Текст книги "Казнь Мира. Книга первая (СИ)"

Автор книги: Майя Трефилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 9. Агония Каталиса (часть 3)

От красной вспышки Фео зажмурился. Демоническая молния ударила в главную башню. До самого каменного основания разветвились крупные трещины, но сразу затянулись, будто царапины на коже. Само время охраняло твердыню людей.

– Что мне делать? Идти к белым магикорцам? – спросил Фео, когда мир стал привычно серым и тихим.

Он хотел казаться решительным перед отцом, но боялся любого его ответа и секунды молчания Гиддеона считал благом.

– Да. А я сделаю всё, чтобы Сагарис не добрался до Зеркала.

Фео кивнул, промолчав, что на самом деле не верит. Город уязвим, а магистр – самонадеян. Гиддеон-то должен быть разумен и понимать, что говорит…

На площадь во главе всех магикорцев Цитадели, кроме белых, спускались магистр и Лу Тенгру.

– Фео, иди, – шепнул отец. – Твоя работа не менее важна. Зеркало укроет чарами жителей, но ему нужны заклинатели.

В последний раз посмотрев на Гиддеона, Фео быстро прошёл вдоль рядов магикорцев в синих одеждах с серыми лицами. Померкшие взгляды не провожали юношу. Каждый магикорец сосредоточился на себе, своём горе, но никто не бунтовал, не бежал прятаться. Даже Иерофант стоял рядом со всеми. Фео почувствовал его мелкую дрожь, неловко задев последнего плечом. «Делай, что должен», – прозвучало вслед, но Фео не обернулся. Под тяжёлыми сводами Цитадели, оставив позади слуг Магикора, он позволил обнажиться всепоглощающей ярости.

Фео остервенело бил кулаками мозаичные колонны, выл от боли и снова бил. Такие страдания проще вынести, чем боль неотвратимой утраты. Он хотел вернуться, чтобы хоть зубами вгрызться в глотку Сагариса, но останавливался на полшага. Рассудок говорил, что у каждого в этой битве своя роль. Фео должен быть рядом с Зеркалом, пока те, кто способен воевать – воюют. Возле чаши он будет полезнее. Больше не рассуждая, Фео усилием воли перенесся на этаж вверх, потом ещё…

После четвёртой телепортации он уже чувствовал себя истощённым и, тяжело дыша, прислонился к колонне. Цитадель выглядела вымершей. Ни звука не услышал Фео за всё время внутри башни. Даже за окном больше не били красные молнии, но стало темнее, как в сумерках. День иссяк. «Пришёл, – пронеслось в голове, – всё кончено». Теперь Сагарис будет не на башню нападать, а на людей. Неважно, сражаются они или бегут прочь. Он поднимет их трупы и бросит на стены башни, чтобы поиздеваться над живыми. Забьёт мертвецами выходы и оставит гнить там. Фео сжал разбитые кулаки. Он много слышал о чумной войне, но не помнил её, как и своих родителей. Сейчас же враг был на пороге. Зло его касалось тех, кого Фео лично знает и любит.

«Отец не умрёт. Он не может умереть», – подумал он и внезапно ощутил, что не один. Фео посмотрел по сторонам, но никого не увидел. Финниат ли снова бродит? Нет, тишину не разбивали странные голоса.

Фео глубоко вздохнул, надеясь успокоить себя, но тут заметил, что из-за соседней колонны за ним кто-то наблюдает. Зыбкая тень с заметно выделяющимися белками глаз стояла на месте ещё несколько секунд, затем пропала. Странная фигура оттиском легла в памяти Фео, прежде чем он смог сообразить, что ему не померещилось, и что увидел он не демона. Слишком чисты глаза неизвестного.

Синее зарево поглотило всё за окном. Бой! Собрав остатки воли, Фео телепортировался до святилища с чашей. Обессилев, он едва не повалился на двери, но устоял и вошел в зал. Фео знал, что те, кто сражаются сейчас за стенами, не показывают слабости, значит, и он не имеет права. Не должен, не может быть хуже их.

* * *

Когда Фео скрылся в башне, к Гиддеону подошёл магистр.

– Део, не успел сказать тебе, но… мы подумали и решили, что с царём демонов сражусь я. Сагарису есть, чем на тебя надавить.

– Гиддеон могущественней вас, – вмешался Лу Тенгру. – И моложе. Лучше доверить Осколок ему.

