355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Майкл Утгер » Мрачный коридор » Текст книги (страница 16)
Мрачный коридор
  • Текст добавлен: 28 марта 2017, 21:30

Текст книги "Мрачный коридор"


Автор книги: Майкл Утгер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

Я присел на корточки и достал из сумки шелковый шнур, затем подобрал с пола стальной карабинчик, отсоединил его от троса и бросил на нос «Джилды». Удар получился достаточно звонким. Охранники среагировали мгновенно. Один из них встал на трап, второй достал из-под пиджака револьвер и крадучись направился к носу яхты. Каюту он решил обойти с левой стороны, поэтому на короткий отрезок времени скрылся из поля зрения, но, как только его настороженный силуэт вынырнул у носа, я приготовился к атаке. Парень осмотрелся, подошел к борту и взглянул вниз, где торчала якорная цепь. Я выбросил руку вперед, шнур просвистел в воздухе, и петля обуздала шею охранника. Я резко дернул шнур на себя. Парень выронил из рук оружие, и револьвер ушел под воду. Вскрикнуть он не смог. Схватившись руками за горло, он пытался расслабить удавку, но шелковая нить уже надрезала ему глотку. Он пару раз конвульсивно дернулся и рухнул на палубу. Одним прыжком я преодолел расстояние между яхтами и оказался на борту «Джилды».

Услышав шум, второй верзила направился к носу лодки. Я не знал, с какой стороны он будет обходить рубку и каюту, поэтому отошел к носу и прижался к борту. С этого места я мог контролировать оба прохода. В руках у меня был армейский штык с граненым лезвием.

Он появился с левой стороны. Сначала вылезла вытянутая рука с револьвером, затем показалась голова. Бездарная тактика, которой пользуются в кино, для большего эффекта. Штык вонзился ему в глаз раньше, чем противник смог что-либо увидеть. Он упал лицом на палубу. От удара штык проткнул его насквозь, и острие выскочило из затылка наружу. Мне оставалось собрать свое оружие и убрать его в сумку.

Я обошел рубку и, открыв дверь, влетел в каюту.

Их было трое, как я и предполагал. Перед каждым на столе лежал револьвер. Не очень они доверяли охране и правильно делали.

Три руки одновременно схватились за рукоятки. Их реакция была на удивление четкой и быстрой, но им помешали карты в руках, на долю секунды задержавшие движение. Я сделал два выстрела, оставив в живых человека с бородой. Он даже стрелять не стал, а, выронив револьвер, смотрел на своих приятелей с дырками в головах и делался белым, как парус собственной яхты.

– Когда чего-то боишься, Бойло, револьвер нельзя держать на предохранителе. Отойди от стола и сядь на диван.

Бойло попятился и, споткнувшись о журнальный столик, рухнул на пол.

У меня горели все внутренности и палец плясал на спусковом крючке. Огромных усилий мне стоило не размозжить ему череп. Я знал, что он мне еще нужен, и делал все, чтобы побороть в себе импульс мести. Физиономия Бойло подстегивала во мне желание покончить с ним немедля, но я лишь стиснул зубы и сдавил рукоятку «кольта».

Правая щека Бойло была исцарапана с такой силой, что казалось, бородач схватился с орангутангом, который сорвал ему волосяной покров со скуластой физиономии. Но я знал, что он боролся не с животным, а с человеком, и я знал имя этого человека. Мокасины на каблуках подтвердили мои выводы.

– Я предложил тебе сесть на диван, а не на пол. Бойло вскарабкался на кожаную кушетку и вытер рукавом взмокший лоб.

– Что тебе надо? – прохрипел он сдавленным голосом.

– А ты не понял? Я объявил вам войну!.

Я достал веревку с окровавленной петлей и накинул ему на шею.

– Нет! – взвизгнул он. – Не делай этого!

– Мы еще поговорим о твоей вонючей жизни, но если ты сумеешь продержаться.

Я перекинул свободный конец через балку на потолке и потянул на себя. Бойло, как дрессированный пес, тянулся за петлей, которая сдавила ему шею. Я поставил стул под балкой и велел ему взобраться на него. Он подчинился беспрекословно, надеясь на чудо, которое его спасет.

