Текст книги "На волоске (СИ)"
Автор книги: Марьяна Брай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)
Глава 33
Глава 33
Лафат привез меня к замку экангана, где проходил последний бал. В наше средневековье его называли бы герцогом. Брат кангана был его правой рукой. Этот бал закрывал сезон, и самым важным было то, что присутствовал канган. Их король по роду деятельности больше походил на мэра города, ну, или губернатора. Это делало Гордеро и весь канганат Синцерию более прогрессивным по сравнению с остальными канганатами. Центр бывшей империи не пострадал в многолетней войне и собрал под своим крылом «лучших людей», как выражались жрецы Храма.
Я так и не купила себе шубу, потому что не считала траты на нее необходимыми. Стоя во дворе большого замка, находящегося на северной окраине города, я кутала шею в палантин. Хорошо, что на моей куртке теперь были пуговицы, иначе пришлось бы обнимать себя, чтобы не промерзнуть. Мороз к вечеру крепчал. Было ощущение праздника, карнавала, на который все гости приезжают в каретах. На минуту мне показалось, что я в своем прошлом.
Фалея вышла из подъехавшей кареты с помощью слуги, который встречал всех прибывающих. У меня перехватило дыхание от того, что я увидела: на ней был парик! Тот самый, который я начала делать в Алавии для нее, и который сейчас должен был быть в салоне, на манекене. Валия отдала его? Продала?
– Правда мне идет то, что является моим по праву? – она зло засмеялась, увидев выражение моего лица.
– Меня не интересует, что вам идет, а что нет, ридганда. Как вы добыли его? – я перебирала в голове все варианты, но неприятнее всего было думать, что Валия продала его.
– Не будем портить этот вечер. Этот бал самый главный, идем. Не отставай от меня более, чем на пару шагов, – она недовольно осмотрела мою непокрытую голову. Прическа у меня была что надо – любой показ позавидовал бы.
Я шла за ней, осматривая свое творение сзади. Да, я и не узнала бы ее, если бы не парик. Я знала в нем каждый волос. Ее лицо я увидела уже потом.
Рядом не было моих людей, я не могла узнать, как у нее получилось забрать парик. Это не давало покоя.
Высокая лестница к крыльцу замка сейчас вся была занята медленно поднимающимися людьми в шикарных костюмах. Я никогда не видела столько дорогих тканей в одном месте, но сегодня мне было не стыдно за свой внешний вид. Как только я сниму эту стеганную куртку, никто и не подумает, что я какая-то боргана, компаньонка этой стервы.
Высокие двери были открыты. За ними открывался небольшой холл, за которым были следующие двери. В этом холодном холле слуги принимали верхнюю одежду и быстро пропускали гостей внутрь. Открывающиеся двери в огромный зал давали понять, что там происходит. Это походило на Ёлку в Кремле.
– Не отходи от меня ни на шаг, – прошипела Фалея.
Отдав свою шубу слуге, она погладила себя по бокам, словно расправляя платье, и откинула волосы за спину. Волосы Палии, мой парик, моя работа…
– Я хочу поговорить как можно быстрее, ридганда. Ходить здесь за вами не входило в мои планы, – огрызнулась я без страха. Здесь она не могла навредить мне точно, по крайней мере, не физически.
– Ты… идешь… за мной… – глаза ее сверкнули сталью. Ее внешность благодаря волосам сильно изменилась. Теперь передо мной стояла роковая красавица. На таких смотрят не только мужчины. Завистливые женские взгляды ощупывают таких женщин еще чаще.
Когда я сняла куртку и передала слуге, взгляд Фалеи погас. Мое платье было раз в десять лучше ее. Она снова сделала движение рукой, словно откидывает волосы за спину, но они уже были за спиной. Меня это несколько рассмешило, и это не укрылось от ее внимания.
Огромный зал вмещал не менее сотни человек, и кареты всё прибывали. Люди толпились группками, как и везде, общались со знакомыми, обсуждали предыдущие вечера, искали мужей своим дочерям, искали новых связей, шептались и постоянно поглядывали на небольшой балкон над залом. Видимо, там и будет наблюдать за происходящим канган – местный король. Музыки не было, и от этого шепотки и смешки иногда были разборчивы.
