Текст книги "Убеждение (ЛП)"

Автор книги: Майклс Коринн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Глава 27

Натали

Мы провели в Огайо еще неделю после того, как мамы Лиама не стало. В завещании были указаны ее пожелания – она требовала не устраивать ей похороны. Она хотела, чтобы ее кремировали и развеяли прах над родной землей. Эйден забронировал билет на рейс в Ирландию, а мы с Лиамом вернулись домой. Он был тихим, но, по всей видимости, в порядке. Аарон собирался заглянуть сегодня вечером, уточнив, могут ли они поговорить. Мейсону и Лиаму сегодня позвонили и разрешили не возвращаться на задание, так как зарегистрировались несколько новых парней. Вместо того чтобы отсылать их, чтобы отработать месяц там, они будут тренировать и решать вопросы здесь.

Мне кажется, что они оказали нам услугу, но чувствую только благодарность.

– Хорошо, Ара, у меня есть десять долларов, которые говорят, что ты можешь сходить на горшок. – Лиам сидит на полу и играет с ней, пока я отдыхаю на диване.

Перелеты оказались для меня тяжелым испытанием, и хотя я сделала все возможное, чтобы поберечь себя, теперь, когда мы имеем такую возможность, я хочу быть более осторожной.

– Ты же знаешь, она еще слишком мала, чтобы ее можно было подкупить, и у тебя будет еще целая куча подгузников в твоей жизни.

– Но если мы отучим от подгузников хотя бы одного ребенка, это будет победа, – фыркает он и возвращается к Арабелле. – Итак, принцесса, как это работает? Ты мне расскажешь? Нам нужно его к тебе приклеить?

– О, Боже. – Я наклоняюсь, и Лиам пронзает меня взглядом.

– Не заставляй меня привязывать тебя к дивану.

– Ты не напугаешь меня.

Лиам ползет ко мне с блеском в глазах.

– Да? – Его движения плавные и похожи на кошачьи. Губы сжаты в тонкую линию. – Я думаю, тебе нравится проверять меня.

– Я думаю, что тебе нравится это.

Он достигает дивана и заключает меня в объятия, а затем осторожно опускает меня на пол.

– Больше никаких проверок. Мне кажется, мы в любом случае все прошли.

Я улыбаюсь и запускаю пальцы в его волосы.

– Я бы сказала, что согласна.

Арабелла встает и ложится Лиаму на спину.

– Па-па, вверх?

Он отжимается, держа ее на спине, и целует меня, когда опускается. Ара хихикает, и я держу ее за бока, чтобы она не упала. Лиам двигается медленно и задерживается, когда достигает моих губ.

– Мне кажется, ты наслаждаешься этим. – Я хихикаю между поцелуями.

– Буду наслаждаться этим сильнее, когда ты станешь моей женой.

Я борюсь с тем, как быстро мы движемся. Хочу выйти за него замуж, провести с ним всю жизнь, быть для него всем, но также не хочу причинить Аарону ужасную боль. Аарон – хороший отец, и он старается быть хорошим другом. Единственное, о чем я думаю, это что оба мужчины нуждаются в том, чтобы вернуть свою дружбу. Лиам спас Аарону жизнь, и, в некотором роде, смерть Аарона подарила Лиаму многое. Это грязно и некрасиво, но мой брак был не таким, каким казался.

Мы с Аароном работаем над тем, чтобы найти способ наладить отношения ради Арабеллы, а Лиам будет ее отчимом. Она будет жить с нами, и я хочу, чтобы Аарон был частью жизни Ары.

– Лиам. – Я вздыхаю, и он останавливается. Арабелла взбирается к нему на колени, когда он садится. Она так привязана к нему. – Я не пытаюсь ничего откладывать, но не думаю, что нам нужно спешить.

Он отводит взгляд, и на его лице отражается смирение.

– Я женюсь на тебя до того, как появится ребенок. Хочу привести нашего ребенка в мир с двумя любящими и женатыми родителями. Я больше ни о чем не прошу. Все, что хочу, – это ты, я и Арабелла на берегу моря.

