Текст книги "Поцелуй смерти (ЛП)"
Автор книги: Мерил Сойер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)
Адам протянул руку и коснулся щеки Уитни. Такой простой жест, но теплые и чуть шершавые пальцы возбуждали невероятно. Она с трудом удержалась, чтобы не бросить футболку на пол и не кинуться в его крепкие объятия.
– Адам, – страстно прошептала Уитни его имя.
Он посмотрел на нее: его глаза потемнели от желания. Их тела были всего в нескольких дюймах друг от друга. Она на расстоянии чувствовала тепло его твердого как камень тела. Требуется такая малость, осознала Уитни. Ей нужно лишь сделать шаг навстречу.
Она глубоко вздохнула, намереваясь приоткрыть губы для поцелуя. Но остатки дыма сохранились в воздухе, и этот запах напоминал ей, что случилось сегодня вечером. Она неловко отошла в сторону.
– Ключи от «Рава» лежат на кухне. Бери его… – сказал Адам, поняв ее жест.
– Я не могу. Я…
– Все нормально. Я возьму дядину машину. Ты ведь должна работать?
Она кивнула. Сейчас ей нужны деньги, и уход за собаками – лучший способ их получить.
– Спасибо.
– Ты можешь помочь мне, если завтра с утра отвезешь Джаспера к заводчику. Я положу адрес и номер телефона рядом с ключами.
Уитни повернулась, чтобы уйти:
– Позвони мне, как только поговоришь с Джаредом Кабралом. Я хочу знать, что он расскажет о Миранде.
Глава 19
Эшли попыталась сосредоточиться на растяжке ног, но мысли миссис Фордем витали далеко от тренировки.
– Давай выпьем сока и поговорим, – предложила она Престону.
– Ладно, – пожал тот массивными плечами и последовал за ней в соковый бар.
Она заказала, как обычно, гранатовый, а Престон попросил «Редлайн».
– Что это?
– Новый напиток. Как «Редбулл», только круче.
От «Редбулла» у Эшли возникала нервная возбудимость, но на Престона, казалось, не действовал сильный впрыск кофеина. Они взяли напитки и вышли на свежий воздух. У Эшли не было возможности обсудить провал плана с похищением собаки. Тренажеры стояли слишком близко друг к другу, был риск, что кто–то мог подслушать разговор.
Она устроилась у дерева за столиком под навесом от солнца.
– Прости за тот вечер. Райан как–то узнал, что я тут замешана.
– Ты мне уже говорила, когда звонила по телефону и просила вернуть дворнягу.
Резкий тон свидетельствовал, что приятель сердит на Эшли.
– Я тебя расстроила. Извини. – Эшли не хотела, чтобы он таил на нее обиду из–за этой истории. Ей как никогда нужны друзья.
Престон залпом выпил «Редлайн»:
– Не обвиняй себя. Это была моя идея. Я просто не учел, что вмешаются копы.
– Копы? О чем ты говоришь?
– Адам Хантер – коп. Он уже побывал здесь вчера с утра.
Эшли выслушала рассказ Престона о визите Адама.
– Он согласился не говорить Уитни, что за исчезновением собаки стоишь ты. Так она ни в чем не станет обвинять твоего мужа.
– Почему ты мне не позвонил?
Вчера выпал один из двух дней в неделю, когда Эшли не тренировалась с Престоном. Когда она участвовала в конкурсах, то работала каждый день по несколько часов. После смерти матери Эшли позволяла себе делать то, что хотела.
– Я попытался позвонить на сотовый, но попал на голосовую почту. И не хотел оставлять сообщение на случай…
Слова повисли в воздухе. Она знала, что он хочет сказать: на случай, если его сообщение услышит Райан. Она ничего не могла с собой поделать, ее тронуло, как Престон всегда старается помочь ей.
– Думаешь, Адам Хантер сдержит слово?
Она не хотела, чтобы Райан обнаружил, что ее «подружка» на самом деле мужчина. Тут нет ничего такого, но муж чересчур щепетилен, когда дело касается ее.
– Думаю, да. Потом я увидел новости по телевизору. И ждал, что полиция постучится к нам обоим в двери.
– Что?
Разинув рот, она уставилась на него, явно не понимая о чем речь.
