Текст книги "Драконы и ведьмы (СИ)"
Автор книги: Мартиша Риш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)
Глава 23
Лукас
Комнату озаряло пламя магических факелов, что еще с вечера закрепили повыше от пола. Те не чадили, давали мягкий и ровный свет. Лишь только немного колебалось пламя под порывами теплого южного ветра, даруя волшебство игры теней на каменных стенах. Стол украшала корзина спелых плодов. Гроздья бананов необычного фиолетового оттенка, крупные оранжевые апельсины, веточка спелого винограда, яблоки размером и формой с большую морковь. Но то, что яблоки, это мной определено было точно. Лукас одно уже разломил и даже рискнул насладиться источающей ароматный сок мякотью.
После обеда к морякам заглянула девушка в сопровождении стражи. Мило узнала, как обстоят дела, женаты ли эти мужчины. Дождавшись отрицательного ответа, девушка смело шагнула к заложникам, наложила ладони поочередно каждому на виски и нараспев что-то коротко нашептала. С тех пор стража отчего-то стала изъясняться даже между собой на чешском. Чудны дела! Перед ночью принесли ужин из нескольких блюд, соответствующих запросам дажебалованного гурмана. Мясо, наваристый суп, свежий салат, запеканка. Все аккуратно разложено, и подано на небольшом столе.
– Я бы и сам лучше не приготовил. Только разве что мясо. Но это, похоже, дичь.
– Не знал, что ты говоришь на румынском.
– Да я и не говорю. Это ты перешёл на чешский.
– Я ни слова не знаю на чешском, поверь. Это ты и охрана перешли на румынский.
– Тут все с вечера болтают на чешском, уж мне-то, хорош, заливать, Джинджер. Я не куплюсь.
– И не покупайся, я ничего не продаю. Только ответь мне на вопрос, если ты, я и все вокруг говорим на одном языке, то что?
– Что?!
– То нас заколдовали. Та девица, помнишь, накладывая ладони, что-то шептала. Она – ведьма.
– Хорош шутить. Или ты думаешь, что ведьмы существуют? А первая, которая к нам сегодня заглядывала – тоже ведьма, по-твоему?
– А то нет?
– Откуда ты только берешь эти бредни?
– Полку при входе видишь? Ту, на которой нам оставили карты?
– И шахматы.
– Как она, по-твоему, появилась, из воздуха выросла? Ее ведьма наворожила.
– Да она ее просто выдвинула из стены, я сам видел.
– Я тоже, только есть одна небольшая мелочь.
– Ну?
– В стене паза нет. Полка есть, на стене она на чем-то держится, а паза, куда ее можно было бы задвинуть, нет.
– Шутки шутишь? Заскучал без дела? Я ведь сейчас схожу и проверю!
– Сходи и проверь. Кстати, над едой я прочитал молитву из тех, что помню. Еда настоящая, тут без злого колдовства обошлось.
– Смешной ты, а если б была заколдована?
– Бабушка говорила, что даже на помои можно навесить такие чары, что всем будет казаться, будто это еда для гурманов. Так что поводов для шуток тут нет. А молитва старая, древняя, из тех, которые давно позабыты. Даже я ее толком не понимаю, но еда снова стала бы тем, чем на самом деле она является.
Сорок минут спустя
– Я вообще не пойму, на чем она держится! Ты прав, паза тут нет или он неглубокий. А полка будто вклеена в стену.
– Я говорил. Сядь, доешь ужин..
– Что-то не хочется.
– Ешь, силы нам пригодятся.
– Я вот что еще подумал.
– Ну?
– Факелы совсем не чадят и не прогорают.
– Тоже заметил? А еще у них пламя не жжется. Но это именно пламя, спецэффектов тут нет.
– С чего ты взял, что они не горячие?
– А посмотри наверх? Видишь, над пламенем паутинка?
– Так она высоко, и не должна сгореть.
