Текст книги "Убеждение (ЛП)"

Автор книги: Майклс Коринн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 25

Лиам

Я должен быть мужчиной. Мужчиной с большой буквы, тем, кому все под силу. Я чертов морской котик. Я был на войне и повидал много жуткого. Справлялся с такими вещами, которые большинство мужчин может только представить. И все же стою здесь как маленькая девочка, не решаясь открыть эту дверь.

За ней женщина, которая, черт возьми, вырастила меня. Она дала мне всё. Учила меня обращаться с женщинами, давая мне пощечины, если я делал это неправильно. Я никогда не задумывался, каково это – потерять родителя. Они еще молодые, и я не готов потерять ее.

– Лиам, – зовет Натали. Ее тонкие руки обнимают меня, будто сдерживая. И прямо сейчас она это делает. Я смотрю на нее сверху вниз и жду, когда появится хоть какое-нибудь мужество. Но оно уже есть в ее глазах. Ее сила и любовь отражаются на лице. Несмотря ни на что, она остается сильной.

Я киваю и открываю дверь. Мама лежит с трубками и мониторами. Размеренный писк говорит мне, что она жива, но только благодаря аппаратам. Она накрыта белой простыней, которая согревает ее, но воздух вокруг ледяной.

Я медленно подхожу к кровати. Ее грудь поднимается и опадает, но в ней уже нет жизни. Я могу лишь молиться, чтобы она не чувствовала никакой боли.

– Привет, мама, – говорю я, когда подхожу ее кровати. – Я приехал так быстро, как смог. Это длинная история, но ты знаешь, как это бывает. – Я стараюсь оставаться сильным, но это моя мама. Женщина, которая, очевидно, меняла мне подгузники. Именно она лечила мои разбитые коленки и шила мне плащ, когда мне нужно было быть Суперменом. Шеннон Демси – самая сильная женщина в мире. Она родила двоих детей: одного похоронила, другого вырастила, но я никогда не видел, чтобы она сломалась или выходила из себя. Клянусь, она могла бы быть среди морских котиков и всех нас пристыдить.

Я подвел ее. Меня не было здесь, чтобы защитить ее.

– Пожалуйста, очнись, мама. Я не знаю, есть ли хоть один шанс, но я умоляю тебя, пожалуйста, если ты можешь… очнись сейчас. Я сожалею… о многом. Я не знаю, как попрощаться с тобой вот так. – Мне нужна секунда, чтобы прийти в себя.

Натали проводит пальцами по моей руке, и я закрываю глаза.

– Привет, миссис Демси. Мы встречались однажды. Я – Натали.

Женщина моей мечты стоит здесь, разговаривая с моей матерью, пока я пытаюсь держать себя в руках. Она дает мне передышку, чтобы я не чувствовал себя таким слабым.

– Я помню, что вы любили печь. Мне бы хотелось, чтобы у меня был шанс учиться у вас, поскольку я в этом деле буквально хуже всех. – Натали улыбается и отпускает мою руку. Прежде чем я успеваю взять ее обратно, она берет руку моей матери. – Спасибо за то, что подарили Лиаму жизнь. Спасибо, что вырастили его таким человеком. Я буду вечно благодарна за радость, которую он принес в мою жизнь. – Натали поднимает на меня взгляд, ее глаза наполнены слезами, они стекают по ее щекам. – Он любит меня больше, чем я заслуживаю. Он любит мою дочь и дал мне больше, чем когда-либо сможет понять. – Она отворачивается, и я вытираю глаза. – Я могу только надеяться, что воспитаю своих детей похожими на мужчину, которого вырастили вы. Он на самом деле лучший человек, которого я когда-либо знала, и это ваша заслуга, поэтому спасибо вам.

Она наклоняется и целует маму в щеку. Женщину, которую встречала лишь один раз. Затем шепчет что-то ей на ухо и еще раз сжимает руку.

Это меня уничтожает.

Я падаю на колени, чувствуя холодный кафель. Опускаю голову на кровать и хватаю мамину ногу.