– Ваше мнение…

– Это из-за Теврона? – спросил Гиддеон и по скривившемуся лицу магистра понял, что прав. Глава Совета шёл на поводу страха.

– Я жду вас, – вдруг раздался глухой голос прямо из-под земли. – На западе, востоке, севере и юге. Быстрее! Скоро все умрут, и мне станет скучно! А я хотел увидеть, чему вы научились, веками прячась в своей башне!

Едва голос смолк, прямо в центр площади ударила красная молния, едва не ослепив чудовищной вспышкой всех, кто был рядом. Небеса разверзлись диким грохотом.

– Запад, восток, север, юг – как условились! – гаркнул магистр, пока остальные хлопали себя по заложенным ушам да тёрли глаза.

Лу Тенгру добавил, всевидящим взором просмотрев город:

– Сагарис на юге. С ним ещё несколько демонов.

Через секунду Гиддеон оказался на южной границе. Чёрный дым заволок серое небо. Белокаменные дома покрылись сажей, стены изрезали глубокие трещины. Гиддеон сжал кулаки. «Как мы могли не успеть? – промелькнуло в его голове. – Время ведь на нашей стороне!»

Вверх по улице легко и непринуждённо шел царь демонов Сагарис. За ним тянулся шлейф трупов: безруких, безногих, безголовых, обгорелых, но они ползли по его зову. Из битых окон и пустых дверных проёмов вылезали новые мертвецы, такие же изувеченные. «Нет, это не демоны сделали, а люди!» – понял Гиддеон.

Будто в ответ на его мысль Время уплотнилось. Хрипы мёртвых стали протяжнее, движения утратили резкость. Сагарис остановился. На лице мелькнула ухмылка.

– Твоя правда, Гиддеон. Моей работы здесь немного.

– Вихрь времён! – вместо ответа крикнул магистр.

Теперь царь демонов действительно застыл, как и вся его «свита». Сотканный из звёздного света лук появился в руках Лу Тенгру, и луч-стрела пронзила гнилое сердце демона, а вторая снесла голову.

«Так просто», – подумал Гиддеон, глядя на падающее тело, а разум продолжил: «Быть не может». Эльф резко развернулся и выстрелил вновь. Раздался крик, сочетавший боль и торжество:

–Мне не будет скучно!

Не обезглавленный труп демона, а деревянный чурбан лежал перед толпой мертвецов. Сам Сагарис, потирая обожжённую звёздным светом ладонь, стоял на крыше за спинами магикорцев и эльфа.

Чёрным вихрем Сагарис закружил магистра и забросил в кучу тел. Тут же пелена Времени разорвалась, и мёртвые кинулись на Сармата, разрывая зубами и руками. Взмахом руки Гиддеон отбросил несколько трупов в сторону домов. Захрустели кости.

Снова Вихрь времён – и мертвецы рассыпались. Магистр тяжело дышал. Одежда висела на нём клочьями, рваные раны сильно кровоточили.

– Тварь… – прохрипел он.

Лу Тенгру бросился на демона и стянул его синее тело путами, но даже связанный враг увернулся от нового светового удара. Вспышка – и Сагарис на свободе, увлекает Лу Тенгру дальше, вглубь города.

– Надо их догонять! Только с Осколком мы победим! – крикнул Гиддеон.

За домами полыхнуло алое зарево. Закричали люди. «Ару!» – догадался магикорец. Демонесса огня, грозная воительница Сагариса. Наверняка она перехватила остальных магикорцев, отправленных на юг.

Нужно решить: догонять Сагариса или спасать людей.

– Магистр, отдайте мне Осколок и помогите остальным! Я пойду за Лу Тенгру!

Глава Совета злобно посмотрел на подчинённого.

– Не ты здесь отдаешь приказы!

– Какая разница?! Так будет лучше! Магистр…

– Ты слаб! Ты идешь защищать сына, и демон этим воспользуется! Сломает тебя, а меня ломать нечем!

Гиддеон почувствовал, что не может говорить. Язык не слушался. Всё тело будто в желе опустили. «Нет… нет! Нет! Нет!» – только мозг работал как прежде.

– Део, ты сразишься с демонессой, а Сагарис – мой.

– Сармат, Сармат… откуда такое недоверие? – донесся голос откуда-то из-за угла.

Всю улицу заволокло тошнотворным болотным туманом. Гиддеон закашлялся и едва устоял на ногах. Время отпустило его слишком резко.