– У этого ребенка будет двое любящих родителей, независимо от того, женаты мы или нет.

– Это прозвучит действительно неприятно, но я не прошу слишком много. Я не давлю на тебя, чтобы ты выбрала меня, потому что знаю – ты уже это сделала. Меня не беспокоит то, что твой бывший муж слоняется по дому, потому что он отец Арабеллы и был моим другом. Я пожертвовал многим и многое потерял. Сейчас, все-таки, ты моя. – Ара слезает с его колен, и он придвигается ко мне. – Я хочу этого, потому что жизнь коротка. Хочу этого, потому что, если мне придется уехать снова, мне нужно будет знать, что у тебя все в порядке. Мне нужно это очень сильно.

Я пытаюсь подобрать слова для ответа. До того, как у меня появляется возможность ответить, кто-то стучит в дверь.

– Мы к этому вернемся, – говорит Лиам и встает, чтобы открыть дверь.

Я поднимаю взгляд и вижу Аарона. Никто из мужчин не произносит ни слова, и повисшее напряжение можно резать ножом.

Аарон подходит немного ближе и протягивает руку.

– Сочувствую насчет твоей мамы.

Лиам пожимает его руку.

– Я ценю это.

– Рад, что ты в порядке. Я знаю, что все волновались.

Хотя это самый неловкий момент, который я когда-либо переживала, это вселяет в меня оптимизм. Они разговаривают – цивилизованно. Арабелла выглядывает из-за дивана и начинает хихикать.

– Привет, тыковка! – восклицает Аарон и она бежит к нему на полной скорости.

– Там был бардак, – начинает говорить Лиам, но колеблется.

Аарон поднимает Арабеллу и целует ее, после чего поворачивается к Лиаму.

– На задании?

Я вздыхаю с облегчением и борюсь с зарождающейся улыбкой. Возможно, мы справимся со всем этим раньше, чем предполагали.

Лиам начинает рассказывать Аарону о некоторых вещах, которые пошли на задании не так, как надо, и почему они залегли на дно. Многое из этого выше моего понимания, или я просто не хочу знать. Они были друзьями долгое время, и наблюдать за тем, как прекратилась их дружба, было больно. Я знаю, что было трудно всем нам, но мне кажется, что я и Аарон пришли к решению о том, что наш брак закончился задолго до его «смерти». Никто из нас не был готов встретиться лицом к лицу с фактами.

– Ахэр, – говорит Арабелла, что произносится как «ах хэр». В переводе с гэльского это означает «отец». (Примеч.: на англ. «отец» переводится «father», что созвучно гэльскому «athair»). Мы решили, что хотим, чтобы она называла Лиама особенным словом, а Аарону позволим называться ее папочкой.

– Я здесь. Я здесь. – Лиам протягивает ей руку, и она отдает ему игрушку.

Мы проводим около часа, играя с Арой. Разговариваем о работе и о том, что доктора говорят Аарону. Симптомы его ПТСР постепенно ослабевают, и он начинает чувствовать себя человеком, которым был до того страшного дня, когда они потеряли половину своих друзей.

– Как ты думаешь, мы можем выйти наружу на минуту и поговорить? – спрашивает Лиам, и я поднимаю взгляд.

– Конечно. – Аарон соглашается без особого желания.

Лиам проходит мимо и берет меня за руку.

– Доверься мне. Это должно произойти.

– Пожалуйста. – Я почти умоляю.

– Скоро вернусь.

Они проходят через комнату, направляясь на террасу. Страх поглощает меня и сдавливает мою грудь. Я прижимаюсь ухом к двери, но ничего не слышу. Проходит несколько минут, и я надеюсь, что они поладили, так как до сих пор не слышу, чтобы что-то ломалось.

– Что, черт возьми, они обсуждают, Арабелла? – Я задаю риторический вопрос и ложусь, пытаясь успокоиться и не нервничать.

