Текст книги "Путь к Цитадели (СИ)"

Автор книги: Матвей Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Глава 11. Испытание

Утро началось, как это ни удивительно, не утром. Собачья вахта не зря носит такое название – вставать в час, когда сон так сладок, вылезать в зябкую, сырую тьму… Приятного мало! Бранд, конечно же, тоже не испытал особой радости, проснувшись от толчка в плечо и увидев над собой довольную рожу Эгиля.

– Вставай, венн! Пост сдал.

–“Пост принял”, – пробурчал совершенно ещё не проснувшийся отрок, выбираясь из палатки.

Светало. Лагеря, укрытые зыбкой паволокой тумана, спали; лишь одинокие часовые, застывшие подобно статуям, сгорбившиеся возле тусклых костров, выплывали время от времени из бесконечной кружевной пелены. Бранд протёр глаза и закрутил головой, пытаясь понять, где вчера закончила свой путь его сумка. Молодой караульный вспомнил, что, по счастью, он в спешке бросил её в ногах. Это дало ему возможность тихо, не тревожа товарищей, вытащить треногу, котелок, собранные по дороге листья ежевики и земляники, а также бородатый(74) топор. Отрок поставил котелок над полумёртвым огнём, налил в него немного воды и принялся ждать закипания. Бранд надвинул худ(75) поглубже, уселся на нагретое предыдущим дозорным место, положил на колени топор, завернулся в плащ, подбросил в костёр пару сучьев посуше и устремил взор поверх пламени, вдаль. Вода закипела. Он бросил в котелок горсть листьев, подождал, зачерпнул горячую ароматную жидкость флягой и уселся назад. Через час рассвело, а через полтора из палаток робко поползли первые желающие отойти в лесок. Отрок встряхнулся, закупорил почти опустевший сосуд, засунул топор в сумку и принялся заново раздувать огонь. Едва он привёл пламя в божеский вид, как у костра объявились хёвдинги, немедля начавшие доставать продукты и наполнять котлы водой. Отрок взирал на всё это с недоумением, ведь приготовление пищи являлось занятием женщин, младших или слуг, но никак не ближников конунга. Поймав удивлённый взгляд юнца, один из дружинников подмигнул ему и процитировал

–“…Служили, как ведется со стародавних пор,

Юнцам мужи и старцы на этих торжествах.”.

Настраивайся, гутт, разогревайся. Сегодня великий день для молодых воинов, таких, как ты. Не будем портить его ерундой вроде готовки.

Довольный отрок поспешил последовать совету воина и начал разминку. Его мышцы, изрядно затекшие за время сидения, запели, наполняясь жизненными соками. Добившись чувства бурлящей крови, Бранд подхватил топор и направился прочь от палаток, не желая махать острым железом при всём честном народе. В этом своём желании он был не одинок – во все стороны потянулись одинокие фигуры кандидатов, намеревающихся привести себя в боеготовое состояние. Зайдя за деревья, отрок стащил рубаху и принялся пластать воздух связками ударов, вспоминая, чему его учил отец, и пытаясь продумать, чем удивить соперников. Через три четверти часа затрубили рога, сзывая молодых к кострам. Бранд накинул рубаху на потные плечи, засунул топор за пояс и пошёл на зов. Конунг ждал своих хускарлов. Когда все явились, он воздел кулак начал речь

– Сыны Кантланда! Сегодня вас ждёт нелёгкое испытание, но, я уверен, вы выдержите его с честью. Вы – лучшие среди юных воинов севера, но и ваши противники отнюдь не слабы. Покажите всё, на что способны! Пусть ваша доблесть и сила Брегги(76) защитят вас от подлых приёмов трусов! Скьел(77)!

–“Скьел!”, – отозвались хускарлы в едином порыве.

Конунг опустил руку и продолжил, но уже спокойно и по-деловому.

– Сейчас ешьте. Вам понадобятся силы.

Юноши расселись и принялись за еду. Плошка досталась и Бранду. Впрочем, не успел он съесть и десятка ложек, как над лагерями снова разнёсся рёв рога. В этот раз он почему-то доносился издали, со стороны дороги. Люди вокруг схватились за оружие, поднялись и двинулись к кромке леса. Бранд не стал исключением. Достигнув дороги, он посмотрел в ту сторону, откуда исходил встревоживший всех звук. Из-за поворота дороги, лежавшего шагах в пятистах, показалось облако пыли. Через пяток вздохов стало возможным различить отдельные силуэты, ещё через десять – блеск солнца на шлемах и остриях копий, а затем и знамя. Багровый меч в обрамлении золотых колосьев на белом фоне. То был герб Эрна, его князя и дружины. Странно… Странно то, что все прочие кандидаты прибыли по меньшей мере за день-другой, желая отдохнуть перед испытанием, а эрнцы, самые ожидаемые гости, так задержались.