– Думаешь, ты больше всех знаешь? – продолжал неизвестный, и в душной зелёной пелене Гиддеон разглядел его силуэт.

Магистр в этот раз медлил. Крупные капли пота текли с его лба, а тело била мелкая дрожь.

– Сармат, Сармат…

Тогда Гиддеон движением руки поднял демона в воздух и скрутил его тело до вылезших костей. Враг лишь раз вскрикнул, затем размяк. Недолго магикорцу удавалось его держать. Руки обожгло колдовским огнём. Изувеченное тело упало, а поднялся уже не демон…

Гиддеон узнал по юному лицу того, с кем когда-то дружил, и волны страха и боли захлестнули сердце. Тот, кого он погубил…

– Зачем ты убил меня, Део? Разве я заслужил смерть?

«Это не он. Это демон». Вновь Гиддеон попытался сдавить врага, но тот только расхохотался, растворившись в тумане.

Не видно было и магистра. Гиддеон звал его, других магикорцев, искал наощупь стены, но напрасно. Он будто оказался в настоящем болоте. Сквозь зелёную мглу проступали очертания гнутых деревьев и гигантских грибов, которые в Каталисе никогда не росли.

«Это твоя могила. В ней ты оставил своё сердце», – шептали несколько голосов с разных сторон.

«Моё сердце…» Тьма подступала к Гиддеону. От зловония кружилась голова, и он мечтал найти опору, чтоб не упасть. На месте мощёной дороги булькала грязь и тина. Выше роста Гиддеона из грязи и тины тянулся лес кривых костлявых рук, чтобы единой волной поглотить жертву.

«Моё сердце… в Цитадели. Там, где Фео».

Гиддеон сломал чарами все руки, и они истаяли в воздухе. Туман начал рассеиваться, и сверкнуло красное пламя глаз демона.

– Сильная воля, – прошипел тот. – Но сейчас она тебе не поможет…

Открыв рот, демон повалился вперед.

– Погань, – плюнул магистр, выдернув из спины врага Осколок Прошлого.

Из раны демона струился белый свет, и тело покрывалось хрустальной коркой. Магистр перевернул врага и раскрыл его ладонь. На коже вычерчен знак – цветок с семью лепестками.

– Они приблизились к мощи Семилепесткового перстня. Нас ждёт новая Казнь Мира, – вздохнул магистр. – Если я не остановлю Сагариса сейчас.

Глава Совета телепортировался прежде, чем Гиддеон успел возразить. Теперь он стоял один на вновь узнаваемой улице, и секунды потребовались ему, чтобы полностью осознать слова магистра. Казнь Мира… ужас древней эпохи… Нельзя этого допустить!

* * *

Демоническое пламя пожирало людей. Они рвали на себе горящую одежду и пузырящуюся кожу, бились головами о стены и умирали. Демоноборцы встретили Ару у внешних стен, но почти проиграли, когда к ним подоспели магикорцы.

У демонессы было несколько помощников, но они и близко не могли сравниться с ней – подлинным гневом Тьмы. По каменным крышам её пламя скакало дальше, и лишь чары Времени не давали ей спалить разом весь город.

Появившись в центре битвы, Гиддеон отбросил Ару к стене и не дал демонессе встать, вывернув ей руки и ноги. Молнии демоноборцев теперь били только в Ару. Она верещала, выдыхала жар, от которого сохли кожа и глаза, но Гиддеон не сдавался.

«Время, помоги нам!» – взмолился он, и, словно в ответ на его зов, остальные демоны начинали двигаться медленнее и давали возможность себя перехватить.

Ару уже не защищалась, обгорев почти до скелета, но её тело нужно уничтожить полностью.

Красная вспышка на мгновение ослепила Гиддеона. Когда он смог видеть, то Ару исчезла. Перед стеной лицом вниз лежал магикорец. Он встал под смертельный удар, предназначенный другому.

Где-то за спиной добивали демонов, но Гиддеон не мог пошевелиться, глядя на неожиданного спасителя. Не переворачивая тела, он догадался, кто погиб.

Иерофант не отличался силой. В магикорцы его взяли в виде большого исключения, ещё при предыдущем магистре. И сейчас… Иерофант умер, чтобы жил и сражался тот, кто сильнее. И Део не подвёл товарища. Взмах – и другой демон пал, опутанный, а ещё через миг был раздавлен и испепелён, а за ним и ещё один. Гиддеон действовал холодно и точно.

