». Хозяин салона, Дэниел, дал ей имена двух женщин, работающих собачьими консьержами в этом районе.
Она поговорила с одной из них. Лилин Фостер казалась подходящей. Жила по соседству, и у нее была превосходная репутация. Мисс Фостер могла бы забрать себе несколько собак, но не всех. Придется разделить клиентов Миранды.
– Ладно, парни, посидите пока, – сказала Уитни Лекси и Да Винчи. Дэбби Саттон, хозяйка Мэдди, забрала ее. Уитни осталась с тремя собаками. На звук голоса Уитни на кухню принесся Джаспер. Видимо, прятался в любимом месте под кофейным столиком.
Она вернулась в комнату горничной и стала рассматривать одежду, которую кто–то для нее оставил. Есть ли среди вещей что–нибудь подходящее, чтобы надеть на выставку Владимира вечером?
– Ты самая большая бестолочь, – бормотала Уитни под нос. Она понятия не имела, что надевают на презентацию. Если не сможет ничего найти, придется потратить на платье деньги, которые у нее совсем не лишние.
Перебирая вещи, она вспоминала прошлую ночь. Господи помилуй! Адам не только настоящий мужчина, он еще и любовник, о котором можно только мечтать.
«Пусть все останется на физическом уровне, не позволяй себе влюбляться», – предостерегла себя Уитни.
Она нашла малиновый сарафан из натурального шифона. На одном плече ткань держалась ярко–зеленой бабочкой, оставляя другое плечо голым. Уитни разгладила платье, более внимательно осмотрела его и решила: не сказать, что слишком модно, но сойдет.
Она попыталась представить, что подумает Адам. Для Райана она так старалась выглядеть красивой. А он всегда искал недостатки. Уитни знала, что Адам сильно критиковать не будет. Ему нравилось на ней все. И все же она решительно была настроена выглядеть как можно лучше.
Уитни надеялась, что другу Триш не понадобится присмотр за домом. Она прекрасно живет здесь с Адамом.
«Может, это не такая и хорошая идея», – думала Уитни. Сможет ли она учиться, когда он поблизости? Не слишком ли скоро начались новые отношения?
Ладно, молча согласилась Уитни, у нее всегда были именно отношения. Никогда она не занималась случайным сексом. То, что произошло прошлой ночью, означает какие–то обязательства – для нее, по крайней мере. Но после всех лет, проведенных с Райаном, которые закончились разбитым браком, она не была уверена, что стоит делить жилье с Адамом. Наверно, держать небольшую дистанцию – идея хорошая.
Чтобы стать ветеринаром, нужно отказаться от многого, и это будет проверкой отношений. По дороге домой Уитни звякнула в больницу для животных, чтобы узнать, не предложат ли они другого кандидата, кому можно передать бизнес кузины. У них нашлось несколько предложений. И раз уж Уитни оказалась там, то ее привлекли помочь с джекахуахуа.
Скрещивание терьера Джека Рассела и чихуахуа дало удивительную уникальную собаку. Так называемые дизайнерские собаки стали популярны. Заводчики сводили вместе разные типы чистокровных пород, вроде лабрадоров и пуделей, чтобы получить лабрадуделя. Голден ретриверов скрещивали тоже с пуделями и получали щенков голдендуделя. Положительные характеристики лабов и голденов в сочетании с шерстью пуделей привлекали людей, у которых имелась аллергия на собачью шерсть, но им хотелось легко тренируемых покладистых животных. А вот джекахуахуа Уитни была в новинку, и она не знала, зачем скрестили эти породы.
У джекахуахуа было защемление анальной железы, причинявшее сильную боль. Уитни чуть не покусали, пока они с ветеринаром смогли облегчить мучения собачки. Уитни не возражала. Просто находиться в клинике и набираться опыта – это так волнующе, пусть и пришлось заняться даже такой вульгарной процедурой, как исправление анальной железы. Путь не будет легким, но стать ветеринаром – это мечта. Уитни слишком долго томилась в какой–то тесной кабинке, вводя данные в компьютер, когда ей стоило заниматься тем, что любила.
– Не отодвигай мечты из–за мужчины, – вслух произнесла она. Если другу Триш нужно смотреть за домом, то Уитни охотно возьмется за это дело.
Она гладила малиновое платье, когда вспомнила о фотографиях Миранды, сделанных в прошлом декабре. После бассейна Адам с Уитни сразу пошли в спальню. И продолжили любовные игры. Никто из них даже не вспомнил о снимках.
