Текст книги "Смертельный просчет"

Автор книги: Майкл Ридпат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

14

Вернувшись в гостевой коттедж, я снова принялся за «Войну и мир», но из головы не выходил Тони. Неужели он убил свою жену? Видимо. Причём мотив ему обеспечил я. Он обнаружил Доминик мёртвой ночью. Я вспомнил его лицо в полицейском участке. Неужели так выглядят убийцы? Я понятия не имел, как они должны выглядеть. Надо же, очень обаятельный. Правда, когда хочет. А вот Гая, несмотря ни на что, я жалел. Он восхищался отцом, а тот может оказаться убийцей. Оуэн тоже переживает, но меня это не заботило.

В дверь негромко постучали, и вошла Ингрид.

– Как съездил?

– Ужас.

– Послушай, я жалею, что дразнила тебя в столовой. Это несправедливо. Мы с Мел решили немного выпить. Поддержишь компанию?

Я с облегчением отложил книгу.

– С удовольствием.

Мы прошли на веранду, где Мел сидела одна за столом в тени. Перед ней стоял бокал с прозрачной пенящейся жидкостью со льдом. Другой был приготовлен для Ингрид. Я отправился поискать пива, поскольку на водку с тоником даже смотреть было противно.

– В полицейский участок привезли Тони, – сообщил я, сделав первый глоток.

– Я знаю, – отозвалась Ингрид. – Уезжая, он совсем не волновался.

– Что сказал Гай?

– Ничего. Но выглядел обеспокоенным.

– Так оно и есть.

Я в очередной раз удивился, какое здесь яркое солнце. Надо же, людей убивают, а ему хоть бы хны. Светит себе и светит. Вот Мел прикрылась от него тёмными очками. Бедняжка.

– Как ты? – мягко спросил я. Глупый вопрос, но мне хотелось проявить какую-нибудь заботу.

Мел всхлипнула:

– Паршиво. А ты?

– То же самое.

Она осторожно глянула на меня.

– У тебя это случилось в первый раз?

– Да. А у тебя?

– Тоже.

– Не самое лучшее начало, верно?

Мел не выдержала и рассмеялась.

– Да. Я ведь столько носилась со своей девственностью, берегла себя для главного мужчины, а потом вдруг переспала с престарелым извращенцем.

– Но, согласись, извращенец довольно симпатичный.

– Не в этом дело. Он ровесник моего отца.

– Твои родители разведены?

Мел кивнула:

– Да. Мой папа сбежал с секретаршей два года назад.

– Понимаю.

– А твои?

– Нет. Мои живут вполне счастливо. И Доминик совсем не похожа на мою мать.

– Она вообще была непонятно кем.

– Ты права, – согласился я. Даже вчера Доминик казалась мне какой-то нереальной, а сегодня и подавно.

– Неужели её действительно убил Тони? – Мел поёжилась. – Даже не верится, что у меня с ним это случилось всего сутки назад. Какой кошмар.

– Не изводите себя, – подала голос Ингрид. – Вас обоих обманули два очень опытных специалиста по манипулированию людьми. Тони хотел доказать себе, что он может соблазнять молоденьких девушек лучше, чем сын. Доминик желала ему отомстить. Довольно мелко. Вы не виноваты.

– Уж я-то виновата, это точно, – вздохнула Мел. – Позволила ему это сделать. В тот момент я воображала себя такой раскованной, такой взрослой. – По её щеке скатилась слеза. – Знаешь, Дэвид, что самое ужасное? То, что мне нравится Гай. По-настоящему. Я это поняла лишь сейчас. А он теперь даже не станет со мной разговаривать. Никогда. – Она подавила рыдание.

Я снова изумился тому, как Гай действует на девушек. И на эту, и на остальных. А ведь ему все безразлично.

– Со мной он тоже больше разговаривать не намерен. Сегодня утром он дал понять, что ненавидит всех – меня, тебя, своего отца.