– Может и так, но от теплого воздуха должна бы болтаться. Помнишь, в школе учили, теплый воздух поднимется вверх, а она висит на месте и не колеблется.
– Я понял! Просто в питье нам мешают какую-то дурь, наркотик. Вот и все.
– Думаешь? Хорошо, если так.
– Надеюсь, совсем ты мне голову задурил.
– Той ночью не полезли, так давай хоть этой выглянем в окна, как охрана уйдет из коридора.
– Высоковато. Хотя, если снять матрасы, поставить кровати одну на одну, то достанем. Только пролезть не сможем.
– Тоже не факт, кладка-то старая, вполне можно пошевелить какой-нибудь камушек.
– Они тут немаленькие. Если выдернуть, то два.
– Вот и я про тоже, только кадета жалко бросать одного.
– Команду судна тем более.
– Их не спускали на берег, похоже, только нам так повезло.
Интересен принцип выбора, из всей команды неженатых только трое, ты, я да кадет. А ведьм интересовал только этот вопрос. Почему, как думаешь?
– Понятия не имею. Ты мне лучше скажи, если мы оба под дурью и ловим глюки, то откуда в моей голове завалялась мысль о яблоке в форме моркови?
– Не скажу, но в моем глюке оно выглядит ровно так же.
– Это потому, что мы вечно вместе торчали на палубе, вот и насмотрелись одного и того же.
Корш
Древнее колдовство, подвластное золотому дракону осуществилось, а это может значить только одно, сердце избранной озолотилось искрой великой силы – она тоже алчущая золота! Золото, драгоценные камни и другие богатства, все это ей небезразлично, она жадная до сокровищ! Как же мне повезло! Ведь в роде людском попадаются, хоть и изредка, те, кто безразличен к такому. Как же я опасался, что моя избранница будет с таким ужасным недостатком! А пальцы этой красотки дрогнули, когда прикоснулись к изумруду! Сжался кулачок-то, сжался! Сам собою! От вида изумруда не смогла устоять, даже в узелок не смогла опустить! Вот же чудо! Вместе будем перебирать рубины в лучах уходящего солнца, а сапфиры с утра, алмазы рассмотрим в обед, когда солнце входит в зенит, они тогда ярче всего играют своими чудесными гранями.
– Избранная, – выдыхаю я ей в гриву смоляных волос, что пахнут пряностями и черносливом.
– Где мы? Куда ты меня перенес?
– Этот дом я построил для тебя своими руками, – немного соврать бывает полезно и нужно, тем более в такой важный в жизни золотого дракона момент.
– Для меня? А как мы сюда попали?
– Я перенес нас обоих сюда колдовством, как только понял, что у тебя такое чудесное сердце.
– Ты – тсказочный джин?
– Я вполне настоящий д…,– стоп, ведьмы предупредили не говорить про дракона так сразу, – Не джин, в общем.
– А кто?
– Мое имя – Корш.
– А я Изольда. Как тут прекрасно! И что, этот дом теперь мой?
– Всецело.
– А где мы сейчас? В какой стране? Или мы не на Земле? Но где тогда?
– На моей родине, тут очень красиво и рядом никто не живет, как ты и хотела.
– А единороги? Они и вправду существуют?
– Конечно!
– Настоящие? Живые?
– Улетал – были живы, рыхлили газон. Но ты знаешь, они не вполне надёжны. Могут сдохнуть, где-то застрять. Если что, я принесу тебе новых.
– Честно? Покажешь мне их?
– Сначала покушай, потом я тебя взвешу. Надо следить за фигурой.
– Я толстая?
– Да! Это так прекрасно. Я должен быть уверен, что ты не похудеешь.
– Не похудею, это точно, даже если меня совсем не кормить. Я пыталась, ничего не помогает.
– Какая прекрасная новость! Но поужинать все равно необходимо. Потом поспишь, и мы выберем тебе диадему. Ты любишь рубины или сапфиры?
