Текст книги "Вдохновение любви"

Автор книги: Мелани Рокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Откуда Алекс мог узнать о нем? Впрочем, такой хитрец и проныра, как Стэнтон, мог разнюхать все. У него был поистине собачий нюх.

– А по-моему, он только начался. – Он самодовольно ухмыльнулся. – У меня есть для тебя один сюрприз. Боюсь, не очень приятный.

Дейзи промолчала.

– Ты ведь сгораешь от любопытства. Можешь не стараться сделать вид, что тебе безразлично, что за сюрприз я тебе приготовил. Я знаю тебя как свои пять пальцев, дорогая. Сейчас ты пытаешься изобразить величайшую обиду, которую я якобы нанес тебе. Однако это я должен сейчас требовать от тебя объяснений и корчить из себя оскорбленную добродетель. Это ведь не я шлялся по улицам в обнимку с какой-то девицей. Слышишь, Дейзи, не я. – Он пристально взглянул на нее, буквально пригвоздив к кровати.

– Да как ты смеешь?! Я не позволю тебе говорить обо мне в подобном тоне!

– Да? И что же ты сделаешь? Заткнешь мне рот полотенцем? Предпочитаю поцелуй.

– Ты... ты самый отвратительный тип, которого я встречала в своей жизни. Поражаюсь, как я могла не замечать этого раньше.

– Вообще раньше ты считала меня самым лучшим, благородным, добрым, красивым и сильным мужчиной в мире. Я ничего не забыл? Верь после этого женщинам. Непостоянство – вот вам имя, – высокопарно закончил Алекс, артистично схватившись за сердце.

– Перестань ломать комедию. Алекс, зачем нам окончательно портить отношения? Мы могли бы сохранить нейтралитет. Просто не замечать друг друга, ограничившись приветствиями при встрече в общественных местах. Так нет же, ты хочешь, чтобы я возненавидела тебя. Зачем?

– Дейзи, ты снова ничего не поняла. Я вовсе не собираюсь становиться твоим врагом.

– Да? Однако именно так и будет, если ты сейчас же не покинешь мою комнату.

– Я собираюсь стать твоим мужем. Причем в самом скором времени.

– Неудачная шутка. Алекс, что стало с твоим чувством юмора?

– Я вовсе не шутил. Ты выйдешь за меня.

– Черта с два.

– Дейзи, не принимай поспешных решений. Ты ведь еще не все знаешь, – предупредил он вкрадчиво.

– Что касается твоей персоны, то я знаю достаточно, чтобы вызвать сюда полицию.

– Портье видел, что ты сама пригласила меня подняться к тебе. К тому же мы довольно мило встретились.

Дейзи вспомнила его улыбку и приветственный поцелуй. Черт, Алекс хитрее, чем она подозревала.

– Выкладывай все, что хотел, и проваливай. У меня уже начала болеть голова, – грубо сказала Дейзи, дав понять, что не намерена с ним любезничать ни при каких обстоятельствах.

– Ого, как мы заговорили! И чему вас только учили в пансионе благородных девиц, мисс Экрейд? Неужели в таком уважаемом семействе не принято придерживаться элементарных правил приличия?

– Заткнись! – не сдержалась Дейзи.

Алекс присвистнул, явно довольный полученным результатом своих издевок и провокаций.

– Ладно, приступим к самому главному номеру представления. Внимание: появление кролика из шляпы.

Дейзи презрительно хмыкнула. До чего же Алекс смешон и низок в роли нарушителя ее спокойствия!

Алекс порылся в своей борсетке и через секунду извлек из нее белый почтовый конверт.

– Прощальное письмо? – Дейзи усмехнулась, даже не подумав протянуть руку. – В лучших традициях сентиментальных романов. Не забыл побрызгать на него водой? Строки, окропленные слезами, всегда действуют на адресата сильнее.

– Взгляни. – Алекс бросил конверт на кровать рядом с Дейзи.

Она неохотно взяла конверт, словно боялась подцепить какую-нибудь заразу вроде грибка.

– Открывай же скорее. Сгораю от нетерпения увидеть твою реакцию, – поторопил ее Алекс.

Дейзи высыпала из конверта пачку фотографий.

– Что это? Решил перепрофилироваться в фотокорреспондента?

