Текст книги "Убийство в обществе коллекционеров"

Автор книги: Мэри Лондон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Глава 9

Лондон по-прежнему утопал в густом тумане, и сэр Малькольм Айвори решил не возвращаться в имение Фалькон, а остаться в своей квартире в Сохо и подождать, пока не распогодится. Тем временем он отправился в Британскую библиотеку углублять свои познания в митраизме.

Так, он узнал, что жречество, исповедовавшее культ Митры, основывалось на семи степенях посвящения с чудными названиями: Ворон, Грифон, Солдат, Лев, Перс, Гелиодром, Отец. Во главе жрецов стоял Верховный отец. Чтобы перейти из одной степени в другую, следовало пройти через испытания – таинства посвящения. Таким образом посвященный узнавал, что Митра стал богом после космического поединка, в котором ему удалось заколоть солнечного быка. Из раны быка хлынула кровь – она-то и породила дух человеческий, который приходилось постоянно возрождать с помощью жертвоприношений, отсюда, собственно, и возник тавроболий – обряд принесения в жертву земного быка и окропления верующих его кровью.

Размышляя, каким образом Катерина Ховард стала крупной специалисткой в столь необычной религии, сэр Малькольм решил воспользоваться случаем, приведшим его в знаменитую библиотеку, и ознакомиться с ее работами. То были довольно специфические труды – они практически не оставляли места для воображения. Однако описание митраэума [22]22
  Митраэум – храм Митры.


[Закрыть]в Остии [23]23
  Остия – древнейшая колония, торговая гавань и военный порт Рима в устье р. Тибр.


[Закрыть]было не лишено прелести, особенно когда речь шла о фресках, изображавших жизнь Митры, где легендарный герой, очевидный прародитель человечества, представал в образе великана с львиной головой.

А в одной брошюре излагалась история открытия в 1954 году лондонского храма. Ученые тогда с большой натяжкой согласились с теорией Катерины Ховард, что это действительно митраическое святилище. Затем исследовательнице пришлось бороться с лондонским муниципалитетом, чтобы ей разрешили провести в том месте раскопки. И Катерина Ховард, невзирая на насмешки в свой адрес и всевозможные козни, проявила в той борьбе незаурядную стойкость и упорство. Однако же прославилась она скорее благодаря всем этим дрязгам, чем открытию самого храма.

Так, мало-помалу у сэра Малькольма складывалось представление о нраве госпожи Ховард. Это была настоящая исследовательница, волевая и даже упрямая. После трагической смерти мужа она отдала всю себя науке, а личную жизнь всегда ставила на второй план. Увлекшись изысканиями, она вложила свою любовь к культу Митры в коллекцию, которую бережно хранила у себя дома в специальном помещении, больше похожем на банковский сейф. Оборудовать такое хранилище стоило немалых денег. Где же она их взяла? Унаследовала от мужа? Или от своих родственников? Ведь собрать такую сказочную коллекцию на гонорары за книги вкупе с профессорским жалованьем было невозможно.

Вернувшись из Британской библиотеки домой, сэр Малькольм пообедал, насладившись блюдами китайской кухни, приготовленными его верным Вэнь Чжаном. Потом он немного послушал музыку под бокал «Карду», знаменитого односолодового виски из Манох-Хилла, с берегов реки Спей. [24]24
  Спей – река на северо-востоке Шотландии.


[Закрыть]Ему нравились цвет и консистенция этого сорта виски – ярко-желтое, прозрачное, с чистым золотым отливом, его приятная легкость – шелковисто-бархатистая, его пленительный букет – тонкий, слегка замешенный на аромате сухих фруктов и светлого табака. Во рту он обретает едва уловимый дымчатый привкус, на языке – чуть заметный древесный, а послевкусие сродни благоуханию полевых цветов, замешенному на запахе лесного ореха.

Наслаждаясь «Маленькой ночной серенадой» Моцарта и виски, сэр Малькольм сидел в кресле-качалке, некогда принадлежавшем его отцу, и мечтал. Одно из тех безмятежных мгновений, которые он очень любил.

Вдруг зазвонил телефон. Это был Форбс.