Я натянул шнур и привязал конец к навесному замку, на который был заперт люк, ведущий в трюм. Револьвер я сунул за пояс, здесь он мне больше не понадобится.

– Теперь, приятель, все зависит от твоей устойчивости. Твое счастье, что сегодня на море штиль.

Я связал ему руки за спиной. Его бешеный взгляд следил за каждым моим движением. В нем сосредоточилась ненависть, страх и собачья тоска. Красные прожилки в белках увлажнились, по круглым щекам поползли слезы.

Я вышел из каюты, сбросил трап на берег, поднял якорь и, поднявшись на мостик, завел двигатель.

Белокрылая «Джилда» заворчала и мягко тронулась с места. Я включил носовой прожектор и направил судно в открытое море.

Качка не казалась мне сильной, и я был уверен, что Бойло сможет устоять на стуле. Эта гнида, презрительно относившаяся к чужой жизни, страшно любила свою.

Когда узкая полоска освещенного огнями города померкла в ночи и, кроме лунной золотой дорожки, на черном поле океана ничего не проглядывалось, я застопорил двигатель и сбросил якорь.

Черные волны моря поглотили охранников вместе с их армейскими ботинками на рифленой подошве в елочку. Следом за борт полетели картежники. Я не стал привязывать им груз к ногам. Зубастая рыбешка обглодает их раньше, чем волны выбросят на берег вздутые трупы.

Закончив с уборкой, я вернулся в каюту и сел за стол. Напряжение Бойло достигло предела, и мне казалось, что долго он этого испытания не выдержит. Я отвязал веревку от люка и намотал себе на руку.

– Сейчас я буду задавать тебе вопросы. Если я получу на один из них неправильный ответ, то одна ножка у стула обломится. Следующая ложь сломает вторую ножку. Ты должен помнить, что у стула всего четыре опоры, а ты не циркач, чтобы удержаться на одной.

Я поднял с пола револьвер одного из игроков и осмотрел его. «Магнум» 45-го калибра. В барабане шесть патронов. Я демонстративно прокрутил барабан и положил оружие перед собой.

– Не волнуйся, Бойло, я не промахнусь. Ты мог убедиться, что мне приходилось держать в руках подобные игрушки. Как профессионал, ты должен трезво оценить обстановку и понять, что твоя партия проиграна, несмотря на то что в твоих картах лежит три короля.

– Я больше не выдержу, – выдавил Бойло. Губы его стали синими, а ноги так тряслись, что он мог бы сорваться и с обычного стула.

– Хорошо. Я дам тебе передышку. Но первая же ложь тебя вновь загонит на стул.

Я распустил веревку ровно настолько, чтобы он мог спрыгнуть и сесть на тот же стул.

– Дай мне глоток воды.

Изо рта раздавалось змеиное шипенье, и его трудно было понять. Я налил в стакан виски с водой и поднес к его пересохшему рту. Он осушил содержимое в два глотка. Мне уже надоело с ним возиться. Я отбросил стакан и сел на место.

– Кто дал распоряжение убить парня в отеле «Виктория» и приволочь туда труп Джека Арлина?

Бойло захлопал тяжелыми веками. Очевидно, он ожидал других вопросов.

– Коди-Тросточка.

– Кто он?

– Секретарь Юджина, его делопроизводитель.

– Какова цель?

– Я не знаю. Он позвонил мне утром и сказал, чтобы я взял уборщиков, заехал к Арлину и к шести часам отвез его в номер 324. Надо будет постучаться в номер и сказать парню, который там живет, что пришел Джек Арлин. Когда тот откроет, его пришить и инсценировать перестрелку. Остальное на себя возьмет Бутгер.

– Лейтенант Бутгер?

– Да. Помощник капитана.

– Кто ухлопал Джека Арлина?

– Кто-то из людей Коди. Он отвечает за безопасность, значит, к нему поступил сигнал, что эти ребята представляют собой какую-то опасность.

– Рожу тебе расцарапал парень из номера?

– Да. У меня руки были заняты, мы тащили ковер с трупом, а сосунок с первого выстрела промазал и попал ему в ногу.

– Но добил его ты!

– Какая разница кто? Мы выполняли приказ. Ты должен это понимать.