Она опустила глаза и охнула от удивления. На всех снимках были изображены она и Филипп во время вчерашней прогулки по Сите. Фотографии, разложенные в хронологическом порядке, напоминали своеобразное досье. Вот они с Филиппом смеются, обнимаются, вот держатся за руки, вот целуются, снова целуются, смотрят друг другу в глаза. Дейзи перебирала их, не находя слов, способных отразить ее впечатление.

– Можешь оставить их себе на память. Я сделаю еще, – сказал Алекс. – Нравятся?

– Как ты посмел?

Он пожал плечами.

– Я всего лишь гулял по Парижу и фотографировал все подряд. Париж – ведь настоящий музей под открытым небом. Такие ценные экспонаты могут попасть в объектив фотокамеры. Настоящая удача! Вы с этим типом очень фотогеничны. Вот здесь, взгляни: словно позируете перед камерой.

– Алекс, зачем тебе эти снимки? Если ты хотел подловить меня на измене, то спешу тебя уверить: между нами ничего не было. Мы всего лишь гуляли по городу.

– Избавь меня от интимных подробностей ваших отношений. Мне плевать, было что-то или нет. Эти фотографии не нуждаются в комментариях. Все понятно без слов. Богатая наследница Экрейдов сбежала со свадьбы, чтобы соединиться с французом сомнительного происхождения. Отличная тема для газет, не находишь?

– Ты мне угрожаешь опубликовать эти снимки, – наконец догадалась, к чему он клонит, Дейзи.

– Мне не нравится слово «угрожаешь». «Предупреждаешь» звучит несколько мягче.

– Подонок! – Дейзи швырнула в него фотографии.

– О, какая экспрессия!

– Ты не сделаешь этого!

– Ну почему же?

– Это... недостойно.

Дейзи самой стало смешно. Алекс и достойный поступок – эти понятия несовместимы. За свою карьеру он опубликовал сотни подобных снимков, возможно разрушивших чью-то жизнь до основания. Она тогда верила ему, верила, что Алекс осуществил справедливое возмездие, открыл людям глаза на политика, банкира или актера.

– Что ты хочешь от меня? Денег? У меня их нет.

– Дейзи, как же ты приземленно мыслишь. Деньги – это так пошло.

– Тогда что тебе надо?

– Я уже десять раз сказал, что мне нужна только ты. Я ведь люблю тебя, Дейзи.

– Ха! Расскажи эти басни кому-нибудь другому. Может быть, им поверит моя мама или Джина, но не я!

Неожиданно Алекс бухнулся перед ней на колени.

– Дейзи, стань, пожалуйста, моей женой.

Она вскинула брови, испугавшись, не сошел ли Алекс с ума. Даже в первый раз, когда он делал ей предложение, сцена была менее театральной. Алекс ограничился тем, что пригласил ее в самый шикарный ресторан Бостона и презентовал кольцо с бриллиантом.

Однако Алекс тут же снова вскочил на ноги и расхохотался.

– Так тебе понравилось больше? Если желаешь, на публике я повторю эту сцену, а ты ответишь согласием. Получится довольно эффектно. Только представь – наши снимки на первых полосах всех бостонских газет.

– Алекс, я не люблю тебя. Более того, ты мне неприятен, – устало повторила Дейзи.

Разговор оказался еще труднее, чем она предполагала. Алекс буквально опустошил ее, лишил жизненной энергии, сил к сопротивлению.

– Дейзи, любовь устарела. Браки заключаются и по другим причинам.

– Да, по каким же? Ради богатства?

– Ну это не самый плохой вариант. Заметь, о деньгах все время говоришь ты. Простые парни вроде меня гораздо меньше пекутся о прибыли, нежели вы, миллионеры, которым и так уже некуда девать деньги.

– Алекс, скажи прямо, что ты намерен делать с этими фотографиями?

– Боже, Дейзи, что за официальный тон! Мы, в конце концов, обсуждаем не поставки нефти из стран Персидского залива! Эти фотографии будут похоронены вместе со всеми нелицеприятными фактами наших с тобой биографий сразу же, как только мы заключим наш союз перед людьми и Богом.

– В противном случае?..

Алекс вздохнул.

– Не хочется даже думать о том, сколько неприятностей будет у уважаемого мной мистера Экрейда после опубликования этих злосчастных снимков. Ты, наверное, не в курсе последних бостонских событий. Твой любимый папочка решил попробовать себя в качестве политика. Похвальная смелость. На самом деле он не знает, во что ввязывается. Грязь, компромат, происки врагов, постоянный контроль... В общем, служение интересам нации дорого обходится.