– Ты не захватила утренние новости?
– Нет. Обычно я включаю телевизор, когда одеваюсь, но только не сегодня.
Когда она проснулась, Райан уже ушел. Идти в офис, где он вел прием, пока не открылась новая клиника, ему было еще рано. Эшли понятия не имела, куда он отправился спозаранку, но его отсутствие дало ей повод пошарить в его столе.
На дне ящика она нашла светло–желтую папку с надписью на обложке «Доменик Корис». Внутри имена и телефонные номера. Эшли не смогла определить, что они значат.
Потом она стала одеваться и не смогла найти кольцо. Она думала, что положила его на шкатулку с драгоценностями прошлым вечером, но его там не оказалось. Возможно, оставила на подоконнике, когда готовила ужин. Эшли так нервничала, когда готовила фрикадельки по рецепту покойной матери, что могла и забыть. И так и уехала из дома, не найдя кольца. Когда приедет, то пороется в мусоре.
– Кто–то взорвал коттедж, где жила бывшая Райана.
До нее не сразу дошло, что он сказал.
– Ужас какой! Кто–нибудь пострадал?
– Репортер сказал, что никого не было дома, несмотря на поздний вечер.
– Уитни, наверно, была с Адамом.
– С чего ты так решила?
Как она могла объяснить мужчине свою женскую интуицию? Им неведомы предчувствия, как это водится у женщин.
– Уж поверь. Женщины такие вещи знают. Когда они приходили к нам, я сразу определила, что Адам по ней сохнет.
– Да без разницы. – Престон смял пустую банку и бросил ее через все патио в мусорный бак. – Полиция может выйти на контакт с нами.
– Зачем? Мы–то тут при чем?
– Они допросят Уитни. Она расскажет им о разводе и исчезновении Лекси. А полиция свяжет все концы.
– Наверно, ты прав, – согласилась Эшли. – Что нам сказать им?
– Говори правду. Они так или иначе докопаются. Я говорил с Хантером. Он связан с…
Сотовый Эшли разразился вступительными тактами песни «Гордая Мэри». Эшли не сразу нашла телефон: пришлось порыться в сумке. И опять она вспомнила об отце. Хорошо ли он живет? Вспоминает ли когда о ней?
– Алло.
– Эшли? Это Уитни Маршалл. Райан с тобой?
Эшли хватило секунды вспомнить, что она использовала переадресовку звонка. Уитни думает, что звонит им домой.
– Нет. Он на работе.
Уитни на секунду замолчала.
– Я звоню сюда, потому что на работе сказали, что его сегодня не будет.
– О, да, я и забыла. – Абсолютная ложь. Почему Райан не в офисе? Может, встречается с этим Домеником Корисом?
– Можешь кое–что передать от меня? У нас был пожар сегодня ночью. Меня допрашивала полиция. Мне пришлось сказать, что утрясаю имущественные вопросы после развода. Они могут прийти, чтобы поговорить с Райаном. Скажи ему, что это обычная процедура. – Уитни помолчала и добавила: – Мне не хочется доставлять вам лишние хлопоты.
– Как Лекси?
Эшли так потрясло то, что сказал Престон о взрыве, что она напрочь забыла о собаке.
– Хорошо. Она со мной.
– Хорошо, просто отлично. – Эшли не удержалась и спросила: – Много сгорело? Ущерб большой?
– Да. Коттедж полностью сгорел.
– Мне жаль, – искренне посочувствовала Эшли. Она не могла себе представить, как можно потерять все. Пропажа ее кольца – такая мелочь по сравнению с этим. – У тебя есть, где остановиться? – И в ту же секунду пожалела, что спросила, посчитав за надоедливое вмешательство, потому быстро добавила: – На случай, если Райану понадобится тебя найти.
– Я остановилась в комнате для горничной в главном доме, пока смогу подыскать себе квартиру. У Райана есть мой сотовый, если ему нужно меня найти.
Заверив Уитни, что все передаст мужу и захлопнув крышку сотового, Эшли объяснила Престону, который вопросительно смотрел на нее, почему звонила бывшая мужа.
– О полиции мы точно услышим. Не так уж много в окрестности взрывают самодельных бомб. Копы будут в восторге.