Подойдя на пятьдесят шагов, строй остановился. Вперёд вышел воин в чешуйчатом панцире со множеством боевых отметин. Он вынул из ножен, висящих на поясе, меч и закричал

– Каликс Аврелий! Я знаю, что это твоих рук дело! Выходи сюда, сучье семя, и дай мне взглянуть в твоё поганое имперское лицо!

Ответом ему было гробовое молчание. Из рядов собравшихся вышел подтянутый, черноволосый, кареглазый мужчина в расшитых золотом одеждах, с клинком в богато украшенных ножнах на поясе. Он двигался размеренно, гордо подняв голову и искривив губы в презрительной усмешке. Подойдя поближе, он дерзко крикнул

– Как тебя зовут, язычник, и по какому праву ты оскорбляешь меня?

– Я Святогор, сын Владислава, и я обвиняю тебя в убийстве троих претендентов, чьи жизни ты подло забрал чужими руками! Я требую виру!

Говоря это, воин шаг за шагом приближался к имперцу, поэтому последние слова он прокричал ему в лицо. Каликс брезгливо стёр со щеки несуществующие брызги слюны и высокомерно бросил

– Твои речи лживы, варвар. Впрочем, если ты сейчас же встанешь на колени, поцелуешь мою ногу и попросишь о прощении, я не буду убивать тебя. Учти, в случае чего мне и спата(78) не понадобится – насажу на каменное копьё, как жука(79).

Святогор побагровел, оскалился и сжал рукоять меча до хруста, готовясь напасть. Несколько камней оторвались от дороги и лениво закружились вокруг ладони Каликса. Внезапно, две тени мелькнули, пролетев от стен Цитадели к месту готового начаться кровопролития. Две руки схватили бойцов за плечи, два голоса в унисон произнесли

– Прекратить схватку!

Витязи развели спорщиков на десять шагов, а затем принялись расспрашивать их

– Ратник, на каких основаниях ты оскорбил другого гостя?

– Две ночи назад он подослал к нам убийц. Все кандидаты были заколоты. Их было трое. Убийц четверо.

– Почему вы не смогли дать им отпор?

– Нас отравили. Какое-то зелье сонного паралича. У меня был эльфийский амулет, но даже он не смог справиться с ядом сразу, а когда смог, было уже поздно.

– Где это произошло?

– В дне пути верхом на юго-восток. Наши лошади пали той же ночью.

– На каком основании ты подозреваешь Каликса Аврелия?

–“Я прикончил одного из убийц.”, – воин махнул рукой, и из задних рядов отряда вынесли большой мешок: “Здесь тело.”

Из развязанной горловины выпал труп худого, жилистого мужчины, одетого в просторные штаны, короткую рваную тунику, и кожаные полусапоги без подошвы(80). На подбородке у него болтался кусок ткани, прикрывавший ранее нижнюю половину лица. Каликс засмеялся.

– По-вашему я подослал этого нищего? Да одеть его так мог любой!

–“При нём было это”, – произнёс Святогор, доставая кинжал, стеклянный флакон, странного вида кожаный пояс и медальон из светлого металла и передавая их витязю: “Флакон из-под того самого зелья.”

Орденцы покрутили вещи в руках, рассмотрели флакон на просвет, понюхали и вынесли вердикт

– Данные вещи доказывают правомерность обвинений, предъявленных Каликсу Аврелию.

Затем один из них повернулся к присутствующим и заговорил, так, чтобы слышал каждый

– Такие кинжалы – нечастые гости в наших краях. Цельнолитой, выполнен в форме креста. На лезвии написано “Tenebris lumen veritatis ignotum Remansit(81)”. Это девиз ликвидаторов – цепных псов имперской экклезии. Медальон – солнечная бронза. Добывается, выплавляется и зачаровывается только на территории Священной империи, в вицерегнуме(82) Монс. Стекло для флакона сделано в империи. Пояс изготовлен из воловьей кожи и снабжён дюжиной карманов для разных нужд. Я видел подобные на послушниках в нескольких экклезиариумах в Риме.