Она залезает на диван вместе со мной, и я устраиваю ее на своей груди. Люблю моменты вроде этого, когда она со мной. Обычно, если Лиам или Аарон рядом, она прилипает к ним, но, когда мы остаемся с ней вдвоем, она становится моим зайчиком-обнимашкой.

– Довольно скоро мамочка станет такой большой, что тебе придется перебраться со мной на кровать. Ты станешь старшей сестрой, – говорю я оживленно. Улыбка озаряет ее лицо, и хотя она еще не понимает, о чем я говорю, мое волнение растет. – Тебя избалуют еще больше, потому что, насколько я знаю твоих дядюшек, они могут слегка перестараться.

Проходит еще больше минут, и наконец-то Лиам заходит внутрь без Аарона.

Великолепно.

– Что случилось? – задаю я вопрос.

– Нам необходимо было поговорить, Ли. Как мужчина с мужчиной. Ему нужно было узнать от меня.

Я отворачиваюсь, пытаясь сдержать свой гнев.

– Ты должен был поговорить со мной.

– Натали. – Он пытается привлечь мое внимание. – Посмотри на меня.

Я прерывисто выдыхаю, а затем поворачиваюсь к нему.

– Я сделал то, что хотел бы, чтобы сделал он. Сказал ему правду. Чем больше мы лжем, тем хуже это будет. Я знаю его. Знаю, что ты боишься ранить его еще больше. И, поверь мне, я тоже не хочу наблюдать за тем, как он страдает. Он был моим другом. Он всегда будет частью наших жизней. – Лиам смотрит на Ару. – Он ее отец. У Аарона есть место в нашей семье, и это реальность, с которой мы имеем дело. Так что я подошел к нему как его друг и сказал, что попросил тебя выйти за меня замуж.

У меня такое чувство, будто мое горло сжимается. Все это так ошеломляет. Мой будущий муж говорит моему бывшему мужу, что планирует жениться на мне. Прихожу к выводу, что я – единственный в мире человек, которому приходится иметь дело с такой ситуацией.

– Он не обрадовался, но уважает это. Сказал, что знал, что так и будет, и мы поговорили. Придет ли он на нашу свадьбу? Нет. Счастлив ли он? Я уверен, что нет. Но он в курсе и не будет застигнут врасплох, когда это случится. Мы оба взрослые мужчины, и я не буду лгать, и уверен, что, черт возьми, не собираюсь это скрывать. Это наша жизнь, и мы должны найти способ жить с этим.

– Я знаю. Просто так много всего. Ребенок, брак, и ты только что потерял свою маму. Я просто хочу, чтобы мы были уверены. Хочу построить крепкий брак, не такой, в котором ты или я будем чувствовать, будто сделали это по определенной причине.

Я беспокоюсь не за себя … а за него. Он попросил меня выйти за него замуж, когда его мама умирала. У меня беременность с высоким риском прерывания. И все это вдогонку к тому, что у него были серьезные осложнения при выполнении очень опасного задания.

– Я знаю об этом, мы с тобой прошли через ад. Мы вышли оттуда, став сильнее, влюбившись и став семьей. Я хочу жениться на тебе и знать, что, когда я уйду, у тебя будет поддержка военных. Я бы прождал и двадцать лет, если бы тебе понадобилось так много времени, чтобы почувствовать себя готовой выйти за меня замуж. И ты уже выбрала меня. Но дело не во мне, Ли. Если ты не хочешь выходить замуж, потому что тебе нужно больше времени, то просто скажи мне. Но не сваливай это на меня, милая. Я бы упаковал вещи в машину и уехал сегодня же.

– Я волнуюсь не о себе. Но если ты уверен, то давай сделаем это.

Лиам сажает меня к себе на колени и притягивает мое лицо к своему. Мы целуемся, и я чувствую жар, исходящий от его тела. Как будто это я дарю ему лучший подарок. Но он сам дает мне больше, чем я могу выразить словами. Я действительно не понимаю, как мне так повезло.