Дейзи закрыла глаза. Господи, какой же Алекс негодяй. Пришел шантажировать ее фотоснимками. Конечно, в них самих не было ничего предосудительного, но стоит к ним добавить комментарии и измышления нечистоплотных журналистов желтой прессы, как эти снимки похоронят политическую карьеру ее отца в зародыше.

Отец так радовался, столько планов строил относительно своего будущего в качестве губернатора... У него было столько проектов... Он может просто не перенести потрясения. Его сердце и так напоминало о себе чаще, чем хотелось бы. Роберт Экрейд был уже немолод и слишком восприимчив к жизненным потрясениям. Зачастую он не подавал виду, но Дейзи видела, как сильно он переживает.

Когда Дейзи очнулась, то заметила, что Алекс внимательно смотрит на нее, словно пытается прочитать ее мысли. Впрочем, это не составляло особого труда. Он знал, как можно повлиять на нее. Отлично усвоил, какие рычаги воздействия стоит использовать.

– Что мне делать? – едва слышно пробормотала Дейзи.

– Завтра утром мы летим в Бостон. Оцени мою заботу.

– Какую еще заботу? – зло спросила Дейзи.

– Я даю тебе время на сборы и на выяснение отношений с твоим дружком.

Дейзи окаменела. Что она скажет Филиппу? Как объяснит свой внезапный отъезд? Боже, он решит, что она обманывала его, говоря о любви! Подумает, что она всего лишь играла с ним, развлекалась, мстила Алексу.

Что ж, она не станет его разубеждать. Скажет, что действительно не смогла забыть и разлюбить Алекса... что их роман был ошибкой. Дейзи ухмыльнулась.

– Какое благородство!

– Может быть, поцелуешь меня на прощание?

– Пошел к черту.

– Ты расстроена, милая. Я понимаю. Все так неожиданно... Ты рассчитывала, что уже сегодня отпразднуешь со своим любовником победу над несчастным Стэнтоном. Видишь, как иногда непредсказуема бывает судьба. Никогда не знаешь, что ожидает тебя за следующим поворотом.

– Избавь меня от своих псевдофилософских рассуждений.

Голова раскалывалась. Дейзи потерла виски, однако, пока Алекс рядом, об избавлении от боли можно и не мечтать.

– Алекс, пожалуйста, оставь меня одну. Я устала. У меня страшно болит голова.

– Хорошо, – неожиданно быстро согласился он. – Я заеду за тобой завтра утром. Самолет в полдень. Не проспи. Проведи с толком сегодняшний вечер. – Алекс ухмыльнулся. – Лично я собираюсь в Мулен-Руж. Погуляю по злачным местечкам Парижа. Ты ведь разрешаешь мне, милая?

Дейзи не ответила.

– Буду пользоваться последними минутами свободы. Говорят, там можно подцепить отличную девочку.

Дейзи посмотрела на него. Глаза сверкнули ненавистью и омерзением, однако Алекс, похоже, именно этого и ждал.

– Раз ты не в настроении, дорогая... Счастливо оставаться. – Он махнул рукой и направился к двери.

Дейзи опустила голову на колени и расплакалась. Слава Богу, Алекс не стал над ней издеваться и ушел. Не хватало еще проявлять слабость перед ним. Ее слез не увидит никто. Даже Филипп. Будет лучше, если он возненавидит ее, выбросит из своих мыслей раз и навсегда. Так, по крайней мере, она не сделает его несчастным на всю жизнь. Она согласна страдать одна. Вдали от любимого мужчины.

11

– Дейзи, у тебя снова болит нога? – спросил Филипп, поднимавшийся вслед за ней по лестнице.

– Нет, с чего ты взял? – осведомилась она как можно более веселым голосом.

– Потому что ты ползешь как черепаха. Такими темпами мы доберемся до студии к полуночи.

– Извини. Наверное, я задумалась, вот и замедлила ход. – Дейзи бодро зашагала по деревянным ступенькам.

– Сейчас мы поднимемся, и ты расскажешь, что случилось за то время, что мы не виделись.

Конечно, Филипп, ты обо всем узнаешь, подумала Дейзи, с ужасом представив, как будет говорить любимому мужчине о неостывших чувствах к Алексу.

Но это необходимо, у нее нет иного выхода. Отец не должен расплачиваться за ее ошибки.

