Текст книги "Обет любви"
Автор книги: Мэри Спенсер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)
Алерик с недовольным лицом вывернулся из рук старшего брата.
– Пусти, я же не ребенок! – вознегодовал он. – Мне и так все отлично известно, особенно о женщинах!
– О, прошу прощения, достойный сэр! – извинился Жофре, отвешивая почтительный поклон. Выпрямившись, он весело подмигнул Эрику поверх головы младшего братишки, и они направились домой, смеясь и перебрасываясь шутками.
А в это время две постоянные обитательницы Белхэйвена с особым интересом наблюдали за приближением молодых лордов.
Дорта, старшая из них, отложила работу и оперлась подбородком о ручку грабель. Девушка собирала разбросанную ветром солому в аккуратные кучки.
– Я так рада, что сэр Эрик живым и невредимым вернулся из похода. – Она вздохнула, окинув тоскливым взглядом статную фигуру молодого лорда. – Ах как долго его не было!
Ее сестра Элоиз, хорошенькая, пышущая здоровьем девушка, озабоченно подняла голову и взглянула им вслед. Она укладывала в тачку собранную сестрой солому.
– Стыдись, Дорта! О чем ты только думаешь! Ведь он никогда не предложит тебе стать его женой!
Дорта беспечно рассмеялась:
– Ну и что? Можно подумать, мне это нужно!
Глаза Элоиз испуганно округлились.
– Дорта, Господь с тобой! Ты ведь это несерьезно… Он просто великан! Такой мужчина просто убьет тебя своей любовью!
Дорта улыбнулась немного свысока – похоже, неприкрытый страх в глазах сестренки ее немало позабавил.
– Нет, Элоиз. Он совсем не такой грубый, как другие мужчины. Он очень мягкий и добрый… самый лучший на свете! – с протяжным вздохом сказала она.
Элоиз покачала головой:
– Понятия не имею, о чем это ты! Только посмотри на него… его даже красивым не назовешь! Черный, как сам Сатана! Вот если бы он был бы красив, как сэр Жофре… ну, тогда я еще понимаю… – Она с одобрением оглядела стройную фигуру молодого рыцаря.
– Добрый день, девушки, – поздоровался Эрик, кивая сестрам, и украдкой подмигнул Дорте.
– И вам тоже, милорды, – в ответ улыбнулась та и вежливо присела. Элоиз последовала примеру сестры.
– Вижу, этот ветер добавил вам немало работы.
– Да, милорд, – согласилась Дорта, – наш отец послал нас в поле собрать солому, которую разбросало ветром, и велел не возвращаться, пока не закончим. Но вы сами видите, сколько тут работы. Разве это по силам двум бедным девушкам?
Жофре протянул руку и одним пальцем нежно приподнял подбородок Элоиз, позволив себе окинуть восхищенным взглядом хорошенькое зардевшееся личико и соблазнительную фигурку.
– «Бедным»? Вот уж я бы никогда вас так не назвал, госпожа! – пробормотал он, и Элоиз смущенно зарумянилась.
– И тебя тоже, Дорта! – Эрик с усмешкой повернулся к другой сестре. – За полгода ты выросла и еще больше похорошела. Отец приказал нам спешить в замок, но если выдастся свободный часок, сегодня вечером например, я обязательно приду, чтобы помочь тебе.
Девушка ответила очаровательной улыбкой и еще раз присела перед молодым хозяином.
– Благодарю, милорд. – И, бросив в его сторону кокетливый взгляд, чуть слышно добавила: – Будет очень приятно.
– Очень, – подтвердил Эрик. В голосе его слышалось обещание.
У Жофре вырвался шумный вздох.
– Один ты не справишься. Может, попозже я тоже подойду. По крайней мере тогда уж точно мы с этим управимся.
– Если вы двое не прекратите свое дурацкое воркование, я уж точно простужусь! – раздраженно буркнул Алерик. – Вы совсем забыли, что нас ждет отец.
– Нет, малыш, – сказал Эрик, – мы уже идем. Доброго вам вечера, девушки.
На прощание Жофре не смог отказать себе в удовольствии ласково погладить атласную щечку Элоиз, игриво пощекотав подбородок девушки, потом круто повернулся и поспешил догнать братьев.
