Текст книги "Убийство в обществе коллекционеров"

Автор книги: Мэри Лондон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Мэри Лондон
«Убийство в обществе коллекционеров»

Глава 1

Вот уже три дня, как Лондон утопал в густом тумане. Среди той зимней ночи даже в отсветах уличных фонарей и сигнальных огней нельзя было разглядеть мост Хаммерсмит, который в столь неурочный час, когда кругом не было ни души, нависал над рекой громадной мрачной тенью. Однако если бы случайный прохожий, ненароком оказавшийся в это время на набережной, напряг слух, он непременно расслышал бы сквозь плеск воды и крики редких ночных птиц глухой рокот мотора.

Лодка будто украдкой продвигалась вперед в стылом мраке. Подойдя к тому месту, где течение реки ускорялось, лодка остановилась без всякой опаски, что ее подхватит и унесет потоком. Сидевший в лодке человек распрямился. Он, похоже, стоял на корме, у руля. Но вот он нагнулся, поднял со дна лодки какой-то огромный мешок и не без труда привалил его к краю борта.

Вслед за тем мешок перевалился через борт и с шумным всплеском рухнул в воду. Как только с делом было покончено, человек снова перебрался на корму и запустил мотор. Часы на Биг Бене пробили три.

Глава 2

В то утро сэр Малькольм Айвори решил привести в порядок свою библиотеку. Подобное желание возникало у него время от времени. Эту коллекцию старинных книг, истинный кладезь мудрости, вполне достойный Британской библиотеки, завещал ему сэр Филип, именитый антиквар. Из уважения к памяти отца он с удовольствием расставлял и переставлял книги в алфавитно-тематическом порядке. Но, увы, сэру Малькольму все никак не удавалось довести столь похвальный труд до логического завершения. Во-первых, потому что библиотека состояла из трех огромных комнат, где каждая стена от пола до потолка была заставлена стеллажами. А потом, всякий раз, как только он собирался заняться библиотекой, на него непременно сваливалось какое-нибудь сверхсрочное дело, нарушавшее его благие намерения.

Сэр Малькольм, к примеру, был накрепко привязан к оранжерее с орхидеями, примыкавшей к его дому. Он выращивал там триста разновидностей эпифитов, [1]1
  Эпифиты – автотрофные растения, не имеющие связи с почвой; селятся на стволах и ветвях других растений; к ним относятся, в частности, и тропические орхидеи. (Здесь и далее – прим. пер.)


[Закрыть]которые ему поставляли из разных частей света. Книги могли и подождать, а своенравные растения – нет: ведь они куда капризнее женщин! Да и сколько бы ни старался Вэнь Чжан помочь своему хозяину, заботы слуги, похоже, цветам были не по вкусу!

Покончив с диковинными растениями, сэр Малькольм нередко попадал в плотное окружение сотоварищей по шахматному клубу. Он прекрасно играл в шахматы, проявляя при этом высочайшее искусство дедукции вкупе с незаурядной памятью. И не случайно его приглашали на бесчисленные международные турниры, куда он приезжал с радостью, а также с чувством гордости и желанием исполнить свой долг перед британской короной. Из международных шахматных ристалищ он не раз выходил победителем и однажды так порадовал Ее величество королеву, что она преподнесла ему свою фотографию с дарственной надписью; с тех пор эта фотография неизменно стояла в левом углу его письменного стола, а правый угол украшал фотографический портрет его матушки.

Однако с куда большим удовольствием сэр Малькольм отдавал себя в плен «графоманов» – клуба поклонников литературы и философии. Там он встречался с литераторами, писателями, профессорами, издателями и книготорговцами, а также кое с кем из театральных деятелей, которых принимали в этом достойном клубе постольку, поскольку они отстаивали, и не без успеха, знаменитые и сложные постановки таких пьес, как «В ожидании Годо» Сэмюэла Беккета [2]2
  Беккет, Сэмюэл (1906–1989) – ирландский драматург, один из основоположников театра абсурда.


[Закрыть]или «Носорог» Эжена Ионеско. [3]3
  Ионеско, Эжен (1912–1994) – французский драматург, один из основоположников театра абсурда.