Когда врагов не осталось, Гиддеон телепортировался на высокий дом и осмотрел окрестности. Ни дыма, ни огня, ни движения. Лишь далеко-далеко видны красные и синие всполохи у стен Цитадели.

– Где остальные демоноборцы? – быстро вернувшись, спросил Гиддеон у заклинателя погоды.

– Кто-то во время бунта погиб, остальных демоны порешили, – ответил тот.

Гиддеон кивнул, вспомнив, как люди пришли на площадь, угрожая его сыну. Люди, которых нужно защищать, сделали всё, чтобы остаться беззащитными.

– Ару убежала, но вряд ли она сможет сражаться. Сагарис – наша цель, – скомандовал Гиддеон. – С царем демонов сейчас Лу Тенгру и магистр, если поможем им, победим.

Магикорцы молчали, но даже по их изувеченным лицам было видно, что они готовы выйти на бой. Демоноборцы же выглядели ещё более решительно, но вот беда – они не умели телепортироваться. Добираться им придётся своими силами, а время терять Гиддеон больше не мог.

* * *

Сагарис увлекал Лу Тенгру всё дальше и дальше. Земли эльф и демон не касались, скользили по воздуху, как по ледяной реке. Вскоре они оказались у стен Цитадели. Чарами звёздного света Лу Тенгру пытался сразить врага, но ничего не получалось. Сагарис почти не нападал, а только дразнил шансом себя задеть. Время для демона текло как обычно, и быстро вскрылось, почему.

На раскрытой ладони демона колдун увидел знак – цветок с семью лепестками. «Воссоздали часть чар», – подумал Лу Тенгру, и в этот момент демон его ударил, впечатав в мозаичную стену. Магический щит защитил спину, и через секунду эльф атаковал. Тиски сдавили тело Сагариса, но едкое зелёное пламя из горла демона заставило колдуна нырнуть вниз и потерять хватку.

Лу Тенгру нуждался в помощи, но слуги Времени стояли у чаши, взывая к её былой мощи. Остальные защитники рассеяны по всему городу. Приходилось рассчитывать только на себя, как и много лет назад, только сейчас царя демонов защищают чары Семилепесткового перстня.

Увернувшись от нового залпа едкого огня, Лу Тенгру скользнул за стену, чтоб передохнуть хоть несколько секунд. Всевидящим взором он окинул город и заметил Сармата и Гиддеона, рассеявших дурман демонов. Теперь магистр спешит сюда. Хорошо.

Радости не было. Лу Тенгру заметил, что кто-то бродит за стенами Цитадели и осматривается. Кто-то… бесплотный…

Вновь удар. За спиной эльфа появилась огромная вмятина, но он успел увернуться и звёздным огнём ударить в ответ. Теперь Сагарис скрылся с глаз. Злое предчувствие терзало Лу Тенгру, но царя демонов он оставить не мог. Пришлось догонять.

Сармат появился у Цитадели, когда в нём нуждались больше всего. Вихрь Времени сковал Сагариса в воздухе. Демон рухнул на площадь. Мгновенно старый магистр оказался возле врага и занес над ним Осколок Прошлого.

Яркая вспышка ослепила Лу Тенгру, и, потеряв контроль, он полетел вниз. Лишь у самой земли смог остановиться. Сердце бешено билось от страха падения, но быстро эльф был снова на ногах и готов к бою. Вот только всё равно опоздал.

Сагарис выворачивал руку Сармату. «Вихрь…» – крикнул магистр, но из его рта полилась кровь.

Луч-стрела отрубила предплечье царя демонов. Сагарис взвыл и исчез. Бескровная синяя рука извивающимся угрём билась о мокрые камни рядом с умирающим магистром.

К нему бросился Лу Тенгру.

– Осколок… – прохрипел Сармат. – Отнеси его в Цитадель…

И закашлялся, пачкая кровью подбородок. Глаза магистра закатились.

Лу взял Осколок, сразу ощутив жжение в ладонях. Только люди могли брать своё сокровище безболезненно.

Не будь время плотным, Лу Тенгру уже бы погиб, но он успел телепортироваться от мёртвого тела.

Глубокая борозда осталась на месте демонического удара. Останки магистра разбросало по её краям. Сагарис, придерживая рукой уродливый обрубок, оскалился.

– Лу Тенгру! – крикнул он. – Отдай Осколок и уходи! Это не твоя война!

«Любая война с демонами – моя война».