– Клянусь Святым распятием, Алерик! Ты меня когда-нибудь с ума сведешь! Ну кто говорит такое при женщинах? – фыркнул он, поравнявшись с ними. – Я уж было подумал, что от твоей любезности они обе рухнут в обморок прямо к моим ногам!
Алерик побагровел от смущения и перешел с рыси на галоп.
– Зато ты со своими льстивыми речами совсем задурил голову бедным девушкам! А мне это ни к чему, – пробурчал он.
Эрик и Жофре лишь добродушно посмеивались, глядя ему вслед.
Но не прошли они и нескольких шагов, как на них с визгом и оглушительными воплями накинулась целая ватага замурзанных деревенских мальчишек. Они играли в рыцарей и оруженосцев, когда заметили проходящих мимо Эрика с братьями, и решили воспользоваться редкой и счастливой возможностью. Братья не успели оглянуться, как были окружены тесным кольцом свирепо вопящих сорванцов, которые с остервенением размахивали деревянными палками вместо мечей и вызывали их на битву. Особенно отчаянные даже повисли на ногах у братьев, а самый дерзкий прыгнул на спину Алерику и обхватил двумя руками его шею.
– Слезай, маленький негодяй! – потребовал Алерик, отчаянно мотая головой в надежде стряхнуть смельчака на землю, но мальчишка держался будто приклеенный. – Эрик, отцепи от меня этого щенка! – возмутился Алерик, свирепо глядя на хохотавшего брата.
– Держитесь, ребята! И этому, самому шумному, тоже заткните рот! – громко скомандовал самый замурзанный из этой разношерстной ватаги. Это был тощий растрепанный мальчишка, босой и в лохмотьях, но, по всей видимости, именно он верховодил всеми, потому что держался впереди, надменно указывая палкой в сторону посмеивавшихся братьев.
– Сдаетесь ли вы, презренные вилланы?[4]4
Крепостные крестьяне в средневековой Англии.
[Закрыть] – завопил он, обращаясь к Эрику.
Эрик, пряча улыбку, заставил себя изобразить панический страх:
– Сдаемся! Конечно, сдаемся, сэр рыцарь!
– Ну, Эрик, это и в самом деле… – начал Жофре, стараясь осторожно выпутать обе ноги из целой массы грязных ручонок, которые обвивали их, будто щупальца осьминога. Но запнулся, получив легкий пинок за то, что осмелился вмешаться в разговор.
– Молчать! – рявкнул главарь и пригвоздил Эрика к месту ледяным немигающим взглядом. – А знаешь ли ты, виллан, почему тебя постигла такая немилость?
– Потому что я выдал тайну предателю Оуэну Глендоверу?[5]5
Оуэн Глендовер (ок. 1354–1416) – валлийский мятежник.
[Закрыть] – предположил Эрик.
Предводитель немного подумал и решил, что это неплохая идея.
– Ага! Ты шпион и заплатишь за это! Что скажете, молодцы? Что будет ему наказанием?
– Смерть, смерть, смерть! – с энтузиазмом завопила малышня.
– Смерть? – не веря своим ушам переспросил Алерик. – Но не кажется ли вам, что это немного… – Палка воткнулась ему меж ребер, он поперхнулся и замолчал.
– Молчать! – сурово приказал предводитель. – Вилланам не позволено открывать рот!
– Эрик! – возмущенно прорычал Жофре.
– Ладно, ладно! – сдался Эрик. – Скажите, сэр рыцарь, а не договориться ли нам?
– Что значит «договориться»? – голосом, полным презрения, осведомился предводитель.
– Ну, скажем, вы прикажете своим людям отпустить нас, а я после того, как стемнеет и в замке поужинают, принесу вам целую корзину сладких булочек – самых вкусных, какие только есть на всем белом свете! Я велю, чтобы их специально испекли для вас!
Это предложение было встречено возгласом одобрения.
Предводитель впился в лицо Эрика долгим испытующим взглядом, потом повернулся к своим:
– Что скажете, ребята? Вам это предложение по душе?
– Да, да, да! – раздались нестройные вопли малышни.
– Тогда отпустите пленников, – милостиво кивнул предводитель, и десяток маленьких рук немедленно разжались.
Недавние враги в одно мгновение превратились в ватагу восторженно визжавших малышей, которые с воем и хохотом навалились на Алерика и Жофре, награждая их тумаками и дергая за волосы.
