Текст книги "Путь к Цитадели (СИ)"

Автор книги: Матвей Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 4. Ратуша

К половине седьмого Бранд был готов к выходу чуть больше, чем полностью, ибо дел, которые могли задержать его ещё хоть на осьмицу часа, попросту не оставалось. Отделённый от домашней библиотеки и тренировочной площадки, отрок изнывал от тоски. Он ходил от стены к стене, садился на кровать, вскакивал и вновь начинал мерить комнату шагами. Четыре шага вперёд, поворот, четыре шага назад, поворот… Снова, и снова, и снова. Он пытался вычислять в уме, читать по памяти Эддические сказания и петь, но был вынужден умолкнуть после громкого предупреждения матери, включавшего упоминание вокальных качеств Бранда, вероятного месторасполажения его рта по отношению к заднице и возможной ближайшей судьбы и того, и другого. Тем временем, до прихода Свена Риггера оставалось ещё десять частей. Ожидание уже засело у отрока в печени и постепенно захватывало смежные органы. Наконец, услышав, как кто-то входит в горницу, юный узник рывком распахнул дверь и ринулся вниз по лестнице. Чуть не столкнувшись с витязем, стоящим в дверях, он браво вытянулся и отрапортовал

– К выполнению распоряжений готов!

Свен не слишком впечатлился этой пантомимой. Он лишь хмыкнул, махнул рукой, зовя подопечного за собой и, резко развернувшись на пятках, вышел на улицу. Бранд рванул следом, не желая заставлять своего временного руководителя ждать. Спутники в молчании добрались до конца квартала и повернули направо, в центр города (Рехен с момента своего основания имел чёткую радиальную планировку, которую сохраняли всеми силами, поэтому даже немногие приезжие редко терялись на его улицах). Поняв, что цель пути уже близко, отрок поспешил задать один из мучивших его вопросов

– Господин витязь… Сударь? Разрешите узнать ваше имя, дабы принести извинения в более подобающей, чем вчера, форме.

Он смутился, сбился и замер, не зная, что говорить дальше. Свен повернулся к мальчику и положил руку ему на плечо

– Я не держу на тебя зла. Тех извинений было достаточно.

На лице прощённого проступило ясно видимое облегчение. Через несколько мгновений он задал новый вопрос, боясь, что воин может утратить хорошее расположение духа

– А как вы сделали это… Ну, там, на крыше?

Любой наблюдатель, хоть немного разбирающийся в выражениях людских лиц, заметил бы, что отрок жутко стесняется своего незнания. Юный Крамхолд считал себя просвещённым молодым человеком, и обнаружение подобного пробела в знаниях болезненно ударило по его самолюбию. Конечно же, эти душевные метания не укрылись от проницательного взора витязя. Он решил дать отроку возможность высказать свои предположения, желая посмотреть, насколько хорошо тот умеет мыслить логически

– А как ты думаешь?

– Это, должно быть, было заклинание полёта из школы воздуха или какое-то необычное применение “вздоха земли”(10). С другой стороны, я не почувствовал восходящего потока воздуха, а мостовая осталась в порядке. Вы, сударь, имеете степень мастера(11)?

– Отнюдь. Магию я не применял.

– А как тогда? У вас с собой был артефакт?

– Ни одного.

– Но не может же человек сам прыгнуть на второй этаж! Не эльфийская саранча, поди…

– Витязь может.

Глаза отрока загорелись и он неверяще спросил, понизив голос

– Это было… Состояние Силы?

– Именно.

– Но ведь это детские сказки…

– Ну что же, юноша. Тогда ты увидел сказку.

Бранд хотел сказать ещё что-то, но вдруг осознал, что с начала разговора они не сделали и шагу. Отрок вскинулся, открыл рот, закрыл, помотал головой и виновато посмотрел на Риггера. Тот увидел, что подчинённый наконец-то вышел из созерцательного состояния и продолжил путь, прерванный разговором.

***

Уже на подходе к ратуше витязь напутствовал отрока

– В разговор попусту не влезай, будешь нужен – скажу.