[Закрыть]К тому же сэр Малькольм и сам любил бывать в театре, это было одно из самых излюбленных его увлечений. По возможности он выбирался из своего имения Фалькон и находил прибежище в своей же квартире в Сохо, откуда было легче добраться до любого модного театра или ресторана, китайского либо индийского, благо их кухню он почитал особенно высоко.

Подобные занятия отнимали у сэра Малькольма почти все время; хотя больше, чем все остальное, посвятить себя делам фамильной библиотеки ему мешал конечно же Скотланд-Ярд! Майор Джон Тернер, начальник центра криминальных расследований Большого Лондона, никогда не упускал случая прибегнуть к его услугам, когда дело принимало щекотливый оборот, поскольку затрагивало высшее общество и соответственно требовало особенно тонкого чувства такта и недюжинного мастерства. Представители высшего света Лондона терпеть не могли полицейских чиновников и, как правило, наотрез отказывались с ними сотрудничать. Зато с человеком своего круга, таким как Айвори, они общались весьма охотно. Да и потом, сэр Малькольм так искусно распутывал самые загадочные дела, что Скотланд-Ярду порой было никак не обойтись без его неоспоримых талантов.

Итак, в то утро наш благородный сыщик решил воспользоваться ледяным туманом, вынуждавшим его уже больше недели безвылазно сидеть в имении Фалькон, и расставить в соответствующем порядке труды по алхимии, тем более что они, среди многих прочих, составляли предмет истинной гордости отцовской библиотеки. Соломон Трисмозин, [4]4
  Трисмозин, Соломон – немецкий алхимик XVI в., считается учителем Парацельса.


[Закрыть]Никола Фламель, [5]5
  Фламель, Никола – знаменитый французский алхимик, живший в XIV в.


[Закрыть]Ириней Филалет… [6]6
  Филалет, Ириней – британский алхимик XVII в.


[Закрыть]Сэр Малькольм особенно дорожил гравюрами – иллюстрациями к загадочным поэтическим трактатам, в частности к «Убегающей Аталанте» Михаэля Майера, [7]7
  Майер, Михаэль (1568–1622) – немецкий врач, алхимик.


[Закрыть]где изображалось, как короли и королевы исполняют странные обряды в окружении птиц, фонтанов, звезд и псов, разряженных в пух и прах.

Айвори вряд ли смог бы объяснить, что пленяло его в этих картинках. Возможно – прелесть некоей интриги, заключенной в подписях, отчего сами гравюры казались еще более таинственными. Взобравшись на самый верх приставной лестницы, сэр Малькольм перелистывал фолиант Майера, ловя себя на том, что он скорее грезит, чем размышляет о мире, который казался ему до странности необычным и необычно знакомым благодаря заключенным в нем странностям!

И тут в библиотеку нагрянула Доротея Пиквик, его старенькая экономка. Судя по выражению лица, она пребывала не в самом добром расположении духа.

– Сэр Малькольм, это ж уму непостижимо! Просто невыносимо! Опять он!

– Кто он, дорогая моя?

– Форбс! Кто же еще! И без всякого предупреждения.

Только старший инспектор Дуглас Форбс мог ввергнуть славную старушку в подобное смятение. По ее разумению, этот офицер Скотланд-Ярда был по меньшей мере посланцем ада. Это он извлекал сэра Малькольма из фальконского кокона лишь затем, чтобы преследовать злодеев, убийц и мошенников всех мастей! Что подумал бы сэр Филип, узнай он, что его единственный отпрыск охотно марается во всякой грязи? По ее мнению, якшаться с полицией – все равно что самому участвовать в преступлении!

– Попросите его подождать в малой гостиной и приготовьте ему горячего чая с капелькой виски. По такой погоде это будет ему на пользу.

– Подумаешь, какая важная птица! Еще чего! – проворчала экономка.

– Госпожа Пиквик!.. – бросил сэр Малькольм с высоты своего «насеста».

Обращение «госпожа Пиквик» обычно действовало отрезвляюще. Старушка кротко склонила голову и шаркающей походкой удалилась.