– Откуда у тебя шрам на подбородке, который ты прячешь под бородой?

Бойло не переставал удивляться моим вопросам, но и вилять не рисковал, слишком высока была ставка.

– Разбили в тюрьме. Драка.

– В Сан-Квентине?

– Да.

– Ты вышел с помощью Клода Шейвера на определенных условиях?

– Да.

– Семь лет назад?

– Да.

– Теперь меня интересует не ответ, а подробный рассказ. Если ты упустишь хоть один момент, то вспрыгнешь на стул.

– Говори, что нужно.

– Семь лет назад ты руководил бандой головорезов, которая работала под сбежавших психов. Кто готовил операцию, как она проходила и как ты выскользнул живым?

– Я отвечу. Но кому это нужно? Все уже утихло.

– Не думаю.

– Ты должен понять, что в моем положении каждый согласился бы на такую работу. Я отсидел шесть лет из тридцати. Никому еще не удавалось уцелеть в Сан-Квентине в течение десяти лет, а тридцать вытянуть просто нереально. Я выдержал шесть потому, что у меня был свой клан из дюжины ребят. У нас имелись свои каналы, по которым мы добывали марихуану и кокаин. За решеткой такой товар стоит дороже золота, и нам удалось взять под контроль реализацию. До меня «марафетом» распоряжался Сирато Пако, но после его смерти я сумел перехватить инициативу в свои руки. Вокруг меня образовалось кольцо из крепких ребят, и мы сумели взять инициативу в свои руки.

– Ты наивен. Тебя проверяли на излом. С исчезновением из тюрьмы Пако оборвались бы поставки наркотика.

– Он умер.

– Ты когда-нибудь его видел?

– Нет. Пако жил как король, в отдельной камере. Никто никогда не допускался к нему, и сам он не выходил.

– И ты уверен, что он умер?

– А какой смысл пускать глупую утку о его смерти и отдавать контроль над прибыльным делом в чужие руки?

– Но ты же отказался от доходного бизнеса ради свободы? Как это произошло?

– В один прекрасный день меня привели в кабинет директора. Тогда я впервые увидел Шейвера. Вместе с ним там находился еще один человек. Я не знал, кто он, но вел он себя как хозяин. Шейвер молчал, говорил второй. Его не интересовали мои ответы, он не задавал вопросов, это напоминало мне задание во время боевых действий. «Ты получишь свободу, жизнь и работу, – сказал этот тип, – после того, как выполнишь мое задание. Отбери семь человек из своих головорезов и объясни им, что они будут освобождены после проведения двухнедельной операции. Вас переоденут в больничную одежду, дадут подробную карту местности и четкий график задания. Ваша задача под видом сумасшедших устроить бойню в пригороде Санта-Барбары. Жить будете в лесу, вам подготовят хижину, вылазки будете совершать по вечерам и ночью. Инструкции будешь получать от меня лично. За вами будут наблюдать мои люди. И если вы вздумаете сбежать, вас перестреляют как цыплят. После выполнения задания получите деньги и документы, и всю группу переправят в Мексику».

Мне не удалось задать ему ни одного вопроса. Я переговорил со своими ребятами, и они согласились. Другой возможности выбраться на волю у нас не было. Мы решили, что при удобном случае смоемся. Через три дня нашу группу переправили в хозблок. Ночью мы слышали стрельбу, а утром нам сообщили, что мы были убиты при попытке к бегству, и нас уже не существует на этом свете. От таких известий мороз пробегал по коже! Мы поняли, с кем имеем дело. Нас переодели, посадили в бронированный фургон и перебросили к месту дислокации. Там нас встретил человек, который говорил со мной в кабинете Шейвера. Возле опушки леса, где нас высадили, полукругом стояла рота автоматчиков в штатском. Нас отвели в лес и показали шалаш, где мы должны базироваться. Хозяин дал нам первое задание и велел мне выйти к опушке в пять утра после выполнения поставленной задачи. Мы получили подробные инструкции от какого-то типа, который объяснял нам, как должны вести себя психи. Главное, что мы должны были запомнить, это свое отношение к деньгам. Мы можем вытворять что угодно, но мы не должны прикасаться к деньгам и драгоценностям. За это нам обещали вознаграждение по три тысячи долларов каждому. В ту же ночь мы приступили к работе. Результаты наших усилий ты знаешь, раз задал мне этот вопрос. Каждый день в пять утра я получал новое задание от хозяина, и мы его выполняли. Удрать нам не удалось. Если мы отклонялись от маршрута, то натыкались на автоматчиков. Пара предупредительных очередей по деревьям, чуть выше черепа, быстро охлаждали наш пыл, и желание бежать выветривалось из буйных голов. Спустя две недели, когда мы поняли, в какое болото нас затащили в прямом и переносном смысле, поздно было брыкаться. На последней встрече с хозяином я ему прямо сказал: «Если потребуется моя помощь, я могу сделать многое и не задавая лишних вопросов, но я хочу остаться живым». Он усмехнулся и ответил: «Голова у тебя варит. Будешь работать на одного человека, ему нужны такие люди, как ты. Сейчас тебя переправят к нему, а о своих приятелях забудь, ты никогда их не видел и понятия не имеешь, что такое Сан-Квентин».