– Неужели мы потеряли недостаточно? Разве моя семья недостаточно страдала? – Я громко взываю к ней.

Мы выросли в строгой ирландской католической семье. Мама была домохозяйкой, но, я думаю, она работала усерднее, чем отец. Он уходил на работу и возвращался, когда мама убрала весь дом и накрыла на стол. Папа юрист, и он всегда рвал свою задницу на работе, чтобы отправить меня и Крисси в частную школу. Он показал мне, что значит тяжело трудиться на благо семьи, и что когда чего-то хочешь, то нельзя расслабляться. Надо поднажать сильнее и самим вершить свою судьбу. Так почему я не могу работать так, чтобы ей стало лучше?

– Разговаривай с ней, Лиам. – Натали подбадривает меня, пока я держу голову опущенной. Я не могу позволить ей увидеть меня в таком состоянии. – Скажи ей, что ты хочешь, чтобы она знала. Она любит тебя. – Ее мягкий голос успокаивает меня, и я стараюсь сдерживаться, но все это слишком для меня. Все рушится вокруг меня, и я вспоминаю свою сестру. Я помню, как она говорила мне то же самое. Она всегда говорила мне, что мама любит меня, так что я могу сказать ей правду.

– Мне так жаль, мама! Так чертовски жаль! Я не виделся с тобой долгое время и не попрощался с тобой. – Я распадаюсь на части, пока Натали гладит меня по спине. – Я лгал тебе и не сказал много того, что ты должна была услышать. Я не сказал тебе, как сильно мне бы хотелось, чтобы это был я, а не Крисси. Я не сказал тебе, как много ты значишь для меня. Мне следовало всегда говорить тебе правду. Например, это на самом деле я прилепил жвачку на волосы Крисси в Пасху. Или как я нарушал твои правила насчет тайных свиданий с девушками в доме. Я взял твою машину в тот день, а затем сказал, что это была Крисси. Прости меня. Я лгал! Я подвел тебя.

– Ш-ш-ш. – Натали проводит пальцами по моим волосам, пока я рыдаю у кровати своей матери. – Все хорошо, поверь мне, она не расстроена и не злится. Она любит тебя, Лиам. И она знала, что это был ты. Ты не врал. Она знала.

Я отступаю и смотрю на нее, пока мы оба плачем от боли, окружающей нас. У нас так много дел, с которыми нужно разобраться, но мне нужна Натали. Я только хотел бы, чтобы моя мама увидела, какая она особенная. Чтобы она смогла обнять наших детей, и они узнали бы ее любовь. Она бы души не чаяла в них, пекла печенье, избаловала их так, что они не захотели бы возвращаться домой к нам. Она была бы лучшей бабушкой, которую когда-либо знали наши дети.

– Мама, я хочу официально познакомить тебя с Ли. Я рассказывал тебе несколько месяцев назад о своих чувствах, и ты сказала мне следовать за своим сердцем. Она украла мое сердце. – Я смотрю на Натали, у которой блестят от слез глаза, а затем встаю. Подтягиваю поближе стул и указываю на него.

Она кивает и садится.

– Итак, я бы хотел, чтобы ты была первой, кто узнает, что у нас будет ребенок. – Натали сжимает мою руку. Боже, я люблю эту женщину. – У нас будет ребенок, и я собираюсь жениться на ней. Она еще не знает об этом, но я сделаю это. Я буду любить ее, и буду человеком, которым ты мне говорила быть. Я подарю ей весь мир, потому что она заслуживает этого. Я сделаю всё, чтобы ты гордилась мной.

Я слышу, как Натали шмыгает носом и плачет. Я опускаюсь на одно колено перед ней. Я не планировал этого, у меня нет кольца, но у меня есть сердце, и оно уже принадлежит ей.