Погладив платье, она повесила его в своей комнате. Снимки все еще лежали на кухонной стойке. Уитни захватила их и отправилась в кабинет в сопровождении собак. Там взяла увеличительное стекло из верхнего ящика письменного стола. И поближе рассмотрела фото, особенно тщательно изучая зонтик, замеченный Адамом.
Это был сделанный из высушенных пальмовых листьев зонт в стиле талапа. Сверху – буквы синим цветом. Слова нечеткие, но Уитни разобрала «Корона». Популярное мексиканское пиво. Может, фото сделано в Мексике?
Тогда бы объяснилось палящее солнце в декабре, когда здесь шли дожди. Был ли дождь в тот день? Адам обещал узнать на сайте метеорологической службы.
Уитни развернула стул и включила компьютер Адама. Быстрая проверка сайта подтвердила, что память не подвела. Дожди шли далеко на юге в Энсенаде, Мексике, которые находились в часе езды от Сан–Диего.
Значит, Миранда отдыхала не там, хотя туда легко добраться. Но она могла взять дешевый билет до Кабо–Сан–Лукаса на самом конце полуострова в Нижнюю Калифорнию. Далеко на юге не было дождей. Или поехать в любое из мест в Мексике. В сторону солнечных пляжей Мексики из Сан–Диего летало много недорогих рейсов. Среди самых популярных – в Акапулько и Пуэрто–Валларта, но и другие места исключать нельзя.
– Что за беда! – вслух сказала Уитни. Рядом дремали собаки, но при звуке ее голоса Лекси подняла голову. Уитни отвлеклась, чтобы погладить ее.
Где была Миранда в декабре – могло быть очень важным. Если теория Адама правильна, то кузина могла вернуться в то солнечное место. Но почему не всплыло ее имя при проверке паспорта? Уитни пытливо всматривалась в фото.
Что думала Миранда?
Несколько минут Уитни изучала снимок. На зонтике еще было кое–что написано. Рядом с «Корона» шли еще маленькие буквы. Вот похоже на «де». Нет. Там еще одна буква. «Л». Второе слово – «дел».
Может, это совсем не название марки пива. Уитни в школе три года учила испанский. «Корона» по–испански означает корона. Поэтому на каждой бутылке пива красовалась маленькая корона.
Третье слово расплывчато. Очевидно, бриз трепал пальмовые листья, и они закрыли часть букв. В увеличительном стекле имелось еще одно встроенное стеклышко с еще большим увеличением. Уитни навела его на третье слово. «Мар», наконец решила она.
«Корона дел Мар». Морская Корона.
Ладно, допустим, «Морская Корона». Что это – курорт или ресторан? Нет, наверно, не ресторан, решила Уитни. Зонтик над пляжным стулом. И никакого признака еды.
Уитни снова вошла в компьютер. Никаких ссылок на курорт в Мексике с таким названием не выдало. Она попытала Гугл и получила около семидесяти ссылок. Одна указывала на пляж в Южной Калифорнии, другая – на фирму–изготовителя купальников.
Уитни старательно проверила, каждую, чтобы посмотреть, есть ли возможные ссылки. Уже на пятьдесят третьей она открыла «Корону дел Мар», дорогой район застроек на Мексикан–Ривьера, юге Канкуна. «Виллы» находились в тропическом заповеднике, называемом Майякоба, и стоимость их начиналась с миллиона долларов.
Миранда не могла там находиться. У нее не было таких денег.
Поглаживая Лекси, Уитни еще подумала.
– Не пойдет, – сказала она Лекси. – Так ведь, девочка? Если только Миранда не приехала с кучей наркоденег.
С бокалом шампанского в руках Адам стоял рядом с Уитни. Домой он возвратился поздно, напрочь забыв про это открытие выставки. Они спешно собрались в галерею. Им повезло: нашлось свободное место для парковки дальше по улице. Им не пришлось ждать нанятого на вечер дежурившего у входа парковщика и терять время на этом.
– Вон там Род Бэбкок, – сказала Уитни Адаму приглушенным голосом. – Рядом с высокой блондинкой. Это Триш Боурейтер, владелица галереи.
– Давай попробуем подобраться поближе к ним, чтобы поговорить. Будто бы невзначай, – предложил Адам. – Нам нужно захватить Бэбкока врасплох.
Адаму никогда не доводилось бывать на открытии выставки. Он ждал много разодетых людей, но не настолько много. Или этот русский – великий живописец, или владелица галереи имеет внушительный список клиентов, готовых собраться на бесплатное шампанское и закуски.