– Стой возле этой стены, – Фалея указала мне на шеренгу служанок, которые, в отличие от своих хозяек, даже и не думали смотреть друг на друга. Скорее всего, они осмелятся поговорить, когда начнется суета, а пока… Они изредка поднимали глаза, с любопытством разглядывая наряды, зал. Поднять взор на балкон они даже не решались.
В отличие от служанок, я не опускала глаза, не складывала рук перед собой, а во все глаза пялилась на окружающих, которые тоже заметили меня. Это было несложно: костюм цвета вишни из плотной ткани, похожей на набивной шелк, высокая прическа, оголяющая шею в белоснежных кружевах жабо-манишки и моя смуглая кожа привлекали взгляды куда больше, чем их наряды, да еще и на фоне служанок в сером.
Фалея, сама того не подозревая, поместила меня в очень хорошую рамку. Или она планировала это, чтобы на меня обратило внимание как можно больше народа? Тогда у нее не самые добрые намерения.
Группы мужчин буквально через пару минут уже обсуждали мою персону, слуги, которые разносили кубки гостям, останавливались возле меня в замешательстве, но потом быстро приходили в чувство и предлагали попробовать вино, даже рассказывали откуда оно привезено. Я отказывалась и этим привлекала еще больше внимания.
– Ридганда, вы ждете кого-то? – голос незнакомого мужчины раздался неожиданно, а когда я обернулась на его звук, то заметила, что служанки еще сильнее отступили назад, буквально вжавшись в драпировку стен.
– Нет, ридган, я сопровождаю свою… – я не знала, как назвать Фалею, она не была мне ни хозяйкой, ни подругой.
– Нельзя на этом вечере быть одной. Позвольте, я провожу вас к своим дочерям. Так вам будет спокойнее, – мужчина лет сорока, которого можно было назвать даже красивым, подставил свою руку, на которую я, по всей видимости, должна была опереться или положить на нее ладонь. Я не знала местных правил, и от этого мне стало не по себе. Теперь на нас пялились вообще все.
– Я знаю вас, боргана. Вы делали прически на свадьбу нашей кузине, – моментально отозвалась одна из трех девушек, к которым меня подвел их отец. Он посмотрел на меня несколько ошарашенно, когда услышал, что я всего-то боргана, да еще и делаю прически.
– Ваш отец спутал меня с кем-то, пожалуй, я вернусь туда, где стояла, – ответила я, смотря на своего кавалера, который так и держал мою ладонь на своем предплечье. Но к моей радости, он отпустил ее спокойно и не отшатнулся, как от жабы.
Вернувшись к служанкам, которые теперь еще сильнее отступали от меня, я поняла, что Фалея добилась своего – она обратила на меня внимание. А я со своим нарядом только помогла ей. Шептались теперь все. Я начала узнавать в женщинах своих клиенток, которых и сегодня собирали на бал мои девочки. Мда, добра ждать точно не стоит.
Эта тварь вытащила меня сюда, чтобы показать мой парик и показать, кто я есть на самом деле. Она переходила от одной компании к другой, и по лицам женщин, по их расширяющимся глазам, по ладошкам, прижатым ко рту, я поняла, что сейчас случается именно то, чего я боялась больше всего.
В голове билось только одно – я не смогу рассчитаться за дом, за замок, который должен был стать большой школой. Я потеряла немалые деньги, которые отдала в счет первой части оплаты. Но Фалея, сама того не подозревая, сделала рекламу моему парику.
Сердце билось так сильно, что я перестала слышать голоса в зале, голова начала кружиться. Единственное, чего я хотела сейчас, сдернуть с ее головы волосы Палии.
Я пришла в чувство, когда все начали отворачиваться от меня, но одна из женщин, которая тоже пользовалась услугами моего салона позвала к себе двух слуг и указала на меня. Я глазами нашла Фалею. Она смотрела на меня с такой миной, будто сейчас происходило что-то очень важное в ее жизни. Шаг в мою сторону, еще один, третий. Она следовала за слугами, которые торопились ко мне через весь зал. Люди смотрели на ее «представление» во все глаза.