– Натали Гилчер, я люблю тебя сильнее, чем человек вообще может любить другого человека. В моей жизни появился смысл только с тех пор, как ты появилась в нем. Я хочу жениться на тебе, любить тебя, обожать тебя, дарить тебе детей и все, что ты захочешь. Я обеспечу тебя, и никогда не буду принимать как должное. Я знаю, каково это, – жить без тебя, и я просто хочу жить в этом мире с тобой. Когда я уйду на очередное задание, мое сердце останется с тобой. Окажешь ли ты мне честь любить тебя с настоящего момента и до конца времен?

Глава 26

Натали

Сердце бьется быстрее, из-за бесконечного потока слез зрение размыто. Я и не мечтала, что он сделает предложение сейчас. Я имею в виду, что мы вместе совсем недолго, и, хотя я знаю, что он мой во всех отношениях, я не могла и подумать.

– Лиам, – говорю я, и он вытирает слезы под моими глазами. – Ты уверен?

Я не хочу, чтобы он делал это из-за того, что чувствует себя обязанным, потому что у нас будет ребенок. Нет никаких сомнений в том, что я люблю его и хочу быть его женой, но знаю, что в горе можно быть импульсивным. Я хочу выйти за него замуж, когда он будет уверен, что готов для этого.

– Я более чем уверен. Я люблю тебя, Натали. Я люблю тебя сильнее, чем смогу когда-либо выразить словами. Я хочу обнимать тебя, вытирать слезы, целовать тебя, утешать тебя, смотреть, как ты улыбаешься, заниматься с тобой любовью каждый день и каждую ночь. Знаю, у меня нет кольца…

– Да, – отвечаю я, прежде чем он успевает произнести следующее слово. – Да. Я хочу быть твоей женой. Мне не нужно кольцо… Мне нужен только ты.

Лиам встает и заключает меня в объятия. Он целует меня, слезы бегут по нашим щекам. Он обхватывает мое лицо ладонями и смотрит на мать, которая мирно спит.

– Она сказала «да», мама.

Через несколько секунд в палату заходит и подходит к изножью кровати отец Лиама.

– Папа, я хочу сказать тебе, что мы с Натали собираемся пожениться, и у нас будет ребенок. Маме я уже сказал.

Его отец улыбается. Он смотрит на жену, и я чувствую боль в груди. Можно увидеть, как сильно он хочет разделить этот момент с ней. Я выбираюсь из рук Лиама и подхожу к его отцу. Он поднимает руки, и я обнимаю его.

– Я так счастлив, но в то же время это так печально, – шепчет он. – Она бы полюбила тебя.

Я киваю, отлично понимая, что он имеет в виду. Когда я взяла на руки Арабеллу в первый раз, мы думали, что Аарон погиб, и я не была уверена, что улыбка – это нормально. Я помню, что ощущала глубокое отчаяние от того, что его нет рядом в такой момент, но также и радость от того, что она здесь. Его счастье омрачено ее агонией. Дело в том, что горе принимает много форм, и среди них нет правильных или неправильных.

– Уверена, что я бы тоже ее полюбила. Но мы будем беречь память о ней. Я обещаю, что наши дети будут знать о том, какой женщиной она была и как сильно любила бы их. – Я даю обещание, и сдержу его. Она была любимой и великолепной женщиной.

Мы проводим несколько часов в палате Шеннон, разговаривая с ней и рассказывая ей истории про Лиама и Арабеллу. Эйден улыбается и смеется, когда я рассказываю ему о проблемах Лиама с подгузниками. Он рассказывает мне истории о Лиаме, когда он был ребенком и как он всегда попадал в какие-то передряги.

– Хуже всего было, когда он засовывал что-либо в нос, – он хихикает, и Лиам стонет.

– Серьезно?

– О да! Все, что он мог найти. Шеннон всегда задавалась вопросом, что еще может выйти из его носа, когда он чихнет. Он всегда подговаривал Кристин тоже что-нибудь запихнуть в нос. И когда это застревало в ее носу, Лиам делал вид, что ничего не знает. – Эйден теряется в своих воспоминаниях. – Помню, я однажды пришел с работы, а Шеннон пекла пирог для соседки. Она любила что-то делать для других женщин, живущих в квартале. Она постоянно кому-то помогала и давала им еду, и неважно, что она была занята, и Лиам с Кристин должны были находиться во дворе. Лиам сказал Крисси, что мама разрешила ей пойти домой к их другу. Я пришел домой и спросил ее, где Кристин, и она начала паниковать. Лиам, конечно же, утверждал, что Крисси сказала, что ей все равно, что ее не отпускают.

