Текст книги "Поединок сердец"
Автор книги: Мэриан Эдвардс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)
Вот ее последняя возможность сохранить свободу, но Бетани не могла воспользоваться ею. Она дала слово.
И все же одно мимолетное мгновение эта мысль искушала ее. А каково быть свободной? Жить лишь ради себя самой, не ведая бремени ответственности? Она украдкой взглянула на Ройса. И сразу же все поняла. Да поможет ей Бог, она все еще любит этого мужчину. Бетани повернулась к отцу Джону:
– Да.
– Ройс де Бельмар, вступаете ли вы в брак по своей воле, без принуждения?
– Да, – сквозь стиснутые зубы процедил тот.
– Соединенное вместе Господом нашим да не разлучат люди. Объявляю вас мужем и женой.
После этих слов священника супруг должен поцеловать ее. Набрав полную грудь воздуха, Бетани подняла лицо, чтобы принять этот поцелуй, знак согласия.
Но Ройс лишь молча взглянул на нее. Пощечина была бы более милосердна. Слезы стыда обожгли глаза Бетани, и она поспешно отвернулась.
Схватив за плечи, Ги развернул ее лицом к себе. Его взгляд был полон сострадания и понимания.
– Я не так застенчив, как мой брат, – воскликнул он, обращаясь к собравшимся. Целуя Бетани в щеку, он шепнул: – Не позволяй этому неотесанному грубияну взять над тобой верх. Лиши его этого удовольствия.
Как только Ги отпустил Бетани, его место занял Вашель. Не скрывая своего недовольства, бывалый воин свирепо сверкнул глазами на Ройса, после чего его лицо смягчилось, и он повернулся к Бетани.
– Мужайтесь, миледи, – сказал он, целуя ее в щеку.
Затем Седрик, шагнув вперед, прижал Бетани к своей морщинистой, огрубелой щеке.
– Миледи, мать гордилась бы вами.
Слезы скрыли от Бетани старого воина. Она услышала, как Седрик отошел в сторону, и его место занял кто-то другой. Девушка попыталась было вытереть глаза, но чья-то рука стиснула ее запястье.
– Позволь мне, Бетани, – сказал дядя Брам, заботливо вытирая слезы с лица племянницы. – Девочка моя, на свете не было невесты краше, чем твоя мать, – до этого дня.
Брам Мактавиш сгреб в охапку Бетани, и его глаза подозрительно заблестели.
– Этому грубому мужлану несказанно повезло: ему досталось в жены бесценное сокровище. Вот что я скажу тебе, девочка моя. Я горжусь тобой, хотя и не имею на это права. Ты гордость всего рода Мактавишей.
Он нежно поцеловал ее в щеку, затем в другую.
При этих трогательных словах Бетани сглотнула новые слезы. Она даже понятия не имела, что ее дядя так сентиментален.
Когда дядя Брам отошел, Бетани с удивлением увидела длинную очередь людей, желающих ее поздравить – разумеется, в основном состоящую из саксов, но в ней были и воины Ройса. Невеста застенчиво принимала поздравления. Последним к ней подошел Вильгельм.
– Позвольте и мне поздравить вас.
Король Англии, нагнувшись, поцеловал невесту в щеку.
Бетани сперва думала, что Вильгельм сделал это, что бы пристыдить Ройса, но он застал ее врасплох, шепнул ей на ухо:
– Я не забыл твоего отца и считаю, что сполна вернул ему долг. Постарайся сделать так, чтобы я не пожалел о своем поступке.
И король надел ей на шею золотую цепочку с перстнем Гэвина Мактавиша.
Слезы снова заволокли ей взор. Ройс, шагнув вперед, встал рядом с нею. Бетани не ожидала получить поддержку от нормандцев и их короля. Внезапно Ройс схватил ее за плечо и развернул лицом к себе. И прямо здесь, посреди заполненной народом залы, он поцеловал Бетани в губы – не нежно и не страстно, а жестоко, Точно в наказание. Толпа откликнулась на это радостными криками, но голоса казались ей отдаленным шумом. Когда Ройс наконец отпустил ее, она вздрогнула, увидев его лицо. Неужели он действительно так ее ненавидит?
– Итак, теперь всем известно, что ты моя собственность, – проскрежетал Ройс.