Адам положил ладонь на спину Уитни и повел вперед. Он не выпускал ее из виду. Когда она пританцовывая вышла из комнаты горничной в розовом изящном платье, льнувшем к ее телу, как мокрый шелк, неодолимо захотелось утащить ее наверх и бросить на свою кровать.
– Ты произведешь фурор, – сказал Адам. И ничуть не погрешил против правды.
Все парни в этом месте таращили глаза на его спутницу. Ладно, хорошо, не все. В галерее было так чертовски тесно, что Уитни видели лишь те, кто близко стоял. И этим все было мало. Черт возьми, он не оставит ее наедине с тем скользким типом, адвокатом.
– Это, должно быть, Владимир, – сказала Адаму через плечо Уитни.
Он предположил, что она имеет в виду коротышку с седой эспаньолкой и пучками белых волос, зачесанными на лысую пулевидную голову и едва ее прикрывавшими. Его имя связывалось с образом молодого, стройного парня, но воображение Адама предприняло полет явно не в том направлении.
– Я уехал сюда пять, чуть не шесть лет, – говорил Владимир, когда они протолкались к адвокату и блондинке.
Адам решил, что русский живет здесь почти шесть лет. Английский его невнятный, но кто такой Адам, чтобы судить. Живи он в России, то сомнительно, что смог бы говорить лучше по–русски через пять лет.
– Уитни, вот вы где, – воскликнула Триш Боурейтер. Мгновение владелица галереи изучала Адама, потом улыбнулась адвокату.
На Бродерике Бэбкоке был черный свитер и бежевый спортивный пиджак, явно не ширпотреб. На шоколадно–коричневых брюках отглажены острые, как лезвие ножа, стрелки. Адвокат выглядел подтянутым, с черными волосами лишь чуть тронутыми сединой на висках. Адаму пришлось признать, что Бэбкок мог бы сразу победить в кастинге на роль высокопрофессионального адвоката.
– Уитни в восхищении от вашей работы, – объявила Триш русскому художнику. – Правда, Уитни?
– Очень впечатляюще.
Звучало убедительно, но как–то она призналась Адаму, что находит необъятные полотна Владимира странными.
– Выглядите великолепно, – отпустил комплимент Бэбкок. Его оценивающий взгляд, брошенный на Уитни, вызвал у Адама желание подбить адвокату оба глаза.
Уитни представила своего спутника Бэбкоку, и тот удостоил его коротким взглядом. А сам не сводил глаз с Уитни. Триш продолжала улыбаться, но сквозь зубы. Адам готов был поспорить на что угодно, что владелица галереи сама положила глаз на адвоката.
– Триш! Триш! – позвала какая–то горластая перечница с гирляндой жемчугов на шее.
– Идемте. – Триш схватила за руку Владимира. – У Жералдин Девор уже есть две ваши картины. Она до смерти хочет познакомиться с вами.
Адам следил за адвокатом, пока тот и Уитни смотрели, как Триш тащит Владимира сквозь толпу. Они оба улыбались, чуть ли не смеялись. Бэбкок скосил взгляд налево на ложбинку между грудей Уитни.
– Давай выйдем, подышим свежим воздухом, – предложил Адам своей спутнице.
– Отличная идея, – заглотил наживку адвокат.
Проложить путь сквозь толпу у трио заняло несколько минут. По дороге симпатичные обряженные в ковбойские костюмы девушки наперебой предлагали им всевозможные закуски от фирмы–поставщика продуктов «Ликуид Ковбой». Адам заметил, что открытие выставки устроено с серьезным размахом. Скучающие мужья опрокидывали мартини. Женщины выставляли свои драгоценности. И лишь несколько человек смотрело картины.
Проспект–авеню шла по отвесному берегу над океаном. Снаружи с Тихого океана дул теплый бриз, принося с собой запах моря. По тротуару прогуливалось несколько гостей, но здесь уже толпа не мешала разговорам.
Уитни начала беседу первой:
– Род помогает мне разобраться с собственностью. Я пришла к нему из–за Миранды.
Адам пристально взглянул адвокату в глаза:
– Они очень похожи, вы не находите?
– Как я уже говорил, – отпил виски Бэбкок, – я никогда не встречал ту женщину.
– Правда? – как можно правдоподобнее изобразил удивление Адам. – Джаред Кабрал говорил, что вы регулярно посещали «Шафран Блу».