Я смотрю на Лиама, у которого впервые с момента приезда появилось немного жизни в глазах. Он улыбается и мотает головой.

– Думаю, ты преувеличиваешь, папа. Я был хорошим мальчиком.

– Думаю, ты ошибаешься, сынок. Ты всегда делал все, чтобы вовлечь свою сестру в неприятности.

– И она всегда верила мне.

– Она любила тебя, – шепчет он. – А сейчас я потеряю обеих своих девочек. – Эйден смотрит на жену и вздыхает.

– Мне знакома боль, которую вы чувствуете. Она никуда не денется. Но однажды станет не так больно. – Я беру его за руку. – Будет не так трудно дышать. Не будете чувствовать себя так, будто мир сдавливает вас. Однажды этот день придет, и с каждым днем будет немного легче. – Я даю ему немного надежды, которая есть у меня. – Знаю, сейчас это похоже на ложь, но я была на вашем месте.

– Спасибо, Натали. Моему сыну очень повезло. – Он накрывает рукой мою ладонь. – У нас с Шеннон была великая любовь. Я всегда молился, чтобы мои дети тоже нашли что-то похожее на то, на что я был благословлен. Мне бы только хотелось, чтобы она могла увидеть то, что теперь есть у Лиама.

– Мне бы тоже этого хотелось, – отвечаю я.

* * *

– Это наш дом. – Лиам жестом показывает мне, чтобы я проходила внутрь. После того, как мы провели еще несколько часов в госпитале, Эйден потребовал, чтобы я отдохнула и позаботилась о ребенке, которого он уже успел полюбить.

Мы предложили остановиться в отеле, но он ничего не хотел слышать об этом, и поскольку он отказывается отходить от Шеннон, мы решили, что есть смысл воспользоваться его гостеприимством. Дом в точности такой, каким я его представляла, основываясь на описаниях Лиама. Это старый кирпичный дом с симпатичными белыми ставнями. Входная дверь сделана из старого дуба, а внутри просто безупречно. Везде чисто и уютно. Это дом, в котором хочется проводить воскресные обеды.

– В точности так, как я и представляла.

– Что это значит? – Лиам улыбается.

– Это просто дом. Я выросла на ферме в Арканзасе, уверена, что ты знаешь, на что это похоже. Я всегда представляла, что ты живешь на причудливой улице с зелеными лужайками и пластиковыми чехлами на мебели. – Я смеюсь, и затем Лиам поднимает меня на руки. – Отпусти меня.

– Тебе нужно отдохнуть. Я все покажу тебе.

– Я могу ходить, Лиам.

Он наклоняет голову и прижимает свои губы к моим.

– Позволь мне позаботиться о тебе. Мне необходимо держать тебя.

Я понимаю его потребность заботиться о ком-то. Когда ваш мир разваливается на части, иногда нужно что-то, за что можно держаться. Ему необходимо чувствовать, что он крепко стоит на ногах и контролирует хотя бы один аспект своей жизни.

– Ты реально делаешь сложным сказать тебе «нет».

– Я на это и рассчитываю.

Слегка хлопаю его по груди, и он начинает экскурсию. Я восхищаюсь прекрасным вкусом хозяйки. Дом классический с оттенком современности. Кухня была недавно переделана, и можно с уверенностью сказать, что это сердце дома. Все подписано и находится на своих местах. Это именно такой тип дома, в который в любой момент войдет Марта Стюарт.

Лиам поднимается по лестнице, со смехом вспоминая свои тренировки с переносом бревна. За это он получает еще один шлепок.

– Это моя комната.