В голосе Престона звучала тревога. Эшли никогда не видела его таким мрачным. Он всегда был настроен оптимистично. До нее вдруг дошло, что она часто жаловалась ему на свои проблемы, а редко спрашивала о его делах.
– Что–то не так?
– Не совсем. Просто не люблю, когда в мои дела сует нос полиция.
Она почувствовала, что за этим что–то кроется.
– Что тебя расстраивает? Скажи. Может, я смогу помочь.
Он покачался на ножках стула:
– Когда я был подростком, то попал как–то в передрягу. Взял у соседа машину покататься. Меня арестовали, и с тех пор я терпеть не могу полицейских.
У Эшли возникло подозрение, что он не все рассказал. Ах, мужчины. Удивительные создания.
Адам ждал на стоянке у «Шафран Блу». Этот так называемый клуб для джентльменов стоял открытым семь дней в неделю почти пятьдесят лет. Джаред Кабрал приобрел деньги самым старым способом: он их унаследовал. Его отец, Саймон Кабрал, завел стрип–клуб еще в далекие пятидесятые, когда голые груди и обнаженные женщины считались табу.
Хитрый старик умудрялся держать клуб несмотря на то, что по меньшей мере разок в месяц в первые годы существования заведения владельца арестовывали. Трудоголик, у которого, казалось, не было никакой личной жизни, греб деньги лопатой и делал вложения в еще большее число клубов. Никто не знал, что, оказывается, у Саймона есть семья, пока его не сразил сердечный приступ сразу же после того, как он отпраздновал пятидесятилетие.
И тогда состоялось явление Джареда Кабрала. Когда умер его отец, ему было восемнадцать. У парня не имелось опыта в бизнесе ночных клубах, не говоря уже о стрип–клубах и их особых проблемах… Да и неважно. Яблоко от яблони недалеко упало. Джаред вступил в права наследования и набрал обороты.
Пареньку понадобился год, чтобы ознакомиться с наследством. Пропахшие табачным дымом темные и промозглые клубы, в которых выступали известные стриптизерши, чьи лучшие дни миновали, требовали больших перемен. Новый владелец избавился от вывесок «топлесс» и ярких неоновых огней. Он переоборудовал клубы, придав им современный вид, что включало в себя оклеивание уборных обоями с рекламой презервативов. Он также нанял «экзотических танцовщиц», источавших сексуальную энергию, которая завораживала мужчин. Клубы переживали бум, и можно было почти услышать, как старик из могилы аплодирует.
Изменения привлекли новую, более молодую клиентуру, готовую тратить деньги на простую выпивку и на модные энергетические напитки вроде «Пимп Джус». Клиенты приносили хорошие чаевые, постоянно предлагая танцовщицам деньги с «доставкой на дом». Несомненно, вокруг клубов буйно процветала и торговля наркотиками, но на поверку все наркотики оказывались связаны со стоянками. Приплести к ним Джареда Кабрала полиции никогда не удавалось.
Про «Шафран Блу» ходили слухи, что каждую ночь в задних комнатах там по–крупному играют в покер. Действуя по наводке, полиция регулярно проводила рейды, но находила игроков, ставящих на кон зубочистки. Адам не думал, что дело того стоило. В Сан–Диего достаточно криминала и без таких попыток поймать людей, ведущих нелегальную игру, особенно со всеми этим узаконенным игровым бизнесом в индейских казино.
Расследуя одно убийство несколько лет назад, он выяснил, что Джаред появляется в клубе сразу после открытия и остается там до закрытия. Адам откинулся на сиденье серебристого «Лексуса». Машина была дядина. Адам взял ее из гаража несмотря на то, что она являлась частью наследства и все еще не прошла через процедуру утверждения завещания.
Мысли вернулись к прошлому вечеру. Черт возьми, Уитни чуть не убили вчера из–за кузины. Адам подозревал, что ответ может быть где–то здесь. Миранда, должно быть, растратила полученные по страховке деньги и нуждалась в наличных, которые приносил стриптиз. Она встретила кого–то или увидела что–то и стала помехой.
Адам не хотел, чтобы от ошибок кузины страдала Уитни. На нее и так достаточно всего свалилось, по его мнению. Опустошительный развод. Когда эта идиотка, вторая жена Райана, привела в исполнение безумную схему кражи собаки, Уитни чуть сама с ума не сошла.