Он собирался было добавить еще что-то, но тут новобрачных захлестнула волна поздравлений, музыки й смеха.
Враждующие стороны веселились, соединившись в один счастливый хоровод. По крайней мере одну проблему бракосочетание разрешило.
Бетани видела, как нормандские воины дружески хлопают своего предводителя по спине.
– Мы рады, милорд, что вы нашли себе достойную невесту.
Ройс, кивнув, приветственно поднял кубок.
Бетани знала, что Майда считает свой замысел удавшимся, и, если радость мужчин хоть сколько-нибудь стоит, возможно, она права.
Очень скоро женщины, похитив невесту со свадебного торжества, отправились готовить ее к первой брачной ночи. Сейчас было глупо следовать этому обычаю, ибо Бетани уже лишилась девственности. Но она промолчала. Похоже, женщины радовались не меньше мужчин, что запрет на интимные отношения отменен.
В господских покоях служанки приготовили ванну и, вымыв Бетани и умастив ее благовониями, уложили на брачное ложе.
Вся во власти грусти, Бетани закрыла глаза и стала ждать. Ройс никогда ее не простит. Никогда. Что можно ждать от грядущих лет, которые им предстоит прожить бок о бок, если их отношения приправлены такой горечью? Так они и состарятся во взаимных упреках, а их союз без любви останется высушенным, выжженным полем, не дождавшимся урожая.
Донесшийся из коридора шум предупредил Бетани о приближении мужчин. Очнувшись от невеселых размышлений, она густо покраснела, моля Бога о том, чтобы друзья Ройса не присутствовали при первой брачной ночи. Бетани испуганно оглядела себя: ночная рубашка цвета слоновой кости была из тонкой, почти прозрачной ткани.
Дверь распахнулась, и в комнату ввалилась хохочущая толпа, несущая на руках Ройса.
Бетани взглянула на своего супруга, но выражение его лица было настолько неприятным, что она поспешно отвернулась.
Мужчины, уложив Ройса на кровать, с вожделением посмотрев на невесту и сделав несколько двусмысленных напутствий, удалились.
Бетани ждала, что Ройс заговорит, но он хранил молчание. Не в силах больше сносить это, она подняла голову и, встретившись с ним взглядом, вздрогнула, ибо супруг ее смотрел на нее так, словно собирался задушить.
– Ройс, в чем дело?
– Миледи, вы считаете приличным, чтобы вас в таком виде видели посторонние мужчины? – указал Ройс на ночную рубашку.
Бетани покраснела до корней волос:
– Я подумала, что если укроюсь от их взоров, то этим вас оскорблю.
– К черту оскорбления! А теперь мой брат, Вашель, Седрик и дорогой старина дядя Брам узнали, как выглядит твое тело.
Бетани взглянула на мужа, и у нее в сердце вспыхнула искорка надежды. Ей еще не доводилось видеть на лице Ройса такое грозное выражение, а на своем веку непогоду она уже видела не раз. И, судя по всему, причиной тому был не только гнев.
– Ройс, ты ревнуешь? – спросила она, окрыленная этим подозрением.
– Non, мне стыдно, что мне насильно всучили в жены бесстыжую женщину.
– Понятно, – ответила Бетани, не сомневаясь, что он солгал.
Как ни старался Ройс сделать вид, что она ему безразлична, это ему плохо удавалось. Есть только один способ разрушить стену, за которой он укрылся. Набрав полную грудь воздуха, Бетани повернулась к мужу, умышленно сделав так, чтобы свободная рубашка сползла с плеча.
– Анни, – выдавил Ройс, – никогда не позволяй ни одному мужчине видеть тебя в такой одежде.
Его глаза, горящие внутренним огнем, не отрывались от Бетани, а та, кокетливо поведя плечом, открыла еще больше его жадному взору.
– Я не собиралась впускать в спальню никого, кроме тебя, – сказала она, чувствуя, как неприступные бастионы рушатся, подобно стенам Иерихона, содрогнувшимся от звуков трубы.
Томно улыбнувшись, Бетани спустила рубашку еще ниже, следя за тем, как при виде ее обнажившейся груди у Ройса раздуваются ноздри. Как бы он ни сдерживался, его поведение безошибочно свидетельствовало о том, что он не может оставаться равнодушным перед чарами жены. Ройс хотел ее.
– Впредь, жена моя, так и должно быть.