Он открывает дверь, и я еле сдерживаю себя от смеха. Стены покрыты старыми постерами и фотографиями.

– Ух ты, это что-то новенькое, – говорю я, а он по-прежнему отказывается опускать меня вниз.

– Замолчи.

– Это Ясмин Блит? Из «Спасателей Малибу»? – Я не могу остановить истерическое хихиканье.

– Она была секси, – защищается он, а затем ставит меня на ноги.

– Найду ли я старые журналы «Плейбой» под твоим матрасом? – Я приподнимаю его, издеваясь. Прежде чем у меня получается поднять матрац достаточно высоко, чтобы посмотреть, Лиам обнимает меня.

– Я бы лучше посмотрел на свою невесту.

– Лиам, – упрекаю я. – Мы в доме твоих родителей.

– Они уже говорили тебе, что я не соблюдаю правила. Кроме того, – его хриплый голос становится ниже, когда он губами скользит по моему уху, – ты уже беременна. Думаю, они в курсе.

Его язык касается моего уха, и я дрожу.

– Я скучала по тебе, —произношу я, обнимая его за шею руками. Прижимаю его к себе, ощущая, как его стояк прижимается к моей заднице.

– Ты нужна мне, Ли. Ты чертовски сильно нужна мне. Нам можно?

Я киваю, и он бережно прижимает свою руку к моему животу. Медленно скользит пальцами выше и стонет, когда обхватывает мою грудь ладонью.

– Так хорошо. – Я затихаю от его прикосновений.

Лиам поворачивает меня и снимает с меня рубашку. Он смотрит на меня с обожанием в глазах. Я решаю взять на себя инициативу, тянусь за спину и снимаю свой бюстгальтер. Моя грудь наливается, когда его зрачки расширяются.

Я расстегиваю свои джинсы и спускаю их вниз. Лиам облизывает губы, когда я подцепляю пальцами свое черное кружевное белье. Начинаю медленно стягивать трусики вниз, но затем решаю немного поиграть с ним. Я подхожу ближе, и он закрывает глаза, а голову откидывает назад, когда я через джинсы обхватываю рукой его член.

– Мне кажется, на тебе слишком много одежды, мой будущий муж.

– Скажи это снова.

– Слишком много одежды. – Я знаю, что это не то, что он хотел услышать еще раз, но мне хочется контролировать его мысли. Мне хочется, чтобы единственным, о чем он думал, – были мы, пусть даже всего на несколько минут.

Лиам обхватывает пальцами мой подбородок и приподнимает мою голову.

– Не это, милая.

– Мой, – я подношу другую его руку к губам и целую ладонь, – будущий, – оставляю еще один поцелуй, но на этот раз на большом пальце, – муж. – Последний поцелуй достается безымянному пальцу, где будет находиться кольцо, связывающее нас.

Лиам стонет и обхватывает мое лицо ладонями. Мгновение спустя прижимается к моим губам. Лиам контролирует поцелуй. Наши губы остаются соединенными, пока он поглощает меня. Его контроль висит на волоске. В любой момент он может взорваться, и это уничтожит меня. Мы наслаждаемся друг другом, и это было так давно. Слишком много времени прошло с тех пор, как он прикасался ко мне. Мое тело горит для него, между ног становится влажно.

Лиам медленно убирает руки, его прикосновение становится лаской. Страсть никуда не делась, но он как будто пришел в себя.

– Ложись на кровать, – приказывает он.

Пока он идет к двери, чтобы закрыть ее, я ложусь и жду его. Его взгляд напряжен. Наши взгляды остаются прикованными друг к другу, пока он смотрит на меня, изучает меня, а я жажду его. К тому времени, как он достигает кровати, я почти задыхаюсь.

– Что ты сделаешь со мной теперь, когда я здесь?

Лиам расстегивает свои джинсы и снимает их вместе с бельем. Его член освобождается, и мои глаза широко распахиваются.

– Я собираюсь показать тебе, каким внимательным может быть твой будущий муж.

Он становится коленями на кровать и снимает с меня трусики.