– Вот что я вам скажу, – промолвила Ингрид. – Извлеките из всего урок и продолжайте жить. В гибели Доминик вы уж точно не виноваты. Постарайтесь успокоиться.

Она была права, но нам с Мел от этого пока легче не стало.

* * *

Через час приехали детективы осмотреть обувь, в которой мы были вчера вечером. Наверное, нашли где-нибудь следы, ведь мы шлялись всюду.

Тони пока не появился. Гай сторонился нас до самого вечера, а Оуэн сидел безвылазно в своей комнате за компьютером. Но нам удалось пообщаться с Хойлом. Он много времени провёл с Гаем, в комнате наверху, а перед уходом заглянул в гостиную.

Он был в мешковатом рыжевато-коричневом костюме и галстуке. Лоб в капельках пота.

– Надеюсь, Мигель о вас заботится?

– Да, – ответила Ингрид. Она установила прекрасный контакт со слугой-португальцем, что отразилось и на нас.

– Хорошо, хорошо. Если возникнут проблемы, дайте мне знать. – Он повернулся, чтобы уходить.

– Мистер Хойл! – окликнула его Ингрид.

– Да?

– Расскажите, пожалуйста, как идёт расследование? А то мы тут пребываем в полном неведении.

Хойл неохотно опустился в кресло.

– В данный момент идёт допрос Тони. Его пока не арестовали, и думаю, что это вряд ли произойдёт. Он не виновен, и мы это сумеем доказать.

– Как? – спросил я. – У него есть алиби?

– Да.

– Так кто же убил Доминик? – произнесла Ингрид.

– Скорее всего грабитель. Дело в том, что ночью в её спальне кто-то побывал. Пропали ювелирные украшения. Грабитель, видимо, её разбудил, а потом задушил из страха, что она поднимет крик. Доминик перед сном сделала себе укол героина и не смогла реагировать адекватно.

– Много украшений пропало?

– Те, что она носила каждый день. Не очень дорогие, однако тянут на несколько сот тысяч франков.

– Её действительно задушили?

– Вскрытие показало наличие в крови героина. Но передозировки не было. Доминик умерла от удушья. К тому же пропала наволочка.

– Что это означает?

– То, что грабитель оставил на ней какие-то следы и забрал с собой.

– А зачем полиция проверяет нашу обувь?

– Не знаю. Но все равно хорошо, что осматривают обувь. Значит, поняли, что взяли неверный след. – Хойл покачал головой. – До сих пор не могу поверить, что Доминик убили. Невероятно. У нас с Тони бывали трудные времена, но чтобы такое…

Я кивнул. Мне это тоже всё казалось нереальным. Хойл посмотрел на часы.

– Мне пора ехать в Болье-сюр-Мер. Я нашёл Тони хорошего адвоката по уголовным делам, лучшего в Ницце. Но хочу быть в курсе дела. Впрочем, вряд ли его оставят на ночь.

Через час он вернулся с Тони, который выглядел совершенно измотанным. Не обращая на нас внимания, они прошли в кабинет. Очевидно, проблемы пока не решились.

Я направился к себе. Лёг в постель с книгой. Гай появился около одиннадцати и сразу плюхнулся в постель. Я продолжал читать. Примерно через минуту Гай опёрся на локоть и посмотрел на меня.

– Лейн, выключи этот чёртов свет.

Я выключил. И очень долго не мог заснуть.

* * *

Меня разбудил громкий стук в дверь. Я побежал открыть. На пороге стоял Совиль с двумя полицейскими. За их спинами ярко сияло солнце.

– Какого чер… – начал Гай и замолк.

Взгляд Совиля остановился на кроссовках. Он поднял их, осмотрел подошвы и обратился к Гаю:

– Это ваши?

– Хм… да.

– Одевайтесь, поедете в полицейский участок. Вы арестованы.

– Что?

– Вы меня слышали.

– Вы не имеете права! – возмутился Гай. – Я никого не убивал!

Совиль бросил ему одежду:

– Одевайтесь!