– Он у нас, сэр!

– Кто – он?

– Иранец! Он пока еще не во всем сознался, но это он! Нутром чую – он!

– Полноте, Дуглас, вы как будто не в себе.

– Есть отчего! – воскликнул старший инспектор. – Это он прибрал к рукам коллекцию Катерины Ховард!

Айвори глубоко вздохнул. Вот и конец его мечтаниям, сдобренным несравненным ароматом виски…

– Давайте отложим это до завтра, – не очень уверенно предложил он.

– Нет-нет! Прямо сейчас! – прокричал в трубку Форбс. – Думаю, он вот-вот расколется!

– Вы у себя в конторе? Хорошо. Скоро буду.

Было десять часов вечера. Вэнь Чжан выкатил из гаража «Роллс-Ройс», и они осторожно доехали до здания Центрального полицейского управления. Видимость, как и прежде, не превышала десяти метров.

В Скотланд-Ярде насчитывалось два десятка кабинетов для допросов. Среди прочего они были оснащены автоматическими устройствами для записи показаний задержанных. Когда сэр Малькольм вошел в 12-й кабинет, где его ждал Форбс, в смежную комнату как раз препроводили иранца и туда же отнесли его кофе. Старший инспектор был весь как на иголках.

– Сэр, как я уже говорил вам по телефону, не нравится мне этот малый! Меня предупредил сторож храма – сказал, что он опять объявился. И мы его тут же задержали.

– На каком основании?

– Как свидетеля и за отказ сотрудничать. Он отказался следовать за моими людьми – я отрядил туда двоих. А здесь все время, пока сидит, требует то своего консула с послом, то адвокатов, то еще бог весть чего. Странный тип, честное слово!

– А вы поставьте себя на его место, – предложил сэр Малькольм. – Он тихо-мирно молится в храме, а тут вы – и сразу под арест!

– Это не арест, а задержание! Да вы только послушайте.

Форбс нажал на кнопку и включил магнитофон.

– Ваше полное имя и адрес?

– Садр, Али Садр. Уилтон-роуд, двести двадцать два. Живу в Лондоне, а по национальности иранец. Можно позвонить в посольство?

– Не сейчас. Вы знаете некую Катерину Ховард?

– Да, знаю, она моя коллега.

– То есть?

– У нас общие научные темы.

– Какие?

– В частности, иранские религии. Я такой же исследователь, как и госпожа Ховард. Но почему вы о ней спрашиваете?

– Когда вы видели ее последний раз?

– В конце прошлой недели.

– А поточнее?

– Гм, кажется, в субботу вечером. Пришлось ей кое в чем помочь.

– Помочь?

– Да. Она собиралась перевезти кое-какие вещи из своей коллекции с Виктория-стрит.

– Какой коллекции?

– Предметы культа Митры.

– Зачем она собиралась их перевозить?

– Понятия не имею. Но к чему все эти расспросы?

– К тому, что вопреки вашим словам вы замешаны в краже ее коллекции.

– Я?! Но это же смешно!

– И вы знали, Катерина Ховард больше не в силах вам перечить…

– Не понимаю.

– Вы все прекрасно понимаете. Вам хотелось заполучить ее бесценную коллекцию. И вы вынудили госпожу Ховард открыть сейф, где она хранила свои экспонаты. Вы их похитили, а ее просто-напросто убили, чтобы она не заявила на вас в полицию!

– Убил?! Как это? Да вы что? Я убил Катерину Ховард? Да что такое вы говорите?

Старший инспектор остановил запись.

– Видите, он лжет! Прикидывается, будто знать не знает про смерть госпожи Ховард! А газеты только об этом и пишут!

– Может, он просто не читает британских газет…

– Как по-вашему, зачем Катерине Ховард было просить у него помощи, чтобы перевезти куда-то там свою коллекцию? Это же шито белыми нитками! Она берегла ее как зеницу ока, свою коллекцию! Зачем было ее перевозить? Чтобы продать?

– А может, чтобы передать в музей, на выставку… – предположил сэр Малькольм. – И все же тут есть что-то странное. Дуглас, не могли бы вы пригласить сюда этого господина Садра? Я сам допрошу его, если позволите.