Его мучили угрызения совести. Ему следовало бы на самом деле рассказать Уитни, кто стоит за исчезновением ее ретривера. Затем он убедил себя, что у нее сейчас и так голова занята заботами, чтобы добавлять ей еще одну. В любом случае, дело прошлое, и это наименьшая из ее проблем.
Он вспомнил, как Уитни вела себя прошлым вечером. Она охотно дала себя обнять и позволила утешить. Все тело Адама напряглось от желания увести ее к себе, но он был не настолько глуп. Она пребывала в шоке от пожара, чтобы соображать, что делает.
А он сам–то соображает, что делает?
Адаму стоит быть честным самим с собой. После Ирака он не мог на себя полагаться. Он приказывал себе держаться подальше от Уитни, пока не будет уверен, что она больше не тоскует по своему бывшему мужу. О, чтоб тебя. Да это, черт возьми, почти невозможно, когда она теперь живет рядом в доме.
И как ему теперь отправляться в постель, когда она так близко спит? Прошлой ночью он долго не мог сомкнуть глаз, представляя Уитни обнаженной. Ее теплое тело и нежная грудь под его любимой футболкой.
Он втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Признай, приятель. Ты по–настоящему влип. Как ты можешь жить с ней в одном доме и не прикасаться к ней?
Он с болью повернул время вспять к прошлой ночи. Он бы сбежал вниз в комнату Уитни. Снял бы с нее поношенную футболку и обнажил гладкую сливочную кожу и полные груди. Даже простая мысль о ее ничем не прикрытом теле обожгла его пах.
Адам мог почти почувствовать, как Уитни прижимается к нему. Как плавится рядом ее теплое тело. Почти. Он остановил себя. Сейчас ему нужно заниматься расследованием и быть собранным. Что в первую очередь вдалбливали новичкам–полицейским? Эмоции в сторону.
Кабрал свернул на почти пустую стоянку на красном, как губная помада, «феррари» с персональными номерными знаками в виде надписи КАБРАЛ1. Владелец клуба припарковался на зарезервированном около входа месте, открыл дверь спортивной машины и вылез из–за руля. Адам долго вглядывался, прежде чем удостовериться, что это именно Джаред Кабрал.
С тех пор как Адам видел его в последний раз, парень сменил прическу. Сейчас у него был пышный «маллет» – прическа, добавлявшая дюйма четыре его тонкой высокой фигуре. Джинсы и рубашку поло, сохранившиеся в памяти Адама, сменили камуфляжные брюки и куртка. Не та чертова форма, которую носили они в Ираке. Этот прикид выдумал какой–то идиот дизайнер, так представляя себе экипировку для пустыни.
Адам дал время Кабралу войти внутрь, пересечь вестибюль и дойти до конторы в задней части клуба. Для вышибал, стороживших вход, было еще рано. Адам вошел и помедлил минуту, чтобы привыкли глаза. Внутри стояла тьма, но она не производила гнетущее впечатление. Он имел дело со стрип–клубами. «Шафран Блу» во всех отношениях был первоклассным заведением.
Банкетки, окружавшие бар, обили кожей на тон светлее, чем стены цвета индиго. По бокам зала находились альковы с диванами и мягкими креслами. Приглушенные светильники и лампы величиной с палец лили мягкий свет, отражавшийся от хромированной отделки бара и ножек стульев.
К Адаму подскочила официантка в трусиках леопардовой расцветки и в чем–то, что могло сойти за бюстгальтер. Буфера дамы вряд ли сошли бы за природное оснащение, но эй, кто он такой, чтобы критиковать?
– Что могу сделать для вас, красавчик?
– Ничего. Я здесь, чтоб повидать Джареда.
Густо, как кистью художника, намазанный рот, изобразил букву О.
– Как вас…
– Не беспокойтесь. Я знаю дорогу.
Адам прошел через весь клуб и заметил, что для такого раннего часа на удивление много посетителей. На стойке бара расхаживала туда–сюда экзотическая танцовщица, тряся своими грудями размером с дыню и улыбаясь, словно только что сорвала куш в лотерею.
Дверь в офис Кабрала оказалась открытой. Адам помедлил, глядя на сидевшего внутри хозяина заведения, и постучал.