Эрик даже присел, чтобы сполна насладиться их детским восторгом. Он ерошил мальчишкам волосы, шутливо дергал за уши и наконец сгреб всю ораву в медвежьи объятия.
– Ну что, соскучились по мне, сорванцы? – спросил он.
В ответ послышались восторженные вопли детворы.
– А как вы вели себя, пока меня не было? Слушались?
И опять в ответ прозвучал разноголосый писк.
– Ну-ка дайте мне хорошенько вас разглядеть. Да-да, клянусь честью, хорошенькие же плуты из вас выросли! – Он выпрямился и повернулся к предводителю, который в гордом одиночестве застыл поодаль, дожидаясь, пока придет его черед. – А вот и мой приятель Томас, – ласково сказал он, направляясь к мальчугану. – Ну что же ты, Том, малыш, даже не хочешь поздороваться со мной?
Скрестив худенькие ручонки на тщедушной груди, Томас надменно вскинул голову:
– Я не собираюсь вешаться тебе на шею! Что я, девчонка?
Эрик откинул назад голову и громогласно захохотал.
– Клянусь Святым распятием, ну ты и штучка! А теперь давай руку, парень, и поздороваемся, как положено мужчинам! – Он протянул громадную руку, и Томас робко пожал ее своей тонкой ручонкой. Это выглядело бы на редкость комично, если бы Томас не держался с такой благоговейной торжественностью и не сводил с Эрика горевших восхищением глаз.
– Эрик, Эрик, Эрик! – прозвенел за спиной чей-то тоненький голосок. Он обернулся и увидел девчушку, которая неслась к нему со всей скоростью, на которую были способны ее крохотные босые ножки. Она была просто очаровательна со своими длинными золотистыми волосами и огромными голубыми глазами.
– О, так ведь это же моя Молли! – радостно воскликнул Эрик, подхватывая ее на руки. – Моя красавица Молли пришла поздороваться со мной! Ну же, поцелуй меня, радость моя!
Молли была счастлива исполнить его просьбу.
– Эрик, отец ждет, – вмешался Алерик. – Потом наиграешься с этими разбойниками. – Он осторожно потянул за одну из босых ножек Молли, которые обхватывали талию Эрика.
– Пока, дорогая Молли, – нежно попрощался Эрик, поцеловав ее в щеку, а потом повернулся и быстрыми шагами направился к замку.
Жофре был галантен, как всегда.
– Ах, Молли, любовь моя! – И тоже звонко чмокнул ее в щечку.
– Привет, Джеффи. – Она приветствовала его белозубой улыбкой.
Жофре ласково улыбнулся в ответ.
– Молли, сердце мое, в один прекрасный день ты вырастешь и превратишься в самую красивую на свете девушку. И когда я упаду к твоим ногам и буду молить о любви, надеюсь, ты нежно скажешь мне «Жофре»! – шепнул он зардевшейся от смущения девчушке.
Эрик покачал головой:
– Нет, Жофре. Она выйдет замуж только за меня. И с таким же успехом вместо «Жофре» может сказать «Эрик»!
– Это еще ни о чем не говорит, – запротестовал брат, провожая глазами Эрика. Тот с девочкой на плечах направился к ее дому, который был в двух шагах.
Эрик, сделав вид, что не слышит, посадил Молли на скамеечку у дверей.
– Я кое-что принесу тебе вечером, малышка, – шепнул он. – А теперь поцелуй меня. Вот хорошая девочка.
Он погладил ее по голове и, помахав на прощание мальчишкам, которые вернулись к игре, присоединился к Жофре.
– Бедная малышка Молли, – пробормотал Жофре, спеша к замку. – Я все думаю, что с ней станется, когда умрет ее бабка? Такая милая девочка!
– Не знаю, – буркнул Эрик. Он приветственно махнул рукой какому-то крестьянину и добавил: – Может, я удочерю ее.
Жофре изумленно вскинул брови:
– Ты? Ты даже не женат, а уже хочешь заменить ей мать! А этого нахального Томаса ты тоже усыновишь?
– Может быть. Мы с ним одного поля ягоды, а отец нещадно лупит беднягу. Так или иначе, но в один прекрасный день я отберу у него парнишку.
– Этому можно верить. – Жофре покачал головой. – Клянусь честью, парень, так ты превратишь Белхэйвен в сиротский приют.