Зелёным пламенем блеснули глаза Сагариса, услышавшего мысли своего давнего врага.

– Прими моё предложение или погибнешь, как магистр. Посмотри, как люди не собраны. В этой битве ты один, – сказал царь демонов, делая шаг вперед. Выражение боли на его лице сменилось странным торжеством.

Вокруг начала сгущаться тьма. Сотканные из тумана призраки заслонили собой врага. В смутных силуэтах Лу узнал ужас древних дней – перводемонов. Многоглавые исполинские чудовища, пауки и химеры обступали эльфа, тянули к нему длинные когтистые лапы и выли сотней голосов. Боль разрывала голову и сердце Лу Тенгру.

«Никогда ему не достичь таких высот. У него душа гнилая, Неру оттолкнет его от себя», – говорили колдуну призраки из глубины времен.

«Твоя жизнь пуста!» – подвывали с другой стороны другими голосами.

Лу Тенгру слабым, тусклым лучом рассёк одну тень, но та, всхлипнув, срослась обратно.

Серый день растворился в море мрака. Вокруг не осталось ничего, кроме едва различимых силуэтов. Волна тел накрыла Лу Тенгру с головой.

«Из этого мрака я сотку себе новую руку. Или заберу твою. Ты и без руки сможешь шагать в моем войске!» – слышал он над собой голос Сагариса.

«Вы давно мертвы. Просто эхо прошлого. У вас нет надо мной власти», – повторял про себя Лу Тенгру, но чёрные тени лишь смеялись над ним.

«Я не проиграю… Не могу проиграть…»

Движение теней замедлилось, стало тягучим. Ладонь Лу Тенгру что-то обожгло. Осколок! Он продолжал сиять в море мрака, и от белого света тени устремлялись прочь. Лу Тенгру заглянул в зеркало. С той стороны на него из пустоты смотрели ярко-голубые глаза, затем начали проступать иные очертания. Город… города быстро сменяли друг друга. Драконий Железный Тенджин с косыми крышами, многоярусный Алькашамбр фениксов, ослепительный Домэн эльфов… Всё в огне. Будущее, которое Лу Тенгру уже видел однажды, собирая Зеркало. Будущее, которому он бросил вызов.

Взор Лу Тенгру стал ясен. Эльф выбросил вперед руку с Осколком. Разряд прошёл сквозь тело Лу Тенгру, но не убил его. Почти всю силу красной демонической молнии поглотил Осколок. «Чем ты заслужил милость Силинджиума, когда вокруг гибнет его народ?» – прохрипела она из теневых голов, но Лу Тенгру не слушал. Хлыстом яркого света он разбил тени. Те мерзко заверещали, царапая когтистыми лапами рваные края своих незаживающих ран.

Послышались людские крики. Тьма рассеялась, и Лу Тенгру увидел Гиддеона с подмогой. Защитники города окружили демонов и атаковали их всем, чем могли. Сагарис едким огнём спалил лицо одному магикорцу, красной молнией убил другого. Третьего защитил Гиддеон, отведя руку Сагариса в сторону. Ударом разнесло ограду на краю площади.

Лу Тенгру бросил Осколок Гиддеону и сосредоточился на самом мощном заклинании. Гнев звёзд – вот что должно уничтожить демонов.

– Эрес! – крикнул колдун, едва демон застыл, настигнутый Вихрем времён.

Тучи расступились, обнажив лазурь небес.

Лу Тенгру не верил, что это конец. Он настиг Сагариса, спас город… Неужели?

Звездный огонь пролился на врага, языки его чуть коснулись синей кожи Сагариса, но больше ничего. Поток застыл. «Гиддеон остановил Время! – мелькнуло в голове Лу Тенгру. – Предатель!» Он хотел повернуться к магикорцу, но не мог. Время сковало всё тело.

На лице Сагариса вновь начала появляться мерзкая ухмылка. Он вышел из-под звёздного огня, лишь слегка пригнувшись.

– Вот и всё, Лу Тенгру, – сказал царь демонов. – Теперь Время против тебя.

Белый свет окутал Цитадель. Громом теперь звучали голоса магикорцев, зовущих на помощь Время. Сагарис застыл с занесённой рукой и через миг Лу Тенгру лишил его головы.

– Осколок! – скомандовал эльф, чтобы добить врага, уничтожить раз и навсегда.