Закончив немудрёное наставление, Свен взошёл на крыльцо и, трижды стукнув в дверь, как того требуют традиции, вошёл в юдоль бюрократии. Это место не производило впечатления муравейника, как канцелярии Sancta Imperium или банки с пауками, как приёмные эмиров востока. Здесь витала особая атмосфера – непередаваемая смесь бюрократических новшеств, принесённых с чужбины, и старых традиций Эрна. Спутники прошли по длинному коридору, минуя вереницу тяжёлых и толстых дверей, вырезанных из смолистой светлой сосны. За этими дверьми скрывалось множество кабинетов, обитатели которых принимали жалобы и прошения, писали письма, заверяли важные бумаги, словом, занимались тем, чем и должен заниматься любой уважающий себя писец. Впрочем, здесь это слово не употребляли, считая его чуть ли не ругательством, и предпочитая именовать себя “нотариусами”, не вполне, впрочем, понимая, что это значит. Обитатели второго этажа ратуши не забивали себе голову этой разницей. Они, будучи отделёнными от первого этажа скрипучей лестницей из тёмного дерева, чувствовали себя несоизмеримо выше мирских забот, что проявлялось и в их отношении к миру. Они никогда не спешили. Сложно было увидеть смятение на их лицах. Их особое “не положено” было подобно могучему оберегу, что раз за разом защищает героя от зла. В этот раз в роли “зла” довелось выступать Свену и Бранду. Они снова прошли мимо вереницы кабинетов, на этот раз на втором этаже, и, наконец, достигли нужного. Витязь решительно подошёл к двери, постучал и, не дожидаясь ответа, вошёл. Первым предметом, на котором остановился его взгляд, оказался стол. В этом не было ничего удивительного – сложно не заметить вещь, занимающую, без малого, треть комнаты. Зачем этот стол понадобился простому интенданту и как он пролез в дверь – загадка, но факт остаётся фактом. Стол стоял в кабинете и вполне успешно выполнял свои функции. Он имел много преимуществ перед себе подобными, в частности, скрывал своего владельца более, чем до половины. Верхняя часть интенданта также была отчасти скрыта, но уже бородой. Она была длинна, полуседа, растрёпанна и напоминала щётку, забытую здесь кем-то по недоразумению. Из-за бороды выглядывали только плечи, да хитрые глаза. Именно они были третьей точкой, в которую упёрся взор витязя. Немолодой снабженец лишь усмехнулся. Он, в отличии от многих других здешних работников, был человеком старой закалки. Он многое повидал, в молодости – военные походы, в зрелости – лютые проверки начальства. Поэтому интендант ничуть не смутился, лишь кивнул, приветствуя воина и его спутника. Витязь молчал. Пауза затягивалась. Наконец, скрипучий голос снабженца разорвал тишину вопросом

– С чем пожаловали, уважаемые?

Было очевидно, что, на самом деле, он не считает таковыми не только гостей, но и своё начальство, но присутствующие не стали заострять на этом внимание. Вместо этого младший из “уважаемых” продолжил стоять, как ни в чём не бывало, а старший выпустил струю воздуха сквозь сжатые зубы и положил на стол предписание. Хозяин кабинета с ленцой раскрыл объёмный конверт из толстой желтоватой бумаги, пропитанной жиром, сломав сургучную печать с княжеским гербом, и углубился в чтение. Он внимательно рассматривал каждую букву текста, каждую завитушку подписи, утыкался в бумагу носом, будто нюхая и мял уголки листа, проверяя звук. Закончив ознакомление с документом, интендант хитро взглянул на витязя и официальным тоном произнёс

– Сожалею, но данное предписание является недействительным.

Бескрайнее удивление промелькнуло на лице воина. Впрочем, оно тут же сменилось ледяным спокойствием. Свен подался вперёд и, чётко выделяя слова голосом, заговорил

– Ты понимаешь, что отказываешь мне в выдаче еды для Ордена? Количество продуктов в крепости ограничено. Если эта еда не окажется там в срок – люди будут голодать. А теперь представь, на что способны две сотни злых и голодных витязей, которым сказали, из-за кого им не привезли провизию. Как думаешь, что с тобой будет?