– Как угодно, сэр, и тогда вы все поймете. Сомневаюсь, что он говорит правду, – уж больно складно поет по-английски…

Глава 10

Упомянутый Али Садр оказался привлекательным мужчиной лет сорока, с горящими глазами и черной, аккуратно подстриженной бородой. На нем был безупречный, элегантный костюм и синий галстук. Задержанный явился в сопровождении лейтенанта Финдли.

– Сэр, – обратился к нему сэр Малькольм, к величайшему изумлению Форбса, – не могли бы вы сказать, к какой степени относится Гелиодром в митраизме?

– К шестой, это между Персом и Отцом. Однако, признаться, у лондонских полицейских очень странные методы допроса! Может, лучше вы мне объясните, как убили мою знакомую, Катерину, и кто? Я просто потрясен.

– Она утонула, – умышленно кратко ответил сэр Малькольм.

Иранец так и рухнул на стул, сраженный этой новостью.

Между тем сэр Малькольм продолжал:

– Как по-вашему, госпожа Ховард достигла этой самой шестой степени?

– Откуда мне знать! – воскликнул иранец. – Да и какое это имеет ко мне отношение? К тому же таких обрядов посвящения больше не существует.

– Неважно, – продолжал Айвори. – Вернемся к перевозу коллекции. Итак, это Катерина Ховард попросила вас оказать ей столь необычную услугу?

– Я и сам очень удивился. Я знал про ее коллекцию редкостей, имеющих отношение к культу Митры, но видел их только на фотографиях. В общем, она позвонила мне в тот день часов около восьми и попросила срочно приехать, чтобы помочь перевезти коллекцию. Одной ей было не управиться, а мне она доверяла. И я, понятно, согласился.

– Понятно?

– Ну да, мы же были друзья.

– Значит, ее просьба вас удивила?

– Да, еще как!

– Итак, вы отправились к госпоже Ховард… – продолжал сэр Малькольм.

– Я сел в свою машину и поехал к ней домой. Она сказала по телефону, что будет ждать меня у дверей, на улице.

– Несмотря на холод и туман?

– Ну да. Она же была в пальто.

– Вы раньше бывали у нее дома?

– Нет, ни разу.

Тут в разговор с поспешной горячностью вмешался Форбс:

– И вы еще смели утверждать, что дружили с ней!

– Катерина… госпожа Ховард была замкнутой. И ее личная жизнь меня совершенно не касалась. Да, мы действительно дружили, но только в рамках науки.

Сэр Малькольм продолжал:

– А теперь, пожалуйста, сэр, постарайтесь ответить как можно точнее. Стало быть, в тот вечер вы пришли к госпоже Ховард домой…

– Нет, не прямо домой. А в своего рода музей – он примыкает к дому. Это настоящее хранилище, как банковский сейф. Попасть туда можно, только набрав код. И когда мы вошли, я впервые увидел своими глазами ее сокровища. Просто фантастика!

– Что было потом?

– Госпожа Ховард объяснила, что ей нужно срочно вывезти всю коллекцию. Я удивился. А она говорит: «Только, друг мой, ни о чем не спрашивайте. Мне и самой не по себе от всего, что случилось».

– Она так и сказала?

– Слово в слово, понимаете? И со слезами на глазах. Я понял: у нее, наверно, неприятности, но какие, даже не представлял. Может, срочно понадобились деньги? И тут я проявил бестактность. Взял и сказал: «Если у вас финансовые затруднения, говорите, не стесняясь. Может, я вам помогу». А она печально так улыбнулась и говорит: «Благодарю, Али, только вы вряд ли что сможете сделать». Тогда я подумал об атрибутах древней персиянки, [25]25
  Имеется в виду персидская богиня плодородия Анахита, главное женское божество в Древнем Иране. Прим. ред.