– После того, как увидел, как ты трогаешь себя, все, что я мог делать, – это прокручивать это в своей голове каждую ночь. Видеть, как ты распадаешься на части только от звука моего голоса – это чертов рай. Так что сейчас я собираюсь выяснить, как много раз смогу повторить это вживую.

Усмехаясь, я приподнимаюсь на локти.

– Я думаю, ты должен откладывать деньги каждый раз, когда твои губы…

– Как насчет моих губ здесь? – Он наклоняется и лижет мой центр. Моя голова откидывается назад, и он делает это снова. – Или, может, здесь? – говорит Лиам, и затем кружит языком по клитору.

– Ох. – Я стону в чистом блаженстве.

– Хм-м, может быть, ты хочешь, чтобы я сделал вот так? – спрашивает он, и его язык прижимается к моему входу. Я дрожу, поскольку он продолжает свои движения. Тело покрывается испариной, и я чувствую приближение оргазма. Благодаря гормонам и тому факту, что это Лиам, я не смогу долго продержаться.

– Лиам, – выкрикиваю его имя и начинаю приближаться к пропасти.

Он вводит в меня палец, после чего начинает сосать клитор, и я срываюсь вниз. Лиам выжимает каждую частичку моего оргазма, которая возможна. Его язык не покидает моего тела, и он тянется к моему животу. Он задерживается там на несколько мгновений, пока я спускаюсь с вершины блаженства.

– Мне нравится наблюдать за тем, как ты растешь вместе с моим ребенком. Нет ничего более сексуального, чем знать, что в тебе находится жизнь, которую мы создали. – Я открываю глаза, когда уголки его губ приподнимаются в улыбке. – Все будет в порядке, если мы сделаем это?

– Да, я обещаю, что все в порядке. – Я прижимаю пальцы к щетине на его лице. Чувствовать это – похоже на возвращение домой.

Лиам нависает надо мной, не перенося вес на меня, и я борюсь с желанием засмеяться.

– Лиам, мы можем заниматься любовью.

– Что, если я наврежу ребенку?

– Как ты навредишь ребенку?

– Я имею в виду, что, если я ткну его в голову?

Я начинаю истерически хохотать и прикрываю рот рукой.

– Ты смешной.

– Я серьезно! У меня приличный размер, ты же знаешь…

– Ладно, я люблю тебя, поэтому притворюсь, будто ты шутишь.

– Я не шучу!

О, ради всего святого. Он действительно не имеет понятия.

– Ты не можешь ткнуть в ребенка. Во-первых, ребенок находится не во влагалище. Во-вторых, это невозможно. У нас все нормально. Ты и твой гигантский пенис не нанесете какой-либо вред ребенку.

– Ага, отлично, если ребенок появится на свет с вмятиной на голове, я скажу ему, что это ты виновата.

Я хихикаю, закатывая глаза. Когда мы прекращаем смеяться, я становлюсь серьезной.

– Договорились. А сейчас займись со мной любовью. Ты мне нужен.

Он наклоняется ближе и целует меня медленно и бережно. Я чувствую его давление внутри себя и выдыхаю ему в рот. Все ощущается намного интенсивнее. Каждый удар и толчок разрывает меня на части самым лучшим образом.

– Черт. Ты ощущаешься просто невероятно. – Лиам удерживает свое тело надо мной, но это не нежно, потому что он погружается все глубже и глубже. Но недостаточно глубоко. Я хочу чувствовать его везде.

– Позволь мне быть сверху. – Я отталкиваю его, и он с легкостью нас переворачивает.

Закрываю глаза и скольжу по его длине. Голос Лиама хриплый, когда он пытается найти слова, но ничего связного не получается.

– Ли, блядь. Боже. Ты…

Лиам держит меня за бедра, помогая двигаться на нем. Я чувствую, как снова начинает зарождаться оргазм. Он нарастает с каждым движением, трением по клитору и ощущением его члена внутри меня.

– Я не могу, – говорю я громко. Запах секса и пота наполняет комнату.