– Не знаю, уважаемый, но попрошу мне не угрожать! Свободной еды нет, именно для вас ничего не приходило, но вы можете купить всё у города напрямую через меня. Обещаю обеспечить самую низкую цену, если, скажем, один процент от всей суммы, будет добровольно пожертвован на моё имя в благодарность за содействие.

В глазах Свена засветились недобрые огни. Он потемнел лицом и угрожающе прорычал

– Слушай меня внимательно, недоносок. Ваша братия долго пила у меня кровь, и моё терпение иссякло. Исполни предписание, и без глупостей, а не то я взрежу твоё брюхо, достану кишки и заставлю сожрать. Ну же. Быстрее!

Снабженец побледнел, отшатнулся вместе со стулом, но сжав губы и мотнув головой, вернул контроль над собой и упрямо сказал

–“Не положено! А если сделаете что-то из обещанного, вас казнят.”, – потом замолк и, уже не столь уверенно добавил: “Ну или, по меньшей мере, посадят!”

Обстановка накалилась до предела. Повисло напряжённое молчание. Вдруг тишину разорвал спокойный голос отрока, доселе не сказавшего ни слова.

– А на каком основании вы признали предписание недействительным?

Интендант, почувствовав себя на привычном поле, вернул бодрое расположение духа и объяснил

– Этот человек хочет получить одиннадцать возов провизии. На каком, позвольте, основании их ему должен обеспечить я? Да у него даже выписки из казначейства нет!

– Сударь, а можно ознакомиться с бумагой и конвертом?

– Надеешься найти там выписку?

– А то, что я там собираюсь найти, есть внутренние дела Ордена! Точнее сказать не могу, ибо эта тайна мне не принадлежит.

Свен уже успокоился, и теперь с интересом наблюдал за разворачивающимся представлением. Бранд внимательно осмотрел предписание, затем конверт, колупнул ногтем сургуч и поднял глаза.

– Смею заверить вас, сударь, здесь всё в порядке.

– А выписка?

– Она не нужна.

Чиновник замер в ступоре и тупо переспросил

– То есть как это, не нужна?

– В соответствии с пунктом 1.3 Эрнской унии, печать князя делает то, что скрыто под ней, равным княжьему слову, которое обладает высшей силой в соответствии с пунктом 1.1 той же унии.

– Указом от двадцать третьего числа седьмого месяца года 494 пограничные города, к коим относится и Рехен, были выведены из-под обязательной повинности снабжения. Для предоставления снабжения войскам, они должны предъявить выписку из казначейства, свидетельствующую о согласии казны принять долг за провиант на себя!

–“Указ, на который вы ссылаетесь, отменён три года назад”, – с улыбкой парировал отрок.

На интенданта было больно смотреть. Он опустил голову, а в его глазах поднялась волна боли, скорби и горя, сравнимая с таковой у человека, который провалился в выгребную яму в только что пошитом алом кафтане(12). Снабженец вцепился в бороду и зашептал, чуть не плача

– Одиннадцать возов… Одиннадцать! Не уберёг, не смог… Какой-то мальчишка меня…

Он взял печать, стоявшую рядом, макнул её в чернильницу(13) и с силой опустил на предписание.

– Всё нужное получите на складе.

Пробормотав это, интендант закрыл глаза, положил голову на руки и глухо зарыдал.

(10) Заклинание из школы земли. В классическом варианте ломает противнику ноги (т. н. палубный перелом)

(11) Одна из высших магических степеней по классификации Академии тонких искусств

(12) Красная краска была самой дорогой, не считая пурпура. Красная одежда, соответственно, могла стоить небольшое состояние.