– Значит, ты меня простил? – прошептала Бетани, чувствуя, как его рука, скользнув по ее шее, спустилась ниже.
– Я тебя никогда не прощу!
После этих слов его уста обрушились поцелуем на губы Бетани.
Глава 20
Ройс сжал ее в объятиях с такой силой, что Бетани на какое-то мгновение стало страшно. Заметив ее испуг, Ройс улыбнулся:
– Ты боишься, Анни?
Во рту у Бетани пересохло, и она не смогла бы ответить, даже если бы захотела. Но она не собиралась доставить Ройсу удовлетворение, открыв, как много он для нее значит.
Отрицательно покачав головой, Бетани, собрав последние силы, взглянула ему в глаза.
Ройс рассмеялся:
– Думаешь, я не чувствую твой страх? Как ты ни пытаешься его скрыть, я все читаю в твоих глазах. О, в одном тебе не откажешь: ты, как никто другой, умеешь строить хорошую мину при плохой игре, и это частенько позволяет тебе выходить из затруднительных положений. Но от меня, дорогая, тебе теперь никуда не деться. Ты мечтала о сильном, влиятельном супруге. Мужчине, который дал бы тебе то, чего ты лишилась.
Как он может считать ее такой холодной и расчетливой! Бетани уперлась Ройсу в грудь, отталкивая его от себя, чтобы вздохнуть свободно. Вырвавшись из его объятий, она повернулась к нему спиной.
– Итак, леди Бетани, вы добились всего, к чему стремились и ради чего боролись, – продолжал как ни в чем не бывало Ройс, проводя по ее плечу круги нежными, как пушинка, прикосновениями кончиков пальцев. – Бедная Дамиана! По крайней мере она была честна и открыто высказывала свои притязания. Ладно, ты стала моей супругой; что ж, я жду наслаждений.
– Что?
Стремительно развернувшись, Бетани поражение застыла, увидев выражение его лица. Горящие глаза Ройса не оставляли сомнений по поводу его намерений. Сейчас он был похож как никогда на воина-победителя и на охваченного сладострастием мужчину.
– Не строй из себя невинность. Ты гонялась за мной, возможно, даже совершила убийство ради того, чтобы иметь возможность спать со мной на законном основании. И вот теперь, когда награда завоевана, куда же делась твоя страсть?
– Ты просто отвратителен! – ахнула Бетани, не в силах поверить словам Ройса и гадая, какая часть их произнесена серьезно, а какая сказана в издевку. – Ты считаешь, это я убила Ддмиану?
– Нет, – тихо ответил Ройс, не обращая внимания на ее удивление. – Тебе не приходило в голову, что во время судебного разбирательства я должен был вести себя именно так из-за брошенных Дамианой обвинений?
Появившееся у Бетани чувство облегчения оказалось очень недолгим.
– Я очень дорого заплатил за честь – или за бесчестье – взять тебя в жены. Теперь твой черед платить, дорогая.
– Ты хочешь сказать, я должна удовлетворить твою похоть.
– А ты не так глупа, как можно сначала подумать.
– Ты уже забыл, что ненавидишь меня? Нет, по глазам твоим вижу, что помнишь.
– Что ж, в таком случае твоя задача – заставить меня забыть о том, какая ты хитрая – по крайней мере я не должен вспоминать об этом здесь, в спальне.
– Ты ведешь себя так, точно достаточно мне лечь с тобою в постель, и все в наших отношениях будет исправлено, – горько усмехнулась Бетани, чувствуя, как сердце ее разрывается от боли.
– Это будет лишь начало, – ответил Ройс, и его губы скользнули по нежной коже ее шеи, отчего у нее по всему телу разлились теплые волны.
– Не может быть, чтобы ты и в самом деле так думал, – воскликнула Бетани, вскакивая с кровати.
Ей было просто необходимо хоть сколько-нибудь отдалиться от Ройса. Ее неудержимо тянуло к Ройсу, но не могло быть и речи о том, чтобы терпеть обращение, достойное лишь шлюхи.
– Я думаю именно так, Анни. И я горю нетерпением.
Его взгляд был наполнен такой огненной страстью, что Бетани поежилась. Ройс медленно оглядел ее с головы до ног, и в ее душе вспыхнуло ответное пламя.