Мы идем на кухню, и я начинаю переживать, что нет ничего перекусить. Клянусь, у меня никогда не было каких-либо пристрастий, когда я вынашивала Арабеллу, но с этим ребенком все, чего я хочу, – это курица и кешью. Я могла бы есть их в каждый прием пищи и быть счастливой. Конечно, я этого не делаю, но пытаюсь убедить Лиама заказать их. Ара сидит в своем высоком стульчике, поедая свои крошечные кусочки наггетсов, пока я жалуюсь, потому что Лиам не дает своей беременной невесте того, что она хочет.

– У меня есть кое-что для тебя.

– Да? Это яичный рулет?

– О, у меня есть для тебя яичный рулет, милая. И думаю, что этот очень понравится тебе.

– Сомневаюсь. – Я игриво фыркаю.

Мы с Арабеллой строим друг другу рожицы, пока Лиам постукивает ногой.

– Ты закончила вести себя как капризный ребенок?

– Ты не мог назвать меня капризным ребенком! – широко распахнув глаза, я роняю вилку.

– Назвал, прямо сейчас. Я стараюсь быть романтичным, а ты убиваешь настроение.

– Романтика на кухне? Я вся в нетерпении. – Я сижу, делая вид, что полностью увлечена своим делом. Я устала, голодна и чувствую тошноту одновременно.

– Капризный ребенок, – повторяет он, снова опускаясь на одно колено. – Сейчас ты обратишь на меня свое внимание?

Улыбка Лиама нежная, а глаза полны любви.

Я киваю, после чего он достает черную коробочку и кладет мне на колено, не открывая.

– Арабелла, я хочу спросить тебя, если ты не против. – Она смотрит на него, а он ухмыляется. – Съешь что-нибудь, заплачь, покакай, посмотри на меня или улыбнись мне, если хочешь, чтобы я женился на твоей мамочке.

Я смеюсь, и она смотрит на меня.

– Есть! – восклицает Лиам. – Натали и Арабелла, я хочу навсегда стать частью ваших жизней. Хочу заботиться о вас, любить вас и быть здесь ради вас. – Он берет ее за руку, и я прикрываю рот рукой. – Я буду твоим папочкой, хотя я не твой отец. Ты уже для меня родная, и я сделаю все ради тебя.

По моей щеке скатывается слеза, когда он обращается к тому единственному в этом мире, что может помешать мне быть с ним.

Лиам переводит взгляд на меня и дотрагивается до моего колена.

– Это кольцо моей мамы.

Дрожащими руками я беру коробочку и медленно ее открываю. В бархате утопает самое красивое старинное кольцо. Из белого золота, с бриллиантовым паве по ободу и вокруг центрального камня. (Примеч.: бриллиантовое паве – это своеобразное крепление бриллиантов на кольцах, браслетах и кулонах, при котором драгоценные камни располагают таким образом, что металла оправы вообще не видно, благодаря чему из мелких бриллиантов получаются очень роскошные ювелирные украшения). Это большой бриллиант круглой формы и окружен другими бриллиантами. Это невероятное кольцо абсолютно великолепно.

– Лиам. – Я смотрю на него, и по щеке катится еще одна слеза. – Это…

– Мой отец сказал, что думает, что мама хотела бы, чтобы его носила ты. Она бы любила тебя, и он надеется, у нас будет такая же сильная любовь, как та, которую разделили они. – Он вынимает кольцо из коробочки и надевает на безымянный палец моей левой руки.

– Я думаю, что у нас будет больше. – Я прижимаюсь губами к его губам. Он обхватывает мое лицо ладонями и целует с такой свирепостью, что я чуть не падаю со стула. Арабелла начинает звать его и стучать по столу.

– Я тоже тебя люблю, принцесса.

Лиам целует ее в макушку, и я таю.

Он сделает меня очень счастливой, и я буду дорожить каждой секундой, проведенной с ним.

Глава 28

Натали

– Вы готовы увидеть ребенка? – спрашивает доктор Контрерас, нанося холодный гель на мой живот. Лиам стоит рядом, держа меня за руку.