(13) Существовало два вида чернильниц – для перьев и для печатей

Глава 5. Последствия поспешных решений

Процесс получения припасов растянулся ещё на три часа. В этом не было вины кладовщика или грузчиков, наоборот, они работали в полную силу. Витязь и его молодой помощник с удивлением следили за этим действом. Откуда взялись такие неутомимость и усердие? Причиной тому было предписание, вернее печать. Она отличалась от себе подобных только одной маленькой деталью – между пером и корзиной, знаками, обычными для интендантских печатей, располагалось копьё – знак военного интенданта. Такая печать была лишь у одного человека во всей ратуше. Его называли не иначе, как САМ. Во всём Рехене не было более прижимистого и скрупулёзного человека (Ходили слухи, что не совсем человека. К нему имел обыкновение наведываться по торговым делам один дворф, которого интендант называл не иначе, как дядюшкой). В общем, этого человека-или-не-совсем в ратуше уважали. Некоторые даже немного боготворили. В глазах этого узкого круга Свен и Бранд были кем-то вроде полубогов или героев, совершивших великое деяние, а потому их обслуживали со всем возможным рвением. Телеги, наполненные провизией, укрыли льняными полотнищами и загнали под навесы до следующего утра. Через час после рассвета караван двинется на северо-запад, в далёкую крепость великого ордена… Но до этого было ещё много часов. Витязь, не ожидавший освободиться столь скоро, решил скоротать эти часы у своего друга. Он вышел на улицу, покрытую брусчаткой, и, никуда не торопясь, пошагал вперёд, наслаждаясь синим небом, зеленью деревьев, приветливыми улыбками прохожих и тёплым послеполуденным солнцем. В его голове царила звенящая пустота. Сколь долго он не ходил так, без цели, просто прогуливаясь? Года три, а может и поболе. Свен остановился и подставил лицо ласковому светилу. Вдруг идиллическая тишина была беспардонно разорвана голосом, про обладателя которого витязь совершенно позабыл.

– Сударь, а вам хватит этой провизии?

Вопрос этот был столь неожиданным, что поначалу воин вовсе и не понял, о какой провизии идёт речь. Спустя мгновение понимание сути вопроса пришло к нему, окончательно уничтожив звенящую пустоту внутри черепа. Витязь повернулся к отроку и с укоризной посмотрел на него. Видя, что подростку от этого не жарко не холодно, он вздохнул и поинтересовался

– А что тебя смутило?

Бранд с готовностью ответил

– Одному взрослому человеку в день надобно сто двадцать золотников(14) хлеба, гривна(15) крупы и чуть меньше гривны мяса. В большой телеге два берковца груза. Еды вам хватит недели на две. А потом что? Вновь обоз посылать?

Витязь пожал плечами и флегматично ответил

– Мы достаточно умеренны в пище. Содержимого этого обоза хватит на месяц, да ещё останется.

Отрок неверяще посмотрел на воина, проверяя, не издевается ли тот, и переспросил

– Месяц? Да месяц вам даже две сотни этим не прокормить!

Свен усмехнулся и с доброй, отеческой улыбкой на губах поинтересовался

– Юноша, ты считаешь, что мы даём приют паломникам или кормим жителей близлежащих деревень? В крепости одновременно живёт, дай боги, сотня человек! Приезжающие для вступления берут запас провианта с собой. Откуда у нас взяться аж двум сотням едоков?

Бранд внимательно посмотрел на витязя и медленно уточнил

– Вы упомянули приезжающих для вступления…

– Да, разумеется. Мы же должны как-то пополнять ряды.

– Но разве попасть в Орден так просто?

– С чего ты решил, что это просто, юноша? По-твоему достаточно добраться до места? Отнюдь. Кандидаты проходят жёсткий отбор сначала в родных землях, а потом у нас. Кроме того, испытания проходят нечасто. Нас не может быть более или менее тысячи а потому новиатов набирают лишь тогда, когда кто-то из действующих витязей погибнет или уйдёт на покой. Новые испытания как раз должны начаться к моему возвращению.

–“А кто к ним допускается?”, – как бы невзначай спросил отрок.

– Любой человек, уже не чадо, но ещё не совершеннолетний, не имеющий на совести преступных деяний.

Бранд выдохнул. Он подходил! Тайна Ордена не давала ему покоя уже давно, и теперь возможность приблизиться к этой тайне или даже стать её частью будоражила юное сознание. Оставалось убедить витязя взять попутчика. Другого способа попасть в Цитадель просто не было – семья Крамхолдов не держала даже кур, что уж говорить о лошадях! Да и кто пустит человека из ниоткуда в святая святых? Одним словом, витязя надобно было всячески ублажать и поддерживать в наилучшем расположении духа. Приняв такое решение, отрок вновь повернулся к Свену и участливо спросил

– Может проводить вас куда-нибудь проводить, сударь?