– Прекрати, Ройс! – с притворным негодованием воскликнула Бетани, с трудом сдерживая свои чувства и надеясь выиграть время, чтобы усмирить гнев мужа.
Поднявшись с кровати, Ройс встал перед женой, скрестив руки на груди.
– Анни, супруг ждет, – произнес он настойчиво.
– В таком случае ему придется ждать всю ночь.
Но в глубине души она уже смирилась с тем, что битва проиграна.
– Non, – язвительно усмехнулся Ройс, издеваясь над ней.
– Ройс, – взмолилась Бетани, заставляя себя отойти от него подальше. – Сперва нам нужно покончить с взаимной неприязнью…
– Неужели? – Надвинувшись на нее, он прижал ее к стене, затем склонился к ее губам. – Зачем?
– Потому что теперь мы муж и жена и должны быть едины.
– Вот этого-то я и хочу… – прошептал Ройс, прикасаясь поцелуем к устам Бетани.
В его поцелуе не было ни следа той злости, что она вкусила во время бракосочетания, и Бетани, как и много раз до этого, с готовностью откликнулась на него. Поцелуй стал более крепким, более чувственным; Ройс заключил Бетани в свои объятия. Ее захлестнула волна неудержимой страсти, и ей пришлось приложить все силы, чтобы сохранить способность рассуждать.
– Пожалуйста, – едва слышно выдохнула Бетани.
– Анни, пора разговоров прошла, – прошептал Ройс, снова накрывая поцелуем ее губы и подхватывая ее на руки.
Он понес Бетани к кровати, и она, прижимаясь к его груди, ощутила себя слабой и беззащитной. Исходящая от него могучая сила вселяла уверенность и покой. Бетани вдохнула полной грудью запах Ройса, пропитанный ароматом вожделения. И вкусила в его поцелуе страсть.
Ей казалось, она парит в воздухе, но вот Ройс уложил ее на мягкую шкуру и опустился рядом. Его пристальный взгляд прошелся по всем изгибам тела Бетани, задержавшись на бедрах и груди, а за взглядом медленно следовали его ласковые руки, воспламеняя ее кожу своим прикосновением. Ройс взглянул ей в лицо, и она увидела в его глазах жар, страсть и голод. Она облизнула губы, и его лицо расплылось в улыбке.
Обхватив лицо Бетани огрубелыми ладонями, Ройс нежно провел большим пальцем по ее подбородку.
– Моя милая, прекрасная Анни! Несмотря на свою красоту, ты своенравная ведьма, ты постоянно вмешиваешься в мою жизнь и бесстыдно высказываешь свою точку зрения, независимо от того, желаю ли я ее выслушивать. Брак с тобой – это худшее, что только можно представить, ты разрушила все мои замыслы и лишила будущего моих детей; но, да хранит меня Бог, несмотря ни на что, я хочу тебя больше всех прочих женщин, каких когда-либо знал.
Он снова прильнул к ее устам, и его испепеляющий поцелуй вырвал жало из этого сделанного через силу признания. Бетани поняла, что Ройс борется не с ней, а с самим собой, и ее душа расцвела от радости. Пусть умом он отвергает ее – тело его неподвластно голосу рассудка. Его язык не спеша прошелся по губам Бетани, и oт этого теплого, ласкового прикосновения у нее по всему телу разлилась сладостная дрожь. Даже воздух, который она вдыхала, был наполнен вкусом Ройса. Его язык, нежно раздвинув ее зубы, проник в теплую влажную полость рта, и Бетани застонала, содрогаясь от набегающих бессчетными мириадами волн наслаждения.
Переполненная чувствами, она отвечала Ройсу, пытаясь подражать его движениям. Их языки, соединившись, плясали танец страсти и вожделения, любви и неукротимой жажды. Внезапно поцелуй Ройса из неторопливого и дурманящего превратился в пылкий и по-первобытному необузданный. Бетани захлестнула волна восторга, все ее чувства жаждали новых ощущений.
Губы Ройса, оторвавшись от ее рта, скользнули по шее к ключице. Охваченная сладостной дрожью, Бетани гладила его по затылку, перебирая пальцами густые черные волосы. Смахнув с лица Бетани рыжую прядь, Ройс стащил рубашку и прильнул устами к нежной долине между персями. Внезапно его зубы сомкнулись на шелковистой коже груди. Шершавый язык, пройдясь вокруг горошины соска, прикоснулся к его нежному кончику, и Бетани содрогнулась всем телом, пронзенная разрядом ни с чем не сравнимого удовольствия.