– И то и другое. А что дороже?
– Какая прелесть! У меня все камни дорогие! Выбирай любые. Но к рубиновой диадеме есть браслеты и колье. Правда они запылились немного, патина выступила кое-где.
– Я протру. Ты мне их подаришь?
– Алчная моя! Будем владеть ими вместе! Но я должен еще кое-что у тебя спросить перед тем, как надеть диадему. Можно?
– Спрашивай.
– А сковородки ты, точно, не любишь?
– Я вообще не люблю готовить.
– Сокровище, а не избранная! Пойдем смотреть, что нам оставили на кухне. Я готовился, но не смог проверить, что именно нам принесли.
– Идем.
– Ой, сколько всего! Полтуши кабана!
– Оторву руки этим хамам! Половина всего-то! Когда у тебя стресс, и ты можешь похудеть! Кощунство!
– Я столько не съем. Мне достаточно пары ломтиков мяса.
– И не похудеешь?
– Нет.
– Я абсолютно счастлив! Скажи, а по тому рынку ты очень будешь скучать? Скоро запросишься навестить свой прилавок или вовсе захочешь вернуться?
– Я? Да ни за что! Только если к сыну. Он совсем взрослый, но перед Новым годом, зимой, можно было бы заскочить в гости.
– Мой идеал! Кушай! Смотри, а тут в кастрюльке какие-то мелкие птички на вертеле.
– Копченые перепелки! Кабан твой, мне птичек! Я их обожаю!
– Не смей!
– Почему?
– На тебе нельзя экономить. Ешь все! Я завтра еще принесу!
– Тут еды на роту голодных солдат, мне хвати на месяц.
– Как скажешь, счастье мое.
Глава 24
Ведьмы
– Я убью Макса!
– Помочь?
– Сама справлюсь! Нет, ну надо быть таким раздолбаем!
– Я бы показала это видео нашим морякам. Мне кажется, они не поверили, что команду мы отпустили.
– Хоть посмеются. Правда, боюсь, что они в это видео не поверят. Можно, ты им отнесешь планшет? С этой стрижкой у тебя вид более цивилизованный.
– Собери свои локоны в прическу, тебе пойдет.
– Ну уж нет. И вообще, я не умею. Я могу только сделать хвост или косу. Наверх их уже не подобрать, слишком длинные, а состригать жалко.
– Ну тебя. Поручим отнести планшет стражникам или Эмилю. Лучше стражникам, у Эмиля не получится сделать серьёзный вид.
– Пойдем, покажем ему, что ли? А потом прибьём Макса вдвоем.
– Зачем? Просто подарим Мирте болгарку на аккумуляторах. И когда он будет в обличье индрика, у нее получится состричь ему коготки под самый корень, чтобы не цокал, земноводный гад! Нет, ну это надо было, чтоб так?
Моряки. Джинджер.
Утром сразу после завтрака в камеру зашли трое стражников, двое встали по бокам от двери, третий достал небольшую папку тисненой кожи, из нее аккуратно вынул планшет. Про себя я отметил, что это первая техника, которую я тут вижу. Неужели хотят снять видеосообщение от нас с целью выкупа?
– Темнейшие приказали продемонстрировать вам иллюзию с целью подтверждения их слов.
Неуверенным движением мозолистые пальцы сняли экран с блокировки. Так и хочется вырвать из рук и быстрее запустить то, что нам хотят показать. Неужели ребята целы и свободны? Не может такого быть. Или нам покажут монтаж? Но зачем делать фэйк для заложников.
Наконец-то видео включено, охранник держит экран на вытянутых руках так, что нам обоим почти хорошо видно. Синее море, наш потертый костер, такое родное за столькие годы судно. Точно наш, вон пятно синей краски по правому борту, это матросы закрасили поступившую ржавчину. Проигрыш заставки новостной передачи какого-то канала. Наконец другой ракурс. Наша палуба, а на ней вся команда и репортер.