Гай вскочил с постели и стал одеваться, поглядывая на инспектора.

Совиль сказал что-то одному из полицейских. Тот извлёк наручники, жестом приказал Гаю протянуть руки. Гай смотрел на наручники, только сейчас осознав, что происходит. Затем медленно подставил запястья. Наручники защёлкнулись.

– Держись! – крикнул я ему вслед. – Всё обойдётся.

Гай повернулся. Я подумал, что опять услышу какую-нибудь грубость, но он неожиданно заявил:

– Всё это чепуха. У них против меня ничего нет.

– Посмотрим, – усмехнулся Совиль и посторонился.

Полицейский грубо схватил Гая за локоть и вывел из комнаты.

15

Май 1999 года, квартира Гая на Уоппинг-стрит, Лондон

– Ну, как вчера? – спросил Гай.

– Похвастаться нечем. Там стоял такой шум. Я даже слова не смог вставить.

– Сколько добыл карточек?

– Три.

– Всего-то! Следовало действовать энергичнее, Дэвид. Нельзя, чтобы тебя оттесняли в сторону.

– Встретил там одного венчурного инвестора. Мы с ним учились в университете. Поговорили немного.

– Ему понравилась наша идея?

– Я ничего ему не рассказал. Момент был неподходящий.

– Что значит – неподходящий? А зачем же ты туда ходил? Зачем? – Гай тряхнул головой. – Надо было мне пойти самому.

Я обиделся, но виду не подал. Опустил голову и молчал. А чего обижаться. Гай прав, я провалил задание. Он рассчитывал на меня, а я его подвёл.

Мы молча начали работать. Разумеется, Оуэн тоже молчал.

Преисполнившись желанием исправить промах, я отослал наш план всем венчурным инвесторам, с какими вчера познакомился, включая и Генри. В сопроводительном письме поначалу собирался придумать какое-то объяснение, почему нам вдруг понадобились деньги, когда только вчера я сказал, что они не нужны, но решил написать правду. В самом деле, вчера он не очень хотел выслушать мой «доклад в лифте».

Я нашёл сайт Британской ассоциации венчурного капитала и отослал план ещё трём, по моему мнению, наиболее перспективным инвесторам. Оставалось ждать, что из этого получится.

– Кофе? – спросил Гай через час.

– Давай.

Он принёс кофейник, улыбнулся своей неотразимой улыбкой:

– Извини, что набросился на тебя.

– Нет, ты прав. Тебе бы удалось все сделать гораздо лучше.

– Попробую в следующий раз. – Гай глотнул кофе.

– Угадай, кого я встретил там из наших знакомых?

– Кого?

– Мел.

– Мел Дин?

– Я больше никаких Мел не знаю.

– Какая она сейчас? Сильно изменилась?

– Немного.

– А как её дивная грудь?

– В прекрасной форме.

– Приятно слышать.

– Она адвокат, – продолжил я. – Есть клиенты и среди начинающих интернет-бизнесменов. Я передал ей по факсу проект нашего договора с акционерами. Ты же знаешь, он мне не очень нравился.

– Зачем?

– Мел обещала просмотреть его и дать замечания.

– Пустая трата времени.

– Посмотрим.

Вскоре выяснилось, что время потрачено не зря. Мел позвонила к концу дня.

– Ты был прав, документ сырой. В будущем при большом количестве акционеров и венчурном финансировании могут возникнуть серьёзные проблемы.

– А разве потом его нельзя будет скорректировать?

– Можно, конечно, однако нужно начинать работу компании, имея грамотно составленный договор.

– Ты сумела бы составить для нас такой?

– Естественно. Для этого мне необходимо посмотреть документы других интернет-компаний. И вам придётся за это заплатить.

– А как насчёт того, чтобы работать с Гаем? – тихо промолвил я.

– Но ведь ты работаешь? – спросила она после недолгого молчания.

– Да.

– Доволен?

– Вроде.