– Этой женщине не место в Гордеро, она не имеет права даже касаться вас. Она продавалась за большие деньги в Алавии, – Фалея говорила тихо, но в зале стояла такая тишина, что ее шепот казался громом.
Я чувствовала, как подкашиваются мои ноги, но держалась. Благо, слуги, что так торопились ко мне, взяли меня под руки с обеих сторон. Теперь им можно было прикасаться ко мне, потому что я не просто ниже их по статусу, я в одном статусе с мышами и крысами, с паршивыми собаками, которых полагается гнать со двора.
Голос, раздавшийся с балкона, заставил остановиться слуг, которые схватили меня под руки и готовы были вывести на улицу, хотя я и сама могла бы это сделать, заставил людей замолчать и поднять головы кверху:
– Что здесь происходит? – мужчина лет шестидесяти, седой, с выдающимся, как у Владимира Басова, известного даже детям по роли Дуремара, носом и оттого кажущийся мне знакомым, громко задал вопрос.
Все молчали. Женщины, рядом с которыми сейчас была Фалея, чуть отошли назад, чтобы указать на человека, который все это затеял.
– Ридганда Фалея? – из-за его спины ближе к краю балкона вышел Шоаран, и мое сердце снова забилось часто-часто.
– Я… – она смотрела то на кангана, то на Шоарана, не находя, что сказать. Осмотревшись, она поняла, что все ее собеседницы растворились, а она стоит почти в центре огромного и молчаливого зала.
– Канган, я хотел сделать это чуть позже, но, по всей видимости, мне придется сделать объявление прямо сейчас, – Шоаран обратился к своему кангану, то есть королю.
– Это решит вопрос, возникший среди гостей? – тот наблюдал с любопытством за тем, как слуги, удерживающие меня, под его взглядом опустили плечи, но не отпускали меня, все еще держа между собой так тесно, словно я враг Империи номер один, и как только мои руки освободятся, я начну метать молнии прямо в их правителя.
– Ридганда, что сейчас стоит перед вами в компании слуг, – Шоаран перевел взгляд на них и одним движением головы дал им приказ отпустить меня. Они сделали это так быстро, что я чуть не упала, – моя невеста. Мой поверенный, борган Лиов уже зафиксировал помолвку, и я хотел просить ее руки у вас, поскольку ридганда живет в Гордеро без родителей. Она уже внесла свой огромный вклад в жизнь Гордеро и всей Синцерии. Ее школа известна даже за морем, – закончил Шоаран с такой гордостью, что я сначала и не поняла, что речь обо мне.
Борган Лиов, вынырнувший из-за его спины, мотнул мне головой, и я поняла, что он не здоровается. Он дает мне понять, что я должна соглашаться со всем, что говорит Шоаран.
– Проводите ридганду на балкон, – теперь уже рассматривая меня, заявил канган. Невеста канафара всей Синцерии достойна быть знакомства с ее канганом, – сказал “Дуремар”. И слуги, пару минут назад собиравшиеся меня выкинуть из замка, поклонились мне и указали куда идти, чтобы попасть на балкон.
Я посмотрела на Фалею, что стояла сейчас тяжело дыша. Ее грудь часто вздымалась, но моментально опускалась, и за этим следовал очередной неглубокий вздох. Я вспомнила о ее давлении, но желания подойти к ней и сказать, что стоит выйти на улицу и наладить дыхание у меня не появилось. Тварь она и в Африке тварь. Моя жалость ко всему, да даже к тому, что убивает меня всегда, была первостепенной. «Подставить вторую щеку» было для меня делом привычным, но не сейчас. Словно меня подменили не только снаружи, но и изнутри.
Когда мы поднялись по узкой лестнице вдоль стены, Шоаран шагнул мне навстречу и протянул руку. Я подала ладонь и почувствовала, что его ладонь влажная. Он нервничал сильнее меня. Он боялся. Только вот, чего? Что я заявлю, что он врет, и никто не оформлял нашу помолвку? Что я брошусь бить Фалею или что опозорю его перед канганом своим поведением?