– Ты сможешь. Дай мне все.

Я закрываю глаза, и Лиам протягивает руку между нами и нажимает большим пальцем на мой клитор. Я не могу сдерживаться. Я кончаю с такой силой, что, клянусь, ненадолго отключаюсь. Лиам несколько раз стонет и кончает вслед за мной.

Я лежу на его груди, слушая биение его сердца. Несколько мгновений спустя после фееричного оргазма я выхожу из комнаты, чтобы привести себя в порядок. Когда возвращаюсь, Лиам лежит на спине и пялится в потолок.

Он поворачивается на бок, когда я залезаю в кровать к нему.

– Привет, – его голос грустный.

– Привет.

– Я думаю, завтра они отключат ее от аппаратов жизнеобеспечения.

Лиам обнимает меня и проводит рукой по спине.

– Хотелось бы мне знать несколько волшебных слов, от которых стало бы легче. Но только время может принести облегчение. А я буду рядом с тобой. Ты никогда не будешь один. – Он целует меня в макушку, и я устраиваюсь у него на груди. – Я думала, что потеряла тебя.

– Потребуется намного больше, чем несколько идиотов, чтобы не дать мне вернуться домой к тебе.

Я поднимаю взгляд, и он откидывает мои волосы назад.

– Это страх, с которым я всегда буду бороться.

– И я буду стараться облегчить его, но, несмотря ни на что, буду сражаться до конца.

– Это все, что мы можем сделать.

– Это, и еще любить друг друга, – говорит Лиам, пытаясь поднять нам настроение.

– Хорошо, что мы поняли это.

– Как насчет того, чтобы убедиться в этом еще один раз?

Я улыбаюсь и опрокидываю его на спину.

– Да, мы должны быть абсолютно уверены.

* * *

– Я думаю, пора. Она не хотела бы этого, – говорит Эйден доктору. Мы с Лиамом стоим около кровати в ожидании того, что должно случиться.

– Хорошо, мистер Демси. Я дам вам немного времени, чтобы попрощаться, а затем мы вернемся, чтобы начать процесс. – Он смотрит на нас и больше не произносит ни слова.

Эйден бросает взгляд на свою жену, а затем на Лиама.

– Сначала ты. Мне нужно несколько минут.

Лиам выглядит потерянным. Его взгляд мечется между родителями, и в груди у меня все сжимается. Мы переплетаем пальцы, и он смотрит на меня. Я не уверена, что нужно делать, но знаю, что может помочь просто то, что я держу его за руку.

Через несколько мгновений Лиам отпускает меня и идет к матери.

– Я помню, как в детстве некоторые ребята говорили о своих матерях и как они ненавидят их. Ты знаешь, что у меня никогда не было таких чувств? Я никогда не ненавидел тебя, потому что для этого не было причины. Ты была мамой, о которой можно мечтать. Да, ты вызывала меня на ковер, наказывала, но я заслуживал этого. – Голос Лиама благоговейный, когда он говорит о ней. – Не знаю, говорил ли я тебе, как много ты для меня значишь. Хотелось бы мне иметь больше времени с тобой, мама. Я никогда не думал, что тебя не будет рядом. Что ты никогда не подержишь нашего с Ли ребенка или не скажешь мне прекратить быть глупым. Что делать папе? Мы как будто не семья без тебя.

Лиам делает паузу и подходит к окну. Он пытается незаметно вытереть текущие слезы. Это разбивает мое сердце – наблюдать, как он справляется со своим горем. Мне бы хотелось забрать всю боль, которую он чувствует. Быть скалой, в которой он нуждается, и излечить его, как сделал он для меня.

Я подхожу к нему и прижимаюсь головой к его спине.

– Я не могу сказать ей «прощай», – говорит он с вызовом.

– Ты любишь ее, и она любила тебя. Тебе не обязательно говорить ей «прощай».

– Она умрет через минуту после того, как отключат аппараты.

– И она будет в окружении двух самых любимых мужчин в ее жизни.