– Ройс! – Ее шепот был наполнен слезами.
– Ты меня хочешь? – спросил он, и его губы и язык тотчас же снова принялись ласкать ей грудь.
Бетани попыталась было заговорить, но слова застряли у нее в горле, так как Ройс, зажав сосок губами, принялся медленно посасывать его, и она едва не лишилась чувств от восторга. – Так как же, Анни?
Бетани выгнула спину дугой, вплетая пальцы в его волосы. Губы Ройса поливали дождем поцелуев ее тело, его рот неспешно двигался по груди, вызывая волны дрожи. Бетани казалось, что его мечущийся язык и ласкающие губы сведут ее с ума. Несомненно, Ройс стремился довести ее именно до такого состояния.
Его губы снова нашли ее рот, и от жаркого поцелуя Бетани буквально прошиб пот.
– Ну, скажи же, Анни, – прошептал Ройс, не отрываясь от ее губ.
«Что сказать?» – мелькнуло у нее в голове. И вдруг Бетани поняла. Как и она, Ройс нуждается в утешительных словах любви. Уму непостижимо, как он может терзаться сомнениями. Приоткрыв рот, Бетани провела губами по его щеке, поднимаясь к уху, и от ее нежного дыхания у Ройса выступили мурашки.
– Милорд, вероятно, о худшем супруге нечего и мечтать, но другого мне не надо.
То ли все дело было в звуках ее голоса, то ли в произнесенных ею обнадеживающих словах, но только поведение Ройса резко изменилось. Нежная мягкость исчезла, сменившись алчущим голодом. Бетани окунулась в море наслаждения, восторгаясь движениями его рук, властных и жадных. Опьяненная радостью, она откликнулась, двигаясь в том же ритме. Пальцы Ройса, нырнув вниз, отыскали влажное углубление у нее между ног, и на Бетани накатились одна за другой горячие волны страсти. Мучительно медленные движения убыстрились, и ей показалось, что она вот-вот разорвется на части. Бетани застонала от удовольствия, и Ройс проник пальцем ей в самую глубь, едва не сведя ее с ума. От его прикосновения у нее в чреве вспыхнул пожар, жаждущий вырваться наружу. Все ее естество изнывало от желания принять Ройса.
Внезапно он убрал руку.
Не в силах вынести ни мгновения разлуки, Бетани потянулась за ним, выкрикнув вслух его имя.
Поспешно сорвав с себя одежду, Ройс снова вернулся в ее объятия. В свете огня в очаге его глаза вспыхнули, подобно драгоценным сапфирам. Поцеловав Бетани, он проник в нее, и она почувствовала, что его голод сравним с тем, что испытывает она сама.
Подчиняясь ритму, древнему как мир, они задвигались в танце, прижимаясь друг к другу телами. Но в этот раз происходило и нечто совершенно новое. Бетани чувствовала всем своим существом, что теперь они связаны воедино узами любви и надежды. А если это так, то доверие и терпимость последуют обязательно.
Неизвестно, чувствовал ли Ройс то же самое, но у Бетани появилась твердая надежда, что сожаления, терзающие сердце Ройса, исчезнут. Что касается ее самой, она не жалела ни о чем.
Внезапно всякие мысли покинули ее голову, и она испытала опустошительное облегчение, наполненное безумством красок и звуков. Объятая муками экстаза, Бетани услышала приглушенный стон Ройса, и его хриплый голос накатился на нее подобно штормовой волне, разбивающейся о скалы. Крепко прижав супруга, она поплыла на прозрачном невесомом облаке, подобном тому, что парит над землей в летний зной.
В его объятиях Бетани постигла райского блаженства. Ничего другого ей больше не требовалось.
Ощущение окружающего постепенно вторглось в ее окутанное сном сознание, и Бетани медленно пошевелилась. Судя по свету, заливающему комнату, время близилось к полудню. Она протянула руку, ища Ройса, но его место в кровати уже остыло. Должно быть, ее супруг, по обыкновению, встал рано. В памяти Бетани всплыли воспоминания о страстных объятиях любви, она сладко потянулась, но надо было вставать и приступать к своим обязанностям.