Срочная новость. Судно, захваченное на выходе из Суэцкого канала, было освобождено группой неизвестных лиц. Команда судна частично освобождена из плена, тела пиратов обнаружены на борту. Судьба троих заложников неизвестна. Один из удерживаемых членов команды тяжело ранен. Запросов о получении выкупа в судовую команду пока не поступало.
Микрофон дают капитану.
"Нас захватили и заперли в трюме, потом судно вошло в какой-то порт. Там был замок! Как мы поняли по доносившимся с палубы звукам, произошел повторный захват нашего судна. Новые захватчики хотели забрать только раненого, но боцман и кок не дали этого сделать. В результате мы потеряли трех членов команды".
Следует добавить, что на борту корабля были обнаружены брюки одного из нападавших. Их содержимое вызывает удивление".
Крупным планом показаны черные брюки такого же уровня, как на охранниках. И содержимое их карманов поодаль. Комментирует репортер: " Монеты странной чеканки разного достоинства, не принадлежащие ни одной стране мира. Пробирки, предположительно с пробами грунта. Записка на русском языке: "Бордоская смесь". Несколько винных пробок ручной работы. Чертеж арбалета на куске пергамента. Карта местности с четко обозначенной государственной границей, так же выполненная вручную на куске пергамента. Вероятно, мы имеем дело с группой лиц, которая пытается создать самопровозглашенное государство. Поиски пропавших членов команды захваченного судна продолжаются. Следите за дальнейшими выпусками новостей".
Я просиял, как бы оно ни было, мы все живы. Дело за малым – выбраться на свободу. Хорошо бы ещё узнать, как там дела у Серджо, и когда он сможет ходить своими ногами.
– Благодарю за возможность посмотреть этот сюжет. Спасибо, – первым пришел в себя Лукас. Улыбается во всю ширь, еще бы.
– Я передам вашу благодарность темнейшим через наместника. Прошу вас следовать за мной. Господин наместник посчитал возможным предоставить вам время для прогулки по саду в надежде на ваше разумное поведение.
– Благодарю. Мы можем навестить нашего друга, Серджо?
– Его приведут в сад позднее. Прошу за мной. Ваше благоразумие является гарантом вашей безопасности и возможности совершать подобные прогулки в дальнейшем.
Серджо приведут. Интересно как? Выдадут костыли? Личного пони? Хотя, почему пони, осла уж тогда. Может, стоит предложить нашу помощь? Хотя лучше, наверное, промолчать. О нас тут явно заботятся и о парнишке, видимо, тоже. Лишняя инициатива, всяко, ни к чему хорошему не приведет. Что радует, идем со свободными руками, даром, что под конвоем. Охранник с папкой впереди, позади еще двое. Коридоры освещены мягким светом из окон, притормозить не дают, идем довольно быстро. Кое-где на стенах попадаются гобелены и через каждые метра три затушенные по дневному времени факелы. То ли ведут нас кружным путем, то ли замок настолько огромен. Лестница вверх, какая-то богато обставленная комната, еще коридор, наконец-то спуск вниз, небольшая дверь, и мы под открытым небом. Бухта, в которую пришел наш старенький костер, похоже, осталась с другой стороны замка. А тут ничего, красиво. Умеют же жить олигархи. Несколько широких ступеней вниз, и мы оказались в цветущем саду. Всюду кусты, пышные клумбы высятся как букеты, лужайки, крошечный прудик по центру, несколько плодовых деревьев с неспелыми по летнему времени фруктами. Вокруг этого великолепия сомкнулись серые скалы, будто стены тюрьмы.
Охранник остановился и развернулся к нам.
– Вам дозволено прогуливаться по всей территории сада, она ограничена невысоким бордюром из камней. Охрана рассредоточена по всей призамковой территории. Цветы не рвать, госпожа Агнес этого не любит. В пруду не купаться, он зарыблен. В вашем распоряжении два часа, потом я провожу вас обратно. Господин Серджо спустится сюда через несколько минут, я полагаю. Приятной прогулки.