– Канган Синцерии, да пребудет ваша сила и власть, – начал Шоаран, повернувшись к своему правителю. – Я хочу просить руки этой борганы, моей ридганды Малисат. Вы единственный, кто может дать согласие за ее отца, – закончил Шоаран, и я почувствовала, что его ладонь становится все влажнее. Значит, боялся он сейчас меня. Боялся, что я взбрыкну. Да он же хочет просто спасти меня от позора! Но как это может коснуться его?
– Я даю свое разрешение на брак, мой канафар. И пусть твоя невеста прибудет во дворец, чтобы рассказать мне о том, чем она занимается в Гордеро. Это очень важно для меня. Тем более, раз ты ссказал, что люди из всей Синцерии едут, чтобы попасть в ее школу, – канган посмотрел на меня вопросительно.
– Обязательно, Ваше Сияющее Величие! Я рада буду рассказать о том, чем занимаюсь я и все мои учителя, – я опустила глаза и чуть присела. Может, я делала все неправильно, но других знаков уважения к местным королям я не знала.
– Тогда, вам пора спуститься к гостям. Нужно начать последний бал, – он явно был навеселе и хотел уже просто посмотреть на танцующие внизу пары. Мы спустились вместе с Шоараном. За нами шел Лиов, который моментально присоединился к слугам возле стены под балконом.
– Я не успел совсем немного, Малисат. Прости меня…. Лиов… Он добился, чтобы его впустили к нам с канганом. Я принял должность канафара, Малисат. Теперь я ношу звание не ниже, чем было у твоего отца, – он смотрел на меня безотрывно, не обращая внимания на то, что сейчас все пялятся на нас.
– Не успел? – переспросила я, не понимая, о чем он говорит.
– Фалея со своими слугами ворвалась в тот салон, где ты работаешь. Они все перевернули там и забрали те волосы… Если бы Лиова впустили раньше, я не допустил бы того, что она здесь устроила, – сжав мою ладонь, ответил Шоаран.
– Теперь вам, ридган, придется жениться на девке из притона в Алавии, – хмыкнув, ответила я и подняла на него глаза.
– Я хорошо знаю тебя, Малисат. И это, скорее, радость, чем обязанность. Я не мог неволить тебя этим браком. А теперь… получается, спасаю.
– Да, удобно. Мне нечего ответить вам, ридган…
– Теперь ты ридгана. Лиов за пару минут составил документ, подтверждающий, что мы были помолвлены еще до моего отъезда. Он принес его на балкон еще сырым, но там стоит твоя подпись, Мали, – Шоаран расслабился, поняв, что истерик я закатывать и не собиралась, и теперь его глаза смеялись.
– У меня нет сил это как-то обсуждать ридган…
– Называй меня просто Шоаран.
– Мы можем уйти отсюда? – я осмотрелась и увидела, что несмотря на зазвучавшую непонятно откуда музыку, все продолжают наблюдать за нами. Фалея стояла одна, но через пару минут к ней подошел все тот же ридган… Я не могла вспомнить имя мужчины, с которым она целовалась там, в ее доме, под лозами.
– Можем, Малисат. Если ты не против, мы поедем в салон, потому что твои девушки там и сейчас не знают, что с тобой. А потом я не против погостить в твоей школе. Твой…вернее, мой повар… Наш повар готовит то, что я люблю, а я страшно голоден.
– Спасибо, рид… Шоаран. Да, так мы и поступим. Только, дай мне минуту. Я должна попрощаться с Фалеей, – ответила я, и Шоаран не успел даже схватить меня за ладонь. Я направилась через зал, где пары начали совершенно простецкий танец из пары притопов и пары прихлопов. Они-то и перекрыли путь Шоарану.
– Фалея, я надеюсь, не испортила этот вечер своим присутствием? Нет? – я подошла к ней так близко, что слышала ее дыхание. Стоящий рядом с ней мужчина, видимо, испугался за нее. И я его понимала – мой взгляд сейчас метал столько ненависти, что поднеси спичку, и я спалила бы ею весь зал. Но меня она теперь совсем не пугала, хоть никогда и не была мне присуща!