– Итак?.. – Филипп встал напротив нее и заглянул в ее глаза, моментально наполнившиеся горькими слезами.

– Филипп... – Дейзи больше не могла выговорить ни слова.

Он терпеливо ждал, пока она соберется с духом и поделится своей бедой. Филипп почти не сомневался, что дело в бывшем женихе Дейзи. Наверное, они окончательно выяснили отношения. Дейзи храбрилась, изображала уверенную, сильную женщину, но, судя по всему, поединок с Алексом дался ей с большим трудом.

– Сегодня утром ко мне в отель приходил Алекс.

Дейзи всхлипнула и закрыла лицо руками. Как бы ей хотелось, чтобы Филипп обнял ее, приласкал, успокоил! Однако он лишь выжидательно смотрел на нее.

– Я... я... Боже, Филипп, не могу сказать!..

Наконец он притянул ее к себе и прижал к груди. Дейзи услышала учащенное биение его сердца. Филипп тоже нервничал. Возможно, не меньше, чем она сама. Как же она могла причинить ему такую боль? Как сказать о том, что она его не любит?

– Хорошо, – мягко сказал Филипп, ошарашив Дейзи.

– Что? Ты сказал «хорошо»? – Неужели она не ослышалась?

– Ты не можешь сказать мне сейчас. Давай мы начнем работать, а потом ты немного придешь в себя и расскажешь, что же все-таки случилось. Согласна?

Дейзи подняла на него глаза и благодарно улыбнулась.

– Согласна.

– Я не стану тревожить тебя вопросами. Просто, когда почувствуешь, что готова, – скажи.

– Спасибо, Филипп. Ты такой понимающий. – Дейзи снова прижалась к нему.

Неужели это все в последний раз? Неужели они и в самом деле больше никогда не увидятся? Глупо мечтать о том, что он когда-нибудь простит ее за обман, игру... Филипп возненавидит ее, как только она скажет, что до сих пор любит Алекса, а он был лишь заменой, утешением. Главное – правдоподобно сыграть эту сцену. Хватит ли у нее сил? Не дрогнет ли голос? Впрочем, у нее нет выбора. Она должна сделать все возможное, чтобы Филипп поверил ей, не усомнился в том, что она возвращается к Алексу по доброй воле.

Если он что-то заподозрит, то... Дейзи похолодела. Даже страшно подумать, какая буря разразится в Бостоне и что станет с ее отцом. Отец всегда был самым близким человеком для Дейзи, она не имеет права крушить его жизнь. Он и так перенервничал из-за ее бегства. Видимо, такова ее судьба. Напрасно она пыталась бороться с роком. Высшие силы доказали тщетность человеческих потуг.

Филипп подошел к мольберту, снял с незаконченной картины белую материю и принялся смешивать на палитре краски. Однако он с таким неистовством водил кистью, что Дейзи не составило большого труда определить его душевное состояние как крайне возбужденное и тревожное.

Она опустилась на диванчик, облюбованный еще в первый свой визит в студию Филиппа. Филипп пытался сделать вид, что не смотрит на нее, однако Дейзи уже научилась чувствовать его взгляд. Даже спиной.

Филипп молчал.

Дейзи тоже.

Прошел час. Стрелки часов медленно передвигались по кругу, а Дейзи все никак не могла решиться на признание.

Все произошло спонтанно. Филипп уронил кисть. Невообразимая небрежность для профессионала. Брызги краски попали и на Дейзи.

Филипп подбежал, сел на корточки, чтобы рассмотреть крохотные пятнышки на ее светлых брюках.

– У меня есть отличный растворитель. Я мигом. Не останется и следа.

Однако Дейзи опустила ладонь на его руку.

– Постой, Филипп. Я должна тебе кое-что сказать.

– Давай сначала разделаемся с пятнами, – предложил он. – Боюсь, что если упустить момент, то брюки уже не спасти.

– Пустяки.

Знал бы Филипп, что спасти не удастся вовсе не грошовые брюки, а нашу бесценную любовь, подумала Дейзи, и слезы снова подступили к глазам. Однако она не позволила себе расклеиться раньше времени. Дольше откладывать нельзя. В конце концов, ей пора в отель, паковать чемоданы.

– Ты хочешь мне что-то сказать? – голос Филиппа дрогнул, словно он предчувствовал беду.