– Ну что ж, если доволен ты, то, наверное, буду довольна и я.

– Прекрасно. Я с ним переговорю и тебе перезвоню.

Я положил трубку и повернулся к Гаю.

– Большую часть беседы я слышал, – заявил он.

– Проект договора с акционерами никуда не годится.

– Она так сказала?

– Да.

– Ты ей веришь?

– Верю.

– Какие предложения?

– Думаю, нам нужно распрощаться с киношными адвокатами и пригласить Мел.

Гай хмыкнул:

– Но она же дура! Патентованная дура.

– С чего ты взял? В школе, насколько я помню, Мел училась хорошо. В университете, уверен, тоже. Просто вела себя легкомысленно.

– Ты полагаешь, это правильный шаг?

Я кивнул. В любом случае договор с акционерами находился в моей компетенции.

Гай помолчал, подумал и улыбнулся:

– Ладно, звони ей.

* * *

Наконец-то Гаю удалось прижать Торстена. Он полетел в Гамбург повидаться с ним и немного гульнуть. Так было запланировано.

На следующее утро я встретил его в аэропорту. Он вышел в зал прилетов усталый после бурно проведённой ночи, однако широко улыбался.

– Получилось?

– Не совсем.

– Что значит «не совсем»? Он согласен или нет?

– Успокойся, Дэвид. Всё в порядке. Ему нравится наше дело. Но инвестировать можно лишь из семейного доверительного фонда. А это означает, что должен дать согласие его отец.

– И насколько такое вероятно?

– Торстен считает, что проблем не возникнет.

– Хотелось бы верить. О какой сумме вы говорили?

– Пять миллионов немецких марок.

– Пойдёт.

Пять миллионов марок – это около двух миллионов фунтов. Нам нужно больше, но на первое время хватит. Гай просиял.

– Пошли выпьем где-нибудь бутылочку шампанского.

* * *

Теперь, когда казалось, что деньги вот-вот появятся, Гай решил развернуться. Я продолжал сомневаться, поскольку хорошо помнил Торстена по школе. Ненадёжный парень, слабохарактерный. Очевидно, таким и остался. Но Гай считал, что стоит рискнуть. И если не получится с Торстеном, то повезёт с кем-нибудь из шести венчурных инвесторов, которым я отослал наш бизнес-план.

В общем, Гай меня уговорил. Я и сам сознавал, что следует изменить подход. На первом этапе становления сайта риск неизбежен.

Мы начали набирать сотрудников, готовить онлайновую розничную торговлю. Оуэну и Газу были нужны помощники. И наконец необходимо подыскать офис. Пока Газ работал дома и связывался с нами по электронной почте.

Мел закончила составление договора с акционерами и решила привезти документы сама. Открыв дверь, я изумился. Во-первых, Мел стала блондинкой, во-вторых, оделась не так строго, как на Первом вторнике. Разумеется, всё это было подготовлено не для меня, а для Гая.

– Причёска тебе очень идёт, – сказал я.

– Спасибо. Я поняла, что, становясь сотрудником вашей фирмы, должна поменять причёску.

– Правильно. – Я провёл рукой по своим волосам, которые уже выросли до полутора сантиметров. – Мне скоро придётся снова подстригаться.

Мы вошли в гостиную, служившую нам офисом.

– Привет, Гай! – произнесла Мел.

– Мел! Рад тебя видеть! Дэвид говорит, что ты именно тот адвокат, какой нам нужен. К тому же доставляешь документы лично. – Он шагнул к ней и расцеловал в обе щеки. Мел зарделась.

– Да, я считаю своим долгом лично встречаться с клиентами.

– Хорошо. А это наш офис. Вот Оуэн. Оуэн, помаши ручкой милой даме.

Оуэн взмахнул рукой, не отрывая взгляда от экрана.

– Вот. – Мел вытащила из дипломата конверт. – Если будут вопросы, звони.

Я взял конверт.

– Хочешь чаю или чего-нибудь ещё?