– Кто там? – спросил тот. – А, Хантер. Адам Хантер, если не ошибаюсь?
Адам кивнул, входя. Кабрал ничуточки не насторожился, не выказал ни малейшего удивления. Надо отдать парню должное. Прошло три года с тех пор, как он допрашивал Кабрала о человеке, посещавшем клуб, а позже застреленном на пороге своего дома. Тысячи людей прошли через «Шафран Блу» за это время.
Адам остановился перед столом Кабрала:
– Хорошая у вас память, Кабрал. Как идут дела?
– Грех жаловаться. – Он показал на высокую бутылку на столе: – Пытаюсь решить, стоит ли нашим барам запастись ромом «10 Cane». Его делают из первой выжимки девственного сахарного тростника в Тринидаде.
– Никогда не понимал такой девственности. Девственное оливковое масло. Масло экстра девственное. Теперь вот девственный сахарный тростник.
Кабрал разразился смехом, словно никогда так не смеялся:
– Вот что мне в вас нравится. Чувство юмора. Последний раз слышал, что вы были в Ираке и чуть не превратились в венскую сосиску.
Адам поразился, хотя чему тут удивляться? Посмотришь на Кабрала – этакая невинность с голубыми глазками и вечной улыбкой. Ничего подобного. На самом деле смекалистый бизнесмен, который знает все ходы и выходы.
– Садитесь, садитесь. – Кабрал жестом указал на кресло перед столом. – Не собирался шутить по этому поводу. Одного из моих школьных приятелей убило, когда самодельная бомба разнесла грузовик, в котором он ехал.
Адам сел в кресло. Ему не хотелось обсуждать тему смерти, особенно после прошлой ночи.
– Как бизнес?
– Лучше некуда. У нас появился свой веб–сайт на «Майспейс» и в других местах. Привлекают столько клиентов, что моему папаше и не снилось. Хоть и век интернета, но ничего не может заменить настоящие сиськи и задницы.
Адам позволил ему поразглагольствовать о напитках «нового века» и возможностях информационных технологий. Владелец «Шафран Блу» любил поговорить, но на самом деле про него вы бы ничего не узнали из этой болтовни.
– Что вас сюда занесло? – спросил Кабрал, закончив рассуждать на тему, как интернет преобразил его клубы.
– Пропала одна женщина, которая обычно… хм, танцевала здесь.
– А вы тут причем? Я слышал, вы ушли из полиции.
– Верно. Сейчас я в частной охранной фирме. Это личное дело.
Собеседник сложил пальцы домиком и воззрился на Адама:
– Я не имею отношение к танцовщицам. Они не работники. Просто выступают из интереса в субботних шоу.
Адам кивнул. Кабрал слишком умен и ухитрялся избегать налогов, предписываемых трудовыми соглашениями, позволяя женщинам просто бороться за места в его субботнем представлении. Доходы, которые они имели, привлекали больше танцовщиц, чем использовал Кабрал. Некоторые продолжали «пробоваться» вечер за вечером.
– Я даже не знаю большинство их по имени. Они обычно используют сценические псевдонимы вроде Кэнди–реперша или Непорочная грешница.
– Вы помните Миранду Маршалл?
Лицо Кабрала даже не дрогнуло.
Играй он в покер, никто бы не догадался, какая ему выпала раздача: выигрышный набор или пустышка.
– Опишите ее.
Уитни говорила, что они с Мирандой как две капли воды, поэтому Адам коротко описал.
– Под описание подходит половина красоток здесь.
Говорил Кабрал убедительно, но Адам до конца не верил ему.
– Прошлой ночью кто–то пытался убить Миранду. Подложили бомбу к ней домой.
Кабрал помрачнел:
– Это уже не шутки.
– Послушайте, я не говорил следователю, ведущему ее дело, что она здесь работала. – Адам говорил так, будто на самом деле знал эту женщину. – Будьте искренни. Расскажите все, что знаете о ней. Я ищу зацепки сам, без привлечения полиции.
Кабрал долго смотрел на него, прикидывая что–то в уме, потом сказал:
– Она называла себя Малышка Кэт. Ее номер – у них у всех есть номер – роль некой крошки. Она гарцевала в одежде школьницы из монастырской школы. Что позволяло ей нацеплять на себя побольше одежонок, чтобы дольше их скидывать.