– Да. – Я киваю, не отрывая взгляда от Лиама. Его глаза сфокусированы на аппарате. Наконец-то пришло время моего УЗИ, и мы увидим нашего ребенка. Нам пришлось сдвинуть его на несколько недель со всем этим сумасшествием, но я более чем готова.

– И позже мы узнаем пол, так что если вы не хотите его знать, то скажите заранее.

Лиам стонет и переключает внимание на меня.

– Им же не нужно знать, что мы в курсе. На этой глупой вечеринке мы можем притвориться, что не знаем. Смотри, я даже могу сделать удивленное лицо, – и выдает свое лучшее представление.

Такой придурок.

Я игнорирую его.

– Нет, мы не хотим знать.

– Ты – отстой.

– Ты ведешь себя, как ребенок. Вечеринка через две недели!

– Это глупо. Я – отец ребенка. Я должен узнать раньше, чем какой-то чертов пекарь.

– Помолчи.

Доктор смеется и помещает датчик на мой живот. Клянусь, я не помню, чтобы была такой большой на этом сроке, когда вынашивала Арабеллу.

Комната наполняется свистящим звуком сердцебиения ребенка. Глаза Лиама округляются, и его челюсть отвисает, пока мелодичный звук сердцебиения окружает нас.

– Что это, черт возьми, такое?

Доктор Контрерас улыбается.

– Это сердцебиение вашего ребенка. Хорошее и сильное.

– У нашего ребенка есть сердце, – говорит он, явно удивленный.

Я хихикаю.

– Я знаю.

– Я не имел в виду это буквально.

Я переплетаю наши пальцы и просто слушаю этот чудесный звук. Это чудо, что мы находимся здесь, слушая нашего ребенка, или что все это происходит на самом деле.

– Посмотрите сюда, – говорит доктор, указывая на монитор. – Это сердце малыша. Можно увидеть, что все в порядке.

Каждый раз, когда она указывает на очередную часть тела малыша, Лиам утверждает, что видит пенис, но доктор, очевидно, не подтверждает. Она показывает нам все органы, после чего вручает нам несколько фотографий.

– Я подожду, пока ты оденешься, а затем вернусь, чтобы все обсудить, – объясняет она.

– Есть что-то, о чем нам стоит беспокоиться?

– Я просто хочу заглянуть в медицинскую карту и разработать план. – Ее голос обнадеживает, но что-то в нем заставляет меня нервничать.

Лиам целует меня в макушку и передает мне полотенце, чтобы вытереть гель.

– У меня плохое предчувствие, – делюсь с ним своими страхами.

– Все выглядит отлично, Ли. Я знаю, что ты волновалась, но, судя по тому, что я видел, у ребенка все части тела на месте.

– Сказал человек, который думал, что может сделать ему или ей вмятину своим гигантским пенисом.

– Я не виноват в том, что мне было даровано такое оснащение.

Я смотрю на него в ожидании того, что он посмотрит на меня и увидит, какое у меня выражение лица. Лиам улыбается, после чего садится рядом со мной.

– Все, шутки в сторону: если что-то будет не так, мы с этим справимся. Но у тебя были трудности с зачатием и сохранением беременности. Сейчас мы на двадцать третьей неделе. Я справлюсь со всем, главное, чтобы ты больше берегла себя. Давай просто подождем, прежде чем начинать сходить с ума.

Опускаю голову на его плечо, и он обнимает меня. Временами я чувствую себя такой слабой. Все будто только и делают, что уверяют меня, что все будет хорошо. Просто этот ребенок, эта жизнь внутри меня – это мой шанс. Шанс доказать, что я не сломана и не испорчена, что мне суждено стать матерью.

Мы сидим и молчим, когда доктор Контрерас стучится и заходит.

– Ладно, все выглядит отлично. Сердце ребенка и все другие органы работают замечательно. Я отправила информацию о поле ребенка пекарям, так что да, мы смогли получить четкую картинку. – Она улыбается, после чего смотрит в карту. – Единственное, что меня беспокоит, это твой вес. Тебе нужно есть немного больше. Ты набрала совсем немного и, помнится, говорила, что у тебя нет утренней тошноты. Ты правильно питаешься?