В комнату без стука вошла Майда.
– Вы уже проснулись. А господин распорядился, чтобы вас не будили. Он сказал, вам необходимо отдохнуть, – весело произнесла кухарка.
Бетани почувствовала, что ее щеки заливает краска.
– Чем это вы так довольны, миледи? – спросила Майда, начиная приготавливать лохань для утреннего омовения.
– Майда, я не в силах поверить, что так счастлива. Этот брак ниспослан нашим людям самим Господом Богом.
– Саксам этот союз на пользу. Но вы-то, миледи? Наверное, для вас ублажать в постели этого зверя – невыносимые муки.
Бетани раскрыла рот от изумления, но тотчас же залилась радостным смехом.
– От тебя ничто не скроется. Да, Майда, я безмерно счастлива. Хотя я вряд ли имею на это право.
Отвернувшись, верная служанка поспешно провела рукой по щекам.
– Миледи, позвольте помочь вам умыться. Обед скоро будет подан к столу.
Бетани бросилась ей на шею:
– Майда, на сегодня все слезы запрещаются. У нас радостный праздник.
Но, когда кухарка встретилась взглядом со своей госпожой, ее мудрые глаза затуманились влагой.
– Вы имеете полное право быть счастливой. Вы заслужили его сполна. – Высвободившись из объятий Бетани, Майда принялась размешивать в воде пахучие травы и благовония. – Поторопитесь, миледи. Вы, как и полагается, снова госпожа этого замка; и все же не следует заставлять ждать вашего супруга.
Бетани снова надела роскошное нормандское платье, подаренное королевой. Облаченная в дорогой наряд, с волосами, уложенными и убранными в сетку, она не могла поверить, как сильно изменилось ее отношение к самой себе. Теперь Бетани чувствовала себя полновластной хозяйкой замка Ренвиг, уважаемой супругой сурового нормандского полководца Ройса де Бельмара, и новое положение наполняло ее уверенностью. Ей лишь хотелось, чтобы поскорее закончились поздравления с началом семейной жизни. Ройс, выслушивая их, будет улыбаться, и это радовало Бетани, но постоянные подшучивания смущали ее. Она обратилась с молитвой к святому Биду, прося его послать ей мужество и терпение.
Спускаясь по лестнице, Бетани услышала противный голос Филиппа:
– Дамиана была бы счастлива, ибо она отомщена. Ни один отпрыск ублюдка и рабыни никогда не будет принят при дворе.
Его грубые слова больно ранили молодую женщину, и тут же снизу донесся шум борьбы. Бесшумно сойдя вниз по лестнице, Бетани осторожно заглянула в главную залу.
Ройс стоял над поверженным на пол Филиппом, стиснув кулаки. Гастон, ощупывая челюсть, смотрел на него так, точно хотел испепелить его взглядом.
К распростертому на полу рыцарю подошел король:
– Как ты смел? Нужно ли тебе напоминать, что твой государь также является незаконнорожденным?
– Прошу прощения, Ваше Величество, – недовольно буркнул Филипп.
Вильгельм нахмурился:
– Ты должен немедленно покинуть замок. Ты отправишься вместе с Ансилем и Ориель Ля Марша.
Филипп неуклюже поднялся на ноги, а Бетани оглянулась, убеждаясь, что на лестнице никого нет. Ей не хотелось появляться в зале сразу же после скандала, и в то же время особенно задерживаться было нельзя. Сделав глубокий вдох, она снова поднялась по лестнице и столкнулась нос к носу с Майдой. Угрюмое лицо кухарки свидетельствовало о том, что и она все слышала.
– Миледи, все будет хорошо.
– Нет, Майда, об этом нечего и мечтать, – вздохнула Бетани.
У нее задрожали губы. Злобные слова Филиппа – правда, и их горькие отголоски еще долго будут звучать после его отъезда.
– Мне нужно прийти в себя, – сказала Бетани, пытаясь слабо улыбнуться Майде. – Ты не принесешь мне воды?
– Конечно же, миледи.