Меня посадили в машину и увезли. О том, что случилось с моими людьми, я узнал из газет. Вот и все.

– Ты забыл добавить, что из тех же газет ты узнал имя своего хозяина. Им был специальный агент ФБР Ричард Дэнтон.

– Я и раньше догадывался, с кем имею дело. Так четко и безукоризненно организовать операцию могли только джи-мены. Ни одной облавы, ни одного полицейского мы не встретили в течение двух недель. Даже в самой захолустной дыре после трех дней таких погромов местный шериф вызовет войска на помощь, а тут ни один начальник пальцем о палец не стукнул. При желании властей нас могли вычислить за сутки. У нас был очень небольшой радиус действия. Каждый день мы ждали, что нас накроют и уничтожат. Мы хотели достать оружие, по, куда бы мы ни приходили, нас ждало разочарование. Ни одного ржавого дробовика не удалось найти. Дэнтон знал, куда нас направлять.

– Итак, ты остался живым, тебе выдали новые документы и сделали подручным Джека Юджина. Дэнтон его имел в виду?

– Да.

– О'кей. С этим вопросом покончено. Вернемся к нашим дням. С какой целью ты ходил на своей яхте к мысу Бич-Гроут в начале октября?

– Коди получил задание найти местечко вдоль берега Санта-Барбары, где можно скинуть человека. Имелось в виду, что кого-то нужно убрать, не используя оружие. Мы выбрали Бич-Гроут. Там скалистый берег.

– Коди выполнял эту работу по заданию Юджина?

– Не знаю. Юджин не занимается мелочевкой. Коди отдает приказы, мы им подчиняемся. Но это задание входило в категорию утонченных. А такие операции Коди-Тросточка выполняет сам. Мне доверяют только грубую работу. Я мясник. Но в основном я перевожу товар.

Я постучал ногой по полу.

– Товар в трюме?

– Сейчас там ничего нет. Два-три раза в неделю на яхту загружают ящики с товаром, и я вывожу его в море.

– И кто тебя там встречает?

– Никто. Ящики я сбрасываю в воду. На каждом есть трос с поплавком. После меня подходит какое-то судно и вытаскивает их.

– Но здесь слишком большая глубина.

– Глубина здесь ни при чем. Ящики алюминиевые, наполовину забиты товаром, наполовину накачаны воздухом и запаяны. Вес ящика не превышает тридцати фунтов, а стеклянный поплавок способен выдержать пятьдесят.

– Что за товар?

– Не знаю.

– Наверное, ты уже отдохнул, и тебе пора на стул.

– Нет. В ящиках кокаин. Но я не знаю, кто его привозит и кто его забирает.

– Как его доставляют к твоей посудине?

– Со склада. Где-то в городе есть склад. Привозят по десять ящиков, загружают в трюм, и мы выходим в море.

– Кто привозит?

– Зомби. Команда «деревянных», как мы их называем.

– Опять зомби?! Что за чушь!

– Но их так здесь называют. У Юджина целая армия таких. Этим ребятам сделали какую-то операцию на черепушке, и теперь они ничего не соображают, они лишь выполняют команду, полученную от определенного человека или голоса, я точно не знаю, но, если им приказывают убить или умереть, они выполняют задание, не думая.