– Уходи, – прошипела Фалея и сделала движение, чтобы уйти. Ее мужчина повернулся следом за ней, но это ее движение… когда она откидывала длинные волосы Палии с груди за спину… Тогда-то я и поймала несколько волосин перед своей грудью… А Фалея шагнула вперед, потом еще шаг, а потом еще. И я выпустила прядку из пальцев, потому что парик уже летел на пол, а люди расступались, чтобы понять, что же произошло и почему Фалея визжит.
Подошедший Шоаран обнял меня за плечи и вывел из зала. Накрывшее меня с головой чувство глубокого удовлетворения я не смогла бы описать даже на пяти страницах. Вся моя боль, все унижение, которое эта женщина принесла… Они были омыты ее криком, ее позором. Ведь я знала, что это значило для нее.
Глава 34
Глава 34
Эта помолвка с Шоараном казалась какой-то шуткой. С одной стороны, брак пугал меня, а с другой мое сердце переворачивалось от мысли, что я, вероятнее всего, смогу снова его обнять, как в том моем странном сне под травками хитрого старика.
После поездки к Светлане и Наталье мне стало легче. Они успокоили меня касаемо будущего брака. Потому что в этом мире одинокая женщина, а тем более успешная, всегда будет под прицелом таких вот Фалей.
Я рассказала о Варе и мы все теперь ждали ее появления в нашей жизни. Оставались еще люди из маршрутки, и мы глубоко надеялись, что местные боги устроят нам встречу со всеми. Моя интерпретация разговора с Эриной очень заинтересовала подруг. Наталья рассказала, что с ней говорили двое. А еще они объяснили ей причину нашего перехода в этот мир. Оказалось, что наша смерть произошла бы в любом случае, и они выбрали именно нас, потому что весь наш опыт прошлой жизни очень подходил под их задумку.
Я много думала на обратном пути о своей судьбе. Ничего особенного я в прошлой жизни не сделала: не открыла новых лекарств, не стала идейным вдохновителем или политиком, не была военным или даже учителем. Я интересовалась только париками, только прическами, хоть жизнь мне и не дала этим заниматься.
То, что именно я решила открывать здесь школы, удивляло даже меня. Эта огромная работа казалась мне раньше непостижимо сложной, но теперь, понимая, сколько я могу на самом деле… я жалела, что занималась не тем перед самой своей смертью. Должность уборщицы казалась мне единственным, что я могла на тот момент. А мои потери, все это горе последних лет просто подкосило во мне бойца.
Сейчас я знала, сколько могу на самом деле. Интересно, в каждом человеке столько потенциала? Скорее всего, да. Только вот верят в себя единицы.
Переезд в большую школу был приятным. Все эти хлопоты стали началом нового огромного дела не только для меня, но и для моих помощников. Наши ученики теперь становились похожими на студентов: они обсуждали уроки, делились впечатлениями, даже собирались компаниями между уроками, как в привычном ПТУ из прошлой жизни.
– Мали, ты не передумала переехать в большую школу? – мои размышления прервала Крита, вошедшая в библиотеку.
– Нет, ты же знаешь, как я отношусь к тому, к чему привыкла, – я улыбнулась ей и позвала присесть рядом со мной на диван. Она с радостью прошла, и следом за ней вошла Мидели с чайником и свежими булками.
– Пора перекусить, – Мидели поставила чайник на специальный столик, сняла с полки кружки и собиралась было уйти, как делала всегда, чтобы не мешать мне.
– Останься с нами, Мидели, – попросила я ее.
– Что-то случилось? – она замерла и округлила глаза.
– Нет. Ничего не случилось. Просто выпей с нами чаю.
– Думаю, тебе пора передать эти обязанности кому-то из своих самых лучших учениц, а самой заняться только обучением, – я сама разлила чай по кружкам и подала ей в руки.