– У меня есть ребенок, который не может просидеть на месте и двух секунд, так что это может быть причиной.

Она кивает.

– Я хочу, чтобы ты удостоверилась, что получаешь калорий достаточно для себя и ребенка.

– Она будет есть, – дает обещание Лиам.

– Я буду более внимательной.

Доктор Контрерас улыбается и пожимает мне руку.

– Хорошо. Увидимся через несколько недель.

Она поворачивается к Лиаму, чтобы пожать его руку.

– Она будет есть, не беспокойтесь.

– Спасибо, пещерный человек. Убери свою дубину подальше, прежде чем получишь ею по своей голове, – говорю я, надевая пальто.

Доктор смеется, выходя из комнаты. Мы с Лиамом идем к машине. Я вглядываюсь в сонограмму, пытаясь выяснить, мальчик это или девочка. Ожидание гендер-пати, где раскроется пол, меня убивает. Это все Ринель и ее дурацкая вечеринка. Я была против с самого начала, но каким-то образом она провела Лиама, уговорив, что это забавная идея.

Эйден возвращается из Ирландии на следующей неделе, он приземлится в аэропорту Далласа, и он интересовался, может ли приехать в гости и встретиться с Арабеллой. Мы решили, что можем провести неделю с ним, а затем выяснить пол ребенка.

Я стону.

– Не могу сказать, вижу ли пенис. – Я в раздражении откидываюсь на сиденье.

– Осторожнее с сиденьем, пожалуйста.

– Ты издеваешься?

– Милая, Робин была добра к нам.

– У Робин не поместятся два ребенка на заднем сиденье. – Я обращаю его внимание на этот факт, и на его лице отражается шок.

– Это даже не смешно, если ты имела в виду то, что я думаю.

Я немного поворачиваюсь, чтобы видеть это.

– Тебе и Робин нужно кое-что уяснить: понадобится новая малышка.

– Робин – моя, а я – ее.

– Мне казалось, что я – твоя. – Я приподнимаю бровь.

– Но, ты… но… – Лиам хрипит и сжимает руль. Я бы не стала просить его продать машину, но это слишком весело.

– Она не практична. – Я пожимаю плечами и отворачиваюсь, чтобы он не смог увидеть мою улыбку.

– Что, если мы заключим сделку на выходные?

Клянусь, до этого я никогда не встречала мужчину, который был бы так привязан к куску металла, но вот он – Лиам. Человек, который кормил моего ребенка тортом и подвязывал ее подгузник веревкой. Это парень, который будет мыть свою машину два часа вручную, только бы краска осталась нетронутой. Я на самом деле надеюсь, что у нас будет девочка, потому что, если мальчик, то он научит его такому же безумству.

– Я подумаю над этим.

– Я сделаю так, что это будет стоить твоего времени. – Голос Лиама полон обещаний.

Я хихикаю и откидываюсь в сиденье. Я счастлива. Безумно счастлива. У меня есть самый великолепный мужчина, красивая маленькая девочка, и еще один ребенок на подходе. Аарон жив, и мы нашли свой способ обрести мир. Он и Лиам, может, и разговаривают совсем немного, но это ощущается так, будто все встает на свои места.

* * *

– Ты выглядишь прекрасно, – говорит Джексон и целует меня в щеку.

– Спасибо, я становлюсь огромной.

Я чувствую, что продолжаю говорить одно и то же. Клянусь, в конце концов я рожу чертового тоддлера. (Примеч.: замены тоддлеру в русском языке нет. Так в англоязычных странах называют подросших детей, умеющих ходить, возрастом примерно от 1 до 3 лет).

Наконец-то наступил день гендер-пати. Мне пришлось побороть желание позвонить в пекарню, сделав вид, что я Ринель и что мне нужен цвет торта. Незнание убивает меня. Я обдумывала ее убийство за то, что она втянула меня в это. Она утверждает, что я в долгу перед ней, потому что Мейсон в командировке, и у нее нет других способов развлечься.