Воин воздел очи горе(16) и терпеливо произнёс

– Юноша, по-твоему я нем, и не могу спросить дорогу, если возникнет такая нужда?

Бранд понял, что слегка просчитался с тактикой

– Нет, сударь, что вы…

– Может ты считаешь, что городская стража зря ест свой хлеб, и я нахожусь в опасности?

– Нет же, как вы могли такое подумать?

– Тогда зачем мне, скажи на милость, твоё сопровождение?

– Просто… Мой отец приставил меня к вам помощником, и я хочу быть полезным.

Витязь покачав головой задумчиво проговорил

– Тебя бы к делу приставить. Вижу же, парень ты неглупый, да пропадёт твоя голова, коль дела не найдёт.

Бранд понял, что разговор повернул в нужное русло, набрался наглости, собрался с духом и выпалил

– А возьмите меня с собой, в Орден! Там из меня, глядишь, толк и выйдет.

Лицо Риггера в один миг сменило выражение с устало-поучительного на необычайно серьёзное. Он внимательно посмотрел на отрока, выдержал небольшую паузу и, не отрывая от него взгляда, спросил

– Ты намерен ехать со мной для вступления, верно?

Бранд кивнул.

– Ты хорошо обдумал это решение, юноша? Орден – это не шутки. Жизнь витязя – не игры и не приключения. На каждом из братьев лежит серьёзная ответственность. Каждый из нас готов пожертвовать всем: чувствами, здоровьем, даже жизнью, дабы выполнить то, что должно. У нас нет права на ошибку или слабость. Ты готов к такому?

Отрок, слегка опешивший от подобной отповеди, смог лишь вновь кивнуть. Свен покачал головой, пробормотал что-то себе под нос, развернулся и уверенно пошагал к своей изначальной цели.

***

Когда витязь и его юный спутник подошли к дому Крамхолдов, двери, ведущие внутрь, были закрыты. Воин деликатно постучался, и, не получив ответа, хотел было уйти, но Бранд без раздумий толкнул створку и отошёл в сторону, пропуская Старшего вперёд. Видя неодобрительный взгляд мужчины, отрок улыбнулся и пояснил

– Матушка проводит много времени в своей взварне(17). Ждать, пока она оттуда выйдет – затея пропащая.

Свен пожал плечами и прошёл в горницу. Не теряя времени, он занял единственный табурет и приготовился к длительному ожиданию. Его взгляд заскользил по комнате. Как же много изменилось за одиннадцать лет… Стены украсились новыми узорами, а резьба на деревянном полу, напротив, поистёрлась. Одни лишь бронзовые дверные ручки всё те же…

Ностальгические мысли воина были прерваны громким хлопком. Тяжёлая деревянная дверь, обитая полосами железа, распахнулась, и на пороге взварни появилась мать Бранда и Харальда, облачённая в домашнее платье и длинный кожаный фартук с рукавами. Она кашляла, фыркала и махала руками, подгоняя к себе свежий воздух. Её одежда была покрыта непонятным веществом, похожим на сажу зелёного цвета. Женщина громко чихнула и утёрла лицо рукавом. Рукав стал несколько чище, оставив дополнительный след на лбу. Знахарка подняла глаза и заметила Свена, осторожно взирающего на неё из тёмного угла. Хозяйка дома смутилась, и пробормотала

– Я не предполагала, что вы вернётесь, хм, так скоро.

Воцарилась тишина. Наконец, витязь нашёл в себе силы нарушить её, деликатно кашлянув и сказав

– Это благодаря вашему сыну. Я уже был близок к тому, чтобы намотать кишки снабженца на кулак, но он, кхм, в общем спас положение.

Фру(18) Крамхолд насторожилась.

– Снабженцы? Опять они за своё? Требовали взятку? Опиши-ка мне этих негодяев!