Глава 4
– Проклятие! – Огромный кулак Эрика с грохотом опустился на деревянную столешницу, заставив ее подскочить на месте. – Так, значит, сэр Уолтер был прав, когда подозревал этого негодяя Терента Равинета!
Он сунул свиток пергамента, который только что пробежал глазами, в руки Жофре и встретился глазами с Гэрином.
– Что будем делать, отец? Ведь без показаний его слуги у нас связаны руки! Мы никогда не сможем убедить людей в том, что он виновен. Будь я проклят, если сегодня же не отправлюсь в Равинет и сам не разберусь с мерзавцем, чтобы положить конец его черным замыслам!
При этих словах лицо Гэрина осветилось гордостью за сына, но он только покачал головой.
– Возьми себя в руки, Эрик. Я никогда не позволил бы тебе ехать в таком состоянии. Это было бы опасно и глупо.
Он потянулся за кувшином с вином, который вошедший слуга бесшумно поставил на стол, и наполнил свой бокал.
Жофре низко склонил голову над письмом, и длинная прядь соломенных волос коснулась стола. Пробежав до конца письмо сэра Уолтера, он озабоченно присвистнул и чуть слышно выругался. Алерик в свою очередь протянул руку за письмом, но старший брат сделал вид, что не заметил этого.
Жофре поднял голову и прерывающимся от гнева голосом сказал:
– Надо что-то делать, отец. Не можем же мы просто так сидеть сложа руки, пока Равинет замышляет предательство!
Алерик осторожно потянул за краешек письма, на котором лежал тяжелый кулак Жофре, стараясь незаметно от брата вытащить его, но все было напрасно.
Эрик, словно раненый зверь, метался из угла в угол, стискивая могучие кулаки.
– Проклятие! Надо было оставаться в Шрусбери и ждать, когда вернется сэр Уолтер! Король все равно поверил бы его словам, даже без всяких доказательств!
– Мы должны были отправиться вместе с ним! – горячо воскликнул Жофре. – Если бы мы были там, глядишь, слуга остался бы жив!
– Или прикончили бы вас с вашей глупой похвальбой! – сухо добавил сэр Гэрин. Надеюсь, вы не забыли, что сэр Уолтер ле Брюн и сэр Аллин де Арж – самые доблестные рыцари королевства? Или вы считаете, что вам бы улыбнулась удача? Даже им едва удалось унести ноги! Нет-нет, Терент из Равинета и его люди – это не какие-то там мухи, которых легко прихлопнуть одной ладонью!
Жофре презрительно хмыкнул.
– Прошу прощения, может, кто-нибудь скажет, для чего я здесь? – раздался голос Алерика. Заложив руки за спину и покачиваясь на каблуках, он почтительно ожидал ответа.
– Что такое, сынок?
– Для чего я здесь, если мне даже не позволено взглянуть на это письмо? – возмутился Алерик. – Конечно, сэр, то, о чем вы говорите, весьма интересно, но, если я не могу участвовать, может, мне лучше отправиться к себе? Если вы, конечно, не возражаете. Я хотел сегодня поработать немного над переводом Плутарха.
Гэрин, нахмурившись, глянул в сторону Жофре, который по-прежнему держал в руках письмо.
– Дай парню прочитать, – буркнул он.
Поколебавшись, Жофре протянул брату пергамент.
– Все в порядке, сынок, – успокоил его Гэрин, – Алерик тоже должен знать наши планы. Он вместе с тобой и братом поедет в Рид, чтобы привезти сюда леди Марго. Ему давно пора выбраться наконец из Белхэйвена, пока он окончательно не превратился в монаха.
Эрик перестал метаться из угла в угол и с удивлением воззрился на отца. – В Рид? Сэр, как вы можете предлагать такое? Неужели вы хотите, чтобы мы нянчились с этой леди в то время, как Равинет строит козни против короля? Я решительно отказываюсь в это верить!
– Нет? – громовым голосом рявкнул Гэрин, вскакивая на ноги. Перевернутая скамья с грохотом отлетела в угол. – Ты осмеливаешься сказать «нет» мне? Ты, щенок! Только попробуй повторить это еще раз – и я перекину тебя через колено и разорву на части! Сказал, что поедешь в Рид, – и поедешь! Вот так!