[Закрыть]обо всех этих сокровищах. Я испугался и говорю: «Что если вы совершаете ошибку?» А она мне в ответ: «Это больше, чем ошибка, дорогой друг. Это беда. Поверьте, у меня просто сердце разрывается…» И тут она разрыдалась! Затем взяла статуэтку Митры, отнесла к машине, стоявшей на улочке рядом с музеем, и положила ее в багажник. А потом попросила помочь с другими вещами. Это было ужасно. Но самое странное то, что в машине был какой-то человек. Он курил на переднем сиденье. И так все время, пока мы переносили вещи и укладывали что в багажник, что на заднее сиденье… а он и пальцем не пошевельнул, чтобы помочь… и тогда я сам подошел к нему и постучал в боковое стекло. Он опустил его. И я спрашиваю: «Вы друг госпожи Ховард?» А он мне говорит, запросто так: «Конечно», – поднимает стекло и курит себе дальше как ни в чем не бывало. Я решил: наверно, он просто больной.

– Что представлял собой этот человек? – поинтересовался сэр Малькольм.

– Было темно, потом – стоял такой туман… По-моему, он не очень-то хотел, чтобы его разглядывали. Кажется, он был довольно худой. Угловатое лицо, тонкие усики. А главное, насколько я успел заметить, он левша.

– Почему вы так решили?

– Он держал сигарету в левой руке и, главное, той же рукой крутил ручку, когда опускал и поднимал боковое стекло, хотя это было не совсем удобно, ведь он сидел справа, на водительском сиденье.

– Какой у него был голос?

– Он сказал только одно слово, но, если мне не изменяет память, голос у него был довольно сиплый.

– Итак, вы вынесли из обеих комнат все предметы…

– Даже книги! Тоже бесценные! Я предложил Катерине… госпоже Ховард купить у нее хотя бы несколько книг! А она сказала: это невозможно. Тогда я спросил, хотя с моей стороны это было бестактно, связан ли как-то человек в машине с тем, что происходит. Она не ответила, и я понял: так оно и есть. Тот странный тип явно имел отношение к столь внезапной перевозке. Тогда я решился и говорю ей: «Хотите, я вызову полицию?» А она как закричит: «Во имя всего святого, не делайте этого! Умоляю, не надо!» Я был ошарашен.

– А дальше?

– А дальше госпожа Ховард поблагодарила меня за помощь и попросила никому не рассказывать о том, что произошло. Потом она заперла музей. Села в машину рядом с тем типом, который был за рулем, и они уехали. Я глянул на часы. Было без четверти одиннадцать.

– И с тех пор вы Катерину Ховард больше не видели?

– Я думал повидаться с ней на другой день или через день. Пришел в митраэум, где мы обычно встречались. Хотел, чтобы она все объяснила. Вдруг ее шантажировали? И тут меня арестовали. Теперь-то я понимаю: случилось нечто уму непостижимое, и я стал невольным соучастником. Джентльмены, вы что, считаете, этот странный переезд действительно как-то связан со смертью моей доброй знакомой?

– Вполне вероятно, – ответил сэр Малькольм. – Как думаете, вы узнали бы того типа, курившего в машине, если бы мы устроили вам очную ставку?

– Думаю, да.

– Ну хорошо, сэр, спасибо. Можете быть свободны. Только одна просьба: никуда не уезжайте из Лондона. Возможно, вы нам скоро понадобитесь.

Али Садр неловко поблагодарил всех. То, что произошло, казалось ему совершенно невероятным. Лейтенант Финдли пошел его проводить.

– Не пойму я вас! – обиженно проговорил старший инспектор, когда лейтенант и иранец вышли за дверь. – Вы же видите, вся эта история сплошная ложь!

– Дуглас, – ответил сэр Малькольм, – его рассказ настолько поразителен и невероятен, что похож на правду!

Глава 11

Сэр Малькольм спал плохо. Эта история с коллекцией не давала ему покоя. Что же произошло? Похоже, Катерина Ховард решила вывезти коллекцию совершенно внезапно. При этом она не скрывала от Али Садра, что на этот шаг ее толкнули обстоятельства, и она очень об этом сожалела. Когда иранец предложил ей денег, она сказала, что делу это не поможет. Она даже не могла продать ему хотя бы несколько книг. А тут еще тип, который курил в машине. Сидел сиднем и даже не вышел поздороваться. Может, он был там не случайно и за чем-то следил?