Рассказывая о полученных предметах, воин держал их над головой, на всеобщем обозрении. Закончив краткий экскурс, он вновь повернулся к италику.

– Каликс Аврелий, ты обвиняешься в убийстве(83) троих княжьих людей и нарушении порядка проведения испытаний. Тебе есть, что сказать в свою защиту? Если нет, ты будешь заперт в каземате под Цитаделью, чтобы не чинить препятствий другим участникам.

Имперец, было, застыл, ошеломлённый скоростью решения спора, но через мгновение отмер и разразился гневной тирадой

– Вам показали пару вещичек и вы уже хотите запереть меня? Что они доказывают? Да я даже трупов не видел!

–“Не смей отзываться о наших мёртвых без уважения!”, – прорычал Святогор, повернулся к витязям и добавил: “Судари, прошу дать этим юношам последнее пристанище, покуда мы не сложим погребальный костёр. Не хочу, чтобы они гнили на солнце, как дикое зверьё.”

Ряды ратников раздвинулись и три пары гридней, преисполненных скорби, вынесли грубые носилки с лежащими на них телами юношей, одетых в доспехи, с обнаженными мечами на груди. Их лица не приобрели ещё синюшного оттенка, оставаясь лишь мертвенно бледными и спокойными. На груди у каждого зияла кровавая рана. Юноши умерли, так и не испытав своих сил, но, благодаря яду, это случилось хотя бы быстро, без боли. Витязи горестно оглядели тела. Один из них кивнул и спокойно произнёс

–“Мы дадим им пристанище и поможем вам сложить костёр.”, – затем вновь посмотрел на италика и добавил: “Ты увидел тела, Каликс Аврелий. Что ещё ты можешь сказать в свою защиту?”

– Каждая из этих вещей могла быть искусно подделана или украдена, чтобы очернить меня. Да даже если этот человек и впрямь слуга Единого – что с того? Он мог действовать сам по себе!

– Не мог. Ликвидаторы не работают без заказа. Я читал их кредо и знаю, о чём говорю.

Каликс поджал губы и едко парировал

– Тогда, о мудрый витязь, ты без сомнения знаешь, что они не работают без благословения священника! Я так похож на жреца?

– Нет, но договориться со жрецом для представителя рода Аврелиев – задача нетрудная.

– Так что мешало договориться другим?

– Отсутствие необходимости. Убийцы ограничились тем, что забрали жизни троих претендентов. Кому ещё могла понадобиться их смерть именно здесь и сейчас, как не тебе?

Имперец раздражённо выплюнул

– Не знаю и знать не хочу! Я вообще не понимаю, почему я должен оправдываться перед Орденом за то, чего не делал!

– Всё указывает на тебя, Каликс. Не усугубляй свою участь. Просто дай отвести себя в каземат.

Италик усилием заставил своё лицо вновь принять спокойное, надменное выражение и процедил

– Вижу, в этот раз нам здесь не рады.

Затем повернулся к своим воинам и бросил

– Сворачивайте палатки! Мы уходим. Очевидно, Орден изменил своим принципам равновесия и не хочет давать Священной Империи выставить своего кандидата.

Витязь, ведший до этого основную часть диалога, не меняя выражения лица ответил с прежним спокойствием

– Отнюдь. Твой сын может принять участие в испытаниях наравне с прочими участниками. Ты же, повторяю, должен пройти с нами. Это последнее предупреждение. Если ты не подчинишься, я буду вынужден применить силу.

Щёки, рот, скулы, подбородок имперца искривились в едином спазме, превращая его лицо в демоническую маску. Целый рой камней разного размера взлетел с земли и понесся в сторону витязей. Ни один воин не успел бы защититься от этой угрозы и был бы разорван в клочья… Но не они. Две тени налетели на колдуна, закрутили и бросили наземь. Раздался хруст, италик болезненно взвыл. Один из орденцев стоял над ним в полный рост, другой держал нож у шеи.

–“Брат”, – обратился первый ко второму: “Доставь его в каземат.”

–“Да, брат”, – ответил второй и унёс извивающегося Каликса прочь.