Охрана рассредоточилась по периметру, а мы остались стоять, как два идиота.
– Лукас, ты что-нибудь понимаешь?
– Вообще ничего. За каким бесом Серджо стал господином? Может, он и был целью захвата?
– Навряд ли. Одно радует, команда цела и на свободе.
– Только мы, два героических идиота, черте где, в плену у хозяев самопровозглашённого государства.
– И Серджо с нами.
– Скорее уж, мы с ним. Смотри, кто-то к нам идет. Неужто, кто-то из хозяев высунулся? Смотри, с тростью идет, со слугой!
– Это Серджо! Простите, господин Серджо.
– Обалдеть. Нас, точно, накачивают наркотой, или я брежу. Не может он еще сам ходить. Да и слугу к нему приставили, чтоб поддерживал. Зачем столько хлопот? Что они потребуют взамен за свое гостеприимство?
– Понятия не имею. Смотри, заметил, ускорился. Ты как хочешь, а я к нему навстречу, тяжко ему еще ходить.
– Мужики! Идите сюда!
– Ты как? Как нога?
– Почти пришел в норму, не знаю, чем меня пичкают, но помогает отлично.
– А этот парнишка с тобой?
– Раб господина Эмиля, здешнего управляющего.
– Не кисло. Можешь его услать?
– Попробую. Дин, иди, займись своими делами.
Парень поклонился, замешкался на секунду и пошел в сторону замка.
– Вам что-нибудь удалось узнать? Где мы?
– Я думал узнать у тебя. Единственное, что знаем – команда судна цела в полном составе, и они на свободе.
– Да, мне то же самое говорили…
– Нам охрана показала сегодня сюжет из новостей.
– Здорово. Вам что-нибудь говорят? Содержат как? В какой части замка?
– Недалеко от твоей комнаты, Серджо. В какой-то полукруглой башне.
– Я, кажется, видел ее с балкона. Она совсем рядом с моей комнатой. Первый этаж ее без окон, второй с бойницами, верно?
– Почти что так. Перекрытия нет, бойницы под потолком. Не знаешь, случаем, откуда о нас такая забота?
– Самому странно. Правда, я согласился немного поработать на управляющего. Взамен он обещал отпускать вас на прогулки и улучшить условия. Кормят нормально?
– Кормят отлично. Во что ты вписался, кадет? – занервничал Лукас.
– Я просто… Черт. Я… А похоже с меня не просто так клятву брали – гипноз или что.
– Какую клятву?
– На крови, – сказал Серджо заметно упавшим голосом, – О неразглашении и ненападении. Работа простая, можно сказать, по хозяйству. Обучение навыкам. Все. Хочу сказать и не могу. Мужики, что это? И почему мы все говорим на русском? Я только сейчас это понял.
Джинджер с Лукасом переглянулись и склонились ниже к лицу кадета.
– Вот и мы тоже не понимаем. Джинджер убеждает меня, что все перешли на румынский. Как по мне, так мы говорим на чешском. Что за фигня происходит? Ты, случаем, не знаешь, Серджо?
– Не знаю. Я так и не понял, где мы. Это Африка или какой-нибудь остров?
– Может, это из-за тебя наш старенький костер был захвачен?
– Меня чуть не сбросили за борт, как вы помните. Еще тогда, когда только-только температура поднялась повыше. Я еще думал, что вы все зря переполошились.
– А эта твоя работа на управляющего, почему он предложил ее именно тебе? Есть какая-то особенность, сложность? Только ты способен ее выполнить?
– Мне кажется, справится любой более-менее адекватный, спокойный. Ничего сложного.
– Ты уже приступил?
– Нет еще, сегодня после обеда приступлю.
– Что-то противозаконное, то, о чем ты боишься сказать?