Как бы то ни было, госпожа Ховард уехала с ним, с тем левшой, сидевшим за рулем, и они увезли коллекцию неизвестно куда. Может, той же ночью несчастную ударили, заткнули рот платком, связали, положили в мешок и бросили в Темзу? Судмедэксперт довольно точно установил время смерти по лекарству, которое она принимала, но не день. Это могло случиться и ночью в субботу, после того как коллекцию куда-то вывезли, и ночью в воскресенье.

Сэр Малькольм только-только закончил завтракать, когда позвонил старший инспектор и сообщил, что нашли хозяина лодки, которую использовали для расправы с Катериной Ховард. Поисками лодки занимался Финдли, и с делом он справился без особого труда. Действительно, на Темзе было всего лишь три десятка арендных контор, сдававших суда напрокат, но из-за сплошного тумана они целую неделю простаивали. Зато две-три моторные лодки были арендованы за несколько дней до того, как спустился туман, и среди них оказалась одна, которая заинтересовала лейтенанта. Арендовали ее на имя Катерины Ховард! И вернули только через десять дней – в заранее оговоренный срок.

Сэр Малькольм встретился с Форбсом и Финдли в конторе «Плавайте по Темзе!», расположенной в парке Баттерси, напротив Челси.

Это было чистенькое здание, оснащенное всем необходимым для речных прогулок, с причалом, заставленным лодками самых разных размеров. Управляющий, сорокалетний малый, выряженный моряком, в адмиральской фуражке и в полосатом шарфе, объяснил, чертыхаясь, что из-за «растреклятого тумана» дела идут хуже некуда. Затем он показал сыщикам учетный журнал по сдаче лодок в аренду. Там действительно было отмечено, что некая Катерина Ховард забронировала лодку на вторник, накануне преступления, то есть за пять дней до собственной смерти. А вернули лодку срок в срок.

– Вы видели, как эта женщина, госпожа Ховард, приходила за лодкой? – спросил управляющего старший инспектор.

– Само собой, – ответил тот, – только, видите ли, обычно у нас бывает столько народу. Даже не знаю, смог бы я ее узнать.

Финдли показал ему фотографию, которую в Скотланд-Ярде пересняли, увеличив, с карточки на удостоверении личности, найденном в бумажнике Катерины Ховард.

– Вроде как она… – Управляющий явно сомневался.

– Тем не менее вы видели ее два раза! – напомнил ему Форбс.

– Почему это два? – спросил управляющий.

– Когда она приходила за лодкой и когда возвращала ее!

Управляющий сдвинул фуражку на затылок и задумчиво почесал лоб, к которому прилипла прядь волос.

– Да, но люди, когда возвращают лодки, обычно оставляют их у причала и уходят. А платят они заранее, понимаете?..

– И вы не требуете у них залога?

– Нет. Оставляю себе только квитанцию. Когда лодку возвращают, я ее рву, вот и все.

– Значит, вы не видели госпожу Ховард второй раз, когда она вернула лодку?

– Нет. Но, даже несмотря на туман, могу сказать совершенно точно – лодку вернули вовремя. Я сам проверил, а уж после разорвал квитанцию.

Сэр Малькольм попросил показать лодку. Они вышли на причал. И управляющий кивнул на одну из двух моторных лодок – «Синтию».

– Вы точно помните, что госпожа Ховард арендовала именно эту лодку?

– Так отмечено у меня в журнале. Потом, в нынешнюю погоду ее с тех пор больше никто не брал!

Благородный сыщик спустился в лодку. Она была рассчитана на двух человек. Он принялся внимательно ее осматривать. И вдруг на плоском дне лодки его внимание привлек какой-то маленький предмет. Сэр Малькольм наклонился, взял его указательным и большим пальцами и незаметно положил в карман своего пальто.

– Нашли что-нибудь? – спросил Форбс.

– Следы грязи – должно быть, от обуви. Пусть грязь отправят на экспертизу, лейтенант, и заодно проверят, нет ли тут отпечатков пальцев.

– Слушаюсь, сэр!