– Мали, мне не сложно, да и кому я могу доверить входить в эту библиотеку? Тут важные документы! – она совершенно искренне переживала за то, что кто-то может навредить нашему делу.
– Я понимаю твою заботу и очень ценю, но нам обеим пора начать доверять людям, – я присела рядом с ней и рассказала коротко свою историю с Фалеей, намекая на то, что теперь мне точно нечего скрывать.
– Служанки шептались как-то, что на том балу, где ридган Шоаран объявил кангану о вашей помолвке, был какой-то нехороший разговор о тебе, но когда я оттаскала их за волосы, они в слезах отказались рассказать о случившемся. Мол, некая ридганда – особа, приближенная к кангану… велела всем закрыть рот, и то, что было там, никогда не обсуждать, – ответила мне Мидели.
– Значит, девушки держат свое слово. Если ты переживаешь, что тебе приходится работать со мной, хочу тебя успокоить… мы все не были теми, как о нас говорят…
– Мали, дорогая моя, даже если бы и так… Ни за что я не отвернулась бы от вас. Вы стали моей семьей, вы дали мне заниматься тем, о чем я мечтала, но никогда не решилась бы начать сама! – Мидели даже встала, чтобы у нее было побольше места для взмахов руками, и я выдохнула.
Крита тоже сменила выражение выжидания на лице на кроткую улыбку. Она больше всех переживала об этих слухах. Но сейчас, когда все так решилось, начала возвращаться та смешливая и деятельная девушка.
– Новая школа требует теперь вашего внимания. Я останусь здесь, начну принимать ваших учеников… тех, кто сможет стать учителем. Вам придется работать больше и в большой школе, и в маленькой, – объявила я своим помощницам, боясь, что они испугаются такой нагрузки.
– Валия дала свое согласие. Она будет обучать учителей, – радостно ответила Крита. Ей нравилось учить новичков, нравилось, когда вокруг толпа любопытных девушек, которые хоть и умеют держать в руках иглу, но до звания мастера им еще далеко.
– Это хорошо, потому что я уже думала, что она не решится, – хмыкнула я.
– После произошедшего на балу ее салон стал еще более известен, а твои парики теперь обсуждают в каждом доме! – Крите нравилась эта история с Фалеей, и мы иногда хохотали до упада, вспоминая ее позор. Нет, мне больше не было стыдно. Теперь я радовалась любым мелочам, которые меняли мою жизнь. И месть перестала быть для меня табу.
Шоаран появлялся в школе всегда неожиданно, но никогда во время уроков не отвлекал меня. Он не напоминал о произошедшем, не старался сесть поближе. Мы усаживались за ужином все вместе, и он не гнушался сидеть за одним столом с учителями, которые теперь тоже могли жить в школе. Люди слишком много времени отдавали ученикам, подготовке новых книг, работе с писарями. И я старалась сделать их жизнь хоть чуточку легче.
– Наша свадьба пройдет в моем замке, – вдруг начал тему наших отношений мужчина, когда мы перешли в библиотеку. Там мы много говорили о войнах, о том, что я якобы видела во снах, а на деле, знала из рассказов своего мужа.
– Ты говорил, что у тебя есть большой дом… Я не знала о замке, – я почувствовала, как мое лицо залила краска. Этой темы мне все равно не удалось бы избежать, но его слова были неожиданными.
– Канган дал мне земли, принадлежавшие бывшему канафару. Он не оставил наследника. Теперь эти земли будут принадлежать нам. Ты станешь моей ридгандой, и нам придется посещать вместе дворец кангана, – он говорил спокойно, но глаза его были прикованы к моему лицу. Чего он ждал? Что я отреагирую как-то неожиданно?
– Шоаран, я боялась этого разговора, но он должен состояться в любом случае… Я буду честной с тобой и прошу и тебя быть со мной откровенным.
– Конечно, а иначе никак. От нашего брака теперь зависим не только мы. Насколько будем счастливы и уверены друг в друге мы, настолько крепко и спокойно будет в Гордеро, да и во всей Синцерии. Я знаю, что ты не такая, как остальные… жрецы сказали мне, что ты слышала голоса богов…
– Только одной. Я слышала Эрину, но не совсем уверена, что это правда, – я наконец подняла на него глаза.