– Вот-вот, я и говорю…

Айвори улыбнулся и снова погрузился в тайну рисунков Майера. Он хорошо знал Дугласа Форбса – за долгие годы тот стал ему не просто приятелем, а добрым другом. Сэр Малькольм понимал: вынуждая его ждать в гостиной, он доставлял ему несколько мгновений счастья. Старший инспектор обожал бывать в имении Фалькон, которое, как он считал, олицетворяет настоящее чудо. Форбсу казалось, что любой мало-мальский предмет меблировки, любая мало-мальская картина в этой чудесной обители попали сюда прямиком из королевского дворца, куда ему, выходцу из простонародья, вход, по большому счету, был заказан. Форбс вырос в бедной семье, в ирландском портовом городке и своей карьерой в Скотланд-Ярде был обязан дружбе с сэром Малькольмом. Судьба свела их в Трансваале, где они оба проходили обязательную армейскую службу. Айвори еще тогда оценил рассудительность и храбрость будущего полицейского, несколько грубоватого, но преданного во всех отношениях. Потом они много работали вместе, расследуя различные преступления, притом что большинство расследований было доведено до успешного конца только благодаря их объединенным усилиям.

Конечно, Дугласу, чего греха таить, недоставало изыска и вкуса. Ему льстила дружба с сэром Малькольмом, отличавшимся благородством манер, изысканностью речи и одевавшимся у «Николса», [8]8
  Лондонский магазин «Харвей Николс» торгует дорогой одеждой модных дизайнеров, аксессуарами и косметикой и предназначен для представителей элиты. Прим. ред.


[Закрыть]тогда как сам он ходил в вечно мятом костюме с обсыпанными перхотью плечами, как будто забыв, ко всему прочему, что ботинки требуется время от времени чистить. Сказать по правде, госпожа Форбс, его супруга, куда больше интересовалась популярными журналами да телесериалами о красивой жизни, чем своим муженьком-инспектором.

Наконец сэр Малькольм не без сожаления закрыл «Убегающую Аталанту», водрузил фолиант на первое попавшееся свободное место среди других книг и стал спускаться по лестнице, думая, что тут уж ничего не попишешь, – такова судьба. Значит, сегодня ему просто не суждено навести порядок на стеллажах.

Глава 3

Когда сэр Малькольм вошел в гостиную, старший инспектор вскочил с такой поспешностью, что едва не опрокинул чашку с горячим чаем, хотя несколько капель все же попало ему на брюки.

– Ах, сэр, прошу прощения! Хотел позвонить вам, но эти заморозки – телефонная линия в вашем секторе не работает!

– Садитесь, садитесь, любезный Дуглас. Вы же знаете, я всегда рад вас видеть.

– Благодарю, сэр Малькольм. А тут еще, знаете ли, убийство…

– Убийство?

– Притом явное! Женщина – руки связаны за спиной, во рту кляп, тело в мешке, а мешок в Темзе!

– Надо же, – заметил Айвори. – А кто жертва?

Форбс достал из внутреннего кармана пальто блокнот в мягкой обложке и заглянул в него:

– Некая Ховард… Личность вроде как известная, специалистка по религиям или что-то в этом роде. Майор Тернер просил обратиться к вам, не согласились бы вы… гм… понимаете ли…

– Не соглашусь ли я заняться этой вашей Ховард? Что ж, дело, признаться, довольно любопытное, хотя, по сути, тут мало что известно! Специалистка по религиям – и убита таким вот способом! Согласитесь, в этом есть что-то странное, даже очень! Какого она возраста?

Форбс снова заглянул в блокнот.

– Сорок восемь лет. Тело обнаружили у ричмондской пристани, оно зацепилось за винт речного трамвайчика. Это прогулочное суденышко отходит обычно от Вестминстерского причала. Всю последнюю неделю простояло на приколе в Ричмонде – из-за тумана судоходство на реке было почти полностью остановлено. Туда-то труп и вынесло течением. Местная полиция сообщила.

– Известно, когда наступила смерть? – спросил Айвори.

– С неделю тому… Может, чуть раньше или позже. Судмедэксперт установит точно, как только тело доставят в морг Скотланд-Ярда.

– Откуда известно, что жертву зовут Ховард?

– При ней был бумажник с паспортом.

– С ее паспортом? – удивился сэр Малькольм.

– Да, – уточнил Форбс. – На ней был костюм, как будто мужской. Мода, что ли, такая. А по мне, так черт-те что.

– Значит, убийца или убийцы даже не пытались скрыть личность жертвы. А деньги в бумажнике были?