Люди народа ладей, жители срединных королевств, пришлые с востока и из Империи стояли, не смея пошевелиться. Не шелохнулся и Бранд, заворожённый произошедшим. События пронеслись перед ним в одно мгновение – обвинения, допрос, бой – всё смешалось в одну смазанную картину с двумя кристально чёткими образами. Внезапно отрок услышал глухой стук. Повернувшись на звук, он увидел италийского юношу, стоящего на коленях. Тот в безумии покачивался, обхватив руками голову. Рядом с ним валялся шлем, являвшийся, по всей видимости, источником звука. Молодой имперец, пошатываясь, встал и, нетвёрдой походкой направился к делегации Эрна. Подойдя к Святогору, он склонил голову, приложил кулак к сердцу, и глухо произнёс

– Я, Марк Аврелий, сын Каликса Аврелия, принимаю на себя позор своего отца. Я готов заплатить кровавую виру, дабы смыть позор с нашего рода.

Юноша снял с пояса меч, протянул его ратнику и поднял голову, подставляя шею под удар. Его глаза были закрыты, а губы судорожно подёргивались. На виске, видимая одному лишь Святогору, бешено пульсировала жилка.

–“Вот оно, благородство истинного патриция!”, – восхищённо прошептал кто-то рядом с Брандом.

Святогор молчал. Было видно, как его пальцы побелели, сжав рукоять протянутого меча.

– Ты содействовал своему отцу в его деяниях, юноша?

–“Нет.”, – прошептал Марк, не опуская головы.

– Ты знал о готовящемся?

– Нет.

– Ты сочувствуешь своему отцу?

–“Как долг велит, не больше и не меньше”, – выдавил молодой имперец.

Ратник разжал хватку и толкнул меч назад.

– У тебя чистое сердце, Марк Аврелий. На тебе нет вины. Мне не нужна твоя кровь – свершения правосудия будет достаточно.

–“Благодарю, vir honestus(84). Мой род в неоплатном долгу перед семьями павших.”, – произнёс италик с глубоким поклоном. Затем, он повернулся к витязю и добавил: “Nobilis, я не имею права оставаться здесь. Я вернусь в Рим и предостерегу другие семьи, дабы подобного не повторилось. Может быть в следующий раз в рядах Ордена добавится достойных граждан Империи.”, – в конце он позволили себе лёгкую улыбку.

– Из тебя вышел бы хороший витязь, юноша.

Марк ещё раз улыбнулся, махнул рукой своим воинам, которые к тому моменту уже дособирали скарб, выполняя распоряжение Каликса, и направился прочь. Через десяток частей имперцы скрылись за поворотом. Повисшее молчание нарушил конунг народа ладей.

– Это было благородно.

Многие из присутствующих одобрительно закивали, полностью согласные с его мнением. В этот момент калитка в воротах крепости открылась, и оттуда вышел человек. Он размеренно шагал навстречу напряжённой толпе, придерживая меч, висящий на боку. Приблизившись, он поднял руку, требуя внимания и промолвил приятным рокочущим баритоном

– Добрые люди, гости Цитадели! Я рад видеть вас. Искренне соболезную достойным мужам Эрна! Братья помогут им сложить погребальный костёр для погибших. Хоть я и скорблю о смерти невинных, отступить от традиций не в моих силах. Сегодня минуло десять раз по десять дней со дня ухода братьев Гая, Тьодольва и Акрама в отставку. Сегодня Орден должен получить замену. Через половину часа претенденты должны явиться к воротам крепости. Сим я, Илдред Тысяцкий, объявляю начало испытаний!

–“А что мы, старейшина?”, – хмуро спросил Святогор.

– По счастью, у вас есть, о ком позаботиться. От Эрна выйдет кандидат – Бранд Крамхолд!

Волна удивлённых шепотков прокатилась по толпе. Большинство не могло понять, о каком кандидате идёт речь. Кантландцы как-то странно посмотрели на отрока. Тот сжал зубы – лишнее внимание ему не требовалось, но тысяцкого это явно не волновало. Бранд вздохнул и направился к рядам княжих людей, провожаемый взглядами северян. Он поклонился, выказывая почтение, и сообщил

– Я разделяю вашу скорбь. Клянусь сделать всё, что смогу, дабы хоть в малой степени заменить погибших.