– Значит Эрина выбрала тебя и твои сны о прошлых жизнях дарит тебе она, – совершенно серьезно заявил мой будущий муж. – О чем ты хотела просить меня?
– Я хочу продолжать заниматься школами, Шоаран…
– Но у тебя много помощников, да и Лиов сообщил мне, что все дела может принять, – уголки его губ немного опустились, и я снова напряглась. Неужели он будет противиться моим желаниям, моей работе, которой я только начала заниматься, в которой открыла новую себя?
– Я люблю это дело, Шоаран, и без него я начну чахнуть, – ответила я, снова подняла глаза и встретилась с ним взглядом.
– Но ты же не хочешь сказать, что и жить будешь так же, как сейчас… здесь? А как же наш дом? Наши дети?
– Нет, ты неправильно понял меня, Шоаран. Я буду жить с тобой, – оттого, что этот разговор становился каким-то слишком интимным у меня залило краской все лицо, – но я должна продолжить то, что делаю здесь…
– Конечно, Малисат, я не стану препятствовать, да и канган не позволит мне держать тебя дома, – он засмеялся так открыто, что показалось, я почувствовала, как огромный камень упал с моих плеч. – Завтра днем я заеду за тобой, и мы поедем во дворец кангана. Он не забыл о приглашении. Тебе придется рассказать обо всем, чем ты занимаешься, – Шоаран чуть подвинулся на диване, чтобы коснуться моей руки. Я сидела в кресле и почувствовала, как мое тело чуть наклоняется навстречу ему.
Встреча с канганом прошла даже лучше, чем я себе это представляла: он внимательно выслушал мою короткую, но емкую речь, где я детально рассказала, зачем нужна эта школа, почему молодые люди стремятся попасть в нее и что я хочу в дальнейшем. Тема высших учебных заведений для меня была самой основной. Люди, которые хотели бы стать не только профессионалами, но и потом сами обучать, должны стать для Синцерии не простыми трудяжками, которых никто не замечает. Я планировала вывести новый «слой», который будут уважать не меньше, чем ридганов, которым звание досталось просто потому, что им посчастливилось родиться с «голубой кровью» и «белой костью».
– Я наслышан о вашем... Миразе… Я даже приглашал его, чтобы он служил при дворе, но он сказал, что как только появится смышленый ученик, то сразу возьмется за него, и у меня будет свой франга, – как только я закончила, ответил канган.
– Да, он понимает, что важно передать свои знания. Он трудится день и ночь, он пишет книги, учит новых франга, делится своими знаниями. Мудрый человек боится, что эти знания будут утеряны, как только его не станет, – ответила я.
– Я хотел бы, ридганда, чтобы вы сообщали мне о всем новом, а я, в свою очередь, постараюсь помочь вашему делу…
– Канган, я знаю, что вы умный человек, опытный и знаете все о Синцерии, но я хотела бы кое-что вам предложить, – начала я и краем глаза заметила, как Шоаран напрягся. Он сжал ладони, до этого спокойно лежавшие на коленях, в кулаки.
– Говорите, ридганда, я ценю вашу смелость и ваш интерес к делу, – ответил канган и еле заметно улыбнулся. Похоже, ему интересно было наблюдать за мной или же он не видел еще такой наглости. Это ж надо просить сразу, как только тебе дали шанс!
– Раз мой будущий муж остается в Гордеро, а в Синцерии мир, мы могли бы сделать нечто очень важное…
– Что же? Я надеюсь, вы скоро подарите ему сыновей и тем самым лишите нас забот с выбором нового канафара: как только Шоаран уйдет на заслуженный отдых, как и я, передав трон своему сыну.
– Я постараюсь, – засмущалась я, стараясь не смотреть на Шоарана, но взяв себя в руки, продолжила: – Я говорю о военной школе, Ваше Сияющее Величие!
– Военная школа? – он даже привстал на секунду, но потом снова сел.