Она бросила взгляд на Гая, затем посмотрела на часы.

– Спасибо, но у меня встреча в Уэст-Энде.

– Насчёт груди ты был прав, – заявил Гай, когда за Мел закрылась дверь. – Она в полном порядке.

– Ты ведь обещал, что с женщинами покончено.

– Конечно. – Он помолчал. – Немного странно. Проделала такой путь, чтобы побыть здесь всего две минуты. Могла бы послать бумаги с курьером.

– Могла, – согласился я.

– Впрочем, не важно. Лишь бы она оказалась хорошим адвокатом.

Мел действительно оказалась хорошим адвокатом. Новый договор составила безукоризненно. Поскольку Горстен ещё не подписал ни одной бумаги, я переслал этот договор ему в Гамбург. И каждый день приставал к Гаю, чтобы он начал его разыскивать. Нам предстояло переезжать в новый офис и платить людям жалованье. На этой неделе связаться с Торстеном не удалось.

С сотрудниками нам повезло. Сейчас многие охотно шли в интернет-компании, которые считались очень перспективными. Гай привёл Нила, молодого спортивного журналиста, работавшего в какой-то провинциальной газете. Оуэн тоже где-то отыскал себе помощника, помешанного на футболе программиста по имени Санджей. Мы подписали контракт с руководителем коммерческого отдела Эйми Кесслер, американкой, подругой приятеля Гая, два года работавшей торгово-промышленным экспертом в Германии в фирме «Адидас». В своём деле она была необыкновенно компетентной.

Мне удалось переманить из банка «Гёрни Крохайм» старую знакомую, австралийку Мишелл. В своё время она была не только моей секретаршей, но трудилась ещё примерно на восьмерых. И превосходно справлялась. Внимательная к деталям, умная и весёлая. Ей тоже не очень нравилась обстановка в банке после слияния, и, когда я ей позвонил, Мишелл сразу согласилась, хотя пока жалованье у неё здесь было меньше.

Офис мы нашли на Бриттон-стрит в Кларкенуэлле. По соседству располагалось ещё с десяток интернет-компаний. В одном здании с нами размещались четыре примерно на таком же этапе становления, что и мы. Но доступ к Интернету здесь был превосходный, а это самое главное. Арендная плата доступная. В общем, мы переехали немедленно.

В этот же день позвонил отец.

– Ты оприходовал мой чек?

– Нет, папа.

– Почему?

Я тяжело вздохнул.

– Потому что наш сайт не очень надёжное место, куда тебе следует вкладывать деньги.

– Об этом позволь судить мне! – возразил он.

– Но… папа, а у тебя осталось хоть что-нибудь?

– Не твоё дело. Пожалуйста, оприходуй чек. Я всегда тебе доверял, Дэвид. Настало время тебе доверять мне.

Конечно, я прав. В нашу компанию не следовало сейчас вкладывать последние деньги, которые отец скопил на чёрный день. Но он полагался на свою интуицию, и у меня не было оснований ей не доверять. Дело у нас вроде шло на лад, и отец не требовал никаких гарантий.

Я вздохнул:

– Ладно, папа, если ты настаиваешь. Сегодня я оприходую твой чек. Спасибо.

– Спасибо тебе, – сказал он. – И успехов. Я рассчитываю на тебя.

– Хорошо.

Я положил трубку с чувством, что совершаю большую ошибку.

16

Июль 1987 года, Лазурный берег, Франция

Гая увезли. Следом на джипе поехал Тони. Я стоял у входной двери, смотрел вслед. Из дома выбежали заспанные Мел и Ингрид.

– Что случилось? – спросила Мел.

– Его арестовали.

– Гая?

– Да.

– О Боже! – Она прижала ладонь ко рту.

Я рассказал, как всё было.

– Ужасно! – Мел схватила меня за руку. – Дэвид, ты должен объяснить им, что он невиновен.

– Попробую. Я уверен, Гай ни при чём, но сомневаюсь, что инспектор Совиль поверит.