Дейзи медленно закрыла, а затем открыла глаза.

– Да. Филипп, завтра утром я улетаю обратно в Бостон.

– Что-то случилось дома? С родителями? – Дейзи чувствовала, как дрожит рука Филиппа под ее ладонью.

– Н-нет, – протянула она, желая выиграть немного времени. – Дело не в них.

– Тогда что заставило тебя сменить планы? – не дождавшись ее ответа, Филипп предположил: – Алекс?

– Да. Я возвращаюсь с Алексом.

– Подожди, Дейзи... как это? Я что-то не понял. Ты ведь ненавидела его, так?

– Я... ошибалась.

– Верно, ты ошибалась, принимая его за порядочного человека. Потом, когда ты узнала об обманутых им женщинах... Дейзи, опомнись!

– Я уже все решила, – печально сказала Дейзи, опустив голову, чтобы не встретиться с Филиппом взглядом.

– Хочешь сказать, что не только возвращаешься в Бостон с Алексом, но и возвращается к Алексу?

– Филипп, пожалуйста...

– Ответь.

– Да, – произнесла Дейзи после минутного колебания.

– Посмотри на меня и еще раз повтори это.

Дейзи не послушалась. Вернее, она была просто не в состоянии выполнить его просьбу.

Филипп нежно коснулся пальцами ее подбородка и слегка приподнял его. Однако глаза Дейзи по-прежнему были устремлены в пол.

– Почему ты так поступаешь?

– Потому что... – Дейзи набрала полные легкие воздуха и на едином дыхании выпалила: – Потому что я люблю Алекса. Люблю до сих пор, Филипп. Пойми наконец, что я совершила большую ошибку, поверив сплетням.

– Нет-нет, Дейзи. Это говоришь не ты. В тебя словно дьявол вселился. Что с тобой сделал Алекс? Он поистине черный маг, если смог околдовать тебя. Дейзи, ты все для себя решила. Ты была уверена в правильности принятого решения.

– Филипп, я уже сказала, что допустила ошибку. Всем свойственно обманываться.

– А я? Я тоже был ошибкой?

Повисла напряженная пауза.

– Дейзи, очнись.

– Филипп, прекрати. Позволь мне уйти, пожалуйста. Я не могу... не могу...

– Нет, давай проясним все до конца. Сколько можно бегать? Ты сбежала из Бостона, чтобы не объясняться с женихом. Теперь ты собираешься точно так же прятаться от меня?

Дейзи покачнулась, едва не упав с дивана. Только бы не потерять сознание, мелькнуло в ее голове, прежде чем Филипп обнял ее за плечи.

– Отпусти меня, – едва слышно пробормотала она. – Отпусти.

– К Алексу?

– Да.

– Дейзи, я тебе не верю, – упрямо заявил Филипп. – Не верю ни единому твоему слову. Словно передо мной сейчас сидит незнакомая женщина, которая пытается меня убедить, что она и есть Дейзи Экрейд, которая только вчера признавалась мне в любви, целовала и обнимала меня.

Филипп провел рукой по ее волосам, затем коснулся губами ее уха, провел языком по ушной раковине, пощекотал мочку. Дейзи не ответила на ласку.

– Ты так холодна. Да моя картина живее, чем ты!

– Я люблю Алекса, – словно последние слова на эшафоте произнесла Дейзи и закрыла глаза в ожидании казни.

– Нет, ты любишь меня!

– Филипп, я люблю Алекса.

– Нет.

– Да.

– Я чувствую, что ты лжешь, но не могу понять зачем. Алекс пригрозил тебе? Что случилось? Почему ты решила перечеркнуть все, чего добилась?

– Я люблю Алекса, – как заклинание снова произнесла Дейзи. Она и в самом деле впала в транс, не в силах переносить жестокую реальность.

– Я это уже слышал! – взорвался Филипп. – Он тебя загипнотизировал? Превратил в безвольного зомби?

– Филипп, это ты меня сбил с толку. Я всегда любила Алекса... и люблю до сих пор, поэтому завтра утром мы возвращаемся с ним в Бостон. Скоро... скоро мы сыграем свадьбу, как и планировали раньше.

Филипп должен ей поверить! Она обязана сделать так, чтобы он перестал даже думать о ней. Пусть ненавидит ее, презирает... Зачем ей его любовь, если она не может быть с ним? Зачем делать несчастным и его? Филипп, как и ее отец, ни в чем не виноват. Они всего лишь жертвы ее безрассудности.