Но тело демона уже распалось на лоскуты мрака. «Быть не может!» – подумал Лу Тенгру, озираясь по сторонам. Кто-то телепортировал Сагариса, несмотря на сковавшие их чары, а значит, имел власть над Временем.

– Белые магикорцы только что помогли нам, – произнёс Гиддеон, будто прочтя мысли Лу Тенгру. – То, что происходит – не их рук дело.

– Уверен? – прошипел Лу. – Среди них уже затесался один предатель. Может, наверху бойня за Зеркало?

Защитные печати зала с чашей не давали эльфу ни увидеть, что там происходит, ни телепортироваться туда.

– Уверен.

Эльфийский колдун сжал кулаки. Хотел кинуться на человека, но замер, видя спокойствие Гиддеона. «Как может быть он мудрее меня?» – подумал Лу Тенгру, а на смену злости приходила ясность ума. Зеркало и все люди рядом с ним в опасности!

Глава 10. Агония Каталиса (часть 4)

Гиддеон и Лу Тенгру одновременно телепортировались к верхнему пределу защитных чар. Там, в тени колонн, стоял Сиан. Его руки и ноги сковали рунические кандалы. Белый магикорец еле стоял и хрипло дышал, но только он поднял взгляд, стало ясно, кому сейчас принадлежит человеческий разум.

– Део, – голосом царя демонов произнёс Сиан и раскрыл объятия, будто перед старым другом. – Может, поговорим, пока моё безголовое тело отдыхает?

Лу Тенгру напрягся, чтобы в любой момент отразить удар или уклониться. Колдовским взором колдун искал, где лежит Сагарис и кто его лечит. Хотя последнее уже знал: младший брат царя демонов Кнун. Всё время бывший в тени, он поддерживал не разрушения, а разрушителей.

– Как видите, меня сразить непросто, а я ещё могу убить вас. Только я сегодня милостив. Отзовите всех белых магикорцев и их учеников из Цитадели, оставьте Зеркало и Осколок, и никто сегодня больше не умрёт.

– Ты всё равно будешь убивать людей, – ответил Лу Тенгру. – Не сегодня, так завтра. Это твоя цель.

Царь демонов усмехнулся.

– Почему мне отвечаешь ты, если я обращаюсь к Гиддеону. Он может решать за своих сородичей. Ведь в башне его сын. Совсем зелёный юнец в такой же зелёной рясе…

Магикорец сделал шаг назад, будто слова Сагариса обрели настоящую силу и толкнули его.

– Он ещё жив, твой Фео, но одним ударом я могу всё изменить. Твое слово.

Лу Тенгру заметил движение на лестнице. Тень скользила по ступеням, но не было того, кто мог её отбросить. Тонким пальцем она касалась стен, на которых проступали сияющие руны, а затем гасли, накрытые чёрной ладонью. Черты лица смазывались, но отчётливо выделялись глаза, глубокие и чистые, как небесная лазурь. Холодом веяло от его взора. Волна ужаса окатила эльфа, на что Сагарис в теле Сиана оскалился.

– Узнал, надо же. Теперь помоги своему другу принять правильное решение

Лу Тенгру укрыл мысли от демона и быстро решал, что же делать. Взгляд тени выдавал, что её владелец жив. Глаза мёртвых затянуты белёсой плёнкой, у демонов взор всегда сияет красным светом. Здесь же на мир смотрел Живущий на Земле. Всю силу воли собрал Лу Тенгру, чтобы не выдать своё смятение.

Гиддеон сделал шаг вперед и, глядя Сиану в глаза, произнёс:

– Мой сын спас тебя.

Красный свет в глазах белого магикорца начал меркнуть, а по лицу пробежала тень смятения.

– Ты убьешь Фео, Сиан? Он не дал тебе разбиться, хотя мог, должен был. Чем ты ответишь моему сыну?

– Я… – прохрипел магикорец уже другим голосом. – Я бы хотел, чтобы Фео жил. Но я ничего не решаю.

– Решаешь, – отрезал Гиддеон. – Как ты впустил демона, так и изгони его.

– Они тебя казнят, имя твоё заклеймят, – нараспев произнёс Сагарис, перехватив разум магикорца. – Я же могу тебя отпустить.

– Ты всё равно будешь убивать людей, – повторил Сиан сам себе слова Лу Тенгру. – А я – человек.