– Они выходят в море?

– Да. Три-четыре зомби вывозят со мной груз. Самостоятельно они этого не сделают. Они не способны ориентироваться на земле, не то что в море. Зомби действуют в обозреваемой зоне. Получая приказ, они должны видеть предмет, с которым предстоит работать, иначе они не выполнят задание.

– Где делают такие машины из людей?

– Да кто же об этом скажет?! Ходили слухи, что «деревянных» усовершенствуют, что скоро будут такие, которые смогут самостоятельно выполнять задание и решать несложные задачи. Но я таких не видел.

– Зачем тебе дают «деревянных», разве ты не можешь сам сбросить ящики в воду?

– Могу, но я же не буду сдыхать ради «марафета». Юджин об этом знает. В трюме есть люк, типа торпедной установки, которая заполняется водой. Если нас накроет береговая охрана, зомби получат сигнал с мостика. В этом случае «деревянные» вместе с ящиками уходят через люк под воду и гибнут. У них нет инстинкта самосохранения, они не боятся смерти.

– Были такие случаи?.

– Два года назад. Но катер береговой охраны даже не подошел к нам. Они знают все яхты клуба и не придираются к ним. Погибло четыре зомби и сто фунтов товара. Но такие издержки запланированы.

– Делами в городе заправляет Джек Юджин?

– Да. При поддержке крупных воротил.

– Ну что ж, пора с ним поговорить.

– Не бери в голову. Это нереально. Его усадьба охраняется двумя десятками «деревянных», забор под высоким напряжением, двери дома автоматические с фотоэлементами. Даже я не смогу тебя провести к нему. Если Юджин не вызывал к себе, то меня по собственной инициативе к нему не пропустят.

– Не дергайся, стратег. Я не требую невозможного. Вилла Юджина находится где-то рядом. Висит над морем. Каким образом Юджин спускается со скалы на пляж?

– У него есть бассейн, но когда он хочет спуститься к берегу, то пользуется лифтом. Лифт – это стеклянная шахта, прижатая к скале. Кабина всегда находится наверху. Управлять кабиной можно только из будки, которая находится на верхней точке. Снизу кабиной управлять нельзя.

– О'кей. Посмотрим, как это выглядит с доступного расстояния. Западная окраина города, мыс «Красный»?

– Да. Примерно в пяти милях ходу за мысом Лонг есть гавань. Но подняться вверх по скале невозможно. Высота около ста футов.

– Я же сказал, что хочу посмотреть. А теперь, приятель, тебе придется встать на стул. Я не доверяю таким типам, как ты.

– Но я тебе все рассказал! Я тебе не лгал!

– Ты убил моего друга, и я не собираюсь тебя прощать. Возможно, ты выживешь, но это зависит только от твоих способностей. В рубке есть карта?

– Да.

Я дернул за веревку. С паническим испугом Джо Бойло встал на ноги. Веревка затянулась на его шее. Он поднялся на стул и замер. Я закрепил конец веревки на люке и поднялся в рулевую рубку.

Через минуту яхта взяла курс на мыс Лонг.


7

Вилла Юджина сверкала огнями на фоне звездного неба и провалившейся в ночь скалы, она походила на летающий дворец. Если оттуда кто-то наблюдает за океаном в бинокль, то белую яхту в лунном свете нельзя не заметить. Мой расчет строился на том, что в два часа ночи охрана не так бдительна, как днем, а во-вторых, никто не ждет опасности с моря.

Я подошел к берегу, но причал мне найти не удалось. В такой темноте можно разбить посудину в щепки. Я не стал рисковать и, заглушив двигатель, сбросил якорь. На яхте имелась шлюпка, которой я решил воспользоваться. Трогательное прощание с Джо Бойло я отложил до лучших времен. Если он хочет жить, то дождется моего возвращения. Я надеялся вернуться на яхту. Когда во мне кипит ненависть, то трудно меня остановить, но я становлюсь более уязвимым, увеличивается и риск. Когда мной руководит холодный расчет, то во мне нет места жестокости, однако уничтожить меня становится очень трудно. Я всегда был чертовски самоуверенным типом. Возможно, это обстоятельство спасало мою шкуру от лишних дыр, а может, мне просто везло. Сейчас я не думал о таких мелочах.