Дальнейшие расспросы заняли около десяти частей. За этот краткий промежуток времени Свен рассказал всё, что мог, и даже немного больше. Удовлетворённая полученными сведениями, женщина утащила воина наверх, в трапезную, пообещав накормить чем-нибудь вкусненьким. В это время Бранд, сидя под лестницей, лишь тихо хихикал, зажимая рот ладонью. Он бы расхохотался в полный голос, но инстинкт самосохранения подсказывал, что это может быть чревато неприятными последствиями. Матушкин энтузиазм был несколько опасен для тех, кто попадался ей на пути в этот неподходящий момент. Отрок призадумался: “Так… Ей надо переодеться и накормить гостя, а вот потом она пойдёт к отцу. Жаль его… Он сейчас, небось, молодых гоняет, душой отдыхает. А тут матушка… Эх, придётся ему переться в ратушу. Он ведь ответственный, до завтра не отложит…”. Погружённый в такие мысли, Бранд встал и двинулся в свою комнату.

***

Когда витязь был накормлен, а фру Крамхолд отправилась наставлять чиновников на путь истинный, хитрый отрок выбрался из своего убежища и направился в трапезную. Он тихо подошёл к двери и заглянул внутрь. Его взору открылась странная картина. Свен Риггер, человек твёрдого нрава и крепкой психики, сидел за столом. Его левый глаз и пальцы на правой руке судорожно подёргивались, что свидетельствовало о глубоком моральном потрясении (в данный момент причина потрясения как раз выходила на радиальную улицу). Заметив наблюдателя, витязь махнул рукой, подзывая Бранда к себе. Отрок приблизился, чувствуя некоторую вину за то, что бросил воина одного в столь щекотливой ситуации. Свен подпёр голову рукой и меланхолично протянул

– Да… Аслог всегда была очень… Живой девушкой. Судя по всему, с годами ничего не поменялось.

Бранд гордо приосанился и произнёс

– Да, матушка такая! И на рынок успевает, и прибраться, и приготовить, и взвары…

Он хотел добавить ещё что-то, но остановился, поняв, что картина может получиться несколько неправдоподобной. Разговор не клеился. Молчание затягивалось. Витязь, казалось, и вовсе не заметил реплики отрока. Он сидел, погружённый в свои думы. Наконец, взгляд воина прояснился. Он как-то по-особенному подобрался, хлопнул ладонью по столу и сказал

– Довольно рассиживаться. Начнём испытание немедленно. Следуй за мной!

Воин, не дожидаясь ответа, покинул трапезную и направился вниз по лестнице, к двери, ведущей во внутренний двор (дверь эта запиралась только на засов и только изнутри, предотвращая возможность как проникновения воров в дом, так и побега с тренировки). Выбравшийся на свежий воздух отрок сразу занял место возле стойки с оружием, на случай, если витязь решит проверить его бдительность. Однако, “тактическая хитрость” не пригодилась. Свен закрыл дверь, опёрся о косяк и спросил Бранда

– Итак, юноша, что тебе известно о витязях?

Отрок задумался, как бы не ударить в грязь лицом, вспомнил выдержки из “Хроник Севера” и “Великих ратей”, собрался с мыслями и начал

– Впервые Орден упоминается в Городской Ведомости Рехена в 118 году. Запись гласит: “Числа шестого, десятого месяца проходяше половина ста из рекомых Витязи. Рать скупили припасов на три волока. Платиши обильно, сребряною гривной в числе одиннадцать.” Более ранних письменных свидетельств не сохранилось. В дальнейшем…

Прочувствованная речь, которая должна была изобиловать историческими справками, аналитическими выкладками и прочими мало привлекательными для неискушённого человека вещами, была грубо прервана Риггером. Он поднял руку в жесте, который жители востока именуют “яростное отрицание”. На севере этот жест означает или “не соблаговолите ли вы сдержать буйство своей речи”(в образованных кругах), или просто “закрой варежку”(в среде погрубее).

– Нет, юноша. Я хотел услышать не это.

Бранд задумался: “Мда… зря я решил блеснуть умом. Итак, что же он хочет услышать? Явно не исторический экскурс. Хмм… Структура Ордена? Нет, я сам знаю её не слишком хорошо. Ладно, начну с задач, а там видно будет.”. Отрок поспешил заговорить вновь, справедливо полагая, что дальнейшее молчание может быть расценено, как незнание.