После ухода Майды Бетани прислонилась к стене, чувствуя, как сердце ее разрывается от сознания правоты сказанного Гастоном. Ройс никогда не простит ее. Возможно, он любит ее, но стремился-то он к другому. Брак с нею разрушил самую заветную мечту его жизни. Вернулась Майда, и Бетани, поблагодарив ее, глотнула холодной воды. Но влага не смыла горечь унижения. Бетани преисполнилась решимости приложить все силы, чтобы Ройс увидел в браке хоть какие-то светлые стороны. Выбора у нее нет. Этого мужчину она любит больше жизни.
За главным столом сидели супруг Бетани со своим братом, король, его посланник и Вашель.
– Ваше Величество, – присела в реверансе перед Вильгельмом Бетани.
– Леди Бетани, я счастлив, что вы можете присоединиться к нам, – приветливо улыбнулся король, ни словом не обмолвясь о неприятном происшествии.
Молодая женщина заняла место между королем и своим супругом. Ройс едва удостоил ее взглядом – красноречивое свидетельство того, что слова Филиппа попали в цель. Хотя от этой перемены в отношении к ней мужа у Бетани защемило сердце, она не могла показать, что ей известна причина этого. Приняв беззаботный вид и улыбаясь так, словно во всем мире воцарились радость и счастье, Бетани повернулась к мужу:
– Ройс, я проспала. Тебе следовало разбудить меня.
– В этом не было необходимости, – резко ответил он.
– Леди Бетани, – сказал король, привлекая ее внимание. – Не окажете ли вы услугу своему монарху? Через неделю ко мне должна присоединиться моя супруга. Могу я рассчитывать, что вы не дадите ей скучать в замке Ренвиг?
– Разумеется, Ваше Величество, – ответила потрясенная Бетани, страшась в глубине души предстоящей встречи с королевой.
– Отлично. Матильде приходится много путешествовать. Боюсь, она сильно утомляется.
– Государь, я с радостью выполню вашу просьбу. Этот древний замок всегда славился своим гостеприимством.
Даже не взглянув в сторону жены, Ройс встал, обращаясь к королю:
– Государь, если вы желаете управиться со всеми делами за две недели, нам не следует терять времени.
Улыбнувшись, король милостиво кивнул Бетани и тоже встал. Провожая взглядом выходивших из залы Ройса и Вильгельма, Бетани дивилась, как хорошо монарх понимает окружающих.
Собравшиеся воины поспешили последовать за государем, один лишь Ги задержался. Как только за Ройсом закрылась дверь, он пододвинул стул к Бетани:
– Миледи, вы пропустили захватывающее представление.
– Нет, не пропустила, – с достоинством ответила молодая женщина.
– Будьте терпеливы, Бетани. Не каждый день Ройсу приходится вдруг понимать, что он любит.
– Любит! – презрительно фыркнула Бетани. – Ему неизвестно значение этого слова.
– О, отныне известно. Просто до тех пор, пока он не встретил тебя, ему не представлялся случай узнать, что это такое.
Бетани покачала головой. Ей ужасно хотелось поверить Ги. Этого требовало ее сердце, требовала душа, но предательство Ройса останавливало ее.
– Его точка зрения на твою родословную изменится. Бетани, дай ему время. Ройсу необходимо оправиться от постигшего его разочарования.
– Да? Помнится, один нормандский рыцарь отобрал у меня дом и все владения и ждал, что я покорюсь своей участи.
– В таком случае сжалься над своим мужем. Насколько мне известно, ему еще никогда не приходилось любить.
Ги покачал головой, глядя на угрюмого брата, осматривающего укрепления. Ройс был похож на пса, который, не в силах вычесать донимающую его блоху, лает на всех вокруг.
– Брат, если ты не возьмешь себя в руки, наши воины начнут роптать.
– Не лезь не в свое дело, Ги, – буркнул Ройс. Вот уже целую неделю, прошедшую с отъезда Филиппа, он постоянно находился в скверном настроении.
– Если твоя супруга настолько тебе неприятна, что от рассвета до заката ты пребываешь в раздражении, отдай ее в монастырь.
– Ги, предупреждаю по-хорошему: оставь меня.
Ги промолчал. Но, когда Ройс стал спускаться во внутренний двор, он тенью последовал за ним.
– Если хорошенько поразмыслить, прелести Бетани в монастыре пропали бы впустую.
Голос Ги отразился от сводчатых стен тускло освещенной лестницы.
– Ги!.. – рявкнул Ройс, выходя на неяркое зимнее солнце.