По лицу Святогора прошла судорога. Очевидно, воин ожидал увидеть кого-то более похожего на будущего витязя, но, несмотря на то, что его ожидания не оправдались, он не стал показывать своего разочарования. Претенденты других государств стали расходиться, намереваясь потратить оставшееся время с пользой. Илдред, в сопровождении брата и шестерых гридней с телами скрылись за стенами Цитадели. Святогор наказал своим ставить лагерь и отдыхать, а сам занялся отроком.

– У нас нет времени на долгие беседы, поэтому я не буду спрашивать тебя, кто ты, почему у тебя кантландское имя и каким образом ты попал сюда – сейчас это не имеет значения. Важно другое – можем ли мы предоставить тебе что-то?

– Боюсь, что не, сударь. Как вы справедливо заметили, времени у нас мало. Я потрачу его на то, чтобы собраться с мыслями.

– Как знаешь.

Святогор ушёл в свой лагерь, а отрок с тяжёлым сердцем принялся повторно разминаться. Стоило ему закончить, как за стенами протрубил рог, сзывая претендентов. Уже через две части они стояли у ворот. Девять северян, семь житель срединных королевств, четыре смуглых южанина – борьба обещала быть жаркой. Наконец, тяжёлые створки поползли в стороны, впуская юнцов. Бранд мотнул головой, прогоняя тягостные мысли, и оглядел внутренний двор. Со вчерашнего вечера там многое изменилось – появились весовые камни, стойка с тренировочным оружием и странная, смутно знакомая постройка из множества брёвен и верёвок. У края площадки стояли пятеро витязей. Средним был сам Илдред – глава ордена. Он подождал, пока претенденты подойдут поближе и заговорил.

– Вас ждёт пять испытаний, каждое из которых проведёт брат, являющийся лучшим в данном направлении или качестве. В ходе проверок мы определим тех троих, кто лучше всего подходит на роль витязя. Помните, витязь – это человек равновесия, следовательно, вы должны будете достойно показать себя на каждом из испытаний. Первое – испытание силы.

Из ряда витязей вышел крайний правый. Могучий северянин с густой и длинной бородой возвышался над всеми присутствующими, что неудивительно при росте более трёх аршинов.

–“Я брат Альмод”, – представился гордый обладатель рук, толщиной с бедро нормального человека: “Возьмите камни размером с две ваших головы и несите сюда.”

Юноши незамедлительно подчинились. Увидев местные весовые камни, Бранд застыл в неверии, ведь затребованный размер был одним из наименьших среди представленных. Наибольшие же, судя по всему, являлись по-ошибке притащенными снарядами катапульт, или же предназначались для орков. Однако, удивление не помешало ему быстро прийти в себя, подхватить подходящий камень и вернуться назад. Альмод дождался, покуда все справятся с нехитрым поручением, и дал следующее указание

– Выстройтесь в линию, возьмите камни двумя руками и начинайте поднимать их над головой. Работаем на мой счёт. Начали! Раз! Два!

Юноши раз за разом толкали снаряды ввысь, выжимая из себя все силы до капли, стараясь не уступить соперникам. Первым не выдержал худой южанин – он упал после семнадцати повторений с каким-то странным свистящим всхлипом. Следующими выбыли Бранд и один из срединников (бургунд, если судить по паре крепких слов, вырвавшихся у него сквозь сжатые зубы). На двадцать третий раз их руки лишь судорожно дёрнулись, отказываясь терпеть подобное издевательство со стороны хозяев. Дальше участники стали сдаваться лавинообразно: после трёх десятков повторений их осталось пятнадцать, после четырёх – десять, после пяти – лишь двое. В одном из силачей Бранд узнал Болдра. Без вчерашней богатой одежды, красный, густо покрытый потом – он мало напоминал отигнира, зато теперь из-под простой рубахи явственно проступили могучие мышцы. Они принесли сыну конунга победу – он поднял камень пятьдесят четыре раза, на один больше, чем его соперник – такой же северянин. Альмод удовлетворённо кивнул, дал юнцам передохнуть и лаконично огласил новое задание

– Ваша следующая задача – приседание с этими же камнями.

Бранд разочарованно вздохнул. Он ожидал от испытаний… чего-то большего, особенного. Пока же отбор в Орден не слишком отличался от такового в обычную стражу. Впрочем, лиха беда начало.