– Мой отец умрет рядом с ней, Ли. Они встречались с пятнадцати лет.

Их любовь была похожа на нашу с Аароном, но я не говорю об этом. Я хочу указать на то, что он будет в порядке, как и я, но не делаю этого. Жизнь уже не будет прежней. Юная любовь, которая прошла испытание временем… он не сможет найти нечто подобное снова. Эйден может никогда больше не полюбить, но он выживет.

– Тогда будь таким сыном, какой ты есть. Ты напомнишь ему, почему он должен продолжать жить. Ты дашь ему силу, в которой он будет нуждаться, так же, как сделал это для меня. Я не знаю никого такого же сильного, как ты.

– Она была сильной. – Лиам снова переводит взгляд на свою мать и направляется к ней. Он берет ее тонкую руку в свои и целует кончики пальцев. – Я буду скучать по тебе. Надеюсь, ты найдешь Кристин в раю и скажешь ей, что я ее любил. Скажи ей, что она станет тетей двух маленьких девочек. Сожми ее в своих объятиях и знай, что ты всегда будешь в моем сердце. Я счастлив, что у меня такая мама, как ты. – Лиам опускает ее руку и наклоняется ближе. Он нежно прижимает губы к ее лбу и дает волю слезам.

Я бросаюсь к нему и притягиваю в свои объятия. Он прижимает меня ближе и делает несколько глубоких вдохов.

– Я здесь.

Это все, что я могу сказать ему. Не существует слов, которые могут утешить его, и я даже не буду пытаться. Я предлагаю ему свою любовь и сердце.

Эйден заходит несколькими секундами позже и смотрит на свою жену.

– Я должен попрощаться с тобой, Шеннон. Мы встретимся снова, моя любовь. – Он стоит, приготовившись к решающему моменту. Мужчины Демси смотрят друг на друга секунду, прежде чем он заговаривает снова: – Вы можете помолиться со мной?

Мы все собираемся вокруг ее кровати, и отец Лиама хватает меня за руку. Я беру за руку Лиама, и каждый из них берет за руку Шеннон. Соединенные вместе, мы стоим, и Эйден начинает говорить:

– Сегодня я скажу «прощай» единственной женщине, которую когда-либо любил. Мы прожили хорошую жизнь вместе. Родили двух детей и выяснили, что жизнь не всегда справедлива. Несправедливо, что Шеннон должна покинуть нас так рано. Несправедливо, что она никогда не увидит той жизни, которая будет дальше. – Его голос дрожит от эмоций. – Но я верю, что ты, Господь, будешь держать мою любовь в своих объятиях. Ты заберешь ее боль и воссоединишь ее с той частью ее сердца, которая была утрачена. Я молю тебя защищать ее, пока я не смогу делать это сам. Я скоро буду там, мой ангел.

Эйден отпускает мою руку, но Лиам продолжает держать другую.

Чувствую в животе спазмы и автоматически прижимаю к нему руку. Лиам мгновенно реагирует и сажает меня в кресло.

– Пожалуйста, не стой на ногах.

– Это была просто небольшая судорога. – Я пытаюсь его успокоить. Это было даже близко не так плохо, как в прошлый раз. Я звонила доктору Контрерас вчера, и она объяснила, что судороги могут быть нормальным явлением и нужно постараться успокоиться.

Заходит доктор и объясняет, что будет происходить дальше. Мы подходим ближе, пока врачи и медсестры начинают процесс. Лиам садится в кресло и сажает меня к себе на колени. Эйден держит Шеннон за руку и отказывается отпускать. Они работают рядом с ним, и он кивает, после чего они выключают последний аппарат. К счастью, они выключили звук ее сердцебиения на мониторе. Эйден наклоняется и что-то шепчет ей на ухо со слезами на глазах. Он продолжает говорить, пока ее сердце не прекращает биться.

Затем целует ее в губы, опускает руку на кровать и выходит из палаты.

Я встаю, и Лиам следует за отцом. Я выглядываю в окно и вижу, как он обнимает его и не дает ему упасть на землю.