– Сэр, – обратился к управляющему старший инспектор, – ваша лодка опечатывается и остается в полном распоряжении Скотланд-Ярда. И чтобы с этой минуты к ней никто не прикасался!

Управляющий, похоже, здорово растерялся:

– А что случилось? Я же ничего такого не сделал!

Сэр Малькольм и Дуглас Форбс оставили Финдли в конторе, а сами вернулись к полицейской машине, поджидавшей их у входа в парк Баттерси.

– Что же все это значит? – удивился старший инспектор, усаживаясь на сиденье. – Катерина Ховард сама берет напрокат лодку, с которой ее же потом и сбрасывают в реку?

– Она взяла ее во вторник, за несколько дней до трагедии, – задумчиво проговорил сэр Малькольм. – Но зачем? Чтобы поплавать по реке? Одной или с кем-то? Или зачем-то еще? Во всяком случае вернула лодку на причал прокатной конторы не она. Тогда кто? Убийца? Тем более что теперь мы знаем точно – убийца был один. Ведь лодка рассчитана только на двоих.

– Да, но какая связь между прокатом лодки и вывозом коллекции? – недоумевал Форбс.

– Возможно, никакой, – сказал Айвори. – Катерине Ховард пришлось вывозить коллекцию совершенно внезапно – вечером в субботу, а лодку она взяла напрокат за пять дней до того – во вторник. Тогда она еще не могла знать, что кто-то или что-то вынудит ее расстаться с сокровищами.

– Да уж, очень странное дело! – сокрушенно заметил Форбс. – Одни загадки, куда ни ткнись. Взять хотя бы платок, который использовали как кляп, – его уже обследовали у нас в лаборатории. Платок-то, оказывается, не простой. Трехслойный – такими пользуются фокусники. По этикетке установили, где он был куплен, – в Лондоне, в «Лавке чудес Давенпорта» на Чаринг-кросс. Чудеса, правда?

– Дуглас, не стоит увлекаться романтической стороной дела. Думаю, под этим на первый взгляд чудесным покровом наверняка скрывается самая заурядная действительность и, может, очень горькая. Давайте-ка съездим в эту вашу «Лавку чудес».

И Форбс велел водителю следовать по упомянутому адресу.

Глава 12

«Лавка чудес» покойного Давенпорта, знаменитого фокусника, располагалась посреди многолюдного пассажа. Любители и профессионалы приобретали здесь самые разные товары – от крапленых карт до сундуков с двойным дном, от шпаг с убирающимся внутрь клинком до шляп с тем же двойным дном. Специальные книги соседствовали там на полках с волшебными коробочками для детей.

Наших друзей-сыщиков встретил видный мужчина лет шестидесяти.

– К вашим услугам, джентльмены!

С этими словами он ловким движением руки извлек из правого уха шарик для пинг-понга.

– Смешно! – громко сказал старший инспектор, показывая полицейское удостоверение.

– О, Скотланд-Ярд! – с восхищением выдохнул добродушный малый. – К столь достославному учреждению я отношусь с пиететом. Впрочем, если у вас что-то пропало, здесь вы ничего не найдете. Лично я возвращаю только голубей.

– Очень смешно! – заметил Форбс, которому поведение весельчака начинало действовать на нервы. – Мы пришли не шутки шутить. Дело серьезное, касается убийства.

– Боже мой! – вдруг с тревогой воскликнул хозяин лавки. – И я что, по-вашему, обязан знать жертву?

– Речь идет о некой Катерине Ховард.

– Ах, ну да, читал в газете. Та самая женщина, которая раскопала развалины уже не помню чего… Чудачка, верно?

– Вы ее знали?

– Лично – нет. А что, надо было?

Тут в разговор вступил сэр Малькольм:

– Сэр, думаю, у вас частенько покупают трехслойные платки…

– Вы имеете в виду – с тройным тайником? Нет. Этот фокус с бородой. Профессионалы теперь пользуются другим средством, но каким именно, сказать не могу. Профессиональный секрет, понимаете?

– И тем не менее, быть может, недавно вам случилось продать один такой платок с тройным тайником? – настаивал Айвори.