– Есть у вас какие мысли, не могла ли она столкнуться здесь с кем–то, кто захотел ее убить?
На столе зазвонил телефон, и хозяин поднял трубку:
– Кабрал слушает.
Адам подождал, пока владелец клуба переговорит.
– Твою мать, нет! – Кабрал уставился на фотографию на стене. Это был черно–белый снимок отца на фоне старого «Шафран Блу». – Что ты не понял? «Твою мать» или «нет»? – Он шлепнул телефон на место и улыбнулся Адаму.
Тот пытался улыбнуться в ответ, но чувствовал, что просто скривил губы. Эта вспышка напомнила Адаму, что он расследовал три года назад. Джаред Кабрал не из тех людей, кому в здравом уме можно пересечь дорогу.
– Если у Миранды и были враги, – сказал Кабрал, словно спора по телефону и не бывало, – то я об этом точно не знаю. Все время, пока она здесь работала, Миранда была профессионалкой.
– Последнее время она связывалась с кем–то?
Сощурив глаза, Кабрал пристально уставился на Адама:
– Так насколько хорошо вы знаете Миранду Маршал?
Что–то в его тоне подсказало Адаму, что стоит ему сказать правду, иначе больше слова не вытянешь.
– Я никогда не встречался с этой женщиной. Моя подруга – ее кузина. Уитни жила в ее доме. И чуть не погибла прошлой ночью, когда кто–то покушался на жизнь Миранды, подбросив самодельную бомбу со шрапнелью.
– Хотел бы помочь, но я ни черта не знаю, – помотал головой Кабрал. – Миранда уже полтора года не появляется в «Шафран Блу».
Глава 20
Уитни держала Джаспера, наблюдая, как Крис Симпсон ведет течную сучку. Джаспер извивался на руках, желая, чтобы его поставили на пол. У Уитни не было богатого опыта в разведении собак. В школьные годы она работала на полставки в питомнике и видела лишь две случки между пшеничными терьерами. Без всяких собак для стимуляции.
– Вы когда–нибудь наблюдали искусственное оплодотворение? – спросила Крис.
Уитни покачала головой. Наверное, если бы она задумалась об этом, то сообразила бы, что собакам–чемпионам, как и многим скаковым лошадям–чемпионам, не разрешат размножаться самостоятельно. Риск получить травму слишком высок. Вместо этого суку искусственно оплодотворяли специально собранной спермой.
– У Мэнди сейчас течка, как и у моей хохлатой, Принцессы Арианны. Она оказалась лучшей в своей группе в Вестминстере в прошлом году. – Крис подняла небольшое устройство, похожее на огромный шприц с пакетиком на одном конце, напоминающим надувной шар. – Течная сука возбуждают кобелей, а затем я собираю сперму.
– Вы лично оплодотворите Принцессу Арианну?
– Да, а затем заморожу остатки для других моих девочек, пока они не вступят в пору. Вот почему я и заплатила столько денег. – Она похлопала Джаспера по головке. – Я получу три, может быть, четыре помета от этого парня.
Уитни не знала, сколько эта женщина заплатила за услуги Джаспера. Учитывая, что тот – международный чемпион, его потомство наверняка будет стоить немало.
– Мы сможем сами выбрать щенка?
Крис посмотрела на нее:
– Разве вы не читали договор? Всех щенков буду содержать я.
– Я не видела контракт, – пробормотала Уитни. – Я лишь помогаю мистеру Хантеру с Джаспером.
«У чемпионов все по–другому», – решила она. Обычно щенков выбирает владелец мальчика.
– Поставьте Джаспера на пол и дайте хорошенько обнюхать перед тем, как я соберу сперму.
Уитни поставила песика на бетонный пол. Мальчик посмотрел на нее и жалобно заскулил.
– Ну же, иди, – ободряюще произнесла она. Джаспер царапал ее голень, умоляя взять себя обратно на руки. С виду он не проявлял никаких признаков заинтересованности в течной сучке.
Крис похлопала Уитни по плечу:
– Давайте оставим их наедине. Мы можем понаблюдать за ними по телевизору в моем кабинете. Я успею вернуться сюда до эякуляции.