– Но почему именно он?

– Наверное, они нашли где-то следы кроссовок Гая, – предположила Ингрид.

– Пусть даже и нашли! – возмутился я. – Наверняка это можно как-то объяснить. В конце концов, зачем ему убивать Доминик?

– Правильно, – горячо поддержала меня Мел, – у него не было никакой причины. Её убил этот мешок с дерьмом, Тони. Убеждена. – Она плюхнулась в кресло и заплакала. Вначале негромко, но потом зарыдала по-настоящему.

Ингрид обняла её, бросив на меня страдальческий взгляд. Мел совсем сдала, но её нельзя винить. Ингрид вывела Мел на веранду. Через пару минут появился Мигель с завтраком. А следом Оуэн с затуманенным взором. Взял круассан, откусил.

– Что за суета?

Я рассказал ему.

Он перестал жевать и непонимающе уставился на меня. Затем еле слышно прошептал:

– Вот дерьмо.

– Его скоро выпустят, – произнёс я, считая, что младший брат Гая заслуживает поддержки.

Но Оуэну не была нужна никакая поддержка.

– Почему его арестовали?

– Совилю не понравились кроссовки Гая. Очевидно, они нашли где-то его следы.

– Погано, – пробормотал Оуэн.

Таким встревоженным я его никогда не видел. Достаточно вспомнить угрюмое безразличие, с каким он воспринял известие, что его отец подозревается в убийстве.

Мел подняла заплаканные глаза.

– Его отпустят. Обязаны отпустить.

Оуэн посмотрел на неё и усмехнулся:

– А тебе-то что, ты, потаскуха?

Она снова залилась слезами.

– Оуэн! – рявкнул я. – Ты с ума сошёл?

Он зло покосился на меня и исчез в доме.

Сегодня часы и минуты тянулись просто нестерпимо. Как всегда, когда чего-то ожидаешь. Я сидел на веранде, спрятавшись не в очень надёжное убежище, каким являлся роман «Война и мир». Добрался уже до девятисотой страницы и был полон решимости двигаться дальше. Ингрид рядом тоже что-то читала. Мел пошла полежать и поплакать.

Идиллическое спокойствие в саду казалось зловещим. Никаких звуков, кроме жужжания пчёл в лаванде и приглушённого рокота автомобилей, доносящегося снизу. Все действие перенеслось в обшарпанный полицейский участок в Болье-сюр-Мер.

Перед обедом к дому подъехала машина. Мы с Ингрид всполошились, но, к нашему разочарованию, это был Тони. Один, без сына.

Мы вошли с ним в дом. Он ринулся к бару в гостиной, налил себе большой бокал джина с тоником и вздохнул:

– Боже, до чего противно в этом полицейском участке!

По лестнице быстро спустилась Мел.

– Есть новости? – спросила Ингрид.

– Нет, – сказал Тони. – Его продолжают держать.

– Обвинение предъявили?

– Пока нет. Патрик говорит, что они имеют право продержать его четыре дня без предъявления обвинения. Ничего, мы его вытащим.

– Но если Гая арестовали, – произнесла Мел, – значит, у них есть какие-нибудь улики.

– Да, оставленные где-то следы. Но Патрик его вытащит.

– А с вами все закончено? – спросила она.

– Со мной? – Тони улыбнулся. – Да, с меня все подозрения сняты.

Сняты, потому что теперь подозревают Гая. Я не верил, что французская полиция сумеет докопаться до истины. Просто хватаются за любую версию, какая лежит на поверхности.

Тони вздохнул и налил себе ещё бокал. Выпил залпом.

– Если буду нужен, я в кабинете.

– Зря с него сняли подозрение, – промолвила Мел, когда Тони ушёл.

– Хойл что-нибудь придумает, чтобы вытащить Гая, – проговорил я как можно увереннее, хотя ни в чём уверен не был.

Около двух часов приехал детектив. За мной. У Совиля опять появились вопросы. Я не удивился.