Выражение лица Бэбкока не изменилось, но глаза чуть сузились:
– Джаред вам ничего такого не говорил. Легче заставить говорить мертвеца.
Истинная правда. Адам просто решил проверить реакцию Бэбкока.
– Ладно, Кабрал мне не говорил. Давайте просто скажем, что кто–то упомянул, что вы регулярно бывали в «Шафран Блу».
– Верно. Бывал… в прошедшем времени. Я давно не хожу в клуб. – Бэбкок повернулся к Уитни: – Как это связано с вашей кузиной?
– Вы должны были знать Миранду. Она там работала. Знаете, в задней комнате.
В лице Бэбкока ничего не дрогнуло. Он, заполняя паузу, отпил виски, потом сказал:
– Вы никогда не упоминали об этом. Вы сказали, что ваша кузина выгуливает собак.
– Так и есть. Но Миранда еще танцевала в «Шафран Блу». Я узнала об этом уже после того, как приходила к вам в офис.
– Вы могли бы сказать мне на ланче.
Уитни одарила его извиняющейся улыбкой:
– Да вылетело из головы из–за пожара и всего прочего, потом Триш к нам подошла. Я забыла. Извините.
– Я приходил в клуб от случая к случаю. – Бэбкок ничуть не встревожился. Адам должен отдать парню должное. Он чертовски хорош. – Вы сказали, что ваша кузина на вас очень похожа. Я не помню…
– А имя Малышка Кэт звучит знакомо? – спросил Адам.
Бэбкок уставился на Уитни:
– Конечно, сейчас я вижу сходство. Но у Кэт волосы были как вороново крыло. Никогда бы не подумал, что она блондинка.
Уитни повернулась к Адаму:
– Должно быть, она носила парик.
– Когда вы видели ее в последний раз? – спросил Адам.
– Будет год и двадцать три дня, – сухо ответил Бэбкок.
– Откуда такая точность? – стало интересно Адаму.
– Как–то я понял, что слишком много провожу времени за картами. И на игре в гольф упомянул о том своему знакомому доктору. Он рассказал мне, что несколько пациентов, которые стали хроническими игроками, заработали болезнь Паркинсона, хотя прежде у них проблем со здоровьем не было. Он предложил мне встретиться с врачом, который лечит таких пациентов от игровой зависимости. Лечение блокирует ту же часть мозга, которая отвечает и за болезнь Паркинсона. Я попробовал, и таблетки сработали. Вот почему я точно знаю, сколько прошло времени. Больше я не играю.
– Тогда вы последний раз видели Миранду… Кэт? – спросила Уитни.
– Да. Обычно я давал ей на чай, когда выигрывал. Считается хорошей приметой давать на чай девушкам. – Он допил остатки скотча. – Если задуматься, то последние несколько месяцев Кэт не вертелась поблизости. Она уволилась или еще что.
Адам ждал, что Уитни спросит, не сталкивался ли Бэбкок в задней комнате с Райаном Фордэмом. Тут к тротуару подъехал синий «бентли», и парковщик поспешил открыть пассажирскую дверцу. Справа от бампера был серебристый «порше». Из спортивной машины вышла шикарная блондинка в черном платье–футляре, которое сидело на ней, как татуировка.
Глава 28
Уитни заметила, что за ее плечом что–то привлекло внимание Адама, но не захотела показаться невежливой и оборачиваться. Сейчас важнее получить ответы у адвоката.
– Вы случайно не встречали Райана Фордема, когда играли в дальней комнате?
– Вашего бывшего? – спросил Род. – Нет, не встречал. Я узнал его имя из документов, которые вы мне дали, и запомнил. Кроме того, в отдельной комнате как раз и собираются для того, чтобы оказаться в кругу знакомых.
– Я понимаю. Просто подумала, что он играл там.
Краем глаза она заметила, что Адам все еще смотрит ей за спину. Лучше бы он обращал больше внимания на разговор. Уитни считала, что Род говорит правду, но в прошлом ее уже не раз водили за нос.
– Он мог начать после того, как я бросил азартные игры.
– Возможно.
«Все это не имеет значения», – решила она.
Оказалось, что Миранда ушла из клуба еще до того, как Род Бэбкок бросил карты, и кузина вряд ли сталкивалась с Райаном.
– Видите ли, – добавил Род, – азартные игры могут вызвать привыкание. Бросив их, нельзя и думать о возвращении. Я редко разговариваю с игроками. Конечно, сталкиваюсь с некоторыми из них то тут то там. Но по большей части избегаю. Я ведь мог все проиграть, но, к счастью, не пошел по нисходящей и не отправил под откос свою жизнь.