Уитни отошла от Джаспера и поспешила выйти из ограждения. Питомец скреб ворота и жалобно завыл, словно угодил лапой в капкан.
Крис провела Уитни по короткому коридору в кабинет. Вдоль стен разместили ряд фотографий китайских хохлатых и лент, которые они выиграли. Все хранилось в прозрачных пластиковых коробках. На одну из коробок была накинута черная лента, видимо, эта собака умерла.
Крис устроилась за столом со стеклянной поверхностью и осторожно положила устройство для сбора спермы. Уитни села на стул, стоявший напротив. Заводчица взяла пульт и включила настенный телевизор с плоским экраном. Комнату заполнили жалобные всхлипы Джаспера. Телевизор показал, что малыш все еще царапал ворота, а девочка описывала круги у него за спиной.
Крис нахмурилась:
– Вот что значит слишком сильно избаловать собаку. Я говорила Кэлу не нянчиться с хохлатой, но он не хотел слушать. Он всюду таскал его с собой.
Уитни не стала говорить, что какое–то время за Джаспером ухаживала Миранда. Она должна быть частично ответственна за то, что испортила собаку.
– Теперь полюбуйтесь, кобель не может сосредоточиться на своем деле.
Мобильный телефон, прикрепленный к шортам Уитни, начал вибрировать. Определитель высветил номер Адама.
– Мне нужно ответить на звонок.
– Ступайте. Я послежу за собаками.
Выходя на улицу под яркие лучи солнца, Уитни все еще слышала вой Джаспера, который доносился из телевизора.
– Что случилось?
– Я только что вышел из клуба. Джаред Кабрал сказал, что Миранда не работает там уже почти полтора года.
– Что? – Уитни посмотрела на белый забор, окружавший просторное ранчо, где жили заводчица и, по крайней мере, два десятка китайских хохлатых.
Затем посмотрела на дорогу, помня предупреждение Адама быть начеку. Ничего подозрительно.
– Я тоже удивился. Подумал, что она работает там недавно, но ведь нет. Кажется, Кабрал мало что знает. Я рассказал ему о бомбе. Он не мог вспомнить ни человека, ни ситуации, из–за которой твою двоюродную сестру захотели бы убить.
– «Шафран Блу» – это тупик.
– Похоже на то, – согласился Адам. – Мы могли бы проверить хлам, который она оставила в гараже.
Сегодня утром они осмотрели обугленные останки джипа. Со стороны навеса гараж пострадал лишь частично, но все, что там хранилось, превратилось в мокрое месиво.
– Думаю, мы могли бы, но я сомневаюсь, чтобы она оставила что–нибудь важное.
Взрыв статических помех, и Уитни уже подумала, что Адам попал в мертвую зону, но потом услышала его голос:
– Это наш единственный шанс. Полиция проверит ее телефонные разговоры и операции по кредитной карте. Они что–нибудь придумают.
– Надеюсь. – Она еще нервничала после прошлой ночи, не зная, что происходит, и почему кузина не предупредила ее об этом. Уитни стало еще более не по себе.
– Как ты? – спросил Адам.
– Я была осторожна. За мной не следили. Никого подозрительного.
– А как дела у Джаспера?
– Кажется, его не интересует спаривание.
– Может быть, он гей.
– Что? – Уитни не была уверен, что правильно расслышала слово.
– Ну, знаешь, собачка нетрадиционной ориентации. Может быть, он предпочитает мальчиков.
– Не шути так.
– Я серьезно. Кто сказал, что гомосексуализм исключительно человеческий феномен? – Он усмехнулся, и она подумала о его вчерашних словах. Адам открывается перед ней, показывая свое чувство юмора.
– Думаю, Джаспер просто нервничает, – объяснила Уитни. – И кажется, шишка, которую ты нашел у него за ухом, не уменьшилась. Может, отвезти его к ветеринару?
– Хорошо. В кабинете лежит файл Джаспера. Уверен, там есть информация…
– У меня есть номер. У Миранды хранился номер телефона ветеринара каждой собаки, которую она выгуливала. Как и номера владельцев на экстренный случай. Она основательно подходила к работе. Все записано в моем мобильнике.
И снова помехи.
– У меня телефон садится. Увидимся позже, дорогая.