Его голос прогрохотал под сводами зала подобно оглушительному раскату грома, и все, кто толпился там, занятый своими делами, в том числе и леди Элен со своими служанками, замерли как вкопанные. Глаза всех присутствующих со страхом обратились в сторону разгневанного лорда, окруженного великанами сыновьями.
Эрик задержал дыхание, чтобы не дать вырваться на волю душившему его гневу. Взгляд его темных, пылающих яростью глаз встретился с ледяным взглядом голубых, похожих на льдинки глаз отца. Когда старший сын снова заговорил, голос его был спокоен и полон почтения:
– Раз вы считаете, что нам нужно ехать в Рид, отец, значит, мы поедем.
Жофре в это время водворил на место упавшую скамью. Гэрин грузно опустился на нее, тяжело перевел дух и поднес к губам бокал. Замершие было слуги засуетились и, перешептываясь, двинулись по своим делам.
– Вы втроем отправитесь в путь завтра и возьмете с собой столько людей, сколько сочтете нужным. Как следует из письма сэра Уолтера, над леди Марго нависла страшная опасность. Может быть, это как раз та самая битва, которую вы так ждете, ребята, – сказал Гэрин, не сводя многозначительного взгляда с лица Эрика, все еще пылавшего гневом. – Скорее всего без драки не обойтись, и произойдет все это близ Рида. Думаю, люди Терента уже там – укрылись в надежном месте и выжидают удобного момента, чтобы без помех похитить леди. Если вы успеете помешать его черным замыслам, считайте, что нам повезло.
Алерик, дочитав письмо до конца, бросил его на стол и повернулся к остальным. Его круглое мальчишеское лицо сияло от радости при мысли о чудесном приключении, которое ожидало их.
– А почему все это связано именно с дочерью сэра Уолтера? Не думаю, что ее можно считать такой уж ценной заложницей.
Эрик, чей гнев к этому времени понемногу улегся, опустился на скамью напротив отца и принял из его рук бокал с вином.
– Она его единственный ребенок, Алерик, – терпеливо объяснил он. – Если сэр Уолтер вдруг умрет, она унаследует все его немалое состояние, а кроме того – и все приграничные крепости и замки, принадлежащие ему.
Алерик недоуменно пожал плечами:
– И что?
– А то, – вмешался Жофре, – что эти приграничные земли, попади они только в руки какого-нибудь негодяя вроде Терента Равинета, станут плацдармом для вторжения войск герцога Нортумберленда. И если Теренту удастся заставить леди Марго выйти за него замуж, а с сэром Уолтером вдруг по какому-то странному стечению обстоятельств произойдет… скажем так, несчастный случай, все эти бесценные земли окажутся в лапах Терента вместе с немалым состоянием, которое унаследует леди Марго.
Алерик покачал головой:
– По-моему, король ни за что на свете не признает законность такого брака, особенно если не будет составлен брачный договор. Ему было бы гораздо проще взять эти земли под свое покровительство, а потом передать их честному человеку, одному из своих верноподданных.
– Да, малыш, конечно, – согласился Эрик, – но вся трудность и состоит в том, что у нас на руках нет доказательств измены Терента. А без них многие будут возмущены и сочтут подобный поступок со стороны короля чересчур жестоким. Слишком много среди нас сейчас тех, кто не очень-то старается держаться своего короля, предпочитая выжидать в стороне да прикидывать, кто возьмет верх, Нортумберленд или Вустер, и что из этого выйдет. Не стоит забывать и о том, что Генрих Болингброк всего лишь пару лет как взошел на трон. Многие все еще не привыкли видеть в нем законного короля. И если сейчас он осмелится без достаточно веской причины отобрать у кого-то земли, остальные лорды никогда не одобрят этого, боясь, что потом очередь дойдет и до них. Они будут возмущены, а это может привести к мятежу.
Подумав немного, Алерик снова повернулся к отцу:
– А далеко ли до Рида?
– Не больше пяти дней езды, – ответил Гэрин. – Рид находится немного южнее Белхэйвена. Вам придется поторопиться, пока еще не слишком поздно. А приехав, тотчас же отправляйтесь назад. На обратном пути вас может подстерегать смертельная опасность. Не исключено, что Теренту удастся проведать, что леди оказалась в ваших руках. Держу пари, он ни перед чем не остановится, лишь бы убрать малейшую помеху со своего пути. Он всегда был негодяем без чести и совести.