Уитни подумала о Райане. Последний год он был одержим добыванием денег. В то время она думала, что муж получил причитающееся денежное вознаграждение после нескольких лет оплаты за обучение. Теперь же понимала, что его мотивировала игра. Не опустился ли он на самое дно? Не потому ли Райан слетел с катушек в тот день?
Что только отчаяние ни делает с людьми. Может Райан… Стоп! Этот мужчина уже не ее проблема. Пусть Эшли разбирается с игроманией мужа.
– Уолт, привет! Давно не виделись. – Род помахал мужчине, стоявшему за спиной Уитни.
– Род, что ты здесь делаешь? Не знал, что ты интересуешься искусством.
Уитни повернулась к высокому, стройному человеку, подошедшему пожать руку адвокату. И тут узнала до боли знакомый голос, раздавшийся сзади. Этот глубокий баритон она слышала тысячи раз. Уитни посмотрела на всплывающие на поверхность пузырьки шампанского в ее бокале, и в животе что–то сжалось.
Не может быть.
Жаркая волна гнева поползла по шее, и Уитни ближе подвинулась к Адаму. Она почувствовала, как он положил руку ей на талию, когда Род знакомил их с Уолтером Нэнсом и его женой Эмили. Уитни никогда не видела хирурга, убедившего Райана присоединиться к своей группе, но имя его запомнила прекрасно.
Райан подошел к их узкому кружку, обнимая свою красавицу–жену. До этого Уитни видела Эшли только два раза. В первый раз соперница сидела в машине, когда уже бывшими супругами они с Райаном вышла из арбитражного суда. Во второй – когда Уитни ворвалась в дом, требуя вернуть Лекси, и так волновалась о своей собаке, что едва рассмотрела женщину, ради которой Райан ее бросил.
Сегодня на Эшли нельзя было не обратить внимания – бывшая королева красоты оделась в черное шелковое платье–футляр от известного дизайнера. Каждая прекрасная черточка очаровательного создания излучала ауру самообладания и уверенности в себе. Приличный слой искусно нанесенной косметики увеличивал яркие голубые глаза, а губы делал мягче и полнее. Уитни же воспользовалась одной только помадой. После пожара ничего из вещей не осталось. Она хоть и купила самое необходимое, но не косметику. В любом случае косметика Уитни не помогла бы.
Райан увидел бывшую жену и заморгал, будто столкнулся с привидением. Обычно он пускал в ход обаяние, словно оно всегда было наготове. Улыбка снова появилась на его лице, но Уитни знала бывшего мужа достаточно хорошо, чтобы заметить кипящую под маской спокойствия ярость. Очевидно, он не хотел больше встречаться с бывшей, как и она с ним.
– Это Райан и Эшли Фордем, – представил их Уолт.
– А это Уитни Маршалл и Адам Хантер, – ответил Род, как будто никогда не слышал о Райане.
– Великолепное платье, – отметил хирург.
Уитни ощутила странную пустоту, но не успела слегка улыбнуться в ответ на комплимент, как Райан заявил присутствующим:
– Оно и должно быть великолепным. Ведь я купил его для Эшли.
«Боже, только не это», – подумала Уитни со страхом, от которого застыла кровь в жилах. Ей словно дали под дых. Возникло безумное желание прыгнуть на Эшли и выцарапать ей глаза, но уже в следующую секунду захотелось с воплем убежать подальше.
– П–правда? – заикаясь, вымолвил Уолт.
– Уитни – моя бывшая жена, – пояснил Райан с усмешкой, которая, должно быть, всем показалась неискренней. Гости нервно оглянулись и пригубили напитки. – Ее дом сгорел. Эшли поделилась с ней старьем. Да, дорогая?
«Кто–нибудь, спасите меня».
Уитни молила о спасении, но никто ее не услышал. Как могло случиться, что она стоит здесь в платье королевы красоты? Есть ли в мире хоть капля справедливости? Уитни никогда бы не подумала, что из всех людей на планете именно Эшли отдаст ей одежду. Это что, карма такая? Как они смогли столкнуться с Райаном и его потрясающей красивой молодой женой, да еще когда на Уитни платье, от которого отказалась эта женщина?
Голубые глаза Эшли расширились, как только она взглянула на бывшую соперницу.
– Я хотела помочь. Должно быть, страшно остаться без всего. Я…
– Умереть страшнее, – прервала ее Уитни.