Эльфийский колдун нашел, где лежал настоящий Сагарис, по частям собираемый младшим братом. Ещё несколько секунд, и царь демонов вновь встанет, а затем присоединится к той тени, которая снимала печати защиты. Оставался один выход: запутать врага, лишив сосуда, в котором сейчас сидит его разум. Тогда люди и сам Лу Тенгру получат ещё немного времени.

Луч света пробил тело Сиана, и оно повалилось вперед. Гиддеон бросился к нему, но слишком поздно.

– Ты что сделал?! Он мог побороть демона и спастись!

– Он уже продался врагам. Судьба его решена.

– Не тебе было её решать!

Сквозь стены Лу Тенгру увидел, как Кнун бешено трясёт старшего брата, не пришедшего в сознание после пришивания головы. Значит, получилось.

– Мне жаль, но только так мы можем выиграть время. Я нашёл того, кто кроме людей имеет над ним власть.

Магикорец молча поднял Осколок перед глазами, и Лу Тенгру видел, как спокойное прежде лицо застилает печаль.

– Вот, значит, как, – произнёс Гиддеон, переводя взгляд на колдуна. – Зато ясно, кто телепортировал демонов из-под покрова Зеркала.

– Мы знаем, кто наш враг. У нас есть шанс его одолеть.

Посерело лицо магикорца, и даже одежды поблекли. Он казался старым, измученным, ослабленным.

«Если этот сломается, то ни один человек не будет дальше сражаться», – подумал Лу Тенгру, но сомнения не озвучил. Он накрыл себя и Гиддеона защитным куполом и только потом произнёс:

– Мы заманим в ловушку его и Сагариса. Пусть снимут все защитные печати и поднимутся к Зеркалу. Ему нужна плотная оболочка. Рукой демона он…

Лу Тенгру не решился произносить имя. Боялся сильнее расстроить Гиддеона.

– Он попытается нанести удар по Зеркалу, объединив своё сознание с сознанием Сагариса. В этот момент магикорцы свяжут врагов чарами Времени на пару секунд, но этого хватит. Тогда я обрушу на башню Звездопад, и он сожжёт обоих. Зеркало останется цело.

«Покров Времени не даст магикорцам быстро телепортироваться. Скорее всего, они тоже погибнут», – этого произносить Лу Тенгру не стал. Ясно, что Гиддеон и так понял. Жертва велика, но оправдана. Только магикорец слишком часто косился на мёртвого Сиана. «Я не хочу гибели людей, но иного выхода нет», – пытался оправдать себя Лу Тенгру.

Колдовской взор открыл ему, что главный враг продолжает снимать печати, которые сам когда-то и ставил. Всё выше и выше могут подняться демоны, всё меньше и меньше остаётся времени.

Лу Тенгру колебался. Пока не снята полностью защита Зеркала, он телепортировать к чаше не сможет. От инородцев она отгорожена так же, как от демонов. Колдун злился. Ему приходилось полагаться на Гиддеона, который изложит план белым магикорцам, а те доверятся Лу Тенгру.

Щит погас. Гиддеон кивнул и исчез. Эльф остался один в тревожном ожидании. С каждой минутой его взор охватывал башню всё выше. От беспамятства очнулся Сагарис; синюю шею надвое разделила чёрная полоса. Демон ступил на лестницу тяжёлым шагом, и поднимался неспешно, будто ещё пребывая в забытье. За братом семенил Кнун.

Нижние этажи пустовали. Выжившие защитники не спешили на помощь, что даже радовало Лу Тенгру. Не нужны лишние жертвы.

Гулко билось в тишине встревоженное сердце. Лу Тенгру мог призвать звездопад настолько мощный, что от башни остался бы один фундамент. Только эта сила требовала высокой платы. Не призови Лу Тенгру раньше гнев звёзд, может, ему бы удалось пережить заклинание, но второй раз оно выест всю колдовскую мощь, и эльф умрёт. «Справедливо, – подумал Лу Тенгру. – Не только людям погибать».

Сквозь стены он ощутил пылающий взгляд Сагариса, и голос демона ударил молотом по голове: «Ты не смог убить меня раньше, и в этот раз ничего не выйдет. Ты хочешь умереть, чтобы не видеть свой последний проигрыш».

«Нет!» – крикнул Лу Тенгру мозаичным стенам, но те промолчали. «Ситинхэ, не оставь меня. Помоги поверить в людей так, как можешь только ты».

Страсти в душе Лу Тенгру утихали, вытесняемые образом величественной девы, мудрой и милосердной.