– Дейзи, я не могу поверить своим глазам и ушам. Передо мной сидишь ты, женщина, которую я люблю больше всех на свете. Вернее, ты похожа на нее. Лицо, руки, ноги, прекрасное тело... Но глаза... Я не вижу печально-добрых глаз Дейзи Экрейд. Только безжизненные зрачки в окружении зеленой радужной оболочки. Как у манекена. В них нет чувства, любви... В них нет вообще ничего, черт побери! Твои слова... Ощущение, словно твоими устами говорит кто-то другой. Алекс, твой отец, кто угодно, но только не ты.

– Филипп, прекрати этот спектакль! Еще скажи, что веришь в переселение душ. Если так, считай, что в меня вселился демон. Позволь мне встать.

– Мы еще не закончили наш разговор, – твердо сказал Филипп, обхватив руками ее колени.

– Лично я сказала все, что хотела. Сколько еще будет продолжаться эта пытка?

Боже, помоги мне! Сделай так, чтобы Филипп оставил меня в покое! – взмолилась Дейзи.

– А твои слова, поцелуи?.. Они ничего не значили?

Боже...

– Не закатывай глаза и не вздыхай, просто отвечай на мои вопросы, – потребовал Филипп.

– Зачем ты мучишь меня? – со слезами на глазах спросила Дейзи.

– Потому что ты собираешься сломать свою жизнь, отказаться от любви и счастья, а я не понимаю почему. Одно знаю наверняка: ты не любишь Алекса.

– Люблю.

– Когда мы вчера гуляли по городу... Помнишь, мы остановились у арки?

Дейзи кивнула.

– Ты поцеловала меня и сказала, что счастлива.

Она снова кивнула, вспомнив то незабываемое ощущение, которое охватило все ее существо в тот момент. Дейзи готова была парить над землей, одаривать всех цветами и улыбками. Ей хотелось смеяться и плакать одновременно. Кричать на весь мир о своей любви.

– Можешь не отвечать: я по твоему лицу вижу, что так оно и было. – Филипп зачел себе первое победное очко. Наконец-то ему удалось вывести Дейзи из летаргического состояния. В ее глазах промелькнуло искреннее чувство.

– Помнишь скамейку на Вогезской площади? Мы кормили голубей, а пожилая мадам пожелала нам вечно любить друг друга так, как мы любим сейчас.

– Филипп, зачем ты все это мне говоришь?

– Хочу понять, что такое сделал с тобой Алекс, что ты тут же забыла обо всем.

– Ты слишком много фантазируешь. Все гораздо проще и прозаичнее. Алекс всего лишь пришел ко мне – и я поняла, что до сих пор люблю его, – устало повторила Дейзи.

– Просто пришел... – Филипп задумчиво потер переносицу. – Что же он тебе сказал?

– Я вовсе не обязана пересказывать тебе нашу беседу.

– Вчера ты говорила, что любишь меня. По-моему, это дает мне некоторые права. В частности, право знать, что заставило тебя изменить решение.

– Я уже сотню раз тебе сказала. Если не веришь, то это твое личное дело. Меня это не касается. – Дейзи попыталась встать, но крепкое объятие Филиппа помешало ей.

– Еще один вопрос. Последний.

Дейзи возблагодарила всех святых. Уж один вопрос она как-нибудь переживет.

– Задавай.

– Что ты испытываешь ко мне? – Филипп заглянул в ее глаза.

Ничего, я должна ответить: ничего. Всего три слога. Ни-че-го. Это же так просто. Ничего, ничего, ничего... Ну же, Дейзи, скажи это. Пусть Филипп наконец оставит тебя в покое. Однако язык не желал ее слушаться. Звуки не слетали с уст, застревая где-то в гортани.

– Видишь, Дейзи, я был прав. Тебе не удастся меня обмануть. Не знаю, что связывает тебя с Алексом, но точно не любовь. Знаешь почему? Потому что ты любишь меня. Любишь. Иначе ты бы не молчала сейчас. – Филипп разжал объятия и поднялся с корточек. – Если хочешь, можешь уходить. Я тебя не держу. Мне не нужна безвольная пленница, которую предпочел иметь в качестве жены Алекс. Иди же. Почему ты до сих пор сидишь?