Все три сына удивленно воззрились на отца.
– Так, значит, вы встречались с Терентом? – спросил Жофре.
Гэрин едва заметно улыбнулся:
– О да, я прекрасно знаю этого мерзавца! Впрочем, и Уолтер тоже! Мы все вместе обучались рыцарскому искусству, а учил нас сам Монфор. Даже в те годы Терент был необузданным и дурно воспитанным юнцом, который стремился все делать по-своему. Этот человек скорее пырнет врага ножом в спину, чем встретится с ним лицом к лицу, изобьет до полусмерти слугу, вместо того чтобы отругать или объяснить! Поговаривали, что он зарезал собственных родителей во время сна, а потом обвинил в убийстве одного из отцовских вассалов, которого тот чем-то обидел, и собственноручно повесил его на глазах у всей деревни. – Гэрин задумчиво поскреб подбородок. – Его так и не посвятили в рыцари, – помолчав, добавил он.
Жофре и Эрик молча переглянулись.
– Сколько лет сейчас леди Марго, отец? – вдруг спросил Алерик, и лица присутствующих мгновенно обратились к нему.
– По-моему, лет восемнадцать.
– Такая старая? – удивленно присвистнул Алерик. – А почему же она до сих пор еще не вышла замуж? Она что, уродина?
Гэрин расхохотался:
– Нет, парень, она не уродлива. Как-то сам король с глазу на глаз говорил мне, что ему никогда не доводилось видеть такой красавицы, как она. Старая! Скажешь тоже! Кровь Христова! Я бы хотел посмотреть, что с тобой сталось бы, если бы твоя сестра услышала, что восемнадцать лет – уже старость! Да она собственноручно удушила бы тебя, дуралей!
Отец и братья разразились оглушительным хохотом, но Алерик не сдавался. Надменно вскинув голову, он фыркнул:
– Но я никогда и не думал называть Лилиор старой!
– Так, говоришь, она красавица? – спросил Жофре, тщетно сдерживая рвущийся наружу смех. – Ну, тогда я просто счастлив. Подумать только – встретить красавицу Марго, которая к тому же не замужем!
– А ведь ты встречался с ней, сынок, – с улыбкой сказал Гэрин, – да еще весьма невежливо обошелся с ней. Уверен, она все еще не забыла об этом.
– Кто – я? Чтобы я поступил подобным образом с красивой девушкой?! Да никогда в жизни!
– В те годы она еще не была красивой девушкой, парень, – с усмешкой напомнил Эрик. – Когда-то давно эта прелестная маленькая девочка жила при дворе. Отец однажды нашел ее, когда она спряталась в наших комнатах, помнишь? А ты отказался поиграть с ней.
На лице Жофре появилось озадаченное выражение.
– Неужели та самая крошка, которая заикалась, когда говорила? Так это и была леди Марго ле Брюн? Боже милостивый! А мне и в голову никогда не приходило, что это она, хотя сэр Уолтер не раз при мне говорил о дочери.
– Она просто подкупала своим очарованием! – горячо вмешался Эрик. – Неглупая и прекрасно воспитанная. А стоило ей только успокоиться, и заикание исчезало бесследно. Впрочем, эта манера говорить, чуть заметно запинаясь, придавала ей своеобразную прелесть.
При этих словах Гэрин с улыбкой склонился над бокалом.
– Вот уж кого она будет рада видеть, так это тебя, Эрик! – хмыкнул Жофре.
– Не меня. – Эрик бросил на отца понимающий взгляд. – Думаю, девушка предназначена брату Джеймсу. Разве я не прав, отец?
Гэрин вовсе не собирался рассказывать Эрику, что Марго предназначена в жены одному из братьев Стэйвлот. Пока это держалось в тайне. Но Эрику каким-то образом удалось пронюхать об уговоре сэра Уолтера с отцом. Самое неприятное, что Эрик, как и опасался отец, уже вычеркнул себя из списка возможных женихов.