– И то верно. По просьбе одного клиента я заказал такой платок несколько недель назад у себя в мастерской.

– Имя клиента у вас записано?

– Конечно. В книге заказов. Помнится, тому клиенту захотелось сделать подарок одному коллекционеру старинных принадлежностей для фокусов.

Хозяин лавки зашел за прилавок, вернулся с похожей на альбом книгой в твердом переплете и положил ее на стол.

– Сейчас поглядим… Когда же это было? А, ну вот! «Старинный платок-привидение». Некий господин Линкольн. Джеймс Линкольн, адрес – Пимлико-роуд, двадцать два. Помню такого и даже очень хорошо. Худой-худой, с острым, как лезвие ножа, профилем.

– Он часом не левша? – спросил Форбс.

– Ну, конечно. Теперь, после того как вы сказали, я вспомнил – он и впрямь левша. Видите ли, мое ремесло требует пристального внимания к рукам – разные манипуляции и все такое. Хотя этот господин Линкольн был не совсем обычный левша. Как вам сказать?.. Уж больно явный.

– Может, у него парализована правая рука?.. – предположил Айвори.

– Да нет, я бы заметил. Теперь-то я уж точно вспомнил этого господина Линкольна. Он меня даже заинтриговал. Видите ли, мы, иллюзионисты, привыкли обращать внимание на всякие детали, у нас это похоже на манию. И я с полной уверенностью могу заявить: часы у того типа были на правой руке, а пальто было застегнуто на пуговицы справа налево, как у женщин. Для левши – обычное дело.

– Да вы настоящий физиономист, сэр! – польстил ему сэр Малькольм. – Благодарим вас. Ваши показания будут нам весьма полезны.

– Надеюсь, вы не скажете тому типу, что это я вас вывел на него… Да, совсем забыл! Вот, сэр, кажется, вы что-то потеряли! Охотно возвращаю.

И, пожимая руку благородному сыщику, он вложил ему в ладонь ту самую вещицу, которую сэр Малькольм подобрал на дне лодки и тайком положил к себе в карман пальто.

– О, всего лишь маленький обыск – проще простого! – широко улыбаясь, проговорил весельчак фокусник.

– Что это было? – спросил Форбс, когда они вышли из лавки.

– Странный народ эти фокусники, – заметил Айвори, уклоняясь от ответа на вопрос друга. – Этот шутник умудрился обшарить мои карманы, а я и глазом не успел моргнуть! Словом, он чудесным образом вывел нас на след. Считайте, мы нашли того типа, который курил в машине, пока выносили коллекцию Катерины Ховард. Но зачем этому чертову Линкольну – если убийца он – понадобился платок с тройным тайником, чтобы заткнуть жертве рот? Смысл-то какой!

– К тому же, – заметил старший инспектор, садясь в машину, – этот Линкольн собирался подарить платок какому-то коллекционеру… Да еще волшебных предметов! Право, чудно.

– Притом старинных, – уточнил сэр Малькольм. – Увлекательное, должно быть, занятие.

Только представьте себе – афиши Робера-Гудена, [26]26
  Робер-Гуден, Жан-Эжен (1805–1871) – знаменитый французский иллюзионист, фокусник.


[Закрыть]гильотина со втягивающимся внутрь лезвием…

– Что-что?

– Да был такой знаменитый трюк! Фокусник делал вид, что отрубает голову ассистентке. Лезвие падало, отсекало голову, и голова сваливалась в большую корзину. Через мгновение фокусник переворачивал корзину – там пусто, и тут с другого конца сцены выходит ассистентка, целая и невредимая.

– Какой кошмар! Только французы на такое и способны!

– Успокойтесь, Дуглас. Этот трюк потом запретили. Зрительницы от такого зрелища поголовно падали в обморок.

– Да уж, – проговорил Форбс, сбитый с толку последними событиями, – лично мне все эти чудеса никогда не нравились. Но уж коль благодаря им мелькнул свет в конце туннеля, надо идти дальше. Может, они нас куда и выведут. – И он велел водителю отвезти их на Пимлико-роуд, 22.