Дейзи не могла поверить, что все кончено. Не будет больше веселых прогулок, задушевных бесед и поцелуев. Не будет даже выяснения отношений, вопросов, ставящих ее в тупик, взглядов, пронизывающих насквозь. Не будет ничего. Ничего, ничего, ничего...

– Тук-тук-тук. Есть кто живой?

Дейзи подняла голову с подушки и взглянула на часы. Алекс, как и обещал, пришел в десять.

Она поднялась с кровати и открыла ему дверь.

От гостя пахнуло таким перегаром, что Дейзи замутило.

Алекс, не дождавшись приглашения, буквально ввалился в комнату.

– Ты что, пил всю ночь? – брезгливо поморщившись, спросила Дейзи.

– Ну не плакать же мне в подушку по твоему примеру! Да, я чудно провел время. Сначала посидел в пабе. Впрочем, французская пивная не идет ни в какое сравнение с американскими. Так, жалкое подобие. – Он махнул рукой. – Зато здешние красотки... Мм, пальчики оближешь. А ты? Поговорила со своим дружком?

– Тебя это не касается.

– Ой-ой-ой, какие мы злюки! Ничего и спросить нельзя. Кстати, звонил вчера твоему отцу.

– Как ты посмел?

– Милая, он мой будущий тесть. Можно сказать, второй отец. Первого, к счастью или к сожалению, мне узнать не удалось. Мамаша и сама вряд ли точно знала, от кого заимела такое чудо, как я. Так вот, твой папаша несказанно рад, что мы возвращаемся вместе.

Дейзи с сомнением посмотрела на Алекса.

– Ты мне не веришь? Можешь позвонить хоть сейчас и спросить. Представляю, как обрадовалась миссис Экрейд. Так что в нашем королевстве снова мир и спокойствие, верно?

– Если ты думаешь, что я буду всю жизнь изображать верную любящую жену, то...

– Представь себе, именно так я и думаю. Более того, дорогуша, так и будет. Я не позволю тебе пятнать мою репутацию.

– Репутацию? Ха! О какой репутации ты говоришь? У тебя ее нет, никогда не было и не будет. У тебя есть лишь сомнительная слава «разгребателя грязи», беспринципного журналюги, с которым лучше не связываться.

– А вот здесь ты ошибаешься, милая. Возможно, сейчас у меня и нет репутации. Однако вскоре, как только я стану вице-президентом компании твоего отца, все будут уважать меня.

– Делать вид, что уважают.

– Пусть так. Однако я заставлю всех напыщенных чванливых аристократов и богачей облизывать меня. К тому же твое честное имя несколько... гм, приукрасит и мой облик. Ты ведь у нас мисс Совершенство. Вернее, была ею до тех пор, пока не устроила всю эту комедию с побегом. Скажи мне спасибо, что я спас твою очаровательную попку. Завтра же мы дадим интервью, в котором ты скажешь, что всего лишь испугалась замужества. Надеюсь, у тебя хватит благоразумия не упоминать о своем французском дружке. Кстати, давно ты наставила мне рога?

– Между нами ничего не было. Я тебе уже говорила. Филипп...

– О! – Алекс воздел руки к небу. – Наконец-то я удостоился великой чести узнать имя твоего любовника. – Значит, Филипп. Ну и как он?

– Замолчи.

– Хорошо-хорошо, ты расскажешь мне после, какими глупостями занималась с этим Филиппом. – Алекс рассмеялся. – Ты собрала вещи?

– Да. – Дейзи указала на чемодан и маленькую сумочку.

Алекс удивленно вскинул брови.

– Всего-то? Я думал, что мне придется нанимать целую бригаду носильщиков. Тем лучше.

Он подхватил чемодан и пошел к двери.

Дейзи взяла сумочку и, окинув комнату прощальным взглядом, вышла вслед за Алексом.

Парижское приключение закончилось. Теперь ее ждут безрадостные семейные будни с нелюбимым человеком и необходимость притворяться до конца своих дней. Что ж, многие мечтали бы оказаться на ее месте. Даже ее младшая сестра будет с завистью смотреть на нее в день бракосочетания.

Как, однако, обманчива бывает внешность. Она ошибалась в Алексе. Филипп думает, что ошибся в ней. А самую большую ошибку допустила судьба, сыгравшая с ними всеми такую злую шутку.

12

– Алекс, пожалуйста, подожди! – взмолилась Дейзи. – Я не успеваю за тобой. У меня болит нога.