– Ерунда. – Джексон заходит внутрь, и затем я замечаю Кэтрин за ним.

– Кэт! – кричу я и обнимаю ее. – Ты не говорила, что приедешь.

– Я не могла пропустить это. Мне нужно в Нью-Йорк на встречу, поэтому я спланировала все так, чтобы попасть сюда.

– Как планирование свадьбы?

– Потихоньку, мы не спешим. Что насчет тебя? Джексон сказал, ты и Лиам…

Я показываю ей кольцо, и она ахает.

– Ничего себе, от него захватывает дух.

– Это кольцо его матери.

– Оно великолепно. Есть предположения о поле ребенка? – Она улыбается.

– Я думаю, это девочка. Лиам тоже клянется, что девочка.

Мы две недели спорили о том, какого пола будет ребенок. Прежде, чем я успеваю объяснить, чувствую руку на нижней части спины.

– Это девочка, – позади раздается хриплый голос Лиама.

– Я действительно думаю, что тебе следует поменять мнение и выбрать мальчика. – Я повторяю это десятый раз за день.

– Без шансов, милая. Если ты хочешь, чтобы кто-то оказался неправ, то пусть это будешь ты. —Лиам опускает руку и сжимает мой зад.

Я шлепаю его по руке и смеюсь.

– Он невозможен.

– Подожди. – говорит Кэтрин смущенно. – Ты хочешь, чтобы его выбор был противоположным твоему?

– Да, таким образом, он будет неправ, и я смогу позлорадствовать, – для меня это имеет смысл.

– А я думала, что только мы с Джексоном во всем соперничаем. – Кэтрин смеется, и кто-то еще стучится в дверь.

– Извини меня, – говорю я и иду посмотреть, кто там.

– Итак…– говорит Ринель сразу же, как только открываю дверь. Она держит в руках торт, и я напоминаю себе, что мне нужно сохранять хладнокровие. – Прежде чем ты сделаешь что-то глупое или, например, толкнешь меня… – Она ждет, пока я не посмотрю ей в глаза. – Ты будешь вести себя хорошо, или я никогда не буду сидеть с твоими детьми. И когда Лиам разозлится на тебя, я расскажу ему что-нибудь, что он сможет использовать как аргумент в споре.

– Вот какая из тебя подруга.

– Боже, ты такая милая и сладкая, когда беременна. – Она смеется и смотрит на меня, когда проходит мимо.

– Так бы и съел, – шепчет Лиам мне в ухо.

– Поменяй свой выбор! – кричу я и бросаюсь за ним. Я обнимаю его за спину, и он вздыхает.

Когда мы такие, ничего не может ранить меня. Он заглушает страхи, которые угрожают задушить меня. Рядом с ним царит спокойствие.

Лиам поворачивается и обнимает меня. Он поддерживает меня, в его голубых глазах мерцает волнение.

– От тебя одни неприятности. – Лиам наклоняется и целует меня. – Хорошо, что я люблю неприятности, – и оставляет еще один поцелуй на моих губах.

– Пойдем разрежем наш торт. – Я пытаюсь заманить его.

– У тебя были еще спазмы? – интересуется Лиам серьезным тоном.

У меня было несколько, но ничего похожего на те, что были в прошлый раз. Я стараюсь отдыхать и проводить поменьше времени на ногах. Конечно, Арабелла не до конца понимает важность этого, поэтому Пейдж привлечена как няня на полный рабочий день для работающей на дому мамы. Она помогает намного больше, чем я могла бы ожидать, и очень привязана к Аре.

– Нет, папочка. Я вела себя хорошо. Обещаю, я буду осторожна.

– А вот и моя женушка! – заходит Марк со своим раскатистым голосом. – Как поживает наш ребенок?

– Ты такой придурок. – Я смеюсь и бью его по руке.

– Руки прочь от моей женщины, Сумрак, – предупреждает Лиам с ноткой игривости в голосе.