Счёт пошёл, и отрок принялся усердно гонять своё туловище в вертикальной плоскости. Вверх-вниз, вверх-вниз. Ему снова удалось не оказаться в числе худших – до его уровня в шесть десятков приседаний не дотянули восемь соперников. Болдр предсказуемо опять превзошёл всех – целая сотня приседаний оставила позади и Атли, и Стейна, и Эгиля, и Хаука, и других северян, заодно с южанами и срединниками. Едва только отигнир опустил камень, как Альмод вернулся на своё исходное место. Следующим вышел крайний левый витязь. Его тело значительно уступало альмодову в размерах, но ощутимо превышало в подвижности.

–“Я брат Сбыня.”, – представился воин: “Положите камни. Они вам боле не надобны. Следующее испытание покажет вашу скорость. Встаньте в ряд у дальнего края двора. По моему слову бегите вперёд столь быстро, сколь возможно.”

“Ну вот, сначала тяжести, теперь бег”, – подумалось Бранду: “Что дальше, будем колоть копьями мешки с соломой?”

Тем временем кандидаты вышли на исходную, стараясь продышаться после прошлого испытания. Отрок прикинул длину двора – на глаз выходило около двухсот шагов. Хорошо. Не слишком много. Сбыня поднял руку с тем, чтобы через пару вздохов резко опустить её, сопроводив движение коротким приказом

– Бегите!

Кандидаты ринулись вперед подобно стрелам, выпущенным из орочьего лука. Двор пролетел перед глазами в одно мгновение, окончившись жёсткой стеной. Половина бегунов не успела вовремя затормозить и впечаталась в грубый камень. Хуже всего пришлось Болдру и Стейну. Они, привыкшие воспринимать бег исключительно как прелюдию к тарану вражеского строя, даже не помышляли о том, чтобы остановиться. Впрочем, ничего непоправимого не произошло – крепкие молодые тела отделались синяками. Бранд обошелся и без этого – он оказался в составе более везучей половины. Кроме того, он с удивлением обнаружил, что каким-то чудом попал в пятёрку лучших. Дав юношам перевести дыхание, Сбыня вновь заговорил

– Следующее испытание проверит, насколько хорошо вы владеете своим телом. Оно может оказаться незнакомым для вас, поэтому сначала покажу, как нужно проходить препятствия, входящие в его состав.

Витязь подошёл к непонятной конструкции, чьё назначение теперь несколько прояснилось, и приступил к выполнению упражнения. Он вскарабкался на лестницу, расположенную с краю, спрыгнул на находящееся дальше узкое, подвешенное на верёвках бревно, пробежал по нему, подпрыгнул, ухватился за верёвочные петли, свисающие с высокой, длинной перекладины, прошёл по ним, быстро перебирая руками, приземлился на небольшую подвесную площадку, пробежал по беспорядочно расположенным невысоким, по колено высотой, столбикам с округлыми верхушками, с куньей(85) сноровкой опустился на землю и повернулся к изумлённым претендентам.

– Проходить будете по-очереди, на скорость. Коснувшийся земли идёт вон.

Эти слова заставили части мозаики, возникшей в голове Бранда, сложиться в законченную картину. Он понял, где видел подобную штуку – на ярмарке. Зазывала предлагал проходящим мимо юнцам и мужам показать свою удаль, заплатив пару грошей и получив возможность выиграть пять печатней. Многим это показалось хорошей затеей. Хозяева забавы славно заработали в тот день… Вопрос в другом, как ярмарочное развлечение могло помочь определить, кто достоин быть витязем, а кто нет? Может Орден набирает отдельный отряд скоморохов?

Судя по всему, подобные мысли занимали одного лишь отрока, так как остальные уже заканчивали строиться. Бранд торопливо юркнул в конец колонны и принялся наблюдать. Всё происходило точь-в-точь, как на пресловутой ярмарке – кто-то ловил равновесие, а кто-то падал с грохотом и ругательствами. Последние исходили, преимущественно, от срединников, но и некоторые северяне от них не отставали. Торопыги, желавшие побыстрее закончить испытание, оказывались неприятно удивлены скользкостью столбиков; некоторые наворачивались на бревне. Последнее не относилось к кантландцам – для них, привычных к схождению на берег по веслу, бревно было детской забавой. Но некоторые не допрыгнули до верёвочных петель, да и столбики, всё-таки, собирали с них свою дань… Эта вакханалия продолжалась достаточно долго, но Сбыня и другие витязи терпеливо дожидались её окончания. Наконец, настала очередь самого Бранда. Он выдохнул, сосредотачиваясь, и ринулся вперёд. Лестница пролетела под его конечностями за считанные вздохи, но на бревне пришлось тяжелей. Сволочная деревяшка моталась из стороны в сторону как, пьяный плотник, норовя сбросить отрока наземь, но хороший разгон, взятый в начале, помог справиться и с этим. Петли и столбики показались ему и вовсе детскими играми. Стоило ему ступить на твердую землю, как Сбыня вернулся к своим соратникам, а на его место вышел второй витязь справа – сухой, жилистый южанин с опрятной, тонкой бородкой, пронизанной седыми нитями. Но, надо сказать, бородка была далеко не самой запоминающейся деталью его внешности. Глаза притягивали внимание в куда большей степени. Они будто светились каким-то особым внутренним светом. Такой свет, обычно, является свидетельством богатого жизненного опыта и глубокой мудрости. Витязь заговорил