Меня привезли в полицейский участок, завели в небольшую комнату для допросов, где ждал Совиль с помощником. Инспектор выглядел более усталым и раздражённым. Закурил, предложил мне.

Я отрицательно покачал головой.

– Спасибо, что приехали, мсье Лейн, – сказал он с видом, будто я сделал ему одолжение. – Вы очень искренне поведали о своих отношениях с мадам Джордан. Это хорошо. И для вас, и для меня. Теперь, – он глубоко затянулся, – я хочу, чтобы вы продолжали быть со мной таким же искренним.

– Конечно.

– Вы помните вечер вторника? Когда убили мадам Джордан.

– Помню.

– Это очень важно. Вы отправились спать один?

– Нет, вместе с Гаем.

– Прекрасно. Расскажите подробнее.

– В тот вечер у меня было плохое настроение. Впрочем, все были хмурые, кроме Доминик. Примерно в десять часов я пожелал всем спокойной ночи и отправился спать.

– Гай пошёл с вами?

– Да.

– Вы сразу двинулись к себе?

– Да.

– Вы уверены, что не задерживались в пути?

– Хм…

– Мсье Лейн!

– Пытаюсь вспомнить. Всё же это произошло два дня назад.

Я соображал. По дороге в гостевой коттедж мы с Гаем нигде не останавливались. Точно. Но надо что-то придумать.

Если заявить, что Гай находился со мной постоянно, это вроде хорошо, ведь в таком случае у него не было возможности убить Доминик.

Но… они нашли следы. Следы кроссовок Гая. А значит…

– Я нигде не задерживался. А вот Гай появился в коттедже через несколько минут.

– Через несколько минут? – переспросил Совиль.

– Помню только, что он чистил зубы, а я уже лежал в постели. Прошло минут пять, не больше. – Я давал Гаю время, достаточное, чтобы оставить след, но не убить Доминик.

– Вы видели, куда он пошёл?

– Смутно припоминаю, что в кусты, пописать.

– Неужели?

– Именно так.

– Странно, – задумчиво промолвил Совиль. – Зачем писать в кустах, когда в гостевом коттедже имеется туалет?

– Почему же? – возразил я. – Гай был немного пьян. Наверное, стало невтерпёж.

– Мы обнаружили следы его кроссовок под окном спальни мадам Джордан.

– Вполне вероятно. Мы как раз проходили мимо. Там есть кусты.

– Да. – Совиль нахмурился. – И последний вопрос. Вы знаете молодого садовника, араба, который работает в усадьбе?

– Кажется, его зовут Абдулатиф.

Совиль вскинул брови, видимо, удивлённый, что я знаю его имя.

– Верно. Когда вы видели его в последний раз?

– По-моему, утром, за день до убийства миссис Джордан.

– И с тех пор не видели?

– Нет.

– Вы не заметили в нём ничего подозрительного?

Я вспомнил, как он улыбнулся тогда Гаю, но не стал говорить. Это скорее всего ничего не означало, а если даже и означало, то едва ли могло считаться подозрительным.

– Нет. Он просто трудился в саду.

– Садовник исчез. После убийства мадам Джордан его никто не видел. – Совиль встал. – Мистер Лейн, спасибо за сотрудничество. Мой коллега отвезёт вас к дому.

Я любовался закатом из окна полицейского автомобиля, сознавая, что впервые после смерти Доминик чувствую облегчение. Мне удалось помочь Гаю.

Похоже, Совиль поверил.

Мне даже в голову не приходило, что Гай может быть причастен к гибели Доминик. И я совсем не удивлялся, что следы кроссовок Гая оказались под окнами спальни Доминик.

Зря не удивлялся.

* * *

Странно было находиться на вилле «Les Sarrasins» без Гая. Правда, он посоветовал мне убираться в свой убогий домишко, откуда я выполз. Эти слова до сих пор звучали у меня ушах. Он прав. Лучше бы я поехал с родителями в Девон. Ничего, ждать осталось недолго.

За ужином беседовали мало, каждый был погружён в свои мысли. Тони пытался завести разговор, но его никто не поддержал. Интерес проявили к сообщению об исчезновении Абдулатифа. Его ищут повсюду, пока безуспешно. Садовник-араб, работающий на вилле по соседству, сообщил Мигелю, что полиция перевернула в доме Абдулатифа всё вверх дном.

В первый раз за три дня глаза Мел заблестели.

На следующее утро я плавал в бассейне и вдруг услышал на веранде смех. Знакомый смех. Посмотрел, а там Тони, Гай и Хойл, улыбающиеся, весёлые. Мигель открыл бутылку шампанского. Я вылез из воды, оделся. Появились Ингрид и Мел. Хлопнула пробка. Тони налил бокалы.

– Я знал, что Патрик его вытащит. – Он потрепал Хойла по плечу. – А где Оуэн? Гай, приведи его. Пусть он тоже порадуется.

Гай отправился за братом.

– Помогло то, что они выяснили, кто убийца, – произнёс Хойл.

– Кто? – спросил я.

– Садовник. Его разыскивают, но найти молодого араба на Ривьере очень сложно. Особенно если он этого не хочет.

– А как они догадались, что это он?

– Во-первых, садовник сбежал, – ответил Тони. – А во-вторых, в его доме отыскали пустую шкатулку из-под ювелирных украшений Доминик. Надеюсь, мерзавца поймают.

Вернулся Гай. За ним плёлся улыбающийся Оуэн. Большая редкость.

– Выпей шампанского, Оуэн, – предложил Тони.

– Я лучше выпью кока-колу.

– Нет, шампанского! – настоял отец, втискивая ему в руку бокал. – За освобождение.

Мы выпили. Меня поразило то, как радовался Тони. Словно ничего не было и его жена не погибла от рук убийцы три дня назад.

* * *

Мы сразу решили уехать. Мел, Ингрид и я. Хозяев, Гая и его отца, это не очень расстроило. Хотя Тони был с нами обходительным, даже со мной. Правда, в аэропорт не повёз, вызвал такси.

Я собрал вещи и пошёл попрощаться с Гаем. Он опять сидел у сторожевой башни и смотрел на море. Я сел рядом.

– Мы прожили кошмарные три дня, но все равно благодарю за гостеприимство.

Он молчал.

– Ладно, – сказал я, поднимаясь. – До свидания, Гай.

– Дэвид!

– Да?

– Спасибо. Ты очень хорошо ответил на вопросы Совиля.

Я пожал плечами. Хотел добавить что-то, но Гай сидел, повернувшись ко мне спиной.

Вскоре прибыло такси.

– Слава Богу, заточение закончилось, – вздохнула Ингрид, когда машина выехала за ворота.

– Да, – согласился я. – И слава Богу, что Гая выпустили.

– Ты не находишь, что всё сложилось слишком удачно?

– В каком смысле?

Ингрид прищурилась:

– Ты знаешь в каком.

Действительно, садовник исчез вовремя. Я вспомнил, как Хойл произнёс его имя в разговоре с Гаем, загадочные следы, оставленные кроссовками Гая, и реакцию Оуэна, когда он услышал об аресте брата, словно знал что-то.

– Мне безразлично. Я просто рад, что выбрался оттуда.

– Я тоже, – промолвила Мел.

Тони не сдержал обещания купить билет на самолёт, а мои скромные финансы этого не позволяли. Выручила Ингрид. Одолжила двести франков, мне хватило денег на автобус. Я вылез из такси у автобусной станции, распрощался с девушками и вскоре уже двигался в сторону низкой облачности на севере Франции.

Дорога предстояла длинная, и у меня было достаточно времени на размышления. На вилле мне преподали важный урок. Позволили бегло ознакомиться с шикарной жизнью, какую ведут ребята вроде Гая.

Эта жизнь теперь не казалась мне такой уж привлекательной.