* * *

Фео самозабвенно читал сложнейшее заклинание, повторяя имена Великих Духов и призыв к Вихрю времён вслед за белыми магикорцами и их учениками, окружившими Зеркало. Хор десятков голосов гнал тревогу, но Фео то и дело пытался взглянуть за край чаши. Сияние Зеркала наполняло зал мягким серебристым светом.

Действо нарушила яркая вспышка. Резкой, неестественной тишиной магикорцы встретили Гиддеона.

– Сюда идёт Сагарис. С ним… тень.

Фео недоумённо уставился на отца, затем обвёл взглядом остальных. Ученики выглядели растерянными, но скорее от незнания, как и Фео. Лица магикорцев окаменели, глаза потеряли блеск и застыли.

– Телепортируем учеников вниз и накроем зал зеркальным покровом. Когда демон сольётся с тенью и занесёт руку над Зеркалом, мы свяжем врага Вихрем времён. Звездопад Лу Тенгру всё довершит.

Возмущенный вой сотряс зал.

– А мы умирать останемся? Почему мы должны верить Лу Тенгру? Может, он убежит?

Гиддеон провёл ладонью по глади Зеркала.

– Я ему верю, он много раз помогал нам и сейчас не уйдёт. Но людей должны защищать люди.

Глава белых магикорцев, уже глубокий старик, тоже коснулся Зеркала. Над чашей колыхнулся силуэт мертвеца. В нём Фео узнал Сиана и, сжав кулаки, отвернулся к стене.

Спасённая жизнь оборвалась на следующий же день.

– Сейчас важно, – ответил Гиддеон, но голос его чуть дрогнул, – что времени у нас мало.

Подавив страх, Фео произнёс:

– Отец, я не уйду. Не могу уйти, пока ты здесь.

– Верно. Все мы слуги Магикора, не к лицу нам бежать, – поддержали другие юноши. – Мы поможем.

Фео знал, о чём думает отец. Винит себя, что не защитил сына, что Сагарис дойдёт до Зеркала. Вот только сын уже не ребёнок, а защитник святыни, как и все в Цитадели. Гиддеон не возражал. Только в глазах его мелькнуло сожаление о жизнях, которые могли быть спасены.

– Разум ваш должен быть пуст, как и сердца, – произнёс Гиддеон, ещё раз оглядывая всех присутствующих.– Зеркальный покров обманет демонов, но даже сквозь него враги могут уловить мысли и чувства. За ним вы будете ждать. Я же выйду вперед…

– Зачем? – влез Фео.

Все смотрели на Гиддеона в тревожном ожидании.

– Сагарис не поверит, что я ушёл, и станет искать ловушку. Я выйду к нему и буду защищать Зеркало.

– Ты погибнешь!

Фео не стыдился, что не сдержался. Не жалел себя, чтобы не дать отцу погибнуть…

– Если хочешь остаться, веди себя достойно.

«И мыслью не смей себя выдать», – прочёл Фео во взгляде отца.

Больше никто не возражал. Гиддеон передал Осколок Главе белых магикорцев, а сам встал возле чаши. Фео хотел сказать ещё что-нибудь, ободрить отца или хотя бы себя, но слова не шли. В голове воцарился туман, и бездумно Фео повторял за остальными заклинание Зеркального покрова. Это особая формула, очень сложная. Зал окутывали чары, возвращая день, когда рядом с чашей никого не было. Магикорцы становились невидимы взору, их выбросило из течения времени, но они продолжали присутствовать здесь. Это заклинание скрывало от демонов лучше чар Магикора.

Фео чувствовал, что может всех подвести, но уходить уже поздно. Стиснув зубы, он вошёл под покров, оставив отца ждать смерти.

Тяжёлые двери распахнулись. За ними клубился мрак. От темноты отделился силуэт, и Фео узнал странную тень.

Она подняла руки, и на стенах проступили сияющие руны, которые тут же померкли. Последние защитные печати сорваны. Гиддеон наблюдал. Тень тоже не нападала, только обошла чашу по кругу, заглядывая в зеркальную гладь. Святыня отвечала треском и тихим воем, будто готовилась лопнуть и сама себя оплакивала.

В зал вошёл высокий синекожий демон. Сагарис. Сердце Фео сковал холод. Другие юноши выглядели встревоженными, но пока стояли смирно.

– Давно не виделись, Део! Где твои друзья-магикорцы? Вроде не все успели умереть, белые уж точно, – ехидно поинтересовался Сагарис.