– Может быть, – отозвался отец, безразлично пожав плечами, а про себя решил, что пусть все пока идет своим чередом. Не стоит мешать Эрику думать, как ему нравится. Пусть сначала увидит девушку, познакомится с ней поближе. Если им суждено полюбить друг друга – так оно и случится. Если же нет, значит, не судьба. – Ты будешь за главного, Эрик. Твои братья, я уверен, станут беспрекословно подчиняться тебе. – Отец многозначительно посмотрел сначала на Жофре, потом на Алерика, который потупился с совершенно невинным видом. – Сегодня вечером у нас уйма дел. Вы должны покинуть замок еще до рассвета. После ужина решим, сколько людей вы возьмете с собой и кого именно. За всеми сборами проследите сами. – Гэрин наклонился над столом и порывисто сжал руку Эрика: – Я знаю, что могу гордиться тобой, сынок. Так было всегда. Так будет и теперь.
Эрик ответил крепким рукопожатием. Он всегда любил и уважал отца, впрочем, как и все остальные братья и их маленькая сестренка. Но для Эрика любовь к родителям значила куда больше, чем для всех остальных детей. Ему было известно, что он не родной их сын, известно, что он впервые увидел свет не в Белхэйвене, что он не Стэйвлот по крови, хотя родители никогда ни словом, ни делом не дали ему понять, что относятся к нему иначе, чем к остальным детям. И если бы болтливый язык одного бездельника однажды не выдал ему правду, он так никогда и не догадался бы об этом.
Тот злополучный день вновь встал перед его мысленным взором, будто это случилось только вчера. Как он мучился тогда! Эрику было всего десять лет, когда это случилось.
Он бросился к матери и дрожащим голосом рассказал об услышанном в деревне. Вмиг помертвевшее лицо Элен подтвердило его худшие опасения. Сам он не плакал, хотя его младшая сестренка и братья, даже Джеймс разрыдались, не веря и не желая верить тому, что услышали. Нет, Эрик не плакал. Он застыл как изваяние, глядя прямо перед собой. Эрику казалось, он умирает, так вдруг стало страшно и стыдно.
Даже его красавица мать, а женщины храбрее он не знал, крепко обняла его, прижала к себе и заплакала. Ни один из слуг не осмеливался подойти к столу – все они замерли, не в силах заставить себя поднять глаза на рыдавших детей.
В эту минуту в залу большими шагами вошел вернувшийся с охоты отец. Эрик и сейчас еще помнил, как тот замер на пороге, будто пораженный громом при виде этой сцены. Прошло несколько секунд, прежде чем зазвучал его голос.
– Ради всего святого, что тут стряслось, женщина? – прогремел он, стараясь скрыть смущение и тревогу. – Почему все мои дети в слезах? – Его люди толпились у него за спиной. Мать, давясь слезами, рассказала отцу, что произошло. Лицо его стало мрачнее тучи. Повисло тягостное молчание.
Эрик помнил, как подошел к отцу и поднял на него глаза. Он помнил, как оглушительно стучала кровь в висках, как трепетало все его тело.
– Это правда, сэр? – прошептал он, судорожно сглотнув.
Отец положил большие руки ему на плечи и стиснул их. «Должно быть, если бы он этого не сделал, – подумал Эрик, – я бы не выдержал». Он замер, чувствуя сильные, уверенные руки того, кто всегда, сколько он себя помнил, был его отцом.
Гэрин ответил сыну долгим взглядом. Он наклонился, и его длинные золотистые волосы упали, прикрыв склоненную голову мальчика. Его слова Эрик никогда не забудет.
– Я твой отец, Эрик, – тихо, но твердо произнес он, – леди Элен – твоя мать. Ты наш сын. Ты никогда не знал других родителей. Мы любили тебя всем сердцем и растили как своего родного сына. Так и будет всегда. Всегда! И я убью любого, кто попробует отнять тебя у нас.
Мальчик подумал, что сейчас умрет – такое огромное облегчение вдруг охватило его. Он чуть не разрыдался от счастья – только мысль о том, что мужчинам стыдно плакать, удержала его от слез. Вместо этого он вдруг охрипшим голосом произнес:
– Я всегда буду тебе сыном, отец, раз ты этого хочешь. Я приношу тебе клятву верности до гроба и всю свою жизнь положу на то, чтобы отплатить тебе добром и любовью за твою любовь!
Отец был потрясен. Подошла мать, встала рядом с ними, и ее холодные руки легли Эрику на плечи.