Уитни попрощалась и отключила телефон. Дорогая? Адам полон сюрпризов. А как он ее поцеловал – она не чувствовала себя так хорошо уже очень давно. После мытарства с Райаном она не думала, что какой–нибудь мужчина может ее заинтересовать. При мысли о бывшем муже в голове зазвенел тревожный звоночек. Уитни предупредила себя, что не стоит сразу вступать в новые отношения. А принимать продуманные, более взвешенные решения, касаемые мужчин.
Думая о Миранде, она неторопливо вернулась в офис. Кто знает, придется ли ей когда–либо увидеть двоюродную сестру? Вполне возможно, что и не получится узнать, кто хотел ее убить. Нужно держаться подальше от неприятностей, пока полиция не найдет требуемые ответы.
Прошлой ночью Уитни не смогла заснуть. Адам был прав. Взглянув смерти в лицо, она стала смотреть на жизнь другими глазами. После развода, решив заняться бизнесом двоюродной сестры, Уитни скрылась от общества.
Все сильнее и сильнее она осознавала, что действительно хочет стать ветеринаром. Ей пришлось пожертвовать своей мечтой, чтобы отправить Райана в медицинскую школу. Пришлось отказаться от своего шанса. По прошествии стольких лет Уитни следует пройти несколько курсов повышения квалификации в области биологии и анатомии, прежде чем пробовать повторно сдать экзамены.
У нее получится, заверила себя Уитни. Ей нужно пойти в вечернюю школу и взять ссуду, чтобы свести концы с концами, но она может это сделать. Если постарается, то будет готова пройти вступительные испытания уже следующей весной.
Если она поступит, а это еще под большим вопросом, то придется покинуть этот район. Ближайшая ветеринарная школа, Калифорнийский университет в Дэвисе, расположена в северной части штата. Значит, придется оставить Адама.
«Не поднимай эту тему», – предупредила она себя.
Ее отношения с Адамом – слишком новый фактор, чтобы учитывать их в будущем. Она должна наметить собственный курс, ведь на собственном горьком опыте узнала, что отказ от мечты ради мужчины – огромная ошибка.
Стоило закончить разговор с Уитни, как мобильный Адама снова зазвонил. Это был Тайлер.
– Где ты, Адам?
Он услышал напряженные нотки в голосе друга и понял, что тот подавлен.
– Разбирался с небольшим дельцем. Что–то случилось?
– Мой отец пытался связаться с тобой. Тебе не приходили сообщения?
– Нет. Я был очень занят.
– Слишком занят, чтобы прослушать голосовую почту? – сейчас голос Тайлера звучал враждебно. Мягко говоря, он всегда остро реагировал на все, что связано с его стариком.
– Видимо, ты еще не смотрел новости. – Адам рассказала о брошенной бомбе и последовавшим за этим пожаром.
– Вот же хрень! Теперь до конца жизни тебе придется разбираться со страховыми претензиями.
Пусть Тайлер думает о финансовых последствиях пожара. Адам даже не удосужился сообщить об инциденте адвокату. Без сомнения, потеря имущества отразится на завещании.
– Мой отец едет к тебе. Он считает, что запасной диск лежит где–то в доме твоего дяди.
Пропавшая финансовая отчетность, а теперь еще и пропавший диск. Что–то тут не сходится. Теперь более чем когда–либо Адам был уверен, что его дядя убили.
– Адам, ау? Ты меня слышишь?
– Слышу. Я на пути в офис, но могу вернуться домой.
– Спасибо, – в голосе Тайлера отчетливо слышалось облегчение. – Отец с ума сходит из–за этого диска.
У Адама чуть не вырвалось, что Куинтен Фоли может валить к черту. Поиск в доме – пустая трата времени: уже каждый дюйм проверен. Потом пришли на память все электронные сообщения, которые Тайлер отправлял, пока он служил в Ираке. Пытаясь поднять дух Адама, друг поддерживал связь, но важнее всего то, что он много работал и защитил вложения своего партнера в фирму.
От встречи с Куинтеном Фоли он не умрет. Отец Тайлера не из тех людей, которые поверят на слово, что бывший детектив не может найти диск. Фоли должен сам все увидеть. Адам попытался представить себе, как Тайлера воспитывал такой требовательный отец… и не смог.