– Нет, я же говорю. Скорее, бытовые хлопоты. Я не понимаю, почему у меня не получается сказать прямо, как есть. Должно быть, гипноз.
– Все возможно. Будь осторожен, не вляпайся ни во что.
– Что ты пристал к нему, Лукас? Лучше скажи, тебе что-нибудь еще обещали? Говорили, когда нас отпустят? Будут требовать выкуп с судовой?
– Отпустят всех нас, когда я выздоровею. Эмиль сказал, что через пару недель. Выкуп им, якобы, не нужен. Только мне в это все слабо верится.
– Да и нам как-то тоже. Джинджер вообще считает, что наши хозяйки – ведьмы.
– Тут рядом торогвый порт и вертолетная площадка или аэропорт. От прилетающих наличие в замке заложников, точно, скрывают.
– Откуда ты это знаешь? До порта далеко? Пешком можно добраться?
– Мне кажется, около получаса ходу. Они при мне обсуждали. Дина туда отпускают, он знает дорогу.
– Это уже очень много. А тебя отпускают тут ходить без охраны?
– Пока сам не понял, сегодня вот отпустили.
– Сейчас мы гуляем все вместе, и по периметру бродят трое охранников. Нас неплохо пасут. Сможешь вызнать дорогу до порта у этого Дина?
– Постараюсь. Он нем, вообще ни слова не говорит и очень странный. Чуть что – падает в ноги. При женщинах вообще размазывается по полу. Еду я ему давал, так прячет за ворот рубашки.
– Да, у такого действительно мало что разузнаешь, но ты попытайся. Сам, когда думаешь, сможешь нормально ходить без трости?
– Целитель сказал через сутки или через двое.
– Хорошо, если так. Смотрите, к нам кто-то идет.
– Это управляющий, господин Эмиль Форесомбро. Он, кстати, считает себя эльфом, как я понял его жену.
– Очень плохо то, что они легко называют нам свои имена и фамилии.
– Тише, Лукас, потом поболтаем. Хорошо бы кадет что-нибудь разузнал поточнее, раз его отпускают ходить по замку без конвоя.
– Доброго утра, господа, – управляющий замер на небольшом отдалении от нас, за его спиной тенью тут же возник охранник. – Я надеюсь, вы вполне удовлетворены предоставляемыми вам условиями жизни.
– Спасибо, все хорошо.
– Я вынужден забрать у вас господина Серджо, но зато сегодня вечером вас всех пригласят на общий ужин. В замок собираются прибыть темнейшие, и им хотелось бы с вами побеседовать. Серджо, следуйте за стражником, он вас проводит. Я сожалею, что мне пришлось прервать вашу прогулку с друзьями, но внезапный визит властей нарушил и мои планы тоже. Приятного отдыха, Лукас, Джинджер. Помните, вы находитесь в полной безопасности, покуда ведете себя сообразно нормам приличий.
Серджо увели. Мне кажется или он действительно идет легче, чем десять минут назад.
Корш
Избранница ко мне привязалась. Так быстро! Какое же это приятное открытие! Еле удалось прошмыгнуть на улицу, когда она смежила от усталости веки. Вовремя, человеческую ипостась было удержать уже сложно, на руках тут и там начали проступать золотые чешуйки. Интересно, зачем она звала меня так настойчиво к себе в кровать? Неужели боится спать одна? Долго убеждал, что ее тут никто не тронет, потом долго бежал подальше от дома. И это с моей-то природной ленью. Зато потом разделся, улегся на траву и принял наконец-то свою истинную ипостась – выпустил на волю золотого дракона. Спать рядом с избранной в теплой кровати тоже было бы приятно. Тем более, что внутри от мыслей об этом растекается какое-то новое странное чувство. Оно охватывает все существо шаг за шагом, делает меня еще сильнее, крадется по венам подобно тягучему, только начавшему плавиться золоту. Как хорошо все сложилось!