– С момента создания Ордена основной задачей его членов было свершение правосудия над татями, ворами и иными людьми, преступившими закон. Суд этот вершился по призванию и полагал своим первым принципом сообразность наказания преступлению. После Нашествия(19) к этой миссии добавились ещё две – уничтожение демонических порождений(20) и поддержание мира меж государствами.

Свен одобрительно кивнул.

–“Молодец. Коротко и ёмко. Быстро учишься. Ну что же, ты по крайней мере представляешь себе, чем мы занимаемся. И то хлеб… Теперь проверим, сколь ты хорош в воинских упражнениях.”, – он окинул двор взглядом и, указав подбородком на кучу камней в углу, уточнил: “Принеси полуторапудяк(21).”

Отрок послушно приволок камень и замер в ожидании.

– Подними его, скажем, тридцать раз.

Риггер понимал, что мальчишка не справится с этим заданием, но он и не собирался брать Бранда с собой. Юному Крамхолду было попросту нечего противопоставить тем, кто обычно являлся на Испытания.

Бранд же, не зная о том, какие мысли гуляют в голове его патрона, решил, что ослышался. Отрок всмотрелся в лицо витязя. Оно оставалось предательски спокойным и серьёзным. Бранд вздохнул, сделал несколько махов руками и ухватился за снаряд. Камень начал свой путь вверх. Один раз, другой, третий… На восьмом повторении лицо Бранда покрылось густой испариной. Он старался дышать медленно и ровно, как учил его отец, но сердце предательски ускоряло свой бег, а поток воздуха, входящий в лёгкие, то и дело прерывался. Пятнадцать, шестнадцать… Крайняя степень удивления отразилась на лице Свена Риггера, столь спокойном доселе: “О Тронд-прародитель! Сколько же труда этот юнец возложил на твой алтарь? Возможно мальчишку и впрямь стоит взять с собой.”, – пронеслось в его смятенном разуме. Витязь поднял руку и окликнул отрока

– Достаточно, юноша. Перейдём к следующему упражнению.

Бранд не услышал этого оклика. Семнадцать, восемнадцать… Его лицо побагровело, вены вздулись, проступая на поверхности тела подобно татуировке. Девятнадцать, двадцать… Отрок зарычал и сжал пальцы так, что камень захрустел и начал крошиться. Двадцать один, двадцать два… В глазах Бранда зажёгся зелёный огонь. Двадцать восемь, двадцать девять… Пальцы разжались, ноги подогнулись. Обессиленное тело упало наземь. Витязь бросился к мальчишке, кляня разом и себя, за чванство, и его, за упорство. Воин подхватил тело и поспешно отнёс его в дом.

–“Войти в Состояние Силы в тринадцать лет, без подготовки и обучения… Не будь я сотник Риггер, если парень не войдёт в наши ряды!”, – пробормотал он. Вдруг, раздался скрип половиц, и тихий, дрожащий голос произнёс

–“Господин витязь, а что с моим братом?”

(14) Золотник – 4,27 г

(15) Имеется в виду мера веса – 410 г

(16) Вверх (старорус.)

(17) Эрнское название рабочего помещения алхимика

(18) Устаревшее скандинавское обозначение для женщины замужем

(19) Нашествие – событие приблизительно двухсотлетней давности. Представляло собой прорыв демонов и демонической энергии с двух планов, сопровождавшийся огромными разрушениями и жертвами среди мирного населения. Причиной являлся неудачный массовый призыв, совершённый демонологами Аль-Эллирского эмирата. После этого происшествия демонологию поставили под запрет.

(20) Нельзя сказать, что до Нашествия на землях этого мира совсем не было нечисти – мавки и волколаки в Эрне, йотуны на Севере, пустынные черви на Востоке; все эти создания досаждали жителям, но с ними могли справиться маги и обычные воины. Борьба с демоническими порождениями была куда труднее. О том, чем она затруднялась, читайте во второй книге серии.

(21) 24-килограммовый весовой камень