– Не придумывай.

– Я вовсе не придумываю! Я на днях здорово растянула связку.

– Однако это не помешало тебя шляться целыми днями по Парижу. Или дело в сопровождении? Что-то не припомню, чтобы ты хромала, когда гуляла под руку со своим французским дружком. Напротив, ты выглядела вполне довольной и веселой. Словно и не сломала мне жизнь.

– Алекс, не преувеличивай. Я могу сказать, что ты не выглядишь как человек с испорченной жизнью. Напротив, ты пытаешься испортить ее мне.

– Дорогая, давай не будем выяснять, кто из нас более виноват. – Алекс обернулся к ней и подмигнул. – Мы ведь скоро станем мужем и женой. Зачем нам ссориться по пустякам?

– Алекс, замедли шаг хоть чуть-чуть! – Дейзи остановилась, но, заметив, что Алекс и не подумал выполнить ее просьбу, снова потрусила следом.

– Заметь, дорогая, что я несу чемодан. Тяжеловато, знаешь ли. Я думал, у тебя там только тряпки. Ты что решила утащить в Штаты несколько булыжников с парижской мостовой?

– Алекс, во-первых, не кричи на меня. А во-вторых, ты сам попросил таксиста высадить нас черт знает где, вместо того чтобы подъехать к главному входу аэропорта.

– Я думал, что с аварийного входа будет ближе. Кто знал, что эти взбалмошные сумасбродные французы перекроют его? Когда я прилетел в Париж...

– Ой, Алекс, стой!

Видимо, что-то в ее голосе было такое, что подействовало даже на Алекса Стэнтона. Он остановился как вкопанный.

– Что случилось?

– Мне надо купить леденцы. Подожди меня пару минут – я заскочу в этот магазинчик. – Дейзи указала на освещенную витрину.

Алекс скорчил такую гримасу, словно его попросили достать из болота лягушку голыми руками. Брезгливость, крайняя степень недовольства, презрения и недоумения одновременно. Редкое отталкивающее сочетание.

– Пойми, я не могу лететь без них. Меня укачивает. Ты ведь не хочешь, чтобы я...

– Избавь меня от подробностей, – прервал ее Алекс.

Дейзи с раннего детства плохо переносила авиаперелеты. Как-то раз знакомая ее родителей посоветовала давать ребенку перед взлетом леденцы. Странно, но этот простой, если непримитивный способ оказался действенным: леденцы помогали Дейзи справляться с неприятными ощущениями.

Удивительно, но ведь когда Дейзи летела в Париж, то даже и не вспомнила о карамельках! Впрочем, она была так сильно расстроена и растеряна, что вообще ни о чем не могла думать. Особенно о сластях. К тому же... Дейзи вспомнила о попутчике. Да, соседство чудаковатого художника, попросившего поменяться местами, чтобы иметь возможность любоваться облаками...

Как давно все это было, с грустью и удивлением подумала Дейзи. Кажется, словно прошла целая вечность с тех пор, как она познакомилась с Филиппом. Столько мыслей, переживаний, новых впечатлений... Теперь все осталось позади. Да, ее так и не начавшийся роман с Филиппом остался в другой жизни, прекрасной и непохожей на суровую реальность.

Что ее ожидало впереди? Безрадостное существование рядом с нелюбимым и презираемым человеком, полное лицемерия, притворства и лжи.

– Дейзи, так ты идешь или нет? – раздраженно поинтересовался Алекс.

– Подожди меня здесь, ладно? – без особой надежды попросила она, роясь в карманах в поисках мелочи.

– Ну еще не хватало маячить перед входом в бакалейную лавку! Я пойду в здание аэропорта. Ты меня догонишь.

– Алекс, ты издеваешься? Вдруг мы потеряем друг друга? Билеты ведь у тебя.

Неожиданно Дейзи почувствовала, как в ней забрезжил слабый огонек надежды. Может быть, судьба даст им с Филиппом еще один шанс? Пусть Алекс улетает в Бостон один. В какой-то момент Дейзи даже забыла о том, какая опасность грозила ее отцу. Неужели Алекс действительно способен на подобную подлость по отношению к человеку, который всегда был неизменно добр к нему? Да что там, он относился к нему, почти как к родному сыну! Может быть, Алекс лишь пытался напугать ее своими угрозами? Вдруг за ними не стояло ничего, кроме бахвальства и громких фраз?