Шлюпку я вытащил на берег и осмотрелся. Отсюда скала казалась абсолютно гладкой, а дворец превратился в точку. С моря картина выглядела совсем иначе.

Стеклянную трубу я увидел только в тот момент, когда подошел к подножию скалы. Стальная дверь была блокирована изнутри по понятным причинам, а кабины внизу не было. Внимательное изучение шахты при помощи фонаря дало мне надежду на возможность преодоления этого препятствия. Стеклянная кишка крепилась к сопке на кронштейнах. Интервал крепежей имел шаг в десять футов. Я достал веревку и прикрепил к карабину крюк, затем швырнул трос вверх, и крюк зацепился за кронштейн. Я убрал фонарь за пояс, сумку перекинул через плечо и надел перчатки.

Первый отрезок пути мне удалось преодолеть без особых трудностей, но когда я добрался до кронштейна, то понял, что уцепиться мне не за что, и упора для ног не было. Когда устанавливали шахту, стену тщательно отшлифовали, и она не имела пи одного выступа. Я ухватился одной рукой за кронштейн, а второй снял крюк. В подвешенном состоянии я уже мог попытаться набросить крюк на следующий крепеж. Мне удалось это сделать с четвертого раза, и при этом я чуть было не сорвался. Добравшись до следующего кронштейна, я проделал ту же самую операцию. На сей раз крючок зацепился с пятого раза. Я взглянул вниз и понял, что с этого места можно прыгнуть, не рискуя сломать себе ногу. Столько усилий – и нулевой результат. Сложность заключалась в том, что действовать я мог только руками, все остальное играло роль нагрузки.

Так, дюйм за дюймом, я приближался к цели. С каждым разом набрасывать крюк становилось всё труднее. Промах шел за промахом. В одной из попыток крюк зацепился, но тут же сорвался. Мое счастье, что я не отпустил кронштейн, но крюк упал мне на плечо, и я выпустил из рук веревку. Трое полетел вниз, потащив за собой крюк. Тот проскользил по моему телу и вонзился в оттопыренный карман брюк на бедре. Пронзив ткань, острый конец процарапал мне ногу от бедра до колена, где его остановил поперечный шов. Я почувствовал, как теплая липкая кровь поползла по ноге. Боль была терпимой, но я не мог отцепить крюк свободной рукой. Она не дотягивалась дюйма на три-четыре. Оставалось лишь поднять ноги, но я не имел достаточного упора, меня раскачивало по кругу. Рука онемела, и пальцев я не чувствовал. Пришлось поменять руку и сделать передышку. Однако левой рукой я не мог дотянуться до правого колена и отцепить крюк. После паузы я вновь сменил руки и, сделав огромное усилие, поднял ноги, превратившись в складной ножик. Крюк был отцеплен. На сей раз я обмотал свободный конец веревки вокруг кисти. Не трудно себе представить, что мне пришлось бы испытать, если бы я уронил трос. Другого в моей сумке не имелось.

Не знаю, сколько времени заняло мое восхождение, но когда я взобрался на горизонтальную плоскость, сил во мне уже не оставалось. Я лег на землю и откатился к кустам, подальше от асфальтовой площадки, на которой стояли скамейки для ожидающих лифта и стеклянная будка управления.

Я огляделся по сторонам, но никакой опасности не заметил. Выдернув из-за пояса револьвер, я взвел курок и затих. Понадобится время, чтобы восстановить силы. Я лежал в траве как бревно и лишь крутил по сторонам головой.

Когда я взглянул вниз, то, кроме черноты, ничего не увидел. Дно бездны не просматривалось. Я мог различить узкую полоску лунной дорожки, которая обрывалась у берега. Яхты на месте не оказалось. Я взглянул в сторону горизонта. Белая посудина, понемногу удаляясь, мирно качалась на волнах в миле от берега. Я наблюдал за ней несколько минут. Нет. Она шла по воде не с помощью двигателя, ее выносило в открытое море. Это означало, что сорвало якорь. Судьба Джо Бойло была предрешена, я уже не мог ему помочь, и я лишился запасного выхода. Вокруг лагуны стеной стояли скалы, и по берегу уйти не удастся. Придется воспользоваться цивилизованным путем.