– Да, фунты и доллары… Но, что касается мотива, тут явно не кража.

– Скорее похоже на расправу! Только зачем учинять расправу со специалисткой по религиям? На первый взгляд здесь что-то не то. Дуглас, можете передать майору Тернеру, я готов взяться за это дело вместе с вами.

– Ах, спасибо, сэр Малькольм! Большое спасибо!

Старший инспектор был так счастлив, что одним махом опустошил полную чашку чая.

– А пока, Дуглас, давайте-ка пройдем ко мне в кабинет и заглянем в справочник «Кто есть кто». Если эта Ховард, как вы говорите, личность известная, мы непременно о ней что-нибудь узнаем.

Они вдвоем тут же прошли в комнату, где Айвори обычно работал, когда жил в имении. Там сэр Малькольм взял пухлый том в кожаном переплете, которым частенько пользовался и потому всегда держал под рукой, на полке рядом с письменным столом.

– Ховард… А имя?

Старший инспектор глянул в блокнот.

– Катерина Ховард, сэр.

Благородный сыщик невольно вскрикнул от удивления:

– Катерина Ховард?! Бог ты мой, очень даже занятно!

– Что же тут такого занятного? – полюбопытствовал Форбс.

– О, даже забавно! – признался Айвори. – Вспомните-ка уроки истории в школе, дорогой Дуглас! Одна такая Катерина Ховард была пятой женой короля Генриха Восьмого [9]9
  Генрих VIII (1491–1547) – английский король.


[Закрыть]– по его велению ее казнили в Тауэре!

– И то правда! Что-то такое припоминаю. Уж не ей ли отрубили голову? А король-то был далеко не сказочный принц, а? У меня аж мурашки по спине!

Сэр Малькольм нашел нужную страницу и начал зачитывать:

– «Катерина Ховард, доктор истории религий, профессор Лондонского королевского университета (специализация – митраизм [10]10
  Митраизм – древняя религия, основанная на культе Митры – индо-иранского божества.


[Закрыть]). Труды: „Тайны Митры“, „Митра индийский и Митра иранский“, „Культ быка“ (Главная премия по исторической литературе, 1951). Награды: Крест святого Георгия».

– А это еще что за культ такой – быка? – удивился старший инспектор.

– Митраизм, – объяснил Айвори, – заметно соперничал с христианством первые пять веков нашей эры. И основан он был, в частности, на культе быка, символе могущества Солнца. Бычьей кровью окропляли приверженцев, дабы они могли очиститься от скверны и искупить свои грехи.

– Это же отвратительно! – воскликнул Форбс. – И как только англичанку могли интересовать эдакие страсти?

– О, в Испании, знаете ли, до сих пор быков приносят в жертву на корридах, и славным испанцам это доставляет огромное удовольствие!

– Эти испанцы просто с ума посходили!

Сэр Малькольм рассмеялся:

– А известно ли вам, что здесь, в Лондоне, и по сей день сохранился храм Митры?

– Где же это такой?

– Неподалеку от станции метро «Виктория». И мне случалось там бывать. Правда, сегодня от него остались одни только развалины. Да успокойтесь, храм построили еще в третьем веке, и теперь туда наведываются разные чудаки и любопытные вроде меня!

– Ну, тогда еще ничего, – вздохнул старший инспектор.

– Когда тело доставят в морг Скотланд-Ярда? – осведомился сэр Малькольм.

– Сегодня днем. Вскрытие проведут вечером. Хотите, завтра утром можем подъехать? Дело не спешное…

– Если позволите, Дуглас, я воспользуюсь вашей служебной машиной и поеду в Лондон прямо сейчас. Как думаете, ваши люди уже получили бумаги из Ричмондского округа?

– Наверняка.

– Тогда едем в Скотланд-Ярд!

Когда сэр Малькольм объявил Доротее Пиквик, что уезжает из Фалькона вместе со старшим инспектором в новый Скотланд-Ярд, а затем к себе на квартиру в Сохо, экономка воскликнула:

– Боже мой! С этим джентльменом! Да еще в такой туман! Вы же совсем пропадете!

Но Айвори уже надел пальто, и двое друзей направились к полицейской машине, дожидавшейся их с включенными фарами при въезде в парк.