– Да, это школа для тех, кто хочет попасть в вашу армию. Это будут люди, которые не просто умеют пользоваться мечом или луками, но и вести правильную тактику боя, а самое главное, они смогут предотвратить войны, набеги. Ведь если заранее знать о том, что планирует враг, возможно избежать войны, – закончила я, ожидая тысячи вопросов, но канган замолчал, а потом и вовсе попросил оставить его одного, чтобы обдумать сказанное мною.
Домой мы возвращались молча. Возле школы, когда Шоаран подал мне руку, он вдруг остановился, повернул меня к себе и сказал:
– Я даже не представлял твоей смелости и твоего ума, Малисат. И теперь, боюсь, что я не стою тебя, – он говорил так серьезно, что я рассмеялась в голос.
– Шоаран, знаешь, как говорили в моей прошлой жизни? Одна голова – хорошо, но две – еще лучше. Думаю, мы с тобой прекрасно дополняем друг друга. Главное, чтобы мы уважали друг друга, а кому в голову пришла идея не важно. В следующий раз все мои идеи ты будешь обсуждать с канганом сам. Уж больно я не хочу ездить во дворец, – улыбнулась я и увидела, как его взгляд стал теплее, спокойнее, но улыбаться в ответ он не спешил.
– Я доверяю тебе, Малисат, и нам вместе придется часто бывать во дворце. Канган уже понял, что ты не простая ридганда, каких он привык видеть…
– Тогда ты скажешь ему, что это наша совместная идея, а раз школа моя, то и озвучила ее я сама. Я не хочу быть при дворе, Шоаран. Думаю, мне приятнее будет заниматься своими делами, да и… наследники… мне еще предстоит рожать нового канафара всей Синцерии! – я пересилила себя и посмотрела на него. Теперь он улыбался во весь рот.
Я очень надеялась на то, что когда мои дети вырастут, должность канафара перестанет переходить от отца к сыну. По крайней мере, я сделаю все, чтобы у моего сына был выбор.
Подготовка к свадьбе шла совершенно отдельно от меня, потому что дел с новым зданием школы было еще достаточно. Да и подготовка расписаний, новые ученики, прибывающие каждый день, просто не давали возможности передохнуть. Валия стала сама приезжать за мной, чтобы я примерила свадебное платье. Мы остановились на светлом, персиковом оттенке. Шелк и кружево делали мою кожу еще более бархатистой на фоне блестящей ткани. Весна уже вступила в свои права. Ждать этого дня оставалось пару местных недель.
Пытаясь разместить учеников на двух этажах нашего учебного заведения, пришлось нанимать новых служащих, поскольку девушки и молодые люди должны были жить отдельно, и кто-то должен был присматривать за ними. Бдить нравы должны были мы, а следовательно, и отвечать за молодежь тоже.
Теперь они жили в разных крыльях замка, и нам даже выходы пришлось делать отдельные. Родители некоторых учеников приезжали с ними, чтобы увериться – чадо в надежных руках. С одной такой женщиной я и вела разговор в новом кабинете большой школы, когда Крита постучала в двери.
– Мали, – она увидела, что я не одна и быстро поправилась: – ридганда Малисат, к вам гостья.
– Сейчас мы закончим, Крита, еще пара минут, – подумав, что меня ждет очередная матушка, переживающая за свою «кровиночку».
– Это не ученики, – делая лицом «мордочки», давая понять, что это гостья поважнее, она не отступала. Мне пришлось быстро свернуть разговор и отправить мамашку. Как только она вышла, Крита вернулась в кабинет с девушкой.
Чуть ниже меня ростом, стройная, с рыжими, завернутыми в легкий пучок волосами. Европейские черты лица, красиво очерченные губы… Она улыбалась так, словно ждала, когда я узнаю ее. И я узнала. Девушка с папки, в которой были рисунки. Несмотря на то, что картинка была черно-белой, черты легко узнавались. А как только глаза мои опустились на ее руки, я моментально поняла кто передо мной. Варя! Те же движения ладони, что и в маршрутке, то же желание поправить волосы, словно отгородиться ими от незнакомцев…