–“Я брат Дари. Моё испытание будет отличаться от предыдущих, ибо вам потребуется показать качества не тела, но ума!”, – подчёркивая свою мысль, он мягко коснулся кончиками указательного и среднего пальца правой руки своего лба, а затем неожиданно предложил: “Садитесь полукругом”, – и подал пример, опустившись на утоптанную площадку, скрестив ноги. Юноши послушно сели следом.

–“Правила просты”, – продолжил Дари: “Я буду задавать вопросы. Тот, кто хочет ответить, должен поднять руку. Ваша задача – ответить на наибольшее количество вопросов правильно. Итак, начнём. Как называют своих правителей дворфы Ганзейских гор?”

Бранд тут же вскинул руку. Уж на этот вопрос он точно мог ответить.

– Херршер. Владыка, в переводе на наш язык.

– Хорошо. Какие товары поставляются из Великого Леса в Священную империю, и что они получают взамен.

Руку поднял один из срединников.

– Никаких. Эти земли враждуют. Но, даже будь между ними мир – расстояние слишком велико для торговли.

Вопросы сыпались, как из рога изобилия. На какие-то, например об уязвимых местах паучьего волка, не смог ответить никто, на другие, напротив, ответить были готовы чуть ли не все. Северяне, хорошо показывавшие себя на предыдущих испытаниях, изрядно сдали позиции (всё-таки доблесть в Кантланде ценилась выше начитанности). Основная борьба развернулась между южанами и жителями срединных княжеств. Бургунды, вадды, хенеры, альши, саксы и ранды в силу благородного происхождения(86), лучше разбирались в тонкостях торговли и дипломатии, тогда как жители эмиратов превосходили их в знании медицины и охотничьих(87) техник. Бранду приходилось соперничать и с теми и с другими. Это было нелегко, но накопленный за тринадцать лет багаж знаний давал о себе знать. Всего было задано около двух сотен вопросов, на тридцать из которых отрок дал верный ответ первым. Это, конечно, не шло ни в какое сравнение со знаниями двух других участников. Один, сакс, если судить по выговору, ответил на сорок пять вопросов, а другой, южанин, и вовсе на пятьдесят. Наконец, третье испытание подошло к концу. Пока оно шло, юноши успели отдохнуть. Это было для них крайне необходимо…

Дари вернулся к братьям, а на его место вышел русоволосый, крепко сбитый бородач с очень живым, проницательным лицом и смешливыми морщинками в уголках глаз. Он потёр руки, улыбнулся, прицокнул языком и представился

– Что ж, юноши, я, стал-быть, брат Ратмир. Наша с вами задача на сегодня – проверить ваше умение наносить, так сказать, добро и справедливость тяжёлыми и не очень предметами.

Подобная шутливая манера речи разительно отличала Ратмира от его предшественников. Он не пытался показать свою мудрость, свой опыт, и поэтому казался скорее не наставником или судьёй, а старшим братом – разумным, сильным, но, в то же время, близким и понятным. Впрочем, человек, способный смотреть немного глубже небрежно наброшенной маски, без труда заметил бы, что Ратмир отнюдь не молод – его возраст лежал где-то между тридцатью пятью и пятьюдесятью годами. Тем временем странный витязь продолжил