Я перевернулся на спину и взглянул наверх. Валяясь в цветочной клумбе, я и не подозревал, что над моей головой нависла терраса. Восстановив силы, я поднялся на ноги и, пригнувшись, подбежал к дому. Прижавшись к стене, я оценил обстановку. Здесь не было окон, и, по всей вероятности, эта часть строения играла роль подвала.

От лифта вверх шла лестница, полукругом уходящая за угол здания. Короткими бросками я достиг ее подножия и, пригнувшись, выглянул из-за тумбы, поддерживающей мраморные перила. Лестница вела на открытую веранду второго этажа.

В гигантских окнах горел свет, жизнь здесь не замирает и ночью. И я должен находиться там, а не здесь. На верхней площадке лестницы стояли два парня с автоматами наперевес. Нас разделяло слишком большое расстояние, чтобы я мог рассчитывать на то, что взбегу наверх быстрее, чем автоматная пуля пролетит вниз. Открыть стрельбу – значит испортить все дело. Нужен какой-то другой ход!

Пришлось вновь воспользоваться веревкой. Я вернулся на исходную позицию и закинул крюк на террасу, которая нависла над пропастью. На этот раз я остался без опоры и взобрался на десятифутовую высоту, болтаясь в воздухе. Отличная мишень, но меня спасало то, что нижняя площадка не охранялась.

Добравшись до балюстрады, я, уткнувшись головой в бетонное дно веранды, замер. Прямо надо мной раздались голоса. Пришлось закрепить ноги, обмотав ступни веревкой. Двое мужчин разговаривали, стоя на том самом месте, в которое уперлась моя голова. В любую секунду они могли заметить крюк, зацепившийся за парапет. Если они перегнутся через перила, то спрятаться мне некуда. Если они перережут веревку, то меня ждет скалистое дно океана, если только по пути в бездну меня не проткнет скалистый выступ, как ту несчастную блондинку на Бич-Гроут.

Мне ничего не оставалось делать, как ждать, прислушиваясь к разговору.

– Ты связался с Хоуксом, Коди?

– Конечно, сэр. У него все готово. Я вам уже докладывал, что мои люди контролировали операцию и нет опасений, что он блефует.

– Ты отвечаешь за результаты, Коди.

– Конечно, сэр.

– Который час?

– Начало четвертого.

– Глупая идея назначить встречу на такое время. Утром я должен быть бодрым, а после бессонной ночи голова плохо соображает.

– Эрвин звонил в половине первого, они выезжали. Дорога из Санта-Барбары займет не менее трех часов. Они прибудут с минуты на минуту. Но вы должны понимать, что днем она должна быть на виду и такую встречу можно устроить лишь ночью. Если бы вы захотели сами к ней поехать, все выглядело бы проще.

– Нет. Это рискованно.

– Я согласен, приходится идти на некоторые неудобства… А вот и они!…

Над моей головой послышались шаги. Две пары ног, отстукивая каблуками по каменному полу, удалялись от края балкона в сторону дома.

Я освободил ноги от веревки и ухватился за парапет. Подтянувшись, я выглянул из-за укрытия и увидел, как двое мужчин в белых смокингах вошли в дом. Автоматические стеклянные двери тут же сдвинулись. Я осмотрелся по сторонам. Огромная видовая площадка пустовала, она не имела переходов на боковые веранды, и попасть сюда можно только через помещение. Очевидно, по этой причине здесь не выставляли охрану.

Я перемахнул через балюстраду и, пригнувшись, перебежал к окну. Его вполне можно было назвать стеклянной стеной. Окно начиналось у пола и уходило под потолок. В прозрачной стене находилась раздвижная дверь. Толщина стены не оставляла надежды на то, что эту перегородку легко выдавить плечом или разрушить ударом молотка. Но при всех своих достоинствах эта стена имела и недостатки. Сквозь нее, как на экране кинотеатра, можно наблюдать за событиями, происходящими в комнате. Однако фильм, который мне предстояло увидеть, не имел звука.