– Или что?

– Я надеру тебе задницу.

– Сделай это. Я вдвое старше и вдвое больше тебя. – Марк подмигивает мне и дразнит Лиама. – Когда врачи сообщили нам потрясающую новость, мы были в восторге, но затем поняли, что должны рассказать тебе.

– О, ради всего святого. – Я толкаю Марка, и они оба смеются.

– Ты видел ее лицо? – говорит Марк между приступами смеха.

– Чувак, мы отлично ее развели.

– Придурки, – бормочу я и ухожу.

Куинн, как всегда, опаздывает, и мы все садимся поговорить и наверстать упущенное. Это больше похоже на барбекю, чем на что-то другое. Арабелла, конечно же, большую часть дня проводит на коленях у Лиама, и время от времени играет с Джексоном. Знание того, что Джексон тоже потерял ребенка, разбивает мое сердце. Его дочери или сыну сейчас было бы четыре года, я думаю. В один прекрасный день он станет таким замечательным отцом.

Мы с Эйденом тратим много времени на разговоры. Он уже по уши влюблен в Арабеллу. Она подает ему игрушки и делится с ним недоеденным печеньем. Он, не моргнув глазом, откусывает кусок и интересуется, получится ли у него убедить ее называть его «Seanathair», что по-гэльски означает «дедушка».

Конечно, уйдет много времени, чтобы научить ее этому, но для него это много значит. Вдобавок, это поможет избежать дополнительной путаницы со вторым ребенком. Оба ребенка будут называть его одинаково.

– Короче, я сам съем этот чертов торт, если мы сейчас же не примемся за него, – говорит Лиам и хлопает в ладоши.

Все смеются, в то время как Ринель свирепо смотрит на него.

– Один звонок, и я верну твою задницу обратно в самолет, – шутит она.

– Конечно, только после того, как жена командира скажет, что можно резать торт.

Мы все смеемся, а Ри улыбается.

– Давайте узнаем, что за булочка у нас в духовке.

Мы подходим к столу, на котором лежат два маленьких торта в форме яйца. Оба белые, и как только мы разрежем их – узнаем пол.

– Итак, вот как это работает: один из вас разрезает торт, а другой объявляет пол, – объясняет Ри.

– Почему их два? – интересуюсь я.

– Может быть, у вас будет два ребенка, – шутит она. Или, во всяком случае, лучше бы это была шутка.

– Совсем не смешно.

Ри улыбается.

– Я взяла два, потому что одним эту толпу не накормишь. Давай смотреть правде в глаза, Марк мог бы съесть этот торт в одиночку.

Марк смеется.

– Это не меня называли Пирожком. Давайте не будем забывать, кто здесь толстый парень с тортом.

– Забавно, – отвечает Джексон, и мы все начинаем хохотать.

– Лиам, почему бы тебе не разрезать торт, а Ли может сообщить нам, кто у вас родится! – Ринель подпрыгивает от волнения.

Лиам сосредотачивается на торте, берет в руку нож, но затем кладет его обратно. Я смотрю на него в замешательстве, а потом он обхватывает мое лицо ладонями и прижимается своими губами к моим. Слышится групповой смех и издевки, но мое внимание сконцентрировано только на Лиаме.

Он отстраняется и некоторое время смотрит на меня.

– Я люблю тебя, и прямо сейчас… я просто счастлив.

– Я тоже. Ты делаешь меня такой.

Мы улыбаемся друг другу, и Лиам оглядывает комнату.

– Ара? – зовет он.

Через несколько секунд она бежит к нам через комнату.

– Вот ты где. Хочешь посмотреть, кто у тебя будет – братик или сестричка? – Она начинает тянуться к торту. – Или лучше давай съедим немного торта.

Лиам наклоняется, и я думаю, что он тянется за ножом, но вместо этого он засовывает руку Арабеллы в торт.

– Лиам! – Я начинаю возмущаться, но затем, когда Ара вытягивает из торта руку, мы просто смотрим друг на друга и улыбаемся.