– Нет, сынок. То, что сделали мы с матерью, сделано по доброй воле. Ты еще мальчик. Я никогда не приму от тебя клятвы в вечной верности, – ответил отец.
Но Эрик упрямо стоял на своем. Он даже отказался вообще говорить об этом.
Наконец мать не выдержала и, опустившись на колени, залилась слезами.
Отец рассердился:
– Клянусь кровью Христовой, ты самый упрямый мальчишка, которого я видел в жизни! Посмотри, что ты наделал – мать с сестрой и братья заливаются слезами, а он стоит на своем! Ладно, маленький упрямец, я согласен принять от тебя клятву верности, но и ты должен пообещать, что отныне и навсегда будешь считать себя моим родным сыном. И чтобы заткнуть рот болтливым слугам, а попутно и осушить эти слезы, пока они не затопили замок, я велю, чтобы сегодня еще до захода солнца ты принес мне клятву у всех на глазах! Я приму от тебя клятву верности, и ты поклянешься отныне и навеки считать меня и твою мать своими единственными родителями. Дай мне руку и клянись.
Отец протянул ему руку, и Эрик судорожно сжал ее в своей детской ладони.
– Да, отец, – ответил он, как отвечал всегда. – Ты будешь гордиться мной.
Жофре удалось поймать Эрика чуть позже, когда тот возвращался из кухни.
– Ну, Эрик, – весело воскликнул он, преградив ему дорогу, – тебе удалось улестить кухарку и выпросить булочек на всю ораву твоих малолетних разбойников?
Эрик кивнул:
– Жаль, конечно, что сегодня вечером не удастся повидать Дорту и Элоиз, но не обманывать же мальчишек!
– Никогда в жизни! – воскликнул Жофре. – Держу пари, тогда этот маленький негодяй Томас привел бы сюда всю свою кровожадную компанию. Эти дикари осадили бы замок и потребовали бы в отместку твою голову, братец!
Они расхохотались и направились по лестнице наверх, в свои комнаты.
– Ах, Томас! Это редкая натура, если хочешь знать, – сказал Эрик. – В один прекрасный день я возьму его к себе оруженосцем, а потом со временем сделаю из него рыцаря. Когда-нибудь я буду гордиться им, и никто в мире больше не посмеет назвать его негодяем. – Он толкнул дверь в свою комнату и вошел. Жофре последовал за ним.
Джефф, который возился в оружейной, начищая до зеркального блеска доспехи Эрика, мгновенно возник на пороге, окинув комнату пытливым взглядом, а потом перевел глаза на хозяина в ожидании приказаний.
– Хороший ты парень, Джефф. Кто еще, кроме тебя, сможет так ухаживать за моим оружием? Да и доспехи сверкают как новые! Будь добр, принеси нам вина.
Джефф просиял и кубарем скатился по лестнице.
Жофре вольготно раскинулся на стоявшей посредине комнаты огромной кровати, а Эрик присел на один из кованых дорожных сундуков. Потом, вспомнив что-то, встал и, приоткрыв крышку, принялся копаться в сундуке.
– И что же ты думаешь об этом, Эрик? – спросил наконец Жофре.
Эрик бросил на него быстрый взгляд:
– Не нравится мне все это. Если Терент и впрямь готов идти до конца, лишь бы добиться своего, как говорит отец, тогда это значит лезть прямиком в пасть льву. Конечно, было бы куда лучше, если бы мы могли оставить леди Марго в Риде, обеспечив ей надежную охрану. Ты представь только, как мы будем пробираться домой, каждую минуту опасаясь нападения Терента, да еще с девушкой в придачу? Надо хорошенько все продумать заранее, братец.
– Это точно, – проворчал Жофре. – А потом, мне не по душе, что отец отправляет с нами Алерика. Младшенький, конечно, умнее всех нас, не спорю, но, случись нам сражаться, и бесполезнее его нет на свете человека!
Эрик добродушно хмыкнул:
– На мой взгляд, чертовски верно сказано! И случись нашему братишке оказаться лицом к лицу с врагом, уж он, поверь мне, постарается заговорить его насмерть. А потом улучит момент и даст деру! И все сойдет ему с рук! Вот она где! – Он вытащил из сундука простенькую дешевую брошку, долго рассматривал ее и, задумавшись, выпустил из рук крышку сундука, который захлопнулся с оглушительным грохотом.