– Подай прошение о расторжении брака, и тогда ты сможешь избавиться от этой девчонки. Уступишь ее кому-нибудь из своих воинов – предпочтительно тому, кто оценит ее по достоинству.
Ройс вложил в удар всю силу своего отчаяния.
– Довольно! Не смей больше читать мне нравоучения, как мне следует вести себя со своей женой.
Упавший навзничь Ги потер подбородок, пытаясь унять боль от сильного удара. Хвала Господу, он успел немного уклониться, иначе перелома было бы не избежать.
– Ройс, если у тебя в спальне возникают какие-то затруднения, там их и разрешай. Не выплескивай свой гнев на меня и воинов.
– Если хочешь сохранить свои кости целыми, держи язык за зубами, – рявкнул Ройс.
Ги поднялся с земли, отряхивая пыль и опилки.
– Тебе недостаточно того, что ты сделал невыносимой жизнь Бетани? Теперь ты намерен отыграться за свое разочарование на всех, кто встречается у тебя на пути?
– Я сказал: довольно!
– Я скажу еще лишь одно, после чего с радостью покину тебя. Ты намереваешься и со своим ребенком обходиться так же жестоко?
Ройс схватил его с такой силой, что Ги едва устоял на ногах.
– С каким ребенком? – прошипел Ройс, подозрительно прищуриваясь.
– С тем, которого носит твоя жена.
– О чем ты говоришь?
Ги почесал распухший подбородок, обдумывая, разумно ли будет открыть все брату, затем пожал плечами:
– Когда Бетани по твоему приказу заперли в башне, ей стало плохо. Майда сразу же догадалась, в чем дело, но Бетани заставила нас дать слово, что мы тебе ничего не скажем.
– И ты счел своим долгом хранить верность ей, а не мне? Тебе следует хорошенько задуматься, на чьей ты стороне! – забушевал разъяренный Ройс.
– Я держал слово, – отрезал Ги. – Бетани хотела рассказать тебе обо всем, когда наступит подходящее время. Полагаю, ты не дал ей возможности поделиться своей радостью.
– Ты не понимаешь, что говоришь.
– Ты по-прежнему вымещаешь на ней свое разочарование? – прозорливо спросил Ги.
Кашлянув, Ройс указал в сторону учебной площадки:
– Займись тем, что умеешь. Эти зеленые новобранцы напоминают мне тебя, каким ты был несколько лет назад, когда предпочел ратное дело спасению души. Сделай из них настоящих воинов. А у меня полно других дел.
Ги задумчиво проводил его взглядом. Ройс, сталкиваясь с какой-либо трудностью, всегда напускает на себя браваду и самоуверенность до тех пор, пока не отыщет решения. Ги удовлетворенно кивнул и отправился выполнять поручение брата.
Ройс нашел Бетани скрючившейся у помойного ведра. Ее рвало.
– О господи, мочи нет терпеть, – прошептала она.
Оторвавшись от ведра, Бетани попыталась было встать, но силы покинули ее.
Неслышно подойдя к ней, Ройс подхватил ее легкое тело на руки и, не обращая внимания на возражения и слабые попытки высвободиться, отнес жену на кровать.
– Анни, что с тобой?
Она подняла к нему полный отчаяния и беспокойства взгляд:
– Ройс, почему ты вернулся так скоро?
– Я забыл перчатки. – Ложь без труда сорвалась с его уст. – А теперь скажи, чем ты больна?
– Ничего страшного. Мне просто нездоровится.
– Вижу, но что именно тебя беспокоит?
– Ройс, пожалуйста, не расспрашивай. Причина моего недуга тебя не обрадует, а ссориться с тобой у меня нет сил.
Ее слова отозвались в сердце Ройса болью раскаяния.
– Быть может, ты носишь в своем чреве моего ребенка?
Бетани испуганно уставилась на него. Неужели он знает? Или только догадывается?
– Я знаю, Ройс, что ты меня ненавидишь. Мне не хотелось, чтобы наш ребенок тоже познал твой гнев.
– Ребенка я не буду ненавидеть, – сказал Ройс, беря ее за руку.
По щекам Бетани покатились слезы.
– Моя тайна все равно скоро откроется. Да, я жду ребенка. Ты можешь отказаться от него. Несомненно, твои друзья поймут твое нежелание признавать моего ребенка.