То, что я увидел в окне, не укладывалось в мою версию и могло пошатнуть все мои выводы. Но в своей правоте я был уверен, поэтому пытался найти другие объяснения неожиданному открытию. Все-таки в том, что я прав, я был уверен. Передо мной, как на ладони, простирался огромный кабинет, больше похожий на стадион. В дальнем конце зала стоял огромный дубовый письменный стол. Посреди кабинета находился еще один стол, круглый и низкий, заставленный напитками и фруктами. Вокруг него стояли глубокие кресла с высокими спинками. В помещении находились четыре человека: трое мужчин и одна женщина. Женщина сидела ко мне спиной, и спинка кресла целиком загораживала ее. Я мог видеть лишь край платья и ее руки на подлокотниках. Напротив гостьи сидел Джек Юджин, хозяин дома. Он мило улыбался и что-то говорил. На нем был белый смокинг с красной гвоздикой в петлице. За его спиной стоял Коди Смайлер, который, по-видимому, беседовал с ним на балконе, если судить по тому, что он был одет так же, как и хозяин, в белый смокинг. В руках он держал короткую тонкую трость, похожую на кавалерийский стек. Парень пребывал в хорошем настроении и, криво ухмыляясь, поигрывал тросточкой, стукая ею по ладони. Третий мужчина был также молод и элегантен, но светловолос, чисто выбрит и неестественно бледен, даже для своей европейской внешности. Он сидел рядом с женщиной, в профиль ко мне, и не отрывал от нее глаз.

Если вспомнить о разговоре, который я слышал несколько минут назад, то расклад таков.

Джек Юджин ждал гостей из Санта-Барбары, одного из них зовут Эрвин. Эрвин привез с собой женщину. Для Юджина эта встреча имеет особое значение, если он пожертвовал ради нее сном. Его прихвостень Коди-Тросточка очень подходил под описание, которое сделал покойный Джек Арлин, рассказывая о человеке, которого он видел за рулем «Кадиллака» Лин Хоукс в день ее исчезновения.

К сожалению, я не умел читать по губам, и суть беседы оставалась для меня загадкой. Имела ли она отношение к делу, которым я занимался, мне не ясно, но я знал другое: мой разговор с Джеком Юджином должен состояться сегодня и я обязан сделать для этого все возможное и невозможное.

Я взглянул наверх. Крыша находилась в шести-семи футах надо мной. Хорошо известно, что на любую крышу ведет лестница. Я вернулся к балюстраде и вытянул снизу веревку. Когда я вернулся к окну, мизансцена в кабинете переменилась.

Женщина сидела за письменным столом и подписывала бумаги. Мужчины стояли рядом. Галантный Эрвин переворачивал страницы и убирал в папку уже подписанные листы. Знакомое лицо дамы ничего не выражало. Оно оставалось холодным как лед Именно такое выражение я увидел на лице Дэллы Ричардсон, когда впервые встретил ее. Жесткая, деловая, расчетливая и недоступная. Я так и не понял, какова она на самом деле. Та, которая дарила мне ласки, пылая в огне чувств, или та, которую я видел сейчас.

Встреча носила сугубо деловой характер и длилась недолго. Дэлла поднялась из-за стола и взяла свою сумочку. Эрвин открыл дверь кабинета. У порога стоял мордоворот с автоматом, перекинутым через плечо. Он посторонился, Дэлла и Эрвин вышли.

Я не стал больше терять времени. Крюк зацепился за карниз крыши, и через минуту я был наверху. Гладкая площадка не имела окон и люков, но она упиралась в стену дома, где находилась дверь и по обеим сторонам от нее два окна. Я перешел на другую сторону крыши и дернул за дверную ручку. Усилия оказались напрасными. На мое счастье, окна не запирались и я с легкостью проник в холл. Тусклые бра освещали увешанные картинами стены и ворсистый ковер. Мебели здесь почти не было, но зато имелась лестница, которая вела вниз. Спустя мгновение я уже стоял на ступенях. Перегнувшись через перила, я наблюдал следующую картину. Возле кабинета Юджина стоял охранник, тут же находилась застекленная дверь на веранду, сквозь которую я видел, как те двое с автоматами продолжали расхаживать по площадке, через которую сначала я собирался проникнуть в дом.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю