Текст книги "Принц хаоса"

Автор книги: Майкл А. Стэкпол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– Теодор Курита выступит против вас.

– Не важно, один его голос против шести. Я куплю голос Свободной Республики Расальхаг с помощью торговых соглашений и завоюю вашу сестру, обеспечив больше помощи её войскам. – Катрина протянула бокал Тормано, чтобы он снова наполнил его. – И самое важное, нет жизнеспособного кандидата, способного выступить против меня. Теодор был бы логическим выбором, но он всё ещё извлекает выгоду из победы над кланами на своих мирах. Он не может позволить себе отвлекаться.

Тормано снова наполнил её бокал, затем вернул бутылку в серебряное ведерко со льдом, стоящее на столе.

– А ваш брат, который был бы логичным выбором, не имеет веса, так как не имеет государства.

– Точно.

Тормано осторожно кивнул.

– И когда вы станете Первым Лордом Звёздной Лиги вы уберете войска СОЗЛ из Сент-Ивского пакта.

– Используя вас, мандарин, как моего личного посланника, чтобы держать под контролем прекращение огня и вывод войск.

Тормано улыбнулся и поднял свой бокал с шампанским.

– Тогда тост за вас, ваше высочество. Мудрость и успех во всех делах.

– Спасибо, мандарин Ляо. – Она коснулась своим бокал его и сочла получившийся звон счастливой музыкой. – Нашим лояльным друзьям достанутся награды, нашим врагам скитаться в безызвестности.

24

Дворец Единства

Имперский город, Люсьен

Военный округ Пешт, Синдикат Драконов

16 марта 3061 г.

Виктор сидел, вжавшись в кресло в комнате для совещаний координатора, уставившись на проекционную звёздную карту, которая отображала Внутреннюю Сферу. Золотой цвет рассекал карту от края до края, обозначая объединение его государства с Лиранским Альянсом Катерины. Зелёный цвет Капелланской Конфедерации наложился на Сент-Ивский пакт. Марка Хаоса ещё больше разбилась на куски, но Конфедерация к тому же поглотила ещё больше миров на спорных территориях.

Оцепеневший, он смотрел через ромбовидный черный стол на координатора.

– Все время, пока меня не было, я допускал, что Катерина и Сун-Цзы предпринимут шаги. Я думал, что предусмотрел, что с ними делать, но я никогда не ожидал такого...

Теодор тряхнул головой.

– Никто не ожидал такого. Ваша сестра была очень хитра.

Виктор закрыл глаза и обхватил себя руками. Признание Ивонны о потери Федеративного Содружества ошеломило его, а её отчет, как это произошло, противоречил логике. Не было причин, по которой его люди должны были начать ненавидеть Ивонну в течение года. Когда он покинул Внутреннюю Сферу, она действовала просто великолепно. Узнать, что за год народные массы решили, что он погиб, сражаясь с кланами, и что они хотели Катерину на троне, поразило его.

Это сокрушило Ивонну. Она сломалась, когда рассказала, что случилось, словно она держалась только до тех пор, пока не сообщит ему. Он слушал её, обнимал и гладил её волосы. Униформой вытер слезы и сказал ей, что всё в порядке. Он сказал, что это не было её ошибкой, потому что даже прежде чем Теодор сообщил ему, он мог видеть руку Катерины во всем, что случилось.

Когда явился Теодор забрать Виктора на совещание, Оми взяла на себя заботу об Ивонне. Она и Танкред поселились во дворце Святилища Безмятежности Оми. Молчаливым поклоном Оми уверила его, что позаботится о Ивонне, так что он уехал с координатором, чтобы быстро войти в курс о текущих событиях во Внутренней Сфере.

Виктор снова открыл глаза.

– Все это через манипуляцию общественным мнением. Я знал, что она хороша, но не настолько.

Теодор устало кивнул.

– Мы тоже не имели понятия, и возможно, не заметили бы, что она делала, если бы не две вещи. Первое, у нас был спящий агент в Федеративном Содружестве, который полностью самостоятельно начал интересоваться экологическими публикациями на своем мире. Он собрал маленькую группу, которая организовывала протесты, доставляя незначительные неприятности государству, но он стал известен как оппозиционер. К нему обратились люди и предложили ему финансирование, чтобы усилить его протесты. Он согласился и принял от них указания относительно выбора времени событий и особого уклона в протестах. Они перешли от общих проблем до открыто антиивонновских. Человек посчитал эти изменения достаточно серьёзными, чтобы нарушить прикрытие и сообщить нам.

Принц кивнул.

– Вы вернули его?

– Скоро.

– Хорошо. Если он столкнется с какими-нибудь неприятностями, я приложу все усилия, чтобы помочь. – Быстрый смешок сотряс Виктора. – Я полагаю, что это сообщение точно стоило агента, и было закодировано. Какова была вторая вещь, которая помогла вам?

– Наше сравнение экономических данных на планетарном уровне с переданными результатами опросов от ваших людей. Мы обратили внимание на расхождение, что сообщали СМИ и правительство о том, что дела идут хуже, чем люди думают. По-видимому, каждый, кто слышал новости о том, как плохо стали обстоять дела под правлением Ивонны, полагал, что если они преуспевают, то они оказываются в меньшинстве. У них не было причин встать и сказать друзьям, что их жизнь просто замечательна. Они были счастливы и просто сохраняли спокойствие, чтобы не казалось, что они злорадствуют.

– Непохоже на Катерину. – Виктор покачал головой – Ивонна сказала, что Катерина отправила большинство моих личных вещей сюда. Это так?

Теодор бросил взгляд на стол.

– Они во дворце моей дочери. – Он помедлил мгновенье. – Возможно, лучше будет, если я скажу это здесь, в помещении, защищенном от прослушивания, но я предлагаю тебе гостеприимство на Люсьене так долго, как пожелаешь или будет необходимо. Я не знаю, какие у тебя планы на будущее. Эти новости, конечно, могли оказаться ударом, но было бы лучше не совершать поспешных действий.

– Нет, никакой спешки. – Виктор вздохнул – Я думал, что Катерина может попробовать предпринять какие-нибудь военные действия, поэтому я оставил Фелана, чтобы ей что-нибудь не взбрело в голову. Оказалось, она воспользовалась способом, который не дал ему что-то сделать.

Теодор улыбнулся.

– Хан Келл интересовался организацией кампании по смещению вашей сестры, но я обратил его внимание на тот факт, что он не может этого сделать. Хуже, чем появление кораблей Синдиката возле Нового Авалона, было бы появление кораблей клана. Я сказал ему, что следует подождать вашего возвращения, прежде чем начинать действия. Если вы хотите отвоевать ваше государство, его Волки и мои воины будут рады пойти с вами.

– Я ценю это больше, чем вы можете предположить, Теодор, и я сказал Фелану то же самое, но я не знаю. – Виктор развел руки и посмотрел на них. – С одной стороны я знаю, что моя сестра убила мою мать и систематически делала всё, что могла, чтобы подкопаться под меня. Она дьявол и оставить её на троне, вероятно, приведет бесчисленным проблемам в будущем. Кажется, естественным обратиться за помощью, чтобы пойти войной и остановить её правление.

С другой стороны, я только что провел два года вовлеченным в самое опасное сражение, которое я видел в своей карьере. Воспользовавшись мечом, который вы вручили мне, когда я впервые прибыл сюда, я обезглавил ильхана кланов. Если его кровь окажется последней на моих руках, я буду очень счастлив.

– Я был бы счастлив за вас, Виктор, если бы думал что это возможно. – Теодор печально покачал головой – Тем не менее, война не единственный выбор. В ноябре члены Звёздной Лиги встретятся на второй Уайтингской Конференции обсудить поводы для беспокойства и избрать нового Первого Лорда. Между прочим, в конституцию Звёздной Лиги были внесены изменения, позволяющие выбрать Первого Лорда простым большинством.

– Интересно, но с тех пор осталось только шесть государств, которые могут голосовать: КапКон, ФедСод, Лига, пакт, Синдикат и Свободная Республика Расальхаг, любое большинство голосов автоматически требует две трети голосов. Кто внес поправку?

– Томас Марик, и поправка была принята единогласно. – Координатор скромно улыбнулся. – Всем нам было очевидно, что выборы Сун-Цзы произошли, потому что вы сделали нечто, что ваша сестра не ожидала. Никто не хочет, чтобы выбор следующего Первого Лорда определял жребий, так что простое большинство, казалось, имеет смысл.

– И если счёт окажется равным, КомСтар будет присуждать победу.

– Точно, хотя в то время, когда было семь государств, которые могли голосовать, их вклад не был учитываемым фактором. – Старший мужчина улыбнулся – У меня были надежды, что вы станете следующим Первым Лордом.

Виктор кивнул.

– Вы знаете, глубоко внутри я полагаю, тоже надеялся, что буду. Теперь, кажется, что это было давно и очень далеко.

– На Уайтингской встрече я намериваюсь поднять вопрос об узурпации Катериной вашего трона. Я уверен, она заявит, что это внутреннее политическое дело – почти как заявил Сун-Цзы, когда встал вопрос о Сент-Ивском пакте. Я сомневаюсь, что смогу чего–нибудь от неё добиться. Я знаю, она хочет стать Первым Лордом, и она не может позволить вам быть во главе государства, потому что тогда вас в мгновенье изберут раньше неё.

– Приятно слышать, но вы правы, на конференции у нас не будет никакого веса. – Он хихикнул. – Я думаю, что даже не буду приглашен. Я подозреваю, что Сун-Цзы тут же, как услышит, что я вернулся, пошлет мне письмо с благодарностями и освободит меня от обязанностей командующего, и, конечно, Катерина не назначит меня главнокомандующим силами обороны Звёздной Лиги, когда будет избрана.

Голова Теодора поднялась.

– Вы не кажетесь особо опечаленным такой перспективой.

– Нет, полагаю, нет. – Виктор пожал плечами – Я знаю, что я эмоционально не реагирую в данный момент, и чертовски устал, но если я в своей жизни больше не буду отдавать приказы, я буду счастлив. Фактически, это довольно забавно, потому что в последнем разговоре с ильханом, он просил меня убить его, потому что, как он сказал, воин не может жить, перестав быть воином. Для него быть воином было врожденным, это была его судьба, и мы сражались, чтобы доказать кланам, что война – это выбор и её следует отклонять всякий раз, когда возможно.

Здесь и сейчас у меня есть шанс сделать этот выбор. Я отправился с лучшими воинами Внутренней Сферы. Мы разбили кланы. Я сделал свою работу и теперь легко могу уйти в тень.

Виктор подался вперед, оперевшись локтями на стол

– И, Теодор, поверьте мне, я не говорю ничего такого, очерняющего воинскую традицию Синдиката. Я уважаю, и достаточно уверен, что понимаю её. Одна из вещей, которую я усвоил: иногда воин оставляет свое призвание, чтобы принять новое. Он вступает в монастырь, так же, как сделал Ёринага Курита.

– Или как ваш Морган Келл.

– Верно.

– Всё же они оба вернулись на путь воина, когда потребовалось.

Молодой человек улыбнулся.

– Возможно, я сделаю так же.

– Что вы собираетесь делать вместо того, чтобы сражаться?

– Ну, вы предложили мне гостеприимство вашего мира и у Оми есть сад, который нуждается в присмотре. – Виктор на мгновенье склонил голову. – Кажется странным, что я собираюсь возиться в саду, создавая жизнь, вместо посева новых разрушений.

– Не странно и определенно наиболее благородно. – Теодор также облокотился на стол. – Этот выбор, перед которым вы оказались, – у меня никогда не было такого шанса. Вы никогда не встречались с моим отцом, но он был очень похож на вашего. Он вынудил меня стать наследником, которым он хотел, потому что я был его единственным ребенком, и потому, что он знал: его государство находилось в трудном положении. У него не было влияния вашей матери, смягчяющей его.

Зная моего отца, и зная вашего, я думаю, они задались бы вопросом об этом выборе, о котором вы говорите, но они уважали бы его. Война слишком ужасная вещь, чтобы походить на хобби или призвание. Даже то, что вы понимаете, что есть выбор, шанс выбрать что-то другое характеризует вас как очень особенного человека.

– Домо аригато. – Виктор потянулся и прикрыл зевок рукой. – Простите меня, но сегодня был очень тяжелый день.

– В самом деле, – координатор встал и направился к двери комнаты брифинга, – я вызову водителя, который отвезет вас во дворец Оми.

– И опять спасибо. – Виктор улыбнулся Теодору. – Я никогда не благодарил вас, что позволили Оми и мне быть вместе. Из-за вашего желания, мы остались жить раздельно. Фактически, – Виктор рассмеялся, – я когда-то обдумывал идею отречься, так, чтобы политика больше не могла разделять нас.

Координатор улыбнулся.

– Изначально я был против вашего союза из-за напряженности между нашими государствами, но я всегда допускал, что если между вами существовала любовь, она победит.

– Ваша дочь всегда подчинялась вашей воле.

– Я знаю. – Теодор в дверях махнул Виктору и вышел в коридор. – Я не знаю, известно ли вам об этом, но я женился на своей жене тайно, против воли моего отца. Мне приятно, что Оми нашла способ сочетать независимость духа и преданность долгу.

– Она особенная женщина. Она единственная, кого я когда-либо любил и единственная, кого я могу представить любимой.

– В таком случае спасибо, Виктор. Я теперь уверен в будущем моей дочери. – Координатор отвесил краткий поклон – Я пришлю за вами водителя. Спокойной ночи. Приятного отдыха.

Виктор вернул поклон и проследил, как Теодор ушел. Когда стих звук шагов, Виктор внезапно осознал что он впервые остался один. Это вызвало улыбку, но она быстро исчезла, когда по спине пробежала дрожь. Я действительно один. Я потерял государство.

Образ Оми, ждущей его, отогнал эту дрожь, взамен пришло странное чувство. Он развернулся и посмотрел в кляксу темноты слева от себя. Он сощурился и с уверенностью почувствовал, что там ничего нет, но никак не мог избавиться от ощущения, что за ним наблюдают. Только когда он подумал, что увидел сквозь тень угол, где сходились стены, часть тьмы отделилась и шагнула на свет.

– Комба-ва, сэнсей. – Виктор поклонился мужчине. – Я удивился вашему отсутствию.

Минору Курита вернул поклон. Хотя он на самом деле был на несколько сантиметров выше Виктора, его худощавое строение, большая голова и толстые очки производили впечатление, что он меньше принца. Если бы Виктору показали его фотографию и спросили, смог бы он в драке надрать ему задницу, он бы без раздумий ответил: «да, несомненно».

Но головид не может передать силу в этом теле. Перед своим первым визитом на Люсьен Виктор мало знал о младшем брате Оми. Файлы секретариата разведки описывали и его как мистика, он не был игроком во властных структурах Синдиката. Отношение Виктора к Минору изменилось после его ранения, когда молодой Курита работал с ним, чтобы вдохновить и исцелить его. В то время режим терапии Виктора состоял из упражнений тайцзы-цюань которые помогали усилить его тело, Минору дополнял их мантрами и другими эзотерическими упражнениями, предназначенных укрепить его жизненную силу. Хотя первоначально скептический, Виктор восстановился быстрее, чем предсказывали его собственные доктора, придав определенный вес терапии Минору.

– Хорошо снова видеть тебя, Виктор. – Минору слегка улыбнулся ему. – Я находился поблизости, но не хотел, чтобы меня видели. Хорошо, что ты увидел меня сейчас.

– Я не видел вас. Я почувствовал, что был замечен.

– Еще более полезный навык для совершенства. – Младший Курита засунул руки в рукава красной одежды, которую он носил. – Вы продолжали свои занятия. Это радует меня.

– Я рад. Вы укрепили меня.

– Нет, я только показал, как ты можешь обрести силу.

Виктор с благодарностью кивнул.

– Без вашей помощи я бы не оправился от ран, так что я признателен. Если есть что-нибудь, чем я могу отблагодарить вас...

– Есть.

– Назовите это, хотя в моем нынешнем состоянии, я думаю, вы найдете, что моя щедрость имеет очень маленькие пределы.

– То, что я хочу, у тебя есть. – Минору поднял руку и поправил очки. – Ты убил ильхана с помощью меча. Расскажите мне об ударе.

– Удар?

Глаза Виктора сузились. Смерть ильхана была главной темой в новостях о возвращении оперативного соединения, словно вся злоба кланов была заключена в одном человеке и была уничтожена с его смертью. Виктор вспоминал, снимая слои памяти. Он не думал о своей битве с Озисом долгое время. Почему нет?

Он поднял глаза.

– Я был в мехе и Озис вызвал меня встретиться с ним на равных. Он предложил мне познакомиться со смертью. Я оставил меха и взял с собой катану. Я сказал ему, что я не собираюсь сражаться с ним, что я был убит прежде, и что я умер, и я не хочу больше убийств. Я сказал ему, что он проиграл, и я увидел в его глазах, что он понял, что весь крестовый поход был безумием. После того как он осознал это, он попросил меня убить его.

– И тогда вы ударили его, даровав ему почётную смерть?

Виктор покачал головой.

– Нет. Он больше не был воином. У него не было чести и права просить об этом. Он знал это, но как бы то ни было, он попытался. Он сказал мне, что воин не может жить иначе, как воин, но я ответил ему, что его наказанием будет жить иначе, не как воин. Затем я повернулся к нему спиной и направился к своему меху.

Я услышал скрип его ног на камнях, увидел, как его тень накрыла меня, но даже перед этим я знал, что он бросился на меня. – Виктор почувствовал, что его сердце заколотилось, и дыхание участилось. – Я развернулся, вытащил катану и рубанул, не раздумывая. Я едва помню удар. Я помню, как солнце обжигало мою спину, как я смотрю на его голову, вижу, как его кровь пытается снова связать тело и голову.

Он сфокусировал взгляд на Минору.

– Сожалею, но мне больше нечего рассказывать.

– Ты рассказал мне достаточно. – Минору склонил голову. – Послушай меня, Виктор. Ты оружие огромной силы. Ты уничтожил нашего врага и подобно острому мечу был возвращен в ножны. Тебе может нравиться эта безопасная темнота, и ты это заслужил. Для человека, который имел всё, как ты, ничего не иметь – единственный подарок, оставшийся у тебя.

Виктор улыбнулся.

– Я не думал об этом в таком ключе. Вы самый добрый из всех.

Правая рука Минору выскользнула из левого рукава, его указательный палец был поднят вверх.

– Другие говорили с тобой о ниндзё– чувстве сострадания. Я говорю с тобой о гири – требование долга. Сейчас ты можешь оставаться в ножнах, но так будет не всегда. Долг позовёт тебя, и ты отзовёшься.

Холод пробежал по спине Виктора. Слова Минору, хоть и были сказаны спокойно, имели вес поступи меха. Как будто говорю с ханами Нова Котов.

– Я не могу сказать, что точно понял, что вы имеете в виду…

– Понимание удел будущего, Виктор. – Минору взглянул за его спину и отступил в темноту.

Теодор вышел из–за угла коридора с женщиной, одетой в униформу «Отомо», его подразделения телохранителей.

– Виктор, это тай–и Лейни Шимацу. Она проводит вас к дому моей дочери. Вы можете доверять ей, так же, как вы доверяете своему телохранителю-Дымчатому Ягуару.

Вектор быстро поклонился женщине.

– Тогда я в хороших руках.

Она поклонилась в ответ, и ничего не сказав, направилась к холлу дворца, дав ему и Теодору последний раз побыть наедине.

Координатор покачал головой.

– Прошу прощения, что задержал вас так долго на совещании и сейчас, заставил ждать меня, пока я приведу Лейни.

– Нет проблем, Теодор. – Виктор улыбнулся – Сегодня мне пришлось много думать и я думаю, всё только начинается.

25

Дом Мусаси

Имперский город, Люсьен

Военный округ Пешт, Синдикат Драконов

2 апреля 3061 г.

Хотя ношение униформы было частью его повседневной жизни, сколько он себя помнил, Виктор сейчас чувствовал себя неловко в форме, которая сегодня была на нём. Она, казалось, совсем не подходила ему. Он хотел сбросить её, как змея сбрасывает кожу, и он осознавал эту аналогию со смешанными чувствами. Да он вырос из униформы, и было бы хорошо избавиться от неё, но всё же он чувствовал себя как рептилия, испытывающая зуд изменений. Некоторые будут считать это предательством, и я не могу сказать, что они неправы.

Виктор ступил в центр маленькой сцены в доме Мусаси. Яркий свет от голокамер мешал ему видеть зрителей, и он различал только силуэты, но он и так знал, кто здесь. Он мог видеть их униформу, когда он входили – офицеры или военнослужащие от каждого подразделения, входящего в оперативное соединение, так же как и командующие, национальным контингентом. Хотя униформа различалась, все воины пришили нашивку сил обороны Звёздной Лиги на плечо и серии петлиц под ней, означающие битвы, в которых они приняли участие во время войны против кланов.

За две недели, прошедших с момента его прибытия, Виктор пытался избежать всего похожего на обязанности и к счастью, никто не пытался потревожить его. Жена Кая с детьми прибыла на Люсьен приветствовать возвращение Кая, и Теодор предоставил им один из семейных загородных дворцов на маленьком острове на южном полушарии. Виктор проводил время с Ивонной и был рад видеть, какой поддержкой стал для неё Танкред. Она попыталась снова извиниться, и он принял их, хотя был уверен, что придётся принимать её извинения, пока Ивонна сама не начнет верить, что она действительно прощена.

Большую часть своего времени он проводил с Оми, и она была для него восхитительным бальзамом и тоником. Их физическая близость привела Виктора в себя и снова сделала его способным чувствовать. Она вернула его в реальность, которая была приятной и радостной и так противоположна войне, как это было возможно. Он провел последние два с половиной года в постоянных сражениях, в центре войны, и приятное присутствие Оми, её сладкий аромат и полуночный шепот вернули его в мир, в котором в центр не ставилось убийство.

Её забота об его потребностях подразумевала, что она знает, что ему понадобится во всех областях его жизни. Пока он не решил одеться для речи, которую он произнесет, он не видел ни одной из своих униформ. Его еда простиралась от мирской и очень стандартной провизии Федеративного Содружества до экзотических блюд, которые полностью его удовлетворяли, когда он чувствовал себя в настроении. Оми нигде нельзя было заметить, когда он хотел побыть один, и появлялась, когда он не мог оставаться один.

Он не сомневался, что она действительно была его второй половинкой, его частью, которая отсутствовала всю его жизнь, и без которой он умрет. Он начал убеждаться в этом когда, работая в саду, он уколол об розу палец. Оми, читавшая в нескольких шагах на скамье, немедленно оторвалась от книги, хотя он не вскрикнул, не отдернул руку, не подал какой-либо другой звук о своей ране. Она кошачьей походкой направилась к нему, неся носовой платок перевязать ранку и поцеловать его палец, чтобы прогнать боль.

На следующее утро он проснулся и обнаружил лежащие одеяния для него, подходящие для садоводства, включая пару перчаток.

Шли дни, внимание Виктора усилилось, и он знал, что должен произнести речь. Теперь, когда он вышел на подиум и подогнал высоту микрофона, все разнообразные версии речи пронеслись у него в голове. Не было способа лучше сказать то, что он собирался сообщить. Некоторые фразы казались напыщенными, другие слащавыми. Он хотел нечто, что передало бы, что он чувствует, воинам, которых он возглавлял без каких-либо оговорок. Сейчас ситуация слишком напряженная, что бы допустить какие-либо недоразумения.

– Мои поздравления всем вам, как присутствующим в этом зрительном зале так всем находящимся на Люсьене и на орбите. Прошу прощения за то, что прерываю ваш отдых, в котором вы нуждаетесь, который вы заслуживаете, и вы его заработали. Два с половиной года назад правители Звёздной Лиги санкционировали нашу войну против Дымчатых Ягуаров, и все мы предсказывали, что добиться победы займет годы. Да мы сказали годы, во множественном числе, но никто из нас не ожидал, что это займет только два года. – Виктор широко улыбнулся. – Знай я, как хорошо вы будете сражаться, я предложил бы, что мы планировали бы на несколько месяцев и на их меньшее количество.

Легкий смех прокатился по залу, и Виктор представил пивные кружки и чашки сакэ, поднимаемые по всему Люсьену.

– Я уверен, все вы знаете, что Федеративное Содружество подверглось изменениям в руководстве во время наших битв против кланов. Моя сестра Катерина, была приглашена взять на себя управление Федеративным Содружеством на благо граждан. Она заняла пост в декабре прошлого года и, кажется, не склоняется к мысли уступить своё место. То же самое поздравительное сообщение для нас всех, полученное от неё на Люсьене пришло и мне, но с большинством моего личного имущества. Очевидно, она сдает мои комнаты на Новом Авалоне, так что если кому-нибудь из вас нужно место для жилья, вид замечательный...

Ещё больше смеха разнеслось по залу, и на лице Виктора появилась улыбка, которая он знал, приведёт его сестру в бешенство. Он позволил смеху стихнуть и затем продолжил.

– За прошедшие две недели я слышал от многих... – Он помедлил мгновенье, позволив комку в горле рассосаться. – От подразделений Федеративного Содружества и других, что вы готовы сражаться рядом со мной, чтобы свергнуть её. Ваша готовность отправиться назад в ад, из которого мы все вернулись, ради моего имени, тронуло меня больше, чем вы можете себе представить. То, что вы снова доверили мне свои жизни, является самой высокой похвалой, которую я могу вообразить. Я полагал, что невозможно гордиться вами ещё больше, я рад удостовериться в ошибке.

Виктор поднял подбородок, растягивая горло.

– Я полагаю, ваша вера в меня священна и это вынуждает меня принять трудное решение. Это решение очень простое: имею ли я право принести войну во Внутреннюю Сферу, вовлекать вас и ваших любимых, граждан бессчетного числа миров в кровавую вакханалию, которая вернет мне руководство разрушенного государства? Ответ очевиден: у меня нет такого права.

Некоторые будут утверждать, что я обязан вернуть престол, но я не соглашусь. Моя и наша обязанность охранять безопасность людей. По этой причине мы сражались с кланами, и наше отношение к этой обязанности было тем, почему мы победили кланы. Пойти войной против моей сестры сейчас означает сделать бесполезным всё, что мы сделали для сохранения мира во Внутренней Сфере. Я не сделаю этого по отношению к вам или памяти тех, кого мы любили и кто погиб в этой войне.

Виктор взял стакан воды с возвышения и немного отпил, чтобы ослабить сухость во рту.

– Мой мандат возглавлять вас закончился, как только мы снова достигли Внутренней Сферы. Я знаю, вы все скоро получите приказы вернуться домой, увидите свои семьи и друзей, я очень рад, что у вас есть такая возможность. Я знаю, некоторые из вас жалеют, что я лишился такой же радости, но это не так. За прошедшие два года вы были моей семьей. Знание того, что вы вернулись домой, означает, что я обретаю радость возвращения домой от всех и каждого из вас. Моя личная боль растворится в океане вашего счастья.

Он посмотрел прямо в голокамеру в конце зала.

– Так как наша миссия подошла к концу, я подал прошение об отставке Первому Лорду. Я сделал это отчасти, потому что устал от войны, но по большей части из-за вас всех. Солдат никогда не может надеяться иметь большего скопления храбрых мужчин и женщин под своей командой. Это было для меня особой честью и подлинной привилегией служить с вами. Я желаю вам всем мира, удачи и безопасного путешествия домой. Вы герои войны с кланами, никогда не забывайте этого, что бы ни случилось. Вы добились будущего для Внутренней Сферы. Теперь будущее принадлежит вам, чтобы созидать и жить. Идите, живите, будьте счастливы. Это мой последний приказ всем вам, и я надеюсь, вы его исполните.

Аплодисменты, торжественные и уважительные, прокатились по залу. Виктор спустился с подиума и когда снова посмотрел на зал, он увидел, как все солдаты поднялись на ноги. Ком встал в его горле, и он почувствовал, как сдавило грудь. Его пятки щелкнули, когда он встал по стойке «смирно», и правая рука взметнулась, отдавая честь. Мгновенно аплодисменты прекратились, когда собравшиеся солдаты, в ответ, как один отдали честь.

Виктор поклонился им, и ушел за кулисы сцены. Он незаметно вышел через боковую дверь в ожидающий его ховерлимузин, в котором он ожидал обнаружить только своего водителя и Тиарет Невверсан. К своему удивлению, он обнаружил ещё троих, также ожидающих его, двух он сразу же узнал. Сидевший рядом с Джерри Крэнстоном был Курайтис, агент, которого он послал двумя годами раньше найти доказательства против своей сестры. Рядом с Курайтисом, напротив Виктора сидела миниатюрная женщина, которая выглядела неясно знакомой.

Виктор подался вперед, на его лице заиграла широкая улыбка, и протянул Курайтису руку.

– Рад снова видеть тебя.

– И вас, ваше высочество.

– Как ты оказался здесь?

– Мы оказались здесь.

Джерри Крэнстон рассмеялся над неразговорчивым ответом Курайтиса.

– Они прибыли на грузовом корабле, который приземлился два дня назад. Они не могли найти способ связаться с вами, так что Курайтис разыскал меня в Кубето и я привел его сюда. Затем я, черт знает сколько времени, уговаривал Тиарет позволить нам дождаться тебя здесь.

Виктор улыбнулся

– Видишь, Курайтис, чтобы заменить тебя, мне пришлось взять кого-нибудь из кланов. Ты должен гордиться.

– Должно быть, хороший выбор. Посмотрим.

– Джерри покачал головой.

Никто из них не уверен, что другой является подходящим телохранителем для тебя. Они собираются найти додзё и решить свои разногласия.

Виктор кивнул в сторону молодой девушки сидящей напротив него.

– Курайтис, кто она?

– Франческа Дженкинс.

Это имя вспыхнуло в памяти Виктора. Дженкинс вначале была спящим агентом Лиги Свободных Миров в Федеративном Содружестве. Она была источником информации, который позволил Томасу Марику узнать, что его сын Джошуа, который находился на лечении от лейкемии на Новом Аволоне, умер. Впоследствии она сама почти погибла, предотвратив покушение на двойника, которого Виктор посадил на место Джошуа. Курайтис и остальные успешно перевербовали Дженкинс в верного агента ФедСода и она была направлена по следу Свена Ньюмарка.

Виктор пожал ей руку.

– Это удовольствие для меня, миссис Дженкинс.

– Для меня не меньшее, ваше высочество

Принц расстегнул форменный френч и откинулся на спинку сиденья, когда мотор лимузина включился и транспорт поднялся на воздушной подушке.

– Что вы раскопали?

Курайтис взглянул на Франческу, так что она начала свой доклад.

– Мы нашли Свена Ньюмарка под личностью Реджинальда Старлинга, авангардного, неоготического художника на Нью-Эксфорде. Я помогала ему и в течение четырнадцати месяцев сумела добиться его доверия. Я хотела, чтобы он отдал мне свои дневники и записи о своей службе с Рианом Штайнером по собственной воле, и я полагаю, он отдал бы, но агенты «Локи», работающие на вашу сестру, нашли и убили его.

Редж принял предосторожности, он был параноиком, с серьёзным основанием. После его смерти я нашла два диска, полные информации. Один содержал обширную библиотеку книг, а другой казалось, был дампом информации с какого-то ноутпьютера, который он использовал, работая с Рианом. Я отделила то что, по моему мнению, было его дневниками, и обнаружила, что они были зашифрованы.