Глава 4

Дорога до центра Лондона казалась бесконечной. Туман был до того плотный, что водитель каждую секунду боялся, как бы не выскочить на обочину или в кого-нибудь не врезаться. Форбс старался держаться молодцом, хотя буквально умирал от страха, забившись в угол автомобильного салона. И когда наши друзья наконец добрались до Скотланд-Ярда, даже не стали скрывать своей радости.

Сэру Малькольму претил вид нового здания, где помещался центр криминальных расследований Большого Лондона. Оно казалось ему слишком чистым, слишком квадратным – словом, слишком современным. В начале своей карьеры частного сыщика он имел удовольствие бывать в старом Скотланд-Ярде, которое возвели еще в 1830 году по распоряжению Пила. [11]11
  Пил, сэр Роберт (1788–1850) – премьер-министр Англии.


[Закрыть]Тот, старый Скотланд-Ярд прославился не только благодаря Конан Дойлу и Шерлоку Холмсу, но и потому, что в свое время королева Виктория наградила его Королевским красным крестом за дело о «бомбистах» – анархистах, пытавшихся взорвать Букингемский дворец и Королевскую биржу.

В те времена дознание велось с помощью дедукции и слежки. С тех пор много воды утекло – появились первые компьютеры. На бедных полицейских навалилась бумажно-административная волокита, и они превратились в марионеток. Прощайте, угольные печурки, служившие своеобразным украшением каждого кабинета! Теперь вместо них всюду жужжат кондиционеры – летом они морозят до костей, зимой же из-за них не продохнуть. А от слащавой музыки, своего рода компенсации за муки от жары и холода, даже в лифтах нет спасения.

Друзей встретил лейтенант Финдли. Это был здоровый малый, энергичный и старательный, который под непосредственным началом старшего инспектора делал поразительные успехи на службе. И ни у кого не возникало сомнений, что в один прекрасный день он и сам станет начальником.

– Сэр, мне только что передали дело Ховард из Ричмондского округа. Я придержал его для вас.

– Прекрасно, – похвалил Форбс. – Изложите суть, только покороче.

– Слушаюсь, сэр! Тело находилось в мешке – он сейчас в лаборатории. На первый взгляд самый обычный мешок – такими пользуются в Шотландии во время забегов в мешках. А еще они в ходу у фермеров – служат для перевозки зерна, которое затем сбывается оптовикам. На этом мешке сохранился трафаретный номер – 37882 WH. Наши службы проверяют, что он означает.

– Замечательно, – проговорил Форбс, тяжело усаживаясь за свой стол.

– Руки у жертвы были связаны за спиной, – продолжал лейтенант. – Веревка нейлоновая – на таких в деревнях сушат белье. Рот заткнут платком, вроде кляпа, но некрепко. Он съехал. Платок с веревкой тоже в лаборатории. Возможно, они нам много чего подскажут.

– Будем надеяться, – проговорил Форбс, поигрывая разрезным ножом для бумаг.

– И еще, к мешку были привязаны три больших камня, чтобы тело пошло ко дну, но не тут-то было – в том месте, куда его бросили, течение довольно сильное.

– Преступники, как правило, понятия не имеют – чтобы утопить мешок с телом, камни должны весить столько же, сколько само тело, – заметил сэр Малькольм. – Иначе оно погрузится не очень глубоко и его унесет течением. Так и здесь. Не зацепись оно за винт речного трамвайчика, один Бог знает, куда бы его унесло!

– Те три камня сейчас тоже в лаборатории, – уточнил Финдли.

– Ну да, ну да, – буркнул Форбс. – И одежда убитой тоже, полагаю. А кроме этого, еще что-нибудь есть?

– В кармане пиджака нашли бумажник, а в нем – паспорт убитой, две кредитные карточки, банкноты в фунтах и долларах и чековую книжку. Хотите взглянуть?..

Лейтенант раскрыл полиэтиленовый мешок для вещественных доказательств и достал оттуда предметы, которые только что перечислил. Сэр Малькольм взял бумажник и встряхнул. Из него выпала круглая медяшка, которую он было принял за монету. На поверку же это оказался жетон: с одной стороны была выгравирована цифра 6, а с другой – странный символ, однако, что он означает, Айвори пока не знал.