–“Проверять вас буду кругом чести и кругом бесчестия. Кто-то из вас может быть знаком с ними”, – он бросил многозначительный взгляд на северян, ясно обозначая, что именно от этих любителей пускать друг-другу кровь всеми возможными способами он ожидает глубоких познаний в предстоящем: “Для остальных рассказываю. В круге чести вы вызываете друг-друга на поединки и сражаетесь. Побеждённые выходят, победители остаются. В круге бесчестия всё ещё проще – бейтесь, как боги на душу положат, главное победите. Тут побеждённые, кстати, тоже выходят. Чтобы победить соперника, рубайте раз по тулову или голове, по ногам и рукам – дважды. В голову бьём осторожно – в Цитадели есть братья, сведущие в целительстве, но их способы могут быть далеки от приятных. Не работайте щитом в лицо, не кусайтесь, не бейте по висюлькам и не колите. За это получите то же самое, но уже от меня. Оружие возьмите на стойке. Начинаем с круга чести. Всем всё понятно?”

Кандидаты разнородно, но однозначно выразили своё согласие по этому вопросу и двинулись за снаряжением. На стойке находились увесистые палки длиной в три локтя и разного размера щиты – от кулачных до чуть ли не башенных. Бранд, ничтоже сумняшеся, подхватил предложенное “оружие” и привычный для себя круглый ременной(88) щит в аршин шириной. Не всем выбор дался также просто – южанам, очевидно, больше пришлись бы по вкусу привычные им парные сабли, некоторым северянам – двуручные топоры, а срединникам – копья, но выбор был ограничен. Повздыхав, юноши разобрали снаряжение и разошлись по местам. Ратмир дал отмашку, и машина войны завертелась.

Бранд выбрал в качестве цели своего соседа справа – приснопамятного бургунда. Палки столкнулись в воинском приветствии и тут же загудели, рассекая воздух. Бургунд напал бесчестно, целя рантом(89) щита в лицо, а палкой в пах. Не желая проверять внимательность Ратмира, отрок сбил меч противника боковой защитой, присел и наклонился, разом становясь в два раза ниже и уходя из-под удара щитом, а затем рванулся вперёд, вышибая из соперника дух. Пока срединник падал, Бранд врезал ему палкой по рёбрам. Не став дожидаться ухода поверженного, он перешёл к поиску следующего противника. Рослый, несколько запыхавшийся северянин отлично подходил на эту роль. Отрок махнул щитом, привлекая его внимание. Северянин (вроде бы Стейн) улыбнулся и приблизился, уверенно поигрывая оружием. Понимая, что с таким громилой прежняя уловка не пройдёт, Бранд придумал иной способ. Он отсалютовал оппоненту и принял нарочито расслабленную позу, готовясь пропустить “бычка” мимо себя и огреть его по спине. “Бычок”, впрочем, не спешил действовать в рамках этого плана, предпочтя сократить расстояние осторожными шагами. Дело приобретало скверный оборот – здоровяк почти отдышался. Нужно было действовать. Бранд попытался зацепить его щит своим, но противник не дал раскрыть себя. Соперники закружились на расстоянии двух аршинов, проверяя друг-друга ложными выпадами. Вдруг, северянин рванулся вперёд, накрыл отрока щитом и принялся охаживать справа. Бранд лишь чудом успел закрыться, скорчившись за уже не кажущимся столь большим полем щита. Северянин, видя бесплодность своих попыток, шагнул назад. Отрок воспользовался полученной передышкой, чтобы принять устойчивое положение и чуть встряхнуть левой рукой, успевшей онеметь от дурных ударов кантландца. Видя слабость противника, здоровяк ухмыльнулся и вновь перешёл в наступление. Он сделал шаг вперёд, слегка опустил щит и начал лупцевать врага по голове и плечам с силой дворфа-кузнеца, формующего заготовку. Вертикальный, засечный, опять засечный – ударам не было конца, но Бранд, уже успевший прийти в себя, успешно отбивал их поверхностью своего щита. Наконец, увлёкшийся северянин сдвинул щит вверх. Отрок, не медля ни вздоха, нырнул под руки противника и дважды рубанул его по коленям. Стук сверху прекратился. Бранд поднял голову, желая поблагодарить соперника за хороший бой и найти следующую жертву, но увидел лишь искры, вылетевшие из его собственных глаз от столкновения палки со лбом. Мир поплыл, всё залила юшка(90). Стейн (судя по мощи удара это был всё-таки он), разгорячённый схваткой, просто не заметил ударов соперника, да и вообще потерялся в пространстве и времени. Резкая встряска от Ратмира вернула его в реальный мир и спасла Бранда от дополнительных увечий.