– Что это? – спросил Форбс, склонившись пониже, чтобы лучше рассмотреть вещицу.

– Когда узнаем, то, возможно, значительно продвинемся в расследовании, – ответил сэр Малькольм. – По крайней мере, это весьма существенная улика… Как знать? Кто-то носит такие штуки из суеверия, а кто-то – из пристрастия к коллекционированию. Как бы то ни было, лейтенант, сделайте мне пару крупных снимков этого жетона с лицевой и обратной стороны. Уж очень занятный тут рисунок. Похоже на гностический [12]12
  Гностицизм – религиозное учение поздней античности, притязавшее на «истинное» знание о Боге и конечных тайнах мироздания.


[Закрыть]символ.

– Какой-какой? – спросил Форбс, почесывая за ухом кончиком лезвия разрезного ножа.

– Поскольку Катерина Ховард занималась исчезнувшими религиями, возможно, она хранила этот значок как некое свидетельство времен давно минувших, – пояснил благородный сыщик. – Хотя, по-моему, он не такой уж старинный. Больше смахивает на копию. Что там у вас еще, лейтенант?

Финдли взял другой мешок для вещдоков и достал оттуда кольцо с цепочкой, на которой висел золотой кулончик в форме бычьей головы.

– Эти украшения были на теле жертвы, – пояснил лейтенант. – Труп сфотографировали с разных ракурсов. Вот фотографии. Видите, кольцо на левом безымянном пальце жертвы, а цепочка – под блузкой, застегнутой до самой верхней пуговицы.

– У нее ничего не украли, – заметил Форбс. – А эта золотая бычья голова, верно, стоит немалых денег!

– Тем более, изготовлена она в минойскую эпоху! [13]13
  Минойская культура – высокоразвитая культура бронзового века на острове Крит (2–3 тыс. до н. э.), названа по имени легендарного царя Миноса. Прим. ред.


[Закрыть]– воскликнул сэр Малькольм. – По меньшей мере за тысячу лет до нашей эры! Если не ошибаюсь, Катерина Ховард носила критское доэллинистическое украшение весьма значительной стоимости! Убийца или убийцы то ли не знали его цены, то ли не хотели связываться с такой дорогой вещью: ведь сбыть ее и не засветиться просто невозможно.

– О, среди скупщиков краденого есть такие, – заметил Форбс, – кого хлебом не корми, дай только поторговаться, тем более если дело касается настоящего сокровища!

– Итак, – подытожил сэр Малькольм, – из всего этого следует, что убийца или убийцы не из преступной среды. Да и балласт, привязанный к телу, указывает, что это дилетанты. Профессионалы не стали бы связываться с мешком. Они умыкнули бы бумажник, чтобы затруднить поиски. Кроме того, что ни говори, они не преминули бы прибрать к рукам и кольцо с цепочкой! Такой народ никогда не оставляет золото на волю течения!

– Это уж точно, – согласился Форбс, положив разрезной нож на папку с бумагами.

Сэр Малькольм взял паспорт Катерины Ховард, мельком заглянул в него и передал старшему инспектору.

– Как вам лицо?

– То, что на фото? О, довольно привлекательная женщина!

– Неужели так на самом деле и выглядит специалистка по древним религиям? – поинтересовался Айвори.

– Да нет. Вид у нее больше… как его…

– Сладострастный! И это чувствуется с первого взгляда, не так ли? А вы что скажете, лейтенант?

– Если позволите, – ответил Финдли, – вид у нее, по-моему, кокетливый…

– С другой стороны – почему специалистка по древним религиям должна выглядеть хуже какой-нибудь актрисы или постоянной покупательницы «Харродза»? [14]14
  «Харродз» – знаменитый универмаг в Лондоне.


[Закрыть]– не без иронии заметил Айвори. – Однако нам предстоит поглубже проникнуть в психологию этой кокетки, причем бычья голова минойской эпохи никоим образом не должна сбивать нас с толку! Итак, джентльмены, давайте-ка встретимся завтра в девять в отделе судебно-медицинской экспертизы! Увы, боюсь, как бы наша Ховард не подпортила свою красоту после такого заплыва! Вода в Темзе в эту пору совсем не на пользу коже.

С этими словами, невольно ввергшими Форбса и Финдли в изумление, сэр Малькольм встал и откланялся.